Текст книги "Один. Экстаз, руны и северная магия. Исследование о древнем скандинавском боге с множеством имен и лиц"

Второе Мерзебургское заклинание[102]102
  Одно из двух заклинаний на древневерхненемецком языке, найденных на полях рукописи IX или X века в 1841 году.


[Закрыть]

 
Phol ende uuodan uuoron zi holza,
du uuart demo balderes uolon sin uuoz birenkit;
thu biguol en sinthgunt, sunnâ era suister,
thu biguol en friia, uolla era suister,
thu biguol en uuodan, sô be uuola conda,
sôse bênrenki, sôse bluotrenki, sôse lidirenki
bên zi bêne, bluot zi bluoda,
lid zi giliden, sôse gelîmida sîn!
 
 
Фол и Водан ехали через лес,
И вывихнул ногу Бальдра жеребец,
И заговаривала его Синтгунт, сестра Сунны,
И заговаривала его Фрийя, сестра Фоллы,
И заговаривал его Водан, так хорошо, как знал:
Как переломанные кости, разлившуюся кровь, порванные связки:
Кость к кости, кровь к крови,
Суставы к суставам, чтобы все пристало.
 

Глава третья. Мастер магии

Ljoð ek þau kann er kannat þjódans kona ok manniskis mögr…

Заклинанья я знаю – не знает никто их, даже конунгов жены…

Речи Высокого, 146

Вторая поэма Старшей Эдды именуется Hávamál – «Речи Высокого», по имени Одина. Это своеобразная смесь советов по поводу хороших манер и отсылок к магии Одина, но, чтобы понять, что это за магия, нам нужно обратиться к другим источникам.

Снорри Стурлусон в «Саге об Инглингах» (7) сообщает нам, что[103]103
  Здесь и далее цитаты из «Саги об Инглингах» в переводе М. И. Стеблин-Каменского.


[Закрыть]:

«Один мог менять свое обличье. Тогда его тело лежало, как будто он спал или умер, а в это время он был птицей или зверем, рыбой или змеей и в одно мгновение переносился в далекие страны по своим делам или по делам других людей. Он мог также словом потушить огонь, или утишить море, или повернуть ветер в любую сторону, если хотел, и у него был корабль – он назывался Скидбладнир, – на котором он переплывал через большие моря и который можно было свернуть, как платок. Один брал с собой голову Мимира, и она рассказывала ему многие вести из других миров, а иногда он вызывал мертвецов из земли или сидел под повешенными. Поэтому его называли владыкой мертвецов, или владыкой повешенных. У него было два ворона, которых он научил говорить. Они летали над всеми странами и о многом рассказывали ему. Поэтому он был очень мудр. Всем этим искусствам (iþrótt) он учил рунами и песнями, которые называются заклинаниями (galdar). Поэтому Асов называют мастерами заклинаний.

Один владел и тем искусством (iþrótt), которое всего могущественнее. Оно называется колдовство (seið). С его помощью он мог узнавать судьбы людей и еще не случившееся, а также причинять людям болезнь, несчастье или смерть, а также отнимать у людей ум или силу и передавать их другим. Мужам считалось зазорным заниматься этим колдовством (fjolkynngi), так что ему обучались жрицы (gydhjunum)» (Стурлусон, 1980)[104]104
  Последнее предложение М. И. Стеблин-Каменский перевел с сокращениями, в полном виде оно выглядит так: «Но после этого колдовства (fjolkynngi) следовало такое ослабление духа (ergi – обычно переводится как женовидность, потеря мужества), что для мужей считалось зазорным практиковать его; так что ему обучались жрицы (gydhjunum)».


[Закрыть].

Так что же это за «искусства», мастером которых является Один? Одно из его прозвищ – Тротт (Thrótt), что обычно переводится как «Сила» или «Мощь». В этом отрывке термин iþrótt переведен как «искусство». Я полагаю, что в этом случае более подходящим переводом может быть слово «сила». В приведенном выше отрывке магические термины даны на древнескандинавском языке. Как вы можете видеть, в этом языке гораздо больший словарный запас для магических практик по сравнению с нашим.

