Текст книги "Дредноут: Судьбы войны 1"

– Слушаюсь, мэм. – Он склонился над консолью. – Соединение произведено.

– В пределах всей системы?

– Да… я так думаю. Так должно быть.

– Приступайте, Сарда.

– Я не могу гарантировать успех этого мероприятия, даже на подготовительном этапе.

– Меня не очень интересуют гарантии. Только дело. Терри, мы сможем сдвинуть нашего оленя с места?

– Сможем, мэм. Но куда? Где нас ожидает хоть что-нибудь хорошее?

– Курс по широте 7,25 градусов. Нет! Я имела в виду 37,25. Извините.

– 37,25 принято. Выполняю.

– Полная импульсная мощность.

– Пока доступно только 74% от расчетной мощности, Пайпер, – голос Брайана прозвучал откуда-то из глубины инженерных палуб. – Это все, что у нас есть.

– Достаточно. Нам нужна максимальная скорость, Терри.

«Энтерпрайз» остался за нашей спиной, я послала Кирку свой телепатический сигнал в надежде, что он поймет меня.

– Хорошо умереть…

* * *

Мой маневр с небольшой поправкой на неуклюжесть корабля и плохую работу сенсоров привел к тому, что «Звездная Империя» спустилась в самый центр событий; теперь неприятельские корабли непрерывно маневрировали, конкурируя с нами за более выгодную позицию. Очевидно, сам факт способности нашего корабля к движению удивил их больше, чем моя попытка взять инициативу в свои руки. Я хотела воспользоваться этим замешательством в их рядах.

– Настоящий праздник, – раздался голос Скеннера с нижних палуб.

– О, великолепно! – я не удержалась, увидев всю красоту открывшейся картины: космос, усыпанный звездами, и на его фоне медленно появляются очертания кораблей. Экран дрогнул, но затем все выправилось. – Скеннер, если бы ты знал, как я люблю тебя!

– Я бы предпочел внеочередное повышение в звании.

Он не скрывал своего удовлетворения. Я смогла представить себе его хитроватую улыбку и улыбнулась сама.

– Сарда, – обратилась я к нему.

– Произошла частичная потеря информации в компьютере…

– Повреждение?

– Нет… Думаю, что вследствие неквалифицированного обращения персонала. Похоже, они пытались установить логическую бомбу, чтобы помешать прямому доступу в работу компьютерной программы.

– Хм… похоже на профилактическую медицину.

– Во многом – да.

– Неплохая мысль. Смогли бы вы сами закончить то, что начали они?

Сарда выпрямился.

– Но я не мистер Спок, – произнес он, опять проявив себя не вулканцем.

– Ничего страшного, – попыталась я утешить его. – В этом нет ничего плохого. Заканчивай то, что начал делать.

– Я постараюсь. – И, что было совсем необычно для него, он добавил: Спасибо Пайпер. Я улыбнулась.

– Терри, пусть наш корабль не стоит на месте. Пространства для маневра у нас достаточно. Ли, установите курс по огибающей их кривой, во так, чтобы нос дредноута был постоянно обращен к ним.

– Ясно. Сейчас попробую. Лейтенант! «Энтерпрайз» пытается подстроиться под наше движение, но только в его зеркальном отражении.

Я едва не подпрыгнула от радости.

– Вот это мой капитан! Выведите на мой монитор данные циркулярных сканнеров. Мне нужны данные по всему периметру корабля.

– Сканнеры подключены.

На экране сразу же появилось изображение космического миноносца «Помпеи», и я тут же представила себе Риттенхауза. Аккуратный. Уверенный в себе. Как мог он решиться на предсказания в масштабе всей галактики? Его проповеди продолжали раздражать меня, хотя я уже давно не слышала их; во мне росло желание прижать его как следует и почитать ему Устав Федерации, предполагающий, в первую очередь, уважение ко всем разумным формам живой жизни и право на свободный выбор, самоопределение для всех, даже для клингонов.

– Терри, почему мы никак не можем подключить защитные экраны второго уровня?

– Почти уже… нашли их! Подключать?

– Нет.

Она удивленно посмотрела на меня.

– Нет, – повторила я, думая о своем. – Будьте готовы в любой момент к их включению… пусть пока думают, что мы подавлены их огнем… Держите руку на кнопке.

