Текст книги "(Не) моя свадьба"

– Ну-ну, успокойся, ты чего? Плохая больница? С тобой нехорошо обращаются? – спросил Баграт с нарастающим беспокойством.

Мысленно уже готовился звонить кому надо, чтобы врачам раздали дроздов.

Но Милана ответила сквозь всхлипы:

– Хорошая больница…

– Тогда чего рыдаешь? Тебе больно? Плохо? – еще сильнее забеспокоился он.

– Уже нормально, – ответила она сдавленно. – Мне промыли желудок, дали лекарства. Сказали, завтра будет гораздо лучше…

– Тогда почему ты ревешь? – крикнул он, не выдержав напряжения. – Извини, нервы не к черту.

А Милана будто и не заметила его рыка, снова стала плакать в трубку:

– Как же Паша! Как же ты с ним… Как ты справишься один?

Баграт выдохнул, понимая, что, если озвучит ей свою панику, лучше не сделает никому. Милане нужно спокойно лежать, поправляться, слушать врачей, а не переживать за сына.

– У нас с Пашкой все отлично, – проговорил он неожиданно уверенным голосом. – Не волнуйся, я для сына все сделаю. Справлюсь, глаз с него не спущу. А ты там выздоравливай…

Только после этих слов она хоть немного успокоилась, начала выдавать инструкции:

– Дай ему молока, ты говорил, у тебя есть смеси?

– Есть… – вздохнул он, вспомнив, как пытался накормить ими Пашку в прошлый раз и как долго сын плевался. – Не переживай, парень будет сыт.

Баграт пожелал Милане спокойной ночи, пообещал приехать завтра утром и повесил трубку. Потом посмотрел на сына, который до этого внимательнейшим образом изучал взглядом телефон. Динамик у него громкий, может быть, слышал голос матери. Потом малыш посмотрел на отца. Да так грустно, что за душу взяло.

– Мой ты человечек, – проговорил Баграт, прижимая его к себе. – Ну что, Пашка, будет у нас с тобой сегодня пацанский вечер. Шашлык любишь? Шучу…

Глава 18. Четвертый день

Милана проснулась от бьющего в окно яркого солнца. Открыла глаза и обомлела, спросонья не сообразив, где находится. Белая просторная комната, до блеска вымытая, показалась ей совершенно чужой. Но очень скоро она узнала в этой комнате больничную палату, в которую ее вчера определили. Узнала и застонала от расстройства, вспомнив все то, что приключилось с ней ночью.

Вот не зря она не хотела есть угощения, принесенные Багратом. И не надо было! Как чувствовала, что ничем хорошим это не закончится. Схлопотать такой мощный приступ – это вам не на качелях прокатиться.

Хотя сам факт наличия аллергии на устриц немало ее удивил. Она ведь спокойно лопала рыбу, креветки, даже раков. Почему именно устрицы вызвали в ее организме такую реакцию? К тому же ни у ее матери, ни у сестры, ни у других родственников никогда не было аллергических приступов.

Пашку тоже миновала эта беда.

Милана придерживалась диеты в первые месяцы кормления грудью, но потом поняла – ей повезло родить здорового ребенка. Крикливого, но совершенно не склонного к болячкам и аллергии. Дальше ела что хотела и без последствий для здоровья сына.

«Пашка…» – мысленно простонала Милана.

Как он там без нее? Справляется ли с малышом Баграт?

Беспокойство о сыне не давало ей покоя. Милана чувствовала себя жутко виноватой за то, что съела те проклятые устрицы. О ребенке надо было думать, а не о деликатесах.

Она поднялась с кровати, оглядела свой домашний наряд, в котором ее вчера привезли на скорой: черные шорты с футболкой, на которой спереди красовался здоровенный желтый эмодзи с высунутым языком. Пусть вещи сравнительно новые, но, по ее мнению, совершенно неподходящие для нахождения в больнице. Однако другого у нее с собой не было.

Вздохнув, она пошла умываться, благо в палате была небольшая ванная комната.

А когда вернулась, в палату как раз вошел врач в белом халате.