Магические силы Одина

Слово «гальдр» буквально означает те навыки, которые в современном английском языке описываются словами, образованными от латинского корня cantare[105]105
  Петь.


[Закрыть] (такими как «очарование» и «заговор», или «инкантация»[106]106
  Англ. Enchantment и incantation.


[Закрыть]). Это тип магии, который в первую очередь ассоциируется с Одином. И в этом нет ничего удивительного, если принять во внимание важность Одина как бога общения. Он – бог, даровавший дыхание жизни (önd) первым людям, Аску и Эмбле («Прорицание вёльвы», 18). В англосаксонской рунической поэме стих для руны, которая сохранилась в Скандинавии как слово ás, бог (особенно Один), именуется óss, что иногда переводят как «рот». Думаю, можно предположить: какими бы видами магии ни занимался Один, они обязательно включают пение или чтение заклинаний.

Последняя часть «Речей Высокого» содержит список таких заклинаний. Я говорю «список», потому что, хотя Высокий рассказывает нам, что творит заклинания, сами заклинания он не приводит. Из восемнадцати заклинаний два относятся к исцелению, четыре – к сражениям, два – к управлению стихиями, одно – к контролю разума, три отвечают за защиту, одно – за разговоры с мертвыми, два – за получение знания. Три последних – любовные заклинания.

Для заклинаний существует особый стихотворный размер, именуемый гальдралаг («размер заклинаний»). Чтобы посмотреть, как он выглядит в английском, обратитесь к переводу Старшей Эдды, сделанному Ли М. Холландером[107]107
  Далеко не вся Старшая Эдда написана гальдралагом. Характерный пример – «Поездка Скирнира», особенно фрагмент, в котором Скирнир разговаривает с Герд. Там этот размер хорошо передан на русском А. Корсуном.


[Закрыть].

А вот пример гальдралага из «Перечня размеров» (102) Младшей Эдды:

 
Sóttak fremd, sótta ek fund kinungs,
Sottak itran iarl,
Thá er ek reist – thá er ek gat —
Kaldan straum kili —
Kaldan siá kili.
 
 
Ищу я чести, ищу я с конунгом встречи,
Ищу славного ярла
Там, где рублю, там, где я бегу,
Там, над холодным морем.
 

Значительная часть вербальной магии Одина включает руны, которые мы рассмотрим более подробно в главе 4.

Исцеление

Нас может огорчить отсутствие реальных заклинаний в «Речах Высокого», но даже если первые мысли об Одине никак не связаны с исцелением, у нас есть два заклинания, в которых он делает именно это. Второе Мерзебургское заклинание предназначено для лечения лошадей, и это единственный сохранившийся образец языческого заклинания на древневерхненемецком языке. Оно состоит из мифологического обрамления и собственно текста заклинания.

Христианские версии этого заклинания, где роль Водана исполняет Иисус, встречаются в более позднем скандинавском фольклоре, но само заклинание очень древнее. А. Г. Стормс прослеживает его истоки до ведического заклинания, датируемого периодом около 500 г. до н. э. (Storms 1949, 111). В предыдущей главе я привела оригинал и подстрочный перевод второго Мерзебургского заклинания. Видеозапись заклинания, которое исполняет на древневерхненемецком Биргит Кнорр, можно найти на ютубе.

Здесь другая версия перевода, более вольная:

 
Фол и Водан через лес скакали,
Коня Бальдра с вывихнутой ногой увидали.
Заговаривала его Синтгунт, сестра Сунны,
Заговаривала его Фрийя, сестра Фоллы,
Но заговаривал его Водан, так хорошо, как умел.
Разорванные кости, разлившаяся кровь, разорванные связки:
Кость к кости, кровь к крови,
Связки к связкам, чтобы все на месте.
 

