Текст книги "Таинственные земли"

2

Набросав краткую записку для султанши Раши с извинениями за вчерашнюю несдержанность, Инос передала письменные принадлежности Кэйд. Приготовившись писать, обе они расположились в гостиной, отделанной фресками с изображением цветов и лиан. Огромные окна выходили в сад с многочисленными фонтанами и чувственно приоткрытыми бутонами цветов.

Зана была поражена, когда ее подопечные попросили бумагу и чернила. Заметив ее изумление, Инос заподозрила, что Зана, должно быть, неграмотна. Чтобы отыскать требуемые предметы, понадобилось некоторое время. Кэйд принялась сочинять записку к султанше с просьбой об аудиенции и рассчитывала, что ее составление займет не меньше часа.

Следовало воспользоваться случаем, чтобы провести небольшое расследование. Ведь если Инос невзначай окажется где-нибудь неподалеку от султана, кто может ручаться, что между ними не завяжется беседа?

Она бесшумно выскользнула в коридор и почти не удивилась, когда перед ней словно из-под земли возникла Зана.

Значит, теперь у них две тюремщицы вместо одной?

– Что-нибудь угодно вашему величеству?

Зана уже состарилась, ее лицо напоминало выжженный солнцем пустынный ландшафт. Несмотря на то что ее глаза имели оттенок перьев на грудке малиновки, они были тверды как кремень и не мигая уставились на Инос.

– А, вот вы где, госпожа Зана! – притворно воскликнула Инос. – Обмениваться записками пристало с дамами, но не с джентльменами. Не могли бы вы засвидетельствовать мое почтение... Великану... и сообщить ему, что я хотела бы увидеться с ним в любое удобное для него время?

Если Зана и вправду неграмотна, передача устных сообщений для нее должна быть в порядке вещей.

Зана улыбнулась – к досаде Инос, ее улыбка оказалась на редкость мудрой. Она намекала, что Инос проявила недостаточную тонкость. С другой стороны, в этой улыбке не было ничего угрожающего.

– Я позабочусь, чтобы он узнал об этом сразу же, как только вернется сегодня вечером, госпожа. – Служанка склонилась, как травинка под незримым порывом ветра.

– Вы так любезны! – Инос ответила на поклон и прошла мимо, намереваясь в одиночку совершить увлекательное и полезное путешествие по дворцу.

Она не успела сделать и шести шагов, когда сухой старческий голос произнес:

– Вы не в Империи, госпожа.

Инос остановилась, повернулась и задумалась.

– Несомненно.

– Эти покои весьма обширны, ваше величество. Здесь легко заблудиться. Не хотите ли взять с собой Винишу?

Щелкнув пальцами, Зана вызвала молодую служанку.

Виниша оказалась не старше самой Инос и не выше ее, будучи довольно низкорослой для джиннов. Она была закутана в такую же черную одежду, как и другие служанки, так что оставались видны лишь ладони и лицо. Это розовое лицо постепенно приобретало все более яркий оттенок, пока Виниша ждала приказаний Инос.

– Ну разумеется, я возьму ее, – жизнерадостно отозвалась Инос. Ее подкупила возможность расспросить Винишу – несомненно, ее избрали в качестве провожатой за скрытность, но предстояла честная сделка, а проводница наверняка окажется кстати в таком огромном дворце. – Если тетя спросит обо мне, прошу вас, передайте ей, что я вскоре вернусь.

На протяжении всей жизни самыми близкими друзьями Инос были дети слуг ее отца. В Кинвэйле она успешно водила дружбу с прислугой, пока Кэйд не убедила ее, что этого делать не стоит. Инос считала, что с Винишей она найдет общий язык легче, чем казалось Зане.

– Мне не терпится осмотреть покои для гостей, – объяснила Инос, направляясь по широкому коридору. – Нет, пожалуйста, иди рядом.