– Здравствуйте, меня зовут Роберт Альбертович, – представился мужчина с седыми волосами. – Как вы? Вижу, дело идет на поправку?

– Да, – кивнула Милана.

Ей и правда было значительно лучше, чем вчера, после промывания желудка. Отек лица сошел, однако шею и руки покрывали аллергические пятна.

Она пожаловалась на это доктору, показала покраснения, пока он ее осматривал.

– Следы аллергии пройдут в течение нескольких дней, – сообщил Роберт Альбертович. – Сейчас я выпишу вам лекарства…

– Я кормлю грудью, – уточнила Милана обеспокоенным голосом.

– Есть препараты, которые можно даже кормящим мамочкам, – успокоил ее врач.

В этот момент в дверь палаты постучали.

– Да? – проговорила Милана.

И забыла, как дышать, увидев в дверях Баграта, державшего на руках Пашку.

– Сыночек, – охнула она и поспешила к ним.

Жадным взглядом осмотрела ребенка. Живой, с виду здоровый. А значит, можно выдохнуть.

Пашка явно был очень рад ее видеть.

– Ма! – радостно пропищал.

Милана одарила Баграта полным благодарности взглядом, спросила:

– Как дела? Как прошла ночь?

– У нас все в порядке, – кивнул он с улыбкой, да такой широкой, будто тоже был рад ее видеть. – А ты как? Я пытался дозвониться, но твой телефон…

– Вы муж? – перебил его Роберт Альбертович.

– Да, – не задумываясь, ответил Баграт.

– Нет, – одновременно с ним проговорила Милана.

Врач нахмурился, посмотрел на пару вопросительно.

– Гражданский, – буркнул Баграт, смерив Милану строгим взглядом.

А она растерялась, не зная, как реагировать на подобное заявление. Он ведь ей кто угодно, но только не муж.

– Ваш малыш? – спросил Роберт Альбертович, кивнув в сторону ребенка.

– Мой, – кивнул Баграт.

– Что же вы, папаша, позволили кормящей мамочке есть устриц как не в себя? Осторожнее надо быть, – с осуждением сказал врач.

– Недогляд, исправлюсь. – Баграт снова кивнул. – Как долго ей еще нужно оставаться в больнице?

– В принципе, при большом желании вы можете забрать пациентку уже сейчас, – неожиданно сказал Роберт Альбертович.

Милана внутренне возликовала, радуясь, что можно идти.

А Баграт, наоборот, заволновался, тут же спросил у врача:

– Как сейчас? Это после вчерашнего ужаса?

– Приступ купирован, – пожал плечами Роберт Альбертович. – Так что, если она снова не начнет есть что не надо, будет в порядке. Но я бы рекомендовал сдать кровь на аллергены, определить, вдруг есть реакция на что-то еще. Лучше широкий спектр.

– Сделаем, – кивнул Баграт с важным видом. – Я прослежу.

Роберт Альбертович кивнул и продолжил:

– Рецепт на лекарства я вам сейчас выпишу, и я тут прихватил брошюрку про правильное питание. Придется посидеть на диете.

С этими словами врач достал из папки тонкую книжицу с изображением овощей на обложке.

Милана хотела взять книжицу, но Баграт ее опередил.

– Это мне, я изучу, куплю что нужно.

С этими словами он сложил брошюру вдвое и убрал в карман куртки. Выданный врачом рецепт он также забрал себе.

Милана похлопала ресницами от такой его самодеятельности, но спорить не стала.

На этом они распрощались с врачом и пошли на первый этаж в лабораторию сдавать кровь.

Решили не ждать лифта, потому что возле него стояло много народу, пошли по лестнице.

Пока спускались, Милана воспользовалась тем, что вокруг не было любопытных ушей, и спросила у Баграта:

– Зачем ты сказал врачу, что ты мой муж?

Не утерпела, уж больно ее поразило такое его высказывание.

– Какая разница, муж или не муж? – он посмотрел на нее удивленно. – Зачем врачу эти детали? Я несу за тебя ответственность – это главное.