Я скорее ощущала, чем видела, что неприятельские корабли, словно стервятники, уже собрались вокруг, готовые открыть огонь. На носу флагмана Риттенхауза что-то блеснуло…, или мне только показалось?

– Экраны!

– Экраны подняты.

Раздалось несколько залпов. Я зажмурилась, ожидая результата.

Следующим звуком, прорвавшим барьер тишины, были голоса Броксон, Хоптона и Ли, которые праздновали победу.

– Посмотрите!

– Фотонные заряды отскакивают от экранов! И действительно, вокруг нашего корабля образовалась огненная корона, но до обшивки фазерные лучи не проникали, а ведь у нас в резерве осталась еще защита третьего уровня!

Замечательный корабль, Риттенхауз.

– Огонь!

На наших мониторах появилось сразу несколько голубых огненных клинков, исходивших от фазерных установок «Звездной Империи». Их яркий свет резал глаза. Залпы поразили мишени «Помпеи», «Линкольн», «Горнет» и «Потемкина» в их наиболее уязвимые места.

– Еще раз!

И опять лучи разлетелись в противоположных направлениях словно нити паутины.

– Лейтенант! – позвал меня Ли. – Теперь огонь ведет «Энтерпрайз». Он маневрирует и отвлекает на себя внимание сразу двух кораблей!

– Кирк просто великолепен! – пробормотала я. – Прекратить огонь.

Уменьшите мощность, Сарда. Я не хочу лишних жертв. В мою задачу входит прекратить драку, а не стимулировать ее.

– Согласен. Очень мудро с вашей стороны, лейтенант.

– Но это непросто сделать, не так ли? – спросила Терри. – Они хотят разорвать нас на куски, но мы совершенно не желаем такой же участи для них.

– Я не могу быть уверена в отношении капитанов Лидсона, Тутакана или коммодора Кэша, но Риттенхауз определенно собрался разделаться с нами. Ему вообще-то были нужны клингоны, но Берч организовал дело таким образом, что мы оказались первыми в этом списке. К черту политические распри, человеческие жертвы, ненужные затраты…

– Неужели будут такие серьезные последствия, Пайпер?

Я посмотрела на ее лицо, светившееся почтительным страхом, и внезапно почувствовала, как же она еще молода… И как мы все еще молоды. Я ощутила себя ее старшей сестрой.

– Это будет настоящей перетряской Звездного Флота. – Я не могла лгать ей. – Предстоит немало военно-полевых судов. Без этого не обойтись.

Она вздрогнула и замолчала.

Я медленно выдохнула:

– Статус?

– Защитные экраны второго уровня со второго по шестнадцатый изрядно подсели.

– Мне это ни о чем не говорит, Броксрн.

– 65% мощности потеряно. Для боковых экранов потеря примерно 40%.

– И что нам теперь делать? – проворчал Хоптон, глядя на экран.

– Как удержаться при таком дефиците? А если они не оставят своих попыток?

Я нахмурилась в надежде получить откуда-нибудь помощь или наставления к действию. Если бы только удалось восстановить внешнюю связь! Кирк, мне так нужен ваш совет именно сейчас. Мне надо знать, что делать дальше. Что бы вы предприняли на моем месте?

– Я знаю… – У меня пересохло в горле. – Ваш совет никогда не угадаешь заранее.

Там, в космосе, оболочка «Линкольна», медленно остывая после наших прямых попаданий, в наплывах металла, постепенно меняла свой цвет с ослепительно-белого на темно-красный.

– Попытаемся окружить их? – предложила я. Все посмотрели на меня с таким удивлением, словно у меня выросло третье ухо.

– Окружить? – недоверчиво повторила Терри.

– Конечно. У нас благоприятное соотношение сил: два к четырем.

– Они рассмеются нам прямо в лицо, – решил Ли Ванг. Я наморщила нос.

– Черт побери, в них тоже около восьмидесяти процентов воды, так же, как и у нас. Переместимся на внешний периметр, напротив «Энтерпрайза», и зажмем их в коробке между нами и Кирком.

Заподозрив, что с моим рассудком что-то неладно, Терри и другие младшие лейтенанты молчаливо повиновались. Вскоре «Линкольн», «Помпеи», «Горнет» и «Потемкин» маячили в космосе между нами и «Энтерпрайзом». Суп готов, осталось только посолить облака.

– Заряжайте фотонные торпеды.

