Текст книги "Дворец потерянных душ. Наследник Сентерии"

Глава 8
Танец боли

Ryan Yunck – The Dornishman’s Wife

Винсент

Корабль накренился. Я сосредоточил внимание на карте, лежащей на столе из красного дерева. В каюте преобладали коричневые тона. Она была довольно скромно обставлена: стол, полки с книгами, несколько комодов с картами и документами.

Стемнело. Луна отражалась на поверхности моря. Если бы огонь не пожирал мою душу, я бы вышел, чтобы насладиться умиротворяющим видом и глотнуть свежего воздуха.

– Теперь уже я не думаю, что нам следовало заходить с севера, – обратился я к стоящему рядом Тао.

Мы полагались на географические и стратегические знания младшего брата, чтобы расширить маршрут, но теперь этот маневр дорого обходился.

Холодало. Нам пришлось обеспечить солдат одеждой из более плотной и качественной ткани. Также нам требовалось больше пищи, чтобы никто не заболел.

– Нет, идея отличная, – возразил Тао. Его спутанные черные волосы напоминали воронье гнездо. Под его зелеными глазами из-за недосыпа образовались темные круги. Он был одет в коричневую рубаху и черные брюки.

Я не знал, одобряет ли брат мой поход на Зираков. Он никогда не озвучивал то, что у него в голове. Брат лишь молча следовал за мной, понимая, что обратной дороги нет.

– Ирина ожидала, что мы проследуем по легкому пути и зайдем с запада, – продолжал брат, пока я изучал карту.

– Нам будет труднее держать связь с дворцом, – возразил я. – Более того, подкреплению потребуется больше времени, чтобы добраться до нас.

Иван, о присутствии которого я успел позабыть, положил ноги на журнальный столик. Он сидел у окна подальше от нас и задумчиво смотрел на отражение луны на воде. Брат провел ладонью по каштановым волосам, заложил за голову обе руки и устроился поудобнее. Он откинулся назад и прикрыл глаза. Его поведение действовало мне на нервы, но Тао не выдержал первым.

– Четыре брата отправились на верную смерть, – нервно произнес он, – может, хоть притворишься, что тебе интересно?

Иван равнодушно открыл глаза и кивнул на Андре.

– Он тоже не особо принимает участие, почему ему никто ничего не высказывает?

Я не удержался и покосился на Андре. Казалось, он не понял, что слова прозвучали в его адрес. Он зачесал назад свои светлые волосы. Его изумрудно-зеленые глаза напоминали глаза нашей матери. Ушибы на его лице, оставшиеся после моего удара, уже полностью зажили. Брат вернул себе былую красоту.

Я почувствовал, как во мне закипает гнев, и до боли стиснул зубы. Он соблазнил Китану своим прекрасным лицом? Чем больше я смотрел на Андре, тем больше злился. Я отвернулся и вновь сосредоточил свое внимание на карте.

Я напомнил себе, что Китана не питала чувств к Андре, она прибыла во дворец с определенной целью. Но легче от этого не становилось. Внезапно я осознал абсурдность своих мыслей, закрыл глаза и слегка покачал головой.

– Я хотя бы слушаю, – защищался Андре, не подозревая, что я зол на него.

Я не разговаривал с Андре с того самого дня, когда он рассказал мне о том, что произошло между ним и Китаной. Я не хотел, чтобы брат отправлялся с нами, но наш отец настоял. Видимо, он считал, что трудности нас могут сблизить.

– Зачем? – спросил Иван.

Он встал и широкими шагами направился к нам.

– С какой целью мы отправились на войну? – спросил он, рассматривая карту на столе.

– С какой целью? – прищурился Андре, пытаясь понять, что имеет в виду Иван. – Китана в Зиракове, она беременна, мы должны ее забрать.

Брат пожал плечами, словно мы обсуждали что-то обыденное.

– Но ведь отцом может быть и не Винсент.

Я почувствовал, как кровь закипает в жилах. Черты лица напряглись. Меня накрыла волна ярости.

Тао, видимо, заметил, что во мне просыпается монстр, и попытался избежать ссоры.

– Не смеши, Иван, – бросил он, но тот не внял словам брата.