Милана поперхнулась его словами. Ответственность он за нее несет, видите ли. Да, он здорово помог ей ночью, вовремя сориентировался, вызвал скорую и потом доблестно нес родительскую вахту. Но она как-то прожила без него все это время и не умерла… А то, что случилось ночью, так этого бы вовсе не было, не притащи Баграт домой проклятых устриц.

Видно, ее возмущенное выражение лица Баграту не слишком понравилось. Потому что он тут же остановился, посмотрел на нее настороженно:

– Я не понял, ты против, что ли?

Милана тяжело вздохнула, соображая, как бы аккуратнее ему ответить. Не хотела его обижать после всего случившегося, но и оставлять дело как есть тоже не собиралась:

– Я очень благодарна тебе, что ты проследил за Пашей, правда! Но… Ты же понимаешь, что у нас с тобой не те отношения? Тебе не нужно нести за меня ответственность, я вполне самостоятельная. И замуж за тебя я никогда не выйду.

Баграт запыхтел, смерил ее тяжелым взглядом и буркнул:

– Конечно, не выйдешь. Потому что я тебя замуж не позову…

* * *

– Отлично, что не позовешь, – сказала Милана, сузив глаза.

А у Баграта чуть пар из ушей не повалил после такого ее ответа.

Он смерил ее злым взглядом, молча отвернулся и зашагал вниз по ступенькам, крепче прижимая к себе сына.

Замуж она за него никогда не выйдет, видите ли.

«Ишь какая цаца!» – внутренне негодовал он.

Баграт для Миланы – отличный вариант, это стопроцентно. Умный, добрый, обаятельный, рассудительный к тому же, всегда готовый к компромиссам. Что еще девчонки в парнях ищут? Да у него этих положительных качеств не счесть, все при нем. Она что, слепая и их не разглядела?

К тому же он не какой-то там голодранец, которому нечего предложить женщине. У него бизнес, выгодный причем, квартира. И не одна! В Москве тоже имеется. Он работает круглыми сутками, чтобы всего было в достатке.

Баграт считал, что внешностью бог его также не обидел. Другим нравится, а ей не нравится? Это с чего вдруг?

По всем параметрам Милана должна мечтать выйти замуж за такого, как он, а не раскидываться всякими там «нет».

Он, конечно, предложение делать не собирался, как и жениться в общем. Рано ему еще накидывать удавку на шею. Но сам факт того, что Милана в принципе не хочет за него замуж, очень его взбесил.

Баграт, между прочим, ночью глаз не сомкнул, пока сидел с ее сыном!

Ладно, сын не только ее, но и его тоже. Однако это не делало процесс сидения с ребенком хоть сколько-нибудь легче.

Баграт до трех часов ночи катал маленького плаксу по Анапе, а потом бдел у его кровати, дабы ни дай бог не пропустить момента, если тот проснется. Ни на минуту глаз не закрыл из страха, что уснет и не услышит, если ребенку что-то понадобится.

И как матери слышат детский плач сквозь сон? У Миланы слух наверняка заточен под хныканье Пашки. А у Баграта – нет, как он выяснил в первую ночь пребывания сына в его доме. Тут, конечно, дело могло быть еще и в снотворном, но он не мог так рисковать. Не хватало напортачить в первый же раз, когда остался с ребенком один на один.

Пока Пашка спал, Баграт читал книги по маркетингу, составлял план на будущий год, как только себя ни занимал, лишь бы не уснуть. Потом с утра воевал с сыном, чтобы накормить, – не нравились ему смеси, хоть что делай. Сменил ребенку за последние десять часов не меньше пяти подгузников. Сам! Собственными руками. Поехал проведать царевну-несмеяну в больницу, и на тебе пожалуйста. Замуж она за него не хочет.

Хамка!

А он еще за нее волновался, и как сильно… То и дело вспоминал, как нашел лежащей на кухне. Сердце при этом каждый раз сжималось.

Все, больше он беспокоиться о ней не будет, и точка.

Баграт то и дело косился в сторону семенящей за ним девушки и продолжал внутренне бушевать, пока не заметил, насколько она бледна.

– С тобой точно все в порядке? – спросил он, когда спустились на первый этаж.

Мысленно уже прикидывал – если вдруг хлопнется в обморок, как бы ловчее ее подхватить, ведь на руках сын.

