Текст книги "Манипулятор. Глава 035"

ГЛАВА 35

– Все, поезд тронулся, прикиньте! – сказал я в среду 26 апреля, едва зайдя в офис.

Сергей оторвался от чтения газеты, Вера от монитора компьютера. Оба вопроси-тельно уставились на меня. Я обменялся с Верой традиционным приветствием, пожал ру-ку напарнику, плюхнулся в кресло у двери, пояснил:

– Вчера деньги относил в квартиру, все! Подорожание! На десять процентов сразу – пятнадцать с половиной теперь метр в «Шансе»!

– И как же ты теперь будешь платить? – озадачилась Вера.

– Да у него два процента всего! – напомнил Сергей, вздохнул и свернул газету.

– А, ну да! – махнула рукой и улыбнулась Вера. – Я и забыла!

– Да, хорошо, что есть такой пункт в договоре, я теперь это отлично понял! – заки-вал я. – Прикинь, десять процентов – хоп, и тридцатка сверху! А так всего шесть тыщ!

Сергей смотрел на меня чуть растерянным взглядом, моргал и о чем-то думал.

– Ты ж, вроде, еще в тот раз последние деньги отнес… или нет? – произнес он.

– А, ну да! Сбережения закончились! Всё! Это я уже скопил с зарплаты нашей тут, с фирмы! – признался я.

– И сколько ж ты отнес? – шмыгнул носом напарник.

– Да! – отмахнулся я. – Крохи! Всего два метра выкупил, двадцать восемь пятьсот!

Сергей задумчиво смотрел на меня долю секунды, повернул резко голову в направ-лении жены, сказал: «Прикинь, Верок!! Вот Роман гуляет, тусит там по разным клубам, с бабами какими-то встречается и умудряется еще с зарплаты деньги на квартиру отклады-вать!! А нам еле-еле на семью на месяц хватает!

– Сереж, ну че ты хочешь! – понимающе произнесла та. – Он один, у него расходы только на себя, а у тебя двое детей! Был бы и ты один, так же бы хватало и тебе этих денег за глаза! Так же бы и откладывал и ты…

– Да эт понятное дело! – кивнул Сергей и зажевал нижнюю губу, глянул на меня. – Это ж ты за сколько времени собрал эти деньги?

– Да за сколько… – развел руками я. – Вот! Как в феврале уже подписал договор, так и начал собирать… получается… март – апрель, ну, и с февральских денег тоже там что-то осталось…

Сергей вновь сделал паузу, словно что-то подсчитывая в голове.

– За два месяца собрал на два метра!? Мы по семнадцать получаем, а ты по четыр-надцать откладываешь что ли!? – сделал удивленное лицо напарник.

– Ну, не за два… а за три все-таки… Да я не считал, Серый, ну, были деньги, я и отнес! Я ж щас на себя практически ничего не трачу! С Вовкой мы не тусим, ну, гуляем с Наташкой, да и то там я и не трачусь особенно… это не то, что с Лилей! – я засмеялся. – Тридцатка за месяц – фууух!! И нету!

– Наташа какая-то уже… – закатила, улыбаясь, глаза вверх Вера. – Мы не успеваем следить за твоими подругами, Ром! То Лиля, то Наташа…

– Лиля – это все! Это прошлое! – заулыбался я. – Щас Наташа!

– А че вы с Вовкой-то перестали тусить!? – сказал Сергей. – Поругались что ли!?

– Да не, какой поругались! Все! Сколько же можно!? Вовка остепенился! Лера бе-ременна, летом свадьба!

В дверь постучали. Вошел Петя.

– Сереж, Ром, здарова!! – как обычно, громко сказал он и по очереди протянул нам свою крепкую руку, повернулся к жене Сергея. – Вер, привет! Что у нас там на сегодня!?

– Вот, Петь, держи! – Вера протянула накладные водителю.

– Аха, давай!! – вцепился рывком в них тот и тут же пробежался по бумагам глаза-ми. – Первый рейс куда, «Арбалет», да!!? А второй!!?

Водитель уставился на всех нас удивленно.

– Петь, второй мы щас тебе набьем, пока ты первый отвезешь, – сказал Сергей. – Скорее всего поедешь в «Темп» и потом в «Пересвет»…

– А!! Все!! Понял!! Сереж, я понял! – вытаращил тот на напарника свои выпуклые глаза и ощерился крупными зубами с промежутками. – А эти, они там, да!!? На складе!!?