Виниша послушно нагнала ее. Черты ее лица отличались тонкостью и выразительностью, а двигалась она с гибкой грацией, которой, как считала Инос, ей самой никогда не овладеть.

– Есть ли здесь что-нибудь особенное, что стоит осмотреть? – спросила она. – Какие-нибудь произведения искусства?

В коридоре любоваться было нечем, если не считать светильников под разноцветными стеклами.

На лице Виниши появилось озадаченное выражение.

– Нет, госпожа.

– Так куда же мы пойдем в первую очередь? Сколько здесь комнат?

Вид служанки стал еще более удивленным.

– Не знаю, госпожа.

Значит, Винишу выбрали не за скрытность, а за глупость. Инос тяжело вздохнула.

– А сул... то есть дворец может принять много гостей?

Виниша бросила на Инос быстрый взгляд и вновь потупилась, на этот раз не только с удивлением, но и с беспокойством.

– Этого я не знаю, госпожа.

Инос пропустила две развилки коридоров и большой зал, прежде чем решилась на еще одну попытку.

– Ну что ж, – начала она самым веселым тоном, – покои достаточно велики для приема гостей. Наконец-то!

– Прежде они предназначались не для гостей, ваше величество. Они были покоями принца Хакараза.

– Были?

– Да, госпожа. Он неожиданно скончался.

– Как печально! Он был близким родственником... Великана?

– Его братом.

– О, какая трагедия! Это случилось недавно?

– Всего несколько дней назад. – Едва тема беседы стала ей понятна, Виниша охотно принялась отвечать на вопросы. – Его имущество еще не успели убрать, и госпожа Зана решила, что здесь понравится высокородным гостьям.

Инос помедлила на очередной развилке и направилась в тенистую аркаду, огибавшую еще один сад. Аркада привела к широкой лестнице. Виниша безмолвно плыла бок о бок с Инос. Стайка женщин в черном отступила в сторону и поклонилась. Ступени были широкими, высеченными из великолепного черного камня, а стены – гладкими, беломраморными. Инос уже насмотрелась на мрамор и теперь почти не замечала его.

– Кстати, кто такая госпожа Зана?

– Старшая сестра Великана.

Уже поднявшись до половины лестницы, Инос недоуменно взглянула на спутницу.

– Значит, она принцесса?

Виниша вновь смутилась. Инос терпеливо ждала. Откуда-то спереди доносились приглушенные голоса.

– Я не знаю, что такое «принцесса», ваше величество.

Да, это не Империя – Зана была права.

– Кто же такая дочь султана?

– Женщина, госпожа.

Лестница привела их к еще одному коридору с высокими окнами. Инос мельком заметила живописный вид на город и залив, но сейчас была не в том настроении, чтобы любоваться пейзажами. Она пришла в совершенное недоумение и старалась не показать этого.

– Зана выглядит настолько старой, что вполне может приходиться Азаку матерью, а то и бабушкой.

Это замечание не вызвало комментариев – видимо, оно показалось Винише несущественным. У следующего перекрестка Инос помедлила и направилась туда, откуда слышались голоса.

– Как же тогда к ней обращаться?

– Просто «госпожа Зана».

За поворотом голоса стали громче, широкие окна выходили в парк. Вдалеке виднелись всадники – это зрелище было заманчивым.

– О, как я люблю лошадей! Ты умеешь ездить верхом, Виниша?

Прекрасные глаза девушки раскрылись широко, словно готовы были выскочить из орбит.

Инос снова вздохнула. Отвернувшись от окна, она едва смогла сдержаться, чтобы не броситься бежать по коридору. От абстрактных тем она вернулась к обитателям дворца – по-видимому, этим исчерпывались знания ее спутницы.

– Она замужем? Я имею в виду Зану.

Ответом ей стало удивленное покачивание головой.

– Об этом мне неизвестно, ваше величество.

– Забавно... В ней есть нечто... материнское.

– О да! Она родила пятерых сыновей.

Инос изумилась:

– А сколько дочерей?

