Текст книги "Выбор Шивы"

– Господин адмирал, следующие волны кораблей противника тоже включают в себя канонерки, но в каждой из них их все меньше и меньше. Вместо канонерок появилось что-то вроде космических тендеров.

Прескотт тут же повернулся к Чангу. Тендеры были самыми крупными из космических аппаратов, помещавшихся в шлюпочные отсеки тяжелых кораблей, и самыми маленькими аппаратами, способными самостоятельно проходить узлы пространства. Адмирал повернулся к дисплею: «Вот они! Поменьше канонерок, не такие быстроходные и маневренные…»

«Пауки»-камикадзе использовали их и раньше, особенно во время первых сражений с Пятым флотом в Скоплении Ромул. Однако за последние два года союзники видели их довольно редко и решили, что «пауки» отказались от их применения, потому что их таранные удары причиняли сравнительно небольшой ущерб, а сбивать их было гораздо легче, чем канонерки.

– Что же они задумали? – пробормотал нервно ерзавший в кресле Чанг, наблюдая за тем, как зенитные ракеты фортов Мордехая сбивают один тендер за другим. – Конечно, они такие маленькие, что спутники-истребители из состава минных полей их не замечают и против них не применить обычные ракеты для борьбы с космическими кораблями.

– Сейчас узнаем, – негромко сказал Прескотт, увидев, что первые тендеры приблизились к внешнему кольцу крепостей на расстояние ракетного залпа.

Кое-что стало понятно сразу. «Пауки» нагрузили внешнюю подвеску тендеров сверхскоростными штурмовыми ракетами для ближнего боя. Каждый тендер нес меньше ракет, чем канонерка, но антивещества и у них хватило, чтобы разрушить новые электромагнитные щиты и расколоть испаряющуюся броню космических крепостей в новых местах. В пространстве появились новые облака пузырьков кислорода, вырывавшихся их пробитой обшивки, за которой гибли гарнизоны фортов.

«Их лучше на подпускать на расстояние ракетного залпа!» – с мрачным лицом подумал Прескотт, наблюдая за атакой тендеров.

Гарнизоны космических крепостей были явно согласны с адмиралом и лихорадочно уничтожали приближавшиеся к ним тендеры.

Очень немногим паучьим корабликам удалось обстрелять форты, но внезапно один из них устремился прямо к космической крепости вслед за своими ракетами. В отличие от канонерок, он явно решил пойти на таран. Он был слишком близко и двигался слишком быстро. Вот его условное обозначение на экране дисплея совместилось с обозначением крепости…

На экране со страшной скоростью замелькали цифры, а условное обозначение космического форта исчезло вместе с обозначением тендера.

– Господин адмирал! – с посеревшим лицом закричал Чанг. – Соседние форты оценили силу взрыва! В трюме этого тендера было не меньше шестисот ракет с антивеществом. Взрыв был в шестьдесят раз мощнее взрыва всех боеголовок ракет с одного беспилотного носителя!

Прескотт тоже побледнел.

«Такого взрыва хватит любой космической крепости!» – подумал он, с некоторым облегчением наблюдая за тем, как форты уничтожают каждым залпом целые флотилии тендеров. Системы противоракетной обороны сбивали их так же лихо, как и космические истребители, а после страшной гибели одной из крепостей расчеты этих систем превзошли самих себя.

– Жак! – воскликнул адмирал. – Прикажите дежурным авианосцам катапультировать готовые к старту истребители. Они долетят до тендеров быстрее тяжелых кораблей.

Космические форты Мордехая с истребителями на борту уже катапультировали свои машины.

Однако в этот момент ситуация еще больше усложнилась. Из узла пространства стали появляться паучьи мониторы, с борта которых тут же стартовали маленькие космические аппараты. Это были штурмовые челноки, тоже напичканные боеголовками с антивеществом. Они пошли на таран, и космическим кораблям пришлось перенести на них огонь с отступавших канонерок, которые безнаказанно выпустили оставшиеся ракеты и улетели пополнять боезапас.

Область вокруг узла на главном дисплее кишела бесчисленным разноцветными точками. В этом пестром водовороте первые паучьи мониторы начали медленно приближаться к космическим укреплениям, получившим на первом этапе сражения гораздо больше повреждений, чем можно было предвидеть.

– Все мои истребители ведут бой, – доложил Мордехай.

