Текст книги "Экономика и культура"

Применение: случай художественного музея

Чтобы проиллюстрировать концепции, рассматриваемые в данной главе, обратимся к реальному культурному феномену, случаю художественного музея[54]54
  Я здесь использую термин «художественный музей», а не «художественная галерея», чтобы выявить различие (порой очень размытое) между общественным и коммерческим предприятием. Эти рассуждения можно по большей части применить mutatis mutandis и к научным музеям, хотя я ограничиваюсь в основном искусством. Содержательное описание подъема художественных музеев в XIX – начале XX вв., т. е. в период, который положил начало многим важным современным институтам, приводится в [Lorente, 1998].


[Закрыть] и посмотрим, как можно применять на практике некоторые аспекты теории.

Музеи могут представлять для разных людей разные вещи: для художников это витрина для демонстрации их работ; для историков искусства – важнейшее хранилище предметов их профессионального интереса; для музейного работника они выполняют жизненно важную функцию по передаче информации сообществу об искусстве и культуре; для урбаниста они являются мекками культурного туризма и отдыха; для архитектора представляют прекрасную возможность прославления традиций прошлого или изобретения новых традиций; и, наконец, для экономиста они являются некоммерческими фирмами, мотивированными сложной и многоаспектной объективной функцией, и предметом разнообразных экономических и не экономических ограничений[55]55
  См. обзор экономики музеев и картинных галерей и сборник работ по теме в [Frey, Pommerehne, 1989, ch. 5; Feldstein, 1991; Heilbrun, Gray, 1993, ch. 10; O’Hagan, 1998, ch. 7; Johnson, Thomas, 1998], а также специальный выпуск «Journal of Cultural Economics» (1998. Vol. 22. No. 2–3). О конфликте между экономическим анализом и кураторскими ценностями см.: [Grampp, 1996; Cannon-Brooks, 1996]; отклик на последнюю работу можно найти в [Peacock, 1998a].


[Закрыть]. Рассмотрим теперь разные способы, которыми художественные музеи вносят свой вклад в экономическую и культурную ценность[56]56
  Иллюстрацию экономической оценки конкретного музея можно найти в [Martin, 1994] – здесь подсчитывается экономическая ценность Музея цивилизации в Квебеке (Канада).


[Закрыть]. В последующих разделах мы будем рассматривать экономическую и культурную оценку по отдельности.

Экономическая ценность художественного музея

Предвосхищая более подробный анализ культурного капитала в гл. III, мы можем здесь сказать, что экономическая ценность художественного музея складывается из стоимости активов, представленных зданием и его содержимым, и потока услуг, предоставляемых этими активами.

Что касается стоимости активов, здесь нетрудно концептуализировать и подсчитать стоимость недвижимости, принадлежащей музею, хотя такие расчеты могут оказаться чисто номинальными, если музей располагается в здании большого исторического и культурного значения, которое вряд ли когда-нибудь будет выставлено на рынке. Однако гораздо больше проблем возникает с интерпретацией экономической ценности или учетной стоимости содержимого музеев, когда к произведениям искусства, археологическим ресурсам и т. д. пытаются применить стандартные методы оценки активов и процедуры бухгалтерского учета[57]57
  [Carnegie, Wolnizer, 1995; Carman, 1996; Carman et al., 1999].


[Закрыть]. Но каковы бы ни были практические трудности коцептуализации и измерения в отдельных случаях, в целом нетрудно допустить, что содержимое художественных музеев имеет учетную цену, измеряющую заложенную в них экономическую ценность. В таком контексте можно считать, что приобретение и выведение произведений из активов ведет к изменению объема запасов, что сказывается в дальнейшем на притоке наличности и балансе института.

Что касается потока услуг, предоставляемых художественным музеем, их можно разделить их с экономической точки зрения на исключаемые частные блага, неисключаемые общественные блага и полезные экстерналии и рассматривать экономическую ценность каждой группы по очереди[58]58
  Мы еще вернемся к природе и оценке этих выгод в контексте культурного наследия в гл. V.