Джинна покраснела и промолчала – очевидно, вопрос был из числа неприличных.

Представления Инос об Араккаране как о более роскошном варианте Кинвэйла быстро рушились.

– И при этом осталась не замужем? Кто же был отцом ее детей?

Виниша нахмурилась в глубокой задумчивости.

– Точно не знаю, госпожа, – пожалуй, отцов было несколько.

Да сохранит меня Добро! Что сказала бы Кэйд, услышав подобное?

Они шагали мимо дверей, ведущих в восхитительные спальни – просторные, светлые, обставленные изысканной мебелью и увешанные шелками. Огромные ложа выглядели на редкость уютно. Кинвэйл не мог сравниться с Араккараном в роскоши. Очевидно, покойный принц Хакараз считался чрезвычайно важной персоной.

Коридор закончился еще одной дверью. Из-за нее доносился смех и шум игры. Детская? Инос помедлила, почему-то потеряв желание открывать дверь и боясь увидеть то, что скрывается за нею. Вероятно, в комнате находилось много детей. Сквозь их смех слышались женские голоса и плач младенцев.

Инос уцепилась за притягательную мысль, которая пришла ей в голову при виде парка.

– Полагаю, если мне захочется проехаться верхом, это можно будет устроить? Надеюсь, гостье это не запрещено?

На лице Виниши отразилось уныние, казалось, она вот-вот расплачется.

– Проехаться верхом, ваше величество? На лошади? Но...

– Что «но»? – перебила Инос.

– Но ведь вам нельзя выходить!

– Откуда?

– Из этих покоев.

Инос затаила дыхание.

– Из покоев принца Хакараза? Из этих комнат?

Виниша с явным облегчением закивала.

– Ты хочешь сказать, меня не выпустят? Не позволят даже осмотреть дворец? Никогда?

Каждый вопрос вызывал кивки. Милосердный Боже! Внезапно услышанные ранее слова обрели смысл.

– Ты говорила про имущество принца, которое еще не успели убрать... Неужели ты... нет, не может быть. Так ты имела в виду себя! Ты принадлежала ему?

Виниша робко кивнула – на этот раз она была смущена и встревожена. Инос чувствовала, как пылает ее собственное лицо – теперь, должно быть, она стала румянее служанки.

– Каковы были твои обязанности при жизни принца Хакараза?

– Вы желаете знать точно?

– Нет! – поспешно возразила Инос. – В общих чертах.

Широкая улыбка облегчения вновь сделала лицо Виниши юным и прекрасным. Она положила ладонь на дверную ручку.

– Не хотите ли увидеть моего ребенка? – с надеждой спросила она.

3

В конце концов Инос обнаружила выход самостоятельно. Он оказался запертым, и, выглянув в окно, Инос увидела, что снаружи стоит вооруженная стража. Строение, которое она считала дворцом, оказалось просто флигелем, отведенным покойному принцу Хакаразу, одному из младших принцев, – больше выведать у Виниши ничего не удалось. Весь ансамбль дворца был просторнее, чем города Краснегар и Кинфорд, вместе взятые.

В мрачном настроении Инос вернулась к тетушке и застала ее радостно изучающей незнакомые цветы в одном из огороженных высокими стенами садов.

День, который начался так удачно, портился с каждой минутой. Титулованные гостьи могли наслаждаться удобствами покоев, но покинуть их имели право лишь с позволения Великана или, разумеется, султанши Раши. Хотя Зана наотрез отказывалась упоминать колдунью. Об Азаке она тоже не распространялась.

Некогда Инос считала Кинвэйл тюрьмой. Этот дворец оказался гораздо роскошнее и вместе с тем еще сильнее походил на тюрьму.

Записка к Раше осталась без ответа, а Зана терпеливо объяснила, что Великан отбыл на охоту, так что теперь получит известие от Инос только после возвращения, на закате.