– Петь, ну посмотри сам… – поморщился недовольно Сергей.

– На складе, Петь, на складе! – закивал я.

– А, ну все, я тогда поехал!!? – перевел взгляд на меня водитель, боязливо зыркнул на Сергея, уловив реакцию того.

– Да, Петь, давай, едь… – сказал Сергей, наклонившись и принявшись ковыряться в своем сандалии, совершенно не смотря на водителя. Тот потоптался у двери, еще раз гля-нул на меня, на Веру, произнес скомкано «а, ну, я поехал» и вышел.

Весь апрель и особенно последние две недели работа кипела. Каждый день мы раз-возили дихлофосы, «затаривая» всех клиентов под завязку перед началом «сезона». Мы понимали простое правило – чем больше клиенты закажут дихлофосов у нас, тем меньше возьмут у конкурентов. Последняя неделя перед майскими праздниками вообще выдалась напряженной, все так бодро заказывали инсектициды, что к концу месяца мы раскидали по клиентам половину привезенных десяти тонн.

– Неплохо так, да, Ромыч!? – сказал удивленно Сергей, стоя 28 апреля, в последний рабочий день месяца, внутри склада и разглядывая ополовиненные запасы дихлофосов.

– Как раз, Серый! – кивнул я. – Сейчас за май все прожуют первую половину, в кон-це мая-начале июня раздадим остальное, и в середине июня можно уже снова заказывать…

– Думаешь? – посмотрел на меня тот внимательно.

– Да вот посмотришь! – кивнул я, сам не осознавая источника свой уверенности.

Сергей обвел еще раз взглядом склад, наткнулся им на кладовщика и грузчика. Се-ня сразу вытянулся по струнке и беспокойно закрутил головой, племянник же вахтерши продолжил с безразличием что-то рисовать на коробке с моющими средствами.

– Ну че, как мы будем на выходные работать!? – остановил Сергей взгляд на мне.

– Да, как, Сереж!? – перепрыгнул с ноги на ногу Сеня, всплеснув руками. – Я вот тоже хотел спросить!

Решили просто: 29, 30 апреля и 1,2 мая – выходные. 3,4, 5 – работаем и снова мини-каникулы аж до среды 10 мая.

– Че будешь делать на праздники? – сощурился от солнца Сергей, едва мы вышли со склада и побрели вверх к офису.

– Не знаю… – пожал я плечами. – Отдыхать… с Наташкой погуляем… может с Вов-кой увидимся… а ты?

– Да я на дачу поеду! – выдохнул почти горестно Сергей. – Детей туда вывезу на все праздники, штангу отвезу… Я ж штангу купил!

– Да ладно!??? – удивился я. – Я думал ты так, пошутил!

– Да не, надо заниматься! А то я спорт что-то совсем подзабросил, хорошо, хоть ты меня взбодрил! А то, когда никто рядом не занимается спортом, а у меня все знакомы типа Мелёхи – им лишь бы побухать да поплясать в каком-нибудь кабаке! С таким окружением и самому не до спорта. А так начну заниматься… Надо будет мне еще и грушу себе купить, повесить тоже на даче, вспомнить молодость, потренировать ударчик…

– А че тебе окружение то? – удивился я. – Хочешь заниматься, бери и занимайся!

– Да не скажи, Роман… Окружение влияет! – парировал Сергей.

– Ну… влияет, но не до такой же степени. Тебя же никто не заставляет с ними бухать! Это твой личный выбор! Вон, Сеня… – я кивнул назад. – Он же решил не бухать больше, и не бухает… А Холодов этот продолжает…

– Да это все потому, что мы этого Холодова выгнали! А Сенька, он за место держится, вот и перестал пить на работе! Он знает, что еще раз унюхаем и сразу выгоним!

– Да я не думаю, что Сеня перестал пить только потому, что боится, – сказал я, желая видеть в решении кладовщика побудительным мотивом не только страх, но и нечто более осознанное – внутреннее решение. – Ты думаешь, он с Холодом что ли не видится? Так же видится и мог бы и продолжать после работы с ним квасить, однако же не пьет… Потому, что сам так решил… Окружение не так уж влияет на выбор человека, если тот ре-ально что-то решил…

– Роман, да у тебя просто нет такого окружения! – начал раздражаться Сергей. – Был бы у тебя знакомый как Сеня, и ты бы уже по-другому себя вел!