[Закрыть].

1. Частные блага.

Музеи производят целый ряд частных благ и услуг, доступных непосредственному потреблению индивидами или же каким-либо образом вносящих вклад в дальнейшее экономическое производство. Главное среди них, с точки зрения взаимодействия музея с публикой, – прямая ценность потребительского опыта посетителей. Экономическая потребительская ценность музея для его посетителей может измеряться общей ценностью доходов от входных билетов (средняя цена за билет, умноженная на количество посетителей за определенный промежуток времени) вместе с прибавочной ценностью, полученной посетителями. Если вход в музей бесплатный, то прямая потребительская ценность измеряется только прибавочной ценностью для посетителей. Посетители также могут покупать товары в магазине при музее, и тогда прибавочная ценность для музея, за вычетом расходов на поставку таких товаров, также включает отчисления по добавленной стоимости в выработке музея.

Кроме того, музей, как правило, производит другие услуги, которыми пользуются частные лица и чья стоимость является частью экономической стоимости, производимой институтом. Например, формальная образовательная деятельность музея – обучение групп школьников и т. д. – приносит одновременно и частные, и общественные выгоды; если количество человеческого капитала, связанного с индивидами, прошедшими подобное обучение, увеличивается, они могут получить частные экономические выгоды в будущем в форме более высокой продуктивности, более высоких заработков и других потребительских преимуществ. Кураторские услуги и услуги по хранению, предоставляемые музеем другим организациям или индивидам, например, коллекционерам, также могут создавать экономическую ценность, которая может найти, а может и не найти реализацию через денежные средства, поступающие на счета музея. Более того, музей может приносить непосредственные выгоды художникам через свою функцию, в соответствии с которой он демонстрирует их произведения публике.

Последний пункт, имеющийся в этом не претендующем на полноту списке частных благ и услуг, предоставляемых музеем, – это материальные и нематериальные награды, которые он может давать непосредственно тем, кто его поддерживает материально и не только. Хотя щедрость у таких людей может быть мотивирована альтруизмом или чувством социальной или культурной ответственности, в результате увеличивается полезность для них самих, и это находит реальное экономическое выражение.

2. Общественные блага.

В ряду коллективных выгод, обеспечиваемых музеем, самая очевидная – польза для общества от существования данного музея. «Общество» может определяться на местном, региональном, национальном и/или международном уровне, в зависимости от размера и важности данного музея: от муниципальной галереи небольшого города, которую ценят только местные жители, до музеев Прадо, Лувра, Уффици и разнообразных музеев Гугенхайма, которые ценят и местные, и не местные жители. Под этой рубрикой можно объединить следующие выгоды, которые предоставляет художественный музей:

• вклад, который музей вносит в публичное обсуждение искусства, культуры и общества;

• роль, которую музей играет в определении культурной идентичности, как в специфических категориях, так и в более общем смысле;

• стимулы, которые музей создает для творческого труда профессиональных и непрофессиональных художников;

• ценность, которую индивиды извлекают из возможности посещения музея, которой они могут воспользоваться в будущем ради себя или ради других;

• испытываемое людьми чувство, что музей и его содержимое имеют ценность как наследие для будущих поколений;

• польза для общества от формальных и неформальных образовательных услуг, предоставляемых музеем;

• связь с другими культурами, которую художественный музей обеспечивает либо гражданам в своей стране, либо тем, кто пришел извне и хочет больше узнать о культуре места, в котором находится;

• выгода, которую люди извлекают из самого существования такого института как художественный музей, т. е. знание о том, что в культурном ландшафте существует такой элемент, независимо от того, посещает данный индивид этот музей или нет.

Экономическая ценность всех этих выгод от общественных благ поддается измерению по отдельности или (с большей легкостью) в совокупности как готовность платить, выраженная бенефициарами, получающими эти выгоды, оцениваемая с использованием таких методов, как описанные выше методы условной оценки. Полученная в результате экономическая ценность музейных общественных благ может быть уникальным образом атрибутирована данному институту, если оценки получены путем сравнения ситуаций с музеем и без музея, т. е. как приращение производства общественных благ, вызванное наличием музея.

