Текст книги "Кошмарная тётушка"

Глава 8
Большое спасение

У Стеллы возник план. Опрометью бросившись к письменному столу, она взяла карандаш и листок бумаги. Листок она просунула в щель под тяжелой деревянной дверью. А заточенным концом карандаша стала очень аккуратно выталкивать ключ из замка. Ткни слишком сильно – ключ отлетит слишком далеко, не упадет на бумагу, зато приземлится на пол с громким ЗВОНОМ. И тетя Альберта услышит.

Надо было действовать очень-очень медленно.

Ключ мало-помалу вылезал из скважины.

КЛАЦ.

Стелла поймала его на подстеленный листок бумаги, а потом потянула листок. Лицо ее осветилось от радости, когда оказалось, что ключ пролезает в щель. Девочка прижала его к груди как величайшую драгоценность в мире. Руки у нее тряслись от волнения. Вставив ключ в замок, она очень осторожно повернула его – точь-в-точь как хитроумный преступник, вскрывающий сейф.

КЛИК.

Замок открылся.

Повернув массивную медную ручку, девочка приоткрыла дверь. Сперва просто на узенькую щелочку, чтобы убедиться, что путь свободен. Перед ней простирался длинный пустой коридор.

Стелла по-прежнему была босиком и в ночной рубашке. Переодеваться было некогда. С минуты на минуту может прийти Альберта! Надо бежать немедленно, пока еще есть возможность.

Прожив в Саксби-холле всю жизнь, Стелла изучила дом вдоль и поперек. Даже не задумываясь, она помнила все скрипучие половицы. И теперь, спеша на цыпочках по коридору, умудрилась ни на одну не наступить. Крадясь вот так, она ощущала себя в родном доме вором и взломщиком.

Наконец она добралась до лестничной площадки и опасливо выглянула через перила. Отсюда виднелась огромная дубовая парадная дверь особняка.

По части скрипучести лестница могла дать коридору сто очков вперед. Поэтому девочка спустилась по первому пролету ступенек очень-очень осторожно.

На полдороге вниз она услышала сзади какой-то шум.

СТУК СТУК СТУК.

Шаги.

СТУК СТУК СТУК.

Кто-то шел по коридору.

СТУК СТУК СТУК.

Стелла обернулась.

СТУК СТУК СТУК.

Это оказался всего-навсего Гиббон, дворецкий.

Стелла облегченно вздохнула. Конечно, ей очень хотелось попросить у него помощи, но это было совершенно бесполезно. Верный слуга был уже настолько стар, что почти полностью оглох и ослеп. Пробиться к нему стало невозможно – как ни пытайся. Он давно жил в своем собственном мире.

Черный фрак Гиббона весь вытерся и запылился, белые перчатки пестрели дырами, а черные потертые туфли шлепали на каждом шагу.

Однако дворецкий величаво вышагивал по коридору с серебряным подносом в руках. На подносе покачивался маленький цветочный горшок.

– Ваш завтрак, герцогиня! – провозгласил Гиббон, открывая шкаф и заходя внутрь.

Стелла покачала головой. Бедный старый дворецкий вечно все путал.

Она стала спускаться дальше – как можно быстрее и как можно бесшумнее.

СКРИИИИИИИИИИИИИИП.

О нет!

Она совсем забыла про самую скрипучую и громкую ступеньку – самую последнюю! Проделать весь этот путь и попасться теперь – это было бы катастрофой!

Из папиного кабинета в дальнем конце коридора раздавался какой-то шум. Как будто там шел обыск – падали на пол книги и ящики, с шелестом разлетались во все стороны бумаги. При этом Альберта еще и разговаривала сама с собой, злобно ругая:

– Да куда ж ты запрятал чертовы документы?!

Прикинув, что вряд ли тетя ее услышит, Стелла на цыпочках стала пробираться к выходу.

ДЗИНЬ-ДЗИНЬ-ДЗИНЬ!

Девочка так и подпрыгнула от испуга.

ДЗИНЬ-ДЗИНЬ-ДЗИНЬ!

Стелла застыла на месте.

ДЗИНЬ-ДЗИНЬ-ДЗИНЬ!

