Текст книги "Его тайная дочь"

Глава 55

За следующие сутки я перебрала в голове сотню вариантов дальнейшего развития событий.

Не мог Андрей бросить меня.

Не верю.

Всё мое существо противится такой правде. Возможно, это какая-то ошибка? Может, его человек предал его? Это дело рук конкурентов, Арины… кого угодно!

Долгое время я считала Андрей бесчувственным и равнодушным, не способным ни на любовь, ни на сострадание мужчиной. С тех пор прошло много времени.

За дверью слышатся шаги, заставляющие мое бедное сердце сжаться. Я бегу в самый дальний угол помещения, в котором меня держат против воли, и пытаюсь неуклюже спрятаться в тени.

Смотрю на дверь. Что же ждет меня дальше?

Но дверь не отворяется. Следом я слышу голоса тюремщиков и прислушиваюсь. Разобрать смысл сложно, но очевидно, что они ссорятся. Кричат друг на друга, оскорбляют. Я сжимаюсь в комочек. Этого еще не хватало.

Если Андрей действительно посчитал, что я не стою усилий, то мне нужно как-то самой о себе позаботиться.

Правда, сделать это крайне сложно из-за общего состояния: меня постоянно тошнит и какая-то непривычная слабость. Да и запахи подвального помещения кажутся нестерпимыми. Самой себе поражаюсь – я родом из деревни, далеко не белоручка. Откуда такая вдруг столь сильная брезгливость?

Неужели несколько месяцев общения с Андреем так сильно изменили меня, превратив в городскую цацу?

Андрей Дымов… Андрюш, родной. Пожалуйста, спаси меня.

Я зажмуриваюсь. Андрюш, мне страшно. Очень сильно страшно. Неужели ты не слышишь? Неужели не чувствуешь?

Мы ведь были близки. Я люблю тебя. А ты? Ты тоже любишь! Может, убеждаешь себя в обратном? Боже…

Почему он отказался заплатить выкуп? Неужели я не стою этих денег. Закрываю лицо руками и качаю головой.

А потом вспоминаю один замечательный день с того времени, как Андрей находился на вилле. Рано утром я пекла блинчики на кухне, Таня сидела за столом рядом и детскими ножницами вырезала кружочки из бумаги. Мы делали поделку для папы. Таня просто обожает радовать отца! Его улыбка в тот момент, когда она дарит ему рисунки, непередаваемая! Столько восторга и счастья! Кажется, Андрей в жизни так не радовался.

Конечно, Танюша давно попала под обаяние своего неотразимого отца. А обо мне что скажешь… я ведь обычная девушка, мечтающая любить и быть любимой.

– Вот так вот, – произнес Андрей, заходя в кухню.

– Папа! Ты рано! Я еще не закончила подарок! – смутилась Танюша.

– А мне кажется, сюрприз удался, – усмехнулся Дымов.

Что-то в его игривом тоне меня насторожило. Андрей поспешно подошел к Тане, а я перевернула блин и обернулась. А потом ахнула!

Оказывается, закончив с кружочками, Таня принялась за свои волосы! И отстригла себе челку. Криво, косо, коротко!

– Красиво? – спросила она у Андрея.

– Таня, о боже! – растерялась я, не зная, смеяться или плакать.

Дочка сжимала прядь длинных волос в руке. На голове же топорщился вверх целый неровный пучок!

Андрей сделал мне знак, что справится сам. А потом обратился к дочери:

– Очень красиво. Ты моя принцесса. Но давай договоримся, что в следующий раз, когда твоя душа затребует экспериментов, мы сходим в салон. Не подумай, я вовсе не против. Можем хоть в малиновый тебя покрасить. Но в салоне.

Таня задумалась.

– Кажется, в салон придется идти прямо сейчас, – покачала я головой.

– Только позавтракаем сначала. Доброе утро, Юлечка, – сказал он другим тоном, нежели только что общался с дочерью. Более глубоким.

Я немного смутилась и опустила глаза. Ночью для нас нет запретов. Днем же… я по-прежнему ужасно смущаюсь таких тем. Быть может дело в том, что Андрей всё еще женатый человек? А роль любовницы для меня невыносима.

Весь завтрак мы с Андреем переглядывались, любуясь на дочку с этой смешной прической. Я даже сфотографировала малышку на память. Вырастет – покажу.

Потом пошли в салон, где ей обстригли короткую, но более-менее ровную челку.

Эта фотография и сейчас на моем телефоне, правда, мобильный забрали. Я не успела ее сбросить на жесткий диск. Неужели она пропадет также, как и я?

