Текст книги "Затерянный город Z"

Глава 2
Исчезновение

Как обманчива Амазонка.

Она начинается{4}4
  Она начинается… – Описания Амазонки я почерпнул из нескольких источников. В их числе: Гулдинг, Бартем и Феррейра. Смитсонов атлас Амазонии; Ревкин. Испепеляющий сезон; Хаскинс. Амазонка; Уитмор. Тропические дождевые леса: введение; Бейтс. Натуралист на Амазонке; Прайс. Диковинная Амазонка.


[Закрыть] как скудный ручеек, эта самая могучая река в мире, более мощная, чем Нил и Ганг, чем Миссисипи и любая из рек Китая. Высоко в Андах, на отметке больше восемнадцати тысяч футов, среди снегов и облаков, она сочится из скального пласта, струйка кристально чистой воды. Здесь она неотличима от множества других потоков, петляющих через Анды. Иные из них потом низвергаются с западного склона гор, устремляясь в Тихий океан, что лежит в шестидесяти милях отсюда, иные же, подобно ей, стекают вниз по восточному гребню, совершая, казалось бы, невозможное путешествие к Атлантическому океану и преодолевая расстояние большее, нежели от Нью-Йорка до Парижа. На такой высоте воздух слишком холоден, чтобы здесь существовали джунгли или в большом количестве водились хищники. Однако именно в этих местах рождается Амазонка, которую питают талые снега и дожди, а сила тяжести увлекает вниз по склонам.

Немного поплутав в горах, река резко обрушивается вниз. Набирая скорость, она сливается с сотнями других речушек, большинство из которых настолько малы, что до сих пор не имеют названия. Затем вода втекает в долину, лежащую на семь тысяч футов ниже; здесь уже видны пятна зелени. Вскоре к ней сходятся более крупные потоки. Река бурно низвергается на равнины; ей остается еще три тысячи миль до Атлантики. Она неудержима. Как и джунгли, которые, благодаря экваториальной жаре и обильным ливням, постепенно обступают ее берега. Раскинувшись до горизонта, этот первозданный край служит обиталищем самого большого количества видов живых существ в мире. Здесь река впервые становится узнаваемой: да, это действительно Амазонка.

Но река по-прежнему не то, чем кажется. Извиваясь, она течет на восток и попадает в огромный регион, напоминающий по форме пустую вогнутую чашу, а поскольку Амазонка протекает по дну этого бассейна, в нее вливается около сорока процентов всех южноамериканских вод – в том числе и от самых отдаленных рек из Колумбии, Венесуэлы, Боливии и Эквадора. И Амазонка становится еще более могучей. Местами ее глубина достигает трехсот футов; ей больше незачем спешить, и она продолжает завоевание, двигаясь с той скоростью, какая ей нравится. Она петляет мимо Риу-Негру и Риу-Мадейру, мимо Тапажоса и Шингу – двух своих самых больших южных притоков; мимо Маражо, острова, превышающего по размерам Швейцарию; и в конце концов, покрыв четыре тысячи миль и вобрав в себя воды тысячи притоков, Амазонка достигает своего устья, ширина которого – двести миль, и впадает в Атлантический океан. То, что начиналось как ручеек, теперь каждую секунду извергает в океан пятьдесят миллионов галлонов воды – в шестьдесят раз больше, чем Нил. Пресная вода Амазонки с огромной силой вырывается в море: в 1500 году испанский капитан Висенте Пинсон, один из прежних спутников Колумба, обнаружил эту реку, проплывая в нескольких милях от побережья Бразилии. Он назвал ее Mar Dulce – Пресное море.

Эту территорию трудно исследовать в любых условиях, но в ноябре, с наступлением сезона дождей, задача становится практически невыполнимой. О берег бьются волны – в том числе и ежемесячные приливы, движущиеся со скоростью пятнадцать миль в час и называемые здесь «поророка» – «большой рев». В Белене уровень Амазонки часто повышается на двенадцать футов, в Икитосе – на двадцать футов, в Обидусе – на тридцать пять. Мадейра, самый длинный приток Амазонки, может разливаться даже сильнее, поднимаясь на шестьдесят пять футов и выше. При разливах, длящихся месяцами, многие из этих и других рек вырываются из берегов, мчатся сквозь лес, подрывая деревья и снося камни, обращая южную часть Амазонии почти в материковое море, которое и находилось здесь миллионы лет назад. А потом выглядывает солнце и испепеляет эти края. Почва трескается, словно от землетрясения. Болота испаряются, пираньи в пересыхающих заводях пожирают друг друга. Топи превращаются в луга; острова становятся холмами.