– Я просто рассматриваю все варианты, – произнес он. – Китана – женщина, которая может позволить себе связь с братом мужа. Почему мы отрицаем возможность связи Китаны еще с одним мужчиной? Или не одним?

Мне многое хотелось сделать, но убийство брата в разгар войны помешало бы нашим планам. Я не озвучил свои чувства, но, видимо, мои глаза говорили за меня, потому что Иван судорожно сглотнул.

– Я не уверен, что расслышал тебя правильно, повтори еще раз. – Угроза в моем голосе пугала даже меня самого.

Иван отступил:

– Нет, спасибо.

Брат благоразумно выбежал из каюты. Тао выскочил следом. Мы с Андре остались вдвоем.

Я не мог смотреть в глаза брату, поэтому устроился на стуле перед окном, повернувшись к нему спиной. Я услышал его тяжелые шаги и ошибочно предположил, что он тоже уйдет, но Андре сел напротив.

– Нам нужно поговорить.

Я вскинул бровь.

– Кажется, ты хочешь умереть.

Он глубоко вздохнул:

– Если ты меня так ненавидишь, то что ждет Китану?

– Это не твое дело.

Он несколько раз вздохнул. Видимо, слова давались ему с трудом.

– Слушай, мне очень жаль, – наконец сказал он. – Мне не следовало рассказывать тебе о произошедшем.

– Тебе не следовало рассказывать, – в изумлении повторил я. – Наверное, нужно было продолжать выставлять меня дураком, да?

– Ты можешь считать, что имеешь право знать о том, что произошло между нами, – произнес он, заметив, что я злюсь. – Возможно, ты и прав, но помни, что все случилось до вашей свадьбы, поэтому это тебя не касается.

Я больше не мог сдерживать гнев и встал, изо всех сил стараясь опять не ударить Андре.

– Поэтому ты, как полный придурок, рассказал мне о вашей связи?

– Ты сам меня провоцировал, – ответил он, тоже вскочив. – Ты назвал меня никчемным и слабым. Я так рассердился, что хотел отплатить тебе той же монетой. Я знал, что Китана – твое слабое место, и сказал, не подумав. Откуда я знал, что ты выставишь Китану, а она окажется беременной?

Я помассировал виски и начал ходить по каюте, глубоко дыша. Андре не переставал говорить:

– Даже если бы ты ничего не узнал, то все равно однажды оттолкнул бы Китану или меня.

Я повернулся к нему. Не знаю, какое выражение было у меня на лице, но брат сказал:

– Не смотри на меня так. Ты постоянно пытался испортить отношения между нами, потому что я флиртовал с Китаной, когда она прибыла во дворец. Ты обвинял меня, не разобравшись, что к чему. Ты отказался от нее сам, но никогда не переставал ревновать. Вот что я хочу сказать. Ты винишь меня сейчас, но даже если бы я тогда не рассказал тебе все, что-нибудь произошло бы годы спустя, и ты бы все равно от нас отвернулся.

Я не знал, то ли я злился на брата из-за его попытки оправдаться, то ли из-за того, то в его словах была доля правды.

– Ты возложил на меня ответственность за письмо Виктории, – произнес он. – Почему ты не подумал ни на кого другого?

– Я… – пробормотал я. – Я не знаю.

– Ты не можешь ответить, потому что я говорю правду. Позволь задать тебе еще один вопрос. Кому выгодна твоя ссора с Китаной? – Брат поднял указательный палец и продолжил: – Прости, кому выгодно твое расставание с женой, принцессой Зираковой, которая своими советами помогла тебе добиться благосклонности короля Эстеса?

От удивления я широко открыл глаза. Как странно, что Андре, который никогда не интересовался политикой, мыслил настолько глубоко.

– Кто из рода Сентерии решил остаться на троне рядом с королем, пока я с тобой?

Я глубоко вздохнул, глядя на отражение луны в море. Эта мысль посещала меня и раньше, но именно слова Андре раззадорили зверя внутри меня.

– Эзра… – прорычал я. – Когда я вернусь в Сентерию, нас ожидает настоящая битва.

Китана

Прошел месяц моего пребывания в Зиракове. Проснувшись утром, я получила весть, что вот-вот падет север нашей страны.