Неужели Андрей всё это забыл?

Очередной приступ тошноты оказывается особенно изматывающим. Я борюсь с ним, и вновь думаю о дочке. Эти мысли успокаивают, помогают отвлечься.

Я вспоминаю Танюшу совсем крошкой. Как кормила ее грудью и часами лежала рядом и гладила животик во время первых беспокойных недель. Вспоминаю роды…

А затем вздрагиваю. В последний и последний раз меня также сильно тошнило, когда я была беременной Таней!

Судорожно считаю срок. На отдыхе мой цикл сдвинулся, так бывает, и я не стала придавать значения.

Пульс вновь частит. Я прижимаю ладонь к животу, будто в порыве защитить своего ребенка.

Неужели я снова беременна? В прошлый раз Андрей не знал об этом. Неужели не узнает и в этот раз?

Новый шум за дверью заставляет напрячься.

Я смотрю на дверь, и сжимаю ладони в беззвучной молитве.

Глава 56

Я понятия не имею на что способны мои похитители. Вдруг они перебрали с алкоголем? Слетели с катушек? Вломятся ко мне в комнату и начнут приставать? От страха немеют конечности и знобит тело. Я не переживу, если ко мне прикоснётся чужой мужчина. Если посмеет заклеймить собой. Я буду драться до последнего. Пока есть силы. Несмотря на то, что Андрей оставил меня здесь и не желает платить деньги похитителям, я буду верной ему.

Звуки за дверью громкие и глухие. Я сильнее вжимаюсь в угол и начинаю вспоминать молитву, которой учила меня в детстве бабушка. Помню, как когда-то отдыхала с бабулей в деревне. Мне было семь или восемь… точно не помню. Я осталась одна. Начался сильный ветер, дождь и гроза. Ветки деревьев стучали по крыше, создавая совершенно жутки и пугающий звук. Вдалеке слышался мощный раскат грома. Я дрожала от страха и плакала сидя у себя в комнате. Бабушка застала меня в таком состоянии, когда вернулась из магазина. Она присела рядышком на край кровати и, погладив меня по голове, сказала, что когда очень-очень страшно, то спасает вера. Я молча внимала её словам и как губка впитывала каждое слово чудодейственной молитвы. Удивительно, но после неё непогода закончилась. Я тогда посчитала это настоящим чудом.

За дверью слышится отборный мат и глухие удары. Я закрываю глаза и вспоминаю немного подзабытые слова молитвы. Главное, не молчать, чтобы не сойти с ума. Я нужна своей дочери здоровой и сильной. И я обязательно отсюда выберусь, выстою. У меня есть прекрасный стимул.

Что творится за дверью моей комнаты мне неизвестно, но волоски на коже встают дыбом, когда я слышу нечеловеческий крик, выстрелы и удары.

Едва дверь, ведущая в мою комнату, срывается с петель, я чуть не схожу с ума от ужаса. Но продолжаю сидеть в том же положении с закрытыми глазами. Молитва переплетается с обращениями к дочери.

Танечка, Танюша… Как ты там, моя прелесть?

Какое счастье, что похитили меня одну! Если бы здесь была дочь, я бы не вынесла её страха и боли. Если мне, взрослой женщине, морально сложно, то представляю каково было бы ей.

– Юля! Юля!

Неожиданно кто-то резко меня к себе прижимает. Настолько крепко, что я замолкаю и теряюсь. Дыхание перехватывает, все мои страхи развеиваются. Я перестаю бояться, потому что чувствую тепло и знакомый запах. Запах моего мужчины.

Из груди рвутся горькие рыдания, слёзы катятся по щекам крупными горошинами. Он пришёл, пришёл! Мой Андрей, мой самый лучший и самый любимый мужчина на свете!

– Ну-ну, ты чего, Юль, – растерянно произносит он, поглаживая мои всклоченные волосы.

– Ты здесь… со мной… – ещё сильнее захожусь в истерике.

– Конечно, с тобой. Как иначе?

– Мне сказали, что ты не собираешься платить за меня выкуп… Что я… больше не нужна тебе!

Дымов обхватывает моё лицо ладонями и вынуждает посмотреть ему в глаза.

– Это чушь, Юля. Неужели ты не понимаешь, что я никогда бы тебя не бросил? Ты и наша дочь – это самое дорогое, что есть у меня в жизни. И я никогда… слышишь меня? Никогда бы не бросил тебя!

Его голос наполняет меня уверенностью и спокойствием. Даже здесь, в этом ужасном месте! Как я могла даже допустить мысль о том, что не нужна Дымову? Когда он так меня обнимает, когда собирает губами мои слёзы, когда нежно и трепетно целует в губы, будто я самое драгоценное, что есть у него в жизни, не остается ни единых сомнений, что это не так!