Расспросы об Азаке и Раше – о давности их правления, их взаимоотношениях, о том, пользуются ли они любовью народа, – были вежливо отклонены. Даже Кэйд начала тревожиться. Ее добродушная болтовня о том, как приятно очутиться в роскоши и покое после тягот путешествия по лесу, постепенно стала бессодержательной.

День наливался сокрушительной жарой. Инос позволила себе принять еще одну продолжительную ванну, подумав о том, что ей понадобится по крайней мере десяток, чтобы прийти в себя.

Кэйд смело экспериментировала с многочисленными сладостями и незнакомыми блюдами. Инос насчитала в покоях около сорока женщин разных возрастов, от дряхлой старухи до юной девочки. Вежливые и обаятельные, они были в состоянии говорить лишь о своих детях и заманчивых перспективах передачи покоев со всем «имуществом» в самом ближайшем будущем другому принцу. Оказывается, Виниша была не глупее большинства женщин Араккарана.

Кроме того, Инос попыталась сосчитать детей и младенцев и сбилась со счета, едва он перевалил за три десятка.

Зана призналась, что даже она не знает, сколько принцев во дворце. Вместе со всеми младенцами-мальчиками – должно быть, несколько сотен. А взрослых... вероятно, около ста. Любой отпрыск королевского рода и мужского пола, у которого уже появились усы, считался взрослым и имел собственную челядь.

Даже у принцев-подростков были свои женщины.

Да, это далеко не Империя. Инос могла поклясться всеми богами, что Империей здесь и не пахнет.

– Джинны еще хуже джотуннов! – заявила Инос, когда они с Кэйд остались наедине на несколько минут.

Кэйд укоризненно заморгала бледно-голубыми глазами.

– Краснегарских джотуннов – может быть. Но насчет нордландских – не знаю.

Припомнив слухи о тане Калкоре, Инос поспешила перевести разговор в другое русло.

* * *

После заката Зана взволнованно известила Инос, что Великан получил сообщение и готов засвидетельствовать ей свое почтение на следующее утро. Эти слова показались Инос и заманчивыми и странными. Разве не гостья должна свидетельствовать почтение хозяину?

Поразмыслив, Инос рассказала Кэйд о предстоящей встрече. Хранить ее в тайне – значило признавать старшинство Кэйд, а Инос уже решила, что, будучи королевой, она занимает высшее положение из них двоих. По своему обыкновению Кэйд пришла в восторг и даже не спросила, почему Инос не посоветовалась с ней, чем вызвала у племянницы раздражение и угрызения совести.

Несколько минут спустя Зана явилась к ним с известием, что обе гостьи сегодня вечером приглашены на ужин – очевидно, в представлении джиннов это была неслыханная честь. Но если официальная встреча должна была состояться завтра утром, то ужину полагалось бы следовать за ней. Нет, здесь явно не придерживались порядков, заведенных в Империи.

Инос в третий раз позволила себе выкупаться и насладилась блаженством церемонии переодевания в еще более шелковистое, легкое платье. С сомнением она согласилась набросить на голову покрывало, которое скрывало все лицо Инос, кроме глаз. Инос наотрез отказалась надевать покрывало. Это привело к бурному спору с самой Заной. Великану уже известно, как она выглядит, заявила Инос, другого лица у нее нет, и ей нечего стыдиться. Зана явно не одобряла ее намерений и не собиралась сдаваться. Покрывало необходимо только до тех пор, пока гости не прибудут в столовую, возражала старуха, чтобы их не видели стражники и прочие слуги низкого звания. Пусть видят, сопротивлялась Инос. Кэйд не вмешивалась в спор – значит, принимала сторону Инос и тоже не собиралась прятаться под покрывалом.

По-видимому, приглашение распространялось и на саму Зану. Она рассталась с привычным черным одеянием, сменив его на роскошный наряд из шелка оттенка слоновой кости и вышитое жемчугом покрывало. При виде этого великолепия Инос была готова изумленно присвистнуть. Оставив многочисленную свиту восхищенно щебетать, три дамы отправились на ужин.