Моя верная горничная Амелия сообщила мне новости. Я инстинктивно положила руку на живот, защищая ребенка. Я немного прибавила в весе, но округлилась совсем чуть-чуть, и иногда мне казалось, что беременность – лишь плод моего воображения. И все же осознание, что в моем животе растет ребенок, наполняло меня теплом.

Я приняла ванну, оделась и отправилась в столовую, вместо того чтобы, как обычно, завтракать в своей комнате.

Лерой и Ирина восседали по разные стороны прямоугольного стола. Оба выглядели весьма озабоченными. Царившая тишина угнетала. Я внезапно поняла, что было неразумно приходить сюда, пока во мне растет ребенок Винсента, но было уже поздно.

Я села на стул рядом с Леной, напротив Армина. Младший брат аккуратно зачесал свои рыжие волосы. Он уставился синими глазами в тарелку, но, погруженный в собственные мысли, так и не притронулся к еде. Черты его лица напряглись, и он стал похож на отца.

Я хотела ему улыбнуться, но он на меня не смотрел.

Я повернулась к Арло, сидевшему рядом с Армином. Каштановые волосы брата растрепались, но он не выглядел неряшливо, наоборот, казался очень красивым. Его покрасневшие карие глаза указывали на похмелье. Брат приложил руку к виску, и я поняла, что у него болит голова.

Наконец я посмотрела на Лену в кроваво-красном платье. Сестра заплела свои каштановые волосы в тугую косу. Она переводила взгляд с Лероя на Ирину. Сестра заметила, что я наблюдаю за ней, и слабо улыбнулась:

– Доброе утро.

– Доброе утро? – прогремел голос Лероя. – Север нашей страны пал из-за того, что мы не отослали эту девчонку.

Я стиснула зубы, когда поняла, что в мою сторону он даже не посмотрел. Лерой перестал быть для меня отцом, он стал врагом, которого мне предстояло уничтожить.

– Ребенок Сентерии нападает на нашу страну, пока мы игнорируем его требования.

– Может, это потому, что ты так и не стал мужчиной и не возглавил армию, хотя являешься самым влиятельным человеком в стране после мамы и Армина, – ядовитые слова невольно слетали с моих губ. – Винсент, которого вы пренебрежительно назвали ребенком, ради жены и собственного дитя прибыл сюда и разрушает все вокруг.

Я не собиралась защищать Винсента, но по какой-то причине почувствовала, что должна. Отец сжал в руке нож, но я продолжала прожигать его взглядом.

– Не надо, – предупредительно произнес Армин.

Разгневанный Лерой вскочил с места.

– Я не уступил ни клочка земли этому негодяю Эстесу, – прорычал он. – Теперь его сын стал занозой. И делает он это лишь ради одного человека. Почему ты не сопротивляешься, Армин? Ты так и собираешься сидеть сложа руки, пока Винсент не ввергнет страну в хаос и не заберет Китану? Север пал. Я уверен, что слухи уже распространились. Кто знает, что происходит на фронте, пока мы здесь тонем в междоусобицах?

У меня упало сердце, когда я осознала, что Винсент в опасности. Я глубоко вздохнула, безуспешно пытаясь прогнать прочь это гнетущее чувство.

Казалось, никто не обратил внимания на мои душевные терзания, но внезапно под столом рука Лены легла на мое колено.

– Мы должны что-то предпринять, Армин, – с нажимом сказал Лерой. Отец считал, что лишь он препятствует передаче меня Винсенту.

Арло кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Вражеских солдат мотивирует присутствие в их рядах принцев, – заявил он. – Наши считают, что они одни.

– Вы предлагаете отправиться на фронт, – задумчиво произнесла Ирина.

– Армин останется во дворце, – предложил Арло, – потому что кто-то из нас должен остаться, на всякий случай.

Я осознала, что брат намекает на смерть, и волосы на моей голове встали дыбом.

– Наше присутствие воодушевит солдат и ослабит боевой дух врагов, – продолжил брат, затем посмотрел на меня и добавил: – Особенно Винсента.

– Эй-эй, – Лена приподняла руку и посмотрела на Арло. – Ты предлагаешь отправить беременную женщину прямо в гущу сражений?