Я лично использовала это заклинание для друзей, у которых были переломы, растяжения или послеоперационные раны, сосредоточившись на заговоре и добавляя «плоть к плоти», «кожа к коже», а еще названия нужных частей тела, если это было необходимо.

Одно из самых интересных из дошедших до нас англосаксонских заклинаний – так называемый Гальдр Девяти трав, в котором перечисляются силы полыни, подорожника, сердечника шершавого, камыша, ромашки, крапивы, яблони, кервеля и фенхеля для защиты от отравлений и инфекций. Это также единственное заклинание из коллекции Стормса, в котором упоминается бог. В конце заклинания говорится: «Эти девять имеют силу против девяти ядов. Червь [олицетворение болезни] приползает, никого не убивает, ведь Водан берет девять славных жезлов. Затем он поражает аспида так, что он разваливается на девять частей» (Storms 1949, #9). После того как заклинание было произнесено, целитель готовил из трав мазь, которую наносили на инфицированную рану.

Гальдр, каким бы важным он ни был, является лишь одним из многих понятий, которые мы встречаем в дискуссиях о магии эпохи викингов. В качестве более широкого определения Нил Прайс из Университета Уппсалы использует слово сейд (seidh), которое является иной категорией, упомянутой в «Саге об Инглингах» для обозначения магии Одина.

Снова и снова в источниках… мы видим, что сейд используется одновременно и как узкий термин, и как некое обобщение для «чародейства» в современном смысле слова. Используя сейд в качестве первичной категории, когда в него включаются другие разновидности магии, мы, по всей видимости, близки к тому, как сами северяне понимали эту концепцию (Price 2002, 66).

Сейд – термин, которому в последние годы уделяется значительное внимание, особенно в качестве «ярлыка» для знания «судьбы человека и его будущего» через ритуал spá, описанный в «Саге об Эрике Рыжем» (4) и в других сагах. Именно этот навык я хотела освоить, когда впервые заинтересовалась северной магией (описанной в моей книге The Way of the Oracle[108]108
  «Путь оракула».


[Закрыть]), хотя для лучшего понимания культуры я для начала принялась изучать руны.

То, что «Прорицание вёльвы» именует «забавой с душами»[109]109
  Ничего подобного (sporting with souls) ни в русском, ни в английском переводе «Прорицания вёльвы» нет.


[Закрыть], – по сути, та же самая идея, которую мы находим в определении магии, данном Алистером Кроули: магия – это искусство вызывать сознательные изменения в соответствии с волей. В упоминаниях о сейде в сагах описывается колдовство, нацеленное не только на достижение благих целей, например на привлечение рыбы в сети, или на предсказание будущего, но и на достижение целей негативных. Чтобы воздействовать на окружающий мир, практикующий магию человек должен изменить свое сознание, и один из самых эффективных способов это сделать – гальдр, использование песен или заклинаний. Таким образом, Снорри вполне обоснованно приписал обе разновидности магии Одину, хотя (ничего удивительного, учитывая, что он писал через двести лет после обращения в христианство) он, похоже, не очень четко понимал разницу между ними.

Spá – занятие провидца или прорицательницы – лишь один из видов магии, который, согласно Прайсу, входит в магию под названием «сейд». В своей книге «Путь викингов» он утверждает «Более всего остального сейд выглядит как расширение сознания и его возможностей» (Price 2002, 64). В истории о войне между асами и ванами фигурирует таинственная персона по имени Хейд. Помимо прочих способностей, которыми она обладала, говорится, что «умы покорялись ее чародейству» (то есть она использовала сейд) и она «творила волшбу» («Прорицание вёльвы», 22). Эта строфа не только рассказывает нам о разных видах северной магии, но и указывает на то, что сейд в первую очередь считался женской практикой, причем весьма сомнительной, что делает подозрительным приписывание этой магии Одину. Чтобы больше узнать об этом, загляните в главу 6, в которой я обсуждаю отношения Одина с женщинами.