Еще один тип неисключаемых общественных благ может быть произведен художественным музеем, если он занимается исследовательской работой. Если вклад исследований в теорию искусства, историю искусства, хранение, кураторство и т. д. оказывает влияние на общественную сферу, на других исследователей и действующих художников, а также способствует приросту знания в целом, тогда эти исследования имеют экономическую ценность. Но общественные выгоды от научных исследований, как известно, оценить очень трудно, в теории можно выявить последствия и назначить цену, но на практике эти выгоды часто измеряются, если вообще измеряются, только как через затраты, вложенные в их создание.

3. Экстерналии.

Наконец, художественные музеи могут породить экстерналии, непреднамеренные побочные или внешние эффекты, которые, тем не менее, могут оказаться благотворными (или дорогостоящими) для тех, кто с ним сталкивается. Например, присутствие музея в городской зоне может создавать рабочие места и доход, а также другие экономические последствия для окружающих предприятий и живущих поблизости семей. Такие последствия могут сыграть важную роль при экономической оценке местной или региональной экономики и часто используются директорами музеев в качестве оправдания для увеличения финансирования музея соответствующими государственными структурами. Однако, хотя чистая оценка внешних эффектов в принципе является важной составляющей общей экономической ценности такой структуры, как художественный музей, имеются концептуальные трудности измерения, связанные именно с тем, настолько «чистой» можно считать измеренную ценность. Например, так называемый «коэффициент», или эффекты «второго порядка» от проекта по государственному финансированию музея могут просто не учитываться при оценке затрат и выгод, поскольку точно такие же выгоды может дать другой похожий проект, на который будет выделен инвестиционный капитал.

Культурная ценность художественного музея

В соответствии с многогранной концепцией культурной ценности мы можем считать, что культурная ценность художественного музея возникает из множества различных источников. В целях данного анализа составляющие культурной ценности могут быть разделены на две категории, те, что содержатся внутри и порождаются произведением искусства, хранящимся и/или выставляемым музеем, и те, что возникают в связи с институциональной средой в целом, т. е. благодаря музею как таковому. Рассмотрим эти два источника различных составляющих культурной ценности.

Произведения искусства

Произведения искусства, составляющие коллекцию художественного музея, могут рассматриваться как сосредоточение разного рода культурной ценности. Те, кто принимает понятие внутренней, или присущей ценности, полагают, что культурная ценность некоторым образом хранится в произведении искусства, как вино в бутылке; его можно пить время от времени, но оно каким-то образом постоянно пополняется, так что его количество с возрастом увеличивается. Конечно, такая трактовка произведений искусства как хранилищ ценности слишком буквальна; и все же можно допустить, что их культурная ценность некоторым образом вездесуща, хотя оценка, которой они подвергаются в качестве артефактов, может существенно варьироваться от индивида к индивиду и с течением времени. Независимо от того, какой точки зрения придерживаться, можно сказать, что роль художественного музея в хранении, реставрации и сохранении произведений искусства, находящихся в его ведении, действительно указывает на природу произведения искусства как вместилища культурной ценности и что такая ценность потенциально содержит любую из составляющих или же все разом (эстетические, духовные, исторические и т. д.).

Более того, экспонирование произведений, как входящих в коллекцию, так и привезенных на выставки, дает музею возможность для реализации культурной ценности произведений как непрерывного процесса во времени, посредством которого транслируются послания и информация, создается смысл и обеспечивается просвещение и развлечение. Критерии для оценки создаваемых таким образом культурных ценностей, судить ли о них с точки зрения индивидуального зрителя или с точки зрения общества, могут быть извлечены из разных дискурсов, соответствующих источникам или составляющим культурной ценности, обсуждавшимся выше. Так, например, через экспонирование произведений искусства художественный музей вносит свой вклад в формирование культурной ценности, определяемой по эстетическим критериям (критическая оценка и реакция на сами произведения в соответствии с положениями науки об эстетике); историческим критериям (место произведения в истории искусства); социальным критериям (связь произведений с обществом и транслируемое ими сообщение об организации общества, властных отношениях, политических структурах и процессах) и т. д.