И снова я стала объектом внимания многих пар глаз. На этот раз в них светилась боязнь: они хотели убивать не больше моего.

Сарда осторожно заметил:

– Пайпер… я хотел бы довести до вашего сведения, что фотонные торпеды такой мощности и на таком расстоянии способны разнести «Линкольн» и «Горнет», которые уже серьезно повреждены, на мелкие куски.

Вы разочаровались во мне, друг мой? Неужели вы думаете, будто вы один в этом мире были вынуждены забирать чужую жизнь?

– Я это знаю, – ответила я. – Тем не менее, заряжайте именно фотоны.

Их сенсоры по потокам энергии определят, какой именно залп мы готовим, и они посчитают нас впавшими в сумасшествие или отчаяние, способными на любое безрассудство. А мне необходим психологический перевес, Сарда. Я хочу, чтобы меня боялись.

Его лицо светилось уважением, что придавало мне силу.

– Инспирированная тактика.

Испытав гордость за себя, я прошептала:

– Спасибо.

Мой план сработал. На наших глазах «Горнет» и «Потемкин» сразу же удалились на почтительное расстояние. «Линкольн» не смог отойти так быстро, но и он заковылял в том же направлении. Корабли, даже израненные и потрепанные, продолжали оставаться храмами света и особой, специфической красоты, их характер отражался в полученных ими ранах и ссадинах. Плохо только, что раны были заработаны не в честном бою.

– Главное – сохранить честь.

– Извините, я не расслышал, что вы сказали, – отозвался Сарда.

– Кто, я? – я продолжала любоваться кораблями и той паникой, которую я сама же и вызвала в их лагере. – Я ничего не говорила. Терри, мы должны безостановочно двигаться. Попробуем организовать погоню. Пусть для разнообразия они побудут в качестве жертвы.

С грацией огромного кота «Звездная Империя» начала преследование.

Сарда появился рядом.

– Я должен предостеречь вас, – заметил он. – Неразумно уходить слишком далеко.

– Но они должны знать о том, что мы готовы к такому повороту событий.

Перед нами двигались, группировались, перегруппировывались и лихорадочно опрашивали друг друга корабли противника. Короче, они на деле ощутили, во что может вылиться тотальная коррупция, в которой им довелось участвовать самим.

– Теперь вы поймете все на собственной шкуре, капитаны и ваша мелкая шушера… оглянитесь на себя. Итак, оцениваем обстановку. Сарда, они еще не сдаются?

– Я могу только предполагать, а поэтому промолчу, – ответил совершенно спокойно мой коллега-вулканец, словно мы обсуждали не нашу собственную судьбу, а какие-нибудь культуры микробов, выросшие в чашке Петри.

– Похоже, мы вызвали в их рядах определенный беспорядок.

– Вы удовлетворены?

В его словах прозвучала гордость. Между нами и «Потемкиным» в космосе плыли какие-то металлические части; вскоре они столкнулись, рассыпались на мелкие осколки и пропали из виду.

– Конечно, в этом есть признаки успеха. Однако, все же преждевременно…

Он замер, вглядываясь в экран монитора. Броксон вскочила на ноги.

– Пайпер, смотрите!

В нижней части экрана появился блестящий корпус вице-адмиральского флагмана, он уже шел вровень с нами и готовился… к чему?

Был ли прав Сарда? Неужели я чересчур сильно спровоцировала Риттенхауза? Наверное, надо уметь и выигрывать, и проигрывать. Теперь мне стали понятны слова Кирка о том, что выигрывать надо с честью. Впервые мне этот урок преподал он сам, когда отказался от преследования поврежденного корабля клингонов.

Я в ужасе следила за вице-адмиральским миноносцем; он вдруг поменял курс, подрезав угол, и стал приближаться к нам.

– «Помпеи» идет на столкновение с нами! – хрипло произнесла Терри.

Хоптон затаил дыхание; Новелри спотыкаясь, метнулся к турболифту.

– Сарда…

– Согласен. Курс на столкновение.

– Сумасшедший! – вырвалось у меня. «Помпеи» с каждой секундой повышал свою скорость. – Быстрее, Терри, на чем основан принцип действия сверхускорителя?

– Откуда мне знать? – с отчаянием произнесла она.

– Найдите, выясните. Как, меня это не касается!

– Но я не знаю…

Она заплакала, ее пальцы бессильно дрожали, с трудом попадая на нужные клавиши.

