Текст книги "Прорыв"

– Эй, сэр, твой план не сработает, – сказал он абсолютно серьезно.

Дженсен не отрывал глаз от экрана. Там уже вовсю разворачивались события. Из бездны возник моток троса и медленно начал разматываться.

– Они выпускают капсулу с детьми на тросе, а рядом прикрепили бомбу с часовым механизмом, – взволнованно сообщил Харрис.

– К чему прикрепили? К капсуле или к тросу?

Несколько долгих секунд Харрис внимательно слушал голоса в наушниках.

– Бомба привязана к капсуле другим тросом, – ответил он наконец. – В случае опасности пираты немедленно взорвут бомбу зашифрованным радиосигналом. Как только эти подонки получат оружие, они тут же скроются и запустят часовой механизм. В распоряжении людей из лаборатории останется пятьдесят пять секунд, чтобы успеть втянуть трос, отсоединить бомбу и отбросить ее подальше от капсулы с детьми. Если в течение этих пятидесяти пяти секунд террористы заметят за собой погоню, бомба будет взорвана радиосигналом немедленно.

Дженсен замер, тщательно взвешивая обстоятельства.

– Сэр, боюсь, мы ничего не сможем сделать. Придется нам ограничиться ролью наблюдателей. – В голосе Харриса звучало редкое для него сочетание уважения и сожаления. – В наших силах лишь записать данные о негодяях. Может быть, эти сведения когда-нибудь помогут разоблачить их.

– Но тогда Дикие успеют заполучить оружие и начнут его массовое производство на своих планетах. – Дженсен в ярости сжал кулак. – Я выстрелю в трос между капсулой и бомбой.

– Приятель! – с прежним сарказмом сказал Харрис. – Не стоит искать приключений на свою задницу. Начальство отнюдь не обрадуется, если из-за нас погибнут дети. Чтобы попасть с такого расстояния даже в самый толстый трос, надо быть стрелком высшего класса. А попасть в эту тоненькую веревку, на которой держится бомба, просто невозможно.

Дженсен с ехидной улыбочкой извлек из-под рубашки цепочку и поднес медальон к лицу ухмыляющегося пилота.

– Черт меня раздери! – воскликнул ошарашенный Харрис. Он знал, что удостоиться чести носить на шее такую редкую штуковину удается лишь одному из десяти тысяч.

Дженсен был самым молодым офицером из тех, кому довелось получить такую награду, но это было его единственное достижение, а он мечтал о гораздо большем. Он взглянул на часы. Оставались считанные минуты. Если этот шанс упустить, другой представится очень и очень не скоро.

Но трудности казались непреодолимыми, о чем не замедлил известить Харрис:

– Чтобы попасть в тросик, тебе надо учесть вращение нашего корабля. Кроме того, когда ты выстрелишь, бандиты заметят наш корабль и взорвут бомбу сразу. А потом они пристрелят и нас, мы даже не успеем запустить гравитационный двигатель.

– Мы выберем подходящий момент. Как только люди со станции передадут образец оружия террористам, те позволят станции втянуть трос, на конце которого закреплена капсула с детьми. В этот момент ты остановишь вращение нашего корабля и застабилизируешь его положение. Бандиты, занятые подготовкой к бегству, не сразу заметят наши включившиеся двигатели. Далее я выстрелю в трос, к которому прикреплена бомба. После этого капсула с детьми и бомба полетят в разные стороны. Я уверен, что люди на станции из штанов выпрыгнут, чтобы поскорее втянуть детей внутрь; таким образом, расстояние между капсулой и бомбой будет быстро увеличиваться. Поскольку бомба полетит в сторону террористов, им некоторое время будет не до капсулы с детьми. В нашем распоряжении окажется приблизительно десять секунд, в течение которых мы должны стереть корабль террористов в порошок.

– Хитро задумано. – Харрис почесал голову с тем задумчивым видом, по которому его друзья безошибочно определяли, что за внешним благодушием скрывается серьезное возражение. – При стрельбе с такого расстояния необходимо учесть скорость корабля и гравитационное поле Кассикса. Сила тяжести искривит траекторию пули.

Дженсен не спеша поправил на комбинезоне пилота эмблему с крыльями и спокойно сказал:

– А это уже твоя задача. Ты рассчитаешь мне координаты точки, в которую я должен целиться. Считай это обычным упражнением по баллистике для пилотов. С помощью компьютера, надеюсь, ты легко решишь эту задачку.