Институциональная среда

Помимо того, что выставленные произведения искусства создают культурную ценность в индивидуальном порядке или как некоторая значимая совокупность произведений, художественный музей также создает культурную ценность через сам факт своего существования и работы в качестве института. Прежде всего он делает это, создавая особую среду, в которой можно наслаждаться искусством. Это нечто большее, чем просто физическая инфраструктура, которую он предоставляет, хотя комфортабельное, уютное и дружелюбное окружение тоже очень важно. Но важнее всего то, каким образом художественный музей может выразить целесообразность и значимость искусства и культуры в связи с тем местом, которое он занимает в индивидуальном и социальном опыте. Например, воздействуя на индивидуальную реакцию, музей может укрепить чувство общих ценностей, эгалитарный, в отличие от элитарного, подход к искусству[59]59
  Конечно, не все музеи стремятся к такой обстановке, и некоторые могут достичь совершенно противоположного эффекта.


[Закрыть]. В этом широком социальном контексте музей может повлиять на формирование культурной ценности (или ценностей) в сообществе через участие в дебатах об искусстве, обществе, культуре, политике. Он может делать это с позиций, считающихся консервативными или радикальными, правыми или левыми, буржуазными или пролетарскими, традиционными или инновационными, или же может стремиться к некоторой нейтральности. Какова бы ни была его позиция, функционирование художественного музея в качестве потенциального локуса формирования и обеспечения культурной ценности (в более широком смысле – культуры), отрицать нельзя.

Художественные музеи как культурные институты могут также вносить вклад в культурную ценность совершенно иным образом, а именно в качестве архитектуры, в особенности как инструмент, позволяющий современным архитекторам практиковать свою профессию. Список возведенных за последнее время художественных музеев, выступающих в качестве архитектурных «шедевров», с каждым часом растет. Особый вызов, связанный с необходимостью создать пространство, предназначенное для того, чтобы демонстрировать произведения искусства, но в то же время обладающее пластическими и пространственными характеристиками, делающими произведением искусства само это здание, ценится современными архитекторами, а также находит отклик у публики. Посетители недавно построенных музеев, кажется, в равной мере мотивированы и желанием побывать в самих зданиях, и желанием посмотреть работы, которые в них хранятся. Таким образом, некоторые художественные музеи вносят вклад в создание и передачу культурной ценности способом, независимым от более частных культурных целей[60]60
  [Davis, 1990; Newhouse, 1998].


[Закрыть].

Путь вперед

Случай художественного музея показывает на конкретном примере, что и экономическая, и культурная ценность являются многогранными феноменами, которые необходимо разобрать на составляющие для лучшего понимания. В случае экономической ценности различные составляющие могут быть объединены благодаря общей основе для их оценки. Но для культурной ценности таких единиц измерения не существует, и сложные проблемы представления суммированных или совокупных суждений остаются. Необходимо показать, каким образом экономическая ценность и культурная ценность, будучи идентифицированы по отдельности, участвуют в процессе принятия агентами решений, имеющих и экономические, и культурные последствия. Мы еще вернемся к этим вопросам и, в частности, рассмотрим проблемы идентификации и измерения экономической и культурной ценности проектов по сохранению культурного наследия в гл. V, создание экономической и культурной ценности в творчестве художников в гл. VI и влияние различных типов ценности на политическую арену в гл. VIII.