Конечно, в сагах есть немало историй о мужчинах, занимавшихся колдовством, но со временем оно превратилось в исключительно женское занятие, вероятно, потому, что от мужчин ждали в первую очередь реальных, а не магических действий против врагов. В те времена, когда короли пытались превратить Норвегию в феодальное христианское государство, преследованиям подвергались именно практикующие магию мужчины, но не женщины. В «Саге о Харальде Прекрасноволосом» (36, Стурлусон, 1980)[110]110
  Так у автора, на самом деле эта история описана в главе 34.


[Закрыть] рассказывается о seidhmadhr (мужчине, практикующем сейд) по имени Витгейр. Когда конунг объявляет сейд вне закона, Витгейр протестует на том основании, что якобы собственный сын Харальда, Рёгнвальд Прямоногий, практикует магию в Хаделанде вместе с восьмьюдесятью сподвижниками. Конунг решил проблему, отправив разобраться с Рёгнвальдом другого своего сына, Эйрика Кровавую Секиру, и тот просто сжег собственного брата в его палатах вместе с остальными колдунами. Эйрик, кстати, был женат на женщине по имени Гуннхильд, которая научилась сейду у двух финнов (вероятно, саамов) и творила козни с помощью своих заклинаний, как описано в сагах о Ньяле и Эгиле. Очевидно, что в том факте, что жена конунга владела колдовством, не видели ничего зазорного.

Мужчины все еще практиковали сейд через поколение или два, когда первый конунг по имени Олав попытался проделать то же самое в Тунсберге с мастерами сейда, среди которых был и внук Рёгнвальда Прямоногого по прозвищу Эйвинд Болото (Стурлусон, 1980, «Сага об Олаве, сыне Трюггви», 62–63, 165–166). Эйвинд сбежал и попытался одолеть конунга, пустив в ход магию, но в конечном счете был пойман и утоплен. Эта схема сохранилась и в позднем Средневековье: в то время как во всей Европе сжигали ведьм, в Скандинавии обычно наказывали за колдовство не женщин, а мужчин.

В сагах сейд, которым занимаются мужчины, чаще всего носит негативный характер. В «Саге о Гисли» (18) нанимают мастера сейда, чтобы «не было ниоткуда помощи убийце Торгрима, хоть бы люди и пожелали помочь ему, и чтобы не было ему в стране покоя»[111]111
  «Сага о Гисли, сыне Кислого» в переводе О. Смирницкой.


[Закрыть]. В «Саге о людях из Лососьей долины» (35) Коткель и его сыновья воздвигают помост для сейда и используют погодную магию против Торольда. Поднимается буря, и Торольд тонет.

Завершая описание магии Одина в «Саге об Инглингах», Снорри объясняет, что в свое время этот вид магии практиковали оба пола, но в конечном счете ее сочли настолько ergi, то есть «немужественной», что она стала прерогативой женщин. Термин ergi достаточно сложный, его значения варьируются от «сексуально невоздержанный» до «трусливый» и «коварный»[112]112
  Автор не упоминает значение «склонный к пассивному гомосексуализму»; обвинение в подобном считалось позором и смывалось только кровью, за него не брали виры.


[Закрыть], и все они изменялись по мере того, как гендерные роли в северном обществе все более поляризовались. Несколько лет назад я попыталась проанализировать эти вопросы в журнале Idunna (#31), статья называлась «Секс, статус и сейд: гомосексуальность и германская религия» (доступна онлайн на сайте www.seidh.org).