Харрис почувствовал, как по спине стекают струйки пота. Задание было не из легких, настоящая головоломка. Вряд ли приборы корабля обеспечат такую высокую точность измерений скорости и координат, которая требуется для этих расчетов. Правда, пилоты более высокого класса как-то умудрялись решать подобные задачи на экзаменах, но какое это имеет отношение к Харрису? И вообще, разве мужчина имеет право рисковать жизнью детей? Ведь тут все очень зыбко, всего не учтешь, не рассчитаешь, все держится на искусстве, на чутье, которое иногда подводит. Рисковать жизнью детей Харрису не хотелось. Но его самолюбие было задето. Неужели он не справится с какими-то вшивыми бандюгами? Надо справиться. Только так можно заслужить уважение настоящих асов.

– Ладно, – согласился Харрис и решительно склонился над клавиатурой компьютера. – Дай мне характеристики твоей винтовки. Может, госпожа удача хоть на этот раз улыбнется нам.

Впервые за все время операции лейтенант Дженсен улыбнулся. Пусть ему до сих пор не понятны мотивы действий Джеймса, но какими бы чудаковатыми и подозрительными они ни казались, первый успех лейтенанта в этой странной игре уже близок. Еще немного, и коллеги Джеймса отправятся прямиком в ад.

Мягкая внутренняя подкладка скафандра вбирала в себя пот. В открытом космосе, попадая попеременно то в тень, то под кровавые лучи звезды Кассикс, лейтенант Дженсен, привязавшись к вращающемуся кораблю, устроился в нише у воздушного шлюза. В руках он держал великолепную крупнокалиберную винтовку – настоящее произведение оружейного искусства. На причудливый пейзаж Дженсен не обращал никакого внимания. Его заботило другое – зачем опытный контрабандист и пират Джеймс навел его на террористов, да еще столь эксцентричным способом? Лейтенант не знал, выиграет ли он в этой схватке. Оставалось тешить себя надеждой на выигрыш промежуточного приза. Если ему сейчас удастся спасти детей и предотвратить похищение секретного оружия, то его карьера резко пойдет в гору. И тут уж надо постараться, иначе все пропало.

Он взглянул на часы – двадцать часов, двенадцать минут. Значит, ящик с секретным оружием уже в руках террористов. Дженсен упер приклад магнитной винтовки в плечо и приготовился действовать. Ждать оставалось уже недолго.

Где-то в темной бездне на станции включился мотор, и трос начал наматываться на барабан. Капсула с двумя девочками, сопровождаемая мощной бомбой, тронулась в путь, в конце которого дети должны были вновь обрести отца. Харрис ввел в компьютер скорость троса и через мгновение получил требуемые данные.

На часах было двадцать-двадцать шесть. В наушниках шлема Дженсена голос пилота продиктовал координаты цели.

В тот же момент включились двигатели «Труднорожденного», вращение затормозилось. Какое-то мгновение Дженсен двигался по инерции, но удерживающий ремень натянулся, и тело дернулось в обратном направлении. Дженсену показалось, что звезды над Кассиксом завертелись юлой. Шлем стукнулся о корпус корабля, в ушах зазвенело. Лейтенант выругался.

Наконец корабль полностью замер в заранее выбранном положении. Харрис все рассчитал с предельной точностью, он так и жаждал расправиться с ублюдками.

Головокружение еще продолжалось, но Дженсен натренированным движением уже вскинул винтовку, и включил экран оптического прицела.

Внутри «Труднорожденного» вспыхнули красные лампочки тревоги, чувствительные датчики мгновенно уловили сигналы радара – приборы корабля террористов обнаружили угрозу и начали прощупывать невесть откуда взявшийся объект. Люди на орбитальной станции засуетились – деликатная операция сорвалась. Они ведь обещали террористам, что ни одного боевого корабля поблизости не появится. Теперь же жизнь детей висела на волоске. Заверения и отчаянные рыдания обезумевшего отца на террористов, разумеется, не подействовали. Дрожащий палец завис над кнопкой подрыва. Как только бомба удалится от корабля террористов на достаточно большое расстояние, серебристая капсула с девочками сверкнет ослепительным взрывом. Потянулись бесконечные секунды напряженного ожидания. На станции все замерли в безысходном отчаянии, террористов же, наверняка, одолевало сейчас отчаяние совсем другого рода.

Дженсен, затаив дыхание, навел перекрестие прицела на расчетную точку и медленно нажал спуск. Головокружение уже прошло, руки обрели требуемое спокойствие.