«Днепр» и остальные корабли боевой группы уже приблизились к потрепанным космическим крепостям и могли поддержать их огнем, а в связи между кораблями и фортами больше не было задержек.

– Однако мои дежурные эскадрильи были вооружены для борьбы с кораблями и канонерками, – продолжал Мордехай. – На них нет космических пушек. Этих пушек вообще почти нет на складах фортов, с которых стартуют истребители.

Прескотт все понял и стиснул зубы. В ближнем бою именно космические пушки лучше всего подходили для борьбы с хрупкими и юркими штурмовыми челноками и космическими тендерами. Конечно, это изобретение XXIV века не имело ничего общего с авиационными пушками, применявшимися до эпохи освоения космоса, но напоминало их тем, что вместо снарядов стреляло множеством самоходных ракеток, поражавших гораздо большую поверхность, чем сфокусированные импульсы энергетического оружия.

– Пусть используют бортовые лазеры, – мрачно сказал Прескотт командующему космическими крепостями. – Кроме того, скоро прибудут и мои истребители.

– Слава Богу! – У Мордехая было закопченное дымом лицо, и Прескотт видел, как у него за спиной аварийные команды лихорадочно устраняют повреждения. – Надеюсь, на них стоят пушки?

– Нет, Алекс, – через мгновение сказал Прескотт. – В любой момент могут появиться главные силы противника, и моим истребителям придется вступить в бой. Вместо пушек они несут ракеты типа FRAM.

– Но, господин адмирал!..

– Вот он!!! – завопил кто-то за спиной у Мордехая, тот обернулся на крик, и тут…

Экран коммуникационного монитора вспыхнул нестерпимо ярким огнем и погас.

– Сигнал!..

Прескотт закрыл глаза и знаком приказал замолчать молодому связисту.

– Я знаю, сынок, – пробормотал он. – Знаю…

Адмирал прекрасно понимал, что с командной космической крепости Мордехая только что поступил сигнал «Омега». Он сам видел, как с дисплея исчезло ее условное обозначение.

Однако Прескотту было некогда оплакивать погибших, потому что на дисплее возникло нечто невероятное.

Никто уже давно не удивлялся одновременному появлению из узла пространства паучьих канонерок и даже легких крейсеров, хотя психология способных на это существ и была непостижима человеческому разуму. Однако сейчас повторилось еще более страшное зрелище, уже виденное в Центавре. К этому было не привыкнуть ни землянам, ни орионцам. Из узла одновременно возникли не канонерки и не легкие крейсеры, а сверхдредноуты!

Невидимое отверстие в пространстве между Зефрейном и Третьим паучьим гнездом одновременно прошли двадцать четыре сверхдредноута. Пять из них совместились и мгновенно погибли. Глядя на вспышки, Прескотт с трудом мог поверить, что этими кораблями управляют живые разумные существа.

В Зефрейне из узла одновременно появилось меньше сверхдредноутов, чем в Центавре, но Прескотта это не радовало. Он пытался понять, как можно вот так запросто жертвовать многочисленными экипажами таких огромных кораблей. К чему ломать себе голову над тем, почему «пауки» не производят беспилотные носители стратегических ракет?! Зачем они «паукам»?! Ведь им наплевать на потери среди личного состава!

Уцелевшие сверхдредноуты открыли огонь. Они стреляли противоминными баллистическими ракетами второго поколения, расчищая проходы в минных полях и уничтожая независимые платформы с энергетическими излучателями, которые почему-то не открывали огонь.

– Что с независимыми платформами? – спросил Прескотт. – Почему они не стреляют?

– Они подчинялись форту адмирала Мордехая, – ответила Мандагалла. – Сейчас адмирал Трейнор возьмет управление ими на себя, но для этого потребуется время.

«В будущем это не должно повториться», – подумал Прескотт, с трудом сохраняя спокойствие.

– Корабли командира Шальдара готовы катапультировать истребители второй волны? – вслух спросил он.

– Так точно! – ответил Бише.

– Пусть действуют!

Лишь через три минуты остатки независимых платформ с энергетическими излучателями дали залп по паучьим сверхдредноутам, но теперь и корабли Прескотта двигались вперед, чтобы поддержать огнем дальнобойных ракет истребители. Те уже вступили в бой, и доложили, что оборонительный огонь, которым их встретил противник, кажется им каким-то странным.