– Ну был и был бы такой знакомый… – пожал я плечами. – Что бы это изменило?

– И что, ты стал бы с таким общаться? – удивленно глянул на меня напарник.

– А почему бы и нет? Что он, Сеня, не человек что ли?

– Да о чем с ним говорить? – брезгливо скривился Сергей.

– Ну, не знаю… Сеня – нормальный малый…

– Ладно, Роман! – отмахнулся напарник. – Тебя не переспоришь…

В позиции Сергея я отчетливо почувствовал уровень, который он себе обозначил и ниже которого уже не считал нужным даже наклоняться в принципе. Люди с социальным статусом наподобие Сени или Пети числились в его сознании ниже означенного уровня, и Сергей дал понять, что контактирует с подобными им лишь по нужде, а так брезгует. Я же видел в изменениях поведения Сени некое проявление истинной воли человека, его созна-ния. И меня это радовало. Сергей же видел в Сене или Пете не людей, а кладовщика и во-дителя. Но спорить не хотелось, погода стояла слишком хорошая для такого дела. И я лишь примирительно вернулся к началу разговора, произнес: «Груша – хорошее дело! У нас в зале висит, тоже ее иногда стучу перед тренировкой, чтоб разогреться».

Мы лениво брели к офису, всеми мыслями уже находясь на отдыхе. Работа на весь день была ясна – Пете предстоял еще один рейс и все. По сути, мы ждали только его. На-ша болтовня перекочевала и в офис. Там к ней подключилась Вера. Незаметно подошел к концу и рабочий день. В три часа уехал во второй рейс Петя. Сеня закрыл склад и зашел в свою каморку переодеваться.

– Ну что, я компьютер выключаю? – посмотрела на нас Вера.

– Да, Верок, выключай, будем собираться! – расцепил скрещенные на груди руки Сергей, скинул одну ногу с другой, подался в кресле у двери вперед, потянулся за своим «чемоданом».

В дверь тихо постучали, заглянула голова Сени, сказала: «Ну, мы можем идти?»

– Да, Сень, идите, – не оборачиваясь, стоя спиной к двери и погруженно копаясь в портфеле, произнес Сергей,.

– До среды, Сень! – напомнил я.

– Аха, до среды, до третьего числа! До свидания! – сказала голова и исчезла.

Мы втроем вышли почти следом за работниками, сели в «мазду», прокатили мимо проходной. Тетка в очках и с, казалось, вечной сигаретой в руках распрощалась с нами громко, старательно кивая головой. Мы покатили влево к переезду. Справа с пакетом в руке по тропинке через железнодорожные пути к автобусной остановке энергично и по-деловому топал Сеня. Впереди маячило четыре выходных дня, после них еще четыре, а после – жаркое лето. Мое ощущение приближающихся первых действительно хороших заработков усилилось. Мы с Сергеем стремительно и бесшабашно двигались в манящее неизвестное, подогреваемые азартом денег и на глазах растущими объемами фирмы.

– Разееес!!! Блять, че делаешь там!!??? Хы-хы-хы!! – заорал в ухо из мобильника знакомый голос. Полдень первого мая. Нормальные люди только проснулись, а этот уже орал в трубку своей фонтанирующей энергией. Я оглянулся, стоя на кухне. Отца не было, он вышел из квартиры еще с утра. Я лишь слышал, как хлопнула входная дверь. Мать ку-рила на балконе.

– Блять, Вова, какого хуя ты мне орешь с утра в ухо!? – весело сказал я, стараясь не рассмеяться. – Я жру сижу! Завтракаю я! Все приличные люди завтракают в это время! Это ты где-то там шароебишься уже со сранья!

– Хы-хы-хы! – раздалось в ответ в трубке. – Рамзес, блять, мы тут с Лерой гуляем в центре! Давай, приезжай! Лера тебя видеть желает! Бля, я тоже тебя видеть, конечно, не против! Но Лера меня уже с утра заебала! Уже два часа ноет – где Рома, где Рома!? Давай, приезжай, погуляем вместе! Хоть Лера от меня отъебется!

Вовка был простой как кирпич – квадратный, цепляющий углами своих шуток и поведения всех подряд, совершенно этого не замечающий и абсолютно счастливый. Я за-улыбался в трубку, ответил не раздумывая: «Ща приеду, дай пожрать и приеду!»

