Текст книги "Жизнь внутри и вокруг the Beatles. Приключения подростка-битломана в 60-е и позже"

Я был рад поделиться с Робин и Миком всеми своими воспоминаниями как один из зрителей «Цирка» и помочь разобраться в том, кто есть кто на экране, узнав, например Тони Айомми. Позже, когда я приехал в Нью-Йорк в командировку, мы засели в старом офисе ABKCO на Таймс-Сквер (сейчас они переехали ближе к центру), плотно увешанном историческими золотыми дисками (такой коллекции я никогда не видел), и стали пересматривать материалы. Робин преподнесла мне сюрприз: в одном эпизоде, где показывают аудиторию, она замедлила скорость воспроизведения, и сказала: «Дэвид, кажется, я тебя нашла, посмотри повнимательнее». На кадрах были мы с приятелем Дэвидом, завернутые в пончо. Буквально несколько кадров, на обычной скорости нас практически невозможно рассмотреть. Отличная работа, Робин.

Развязкой этой истории стал момент в конце видео, в котором я оказался последним человеком, которого поблагодарили роллинги наряду со всеми мамами. Несколько лет спустя я предоставил краткий аудио комментарий к выпуску на DVD и посетил показы в Лондоне вместе с Робин, Миком, Алленом Кляйном, различными руководителями Universal Music и прочими медийными персонами. Один из показов запомнился по совершенно не связанной с фильмом причине: после я зашел в паб Mayfair и был несколько удивлен, увидев там легендарного поэта-битника Аллена Гинзберга, потягивавшего свою пинту.

Во время очередного визита в Нью-Йорк в октябре 1997 года я посетил концерт роллингов во время их тура Bridges to Babylon в Giants Stadium. На этот раз все было иначе: я ехал в длинном лимузине вместе с Алленом Кляйном, Робином и Миком, и у нас, естественно, были лучшие места. Аллен носил туристическую куртку Stones и, как обычно, создавал типичную деловую атмосферу. Возможно, это было огромным событием для тысяч собравшихся зрителей, но для Кляйна это был обычный бизнес, очередное мероприятие его бывших клиентов, с которыми он все еще поддерживал необходимые профессиональные отношения, особенно с Миком Джаггером.

Поразмыслив, можно сказать, что провести какое-то ограниченное время с человеком, который был менеджером не только роллингов, но и битлов, было чем-то особенным. Мне бы хотелось задать ему много вопросов, но тогда для этого было совершенно неподходящее место и время, тем более что большую часть поездки он разговаривал по мобильному телефону. Тем не менее я поговорил с ним о недавнем нашумевшем деле. Английская группа The Verve выпустила хит Bitter Sweet Symphony, и компания ABKCO потребовала 100 процентов авторского гонорара за то, что в песне без разрешения правообладателей был использован короткий сэмпл из композиции The Last Time, вышедшей в 1966 году на альбоме Andrew Loog Oldham Orchestra, где исполняются инструментальные версии песен роллингов. Аллен согласился, что это было недоразумением, но заметил, что все-таки это бизнес. А The Verve, в свою очередь, должны были спросить разрешения, прежде чем такое записывать и выпускать[26]26
  На самом деле история разворачивалась не совсем так. The Verve спросили разрешения, но использовали более длинный инструментальный отрезок, чем обещали изначально (он задействован на протяжении всего трека длиной почти в шесть минут). Роллинги поняли, что песня стала хитом, и под шумок потребовали свой гонорар за использование сэмлпа. Так что все отчисления теперь идут им. – Прим. науч. ред.


[Закрыть]. Годы спустя фронтмен The Verve Ричард Эшкрофт в ходе церемонии награждения Ivor Novello Awards в 2019 году сообщил, что его авторские права вернулись к нему по договоренности с Миком, Китом и ABKCO.

Шоу роллингов на стадионе «Гигантов» было довольно впечатляющим. Не меньше впечатлял тот факт, что ABKCO по-прежнему владели правами на большую часть песен группы периода 1960-х годов. Тем более что шоу открылось песней Satisfaction – вероятно, их самым большим заработком за тот период.

Но вернемся в 1968 год, потому что лучшее я оставил напоследок: у меня в памяти остались довольно уникальные воспоминания о съемках фильма Rock And Roll Circus.