– У «пауков» что-то не то с системами управления огнем, – сказал Прескотт, и Бише поднял голову от приборов.

– Мы определили типы их сверхдредноутов, – сказал он. – На такое количество ракетных «Арбалетов» у них слишком мало командных «Арканов». Наверное, парочка командных сверхдредноутов совместилась при выходе из узла.

– Слава Богу! – с чувством воскликнул Прескотт.

«Должно же было и нам когда-то повезти!» – подумал он, наблюдая за тем, как в бой вступили истребители Шальдара.

Ирма Санчес с непоколебимым спокойствием маневрировала вокруг смертоносной громады паучьего сверхдредноута. Она зашла в мертвую зону у него за кормой, дала залп ракетами типа FRAM и лишь потом позволила себе мысль об Армане и об их неродившемся ребенке.

Внутри сверхдредноута взорвалось антивещество. Его корпус вспучился. От него начали отваливаться куски, а Ирма представила себе, что ее рука с ножом по локоть ушла в паучье брюхо. «Ах, как вам сейчас больно, поганые твари! Знаю, вы не можете орать, значит, придется покорчиться!»

– Санчес, уходи! – раздался в наушниках Ирмы голос капитан-лейтенанта Тольятти, но она еще несколько мгновений поливала борта поврежденного гиганта огнем гетеролазеров и только потом заложила крутой вираж и понеслась прочь.

Сражение было жарким, но гораздо более скоротечным, чем казалось. Впоследствии Прескотт с Заарнаком пришли к выводу, что «пауки» прорвались бы в Зефрейн, отправь они в узел пространства одновременно все свои сверхдредноуты. Но их остальные тяжелые корабли появлялись из узла поодиночке. Во внутреннем кольце космических укреплений не осталось ни одной целой крепости, способной дать им отпор, но рядом уже были тяжелые корабли Прескотта, на помощь которым прибыла вторая волна истребителей с удаленных фортов. Они были вооружены внешними излучателями первичной энергии и бросились на мониторы. После гибели шести чудовищных кораблей «пауки» повернули назад.

Теперь Прескотт смотрел на дисплей, где светилось намного меньше условных обозначений, чем раньше. Уцелело всего несколько космических крепостей внутреннего кольца, да и те были тяжело повреждены. Мин и буев с энергетическими излучателями осталось совсем мало, а Шестой флот потерял шесть сверхдредноутов, три ударных авианосца, два линкора, девять линейных крейсеров и более шестисот истребителей.

«И все-таки мы устояли!» – устало подумал адмирал.

В общем и целом итоги сражения были удовлетворительными. Хотя кроме шести мониторов Флот потерял сорок один сверхдредноут, девяносто три легких крейсера и почти все свои канонерки, это не имело большого значения. Жаль, конечно, что он не пробился к обитаемой планете вражеской системы, но бой с неприятельскими космическими укреплениями позволил собрать ценнейшую информацию, которая очень пригодится, когда будет применено новое оружие, разработка которого находится в стадии завершения!

В кабинет Прескотта вошел Заарнак, и адмирал отложил бумагу, которую изучал.

– Не стоит так много об этом думать, Реймоонд, – сказал орионец с легким упреком, позволительным в разговоре с братом по крови.

– Хорошо… – Прескотт с трудом оторвал взгляд от тонкого листа и уставился в окно, за которым в обрамлении пышных перьев, заменявших листья местным деревьям, открывалась панорама Ксанаду.

Шестой флот потерял убитыми 24 302 члена экипажей кораблей. Фортификационное командование еще разыскивало несколько ненайденных спасательных капсул, но уже сейчас потери гарнизонов космических крепостей составляли около 23 000 человек. Их гибель была для Прескотта страшнее потери кораблей и космических укреплений, тем более что она последовала после утомительных многомесячных учений, которые должны были ее предотвратить.

Заарнак старался не смущать своего брата по крови пристальным взглядом, но в этом не было нужды, потому что сейчас Прескотт не замечал ничего вокруг себя и не чувствовал ничего, кроме вины и горя.