– Любишь ты драматизировать, – поморщился Арло. – Срок еще небольшой.

– Мне не нравится эта затея, – отрезала Лена.

– Знаю, это не в твоем стиле, но прояви хоть каплю здравого смысла, – возразил Арло и наклонился вперед. – Винсент прибыл сюда, чтобы забрать Китану. Разве он или кто-то из его солдат сможет причинить ей какой-нибудь вред? Ладно, допустим, что у одного из солдат помутился рассудок. Китану тренировали с самого детства. Я уверен, что она легко справится с несколькими жалкими солдатами Сентерии. И я буду рядом.

Наступившая после тишина тревожила. Сердце замирало от мысли, что придется сразиться с Винсентом, но я постаралась ничем не выдать своего смятения.

– Арло прав, – согласилась я, – нам нужно отправиться на фронт.

У Лероя явно поднялось настроение.

– Тогда Лена и Армин останутся здесь.

– Забудь об этом, – отрезала Лена. – Я тоже поеду.

Я бросила благодарный взгляд на сестру. С тех самых пор, как выяснилось, что я беременна, наши отношения с Леной совершенно изменились. Я чувствовала, что могу ей доверять.

– Тогда начнем приготовления, – заключил Арло, поднимаясь.

– Куда направился? – прищурившись, поинтересовалась Лена. – Будто сам собрался паковать вещи.

Арло улыбнулся. Меня чуть не стошнило, когда я заметила его игривый взгляд.

– Мне нужно проститься со столькими женщинами, сестрица, боюсь, даже времени на всех не хватит, – ответил брат и покинул обеденный зал.

Я вернулась в свою комнату и села на кровать. Погода стояла теплая, дул легкий ветерок, но выходить на улицу не хотелось.

Я снова положила руки на живот и закрыла глаза. Я думала, что почувствую малыша, он придаст мне сил, но на деле даже не смогла побороть разочарование. Мое сердце разбилось вдребезги. Душа болела. Меня тошнило от невыносимой мысли, что придется встретиться лицом к лицу с Винсентом на поле боя. Я судорожно вздохнула.

Дверь распахнулась, и вошла Лена. Сестра села на кровать рядом со мной и положила руку мне на спину.

– Ты в порядке?

Я хотела соврать, но передумала и покачала головой:

– Я скучаю по нему.

Лена глубоко вздохнула:

– Могу только представить, что ты чувствуешь, Китана. Должно быть, невыносимо тяжело понимать, что через несколько дней на фронте ты встретишь любимого человека.

– Это так.

Слезы лились по моим щекам.

– Проклятье, Лена, – отозвалась я. – Как же мучительно, что он не чувствует того же, что я.

Казалось, Лена не верит своим ушам.

– Если он не чувствует того же, что и ты, зачем ему рисковать всем и отправляться на войну?

– Потому что я ношу его ребенка.

Лена похлопала меня по спине.

– Ты сама себя обманываешь, Китана, – ответила она. – Ты отрицаешь истинные чувства Винсента, потому что боишься вновь обжечься.

Я закрыла лицо руками. Лена обняла меня, пока я безуспешно пыталась справиться со слезами.

– Слушай, я знаю, что говорила тебе не доверять Винсенту, но после недавних событий моя точка зрения изменилась.

Я подняла голову и взглянула на сестру:

– Каких событий?

Во взгляде сестры сквозило сомнение. Она явно размышляла, стоит ли о чем-то мне рассказать.

– Лена, – настаивала я, – что ты скрываешь?

Сестра глубоко вздохнула.

– Неделю назад Ирина направила Винсенту предложение, – призналась она. – Ты родишь здесь ребенка, которого потом отправят в Сентерию.

Я замерла от ужаса. Моя грудь вздымалась от судорожного дыхания.

– Она не имеет права принимать решения касательно моего ребенка, – закричала я.

Лена, в отличие от меня, сохраняла спокойствие.

– Она – королева Зиракова, – ответила сестра, – и имеет право делать с нами все, что заблагорассудится.

– Да пусть хоть царицей Вселенной станет, – вскочила я. – Никто не смеет отбирать у меня моего ребенка.