Так в южную часть бассейна Амазонки приходит сухой сезон. По крайней мере, так было практически всегда, сколько себя помнят люди. Так было и в июне 1996 года, когда экспедиция бразильских ученых и искателей приключений отправилась в здешние джунгли. Они разыскивали следы полковника Перси Фосетта, который исчез здесь вместе со своим сыном Джеком и Рэли Раймелом больше семидесяти лет назад.

Экспедицию возглавлял{5}5
  Экспедицию возглавлял… – В основе моего описания экспедиции 1996 года – мои интервью с Джеймсом Линчем и членами его команды, а также информация из книги Леала «Полковник Фосетт».


[Закрыть] сорокадвухлетний бразильский банкир Джеймс Линч. После того как один из журналистов упомянул в разговоре с ним об истории Фосетта, банкир прочел по этому вопросу все, что смог найти. Он узнал, что исчезновение полковника в 1925 году потрясло мир – «наряду с самыми знаменитыми случаями исчезновения людей, происходившими в наши дни», как отмечал один из комментаторов. На протяжении пяти месяцев Фосетт слал депеши, которые измятыми и перепачканными доставляли сквозь джунгли скороходы-индейцы и которые, точно по волшебству, в конце концов попадали на телеграфные ленты и перепечатывались практически на всех континентах; это был один из первых примеров глобального «новостного повода», и жители Африки, Азии, Европы, Австралии и Америки не отрываясь следили за одними и теми же событиями, происходящими в отдаленном уголке планеты. Эта экспедиция, как писали в одной из газет, «захватила воображение каждого ребенка, который когда-нибудь мечтал о неизведанных землях».

Потом сообщения перестали поступать. Линч вычитал: Фосетт заранее предупреждал, что может несколько месяцев не выходить на связь; но прошел год, потом другой, и любопытство публики все росло и росло. Может быть, Фосетта и двух юношей захватили в заложники индейцы? Может быть, они умерли от голода? Может быть, их зачаровал город Z и они решили не возвращаться? В утонченных гостиных и подпольных барах велись жаркие споры. На самом высоком правительственном уровне шел обмен телеграммами. Этим приключениям посвящались радиопостановки, романы (считается, что Ивлин Во написал свою «Пригоршню праха» под влиянием фосеттовской эпопеи), стихи, документальные и художественные фильмы, марки, детские сказки, книжки комиксов, баллады, театральные пьесы, музейные выставки. В 1933 году один писатель-путешественник воскликнул: «Вокруг этой темы родилось столько легенд, что они могли бы образовать отдельную ветвь фольклора». Фосетт заработал себе место в анналах всемирной истории путешествий – и не благодаря тому, что открыл, а из-за того, что утаил. Он клялся, что совершит «великое открытие века», но вместо этого он породил «величайшую загадку, оставленную нам путешественниками двадцатого столетия».

Кроме того, Линч с изумлением узнал, что множество ученых, путешественников и искателей приключений пробирались в этот дикий край, полные решимости отыскать отряд Фосетта, живой или мертвый, и вернуться, принеся миру доказательства существования города Z. В феврале 1955 года «Нью-Йорк таймс» уверяла, что исчезновение Фосетта породило больше поисковых экспедиций, «чем за несколько веков отправлялись на поиски легендарной страны Эльдорадо». Некоторые поисковые партии погибли от голода и болезней; иные в отчаянии возвращались назад; иных убили туземцы. Были и такие, кто, уйдя искать Фосетта, тоже, как и он, растворился в лесах, которые путешественники еще давным-давно окрестили «зеленым адом». Поскольку многие такие искатели отправлялись в путь без особой помпы, нет достоверных статистических данных, показывающих, сколько из них погибло. По одной из недавних оценок, общее число жертв достигает ни много ни мало ста человек.

Казалось, что Линч устойчив к мечтаниям. Высокий, подтянутый, с синими глазами и бледной кожей, обгоравшей на солнце, он работал в «Чейз-банке» бразильского Сан-Паулу. Он был женат, у него имелось двое детей. Но в тридцать лет им овладело странное беспокойство, и он стал на целые дни исчезать в Амазонии, пешком пробираясь сквозь джунгли. Вскоре он принял участие в нескольких изнурительных соревнованиях путешественников: однажды он семьдесят два часа провел в походе без сна и пересек каньон, балансируя на протянутом над ним канате. «Суть в том, чтобы физически и духовно изнурить себя и посмотреть, как ты будешь себя вести в этих условиях, – замечал Линч, добавляя: – Некоторые могут сломаться, но для меня в этих занятиях всегда было что-то опьяняющее».