Но это всего-навсего зазвонил телефон. Там же, у папы в кабинете.

ДЗИНЬ-ДЗИНЬ…

Альберта сняла трубку. Стелла замерла, прислушиваясь.

– Саксби-холл, леди Саксби на проводе! – заявила тетя.

Девочка помотала головой, не веря собственным ушам. Может, «леди Альбертой» тетя и могла себя величать, но уж никак не «леди Саксби»! Этот титул принадлежал матери Стеллы, а теперь – самой девочке.

– Ах, мадам директриса! Как я рада вас слышать!

Должно быть, звонила мисс Бересфорд, директриса школы, в которой училась Стелла, – школы Святой Агаты для девочек из аристократических семей.

– Нет-нет, в ближайшее время она в Святую Агату не вернется. Боюсь, ни единого шанса. Да, она все еще в глубокой коме.

Как только тетя могла так бессовестно врать?

– Нет-нет, ни вам, ни кому-либо из девочек совершенно незачем приходить, спасибо! Я понимаю, что скоро Рождество, но вы можете просто выслать подарки почтой, а я их для нее получу. Да, мадам директриса, очень, очень печальная ситуация. Особенно для меня, ведь племянница мне дороже всего на свете. О да, конечно, непременно позвоню вам, как только она очнется. Ну то есть – если она очнется. Возможно, нам всем следует готовиться к худшему. Мне так жаль, так жаль, мадам директриса, я сама заливаюсь слезами при одной мысли об этом. – И в следующую секунду раздались громкие завывания:

– Аааааааа! Охо-хоооооо!!!! Охохоооооонюшки!

ЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫ! – после чего тетя завершила разговор жизнерадостным: – Ну, пока-пока!

Звяк!

Трубка снова опустилась на телефон.

– Назойливая старая перечница, – пробормотала Альберта себе под нос.

Стелла не могла опомниться от ужаса. «Приготовиться к худшему»?! Что задумала эта ужасная женщина?! Надо бежать! Бежать! И немедленно!

Девочка все так же на цыпочках двинулась мимо старинного рыцарского доспеха, стоявшего в карауле у парадной двери. Она очень-очень старалась ничего не задеть, чтобы оружие, которое он держал в латной рукавице – тяжелый цеп, – не упало на пол. От утыканного шипами шара и тяжелой цепи непременно раздался бы ужасный ЛЯЗГ.

Стелла бесшумно добралась до огромной дубовой двери и повернула ручку, но та оказалась заперта. Обычно дверь запирали только снаружи, и только когда вся семья уезжала, но сейчас Альберта заперлась изнутри. Скорее всего чтобы не выпускать племянницу. Насколько помнила Стелла, многочисленные ключи от огромного дома хранились в шкафчике у двери. Стелла заглянула туда – и не удивилась, когда ничего там не нашла. Должно быть, Альберта перепрятала ключи.

Девочка залезла на подоконник – попытать счастья с окнами. Они тоже оказались заперты. А разбивать их было бы слишком рискованно: на звон падающих осколков тетя наверняка бы среагировала, это вам не скрипучая половица.

Альберта продолжала искать документы на дом, ругаясь на чем свет стоит и переворачивая ящики в кабинете. А Стелла тем временем кое-что вспомнила. Родители всегда держали запасной ключ под половичком – на всякий случай. Наверняка тетя Альберта про него и понятия не имела. Девочка приподняла половичок – и в самом деле: старый ржавый ключ лежал там, точно старинный клад.

Но зажимая ключ в руке и выпрямляясь, Стелла вдруг медленно-медленно кое-что осознала. На нее таращились два большущих желтых глаза. Совиных. Это был Вагнер. Он висел на люстре вниз головой, словно летучая мышь. Жуткая совиная летучая мышь.

Глава 9
Попалась!

Если вы что-то уже успели усвоить из этой книги, так наверняка то, что… с гигантским баварским горным сычом шутки плохи.

– О-о-о… П-привет, В-вагнер… – пролепетала Стелла. – Ты за меня не волнуйся, я просто, вышла немножко подышать свежим воздухом.

Желтые перевернутые глаза сыча сузились.

– Т-т-так что совершенно н-незачем рассказывать об этом моей милой тетечке!