В вакууме открытого космоса мощная отдача беззвучно толкнула Дженсена в плечо. Отсвечивая заревом, красноватая точка понеслась к тонкому тросику по параболе, выгнутой гравитационным полем кровавой звезды.

Дженсен вслух считал секунды. Пять, шесть… Все! К этому моменту магнитная пуля должна была поразить цель. Серебристые полоски разметки троса, словно капельки росы на паутине, равномерно двигались в прежнем темпе. Если б не скафандр, Дженсен схватился бы за голову и начал рвать на себе волосы. В груди нарастала боль. Он вдруг понял, что давно уже затаил дыхание.

Капсула с девочками неторопливо отделилась от бомбы. Есть! Дженсен с криком облегчения выбросил из легких весь воздух.

На корабле террористов поднялся переполох. Включился гравитационный двигатель. Террорист, державший палец над кнопкой, ринулся к скафандру, чтобы немедленно прыгнуть за борт и оттолкнуть бомбу, направлявшуюся прямиком к кораблю.

– Стреляй, Харрис, стреляй же! – заорал Дженсен и включил световую защиту. Стекло шлема почернело.

В следующий миг сверкнули ослепительные вспышки – Харрис открыл огонь из обеих плазменных пушек.

Для Дженсена, погруженного во мрак собственного шлема, время потянулось с мучительной медлительностью. Пытка неизвестностью вытягивала все нервы. Наконец, когда ему показалось: еще мгновение, и он сойдет с ума, стрельба прекратилась. Защита выключилась, шлем скафандра обрел прежнюю прозрачность. Там, где только что парил корабль террористов, быстро расширялось облако мелких осколков. Зрелище опьянило Дженсена. Он словно бы ощущал на языке вкус победы, вкус, с которым не мог сравниться самый изысканный букет коллекционного вина. Дженсен, просияв блаженной улыбкой, погладил свою винтовку так нежно, словно это было обнаженное бедро прекраснейшей женщины, и тихо произнес:

– Первый раунд закончен, Мак Джеймс.

На станции Кассикс «Труднорожденного» встретили как героя. Дженсен принимал поздравления, пожимал руки, выслушивал восторженные речи.

– Что вы! Мы совершенно случайно оказались в вашем секторе пространства, – скромно рассказывал триумфатор во время пышного трехчасового приема в его честь, между делом поглощая кофе с пирожными. – Мы охотились за другим пиратом. К сожалению, ему удалось уйти, ну да Бог с ним. Нет худа без добра. Благодаря ему мы оказались недалеко от вашей станции. Разумеется, стреляя в трос, я рисковал, но ведь все обошлось, и дети живы-здоровы. Теперь, надеюсь, вы простите мне это безрассудство. Разрешите мне захватить эту бутылочку для моего пилота?

Харрис согласно строгим правилам Флота не имел права покидать дежурство. Военный корабль есть военный корабль. Бутылка веселящего напитка в золотистой обертке должна была утешить жертву устава.

– Вы молодчина, сэр, вы гордость Флота, – улыбался инженер станции, пожимая Дженсену на прощание руку. – Вы спасли Альянс. Если бы наше секретное оружие попало в руки Диких, страшно представить, какие несчастья обрушились бы на нас.

Улыбаясь в ответ, Дженсен подхватил бутылку виски и поспешил к выходу, уклоняясь от многочисленных излияний восхищения. При других обстоятельствах его тщеславная натура упивалась бы всеобщим восторгом, но сейчас на душе у Дженсена скребли кошки. До сих пор он не нашел ответ на мучительный вопрос – с чего это вдруг Мак Джеймс проявил такой гуманизм? Он ведь далеко не дурак. Наверняка он преследовал свои интересы. Для того, чтобы поразмышлять над этой головоломкой, Дженсену не терпелось побыстрее вернуться к себе на борт. Сославшись на своего друга пилота, который не может принять участие в празднике, Харрис покинул приятное общество.

В ангаре дока было темно, лишь тускло мерцали аварийные лампы. После яркого коридора глаза Дженсена не сразу привыкли к полумраку. Странно, подумал он, кому понадобилось выключить верхнее освещение? Может быть, сознательные сотрудники станции экономят электроэнергию? Дженсен поинтересовался у охранника.

– Нет, просто эти террористы взорвали пункт дальней связи, – объяснил охранник. – А лампы дока питаются от тех же солнечных батарей, которые были на пункте. Теперь бригаде техников придется выйти в открытый космос и как следует повозиться с запасным оборудованием.