Кэрол Дж. Кловер в своей статье «Независимо от пола: мужчины, женщины и сила в древней Северной Европе» доказывает, что когда в сагах возникает конфликтная ситуация, то важно отличие не между мужским и женским полом, а между ролями hvatr (того, кто предпринимает физические действия) и blaudr, что может относиться к женщине, старику или человеку любого пола, который не в состоянии взять меч и радикально разобраться с ситуацией (Clover 1992, 2). Когда мы будем рассматривать Одина как бога битвы, вы убедитесь, что его роль в военной ситуации обычно сводится к определению стратегии или магической поддержке, а вовсе не к участию в битве.

Сейд и гальдр не единственные виды магии, упомянутые в «Саге об Инглингах». В древненорвежском языке термин gand относится ко всему зачарованному, в частности к магическим предметам, которые используют колдуны, чтобы усилить свои способности. В словаре старонорвежского языка Клисби и Вигфуссон[113]113
  An Icelandic-English Dictionary, Richard Cleasby and Gudbrand Vigfusson, Oxford, 1874.


[Закрыть] определяют gandr как предмет, на который были наложены чары. Он встречается в целом ряде составных терминов, таких как gand-reid, или «ведьмовская скачка». Также это слово может означать магическую сущность, которая принимает облик волка. Прайс видит в ганде «общую разновидность чародейской энергии, из которой проистекают все силы» (2002, 66). Вероятно, именно в этом смысле слово используется в «Прорицании вёльвы» (22) при описании Гулльвейг/Хейд. Орчад переводит vitti bon ganda как «мастерство жезлов»[114]114
  В русском переводе А. Корсуна: «творила волшбу жезлом колдовским».


[Закрыть].

К концу Средневековья слово «ганд» стало означать волшебную палочку или посох. Прайс (2002, 87) цитирует исследование Клайва Толли, который указывает, что словом-производным от gandr является гёндуль (göndull), которое, по всей видимости, отсылает к посоху, который использовался, чтобы призывать или направлять духов-ганд. Стоит вспомнить, что одним из имен Одина является Гёндлир (Göndlir) – Носитель Жезлов, или Носитель Посоха. Еще одно прозвище, Свейгдир (Sveigðir), означает «Приносящий посох» (или жезл). Прайс также цитирует заклинание, записанное в XIV веке в Норвегии во время процесса о ведовстве: «Из меня извергаются дыхания göndull, первое – чтобы укусить тебя за спину, второе – чтобы укусить тебя за грудь, третье – чтобы навлечь вред и зло на тебя» (Price, 2002, 178).

Свидетельств явно маловато, но мне на ум приходит такой образ – Один использует свой посох и свой önd, чтобы послать своих волков Гери и Фреки вперед, в атаку на врага. В этом случае у них появляется более достойная цель, чем утилизация недоеденных богом приношений.

Когда я изучала литературу о шаманизме, меня внезапно осенило: насколько все-таки негативное описание магических сил Одина в «Саге об Инглингах» похоже на рассказ попавшего в языческое племя христианского миссионера об умениях местного шамана. Но можем ли мы называть Одина шаманом? Шаманизм, термин, зародившийся в племенах Сибири, используется порой слишком широко, а порой и ошибочно. Мирча Элиаде, исследовавший шаманские практики по всему миру, определяет шаманизм следующим образом:

…техника религиозного транса. Шаманизм опирается на установку: шаманы – посредники или посланники между человеческим миром и мирами духов. Говорят, что шаманы лечат недуги/душу, восстанавливая дух человека. Смягчение травм, влияющих на душу/дух, восстанавливает физическое тело индивидуума, возвращает ему баланс и целостность. Шаман также посещает параллельные реальности или измерения, чтобы найти решение проблем, терзающих сообщество. Шаманы могут посещать другие миры/измерения, чтобы приводить обратно заблудившиеся души и чтобы излечить заболевание человеческой души, вызванное чуждыми элементами. Шаман в первую очередь действует в духовном мире, который, в свою очередь, влияет на человеческий мир. Восстановление баланса имеет своим результатом устранение недуга (Eliade 1972, 3–7)[115]115
  Именно такого абзаца в русском переводе «Элиады» нет. Возможно, это некая компиляция или отрывок из предисловия к англоязычному изданию.