Корабль Риттенхауза быстро набирал скорость до субсветовой. Внезапно я поняла, в чем дело: я могла сопротивляться, но не могла убивать. А он мог. Ритгенхауз выбрал «Помпеи» в качестве своего флагмана, потому что он учитывал возможность еще одного варианта – при необходимости пойти на самоубийство. Три пояса экранной защиты… любое чудо… – ничто не сможет остановить космический эсминец, идущий на смерть.

– Не сейчас… – мой голос был едва слышен.

«Помпеи» непрерывно увеличивался в размерах на наших экранах. Хорошо умереть…

Я заставила себя открыть глаза, желая в последние мгновения видеть своего врага, умереть с честью. Слева от меня Сарда пытался отыскать оружие, которое могло бы спасти нас в этой ситуации, но безрезультатно.

Даже если бы он и обнаружил что-нибудь, то вряд ли бы нашел в себе силы воспользоваться этим. Я чувствовала ход его мыслей на расстоянии. Мы стали одним существом, и это существо ожидало смерти.

Экран монитора ярко вспыхнул зелено-голубыми всплесками энергии и светящихся газов. Я приготовилась к удару, вцепилась в ручки капитанского кресла. В конце концов, смерть – это тоже решение.

До меня вдруг дошел смысл странной поэзии вулканцев.

Раздался оглушительный грохот.

– Это не мы… – прошептала Броксон. Это был «Помпеи». Или то, что секунду назад было им. Теперь же столкновение вещества с антивеществом разорвало его на куски, и нам осталось лишь качаться в волнах последствия этой катастрофы.

Я рванулась вперед и чуть не упала. Когда все затихло, я посмотрела на экран своего монитора: металлические обломки продолжали ударяться в наши дефлекторы, затем за всем этим мусором появились контуры «Энтерпрайза».

В последнюю секунду Кирк ушел в сторону, избежав столкновения с нами, и еще некоторое время на наших мониторах горели его бортовые огни и сияли опознавательные знаки. Он отошел на небольшое расстояние от нас, и теперь мы уже могли праздновать свое чудесное спасение.

– Вот это работа! – закричала я и хлопнула Терри по плечу.

– Это все равно, что выстрелом из ружья попасть в собственный приклад. – удивился Скеннер.

* * *

Через несколько минут «Горнет», «Линкольн» и «Потемкин» капитулировали перед Джеймсом Кирком.

Все обитатели мостика, за исключением Сарды, отправились готовиться к замене иди транспортировке. Очевидно, Ухура и Зулу уже были готовы прибыть на «Звездную Империю» в другом космическом истребителе Арко, они ожидали, когда мы уберем свои защитные экраны. Если бы я имела рабочую внешнюю связь, это было бы очень просто.

– Транспортационная комната вызывает лейтенанта Пайпер.

– Пайпер слушает.

– На борт высадились капитан Кирк и мистер Спок, мэм.

– Забудьте ваше «мэм»! Я уже устала от этого!

– Да, мэм.

– Сейчас буду.

– Пайпер, это Кирк.

– Да, сэр.

– Вы продемонстрировали очень многообещающее сочетание изобретательности и альтруизма, лейтенант. Я не встречался со столь успешной импровизацией с тех пор… короче, очень давно.

– Спасибо, капитан. Вы хотите, чтобы я спустилась к вам туда, сэр?

– В этом нет надобности, – ласково ответил он, и я сразу же представила себе его лицо. – Оставайтесь на мостике. На этот раз мы сами придем к вам. Кирк заканчивает связь.

Коммуникатор издал щелчок и затих. Я закрыла лицо ладонями и почувствовала, что моя душа отделяется от тела. Теперь они могут отдать мне этот корабль раньше, чем я успею забраться в кресло.

Я вздрогнула и почувствовала, что сейчас неплохо бы заплакать. Но это мне не удалось. К тому же, происшедшее мало напоминало реальность.

Напряжение еще не спало. Может быть, потом, в собственной каюте…

Я ощутила прикосновение к своей руке и последовавшую за этим телепатическую поддержку.

Рядом со мной стоял Сарда и держал меня за локоть одной рукой. Другая была спрятана за спину, во все же это было проявлением дружбы, хотя и наполовину. Я перестала дрожать и смогла встать на ноги.