Как странно! Пока этот землянин не пришел как герой из древних орионских сказаний на помощь его оказавшимся в безвыходном положении кораблям, Заарнак’Диаан никогда не задумывался о том, что земляне чувствуют после боя. Что ему, воину народа Зеерлику’Валханайи, было до этих «шофаков»?! Да и испытывай Заарнак’Диаан хоть легчайшее любопытство, как ему было понять чувства столь необычных и бесконечно странных существ?!

Реймонд Прескотт в корне перевернул все представления о мире бывшего ярого шовиниста Заарнака’Диаана. Землянин поразил орионца своим мужеством, посрамил отвагой экипажей земных кораблей, которые умирали, но не делали ни шага назад, защищая систему с планетами-близнецами, даже не населенными их соплеменниками. Прескотт произвел на Заарнака неизгладимое впечатление своим блестящим орионским языком и глубоким знанием заветов орионского кодекса чести «Путь воина». Вот и теперь Прескотт скорбел о своих погибших «фаршатоках» и гордился их подвигом.

Заарнак’Диаана понимал, что знавший и уважавший народ Зеерлику’Валханайи Прескотт не забывал земной кодекс чести и был истинным сыном своей нации, непрерывно чувствовавшим себя в ответе за других. Иногда Заарнаку было мучительно трудно смириться с чувствами и переживаниями своего брата по крови, но за годы, прошедшие с их первой встречи, он понял, что существует и другая правда, другой «путь воина», отличный от орионского, но ничем ему не уступающий… Заарнак знал, что его брат по крови успокоится не скоро. В отличие от любого орионского командира, он еще долго будет переживать удар, нанесенный «пауками» ему прямо в сердце. Реймонд Прескотт был неповинен в гибели Алекса Мордехая, но смерть товарища по оружию легла тяжелым бременем на плечи земного адмирала, считавшего, что Мордехай ушел из жизни с мыслью о том, что его командир отказался отправить к нему на помощь истребители с космическими пушками, которые спасли бы от паучьих камикадзе множество его подчиненных.

Заарнак не мог помочь Прескотту позабыть случившееся, и теперь ему оставалось только отвлечь брата по крови от тяжелых мыслей.

– По крайней мере, – энергично начал он, – нам теперь есть что порекомендовать Объединенному комитету начальников штабов.

– Это верно, – согласился позабывший на мгновение печали Прескотт. – Если понадобится, я сам полечу в Центавр и лично попытаюсь убедить владетеля Тальфона и командующую Макгрегор в том, что нам нужно больше фортов типа BS6V с истребителями на борту и больше самих истребителей. Времена обороны узла пространства на короткой дистанции миновали. Вооруженные энергетическими излучателями форты – просто летающие могилы своих гарнизонов! – Говоря это, он старался не думать о том, как в последний раз видел лицо Алекса Мордехая. – Необходимо окружить подходы к узлу плотными минными полями и выставить там новые независимые платформы с энергетическими излучателями. В отдалении от них надо разместить космические форты, вооруженные дальнобойными ракетами, а еще дальше – космические крепости с истребителями на борту.

– Кроме того, – сверкая глазами и радуясь тому, что его брат по крови вышел из меланхолии, добавил Заарнак, – нам нужно столько истребителей, чтобы они могли постоянно в больших количествах патрулировать возле узла.

– Вот именно!

Заарнак позволил себе украдкой взглянуть в окно и удивился тому, как вытянулись вверх росшие за ним оперенные деревья.

– И у нас есть что рассказать адмирраалу Леблаану.

– Вы имеете в виду паучьи тендеры, напичканные антивеществом, и мощные ракеты на канонерках?

– Нет. Об этом достаточно сказано в первом докладе о сражении. Я имею в виду то, что вытекает из нетипичного для «паафуков» поведения. Ведь они отступили после тяжелых, но отнюдь не катастрофических потерь!

Прескотт на мгновение задумался.

– Но ведь мы можем лишь строить предположения о причинах их отступления, – предупредил он.

– Так-то оно так, и все равно теперь «паафуки» больше боятся потерь. Мы оба видели их отступление в Алуане, но то был особый случай. Тогда они случайно напоролись на нас и наверняка не могли полностью жертвовать ограниченными силами, имевшимися у них в том районе. Тогда они отошли в ожидании подкреплений. На этот раз у них было предостаточно времени, чтобы подготовиться к удару и подтянуть сюда все имеющиеся в их распоряжении силы. Об этом говорит число брошенных на нас кораблей. Однако они не стали жертвовать своими кораблями, а отошли. Может, они наконец-то вынуждены беречь крупные боевые единицы? А что если им было не собрать достаточно крупный резерв, который отразил бы нашу контратаку, уничтожь мы – как это происходило раньше – все их корабли, участвовавшие в штурме?