– Давай, блять, жри там быстрее! Мы тебя ждем! Да… да… от Леры привет! Да! Ле-зет прям в трубку! На… ага… на… поцелуй Рому… ага… прям в десны и через трубку! – в телефоне раздалась возня, хихиканье и вновь сопение Вовки. – Да, Рамзес, ну ты понял – лезет прям в трубку целоваться она! Ага… щас! Так что давай, приезжай быстрее…

– Еду, еду, все! – засмеялся я и отключился.

Через полчаса я был в центре и увидел беременную Леру. Так интересно. Еще де-вять месяцев назад Вовка и Лера друг друга не знали, а сейчас, хоп, и она уже на третьем месяце. Живот выделялся заметно, но еще не изменил походку девушки. Лера смутилась, залилась краской при виде меня и понимании своего положения.

– Вот! Молодцы! – сказал я, едва мы поздоровались. – Можете же, когда хотите!

Вовка захыхыкал, Лера выдала скромный смешок.

– Мы-то можем, а ты вот когда, а!? – гаркнул Вовка. – Рамзес, уже пора! Надо нам уже обоим становиться папами, сколько можно шляться по этим ссаным всяким «чистым небесам»!? Вот! Вооот!

Вовка показывал на Лерин живот.

– Вот смысл жизни, ёпть! – счастливый почти кричал он на всю улицу.

– Вов, тихо-тихо, а то народ распугаешь! – сказал я и потрепал друга по плечу, тот обернулся, смутился, закраснелся сплошь и замолк.

– Кто будет, знаете уже? – посмотрел я на Леру.

– Мальчик вроде, – сказала она.

– Да, сказали, пацан будет! – выпалил Вовка.

– Имя-то придумали или еще не думали? – посмотрел я на обоих.

– Да нет, пока не думали… – виновато глянула на меня Лера. – Может… Андрей…

– Андрей, ну… нормально… – буркнул Вовка. – Андрей Владимирович будет…

– Или Саша…? – отчего-то посмотрела на меня вопросительно Лера.

– Александр Владимирович… ну, тоже ниче так… – сказал Вовка.

– Или Рома? – смотрела на меня, словно желая поддержки, Лера.

– Рома… Рома… а че!? – встрепенулся Вовка. – Рамзес, а!? Назовем сына Ромкой! Лер!? Будет Роман Владимирович!

Вовка крутил головой между нами. Вдруг оба уставились на меня.

– Да я-то че!? – смущаясь, удивился я, ощущая себя припертым к стенке.

– Блять, точно, Рамзес!! Назовем сына в честь тебя! Будет Ромкой! Как тебе, Лер!?

– Мне нравится… – произнесла та, неловко пожала плечами, глянула на меня.

– А я то че!? – хохотнул я. – Мне приятно, конечно, будет! Как-то непривычно…

Мы шли по самому центру города. Проспект был заполнен, движение автомобилей перекрыто, люди густо шли по проезжей части в обе стороны, образуя собой два течения. Праздничное настроение витало в солнечном теплом воздухе. Весна набирала обороты. Ртуть термометра доползла до семнадцати градусов тепла. Я был в легких джинсах и хол-щевой куртке на тонкую черную футболку с длинным рукавом. Мы прошли через весь проспект, повернули обратно, прошли половину, посидели в уличном кафе, перекусили, вышли вновь на проспект – и у меня в голове промелькнула мысль. Я даже не успел ее понять как следует – зазвонил телефон. Номер был не из списка контактов, но я его узнал.

– Лиля звонит, – сказал я заговорщицки Вовке, поднес телефон к уху. – Да, алло!

– Привет, Рома, это Лиля! – раздался в ухе хорошо выученный елейный голос.

– Привет, Лиль, как жизнь? – произнес я спокойно, но сердце ускорилось от ненуж-ного неприятного волнения от опасности. Я уже понимал природу этой опасности и знал как ее нейтрализовать, но она, давно ушедшая и чуть подзабытая, вернулась, накачав мою кровь в долю секунды адреналином. И я чувствовал по наитию, что уклониться от опас-ности, избежать ее, не значит покончить с ней. Чтобы покончить с Лилей, я должен был решить ее. Решить, как задачу. Раз и навсегда. Никакого плана у меня не было. Только на-итие и внутренний голос.

– Узнал меня? Приятно… – промурлыкала Лиля.

– Да, узнал, – сказал я предательски задрожавшим голосом, но шум большой улицы меня выручил. – Ты здесь, в городе?