– Винсент отказался, – сообщила Лена, когда я подбежала к двери. Я замерла и обернулась к сестре.

– Он хочет вас обоих. Если бы дело было лишь в ребенке, разве он не принял бы предложение Ирины?

Впервые огонь, полыхавший в моей душе, не обжигал, а согревал. Мне показалось, что я смогла вздохнуть полной грудью. Тело стало легким, как перышко.

– Это правда? – уточнила я, не в силах поверить. Сестра кивнула, и я снова расплакалась. Из-за малыша я стала чересчур чувствительной и сентиментальной.

Я вновь вернулась на кровать, чтобы прийти в себя. Наконец, успокоившись, я вытерла слезы и отправилась в кабинет матери, несмотря на возражения Лены. Сестра бежала за мной и просила успокоиться, но я оставалась глухой к ее мольбам. Я жаждала разрушений.

Я добралась до кабинета и ногой открыла дверь. Лерой и Ирина изумленно уставились на меня. Лерой взял себя в руки первым.

– Что тебе нужно, мерзкая крыса?

Я швырнула на пол несколько дорогих подсвечников. С истошным криком я бросила в камин какие-то важные документы, разорвала несколько ценных для матери книг. Наконец я остановилась, но ярость в душе продолжала пылать. Я прошла мимо Лероя и хлопнула руками по столу, глядя на мать, сидящую на противоположном конце.

– Я воскресла из мертвых. Из-за тебя мне пришлось убить солдата, – прорычала я. Голос принадлежал не маленькой дочери Китане, но смелой принцессе Зираковой. – Ты украла у меня все. Мою душу, честь, страну… Но ты не сможешь отобрать у меня ребенка, Ирина.

Я стиснула один из ножей, украшавших стол Ирины, так, что костяшки пальцев побелели. Я приподняла нож и направила ей в лицо, но она не отступила и не отвела взгляд.

– Это конец. Если ты еще хоть раз хотя бы подумаешь о том, чтобы забрать моего ребенка, я приду за тобой, достану тебя из-под земли.

Я крепко ухватилась за рукоять ножа и вонзила его в стол.

Когда я умолкла, тишина в кабинете была оглушающей. Я бросила последний испепеляющий взгляд на родителей и покинула комнату.

Три дня спустя, едва первые лучи солнца коснулись земли, мы отправились в путь. Вместо привычных дорогих платьев я облачилась в удобные узкие черные брюки, ботинки и рубашку. Я собиралась надеть доспехи, как Лена и Арло, но Ирина и Лерой сочли, что это плохая затея. Сначала я не поняла почему, но затем осознала, что они хотели выставить меня беззащитной перед Винсентом.

Я собиралась сесть в дворцовую карету и отправиться на север, но внезапно к нам подбежала девушка в одежде горничной. Когда девушка приблизилась, я узнала мою верную служанку Амелию. Ее черные волосы растрепались, в глазах читалось беспокойство. При виде ее волосы на моей голове встали дыбом.

Девушка преградила мне путь и неловко поприветствовала.

– Не уезжайте, – обратилась она, прежде чем я успела спросить, что происходит. – Я умоляю, не отправляйтесь на эту войну.

Я несколько раз моргнула:

– Амелия, ты в порядке?

Она отрицательно покачала головой:

– Вы можете подумать, что я нагнетаю, но, если вы отправитесь туда, произойдут страшные вещи.

Я глубоко вздохнула, начиная понимать, что происходит.

– Ты снова гадала?

– Можно сказать, я разговаривала с богами.

Я положила руку ей на плечо, пытаясь успокоить:

– Не волнуйся, ничего не случится.

– Случится, – настаивала Амелия. – Пожалуйста, не уезжайте.

Я не могла сдержать улыбку. Забавно, что девушка решила, что у меня был выбор, поскольку я королевская дочь.

– Мне пора, – ответила я. Амелия поняла, что не сможет меня удержать. Ее глаза наполнились слезами.

– Тогда обещайте мне, – попросила она. – Что вы станете тщательно следить за тем, что едите. Всегда спите подле своих брата и сестры и держитесь подальше от конфликтов.