«Все-таки какая она маленькая, хрупкая…» – подметил про себя.

– Я нормально себя чувствую, – кивнула Милана не очень уверенно. – Просто голодная.

– Ничего, сейчас сдашь кровь, поедем домой, по дороге куплю все по списку, поешь.

Вскоре они подошли к регистратуре лаборатории, находившейся при клинике. Отдали направление от врача, и тут им выдали чек на оплату.

Милана округлила глаза, увидев сумму. Неловко повела плечами, спросила Баграта:

– Ты не захватил мою сумку с кошельком?

«Она что же думает, я позволю ей платить, что ли? Совсем меня за мужика не считает!» – еще больше разозлился он.

Зло зыркнул на нее, молча достал кошелек и вытащил карту для оплаты.

– Я тебе верну эти деньги, – со вздохом сказала Милана.

– Женщина, ты много говоришь, причем не по делу, – угрюмо сказал он.

Когда Милана сдала кровь и вышла, тут же потянула руки к сыну.

Но Баграт не отдал.

– Ты еще слаба носить этого здоровяка, – заявил он со знанием дела.

Прижал сына к себе и понес из больницы на улицу.

Уже на парковке, когда усадил Пашку в кресло и помог Милане устроиться на заднем сиденье, вручил ей пакет с купленным для нее телефоном.

– На, пользуйся, я его зарядил. Ты должна быть на связи, вдруг что.

– Но я… – попыталась она протестовать.

Баграт лишь строго на нее посмотрел и процедил:

– Без выпендрежа мне тут. Все, поехали домой.

Баграт немного успокоился, лишь когда привез Милану с Пашкой домой. Дождался, пока они поедят, убедился, что с девчонкой все в порядке. Тоже сел завтракать. И после того как наполнил желудок едой, бессонная ночь дала о себе знать. У Баграта в буквальном смысле начали закрываться глаза.

– Ты что, совсем не спал сегодня? – спросила Милана, настороженно за ним наблюдавшая.

– Естественно, не спал, я же за сыном следил, – сообщил он как о чем-то само собой разумеющемся.

– Ну ты даешь, – покачала она головой. – Иди отдохни.

– А как же ты справишься с сыном? – тут же забеспокоился он. – Вдруг что?

– Позову тебя, – пожала она плечами. – Раньше же как-то справлялась…

– Раньше ты в обморок на кухне не падала, – резонно заметил он.

– Устриц есть больше не буду, – пропыхтела Милана немного обиженно.

Баграт кивнул, быстро принял душ и ушел в спальню. Думал, не заснет, слишком много пришлось понервничать за последние сутки. В голове так и крутилось все, что успел пережить. Но, как только донес голову до подушки, разом отключился.

Впрочем, спокойным его сон назвать было нельзя.

Снились всякие кошмары про то, как он не успевает подлететь к Пашке, и тот выпадает из кроватки. Как ребенок орет, набив себе здоровенную шишку. Потом во сне же он снова и снова поднимал с пола Милану, пытался ее реанимировать, а она никак не приходила в себя. А в какой-то момент перед ним вообще предстали Левон с Кирой и смотрели на него как на изверга за то, что не уберег Милану и Пашу.

Не было этим кошмарам конца и края. Все наступали и наступали.

Под конец в его сон вообще явился Пантелеев, терапевт из гостиницы, и забрал Пашку со словами:

– Нечего доверять ребенка безответственному родителю. Я его в детдом отдам.

Баграт проснулся в холодном поту.

– Всего лишь сон… – он покачал головой, отгоняя жуткие образы.

Выдохнул. Посмотрел на циферблат – продрых целых три часа.

И тут он поразился тому, как тихо было в квартире. Никаких хныков или любых других звуков.

«Может, Паша с Миланой спят?» – подумал он, но в душе уже шевельнулось волнение.

Баграт поднялся с кровати, накинул халат и пошел искать домочадцев.

Однако их не оказалось ни в гостиной, ни в спальне, ни даже в ванной или на кухне.

Баграт похолодел от беспокойства. Разыскал телефон, стал звонить Милане и очень скоро обнаружил, что ее мобильный преспокойно жужжит виброзвонком на диване в гостиной.