– Да, приехала на праздники к родителям, взяла отгул в госпитале, – пропела Лиля.

– А, ну молодец… – кивнул я и почувствовал, как внутренний тремор улегся, пик адреналина спал. Я успокоился и почувствовал, как к успокоению в кровь примешалась злость и циничное равнодушие. Мои руки и ноги вдруг отекли усталостью, странное опустошение разрослось во мне, словно на несколько секунд общения кто-то невидимый забрал мои силы. Мне захотелось закончить разговор, и я пустил его на самотек. Я глянул на Вовку. Тот ехидно скалился и показывал какие-то рожицы и знаки. Лера улыбалась и прислушивалась к разговору.

– Помнишь, я тебе обещала покатать тебя на машине, когда куплю? – сказала Лиля.

– А, ну да, помню… Ты купила машину что ли?

– Да, купила. Я на ней и приехала из Москвы… – продолжила Лиля и замолкла в на-дежде, что я заинтересуюсь и поведу разговор.

– Ааа… ну, молодец, поздравляю! – сказал я. – Машина – это хорошо!

– Спасибо… – сделала вторую попытку перекинуть мне нити разговора Лиля.

Я молчал. Слушал.

– Если хочешь, можем в три встретиться в центре, покатаю тебя на машине, как обещала…

– Да можно, почему бы и нет, – произнес я спокойно. – Я как раз сейчас в центре, гуляем мы тут с Вовкой и Лерой…

– Ты с Вовчиком? – чуть оживилась Лиля. – Привет ему передай от меня!

– Хорошо, передам… тебе привет от Лили…

Вова схватился за сердце и принялся кривляться, изображая «умирающего лебедя».

– Ну что, мы встретимся в три? – раздалось в трубке.

– Да, давай в центре в три, мне удобно, я уже тут.

– Хорошо, тогда встретимся у… – Лиля назвала место. – Я буду на сером «матизе».

Мы распрощались, я сунул телефон в карман и посмотрел на Вовку, тот ехидно ощерился, смакуя ситуацию.

– Ну че там твоя Лиля!? – выпалил он. – Машину купила, хочет тебя покатать!?

– Да, решила подлизаться, приехала на праздники же, надо же найти дурака, кто бу-дет ей гулянки оплачивать, вот и позвонила! – кивнул я, ухмыльнувшись.

– Надо же найти дурака, да! – закивал Вовка. – Вот! Видишь какая умная баба! Хы-хы-хы! А Роман то не дурааак!

– Да, А Роман то уже не дурак… – уточнил я.

– Да ладно тебе, может она просто увидеть тебя хочет, соскучилась? – заступилась за Лилю Лера.

– Ага, соскучилась! По деньгам она соскучилась и бесплатному веселью! – кивнул я с полусерьезным лицом, чем вызвал очередной приступ сдавленного смеха у Вовки.

– Блять, Рамзес – крепкий орешек! Его так просто не раскусишь! Ты поняла, Лер!? – выдал Вовка, переведя дух.

– Да я поняла, ага… бедная девушка… – сказала Лера с иронией.

– Ага, бедная! – кивнул я в той же полусерьезной манере. – Пару месяцев с ней и ты сам бедный!

Вовка закатился в очередном сдавленном смехе.

– Щас встретимся! Пусть катает на своей таратайке! Хоть бензином часть долга возьму! – разошелся я, сознательно подогревая веселье друга.

– Таратайка! – Вовка гнулся в смехе. – А че хоть за машину она купила!?

– «Матиз», блять! – сказал я.

– «Матиз»!??? – перекривился Вовка.

– Ой, да там одни понты – я, блять, в Москве, вся хуйня, вы тут никто, машину ку-плю, встречаюсь с депутатом… только депутат съебался куда-то, предварительно ее вы-ебав, а денег хватило только на «матиз»… – выдал я эмоционально – …серый!

Вовка заржал еще сильнее, уже беззвучно и бессильно. Даже Лера начала смеяться открыто, смотря на меня укоризненно-понимающим взглядом.

– Ладно, я пойду… на свидание с Лилей! – сказал я, глянул время на наручных ча-сах. – Как раз полчаса осталось, и тут идти минут двадцать… потом расскажу, че и как!