Я сомневалась, что смогу следовать ее советам, но все же кивнула:

– Хорошо.

Амелия как будто немного успокоилась, но ее глаза продолжали беспокойно блестеть. Она глубоко вздохнула:

– Счастливого пути.

– Я тут подслушал, – вмешался Арло. Лицо брата озаряла широкая улыбка, словно мы не на войну собирались, а на веселую прогулку. – Ты гадала?

Амелия покраснела и отвела взгляд.

– Вроде того.

Арло казался заинтересованным.

– Ты и на меня расклад сделала или только на Китану?

– На вас я не гадала.

Амелия ответила слишком быстро. Было очевидно, что она лжет. Арло кивнул и с довольной ухмылкой скрылся в карете. Со вздохом я развернулась к девушке:

– Только не Арло.

Возможно, мы виделись последний раз. Я не хотела, чтобы Амелия грустила. Наше разное социальное положение меня не беспокоило. Девушка стала моей подругой, когда рискнула жизнью и отправилась со мной в Зираков.

– Береги себя, Амелия, – напутствовала я. – Если мы больше не встретимся, знай, что за моей кроватью есть потайной отсек. Возьми золото, что там хранится, и беги из этих адских чертогов, именуемых дворцом.

Девушка подняла на меня глаза, изо всех сил стараясь не расплакаться. Я силилась сказать что-то еще, но не нашла слов и села в карету к брату и сестре.

Я пребывала в глубоком смятении. Настойчивость Амелии нервировала, хоть я и не верила в подобные вещи. Кроме того, осознание, что Винсенту нужен не только ребенок, но и я сама, ничуть не успокаивало, зато очень злило. Я понимала, что сделала неправильный выбор, но из-за разрозненных чувств не могла поверить в слова Лены и Ирины. Какая-то часть меня боялась вновь испытать былую боль.

– Поспи немного, если хочешь, – предложила Лена, которая сидела напротив меня. Карета, покачиваясь, двигалась вперед. Я помотала головой и положила руки на ножны на поясе.

– Когда отправляешься на войну, Лена, нельзя думать о сне.

Сидящий рядом с Леной Арло усмехнулся:

– Что еще от тебя можно ожидать.

Я вздернула бровь.

– Ты притащил меня сюда. Все идет согласно твоему плану.

Казалось, брат расстроился от того, как я все утрирую.

– Я совершенно не хочу тебя тащить туда, Китана, – ответил брат. Притворная улыбка исчезла с его лица. – Но как мы можем так трепетно беречь друг друга, когда сотни детей остаются сиротами?

Я не могла его винить, в его словах была доля правды. Я отвернулась к окну. Я спала очень мало, но чувствовала себя на удивление бодрой.

– Китана, – обратился Арло несколько минут спустя. – Что ты сделаешь, когда увидишь Винсента?

– Побегу, обниму его за шею и страстно поцелую.

Мой язвительный ответ заставил Лену рассмеяться, а Арло закатил глаза.

– Я серьезно, – продолжил брат, игнорируя мои насмешки. – Станешь размахивать мечом как ни в чем не бывало?

Я почувствовала приступ тошноты лишь при одной мысли об этом.

– Прости, я никогда не решусь на подобное.

– Так что ты сделаешь, если увидишь, что мы с ним сражаемся?

Мое сердце ускорило ритм. Арло внимательно смотрел в мои глаза, словно пытаясь заглянуть в душу.

– Когда придется выбирать, кому ты отдашь преимущество?

Я не знала, что ответить Арло.

– Отстань от нее, – пришла на выручку Лена, видя мое замешательство. – Она и так оказалась в сложной ситуации, наши мрачные предположения ничем не помогут.

– Но нам нужно это знать, – настаивал Арло.

– Вот бы ты спросил об этом до того, как тебе пришла в голову идея отправить Китану на фронт.

После ее слов Арло покачал головой и выглянул из окна, словно надеялся набраться терпения.

Несколько минут мы ехали молча, и я успела собраться с мыслями.