Их сопровождали шесть рослых стражников, вооруженных ятаганами – кроме них, у каждого имелась целая коллекция другого оружия. У двоих за пояса были заткнуты даже хлысты. Факелы разбрызгивали искры, которые кружились в темноте теплой ночи, под усыпанным крупными звездами небосводом. Кэйд возбужденно болтала, Инос нехотя соглашалась с ее восторженными замечаниями. Эта экзотическая земля как нельзя лучше подходила для романов и приключений.

Будут ли на приеме танцевать? Когда Инос задала этот вопрос Зане, то была награждена удивленным взглядом, а затем не менее удивленным заверением, что танцевать непременно будут. Инос самодовольно улыбнулась, уверенная в своей способности производить впечатление на окружающих во время танцев. Гибкий молодой султан двигался с поразительной грацией – значит, был восхитительным партнером.

На прием пригласили и десяток других... гм... придворных дам. Все они были молоды и разодеты в пух и прах, а возбуждение в преддверии непривычного события вскоре пересилило их робость перед незнакомками. К сожалению, в разговоре они ограничивались столь малоинтересными темами, как роды и болезни детей.

Раша так и не появилась.

Кушанья были великолепны – этого Инос не могла отрицать, несмотря на то что еще не успела привыкнуть к ним. И вина вызывали восторг, а прислуга – безупречна.

Внушительных размеров зал был освещен множеством светильников – численностью они превосходили звезды, сияющие в небе. Азак облачился в зеленое, очевидно, этот цвет символизировал власть. Джинн горделиво выставлял напоказ широкий, усеянный изумрудами пояс. Он растянулся на диване, одном из целого кольца диванов, занятых принцами. Инос насчитала двадцать пять человек – от седобородых старцев до зеленых юнцов.

Но вечер безнадежно испортило то, что Инос вместе с остальными женщинами усадили на высокой галерее, за резным экраном, сквозь который они могли созерцать происходящее внизу, не будучи замеченными. Единственными женщинами, допущенными в зал, оказались почти обнаженные девушки, исполнявшие танец живота. Они показали свое искусство в самом конце вечера, после жонглеров и факиров.

4

Инос редко удавалось выглядеть наилучшим образом ранним утром, а ее встреча с Азаком – или встреча Азака с ней – должна была состояться на рассвете. Если у Инос еще и оставались сомнения в том, что она оказалась вдали от цивилизации, то прием в столь ранний час окончательно убедил ее в этом. И тем не менее она была готова вовремя, как и тетушка Кэйд. Северянки вновь отказались накинуть покрывала.

Высокородных гостей сопровождали Зана и еще шесть пожилых женщин в черных одеждах и с покрывалами на головах. Кроме того, их охраняли устрашающего вида стражники в коричневом. Но от чего охраняли? Зачем понадобилась вооруженная охрана во дворце? На этот раз идти пришлось значительно дольше.

Несмотря на утреннюю хандру, при виде приемного зала у Инос перехватило дыхание. По сравнению с ним тронный зал в Краснегаре показался бы просто кладовой. Узкие арочные окна тянулись по обеим стенам, мозаичный пол сверкал, как шкатулка с драгоценностями. Зал был просторным, как лужайка для игры в кегли в Кинвэйле. Пустота зала резко контрастировала с теснотой и мешаниной стилей в покоях Раши. Очевидно, колдунья плохо разбиралась в искусстве убранства комнат. Остальной дворец блистал безукоризненным вкусом – несмотря на масштабы. Взглянув на тетушку, Инос обнаружила, что и на Кэйд зал произвел сильное впечатление.

Их вдвоем подвели к низкому помосту, по-видимому предназначенному для трона, но трона нигде не оказалось. Инос и Кэйд застыли в благоговейном молчании, невольно прижавшись друг к другу. Зана и ее спутницы скромно заняли места поодаль. Они восторженно перешептывались, словно впервые оказавшись в этом зале.