– УУУХ! – оглушительно ухнул Вагнер.

– Ууух! Ууух! Ууух!

– Тсс! – взмолилась девочка.

Но все без толку. С сычами не договоришься.

Чудовищная птица взмахнула огромными крыльями и опрокинула старинный доспех. И сам доспех, и цеп, зажатый в стальной рукавице, с грохотом полетели на пол.

БУМ!

ЗВЯК!

КЛАЦ!

– Тсс! Тише ты, глупая птица!

Казалось, гигантский баварский горный сыч понял, что говорит девочка, – после этих слов Вагнер заорал и захлопал крыльями еще сильнее.

А еще через секунду Стелла услышала громкий топот. Это тетя Альберта спешила сюда из кабинета.

– Вагнер! – выкликала она. – ВАГНЕР!

Дрожа от ужаса, Стелла вставила ключ в замок и отчаянно попыталась повернуть. Ключ заскрежетал.

Краем глаза девочка видела, что тетя все ближе и ближе, хотя Альберта бегала не очень-то быстро.

Борьба тяжеловесов – вот это был бы спорт для нее. И все же она приближалась – медленно, но упорно, как танк.

Девочке показалось, что прошло около часа – хотя в действительности, наверное, не больше пары секунд, прежде чем в замке что-то щелкнуло. Стелла трясущимися руками рванула ручку двери – и выскочила во тьму.

Полная луна висела низко над горизонтом, заливая светом глубокие сугробы вокруг. Девочка так быстро перебирала ногами, что почти не чувствовала холода. Она мчалась стремительно и отчаянно, едва разбирая дорогу. И хотя было не очень темно, чуть не налетела на стоящего на лужайке огромного снеговика. Подбежав к нему почти вплотную, Стелла осознала, что он по меньшей мере вдесятеро выше ее. Обернувшись на бегу, она увидела, что тетя возвышается на пороге, а Вагнер сидит у нее на плече. Стелла даже испугалась, что тетя не пытается ее догонять, а стоит совершенно неподвижно. Так, словно у нее все под контролем.

– А НУ ПРИНЕСИ МНЕ ЭТУ НЕСЧАСТНУЮ ДЕВЧОНКУ! – выкрикнула Альберта – и огромная птица взмыла в воздух.

Сердце бешено билось у Стеллы в груди. До высоких железных ворот в конце аллеи было еще далеко. Ноги у девочки онемели от холода, она спотыкалась почти на каждом шагу.

Где-то в вышине над головой раздавалось хлопанье крыльев. Она посмотрела в черное небо, но сыча разглядеть не смогла. Крылья били все громче и громче. Вагнер стремительно нагонял ее.

Стоя в дверях, тетя Альберта командовала:

– ПРЯМО,ВАГНЕР!ПРЯМО!

Стелла припустила еще быстрее. Она никогда еще так быстро не бегала! Но этой ночью ей казалось, что она бежит не на жизнь, а на смерть. Наконец она достигла огромных железных ворот Саксби-холла и отчаянно рванула их на себя. Створки задребезжали и заходили ходуном, но не поддались. Наверное, тетя Альберта и их заперла! Стелла совсем запыхалась. Ноги у нее закоченели. Кожа горела от холода. Но все же она не сдавалась. Должен быть какой-то другой выход! Она помчалась вдоль высокой кирпичной стены – наверняка где-то найдется щель или пробоина. Или хотя бы дерево, на которое можно залезть и спрыгнуть на примыкающее к Саксби-холлу поле.

– ДАВАЙ ПИКИРУЙ! – завопила Альберта.

Стелла услышала, как гигантская птица рассекает воздух прямо у нее за спиной. Оборачиваться девочка не смела и продолжала что было сил мчаться вперед. И вдруг ноги ее оторвались от земли. Стелла все еще перебирала ногами, но уже летела в воздухе.

УУУУУУУУХ! – прогремело над ухом.

В ужасе оглянувшись, Стелла увидела, что плечи ее стиснуты в острых, как бритва, когтях Вагнера. Гигантский сыч подхватил ее и потащил, точно охотничью добычу.