Это произошло во время перерыва в съемках, когда я, поддавшись зову природы, пошел прогуляться вокруг цирка, чтобы добраться до туалета на противоположной стороне. Пройдя через проход, который вел к уборным, я неожиданно обнаружил четырех парней, стоявших вместе и беседовавших о чем-то личном. Это были Джон Леннон, Мик Джаггер, Пит Таунсенд и Эрик Клэптон.

Я не думаю, что кто-то еще видел вместе эту уникальную компанию, кроме меня. Я прошел мимо них, стараясь вести себя так же хладнокровно и незаинтересованно, как ведут себя те, кто проходит мимо величайших рок-звезд на планете. За те мои шестнадцать лет жизни – да, впрочем, и за все последующие – это был единственный момент, когда я пожалел, что у меня не было с собой фотоаппарата: совершенно невероятный момент и определенно самое яркое событие того дня.

Другим впечатляющим воспоминанием осталась группа The Who, еще раз исполнившая мини-оперу A Quick One While He’s Away – безусловно, превосходную ее версию, показавшуюся мне, однако, немного неуместной, поскольку к тому времени ей было ровно два года. Я бы предпочел, чтоб они сыграли более свежие синглы, например Magic Bus или I Can See For Miles, но, зная Пита, можно предположить, что он сознательно выбрал для исполнения самый длинный их трек. Безусловно, они отыграли его фантастически круто, и я, как обычно, был рад увидеть мощь под названием «Кит Мун», который, как сумасшедший, барабанил по своей красивейшей хромово-серебряной двойной установке Premier.

Мы также видели, как Марианна Фейтфул исполнила Something Better, объявленную Чарли Уоттсом, и представление Кита Ричардса с пожирателями огня Дэнни Камара и его девушкой-ассистенткой по имени Луна. Однако именно блюзовая классика Гомера Бэнкса в исполнении Таджа Махала Ain’t That a Lot Of Love затмила для меня все остальные выступления, будучи совершенно захватывающим исполнением чрезвычайно мощной песни (кстати, ее вступление вдохновило The Spencer Davis Group на их Gimme Some Lovin’). В состав группы Таджа Махала входил также гитарист Джесс Эд Дэйвис, который позже много работал с Джоном Ленноном, – возможно, именно на этих съемках они и познакомились.

К сожалению, нам с Дэвидом в конце концов пришлось покинуть студию, когда аудиторию меняли на новых призеров NME перед началом последней вечерней сессии. Очень, очень жаль, мы ведь пропустили The Dirty Mac Band с Ленноном, Клэптоном, Китом Ричардсом и Митчем Митчеллом, которые исполнили Yer Blues и Whole Lotta Yoko с вопящей мисс Оно в сопровождении скрипача Иври Гитлиса. Также после нашего ухода играли роллинги. Но их выступление состоялось уже под утро, начавшись с Jumping Jack Flash, и включало в себя Sympathy With The Devil и You Can’t Always Get What You Want, а в финале они исполнили Salt of the Earth. Эту песню с альбома Beggar’s Banquet Мик и Кит спели под минусовку, сидя в зрительном зале, а некоторые из присутствующих – включая Пита Таунсенда – по-идиотски танцевали.

К сожалению, нам не повезло: нас не было среди этой аудитории, но нам удалось увидеть всех участников шоу с очень близкого расстояния в течение дня, даже если они и не исполняли свои сеты!

Шесть месяцев спустя я наконец-то увидел, как роллинги играют вживую, на их бесплатном концерте 5 июля 1969 года в Гайд-парке. Всего через два дня после безвременной кончины Брайана Джонса.

Сидя довольно близко к сцене, я наслаждался концертом, который, конечно, был не без изъянов. Однако их удлиненная версия Sympathy for the Devil, с Роки Дижоном и африканскими барабанщиками, была отличным завершением того прекрасного и незабываемого дня. Музыка играла весь вечер. Мне посчастливилось в очередной раз увидеть The Who. В Альберт-холле их разогревал Чак Берри на мероприятии Pop Proms, который вел Джефф Декстер. Мы прошлись от Гайд-парка до соседнего Альберт-холла, где в конце концов появились роллинги, – они сидели в ложе недалеко от наших мест в партере. В следующий раз я увидел Мика и его компанию в декабре в зале «Лицеум» на Стрэнде. Там прошло совершенно потрясающее шоу, звучали песни из остающегося у меня и сейчас любимым альбома роллингов Let It Bleed.