– Поздравляю, Пайпер, – негромко сказал он. Мы торжественно пожали друг другу руки.

– Я тоже поздравляю тебя, Сарда, – ответила я.

Глава 11

– … За проявленную в бою храбрость, верность идеалам Звездного Флота и гуманистическим принципам, смекалку и изобретательность в нестандартной ситуации как начальник отдела кадров военного персонала Флота я имею поручение вручить вам медаль Конгресса «За Храбрость» со звездами и присвоить вам звание лейтенант-командир. Поздравляю вас. Звездный Флот гордится вашими успехами.

Образ голубоглазого и светловолосого Риттенхауза окончательно растворился в моей голове и рематериализовался в ином виде: передо мной стоял сухощавый, кареглазый, с волосами, чуть тронутыми сединой, контр-адмирал Болдридж.

За его спиной раздались предназначавшиеся мне аплодисменты. «Особая честь, – сказали мне, – проведение церемонии награждения прямо на борту «Энтерпрайза» вместо зала для таких торжеств в Академии». Я почувствовала, как медаль на моей груди приятно холодит кожу. Целое море почетных гостей, военных и гражданских, плескалось передо мной, ограниченное по бокам разноцветными правительственными флагами, гербами, штандартами от всех государств-членов Федерации. Их раскачивал ветерок от кондиционеров, но я не ощущала его. Чуть позади и правее меня стояли Сарда, Скеннер, Брайан и Терри, также награжденные Серебряными Пальмами и Звездами за Героизм. Еще дальше расположилась команда Берча с Бронзовыми Ветвями за Храбрость.

Больше всего я ощущала на себе взгляды офицеров «Энтерпрайза», стоявших прямо впереди подиума. В сотый раз я очень захотела, чтобы они рассказали мне о своих планах, вместо того, чтобы опять смущать меня представлением ко второй по степени важности награде Федерации. Спасибо, ребята.

У меня от волнения подкашивались ноги. Болдридж пожал мою влажную ладонь. Едва слышно я поблагодарила всех.

– Своей изобретательностью вы оказали неоценимую услугу Звездному Флоту, – продолжил контрадмирал.

– Но у меня… были помощники, сэр.

Он кивнул и повернулся к присутствующим:

– Думаю, что уже закончены все приготовления к дружескому ужину, и на этой героической ноте я хотел бы закончить свою речь.

Его последние слова я уже слышала плохо. Хорошо, что хоть на этот раз я оказалась в униформе Звездного Флота. И еще мне придавала силы Мэрит; она весело подмигнула и улыбнулась. Мэрит отказалась от Серебряной Пальмы, и это было ее правом. Я хотела поступить так же, но меня просто не стали слушать. Они ответили; что это нужно не мне, а Звездному Флоту и к этому наговорили, еще что-то на темы морали. Теперь многим предстояло пройти через арестами военно-полевые суды. Как было сказано, для укрепления структур Флота. С этим никто не стал спорить.

Когда я пробиралась сквозь толпу, то с удовлетворением увидела, как Сарда разговаривает с мистером Споком и они направляются к буфету. Как пойдут дела дальше, зависит от самого Сарды.

Все поздравляли меня, в этот день я стала звездой первой величины.

Каждый останавливался посмотреть на мой ослепительный медальон из золота и платины на трехцветной цепочке. К поздравлениям я относилась внешне сдержанно; всего этого могло бы и не быть, если бы я выполнила свое намерение бросить все и полететь на Проксиму.

– Приходится выполнять скучные обязанности, командир?

Я повернулась. Капитан Кирк уже шел ко мне.

– Извините, сэр, я не думала, что это вы. Он кивнул и еле заметно улыбнулся:

– Новое звание требует времени, чтобы привыкнуть к нему.

– Я не спешу, – проворчала я. – Скучно? Нет, что вы, совсем нет.

Он сделал жест рукой.

– Может быть, все же немного есть? – Кирк заглянул мне в глаза, и я невольно улыбнулась;

– Разве только совсем чуть-чуть.

Он начал рассматривать представителей элиты Флота, собравшихся за столом. Послы, бюрократы, политики, высшие офицеры явились сюда каждый со своей собственной целью. Кирк скользил взглядом по их лицам; я была благодарна ему, что в эти мгновения он забыл о моем существовании.

– Капитан, – начала я. – У меня еще не было возможности поблагодарить вас за честь пилотировать «Звездную Империю» в космический док.