Линч был не просто искателем приключений. Его привлекали не только физические, но и интеллектуальные испытания, и он надеялся пролить свет на некоторые малоизученные стороны нашего мира, зачастую месяцами просиживая в библиотеке за изучением того или иного вопроса. Однажды он пробрался к истокам Амазонки и обнаружил там колонию меннонитов, живущую в боливийской пустыне. Но ему никогда не доводилось сталкиваться с историями, подобными эпопее полковника Фосетта.

Мало того что поисковые партии не сумели выяснить судьбу отряда Фосетта – в конце концов, каждое такое исчезновение само по себе становится головоломкой, – но никто не сумел раскрыть и то, что Линч считал главной загадкой: тайну города Z. И в самом деле, Линч выяснил, что, в отличие от других пропавших путешественников (таких, как Амелия Эрхарт, исчезнувшая в 1937 году во время кругосветного полета), Фосетт сделал все для того, чтобы его маршрут было практически невозможно проследить. Он до такой степени держал его в секрете, что даже его жена Нина признавалась, что муж скрыл от нее существенные детали. Линч рылся в старых газетах с отчетами об экспедиции, но из них почти не удалось извлечь какие-то реальные ключи к разгадке. Затем он нашел потрепанный экземпляр «Неоконченного путешествия» – собрания некоторых заметок путешественника, отредактированных его оставшимся в живых сыном Брайаном и опубликованных в 1953 году. (На полке у Эрнеста Хемингуэя тоже имелось издание этой книги.) В «Путешествии», похоже, содержался один из немногих намеков на последний маршрут полковника. Там приводятся слова Фосетта: «Наш нынешний маршрут начнется от Лагеря мертвой лошади (11°43´ южной широты и 54°35´ западной долготы), где в 1921 году погибла моя лошадь». Хотя эти координаты были всего лишь отправной точкой, Линч занес их в свой GPS-навигатор, и тот выдал ему участок в южной части бассейна Амазонки, в Мату-Гросу (это название переводится как «густой лес») – бразильском штате, по площади превышающем Францию и Великобританию, вместе взятые. Чтобы добраться до Лагеря мертвой лошади, потребовалось бы пересечь едва ли не самые непроходимые амазонские джунгли; кроме того, пришлось бы проникнуть в области, находящиеся под контролем туземных племен, которые, укрывшись в чаще, яростно охраняют свою территорию.

Эта задача казалась невыполнимой. Но как-то раз, сидя на работе и изучая финансовые ведомости, Линч задал себе вопрос: а что, если Z действительно существует? Что, если в джунглях действительно таится подобное место? Даже в наши дни на этой территории, по оценкам бразильского правительства, обитает более шестидесяти индейских племен, никогда не контактировавших с внешним миром. «Эти леса… представляют собой едва ли не единственное место на Земле, где туземные племена способны выжить в полном отрыве от остального человечества», – писал Джон Хемминг, выдающийся историк, изучавший бразильских индейцев, бывший председатель Королевского географического общества.

Сидней Поссуэло, который не так давно возглавлял бразильское министерство, занимавшееся охраной индейских племен, сказал об этих туземных группах: «Никто в точности не знает, кто они, где они, сколько их и на каких языках они говорят». В 2006 году в Колумбии члены кочевого племени нукак-маку вышли из дебрей Амазонии и заявили, что готовы влиться в цивилизованный мир, хотя они не знали, что Колумбия – это страна, и спрашивали, движутся ли самолеты над их головами по некой невидимой дороге.

Однажды ночью, мучаясь от бессонницы, Линч пошел в свой кабинет, забитый географическими картами и разного рода сувенирами из его предыдущих экспедиций. Среди бумаг, относящихся к Фосетту, он набрел на предупреждение, которое полковник некогда сделал своему сыну: «Если при всей моей опытности мы ничего не добьемся, едва ли другим посчастливится больше нас». Но эти слова не остановили Линча, они лишь подстегнули его. «Я должен идти», – сказал он жене.