Стелла попыталась стряхнуть сыча и изо всех сил замолотила кулаками, стараясь попасть по гнусной твари. Но Вагнер лишь выше взмыл в черное небо. Глянув вниз, девочка увидела, что от земли до ее болтающихся ног ужас как далеко. Отпусти ее сыч теперь – она разобьется. Какой кошмар! Стелла даже крепко зажмурилась от страха.

Под взглядом тети Альберты сыч описал широкий круг по небу и наконец опустил племянницу Альберты на землю. На лице тети играла зловещая улыбка.

Глава 10
Под замком в подвале

– Все это только ради твоей же безопасности, деточка, – лживым голоском проговорила тетя Альберта.

Она притащила племянницу в крохотный черный подвал для угля, расположенный где-то глубоко в подвалах особняка. Стены, пол и потолок тут были черным-черны от глубоко въевшейся угольной пыли. Никаких окон, разумеется, не было и в помине – подвал же. Единственным источником света служила мерцающая свечка в руке Альберты. На другой ее руке восседал Вагнер. Стеллу, все еще босую и в ночной рубашке, швырнули прямо на пол. Тетя Альберта угрожающе возвышалась над ней.

– Не можете же вы запереть меня тут! – воскликнула девочка.

– Это для твоего же собственного блага, – отозвалась тетя.

– И чем же мне пойдет на благо подвал для угля?! – Дух Стеллы был еще не сломлен.

– Да тем, что теперь, когда твои бедные мамочка с папочкой умерли, я как твоя любимая тетулечка-красотулечка должна за тобой приглядывать.

– Вы мне не любимая тетя, а единственная родственница!

– Ну вот это и значит – любимая! Конечно, я понимаю, их гибель наверняка тебя очень-преочень расстроила, как и меня, поэтому…

– Что-то не видно, чтоб вы по ним грустили! – перебила Стелла, но тетя Альберта и ухом не повела.

– …но ты не должна больше даже пытаться сбежать из дома! По снегу, в ночной рубашке, босиком-голяком! Силы небесные! Ты же могла простудиться до смерти.

– Я хочу знать правду о том, что произошло с моими родителями! – потребовала Стелла.

Тетя Альберта на мгновение замешкалась с ответом. Глаза ее сузились:

– Я уже сказала тебе правду, барышня! Это. Был. Несчастный. Случай. Н.И.Щ.А.С.Т.Н.Ы.Й.С.Л.У.Ч.Е.Й[2]2
  И пожалуйста, не строчите жалоб, что у меня плохо с правописанием. Я же не виноват, что у тети Альберты оно хромает. Все жалобы и претензии отправляйте сразу к ней: мисс Альберта Саксби, Саксби-холл, близ Литтл-Саксби, Англия.


[Закрыть]! – Слова выстреливали у нее изо рта громко и резко – точно пули из ружья.

– Неправда!

– Да как ты смеешь! Гадкая девчонка-печенка! Тетя Альберта никогда не врет!

– Вы сказали, что у меня все кости переломаны. А это вранье!

Стелла видела, что тетя злится все сильнее и сильнее. Здоровенный шишковатый нос ее подергивался от ярости, но она еще пыталась сдерживаться.

– Они и были сломаны, деточка. Все косточки-росточки до единой. Поэтому мне и пришлось тебя забинтовать.

– И вы соврали моей директрисе, что я до сих пор в коме!

Тетя Альберта издала долгое басовитое рычание:

– Гррррррр!

Сидящий у нее на руке сыч всполошился и, повернув голову на сто восемьдесят градусов, попытался разглядеть, откуда исходит этот странный звук. Альберта тут же опомнилась:

– Деточка, ты же только очнулась и еще недостаточно окрепла, чтобы сразу же возвращаться в школу. Поэтому – да, возможно, я немножечко исказила правду, самую-пресамую капельку-капелюшечку. Но лишь затем, чтобы защитить тебя, моя миленькая Стеллочка-веллочка.

У тети Альберты на все имелся ответ!

Девочка вздохнула:

– Я ужасно проголодалась. И пить хочется.

– Ну конечно, бедная моя деточка! – всплеснула руками тетя. – Вагнер тебе сейчас сделает особый коктейльчик!