Забыла?

Или, скорей всего, специально не взяла, безголовая идиотка.

Ушла! Нет, сбежала!

Ребенка унесла!

Пульс Баграта убыстрился до такой степени, что застучало в висках. Руки задрожали, а глаз задергался.

«Дура девка!» – бушевал он про себя, спеша в спальню, чтобы одеться.

Это же надо удумать такое, чтобы сбежать от него сразу после больницы. Ведь еще слабая, утром еле держалась на ногах. Вдруг с ней что-то случится по дороге домой? Вдруг опять хлопнется в обморок?

«Зачем я вообще лег спать?!» – принялся он ругать себя, пока спешно натягивал джинсы и свитер.

Воображение пустилось вскачь и уже со смаком рисовало ему картины одна другой ужаснее. Вот Милана падает в обморок прямо посреди улицы, а его драгоценного Пашку крадет какой-нибудь гад. Или горе-мать попадает под машину. Или…

О, сколько этих «или» вертелось в его голове – не счесть. И даже телефона у Миланы нет, чтобы в случае чего позвонить, вызвать помощь.

Он выскочил из спальни, стал искать ключи от машины. Собрался тут же ехать, возвращать беглянку. Он ее силком притащит, если будет нужно. Он ее в спальне запрет и по заднице за самоволку надает!

Нашел ключи, поспешил в прихожую. Уже собрался выскочить из квартиры, как вдруг услышал хихиканье. Необычное такое, тонкое.

Замер, прислушиваясь.

Где-то в квартире снова захихикали.

Баграт резко развернулся на звук.

И еще один смешок. Звуки доносились из лоджии, выход в которую находился в гостиной. Баграт поспешил туда и… Вскоре обнаружил там Милану, сидевшую в кресле с Пашкой на руках.

Он замер у закрытой двери, отодвинул штору и стал наблюдать.

Сын заливисто смеялся, а Милана все повторяла:

– Скажи: маму люблю! Маму люблю.

– Ма-лю, – говорил Пашка и снова смеялся.

Сильнейшее облегчение обдало его с ног до головы и лишило всяких сил. Он стал ругать себя – и как не подумал, что домочадцы могли пойти на лоджию. Там хорошо, греет весеннее солнце. А он уже тут успел напридумывать себе всякого.

Все-таки Милана виновата…

Баграт резко открыл дверь и, обжигая ее взглядом, зашипел:

– Почему не держишь телефон при себе? Это очень безответственно с твоей стороны!

– Баграт, ты чего? – захлопала ресницами она.

– Чего, чего… – буркнул он. – Запомни, я запрещаю тебе исчезать без объяснений. Поняла меня?

По ее вытянутому лицу сообразил – ничего-то она не поняла.

– Я проснулся и подумал, что ты куда-то ушла. Надо предупреждать, что ты на лоджии. Что, сложно было написать эсэмэску?

– Я не подумала, что ты станешь нервничать…

Не подумала она, видите ли. А вот он весь испереживался.

– Ничего страшного не случилось… – сказала она и запнулась.

Тут Баграт пробасил:

– Я думал, Пашка пропал! Я волновался. Очень…

Хоть и понимал, что это глупо звучит, а все же сказал.

– Мы же всего лишь ушли на лоджию… – протянула Милана.

А потом застыла, уставившись на него, помолчала с полминуты. Сузила глаза и ядовито прошипела:

– Что? Екнуло сердечко, да? А теперь представь, каково мне было, когда ты Пашку забрал. Представил?

Баграт замялся, пристыженно засопел. И кажется, только теперь по-настоящему понял, что, должно быть, пережила Милана, когда он забрал ребенка несколько дней назад. Наверняка чуть не заработала сердечный приступ, как он сейчас.

Он прошел на лоджию, уселся во второе кресло, проговорил сдавленным голосом:

– Я так больше не буду делать. Ты это… не злись, ладно?

Милана уставилась на него недоуменным взглядом.

Ехидно спросила:

– Это ты так просишь прощения?