Вскоре он подобрал себе партнера – Рене Дельмота, бразильского инженера, с которым он познакомился на одном из соревнований путешественников. Месяцами эти двое изучали спутниковые снимки Амазонии, вырабатывая и уточняя маршрут. Линч раздобыл самое лучшее снаряжение: джипы с турбодвигателями и покрышками, устойчивыми к проколам, рации, коротковолновые передатчики, электрогенераторы. Как и Фосетт, Линч обладал определенным опытом в проектировании кораблей, и вместе с профессиональным судостроителем он сконструировал две двадцатипятифутовые алюминиевые лодки, с достаточно небольшой осадкой, чтобы на них можно было плыть через болота. Кроме того, он собрал аптечку, где были десятки противоядий от змеиных укусов.

Свой отряд он формировал столь же тщательно. Он нанял двух механиков, которые могли бы в случае необходимости починить оборудование, а также двух водителей внедорожников, ветеранов своего дела. Он пригласил участвовать в экспедиции доктора Даниэля Муноса, известного антрополога-криминалиста, который в 1985 году помог идентифицировать останки нацистского преступника Йозефа Менгеле и который мог бы определить происхождение любого оставшегося от экспедиции Фосетта предмета, который они, возможно, найдут: пряжки ремня, обломка кости, пули.

Хотя Фосетт предупреждал, что большие экспедиции «рано или поздно оканчиваются печально», поисковая партия вскоре разрослась до шестнадцати человек. При этом с ними желал отправиться еще один человек – Джеймс, шестнадцатилетний сын Линча. Спортсмен, более мускулистый, чем отец, с каштановыми волосами и большими карими глазами, он ходил с отцом в одну из предыдущих экспедиций и зарекомендовал себя хорошо. Поэтому Линч, как и Фосетт, согласился взять с собой сына.

Команда собралась в Куябе, столице штата Мату-Гросу, находящейся на южном краю бассейна Амазонки. Линч раздал всем футболки с придуманным им рисунком – следы, ведущие в джунгли. Английская «Дейли мейл» напечатала статью о предстоящей экспедиции под заголовком «Давняя загадка полковника Перси Фосетта вот-вот раскроется?». Много дней группа ехала по амазонскому бассейну, пробираясь неасфальтированными дорогами, испещренными колдобинами и поросшими кустарником. Лес делался все гуще, и юный Джеймс прильнул к окну машины. Протирая запотевшее стекло, он различал над головой густолиственные кроны деревьев, а когда они расступались, в лес лились широкие потоки солнечного света, и вдруг мелькали перед глазами желтые крылья бабочек и попугаев ара. Один раз он заметил шестифутовую змею, наполовину погруженную в грязную жижу, с глубоким провалом меж глаз. «Жарарака», – пояснил отец. Это была ямкоголовая змея, одна из самых ядовитых в Северной и Южной Америке. (От укуса жарараки у человека начинает сочиться кровь из глаз, и он, как замечает один биолог, «кусочек за кусочком превращается в труп».) Линч объехал змею, и грохот мотора заставил других животных, в том числе мартышек-ревунов, попрятаться на верхушки деревьев; похоже, рядом остались лишь москиты, они летели над машинами, точно часовые.

Несколько раз путешественники останавливались разбить лагерь и передохнуть, и наконец экспедиция поехала по дороге, ведущей к прогалине близ реки Шингу: там Линч надеялся сориентироваться с помощью своего навигационного прибора.

– Где мы? – поинтересовался один из его спутников.

Линч посмотрел на координаты, высветившиеся на экране.

– Мы не так далеко от того места, где в последний раз видели Фосетта, – ответил он.

Сеть ползучих растений и лиан опутывала тропы, расходящиеся от прогалины, и Линч решил, что дальше экспедиции придется двигаться на лодке. Он велел нескольким членам отряда отправиться назад с самым тяжелым снаряжением: когда он найдет место, где сможет приземлиться легкий самолет, он сообщит координаты по рации, чтобы оборудование доставили туда по воздуху.