– Коктейльчик?!

– Ну да. Как делал, пока ты лежала в коме. Очень питательно. У меня как раз тут в кармане несколько очень вкусных ингредиентов. Он их всех для тебя пережует, и будет жиденькое!

– Нет! – запротестовала Стелла.

Тетя Альберта принялась рыться в карманах.

– Ты что предпочитаешь, – жизнерадостно поинтересовалась она, вытаскивая таракана и мышь-полевку, – коктейльчик из мышки с таракашкой?

– Нееееет!

Тетя Альберта порылась еще:

– Питье из ласточки и жабки?

– Неееееет!

– Тогда как насчет смузи из червячков и кротика?[3]3
  Перечень прочих предлагающихся коктейлей включал:
  Выдра и улитка; поганка и полевка; зяблик и гусеница; летучая мышь и паук; лягушка и шершень; мотылек и лисенок; ежик и сороконожка; горностай и оса; угорь и кузнечик; змея и тритон.


[Закрыть]

– Неееееееееееееет!

При виде любимых лакомств Вагнер заволновался и завертел головой во все стороны, радостно ухая. Хозяйка кинула ему в клюв горсть-другую несчастных маленьких зверюшек и насекомых, и сыч принялся перекатывать их во рту из стороны в сторону.

– Хочешь всех вместе? Такое особое угощение!

Стелла зажала рот рукой:

– Меня сейчас стошнит!

– Вон там в углу ведерочко, детка. И в туалетик ходи прямо туда. Все делишки – большие и маленькие! – Тетя снова посмотрела на сыча. – Вагнер! Глотай. – Тот жадно проглотил. – Вот хороший сычик-птичик!

Альберта чмокнула любимца в клюв и деловито зашагала к двери.

– Вы не можете оставить меня тут! – закричала Стелла.

– Для твоей же безопасности, деточка. Нельзя же, чтобы ты снова попыталась сбежать!

– А вы куда?

– Да искать документы на дом. В кабинете твоего отца я ничего не нашла. Пыталась расспросить Гиббона, но старый дурень принял меня за кобылу. Все норовил меня похлопать и предлагал на ладони кусочек сахара, повторяя «вот славная лошадка».

Стелла с трудом подавила смех, а тетя тем временем продолжала:

– Я уже весь дом сверху донизу перерыла. Когда твой отец написал завещание, он сказал, что спрятал документы так, что я ни за что их не найду. Возмутительно! – Альберта сердито топнула ногой, а потом посмотрела на дрожащую на полу племянницу. – Так ты уверена, что не знаешь, где они, а, деточка?

– ДА, – отозвалась Стелла, но на этот раз слишком быстро.

Альберта почуяла, что девочка врет:

– Неужели твой милый папочка ничего не рассказал своей обожаемой дочурке?

– НЕТ. – Стелла сглотнула.

Она ведь прекрасно знала, где лежат документы. Папа рассказал ей о своем тайнике – и тайник этот был совершенно гениальный.

Покойный лорд Саксби был твердо уверен: вот туда-то сестричка Альберта никогда не заглянет.

А вам слабо отгадать?

Глава 11
За стенами

Документы на дом были спрятаны в «Правилах игры в блошки».

Честер, отец Стеллы, не сомневался, что в поисках завещания его сестра выгребет все сейфы, перетряхнет кабинет, отдерет половицы. Но в эту книгу не заглянет ни за что и никогда. Еще бы – ведь тетя Альберта всегда жульничала в блошки. Официальные правила игры ее совершенно не интересовали. Она играла по своим правилам – правилам Альберты. Правилам, которые меняла по любой прихоти. Книгу она никогда не открывала. Идеальный тайник для документов!

Тетя Альберта грозно посмотрела на племянницу, сжавшуюся на полу в угольном подвале.

– Стелла, подумай-ка как следует на досуге, где эти бумажки-таракашки могут быть.

– Понятия не имею, тетя.

– Вот заладила! Ладно, просидишь одна в темноте пару деньков – может, вспомнишь. Пока-пока!

С этими словами тетя Альберта захлопнула толстую железную дверь и заперла ее, а ключ для пущей надежности прихватила с собой. Второй раз она так просто не попадется! Стелла слышала, как удаляются тяжелые шаги тети, поднимающейся по старой каменной лестнице в жилую часть дома.