Я распрощался с парочкой и с приподнятым настроением, весь в предвкушении очередной серии в подзатянувшемся дешевом флирте, выродившемся из так и не случив-шегося романа под названием «Девушка Лиля, которая могла стать матерью моих детей, а оказалась обычной меркантильной сукой», направился к месту встречи.

Я увидел ее через дорогу. Сначала ее потом «матиз», хотя тот стоял у обочины, а Лиля – за ним на газоне. Плотный поток машин совершенно сливал с собой серое малень-кое авто. Лиля была в свободном синем с поясом платье ниже колен. От ее образа веяло все той же винтажностью. Девушка заметила меня, махнула приветливо рукой и улыбну-лась своей магнетической улыбкой.

Я перешел дорогу, мы поздоровались. Я старался не смотреть на Лилю. Интереса у меня к ней не было уже никакого, а выдавать свое волнение я не хотел. Я волновался бо-лезненно, как пациент, которого ранее, не предупредив, препарировали без наркоза; кото-рый все-таки выжил и при очередной встрече с доктором начинал паниковать без видимой причины. И желание размозжить голову такому доктору просто зашкаливало.

– Хорошая машинка! – сказал я, сев рядом с Лилей и упорно смотря перед собой, делая вид, что разглядываю обшивку салона. – Уютная… маленькая такая…

Машина была дерьмо. Дешевый пластик, минимум деталей, плохая шумоизоляция.

– Пристегнись, – скомандовала Лиля, накидывая на себя ремень.

Я пристегнулся, «таратайка» завелась и влилась в поток. Подвеска оказалась жест-кой, через стук колес я чувствовал задницей каждую неровность асфальта. Еще этот звук мотора, не как у больших машин, а такой, резкий, мотоциклетный… Мы стали вяло пере-кидываться туманными общими фразами в стиле «как ты, а как ты?», пока Лиля вновь не «взяла быка за рога» и спросила в лоб: «Куда поедем?»

– Не знаю, – пожал я плечами, хотя с большим удовольствием ответил бы «мне все равно», и добавил. – Лишь бы не по центру кружить, тут слишком шумно…

– Можно за город поехать, в парк, например, – сказала Лиля, неуверенно ведя маши-ну. – Там погуляем…

– Да, там классно… – вспомнил я день, когда в том загородном парке моя футболка жертвенно пошла на изготовление факела, и добавил внешне спокойно, а внутренне соб-ранно и напряженно. – Поехали… погуляем там…

– Мне надо сигареты купить, а то кончились… – произнесла Лиля, высмотрела мага-зин, проехала перекресток, остановилась, полезла в сумочку, выудила пятьдесят рублей, протянула их мне. – Сходишь?

– Да, давай, – сказал я, за долю секунды до своего согласия, успев прогнать в голове целую лекцию о том, что значит это ее «сходишь?»

Лиля оставалась собой, совсем не менялась. Такие как она, либо сами идут за сигаретами, либо посылают другого. А у того, другого, тоже есть выбор – либо идти за сигаретами, либо отказаться. Если пошел, то будешь ходить «Лилям» за сигаретами всю жизнь. Если отказался – расставание неминуемо. Вот и весь выбор. Для тех, кто сидит на крючке влюбленности. Я на нем уже не сидел. У меня был другой резон. И я сделал вид, что клюнул – пошел за сигаретами.

Через десять минут я вернулся, отдал сдачу и пачку сигарет. Лиля, ожидаемо, была довольна. Для нее я был тем же Ромой, начавшим «бегать за сигаретами» с первой встречи и, после проверочного теста, продолжавший это делать. Все шло по ее плану.

Мы выехали на одну из главных улиц и покатили на север из города. Двадцать ми-нут и мы на месте, припарковались у обочины, вышли из машины. С наступлением вечера в парке почти обезлюдело.

– Теперь с этой машиной, я думаю совсем о других вещах… – сказала с налетом до-сады Лиля, продолжая вести линию очарования. – Раньше я бы за десять тысяч купила се-бе сапоги, а сейчас пришлось купить летнюю резину.

Я ее понимал. К нужной, по ее пониманию, статусной покупке машины прибави-лись и обременительные хлопоты, связанные с непрактичными тратами.

– Зато теперь парни знакомятся в пробках, представляешь! – глянула на меня Лиля, ступая аккуратно на каблуках по песку обочины и стараясь не набрать его в обувь.

– Представляю, – кивнул я, ухмыльнулся.

– Даже на заправках знакомятся! – добавила та.

«Что ж ты такая дура!» – подумал я.