Выводы

В этой главе мы утверждали, что вопрос о ценности имеет фундаментальное значение для понимания отношений между экономикой и культурой и что экономическая и культурная ценность должны рассматриваться по отдельности как разные концепции в любом теоретическом конструировании ценности в экономическом и культурном дискурсе. Возможно, фундаментальные идеи о предпочтениях и выборе, возникающие и в экономической, и в культурной теории, сумеют дать общую исходную точку формирования ценности. Но при выработке понятия ценности и трансформации ценности либо в экономическую цену, либо в какую-то оценку культурной значимости эти две области начинают расходиться. Экономисты занимаются самообманом, когда считают, что экономика может полностью вобрать в себя культурную ценность и что методы экономической оценки способны поймать в свои сети все релевантные аспекты культурной ценности. В многосторонних дебатах о культуре в современной экономической среде необходимо бороться с тенденцией к доминированию экономической интерпретации мира, чтобы не упустить из виду важные элементы культурной ценности. Если мы хотим создать завершенную теорию, эффективную для процесса принятия решений, жизненно необходимо, чтобы культурная ценность была поставлена наравне с экономической при рассмотрении совокупной ценности культурных благ и услуг.

III. Культурный капитал и устойчивость

Нина. Единственная живая жизнь в прошлом и будущем… настоящее – только интерлюдия… странная интерлюдия, в которой мы призываем прошлое и будущее в свидетели того, что мы живем.

Юджин О'Нил, «Странная интерлюдия»[61]61
  [O'Neill, 1988, II, p. 784].


[Закрыть]

Введение

Один из способов преодоления пропасти между экономикой и культурой – подход, отражающий важнейшие характеристики культурных феноменов в контексте как экономического, так и общекультурного дискурса. Таким подходом может стать концепция «культурного капитала». Хотя этот термин используется в социологии для описания индивидуальных характеристик, в экономике он получает распространение в несколько иной форме, гораздо более близкой к той идее капитала, которая долгое время была стандартом для экономической мысли. Как мы увидим ниже, концепция культурного капитала в экономическом смысле позволяет артикулировать и материальные, и нематериальные проявления культуры как долгосрочные запасы ценности и источники выгод для индивидов и групп. Подобные атрибуты культуры должны стать узнаваемыми как для теоретиков культуры, так и для экономистов; в таком случае концепция культурного капитала может дать общее основание, от которого может отталкиваться анализ экономических и культурных аспектов культурных благ, услуг, поведения и других явлений.

В этой главе мы выдвигаем идею культурного капитала, показывая, как ему можно дать определение наряду с другими формами капитала в экономике и как с теоретической точки зрения он встраивается в экономический и культурный универсум. Его долговременные характеристики, отражающие преемственную или эволюционную природу культуры, могут рассматриваться в рамках, задаваемых концепцией устойчивости – областью анализа, в которой особенно выделяется межпоколенческая проблематика. Поскольку нет единичного определения, способного передать диапазон характеристик, охватываемых понятием устойчивости, мы предлагаем ряд принципов или критериев, при помощи которых можно судить об устойчивости применительно к культурным феноменам. В целом идеи, разрабатываемые в данной главе, дадут полезную основу для обсуждения роли культуры в развитии и для обсуждения культурного наследия (гл. IV и V соответственно[62]62
  Дальнейшее обсуждение культурного капитала и проблем устойчивости см. в [Throsby, 1997c; 1999].


[Закрыть]).

Что такое «культурный капитал»?

Рассмотрим вначале интуитивный подход к этому вопросу. Из определения культуры, предложенного в гл. 1, вытекает, что многие проявления культуры могут считаться культурными активами. Когда культура выражается в материальной форме, например, как произведение искусства или историческое здание, понятие культуры как актива легко принять. Точно так же и более обширные культурные феномены, такие как традиции, язык, обычаи и т. д., рассматриваемые как нематериальные активы, которыми обладает группа, могут быть вписаны в подобную рамку. В гл. II в качестве ключевого элемента при разделении культурных и экономических явлений мы выявили формирование ценностей. Таким образом, мы можем отделять культурный капитал от «обычных» экономических активов, апеллируя к разного рода ценностям, которые они создают. Культурный капитал создает и культурную, и экономическую ценность, «обычный» капитал – только экономическую. Как эта концепция сочетается с традиционными интерпретациями капитала в экономике? Современный экономический анализ выявляет три главные формы капитала[63]63
  Исключая «финансовый капитал», являющийся другой формой держания капитала, а не другим видом капитала в производственном смысле.