[Закрыть].

Шаман – это духовный практик, служащий племени или сельской общине. Он может быть призван к этому занятию после пребывания на грани жизни и смерти или провидческого опыта, в котором его духи сначала уничтожили, а потом воскресили. Новый шаман проходит обучение либо у духов, либо у старого шамана. Шаманские навыки включают в себя путешествие в состоянии транса ради получения знания, излечение больных с помощью возвращения их душ, а также доступ к силам иных миров с помощью духов-союзников. Как и во многих других духовных традициях, контекст и детали шаманских практик в различных местах зависят от культуры и влияния других религий, распространенных по соседству. Правильнее будет сказать, что в каждой культуре нужно использовать местное название для подобного специалиста в области нематериального, но также очевидно, что схожий шаблон переживаний и навыков присутствует в разных культурах, от Сибири до Огненной Земли. Если шаманские практики зародились на самой ранней стадии эволюции человечества, то логично предположить, что их следы сохранились и в Европе.

В 1980-м Майкл Харнер, занимавшийся этнографическими исследованиями племени хиваро в Эквадорской Амазонии, опубликовал книгу «Путь шамана», ставшую основополагающим трудом для современного неошаманизма, и основал Фонд шаманских исследований. Его работа не претендует на «аутентичную» шаманскую практику, а, скорее, является синтезом и адаптацией, которая может быть эффективно использована современными американцами и европейцами, представителями совершенно иной культуры. Люди, прошедшие обучение по его системе, сейчас успешно работают как «шаманские» терапевты во многих странах.

В то время, когда вышла книга Харнера, мои собственные духовные изыскания провели меня через Движение Богини[116]116
  Совокупность неоязыческих групп с сильным феминистическим оттенком, возникших в 70-х гг. в США и Западной Европе.


[Закрыть], эклектическую викку и западную эзотерическую Каббалу, и я чувствовала потребность уравновесить свою церемониальную подготовку более интуитивными навыками. К тому времени я уже имела достаточный опыт путешествий в состоянии транса, чтобы обратиться к книге Харнера как к практическому руководству и начать осваивать описанные там интуитивные навыки. Но только в 1987 году у меня появилась возможность принять участие во вводной сессии. Я встретила Одина. Книга, которую вы сейчас держите в руках, – один из результатов той встречи.

И хотя я понимаю реакцию тех ученых, которые упорно утверждают, что Одина нельзя считать шаманом, тот факт, что он решил указать на меня на неошаманской сессии, где я совершенно точно не ожидала встретить его, требует, чтобы я взглянула на причины, по которым писатели вроде Мирча Элиаде[117]117
  Мирча Элиаде (1907–1986) – философ румынского происхождения, религиовед и историк религий, работал во Франции и США.


[Закрыть], который посвятил несколько страниц описанию шаманских практик в скандинавской культуре, считают его таковым.

В первой части книги «Шаманизм» Элиаде перечисляет следующие черты шаманизма, которые вполне можно сравнить со списком из «Саги об Инглингах»:

1. Шаман – самый крупный авторитет в области духовных практик в своих краях, хотя он вполне может сосуществовать с другими жрецами или даже с другими религиями, поскольку его дух покидает тело и путешествует между мирами.

Скандинавская мифология – Один и Фрейя являются богами, которые славились мастерством в области магии. Оба странствуют по миру или мирам.

2. У шамана есть один или несколько духов-союзников, принимающих облик животных, предков или других существ, которых можно призывать и контролировать с помощью магических заклинаний.

Скандинавская мифология – Один получает информацию от воронов, Хугина и Мунина, и путешествует на своем волшебном жеребце Слейпнире между мирами. Его волки также могут быть его союзниками. Славится мастерством в магических заклинаниях.