Оставшиеся члены отряда, в том числе и Линч-младший, столкнули в воду две лодки и начали свое путешествие вниз по реке Шингу. Течение быстро несло их мимо колючих папоротников и пальм бурити, мимо растений ползучих и растений миртовых, – бесконечного переплетения, поднимавшегося по обе стороны от них. Незадолго до захода солнца Линч вел лодку по очередной излучине, когда ему показалось, будто он заметил что-то на далеком берегу. Он приподнял край шляпы. В просвете между ветвями он увидел несколько пар глядящих на него глаз. Он приказал своим людям заглушить моторы; никто не издавал ни звука. Лодки вынесло на берег, днища заскребли по песку, и Линч вместе со своими спутниками выпрыгнул на берег. И в этот же момент из леса появились индейцы – обнаженные, с яркими перьями попугаев в ушах. Спустя какое-то время вперед выступил мощный мужчина, глаза у него были обведены черной краской. По словам тех индейцев, которые говорили на ломаном португальском и стали выполнять роль переводчиков, это был вождь племени куйкуро. Линч попросил своих людей достать подарки, среди которых были бисерные украшения, сладости и спички. Вождь, кажется, был настроен гостеприимно; он дал экспедиции позволение разбить лагерь возле деревни куйкуро и посадить винтовой самолет на близлежащей поляне.

Пытаясь заснуть в эту ночь, Линч-младший думал: может быть, Джек Фосетт тоже когда-то лежал в похожем месте и видел такие же фантастические вещи. Наутро его разбудило восходящее солнце, и он сунул голову в отцовскую палатку. «С днем рождения, папа», – произнес он. Линч забыл, что этот день – сегодня. Ему исполнилось сорок два.

В этот же день несколько куйкуро пригласили Линча и его сына искупаться в ближайшем пруду – вместе со стофунтовыми черепахами. Линч слышал, как приземляется самолет, доставивший остальных членов отряда и оборудование. Участники похода наконец собрались вместе.

И тут они увидели индейца, бегущего к ним по тропинке и выкрикивающего что-то на своем наречии. Куйкуро мигом выскочили из воды.

– В чем дело? – спросил Линч по-португальски.

– Беда, – ответил один из куйкуро.

Индейцы побежали к своей деревне, и Линч с сыном последовали за ними; ветки деревьев хлестали их по лицу. Когда они добрались до деревни, их встретил один из членов отряда.

– Что тут творится? – осведомился у него Линч.

– Они окружают наш лагерь.

Линч увидел, как к ним ринулись больше двух десятков индейцев – вероятно, из соседних племен. Эти туземцы тоже слышали звук самолета. У многих голые тела были все в полосах красной и черной краски. Они несли с собой луки с шестифутовыми стрелами, копья и старинные винтовки. Пять членов отряда Линча кинулись к самолету. Пилот еще сидел в своем кресле, и пятеро прыгнули в кабину, хотя она была рассчитана всего на четырех пассажиров. Они закричали пилоту, чтобы тот взлетал, однако он, похоже, не понимал, что происходит. Но тут он посмотрел в окно и увидел, как к нему несутся несколько индейцев, наводя на него луки. Когда летчик запустил двигатель, индейцы уцепились за крылья, пытаясь не дать самолету оторваться от земли. Пилот, опасаясь, что машина станет слишком тяжелой, выбросил из окна все, что смог: одежду и бумаги, которые закружились на ветру, поднятом винтами. Самолет загромыхал по импровизированной взлетной полосе, подпрыгивая, ревя, маневрируя между деревьями. За считаные секунды до того, как шасси оторвалось от земли, последний из индейцев разжал руки.

Линч смотрел, как самолет исчезает в небе. Банкира овевала красная пыль, которую машина подняла при взлете. Молодой индеец, тело которого было полностью покрыто краской и который, по-видимому, возглавлял нападение, направился к Линчу, размахивая бордуной – четырехфутовой дубинкой, какими здешние воины пользовались, чтобы размозжить голову тому или иному врагу. Он загнал Линча и одиннадцать оставшихся участников экспедиции в маленькие лодчонки.

– Куда вы нас везете? – спросил Линч.

– Вы наши пленники до конца жизни, – ответил юноша.

Молодой Джеймс пощупал крест, висящий на шее. Линч полагал, что настоящее приключение начинается, лишь когда, по его выражению, «случается какая-нибудь пакость». Но такого он совершенно не ожидал. У него не было плана обороны, не было нужного опыта. У него даже не было с собой оружия.

Он сжал руку сына.

– Что бы ни происходило, – шепнул ему Линч, – ничего не делай, пока я тебе не скажу.

Лодки свернули с главного русла реки и устремились вниз по узкому протоку. Пока они плыли вглубь джунглей, Линч обозревал окружающее: в кристально прозрачной воде кишели радужных цветов рыбки, а растительность на берегах становилась все гуще и гуще. Он подумал, что это самое прекрасное место из всех, что он видел в своей жизни.