* * *

Тем временем The Beatles не позволяли Rolling Stones все делать по-своему в части телевизионных проектов. Как это обычно было в их дружной компании, они многое делали параллельно. Либо же издевались друг над другом. Сравните обложки Sgt. Pepper и Their Satanic Majesties Request. Или названия альбомов: Let It Be и Let It Bleed. Когда роллинги уже собрались снимать перед приглашенной аудиторией свой «Рок-н-ролльный цирк», на обложке еженедельника The Beatles Book в декабрьском номере 1968 года появилось невероятное объявление: «Разыгрываются 100 билетов на концерт The Beatles», – а внутри журнала был купон: «50 счастливчиков получат пару билетов» на мероприятие, которое банально анонсировалась как «крупнейший концерт в мире», основываясь на информации от Apple. Создалось впечатление, что The Beatles собираются вернуться к практике живых выступлений, начав с записи собственной телепрограммы. Сообщалось, что съемка пройдет в лондонском Roundhouse (который действительно был забронирован на три дня), в открытом амфитеатре в Тунисе или в любом другом неизвестном месте любой точки земного шара. Это была потрясающая новость, поэтому второй раз за месяц я немедленно воспользовался возможностью выиграть билеты на эксклюзивное шоу, которое, несомненно, войдет в число самых исторически значимых событий в истории поп-музыки. Я надеялся, что триумфальное возвращение The Beatles на концертную сцену всего через два с половиной года после потрясающего концерта в Candlestick Park в Сан-Франциско в 1966 году наверняка затмит разрекламированный и всеми обсуждаемый камбэк-1968 Элвиса Пресли, который по совпадению транслировался на телевидении 3 декабря.

Все это казалось слишком хорошим, чтобы быть правдой. И мне бы не мешало повнимательнее присмотреться к мелким буквам под объявлением о покупке билета:

«На момент публикации невозможно сообщить точные даты выступлений, которые будут сниматься в цвете в Новом году. Ни сами The Beatles, ни их помощники из Apple пока не определились с этим вопросом».

Но какое мне дело? Я сразу же отправил письмо с купоном и с нетерпением ждал февральского выпуска The Beatles Book, где должны были опубликовать фамилии пятидесяти счастливчиков. Разумеется, моя фамилия была в этом списке. Но к тому моменту радость и волнение от предвкушения шоу уже пропала, потому что, как уже известно, The Beatles изменили свои планы. Ситуация кардинально изменилась во время длительных сессий группы на студии «Твикенхэм» и в студиях компании Apple. Записанный там материал позже станет альбомом и фильмом Let It Be и будет выпущен только в мае 1970 года.

Вечный шоумен Пол был очень увлечен идеей возобновления концертов, в отличие от других музыкантов. Джордж даже ушел из группы на несколько дней, в начале января 1969 года, как и Ринго в августе предыдущего года. Однако, как показано в окончательной версии фильма при всей его сырости, группа наконец согласилась сыграть один концерт 30 января на крыше здания Apple, дом 3 по Сэвилл-Роу. К ним также присоединился органист и старый друг Билли Престон, который тоже снимался в документальном фильме с битлами и оказался важным катализатором их спонтанного решения о выступлении.

Что ж, большое спасибо, ребята, за то, что не сообщили мне о концерте. В тот день я был в школе и узнал о нем из новостей, когда вернулся домой. Ведь я же честно выиграл билеты на величайший концерт всех времен, и что группа делает вместо него? Играет отличный, да, крутой сет, но на крыше офиса, в присутствии нескольких приятелей из индустрии и их подруг, а также прохожих внизу и некоторых офисных работников, которые были достаточно предприимчивы, чтобы взобраться на крыши близлежащих зданий.

Оставалось лишь ждать обещанного утешительного приза. Ежемесячник The Beatles Book обещал, что его пришлют вовремя.

Глава 7. «Пока я читаю это письмо»
(As I Read This Letter)[27]27
  Переиначенная строка песни The Beatles P. S. I Love You (1963). – Прим. науч. ред.