– Если бы вы спросили меня об этом несколько месяцев назад, я бы без раздумий ответила, что убью вас. – Брат и сестра уставились на меня, а я продолжила, хотя не была уверена, что правильно подбираю слова: – Но сейчас я вижу вас в ином свете. Порой мне кажется, что мы никогда не будем по-настоящему близки, но разделяющая нас стена уже не столь глухая. Если ты решишь убить Винсента, я встану перед тобой и сделаю все возможное, чтобы сохранить ему жизнь. Но если он нападет на тебя, я постараюсь его остановить.

Я нервно закусила губу.

Брат и сестра смотрели на меня, пораженные моим ответом. Они выглядели так глупо, что я не выдержала и засмеялась:

– Видели бы вы сейчас свои лица.

– Что ж, – прочистив горло, произнес Арло. – Спасибо.

– Вот почему девушки видят в тебе лишь игрушку для утех, – закатила глаза Лена. – Ты же бесчувственный мужлан.

– Во-первых, – заявил Арло, поднимая вверх палец, – это они мои игрушки.

– Вау, Арло, – с деланым восхищением протянула Лена. – Вот это успех!

– Брось, я этого не заслуживаю.

– А что произошло с той дамой из таверны в прошлом году? Ты хотел с ней продолжить общение, но она тебя игнорировала?

Арло побагровел от злости:

– Она исключение! Она узнала, что я принц, и испугалась, что будут проблемы.

Лена откинулась назад и скрестила руки. Сестра язвительно улыбнулась и покачала головой, демонстрируя свое недоверие к словам Арло:

– Разумеется, так оно и было.

Несколько часов спустя, когда солнце уже взошло, мы добрались до линии фронта. Сердце сжалось от скорбного вида раненых людей. Будучи принцессой, я много раз становилась свидетельницей подобного зрелища, но так к этому и не привыкла. Вот она, обратная сторона победы – смерть и реки крови.

Мы пообщались с солдатами и посетили раненых. Арло оказался прав. При виде нас бойцы распрямились, их глаза загорелись воинственным огнем. Их пламя поглотит моего любимого мужчину…

Закончив с делами, мы вошли в приготовленную для нас палатку в надежде на отдых, как вдруг к нам примчался солдат.

– Мы заметили какое-то движение, – торопливо доложил он, позабыв от волнения поздороваться. – Кажется, Сентерия готовится к атаке.

С тяжелым сердцем мы с Леной следовали за Арло. Я села на одну из трех подготовленных нам лошадей. Я посмотрела на Арло и Лену, чувствуя себя невероятно беспомощной.

– Не отходи от меня, – велел Арло, привязывая к моей руке щит. – Несмотря ни на что. Слышишь меня?

– Несмотря ни на что, – повторила Лена, словно я не понимала всю серьезность ситуации.

Я положила дрожащую руку на ножны и дернула поводья. Мы неторопливо ехали вперед. Нас окружали солдаты, но мне казалось, что я совершенно одна.

Перед нашими взорами предстала огромная армия. Солдаты на передовой держали знакомые мне знамена Сентерии, остальные, вооружившись мечами, облачались в доспехи. Сегодня они пришли сюда лишь с одной целью: убить или быть убитыми. Я попыталась унять охватившую дрожь.

Внезапно я увидела его, и вокруг все померкло. Мне показалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, к горлу подступили рыдания. Несмотря на разделяющее нас расстояние, я видела, как потемнел его взгляд, и почувствовала перемену его настроения. Он смотрел на меня. Мы были одновременно так близко и так далеко. Он оставался невероятно красивым, несмотря на растрепавшиеся волосы и усталость в глазах. В своей серебряной броне он казался намного более мощным, чем был на самом деле.

Я отвернулась, окинула его войско взглядом и впервые осознала, где нахожусь. Что с нами стало? Как мы до этого дошли? Как из лучших друзей, безгранично доверяющих друг другу, из двух возлюбленных превратились в двух чужаков во вражеских лагерях? Кроме того, как я смогла прийти сюда и подвергнуть опасности своего ребенка?

От этой мысли во рту пересохло. Я машинально положила руку на живот в попытке защитить ребенка. Я вновь посмотрела на Винсента и поняла, что он заметил мой жест. Наши взгляды встретились, и я заметила тоску в его глазах.

Он думал так же, как я.

Он тоже страдал.