[Закрыть]. Во-первых, физический капитал, т. е. запас реальных благ, таких как завод, машины, здания и т. д., которые используются для создания новых благ, обсуждался в экономике с самого начала. Не так давно Гэри Беккер и другие выявили второй тип капитала, человеческий капитал: идея о том, что воплощение навыков и опыта в людях представляет собой запас капитала, который точно так же важен для производства продукта в экономике, как и физический капитал[64]64
  См. в особенности: [Schultz, 1963; 1970; Becker, 1964].


[Закрыть]. Позднее, по мере осознавания воздействия проблем окружающей среды на экономическую деятельность у экономистов получил признание феномен природного капитала: запас возобновляемых и не-возобновляемых ресурсов, которые дает природа, в том числе экологические процессы, управляющие их существованием и использованием. Хотя идея «природы» как источника услуг, как может показаться, происходит из интереса классических политэкономистов к земле как фактору производства (а также была важна для Маршалла и неоклассицистов, как показывает Салах Эль Серафи), формальный анализ природного капитала – совсем недавнее явление, лежащее в основе новой дисциплины экологической экономики[65]65
  [El Serafy, 1991; Costanza, 1991; Jansson et al., 1994].


[Закрыть]. Культурный капитал, которому мы сейчас дадим более точное определение, может быть описан как четвертый тип капитала, безусловно отличающийся от трех других.

Исходя из толкований экономической и культурной ценности, разработанных в гл. II, мы можем определить культурный капитал как актив, воплощающий, хранящий или обеспечивающий культурную ценность в дополнение к любой экономической ценности, которой он может обладать. Как и в случае с другими видами капитала, важно различать запасы и потоки. Запас культурного капитала, указанный в общем или конкретном виде, отсылает к количеству такого капитала, существующему в данный момент, измеряемому в любых подходящих расчетных единицах, таких как физические количества или совокупная оценка. Этот запас капитала со временем порождает поток услуг, которые могут потребляться или использоваться для производства последующих благ и услуг.

Как указывалось выше, культурный капитал существует в двух формах. Во-первых, он может быть материальным, принимающим форму зданий, мест, достопримечательностей, территорий, произведений искусства, таких как картины и скульптуры, артефактов и т. д. Он включает материальное культурное наследие, не ограничиваясь им. Такой капитал может иметь по большей части сходные характеристики с физическим капиталом: он создается деятельностью человека; длится некоторый период времени; может прийти в упадок, если не заниматься его поддержанием; может увеличиться благодаря инвестиции текущих ресурсов в его производство; как правило, его можно покупать и продавать; и он обладает финансовой ценностью, которая поддается измерению. Его культурная ценность в качестве запаса или потока может быть в свою очередь установлена с использованием индикаторов или критериев культурной ценности, о которых мы говорили выше.

Во-вторых, культурный капитал может быть нематериальным, принимая форму интеллектуального капитала в виде идей, практик, верований и ценностей, которые разделяет группа в соответствии с интерпретацией культуры, изложенной в гл. I. Интеллектуальный капитал тоже существует в форме произведений искусства, таких как музыка и литература, которые возникают как общественные блага. Запас интеллектуального капитала может прийти в упадок из-за невнимания или увеличиться благодаря новым инвестициям. Он тоже порождает со временем поток услуг. Поддержание существующего интеллектуального капитала, как и создание нового, требует ресурсов.