[Закрыть]

Только четыре месяца спустя я получил письмо на бланке «Beatles & Co» из Сэвилл-Роу, дом 3. Исходящая дата: 16 июня 1969 года. Подпись: шеф Apple Питер Браун и Ринго Старр. Меня уведомляли о следующем:

«Сообщаем, что Вашим новым призом – который, как мы надеемся, Вам понравится, – станет предварительная копия нового альбома The Beatles, релиз которого запланирован на конец августа. Джон, Пол, Джордж и Ринго от души поздравляют Вас с выигрышем и надеются, что Вы примете их извинения в связи с задержкой».

Естественно, я был взволнован, получив письмо, которое для меня было столь же ценным, как и сам обещанный утешительный приз, если не больше. Как часто фанаты-школьники получают официальную бумагу из главного офиса группы The Beatles, подписанную одним из них?

Обещанный «предварительный» экземпляр Abbey Road я получил на неделю раньше официального релиза 26 сентября, в стандартном почтовом конверте из коричневого картона. Ни особой отметки рекорд-лейбла, ни письма не прилагалось. Но для меня этот экземпляр был очень ценным. Помимо того, что этот альбом до сих пор является моим самым любимым лонгплеем The Beatles, он постоянно напоминает о том, что я мог бы присутствовать на той прерванной съемке специальной телепрограммы, если бы группа не передумала, не уведомив об этом меня. Вот свиньи-то!

Несколько неожиданно, но это письмо было не последним посланием от битлов в том месяце. В скором времени меня ждал один из самых грандиозных сюрпризов моей жизни. И все благодаря выпуску вышеупомянутого альбома Джона и Йоко Unfi nished Music No. 2: Life with the Lions, который был продолжением их Two Virgins, изданный лейблом Zapple.

На первой стороне пластинки – кошачьи завывания Йоко, записанные во время авангардного выступления пары в Mitchell Hall Кембриджского университета. Вторая сторона записана в отдельной палате лондонской больницы Queen Charlotte, куда Йоко поступила с осложнениями при беременности, в конечном счете потеряв ребенка.

Я не собирался покупать ее, не говоря уже о том, что у меня в принципе не было лишних карманных денег на покупку такой странной пластинки, но мое любопытство и любовь к битлам взяли верх, когда я прочитал заметку об альбоме в Disc and Music Echo. Заканчивалась она обращением к читателям: «А вы собираетесь купить новый альбом Джона и Йоко? Если да, то почему?» За шесть лучших ответов полагались призы.

О, еще один битловский конкурс! Я тут же бросился писать письмо, и тот факт, что я ни слышал ни одной песни из альбома, меня совершенно не останавливал. То, что я написал, было полной чепухой, первым, что пришло в голову. Но в целом письмо было достаточно хвалебным и искренним, чтобы, возможно, убедить любого, что я действительно купил пластинку и она оказала на меня положительное влияние.

И пятнадцать лет спустя редактор «Диска» Рей Коулмен (который позже работал в Melody Maker) процитировал абзац из моего письма в книге «John Ono Lennon, Vol. 2: 1967–1980» (1984): «Life with the Lions тебя захватывает, преследует, интригует. Концепция альбома освежает, а печаль этой музыки – да, это музыка! – меня делает счастливым». Хм, ну вообще-то не совсем так.

Как вы, возможно, догадались, мое победное письмо было опубликовано вместе с моим именем и адресом в выпуске «Диска» на следующей неделе. Так что представьте мое удивление, когда на следующий день я вернулся домой из школы и обнаружил на столе в прихожей конверт, который ждал меня тем утром. Мое имя и адрес были написаны черными чернилами, корявым почерком, который я с трудом разобрал, понятия не имея, от кого это могло быть.

Открыв конверт, я был поражен: там лежал черно-белый снимок Джона и Йоко у Эйфелевой башни, сделанный несколько месяцев назад во время медового месяца с их автографами. Сказать, что меня это ошеломило, было бы преуменьшением. Быстро пришло осознание того, что Джон не только прочитал мои слова поддержки на «Диске» непосредственно в день публикации, но и тут же нашел время и силы, чтобы сразу выразить свою благодарность и даже лично подписать конверт.