Интересная штука симпатия. Когда она есть, особенности человека тебе нравятся и кажутся как раз теми пунктиками, из-за которых тот приобретает свое очарование в твоих глазах. А нет симпатии, и эти же особенности начинают раздражать. Я поглядывал иногда на Лилю – конопатое лицо, плохая кожа, некрасивые тонкие пальцы рук, елейная улыбка, холодные голубые глаза, вечно слюнявый рот из-за криво поставленного протеза. Бррр! Чудеса… Я шел рядом с ней и понимал, что управляет мною внутренний игрок. Мною двигал единственный интерес – как долго и какими методами Лиля будет напрягаться в попытке вновь сделать из меня послушного болвана на время ее очередного отдыха?

Мы вышли на асфальтовую дорожку и пошли по ней в лес. Тепло городского ас-фальта исчезло, и на нас пахнуло прохладной лесной свежестью. Лиля поежилась и обхва-тила себя руками. Я снял куртку и накинул ей на плечи. Лиля одарила меня признатель-ным взглядом и дежурной улыбкой. Именно признательным, не благодарным. Благодарят равных, признательность могут высказать слугам… за расторопность. Я ухмыльнулся. Мы медленно углублялись в лес. Обсуждали всякое, но я ждал главного.

– Знаешь, я думала о наших отношениях… – приступила к нему Лиля. – Мы в прош-лый раз немного повздорили… Я думаю, в отношениях всякое бывает, вот и у нас с тобой бывают трудные моменты… Но мне нравится, что мы с тобой все-таки их преодолеваем и как-то ценим наши отношения…

Лиля вешала мне лапшу на уши, идя по дорожке размеренным шагом, ставя каж-дый раз ногу вперед плавно и красиво, оттянув носок, как это могут делать только девуш-ки, занимавшиеся танцами. Она смотрела на свои шаги, опустив голову вниз и периоди-чески движением руки откидывая назад свои длинные густые черные волосы.

– Ну да… – буркнул я, игрок во мне подпрыгнул от радости и расположился поудоб-нее – представление началось.

– И сегодня, вот, мы встретились и общаемся нормально… Я уже даже заскучала по нашим встречам… – Лиля снова откинула прядь и бросила на меня анализирующий взгляд.

Я шел, смотря так же, как она себе под ноги и засунув руки в карманы джинсов.

– Мы так хорошо всегда проводим время вдвоем… – девушка приблизилась и взяла меня под руку, чуть прижавшись к ней грудью и заглянув мои глаза снизу вверх.

«Проводили», – уточнил я мысленно.

– Мы могли бы сегодня вечером выбрать какое-нибудь тихое кафе и побыть вдво-ем… – продолжала Лиля, поправив свободной рукой куртку на плечах.

– Ну да, – буркнул я.

Лиля выпустила мою руку, вернулась на прежнюю дистанцию, запахнула куртку. В лесу и вправду было заметно прохладнее. Я слегка продрог через тонкую ткань рукавов, поежился, поджал руки ближе к телу.

– Только ты иногда ведешь себя… я не знаю… как-то неуступчиво… – продолжала Лиля. – Ты иногда бываешь очень груб со мной… Это осложняет наши отношения… Я ду-маю, тебе не стоит так вести себя… Будь мягче, ты увидишь, наши отношения станут на-много лучше… я не понимаю этой твоей грубости, выпадов каких-то, оскорблений… меня они задевают и оскорбляют… я бы не хотела такое слышать в будущем… – продолжала об-рабатывать мое сознание Лиля.

«Да, с тобой расслабься, без трусов останешься», – подумал я, ухмыльнулся, глянул на девушку. Та тоже, в течение монолога бросала на меня изучающие взгляды. Как док-тор. Воспринимает ли пациент терапию или отторгает. Я не проявлял никаких внешних признаков отторжения. Продолжал брести рядом податливым овощем. Мне стало скучно, я подлил масла в огонь.

– Ну, почему это я грубый? – посмотрел я на Лилю. – Я просто отвечаю на твою грубость… ты же мне грубила и хамила, я веду себя так же…

Та ухмыльнулась, моя фраза достигла цели.

«Выкручивайся», – мысленно подбодрил я Лилю.

– Ты парень, я девушка… мне свойственны, в конце концов, какие-то эмоции… ты же должен это понимать и воспринимать мягче… быть неуступчивым это неправильно… у нас с тобой могут быть прекрасные отношения, если мы не будем придираться к каким-то мелочам… – продолжала Лиля.