Подводя итог всему сказанному на данный момент, мы можем рассматривать и материальный, и нематериальный культурный капитал, существующие в данное время, как запас капитала, оцениваемый с экономической и с культурной точки зрения как актив. Этот запас порождает поток капитальных услуг, который может напрямую попадать к конечному потребителю или же в сочетании с другими материалами использоваться для производства дальнейших благ и услуг, имеющих экономическую и культурную ценность. Эти последующие блага и услуги могут сами становиться частью конечного потребления или сочетаться с другими исходными материалам и т. д. На любой стадии этой производственной последовательности культурные блага и услуги могут приплюсовываться к запасу капитала, увеличивая его уровень или ценность на старте нового периода. Точно так же запас капитала может со временем приходить в упадок и требовать затраты ресурсов на свое поддержание. Чистый эффект всех этих добавлений и извлечений из запаса капитала в течение данного периода времени указывает на чистое сальдо инвестиций/дизинвестиций в культурном капитале за этот период, измеряемое как в экономических, так и в культурных единицах, и определяет начальную ценность запаса в начале следующего периода.

Теперь рассмотрим пристальнее экономическую и культурную ценность и связь между ними в контексте культурного капитала. Возьмем единицу материального культурного капитала, как он определялся выше, например историческое здание. Этот актив может иметь экономическую ценность, возникающую из самого его физического существования в качестве здания и не зависящую от его культурной ценности. Но эта экономическая ценность, скорее всего, существенным образом возрастет благодаря культурной ценности. Так, мы видим причинную связь: культурная ценность порождает экономическую ценность. Например, индивиды, возможно, захотят заплатить за воплощение культурного содержания этого актива, предложив за него более высокую цену, чем та, которую они заплатили бы только за его физическую сущность. Иными словами, историческое здание может воплощать в себе «чистую» культурную ценность, в соответствии с той или иной шкалой, предложенной ранее, и в то же время иметь экономическую ценность в качестве актива, порождаемую его физическим и культурным содержанием. Номинальная стоимость других форм материального культурного капитала будет интерпретироваться аналогичным образом, хотя значение компонентов может различаться. Большая часть экономической ценности произведения искусства, например картины, вытекает из его культурного содержания, так как их чисто физическая стоимость (куски холста, куски древесины) в основном не имеет значения. Нечто подобное можно сказать об экономической и культурной ценности потока благ и услуг, который обеспечивают основные активы материального культурного капитала.

Нематериальный культурный капитал, с другой стороны, характеризуется иными отношениями между культурной и экономической ценностью. Например, запас существующей музыки и литературы, запас культурных нравов и убеждений или запас языка имеют огромную культурную ценность, но не имеют экономической, поскольку не могут продаваться как активы, за исключением того, что могут продаваться и покупаться права на будущие доходы (например, отчисления по авторским правам на музыку или литературу). Скорее потоки услуг, порождаемые этими запасами, создают культурную и экономическую ценность активов. Опять-таки, часть экономической ценности таких потоков существует в чисто физических или механических категориях как общественные блага, необходимые по чисто экономическим причинам, – например, утилитарная функция языка или использование фоновой музыки в холлах и лифтах гостиниц. Но экономическая ценность потока услуг, связанных с этими культурными активами, скорее всего, возрастет с учетом их культурной ценности.

Из этих рассуждений следует, что, поскольку культурная и экономическая ценность определяются независимо друг от друга, но одна оказывает влияние на другую, ранжирование индивидуальных или коллективных оценок активов культурного капитала (или потока услуг, который они обеспечивают) с точки зрения культурной и экономической ценности дадут сходные, но ни в коем случае не идентичные иерархии предпочтений. Иными словами, как мы уже отмечали выше, скорее всего будет наблюдаться корреляция между культурной и экономической ценностью единиц культурного капитала, но отношение между ними ни в коем случае не будет идеальным[66]66
  Указанное здесь направление причинности идет от культурной к экономической ценности, т. е. предметам с большей культурной ценностью будет дана более высокая экономическая оценка. Однако можно отметить, что Веблен [Veblen, 1973; Веблен, 1984] предполагал возможность обратной причинности: некоторые люди судят о культурной ценности по цене, более высокая цена указывает на большую эстетическую ценность.


[Закрыть].