Это совершенно замечательный случай. Это был не только очень дружелюбный жест со стороны Леннона, но и фактическое признание того, что они с Йоко прекрасно осознавали, что альбом получал сплошь критические отзывы (да и сами они тоже), и были благодарны за любую поддержку. Между прочим, годы спустя мне довелось встретить музыканта и автора песен Ника Лерд-Клоуэса из группы Dream Academy (главный их хит – Life in a Northern Town) – он был еще одним счастливым победителем конкурса «Диска», и его письмо тоже опубликовали.

Однако мое удовольствие от получения этого уникального письма от Джона оказалось, к сожалению, недолгим, поскольку вместо того, чтобы последовать доброму совету отца положить его в банк, я по глупости взял письмо с собой в небольшом бумажном пакете, и отправился на концерт Blind Faith, который проходил в Гайд-парке. Зачем? Чтобы похвастаться приятелям.

Я рассеянно положил сумку рядом с собой на траву и совершенно о ней забыл, так что, скорее всего, ее забрали вместе со всеми остальными тоннами мусора. Какой же я болван! Если и есть что-то, о чем я сожалею, так это о потере этого письма, хотя несколько месяцев спустя я получил за него компенсацию в такой же неожиданной форме.

11 декабря 1969 года, ровно через год после «Рок-н-ролльного цирка», в «Одеоне» на Кенсингтон показывали мировую премьеру фильма «Чудотворец» (The Magic Christian) с Питером Сэллерсом и Ринго Старром в главных ролях. Это была сатирическая комедия, которую режиссер Джо Макгрет снял по мотивам романа Терри Саузерна 1959 года. К счастью, в саундтрек входит классная, заразительная песня Come and Get It, исполненная группой Badfinger, но написанная Полом Маккартни. И это лучшее, что есть в этом бредовом, на мой взгляд, фильме.

Среди других звезд, появившихся в камео-ролях, были Джон Клиз, Грэм Чепмен, Ракель Уэлч, Спайк Миллиган, Кристофер Ли, Ричард Аттенборо и Роман Полански. Недавно я пересмотрел этот фильм по телевизору и с твердой уверенностью могу сказать, что это полная ахинея, несмотря на несколько вдохновляющих моментов. На мой взгляд, он легко мог бы выиграть несколько наград «Золотая калоша» и «Золотая малина», просто тогда их еще не придумали.

Мне нельзя было пропустить эту премьеру. Я отправился на Хай-стрит, Кенсингтон, теперь уже с серьезным намерением прорваться на грандиозное мероприятие, в отличие от случая с прошлогодней премьерой «Желтой подводной лодки» – куда я попал скорее благодаря смеси спонтанности и того, что оказался в нужное время в нужном месте. На этот раз я отправился один, но, увидев большую толпу у кинотеатра, решил объехать ее, вызвав такси и попросив высадить меня у входа в «Одеон».

Минуту спустя я шел по красной ковровой дорожке под навесом вместе с другими гостями, в основном одетыми в вечернюю одежду, – а я был одет просто и по погоде: в пиджаке, пальто и шарфе.

Люди суетились в фойе, пытаясь разглядеть, кто же там пришел, но моей целью было заполучить заветное местечко в зале. Я подошел к кассе и в окошке увидел милую старушку с синеватыми волосами, которая наверняка была связана с организацией «Национальное общество защиты детей от жестокости», благотворительным бенефициаром премьеры.

Я уверенно сообщил ей:

– Моя тетя должна была оставить для меня билет…

– Прекрасно, милый, на какое имя? – уточнила она.

Я мгновенно назвал имя, придуманное пару секунд назад. Почему именно его – понятия не имею, первое, что взбрело в голову.

– Бенджамин Куинси-Джон, – протараторил я без запинки. Понятия не имею, кто такой этот Куинси. Но я явно о нем слышал, и фамилия звучала серьезно, важно.

– Миленький, сожалею, но билетов на такое имя нет.

Она дальше продолжила сканировать взглядом список и добавила:

– Думаю, тебе нужно решить этот вопрос с организатором (звучит знакомо, да?). Кстати, а вот и она! – и указала рукой за мое плечо.

Я тут же обернулся, и меня ослепила канонада фотовспышек. Действительно, там была очень представительная дама, смахивающая на организатора. И в тот момент она прогуливалась в компании принцессы Маргарет, младшей сестры королевы – покровительницы «Общества защиты», почетного гостя премьеры, – и ее супруга лорда Сноудена.