Свечку тетя Альберта унесла тоже – и в подвале было темно хоть глаз выколи. А Стелла как на грех ужасно боялась темноты. Путаясь в ночной рубашке, девочка поползла в ту сторону, где, по ее ощущениям, находилась дверь. Ощупью найдя дверную ручку, она рванула ее со всех сил – но дверь не открылась. Не было смысла даже пытаться, но Стелле отчаянно хотелось выбраться, и как можно быстрее. Она обползла по периметру весь подвал, ощупывая стены, не найдется ли хоть какой-нибудь щелочки, за которую можно было б уцепиться ногтями. Не нашлось. Пол был каменным – и очень толстым.

– Ай! – Девочка ударилась головой о жестяное ведро. Потом под ладони ей попалась куча угля в углу. Это было полное поражение. Делать нечего, оставалось только попытаться хоть немножко отдохнуть. Стелла разровняла россыпь угля, чтобы получилось что-то вроде подушки, и, улегшись, тихонько заплакала.

Но стоило девочке закрыть глаза, как раздался какой-то странный звук – как будто за стеной что-то двигалось. Ей уже доводилось слышать подобные звуки, когда она начинала проваливаться в сон у себя в спальне. Тогда, когда мама и папа еще были живы, она иногда так пугалась, что бегом мчалась к ним в спальню. Родители крепко-крепко обнимали ее, а она забиралась под одеяло между ними. Они ласково гладили ее по голове и нежно целовали в лоб. Папа успокаивал ее и говорил, что это всего-навсего шуршала какая-нибудь мышка или дребезжали глупые старые трубы.

Как Стелла хотела бы сейчас прибежать в спальню к родителям! Она бы отдала все на свете, все свое прошлое и будущее, за возможность еще хоть один разок обняться вот так, всем втроем!

Шум за стеной становился громче. Нечто – иди некто? – по ту сторону стены подходил все ближе и ближе. Для мыши – слишком уж громко, а никаких труб в подвале никогда не было. Стелла боялась даже дышать – может, если она замрет тихо-тихо, этот неизвестный ужас за стенкой просто пройдет мимо и не тронет ее? Но сердце колотилось в груди как бешеное.

БУМ-БУМ-БУМ.

Оно же ее выдаст, так громко бьется!

БУМ-БУМ-БУМ.

В тишине подвала этот стук казался громче грома.

БУМ-БУМ-БУМ.

Стелла затаила дыхание. И тут в темноте раздался голос. Детский голосок:

– Поможи мне…

Девочка завопила от ужаса.

Глава 12
Пижонка

– ААААААААААААААААААААААААААААААААА!!!

– Ради всего святого, да прекрати ты уже орать! – сказал голос.

От этого Стелла завопила еще пуще:

– АААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!!!!!

– Да заткнись ты наконец!

Голос был явно мальчишеский, звучал погрубее, чем у Стеллы, и более простонародно.

В подвале стояла кромешная тьма, поэтому девочка понятия не имела, с кем говорит.

– Ты кто такой?

– Скажу, если пообещаешь, что не заорешь снова.

– Х-хорошо.

– Зуб даешь?

– Да, – заверила Стелла, на этот раз чуть уверенней.

– Готова?

– Да.

– Точно-точно не заорешь?

– ДА! – Стелла начала терять терпение.

Голос на пару секунд умолк.

– Ну ладно, давай уже.

– Да даю уже, даю. Значится, я… призрак.

– АААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!!!!! – завопила Стелла.

Призрака это слегка раздосадовало:

– Ну обещала ж не орать!

– Но я же не знала, что ты скажешь, что ты призрак! – возразила девочка.

– А чего ты от меня ждала? Стаи птиц?

– Чего-чего?

– Небылиц. Это рифмованный сленг, так кокни говорят, дошло? Рифмуется: «небылиц – стая птиц», поэтому я вместо одного говорю другое.[4]4
  Кокни – выходцы из средних и низших слоев населения Лондона. – Прим. ред.


[Закрыть]

Стелла наконец поняла:

– А, ну да.