– Прости меня, Андрей! Прости, пожалуйста! За то, что посмела даже подумать о тебе плохо… Я люблю тебя. Очень сильно люблю.

– И я тебя очень сильно люблю, Юль. Не сомневайся, Дымов мягко улыбается и осторожно подхватывает меня на руки. – Едем домой?

– Да. Да, хочу увидеть дочку.

Я успокаиваюсь и утыкаюсь лицом в его шею. Обессиленно улыбаюсь.

Мы проходим по темному коридору мимо каких-то людей.

– Андрей Вадимович, мы почти закончили, – доносится до меня будто сквозь вакуум чей-то голос. – Что с этими утырками делать?

– Придержите пока. Я женой займусь, потом подъеду.

– Хорошо, Андрей Вадимович. Будет сделано.

– Только так, чтобы в сознании были, Антон.

– Договорились.

Едва я оказываюсь на улице и делаю глоток свежего воздуха, как начинает с дикой скоростью кружится голова. Кажется, я зову Андрея на помощь, а затем… затем проваливаюсь в чёрную бездну.

Глава 57

Мне снится кошмарный сон: будто я выпала из окна и долго-долго лечу головой вниз. Мимо проносятся окна высотных зданий, тело сковано ужасом и паникой, и конца этому состоянию нет. Я взмахиваю руками, кричу, но никто не приходит мне на помощь. Даже Андрей… Он где-то далеко и я совершенно одна.

– Думаю, ваша супруга пережила серьезный стресс в связи с похищением. Девушки ее конституции вполне могут терять сознание… – доносится словно через плотный занавес чей-то незнакомый голос. – Мы поставили ей капельницу для профилактики обезвоживания и взяли кровь на анализы.

– Я хочу знать, все ли с ней в порядке… Проверьте все, что можно… Я должен знать, не пострадала ли она… Не навредили ли они ей…

Второй голос кажется мне смутно знакомым. От его звучания паника в теле развеивается, а конечности начинают понемногу начинают теплеть.

– Андрей Вадимович, мы обеспечиваем вашей супруге лучший уход… Уверяю, у вас нет поводов для беспокойства.

– Андрей… – шепчу я пересохшими губами, и неуверенная, что меня услышали, повторяю: – Андрей… Ты здесь?

Раздается стук шагов и через секунду моего лба касается горячая ладонь. Мне становится так хорошо – словами не описать. Весь ужас сна моментально отступает.

– Юленька, девочка моя хорошая…

Я медленно моргаю. Мутное пятно постепенно складывается в картину знакомого лица. Самого любимого лица на свете.

– Андрей… – повторяю я, стараясь улыбнуться. – Ты здесь… Мне такой сон страшный приснился. У тебя такие теплые руки.

– Теперь все в порядке, слышишь меня? – говорит он, начиная покрывать мое щеки беспорядочными легкими поцелуями. – Я так испугался за тебя. Ты упала, и я едва успел тебя подхватить. Давно не ощущал себя таким беспомощным…

Я глажу его по шершавой щеке и по волосам, чтобы успокоить. Никогда не видела его таким потерянным.

– Наверное это от стресса… Там, где они меня держали жутко пахло… Как Таня? С кем она?

– Не волнуйся за нее. – Опустившись на колени возле больничной койки Андрей сжимает мои ладони. – Она с Луизой под надежной охраной. Я бы никогда себе не простил, если бы с ней что-то случилось. Прости меня. – Его голос становится хриплым и раскаивающимся. – Что не уберег и тебе пришлось пережить этот ад по моей вине. Мне нужно было это предусмотреть… Нужно было…

– Перестань себя корить, – перебиваю его я. – Мы это переживем. Зато теперь ты знаешь, каково мне было, когда я навещала тебя в больнице после покушения.

Андрей целует мои пальцы и качает головой.

– Нет, ты не понимаешь. Если бы с тобой что-то случилось, я не знаю, как бы смог жить.

– Я понимаю, потому что думала о том же. Что не смогу без тебя жить.

Мы оба замолкаем и просто смотрим друг на друга. Наша любовь прошла много испытаний, и нет никаких гарантий, что это испытание – последнее.

– Больше нашей семье никто не навредит, – твердо произносит Андрей, будто подслушав мои мысли. – Я нашел заказчика и всех, кто на него работал. В данный момент прокурор землю роет, чтобы упечь их всерьез и надолго.