«Такие же прекрасные, как у твоего забитого подкаблучника папы и мегеры мамы», – подумал я, ухмыльнулся, произнес: «Ну… наверное…»

Мы прошли самую дальнюю точку большого круга и стали возвращаться назад. Лиля продолжала крутить одну и ту же пластинку, про то, что я должен. Список звучал туманно, но включал все. Я, как мужчина, естественно, должен был все. Она же, как жен-щина, просто должна быть в наличии. И в этом и заключалось мое мужское счастье. Я же, болван, никак не мог проникнуться ее словами и вкусить столько сочный ядовитый плод отношений с Лилей. Девушка все убеждала и убеждала меня, изредка теряя терпение. Тог-да в ней прорывалась копия злобной мамаши, которую Лиля усилием прятала обратно внутрь и натужно улыбалась. Меня обрабатывали. Довольно топорно пытались нагнуть, что называется, под себя. Я представлялся Лиле строптивым необъезженным жеребцом, который побрыкается-побрыкается, да и встанет под седло. Я продолжал подыгрывать.

– Что мы сегодня вечером будем делать? – сказала Лиля, едва мы вернулись к ма-шине.

– Не знаю… – пожал я плечами. – Можем сейчас доехать до какой-нибудь кафешки и попить кофе…

На самом деле я знал и решил «подогреть» девушку.

– А я купил квартиру все-таки в долевке! – сказал я, когда мы сели в машину. – Помнишь, я тебе говорил!?

– Купил квартиру!? – внутри Лили словно включилась важная жизненная цепь, гла-за девушки загорелись, посмотрели на меня по-другому. Я буквально почувствовал, как в ее сознании моя котировка подскочила на несколько пунктов.

– Да, в долевке, она еще строится, через полтора года дом сдастся, – сказал я, смот-ря вперед, осознанно не поворачивая голову в сторону девушки.

Мы поехали обратно в город. «Таратайка» разошлась до восьмидесяти и начала так греметь, что приходилось почти кричать, чтобы общаться.

– Однушку купил!? – задала напрашивавшийся вопрос Лиля.

– Не… – сказал я как можно обыденнее, – двушку…

– Двушку!? – посмотрела Лиля на меня, замолчала, задумалась, спустя минуту до-бавила. – А почему не захотел в Подмосковье купить?

– Да мне сейчас там и нет смысла покупать… – пожал я вяло плечами. – Может быть, позже и куплю…

Мы доехали почти до самого центра, до того места, где встретились, как Лиля по-вторила вопрос о вечере.

– Слушай, Лиль, что-то есть захотелось! Давай, тут остановимся, покушаем, попьем кофе, заодно и поговорим в тишине, а то в машине очень громко! – показал я на двухэтаж-ное здание кафе, Лиля тут же припарковала авто у него.

Мы поднялись. На втором этаже было уютно, интерьер в стиле деревенской хаты.

– Яишницу, пожалуйста, чай и… ты что будешь? – посмотрел я на Лилю.

– Чай зеленый… мне без сахара! – встрепенулась та, поправила волосы, откинув пряди назад, и отвернулась к окну.

Официантка ушла и через пятнадцать минут принесла заказ. Я действительно про-голодался на свежем воздухе и с нарочитыми мужланским манерами накинулся на яични-цу. Лиля с мелькнувшей на лице растерянной улыбкой взяла чашку с чаем и сделала гло-ток. Я поглощал яичницу и смотрел на нее. Смотрел намеренно отстраненным взглядом, будто видел впервые. Напротив меня сидела кроткая красивая девушка. Кто бы подумал, что внутри нее живет циничная расчетливая холодная интригантка. Лилю выдавали лишь глаза. Я же их заметил сразу, но пропустил все внутренние предупреждающие сигналы опасности. За что и поплатился. Сам виноват.

– Чем мы сегодня вечером займемся? – спросила всей своей кротостью Лиля.

– Не знаю, я пока как-то даже не думал, – буркнул я с наполовину набитым ртом. – Надо хотя бы домой сначала попасть, переодеться…

– А я машину ставлю, там, у брата на стоянке тоже в твоем районе! – сказала Лиля и тут же предложила. – Я могу тебя довезти! Ты пока переоденешься, я как раз поставлю машину, и вместе поедем уже куда-нибудь!?