Время шло. Инос слышала гулкие удары собственного сердца – оно ускоряло бег, по мере того как росло ее раздражение. Местный этикет оставался для нее загадкой. Как гостью, ее должны были вызвать к султану, но сначала оказать ей честь, а потом заставить ждать – это казалось намеренным оскорблением.

Затем бледно-желтый свет, льющийся в высокие окна, сменился золотисто-розовым, возвещающим о восходе солнца. Пропели фанфары, и в зал вошла небольшая группа. Впереди возвышалась рослая фигура Азака. Позади него шагала дюжина других мужчин, облаченных в одежду различных оттенков зеленого. Вошедший вместе с ними отряд вооруженных стражников остался у двери.

Шествие остановилось перед помостом, и некоторое время обе стороны в молчании созерцали друг друга. Инос впервые увидела вблизи принцев Араккарана, и это зрелище ее не впечатлило. Здесь были мужчины всех возрастов – от юных мальчиков со свежими лицами до морщинистых старцев. Те из них, кто уже достиг зрелого возраста, носили бороды. Ростом Азак превосходил остальных джиннов, у всех них была красноватая кожа и такие же глаза. Несмотря на обилие драгоценных камней, все принцы казались грубыми и свирепыми. Все до единого уставились на Инос с явным неодобрением. Она не привыкла видеть, что ее внешность вызывает отвращение у мужчин, но неприязнь была взаимной – гораздо охотнее Инос оказалась бы сейчас на корабле, полном грязных джотуннов.

Сомнений в том, кто возглавляет этих бандитов, у нее не оставалось – чалма Азака, поблескивающая жемчугом, возвышалась над остальными. Как и при первой встрече два дня назад, Азак был облачен в свободную тунику, шаровары и тот же самый широкий пояс, за который можно было купить целое королевство. Но сегодня его широкие штанины были заправлены в высокие сапоги, с плеч свисал тяжелый плащ с капюшоном и длинными рукавами с прорезями, болтающимися вдоль тела. Очевидно, эта одежда предназначалась для выхода, и ее дополнял ятаган, более грозный, чем оружие, которое Инос видела прежде. Инос сделала вывод, что Азак облачился в свою повседневную одежду.

Неожиданно он щелкнул пальцами. Гибкий юноша неловко вышел вперед и остановился. Его красноватое лицо слегка побледнело, кулаки были крепко сжаты, а в глазах мелькал ужас. Над редкой полоской его усов поблескивал пот. Он оглянулся, и Азак нетерпеливо кивнул, а вместе с ним кивнул и хмурый мужчина постарше.

Юноша повернулся лицом к гостьям, с трудом сглотнул и облизнул губы. И вдруг Инос поняла, что должно случиться, но не успела возразить.

Дрожащим тенором юноша возвестил:

– Его величество, султан Аз...

И затих. Жизнь покинула его тело. Одежда осталась на месте, развеваясь на ветру, но облегала она только статую из блестящего розового гранита. Сходство истукана с оригиналом было поразительным, до мельчайших подробностей – рот остался приоткрытым, глаза, инкрустированные киноварью и перламутром, тупо уставились в никуда. Кэйд подавила вскрик, а Инос передернуло. Азак проигнорировал случившееся. Он сделал два шага вперед и согнулся пополам в своем гимнастическом поклоне, дополненном замысловатыми жестами руки.

Но тут Инос заметила, что мужчина постарше на заднем плане горделиво усмехается, и испытала минутное облегчение. Поскольку проклятие запрещало называть Азака султаном в пределах дворца, он пользовался им как испытанием на преданность или смелость. На этот раз пришла очередь юноши, а всеобщее спокойствие доказывало, что колдунья вскоре снимет с него заклятие.