В душе расцветает надежда, что Андрей знает, о чем говорит, и мы когда-то мы действительно сможем жить спокойно и счастливо. Гулять в парке с Танечкой, завтракать вместе, справлять дни рождения. О чем еще мечтать, когда рядом есть дочь и мужчина, которого я люблю и который безумно любит нас?

– Осталось теперь только отсюда выйти, – я указываю глазами на пустую бутылку от капельницы, стоящей рядом с кроватью.

– Как только будут готовы анализы и будет полная уверенность, что тебе ничего не угрожает – я сразу же заберу тебя домой.

Домой. Туда, где царит уют, и где нас ждет наша дочка. От одной этой мысли я начинаю улыбаться.

– Андрей Вадимович, Юлия Владимировна, – вежливо доносится из дверей.

Обернувшись, я вижу плотного мужчину в белом халате.

– Я заведующий больницы, – поясняет он. – По просьбе вашего супруга взял наблюдение за вами под личный контроль.

– Спасибо, – признательно киваю я, немного смутившись такому вниманию. – Но думаю, что долго я не буду вас мучить. Чувствую себя хорошо.

– Андрей Вадимович хотел удостовериться, что обморок не связан ни с чем серьезным. Мы взяли у вас кровь на анализы, но, если уж изучать вопрос досконально и исключить все возможные причины потери сознания, я бы рекомендовал сделать МРТ.

Я хмурюсь. Не хочу я никаких исследований. Я просто хочу вернуться домой.

– Если это необходимо – делайте, – отвечает Андрей за меня. – Это ведь совершенно безболезненная процедура, правильно?

Я вздыхаю. Ну вот Дымов за человек? Для чего так перестраховываться?

– Тогда через пятнадцать минут к вам зайдет санитарка и отвезет вас с нужный кабинет, – заключает мужчина. – На этом все исследования будут завершены и по результатам я напишу заключения и дальнейшие рекомендации.

Слова о том, что это последние исследования, меня успокаивают, и я решаю, что можно немного потерпеть. Я ненавижу больницы и предпочла бы сюда не возвращаться.

– Спасибо, что не отказалась, – Андрей ласково гладит меня по лицу. – Не считай меня дотошным. Просто хочу быть уверенным, что с тобой все хорошо.

Все ужасы минувших суток стираются в его присутствии. А я – то думала, что не забуду этот кошмар никогда, но нет. С Андреем я чувствую себя неуязвимой и защищенной.

Через обещанные пятнадцать минут в палату заходит худенькая санитарка с креслом-каталкой и вежливо предлагает мне помочь в него сесть. Я отказываюсь, говоря, что в состоянии идти, но Андрей сгребает меня в охапку и усаживает в него сам.

– И на МРТ тоже пойду с тобой, – заверяет он, выкатывая меня в коридор.

– Вряд ли тебя пустят, – с сожалением произношу я, на что Андрей мне заговорщицки подмигивает:

– Поспорим?

Санитарка, идущая рядом с нами, скромно отводит глаза, слушая наши шутливые перепалки.

– Сюда, – указывает она на белую металлическую дверь.

– Стойте! Стойте! – вдруг громко раздается из другого конца коридора. – Стойте!

Навстречу нам, размахивая листком бумаги, со всех ног бежит заведующий отделением.

– В чем дело? – хмурится Андрей, останавливаясь.

– Нельзя… – Остановившись, чтобы отдышаться мужчина переводит взволнованный взгляд с Дымова на меня. – Нельзя… Пришли анализы вашей супруги.

Глава 58

– Беременна? – повторяю это слово про себя, наверное, в десятый раз, а когда его смысл до меня доходит на глазах выступают слезы.

Ещё одна маленькая частичка Дымова? Прикладываю ладонь к животу, где покоится сейчас рука Андрея и перевожу на него потрясенный взгляд.

– Невероятно… – шепчет Дымов.

В памяти вдруг всплывают картинки того ужаса, который я пережила и меня накрывает паникой. А что если беременность под угрозой и стресс негативно на ней скажется? Вынашивая Танюшу, я однажды попала в отделение патологии. Ненадолго. Но этого мне хватило, чтобы прийти в ужас. На моих глазах у девочек случались выкидыши и они теряли своих малышей. Я бы не хотела такое пережить.

В палату снова возвращается врач. Андрей о чем-то долго с ним разговаривает. У меня берут дополнительные анализы, а потом приходит медсестра и ставит мне капельницу.

– Все будет хорошо, – словно прочитав на моем лице все мои опасения, говорит Андрей.