– Так что я, по-твоему, должен был сделать? Сказать, что я Рождественский дед или еще что-нибудь этакое?

– Нет, но… – Девочка заколебалась.

– Но что?

– Ты не можешь быть призраком! Призраков не бывает! Мне мама и папа говорили.

Девочка произнесла эти слова на французский лад: мама́ и папа́.

– Вот прямо так и говорили? Мама́ и папа́? – издевательски протянул голос. Даже хихикнул – так великосветски прозвучали ее слова. – Фу ты ну ты! А если призраков не бывает, чего ж тогда ты так визжала?

На миг воцарилась тишина. Стелле не приходил в голову никакой подходящий ответ.

– А может, – начала она наконец, – я визжала, просто чтоб веселее было!

– Ага, конечно!

– Ну, тут же темным-темно. Я тебя не вижу. Если ты и правда призрак, то докажи! – Стелла не сомневалась, что уж тут-то она его уела.

– Запросто, – последовал уверенный ответ. – Отгреби-ка с дороги вот этот уголь.

– Я?! – потрясенно переспросила девочка. Хотя денег у них в семье не водилось, но росла она так, как положено расти девочкам из знатной семьи. И совершенно не привыкла, чтобы ей приказывали. Особенно – сгребать в сторону уголь. Особенно – так нелюбезно. И еще более особенно – чтобы приказывал тот, кто по рождению стоит явно гораздо ниже ее и кого ее величественная директриса иначе чем «плебей» не назвала бы.

– Да! Ты! – ответил призрак. Он явно не понял удивления Стеллы, но она не сдавалась.

– А может, ты сам? – предложила она. Судя по манере призрака говорить, сгребание угля в подвале было как раз из привычных ему занятий. Ему, думала девочка, это пришлось бы по душе. Было бы только в радость. Даже почетно. А может – и одно сплошное удовольствие. Например, будь у него сегодня день рождения, возможность поотгребать немножко уголь стала бы для него идеальным подарком.

– Ну так я ж застрял по другую сторону, не понимаешь, что ли? Куда мне его отгребать?

– Ну ты призрак или кто?

– НУ! А то!

– А почему тогда не можешь… э-э-э… просочиться через уголь?

– Не могу. Настоящие призраки не «просачиваются».

Все свои познания о призраках Стелла почерпнула в прочитанных фантастических историях и сказках. А потому сильно разочаровалась, узнав, что настоящие призраки вовсе не умеют проходить через стены. И не в последнюю очередь потому, что это означало: эту кучу угля придется отгребать ей.

– Прости, я не знала, – сказала она, но с места не тронулась. В глубине души она еще надеялась, что, если еще немного потянет время, этот «плебей» все-таки все сделает сам. Но надежды ее не оправдались.

– Ну давай же! – простонал призрак. – Быстрее начнешь – быстрее закончишь.

Стелла вздохнула и нагнулась. Нащупав россыпь угля на каменном полу, она принялась неохотно отгребать его в сторону. Работа была тяжелой, а когда Стелла остановилась на миг перевести дух, призрак нетерпеливо завопил:

– Давай пошевеливайся!

– Как могу, так и делаю! – огрызнулась она. – Прости, но, знаешь ли, я не привыкла сгребать уголь.

Призрак хихикнул:

– Еще бы! Ты же одна из них, из пижонов!

– Чтооо?!

– Пижонка! – Призраку, похоже, понравилась эта дразнилка, и он принялся повторять ее вновь и вновь:

– ПИЖОНКА! ПИЖОНКА! ПИЖОНКА!

Очень по-детски, конечно, но он ведь и был ребенком. Ну, то есть призраком ребенка.

– Я не пижонка! – воскликнула Стелла, не на шутку обидевшись.

– Ну конечно, нет!

– Спасибо.

– А теперь, пижонка, давай! Навались как следует. Ха-ха-ха!

Я знаю, что вы спрашиваете себя: и почему к этой главе еще нет ни одной картинки? Это же самое интересное! Ну, это потому, что действие на последних нескольких страницах происходило в полной темноте.

Но если вам вдруг кажется, что вас надули, вот несколько картинок – специально для вас.