Когда я повернулся, они как раз проходили мимо меня (а за ними хвост из папарацци), и старушка в окошке быстро проговорила:

– Миленький, к ней лучше сейчас не обращаться, вот, бери скорее, – поспешно протягивая мне билет и программку.

Да! Мне снова удалось пройти.

Однако в очередной раз лучшее было впереди. Когда члены королевской семьи и другие вошли в кинотеатр, я заметил на ступенях фойе две знакомые фигуры, одетые во все черное и державшие большой плакат с надписью «Британия убила Ханратти». И это были Джон и Йоко. Удивительно, но в тот момент возле них никого не было. Это была идеальная возможность пообщаться.

Я воспользовался случаем и подошел, чтобы спросить, что это все значит, а Джон объяснил, что так они протестуют от имени родных так называемого «Убийцы на А6». Человек по имени Джеймс Ханратти был казнен в апреле 1962 года, в возрасте всего лишь 25 лет; он стал одним из последних граждан Соединенного Королевства, к кому была применена высшая мера наказания – смертная казнь. Вскоре парламент ее запретил. Хотя Джон и Йоко оба казались чрезвычайно сосредоточенными на своем намерении заявить о невиновности Ханратти, у меня была еще одна тема, которую я хотел обсудить с Джоном.

«Я бы хотел поблагодарить вас за то, что написали мне несколько месяцев назад, когда мое письмо в поддержку „Жизни со львами“ опубликовал Disc and Music Echo». Джон сказал, что помнит этот случай, и я продолжил: «Но я хочу вам кое в чем признаться: я никогда не слышал этот альбом, до того как написал письмо, и, честно говоря, не слышал и до сих пор».

Тут Джон и Йоко начали смеяться и сказали, что считают это забавным, а также поблагодарили меня за инициативу. К сожалению, у меня уже не было времени напомнить Джону о наших встречах за предыдущие несколько лет, но мне нужно было попросить его еще об одном одолжении.

Уже пора было бежать в зрительный зал, но я все же попросил Джона подписать мою сувенирную программу, на обложке которой были изображены Ринго и Питер Сэллерс, которые тоже присутствовали здесь. Джон открыл книжечку на третьей странице, на которой красовался черно-белый фотопортрет принцессы Маргарет, сделанный ее супругом. Джон быстро расписался синей шариковой ручкой, чуть ниже фотографии, но пририсовал стрелку, направленную к королевским губам. Классическая ленноновская подпись, которая все еще выглядит так, как будто сделана сегодня, – и превосходное напоминание о другом необычном событии.

Всего через четыре дня, 15 декабря, а точнее уже 16-го, поскольку дело было после полуночи, Джон и Джордж вышли на сцену для редкого благотворительного выступления в «Лицеум» на Стрэнде, которое называлось «Мир на Рождество», в поддержку ЮНИСЕФ.

В состав «супергруппы» входили Plastic Ono Band: Джона и Йоко, Джордж Харрисон, Эрик Клэптон, Билли Престон, Клаус Форман на басу, Алан Уайт и Джим Гордон на барабанах, Delaney & Bonnie, саксофонист Бобби Кис и Джим Прайс на трубе. Еще к ним присоединился Кит Мун, который который стучал в напольный барабан. Кроме того, там присутствовали, но не выступали барабанщики Ларри «Легс» Смит из Bonzos и Дино Данелли из The Rascals.

А я? Ну, я, должно быть, простудился на премьере «Чудотворца», поскольку застрял дома в постели и был совершенно опустошен тем, что мне было слишком плохо, чтобы присутствовать на шоу. Хотя все равно концерт проходил в слишком позднее время, и я просто не смог бы добраться домой на общественном транспорте. Но я уверен, что как-нибудь добрался бы туда и обратно, если бы меня не сбила с ног болезнь. Тем не менее мой приятель Джефф Декстер был там и показал мне свое личное, черно-белое крупнозернистое видео концерта и закулисья. Еще хорошо, что большая часть аудиозаписи шоу в конечном счете вышла на втором диске Джона и Йоко Sometime in New York City в 1972 году. Я пропустил этот концерт. Так же, как и последнее шоу 1960-х, связанное с The Beatles.