Ледяная ярость, овладевшая Инос, лишила ее дара речи. Она низко присела. Азак находился от нее на расстоянии нескольких шагов, но их взгляды встретились, и некоторое время они смотрели друг другу в глаза, словно выжидая, кто заговорит первым. Очевидно, Азак уже давно обратил внимание на отсутствие покрывала на лице Инос, но на его лице читалась лишь надменность. Юный султан мнил себя красавцем, и в каком-то смысле он был прав. Со своим красноватым лицом, обрамленным аккуратной бородкой, с выразительным ястребиным носом, поблескивающими красно-карими глазами, ошеломляющим ростом и высокомерием, Азак был твердо уверен: любая женщина готова лишиться чувств, едва взглянув на него.

И, будь он проклят, он был близок к истине!

Даже шея его впечатляла.

С другой стороны, осмотр, которому Азак подверг Инос, ни в коем случае нельзя было назвать поверхностным. Ростом Инос была пониже джотуннов, но повыше импов. Кружевная накидка почти не скрывала медово-золотистые волосы – должно быть, такой цвет волос для Азака был необычайной редкостью, как и зеленые глаза.

Ну, он у нее попляшет! Инос считала, что, даже будучи облаченной в рясу, она способна заставить забиться мужское сердце одним движением ресниц – вот таким.

Да, зрачки Азака заметно расширились.

Внезапно Инос задумалась о состоянии собственных зрачков и напрашивающихся выводах. Зло его побери! Варвар!

Внимательно осмотрев Инос и предоставив ей возможность – хотя и мимолетную – восхититься его персоной, Азак снова поклонился.

– Ее величество – почетная гостья в смиренном жилище моих предков. Если здесь чего-нибудь недостает, чтобы сделать ваше пребывание более приятным, желание вашего величества – закон для всего моего народа.

Не дожидаясь ответа, он поклонился Кэйд.

– Разумеется, это относится и к желаниям ее сиятельства.

Пока Кэйд приседала, Инос боролась с гневом – и потерпела поражение. Если этот дикарь ростом с тролля допускает, чтобы его подданные превращались в камни, лишь бы польстить его болезненному самолюбию, очевидно, он высоко ставит смелость, а Инос считала, что никто не сравнится с ней храбростью, и собиралась доказать это, несмотря на предупреждения Раши. Возможно, краткое пребывание в виде статуи принесет желанный отдых.

– Мы глубоко польщены возможностью навестить... – она сделала глубокий вдох, – нашего кузена из Араккарана.

Кэйд издала негромкое тревожное восклицание, но слова Инос не имели никаких магических последствий. Для заклятия формула вежливости оказалась слишком тонкой. Но Азак ее заметил. Его глаза расширились, и нечто вроде краткой улыбки тронуло его губы.

С бешено бьющимся сердцем Инос решила еще раз попытать удачу.

– Мы счастливы тем, что повидали прекрасное королевство Араккаран... благословленное столь достойным правителем.

На этот раз ее смелость не прошла незамеченной даже для свиты султана. Принцы переглядывались и поджимали губы. Азак просиял и вновь поклонился – еще ниже, чем прежде.

– Ваше величество оказало нам любезность!

А ее величество тряслось от ужаса, но намеревалось не выдать своих чувств.

– Надеюсь, вы уже оправились после своего испытания, кузен?

Глаза Азака блеснули, но его лицо осталось невозмутимым.

– Какого испытания, кузина?

– Того, что случилось два дня назад. При первой нашей встрече вам нездоровилось. Полагаю, об этом мучительно даже вспоминать.

– А, вон что! – Он равнодушно махнул громадной ладонью. – Дрянная колдунья пыталась сломить мою волю физической болью. Ей следовало бы уже понять: такие попытки бесполезны.

Инос не сдержала удивления.

– Значит, такое бывало и прежде?

Азак пожал плечами, но его лицо оживилось от удовольствия – представлялась прекрасная возможность известить о случившемся свою свиту.