Несмотря на объяснения охранника, внутри Дженсена росло предчувствие чего-то недоброго. Он быстро миновал гулкий стальной ангар, направляясь к «Труднорожденному».

Дурное предчувствие заставило его остановиться сразу, как только он оказался внутри корабля. Что-то было явно не так. Может, все дело в том, что Харриса нет на привычном месте у тайника с пивом? Ведь сейчас самое время напиться до чертиков. Дженсен осторожно двинулся по коридорчику к пульту управления. Вдруг впереди мелькнула тень.

Дженсен мгновенно отпрыгнул. Страшной силы удар лишь скользнул по ребрам, но и этого оказалось достаточно, чтобы сбить дыхание. Бутылка грохнулась об пол, брызнули осколки. Дженсен согнулся пополам, судорожно пытаясь вздохнуть, рука его инстинктивно дернулась к пистолету. Краем глаза он увидел, как тень метнулась по коридору в кабину.

Судя по всему, это был какой-то чужак, высоченный, как каланча. Наверняка он уже успел спрятаться, понимая, что офицер Флота, для которого пистолет – это продолжение руки, не промахнется, если ему дать хоть малейший шанс.

Выстрел Дженсена прошил насквозь перегородку, за которой мгновение назад скрылась голова незваного гостя. Выругавшись, Дженсен послал еще одну пулю и бросился вперед, поскользнулся на луже виски, но на ногах устоял. Одновременно его мозг пытался понять, что пришельцу понадобилось в рубке управления.

Влетев в рубку, Дженсен в упор выстрелил в незнакомца. Раздался глухой звук – пуля отскочила от бронежилета. В следующее мгновение верзила прикрылся, как щитом, телом пилота. Похоже, Харрис был мертвецки пьян. Безвольное тело обхватили хорошо знакомые Дженсену грубые жилистые руки, иссеченные шрамами.

– Мак Джеймс! – вскрикнул лейтенант.

– Годфри, – послышался из-за Харриса знакомый голос. – Как прошел прием в твою честь? Не устал ли ты?

Лица контрабандиста видно не было. Пират был тяжелее своего живого щита килограммов на тридцать, и держал его легко, словно пушинку. Но как Джеймс здесь очутился? Дженсена пронзило воспоминание о том моменте, когда «Труднорожденный» находился в угрожающей близости от корабля пирата. Именно тогда Мак Джеймс перебрался сюда и спрятался в трюме. Места там могло хватить только для одного человека, значит, Мак тут один. Теперь Дженсена мучил другой вопрос – почему опытный пират рискнул отдать себя в его руки?

Дженсен лихорадочно соображал. Если бы он не стал связываться с террористами, а отдал пилоту приказ возвратиться через гиперпространство к Мертвой Звезде 31 на станцию Флота, тогда Джеймса сразу бы обнаружили и отдали в руки правосудия. Значит, хитрый пират был уверен, что честолюбивый лейтенант примет его вызов и одолеет шайку подонков. После этого «Труднорожденного» встретили на станции Кассикса как героя и, разумеется, не посмели проверить корабль, который спас и детей, и военные тайны Альянса. Пока герой выслушивал заслуженные дифирамбы, пил кофе и уплетал пирожные, а Харрис валялся без чувств, одурманенный подмешанным в пиво наркотиком. Мак Джеймс через бортовой компьютер мог проникнуть в секретнейшие файлы станции. Дженсен чуть не взорвался от ярости. Он был пешкой в хитрой игре пирата! Победа внезапно обернулась поражением.

– Пусть погибнет Харрис, но я убью и тебя, – зло прорычал Дженсен.

Джеймс, конечно же, знал, что лейтенант способен на это. Но звериное чутье подсказывало ему, что Дженсен не захочет стрелять.

– Мальчик, ты хочешь знать, что мне удалось украсть, пока ты наслаждался триумфом? – проскрипел пират.

Пальцы Дженсена побелели, сжимая рукоять пистолета; в голове, словно пойманные в капкан крысы, сновали мысли, не находя выхода. Он хорошо помнил свой визит на борт «Марити». Тогда компьютерное искусство Джеймса его потрясло. И вот этот компьютерный пират три часа хозяйничал на сверхсекретной станции, выкачивая из нее сведения. Трудно даже представить себе, какой ущерб нанесен безопасности Альянса. Последствия могут быть непоправимыми.