Заарнак навострил уши и пожирал Прескотта глазами, наблюдая, как тот напряженно думает.

– А вдруг у «паафуков» действительно стали кончаться корабли?! – С этими словами орионец подался вперед грациозным движением готовящегося к прыжку хищника. – В этом случае нам, пожалуй, пора навестить их Третье гнездышко!

Прескотт по-прежнему размышлял. Без более убедительных доказательств он считал себя не вправе верить в то, что «пауки» наконец начали испытывать недостаток в тяжелых боевых кораблях.

– Вспомните, сколько космических крепостей разведывательные ракеты обнаружили по ту сторону узла пространства, ведущего в Третье паучье гнездо, – сказал он Заарнаку. – Даже если у них мало кораблей, эти укрепления дадут нам жару.

– Это верно, но данные, доставленные этими же ракетами, позволят нам точно распределить цели между беспилотными носителями стратегических ракет, а корабли противника, которые могли бы поддержать эти крепости, только что получили хорошую взбучку. Кроме того, «паафуки» потеряли почти все свои канонерки.

– Мы тоже понесли потери! – Глаза Прескотта на мгновение остановились на лежавшем перед ним листе бумаги, но он тут же отвел их в сторону.

– Но к нам скоро прибудут подкрепления: тяжелые корабли и большие авианосцы. Скоро у нас будет больше сил, чем перед началом сражения!

– До прибытия подкреплений мы не можем рисковать потерей новых кораблей. Они нужны для обороны Зефрейна.

Заарнак тоже знал, что почти все укрепления, защищавшие узел от «пауков», разрушены, и Прескотт заметил, что возбуждение орионца проходит. И все же Заарнак не сдавался.

– Правильно. Но судоремонтные заводы Заайи’Фараан быстро отремонтируют поврежденные корабли. Кроме того, у нас здесь полно боеприпасов, а в разоренном нами Третьем гнезде противнику не пополнить боезапас! – хищно сверкнув клыками, сказал он.

Прескотт больше не колебался – ему тоже хотелось ударить по «паукам».

– Ну ладно. Согласен. К первому апреля по земному летоисчислению у нас будет столько же истребителей, сколько и раньше. Прикажем штабу спланировать операцию к этому числу. Пусть не забудут о поврежденных кораблях, которые будут к этому моменту отремонтированы!

– Отлично! Давайте созовем штабное совещание и обсудим подробности. – Заарнак встал, но внезапно за окном что-то привлекло его внимание. – Что это, Реймоонд?

Прескотт приподнялся и посмотрел, на что показывает Заарнак. В отдалении за космодромом, там, где над рекой Альф возвышался высокий холм, начиналось строительство здания монументальных пропорций.

– А, это! На Ксанаду спешат с сооружением Дома правительства. Для такой молодой колонии это будет огромное сооружение. По-моему, такое колоссальное правительственное здание тут ни к чему. Пустая трата денег!

– Но ведь местное временное правительство не хотело ничего строить, пока над Заайей’Фараан висит угроза удара противника!

– Оно передумало и проголосовало за немедленное начало строительства.

– Неужели оно не понимает, что…

– Да нет, понимает. Мы ничего не скрывали и сообщили, что одержали победу с трудом. Всем известно, что «пауки» – за соседним узлом пространства и обязательно снова пойдут на штурм.

– Так почему же?.. – начал Заарнак и замолчал с видом полного недоумения.

– Наверное, этим местные жители хотят показать, что Ксанаду принадлежит им и они никому не отдадут эту планету.

– Но ведь об эвакуации местного населения речи не заходило!

– Они демонстрируют твердое намерение остаться здесь не нам, а «паукам»!

– »Паафукам»?!

– Да. Они хотят показать им… – Прескотт задумался, как бы все получше объяснить орионцу.

– Заарнак, вы знаете, что это значит? – спросил он, сжав кулак и выставив вверх средний палец.

– Я уже видел этот жест, но не вполне понимал его, как и многое другое, касающееся землян. Впрочем, я, кажется, начинаю догадываться, что он означает!