3. Шаман может контактировать с душами или их составляющими и возвращать их, чтобы исцелить, а еще он может сопровождать души в загробный мир.

Скандинавская мифология – Один может говорить с мертвыми на земле или в Подземном мире. Валькирии, которые служат Одину, сопровождают избранных им павших воинов с полей битвы в его чертоги.

4. Шаман проходит через тяжелую болезнь или предсмертный кризис, в котором может пережить собственную смерть и возрождение. Он учится у духов во снах и видениях и обучен магической традиции своего народа.

Скандинавская мифология – Один «умирает», приносит себя в жертву, пронзая себя копьем и повисая на Мировом Древе. В процессе он обретает руны и постигает их тайны.

5. Потусторонний мир имеет разные уровни и детальную космологию, которую можно отобразить в виде карты.

Скандинавская мифология – вселенная в северной мифологии состоит из девяти миров, включая наш. Один странствует по ним.

Из всех этих элементов наибольшее внимание ученых, изучающих шаманизм, привлекло испытание Одина на Мировом Древе. Мы обсудим его более детально в следующей главе, когда будем рассматривать Одина как дарителя рун.

Один из доводов против определения магии Одина как шаманизма – отсутствие бубна, могущественного шаманского инструмента изменения сознания и увеличения силы. Известно, что саамы, у которых много общего в магии с соседями-германцами, использовали бубны; однако отсутствие упоминаний в сагах (добавлю от себя, что и археологических свидетельств) заставляет многих исследователей усомниться в том, что они были у викингов. Однако есть одно свидетельство, не очень убедительное, но заставляющее задуматься.

Одна из немногих шутливых поэм Старшей Эдды (учитывая особое чувство юмора людей эпохи викингов) – «Перебранка Локи», история, в которой Локи является на пир в чертогах Эгира и по очереди оскорбляет всех богов и богинь. К сожалению, у нас есть свидетельства из других источников, подтверждающие, что все им сказанное, сколь бы непристойным оно ни было, является правдой. Когда Один пытается защитить Гефьон, Локи отвечает:

 
А ты, я слышал,
на острове Самсей
бил в барабан[118]118
  В английском языке слово drum обозначает и барабан, и бубен. Вот как выглядит этот стих на английском со вставками из древнескандинавского в книге Паксон:
But you worked Seidh, they say, on Samsey IsleBeat on the drum (?) like the völur,Like unto a vitki, fared among men:I think that whose were ergi ways.

[Закрыть],
средь людей колдовал,
как делают ведьмы,
ты – муж женовидный[119]119
  Здесь и далее отрывки из «Перебранки Локи» в переводе А. Корсуна.


[Закрыть].
 

Перебранка Локи, 24

Вёльва (Völva, единственное число от vólur) и витки (vitki) – это термины для обозначения женщины и мужчины, практикующих магию, можно назвать их соответственно ведьмой и колдуном. Draptu a vétt – «бить в барабан» – попытка перевода вызывающей много споров фразы, поскольку ближе всего по смыслу слово vétt можно перевести как «крышка ящика». Чисхольм переводит это выражение как «заниматься магией», Холландер – как «сплетать чары», а Орчард – как «бить в бубен». Я полагаю, что, когда Один занимался магией как вёльва (термин, что обычно переводится как «ведьма»), он использовал некий ритмический инструмент, чтобы изменить состояние сознания.

За долгие годы, что я взаимодействую с Одином, я сделала и собрала множество магических предметов, в числе которых посох для сейда, рунический жезл и бубен.

Бубен изготовлен из шкуры лося, на нем изображены существа из северной традиции, помещенные в Нижний, Средний и Верхний миры. Этот бубен слишком чувствителен к влаге, поэтому его нельзя использовать на открытом воздухе. Однако в закрытом помещении, ударяя по изображениям, которые отражают различные уровни сознания, я с его помощью не раз отправлялась в духовное путешествие в состоянии транса.