Баграт задумался. Вроде как извиняться не собирался, ибо это все-таки его сын. В то же время чувствовал – надо, ведь поступил погано.

– Извини, – буркнул он тихо.

Милана захлопала ресницами и ничего ему на это не ответила. Но осуждающе посмотрела. Этот взгляд ее огромных карих глаз был для Баграта попросту невыносим.

Решил сменить тему.

– Кстати, – проговорил он серьезным тоном. – Ты вообще работать думаешь? Или уже перегорела?

– В смысле? – спросила Милана. – Если ты про работу в твоей гостинице, то я написала заявление на увольнение. Я не собираюсь…

– Нет, ну если работа не нужна, то само собой, – пожал он плечами. – Но имей в виду, я твое заявление в тот же день порвал и повысил тебе зарплату.

Милана снова замерла, уставилась на него обалдевшим взглядом, аж рот открыла от удивления.

– Ну так что? Не нужна работа? – усмехнулся Баграт.

Милана закрыла рот, нервно сглотнула, а потом вдруг взвизгнула:

– А ты раньше не мог сказать?

О, он мог, но ждал подходящего случая.

– Так… мне надо срочно связаться с маркетинговым отделом, – тут же забеспокоилась она. – Они же меня потеряли, наверное…

– Ты не волнуйся, я сказал там, что ты приболела, – смилостивился Баграт.

И тут же получил сына на руки.

Милана выскочила обратно в гостиную, а Баграт остался с малышом один на один.

– Ну привет, пацан. Как ты тут без меня? – спросил он у сына.

Паша посмотрел на него с веселым выражением лица, улыбнулся.

– А теперь повторяй, – сказал Баграт с довольным видом. – Папу люблю. Ну? Папу люблю…

* * *

Милана не помнила себя от злости, наблюдая за тем, как Баграт весело играл с ребенком на лоджии. Прямо отец года, не иначе! И не плачет у него Пашка, и смеется в голос. А Саркисян счастлив, вовсю развлекается с сыном.

Невдомек ему, что ей как раз совсем не до смеха и веселых игр.

Неужели он не мог вовремя сказать – так, мол, и так, можешь работать дальше. Нет, прождал четыре дня, чтобы огорошить.

Не то чтобы она мечтала продолжать на него работать. Но работа-то хорошая и любимая к тому же.

Милана уже успела позвонить в маркетинговый отдел. Ей подтвердили, что пока ее не было, сам Артур Вазгенович, начальник отдела маркетинга, нашел ей подмену на время выдуманной Багратом болезни.

У нее, как у порядочного контент-менеджера, конечно же, имелось несколько статей в запасе, на Дзен канале также стояли материалы в отложке. Но Милана так работать не любила, ей нужен был четкий контроль за всем царством-государством, которое ей вверили. Просмотреть комментарии, удалить троллей, проследить за выходом рекламных постов… Хоть Артур и нашел ей замену, да что-то эта замена не очень шевелилась делать ее работу.

А главное-то, главное – ее драгоценный старенький ноутбук со всеми заметками остался дома, и она не могла даже попытаться что-то сделать. Не с телефона же она будет работать, в самом деле. Можно, конечно, но муторно. Однако Баграта все эти вопросы будто бы не волновали.

«Ты это… не злись, ладно?» – вспомнила она его фразу.

Как тут не злиться?

Извинения он, видите ли, попросил за то, что украл у нее сына. А у самого на лице ни капли вины.

Не поверила Милана в искренность его извинений. Не поверила, и все тут.

Пусть к сыну заметно потеплел, это да. А Пашка, тот и вовсе оказался продажной душонкой. Как только сообразил, что Баграт его может на руках носить значительно дольше и качать со значительно большей амплитудой, так и продал маму за папкины руки. Вот такая горькая правда жизни.

Было и еще кое-что, что здорово беспокоило ее последние четыре дня.

Оно, может, ничего страшного, и Милана себя попросту накрутила, но…

Кира все еще была недоступна.

Милана четко помнила ее сообщение – буду офлайн пару-тройку дней. Так вот уже прошло четыре!