Он едва заметно надул губы.

– Не стоит смущаться из-за этого. В конце концов, вы не виноваты в том, что не знали многих вещей.

Я снова покраснела.

– А что теперь будет с дредноутом, сэр?

– Решение еще не принято. Но есть мнение, чтобы демонтировать его.

Особая Комиссия может решить, что его существование противоречит принципам Федерации.

– А вы, случайно, не будете в составе этой специальной комиссия?

– Случайно буду.

– Хм… это хорошо.

– Спасибо за комплимент.

На этот раз он широко улыбнулся, согревая пространство между нами этой улыбкой. Присутствие капитана Кирка стало для меня щитом против утомительной очереди из поздравляющих. Теперь они должны оставить меня в покое.

– Вы сожалеете о каких-нибудь своих действиях? – спросил он. – Если да, это обычное дело в экстремальной ситуации.

– Скорее, это нельзя назвать таким словом. Печально, что столько людей погибло по вине Риттенхауза на его флагмане. Ведь они только исполняли чужие приказы. Его ошибки привели к их смерти, а меня – к награждению медалью.

– Вы поймете, что любая награда имеет свою цену, а платит за нее кто-то другой. Но если бы мы не выступили против него, эта цена была бы несоизмеримо большей.

– Я рада, что доктор Бома успел ускользнуть с «Помпеи» на космическом челноке. Никогда бы не подумала о том, что он будет участвовать в аферах Риттенхауза.

– Бома расист, – начал он, стараясь правильно подобрать слова. – Он считал, что предпочтение должно быть отдано человеческой расе. Но во всем прочем доктор всегда уважал чужую жизнь. А когда он догадался о планах Риттенхауза убрать команду дредноута, то спланировал аварию в системе электроснабжения корабля, чтобы дать возможность скрыться вам, а затем бежал сам. И все же следует признать его ошибки.

Я вздохнула:

– Лучшие командиры – представители человеческой расы. Но именно благодаря нашим недостаткам. Я раньше этого не понимала.

– Все мы в чем-то ошибаемся. Жизнь – это постоянно открытая классная комната.

После нескольких минут молчания я спросила;

– Есть какие-нибудь новости о Берче?

– Доктор Маккой сообщил нам, что примерно через неделю он уже сможет принять участие в церемонии награждения его медалью Чести.

– Я рада за него. Он был единственным, кто по-настоящему сохранил бодрость духа. Быть капитаном – это не для него, но он взял на себя эту ношу ради нашей галактики.

– Он также составит вам пару и облегчит вашу участь быть награжденной медалью «За Храбрость».

– Но, сэр…

– Совсем ненамного?

– Совсем.

Мы хихикнули и посмотрели друг на друга; нам было очень легко общаться между собой. Я решилась спросить:

– По слухам, в связи с перестановками в Командовании Флотом появятся несколько вакансий в Адмиралтействе.

Он снова внимательно взглянул на меня, на этот раз несколько по-другому.

– И…

Капитан хорошо меня понял и медленно пошел через толпу. Я, не выдержав, начала заикаться.

– Думаете, у них есть место и для меня? – Он рассмеялся в полный голос. Это уменьшило напряженность, проскользнувшую между нами.

– Я не удивлюсь, – продолжил он. – Командир, вы когда-нибудь ходили на море под парусом?

Я пожала плечами.

– На моей планете слишком мало ветров, сэр. – Он удивленно поднял брови.

– Я хотел бы показать вам, как это делается. У меня есть на примете небольшая шхуна, стоящая в порту Сан-Франциско. Думаю, что она вам понравится.

– Капитан, – ответила я, – я уже предвкушаю удовольствие от всего этого.

– И нам нужно… кое-что обсудить. Думаю, что нам обоим положен уик-энд на берегу, не так ли? Я бы мог дать вам несколько советов и обменяться мыслями о работе капитана и о том, что означает стать близким другом вулканца.

Снова наши взгляды слились в единое целое, ручеек взаимопонимания опять потек между нами, глубокий, прохладный, ароматный, словно старое вино. Но мы еще не слишком хорошо знали друг друга, чтобы просто так стряхнуть с себя это необычное, мистическое состояние.

– Да, сэр, – произнесла я бодро. До нас начали доноситься привлекательные запахи: праздничный ужин уже начался.