– Итак, – продолжал Мак Джеймс, – у тебя есть две возможности. Сейчас ты хочешь выбрать первую. Ты хочешь убить пилота вместе со со мной, но тогда комиссия Флота займется расследованием этого дела. У тебя не будет свидетелей. А присутствие на твоем корабле такого опасного преступника, как я, да еще на сверхсекретной станции, бросит на тебя такую тень, что ты до конца жизни не отмоешься. Ты ничего не докажешь.

– Все равно я убью тебя.

– Погоди, может, ты еще передумаешь. – Пират устроился поудобнее, голова бесчувственного Харриса свесилась на другую сторону. – Когда следователи начнут проверять компьютерный бортовой журнал, они обнаружат, что с помощью твоего бортового компьютера со станции Кассикс похищены секретные файлы, содержащие информацию о всех перспективных видах вооружения, которые тут разрабатываются. Трибунал Флота приговорит тебя к высшей мере наказания. Мальчик, я нужен тебе живой. Правда, если ты знаешь, как стереть записи в твоем бортовом журнале и не оставить при этом следов, тогда ты можешь спокойно пристрелить меня.

Это был нокаут. У Дженсена едва не подкосились ноги. Он не знал, как взломать сложную защиту компьютерного журнала, чтобы стереть в нем записи. И тем более не смог бы преодолеть компьютерную защиту станции Кассикс, дабы выкрасть секреты, но суд никогда не поверит ему. От такой несправедливости досада Дженсена удвоилась.

– Что же ты молчишь, малыш? – нетерпеливо спросил Мак Джеймс. – Ты понял, зачем я все это затеял?

– Ты послал другого пирата с его шайкой, чтобы они раздобыли секретное оружие у директора Кассикса, а сам в это время вел параллельную игру, натравливая меня на террористов. Ты использовал и их, и меня как прикрытие. Ты получил гораздо больше, чем рассчитывал получить от своего сообщника.

На несколько секунд воцарилась гнетущая тишина. Наконец заскрипел голос Джеймса:

– Каждый стремится к тому, к чему склонна его натура. Ты мечтаешь о быстрой карьере, а капитан Горлов любил рисковать. Но он переоценил свои шансы, и это погубило его. Ты тоже можешь погубить себя непродуманными действиями. Лучше прислушайся к голосу разума. Мы слетаем к моему «Марити», там я перепишу информацию из твоего компьютера в мой, и сотру из бортового журнала все компрометирующие тебя записи. Потом твой пилот очухается и доставит тебя к адмиралу Исааку Мейеру. А тот вручит вам столь честно заслуженные награды и повысит в звании.

Дрожащей рукой лейтенант навел пистолет на высунувшуюся из-за Харриса голову космического пирата. Единственный выстрел мог бы вернуть Дженсену самоуважение, но похоронил бы его карьеру. Лицо его исказилось болью и страстным желанием увидеть пирата поверженным, окровавленным, мертвым. Но Дженсен был загнан в угол. И он принял решение.

Журналисты включили видеокамеры. Адмирал взял новенькие медали, слегка прокашлялся и начал краткую речь на торжественной церемонии награждения:

– Каждый стремится к тому, к чему склонна его натура. Пусть всем послужит хорошим примером доблесть и инициатива бойцов нашего Флота…

Дженсен замер по стойке смирно, когда адмирал приколол ему на грудь почетную медаль. Как и Мак Джеймс, Дженсен не любил рисковать и всегда трезво оценивал свои шансы. Он знал, что с новыми возможностями на новой ступеньке служебной лестницы ему будет легче переиграть опытного пирата в будущих схватках. Дуэль умов продолжалась. Ободренный высокой наградой и повышением в звании, капитан-лейтенант Флота Дженсен твердо пообещал себе, что следующую партию он обязательно выиграет.

ИНТЕРЛЮДИЯ

Ястребиный Коготь улетал все дальше, и прекрасный голубой мир исчезал в космической тьме. Где-то далеко тихо, играла военная музыка.

«Еще один потерянный мир вернулся в Альянс», – подпевал он, довольный собой. За последний час Ястреб победил продажных политиканов, выиграл сражение у двух халианских крейсеров и в довершение всего возглавил мятеж местного населения. Коррумпированное правительство планеты вынуждено было вступить в члены Альянса, а он еще раз продемонстрировал, что так поступает каждая здравомыслящая планета.

Музыка то нарастала, то затихала в унисон с криками ликующей толпы новых граждан Альянса.