Милане очень хотелось поплакаться сестре на все-все, что произошло в ее жизни после свадьбы Киры с Левоном. Но еще больше ей хотелось знать – все ли с той в порядке. А то острова, морские путешествия…

Может, шторм?

Может, тайфун?

Может, мифическое чудовище, которое поглотило ее с мужем и дочкой, при этом даже не подавившись?

Волнения раздирали Милану, а что делать, она не знала. Уже и Левону успела триста пятьдесят раз позвонить, а толку столько же – гордый ноль.

Все же не утерпела.

Вышла на лоджию и, хоть не хотелось, но обратилась к Баграту. Понимала – он вполне может сообразить, что она будет жаловаться на него сестре. Но ситуация критическая.

– У меня тут проблемка… – прокашлявшись, проговорила она.

Он тут же обернулся к ней:

– Что случилось?

– Я… Я до Киры дозвониться не могу…

– А в чем проблема? – Он приподнял левую бровь. – Левон мне писал, что они будут временно вне зоны доступа. Почему ты волнуешься? Твоя сестра с моим братом, а значит, все будет хорошо.

Милана помялась немного и объяснила:

– Просто Кира писала, что будет офлайн два-три дня, а прошло четыре, и я… Я очень переживаю, вдруг что.

Баграт резко посерьезнел, поднялся с кресла, вручил ей сына и пробасил:

– Сейчас все решу.

С этими словами он вышел и направился в кабинет.

Уже оттуда кому-то звонил, о чем-то договаривался.

А Милана ждала, еле сдерживаясь, чтобы не начать грызть ногти, как в детстве.

Не в силах больше терпеть жуткую неизвестность, Милана подхватила Пашку и вышла в гостиную. Подошла к кабинету Баграта, прислушалась. Тот резко отчитывал кого-то по телефону, но вот кого, она не поняла.

Милана устроилась с сыном в гостиной на диване.

Ждала, ждала…

И чем больше времени проходило, тем сильнее начинала волноваться. Душу съедала жуткая тревога.

Наконец Баграт изволил выйти из кабинета.

Сел на диван поближе ней и сыну и начал выдавать информацию:

– Я все узнал. Они просто отправились на маленький остров на частной яхте. Я связался с организатором тура, а тот с капитаном. Не буду утомлять тебя деталями, но у капитана имеется спутниковый телефон. С ним сейчас свяжутся, и у тебя будет возможность поговорить с сестрой. Здорово, да?

С этими словами он вручил ей свой телефон.

– Сюда позвонят.

– Фух… – выдохнула Милана, испытав огромное облегчение. – Спасибо, Баграт.

В этот самый момент она была ему и вправду очень благодарна.

Баграт вдруг как-то странно на нее посмотрел.

– Ты это… – немного замялся он. – Милана, ты не бойся меня просить. Не надо зря волноваться, если вдруг что, сразу приходи ко мне. Я для тебя и Пашки сделаю все, что в моих силах. А чего я не смогу, семья сможет. Ты меня поняла?

– Поняла, – прошептала она одними губами.

Она внимательно всмотрелась в его лицо и неожиданно для самой себя поверила тому, что он говорил всерьез.

Тут зазвонил телефон, на экране высветился незнакомый номер.

– Бери трубку, – подбодрил ее Баграт. – Поговори с сестрой.

Милана нажала на кнопку вызова, и сердце подпрыгнуло от радости, когда услышала голос Киры:

– Привет, Миланочка! Я так рада тебя услышать!

Едва в ее ушах зазвенел голос сестры, захотелось завизжать от радости.

– Я так за тебя волновалась! – затараторила Милана в трубку. – Ты не говорила, что исчезнешь так надолго… У вас все хорошо?

– У нас все отлично, – пела Кира. – А ты как, сестричка? Что-то случилось?

О, у нее случилось. Милана давно подготовила целую речь о том, что именно у нее случилось, – во всех красках и деталях. Она набрала в рот побольше воздуха, чтобы выдать заготовленные слова.

И…

Закрыла рот.

Посмотрела на улыбающееся лицо Баграта и поняла – не может она при нем на него же и жаловаться.

Она нервно сглотнула, попросила Баграта тихонько:

– Ты не мог бы дать нам поговорить наедине?