– Да, много раз. Боль – ничто. Кроме того, колдунья насылает на меня хвори: червей, гнойные язвы, увечья. Меня пытались ослепить, сделать калекой... надеюсь, со временем она узнает: ни один принц Араккарана не отступит от своего долга из-за таких пустяков.

Беспокойство мелькнуло на лицах прочих присутствующих принцев Араккарана.

– Но чего она надеется добиться такой жестокостью? – воскликнула Инос. Азак пожал плечами.

– Добровольного признания ее возмутительных притязаний на незаслуженный титул. Я не покорюсь, даже если она обратит меня в пепел. Но если у вашего величества пока нет никаких желаний...

Долгожданный миг наступил! Бесполезная церемония оказалась лишь игрой, которую Азак принял, чтобы дать Инос понять: она в гостях у него, а не у Раши. Инос сыграла свою роль исключительно ради него, и теперь наступила его очередь.

– Видите ли...

– Да? – Азак остановился, уже приготовившись поклониться в очередной раз.

– Мне не терпится осмотреть это прекрасное королевство... – Инос вовремя опомнилась и не добавила «принадлежащее вам». Рискованный шаг заставил ее затаить дыхание.

– Разумеется! Вам будет предоставлен экипаж и эскорт... знатные дамы, чтобы сопровождать...

Инос уже заметила, что на нем высокие сапоги, и сделала верные выводы.

– Вы ведь отправляетесь на верховую прогулку, кузен?

Несколько обрамленных щетиной ртов за его спиной потрясенно открылись, и даже Азак заморгал.

– Вы ездите верхом?

– Да. Что же здесь странного? В Империи высокопоставленные дамы ездят верхом и слывут умелыми наездницами. Я не прочь поразмяться и заодно как следует поговорить о колдовстве, политике, управлении королевством, военных кампаниях и тому подобных вещах.

Кэйд издала приглушенный стон.

– Полагаю, если мы и в самом деле...

Повернувшись к ней, Инос мило улыбнулась.

– Тебе незачем сопровождать нас, тетушка.

– Инос! Но я... – Кэйд застыла в ужасе.

– Уверена, я буду в полной безопасности в обществе... нашего араккаранского кузена. Не правда ли, кузен?

Взгляд блестящих глаз Азака метнулся с племянницы на тетку и обратно. Инос надеялась, что в ее словах султан усмотрит вызов, а не мольбу, но тот остался безучастным.

– Со мной ничего не случится, тетушка. Надеюсь, ты не наносишь оскорбление... нашему царственному кузену, предполагая обратное?

Кэйд вспыхнула и потупилась.

Несомненно, на это утро у Азака были иные планы, но он помнил о своем долге перед Инос. Азак с трудом сглотнул.

– Конечно, я буду рад возможности лично сопровождать ваше величество.

Отъявленный лжец!

– Замечательно! Кто сможет лучше показать королеве королевство? – Несмотря на такую дерзость, Инос не превратилась в камень: заклинание Раши не могло распознавать такие двусмысленные замечания. – Вы позволите мне задержаться на десять минут, чтобы переодеться? Надеюсь, мой костюм для верховой езды вычищен... – Она оглянулась на Зану, которая на протяжении всего разговора стояла с испуганно вытаращенными глазами, но теперь согласно кивнула. – Десять минут, хорошо? – И Инос величественным жестом протянула руку.

Азак пошатнулся, словно от удара. На мгновение на его лице появилось выражение, которое Инос сочла ужасом. Только тут она поняла, как погрешила против обычаев Зарка, где никто и никогда не целовал дамам руки. Оправившись, молодой великан сложился пополам в еще одном поклоне.

Он немедленно выпрямился с плохо скрытой яростью.

– Сколько потребуется вашему величеству... я всегда к вашим услугам.

Ну разумеется! Инос робко присела, вознаградила его за терпение последним взмахом ресниц и удалилась на поиски подходящей одежды, не взглянув на тетушку.

Предстояла нелегкая задача – завоевать себе союзника.