Думала, он станет спорить, ведь понимает, что Милана сейчас станет говорить про него. Но нет.

– Женские штучки, да? – спросил он, подмигнув ей.

Потом подхватил малыша и ушел с ним в спальню, оставив Милану одну.

Смелый какой, надо же.

Милана снова набрала в легкие побольше воздуха, собираясь выдать целую тираду про своего мучителя.

Но Кира опередила ее фонтаном восторгов:

– Сестричка, я тут навидалась такой красоты, сделала миллион фото, потом тебе все-все покажу. Это лучший отдых в моей жизни…

Милане вдруг стало стыдно.

Чего она добьется тем, что обрушит на сестру свои новости? Только отдых ей испортит. Кира с Левоном, без сомнения, сорвутся из долгожданного отпуска, приедут сюда, и начнется вселенская война. Все друг с другом переругаются, а Баграт смертельно на нее разозлится. Оно ей надо? Только-только наладили какие-никакие отношения.

Да, конечно, ей давно следовало сказать сестре правду о том, кто отец Паши. Но эта правда вполне могла подождать, пока Кира вернется из свадебного путешествия.

К тому же на поверку ее тюремное заключение в квартире Баграта совсем не оказалось таким уж ужасным. Он был внимателен к ней и сыну, изо всех сил старался помочь, угодить. Да, он украл у нее Пашку, но всего на два часа. Да, притащил их в свою квартиру, но относился к ним очень хорошо и больше ни слова не говорил ни про суды, ни про опеку.

Сестра тем временем принялась выспрашивать:

– Ты не рассказала, как ты там? Как Пашка?

– У него режутся зубки, а в целом все хорошо… – проговорила Милана со вздохом.

Тут же подумала, что, вообще-то, это не дело – жаловаться сестре на отца своего ребенка. Милана постарается как-то договориться с Багратом сама, тем более что он идет на контакт. В конце концов, она вполне взрослая, чтобы решать свои проблемы самостоятельно.

– Когда вы возвращаетесь? – спросила она.

– Через десять дней, – сказала Кира. – Решили еще тут подзадержаться.

Они еще немного поговорили, и Милана распрощалась с сестрой, напоследок посоветовав той не есть устрицы.

После разговора сразу пошла в спальню, куда Баграт ушел с Пашей.

Там Милана застала преинтереснейшую картину.

Баграт стоял с обеспокоенным лицом над кроваткой сына, который сладко спал к верху попой.

– Слушай, я не знаю, что произошло, – начал Баграт. – Я его чуть покачал, в кровать положил, а он взял и уснул.

– Ну хорошо же, – усмехнулась Милана. – Ты чего разволновался?

– Как чего? – развел руками Баграт. – Я не пойму, почему он так просто уснул. Без всяких там катаний на машине и прочего…

– Видно, сегодня зубки его не беспокоят, – пожала плечами Милана. – Бывают ведь и спокойные дни.

– Да? – брови Баграта поползли вверх. – То есть вся та жесть, что мы пережили, продолжается не каждую ночь?

– Конечно нет. Когда Пашку ничего не беспокоит, он спокойно спит, – кивнула Милана.

– Это же просто прекрасно! – воскликнул Баграт. – А я уже подумал… В общем, неважно. Так я могу отдыхать?

– Да, – кивнула Милана.

Тут Баграт вдруг подошел к ней и без всяких слов смял в объятиях.

Милана замерла, не зная, как реагировать. Почувствовала щекой тепло его груди, не желая того, вдохнула мужской аромат.

«Ну и нахал!» – проскочило у нее в голове.

Только она собралась высказать все, что думала по этому поводу, как Баграт разжал объятия. А потом наклонился, на секунду прикоснулся губами к ее щеке, чем окончательно шокировал. И ушел, улыбаясь, как ни в чем не бывало.

Милана осталась на месте, ошарашенная его внезапным порывом.

Дотронулась до щеки, которую Баграт поцеловал. Кожу жгло в том месте, где он коснулся ее губами.

По идее, она должна бы жутко разозлиться на подобную вольность с его стороны. Но вместо этого на душе вдруг стало приятно.