Силы меня покидают. Опять клонит в сон. В ответ я сжимаю ладонь Дымова и проваливаюсь в темноту. Мне почти ничего не снится. Но просыпаюсь я с четким желанием увидеть дочь. То ли это взбунтовавшиеся гормоны, то ли тоска по дочери, но тяжесть на сердце становится только больше с новостью о том, что во мне развивается новая жизнь.

– Юля, привет, – в палате появляется Дымов. Но не один. У него на руках Танюшка. – Все в порядке? – спрашивает он, заметив тревогу на моем лице.

– Мама, – Таня выворачивается из рук Андрея и просит его поставить ее на ноги и тут же подбегает ко мне, забирается на кровать и крепко прижимается.

– Все нормально, – отвечаю Дымову, а сама прикрываю глаза, вдыхая родной и любимый аромат Танюшки.

– Я очень по тебе скучала, мамочка. Тебе уже лучше? Ты можешь поехать домой? Луиза научила меня делать сырники, а еще мы с ней посадили цветы на газоне и назвали один из них твоим именем. А потом я посадила ещё один и назвала его своим, чтобы мы всегда были рядом.

– А с моим именем цветок посадили, Тань?

– Разве цветы-мальчики бывают?

– Ну сделала бы ради исключения, – хмыкает Дымов.

Я поджимаю губы, чувствуя, как пульс отбивает бешеный ритм в груди.

Неужели скоро будет ещё одна такая же непоседа? Интересно, Танюша обрадуется появлению у неё брата или сестрёнки?

Мы проводим вместе в палате почти два часа. У Тани оказывается для меня много новостей. Андрей забирает дочь и обещает вернуться к вечеру один, пока я еще немного посплю.

Меня и впрямь все время клонит в сон и все время тошнит.

Время в больнице тянется, врач говорит, что так нужно. Я не перечу. Мне главное, чтобы с крохой внутри все было хорошо.

На третьи сутки меня отпускают домой. Врач прописал мне покой, но с момента, как я поступила в больницу только и делаю, что сплю.

Прошу Андрея прокатиться немного по городу. Но далеко уехать у нас не получается, меня укачивает. Мы останавливаемся на побережье и выходим на улицу. Голова немного кружится от чистого и свежего воздуха. Андрей подходит сзади и обнимает меня за плечи. Слегка сжимает их.

– Я очень за тебя испугался, Юля. Но больше за Танюшу. Когда она плакала и рассказывала о своих переживаниях, что боится никогда тебя больше не увидеть, у меня сердце разрывалось на части. Прости меня.

– Ты ни в чем не виноват Андрей. Я же говорила, не стоит себя винить.

– За те слова, что ты недостойная мать нашей дочери, что сомневался в тебе, что не был рядом, – продолжает он, перебив. – Мое недоверие к людям в итоге сыграло злую шутку с самим собой. Столько времени потерял, – сокрушается Андрей.

– Мы обязательно наверстаем, – заверяю его.

Андрей перемещает руки на мой пока еще плоский живот.

– Обещаешь?

– И не раз. У нас будет много детей. Вот увидишь.

– Тогда у меня к тебе будет серьезный разговор, Юля, – огорошивает Андрей и сжимает меня сильнее в своих руках, когда я дергаюсь.

– Формальности. Завтра из Москвы приедет мой юрист. Нужно все оформить документально. Свадьбу нам придется отложить, но все остальные нюансы решим.

– Нюансы? – поворачиваюсь и смотрю в уставшее лицо.

– Да. Хочу кое-что оформить вам с Таней из имущества. Написать завещание…

Наверное, я сильно бледнею после этих слов, даже готова лишиться чувств. Стоило мне подумать о хорошем, представить счастливые будни, как снова появляются какие-то преграды.

– Мне ничто не угрожает. Это формальности. Я владею большим бизнесом, несколькими компаниями. Не нужно так дрожать, моя хорошая.

– И ради этого юрист приедет из Москвы?

– О, очень хороший юрист. Самый лучший в столице, – улыбается Дымов.

Домой мы возвращаемся поздно вечером, я провожу время с Танюшкой, пока Андрей работает в кабинете. Мы выходим с дочкой и Луизой смотреть на цветы, которые они высаживали. Я едва сдерживаю улыбку, наблюдая, как Таня с маленьким ведерком поливает всходы и при этом повторяет про себя наши имена.

– Такая смешная, – весело щебечет Луиза. – Юля… – переводит на меня сияющие глаза. – Это правда? – кивает на мой живот.

– Да, – представляю, что примерно через пару лет уже два ребенка будут бегать по саду и тепло разливается в груди.

– Это счастье. Большое. Вы его заслужили с Андреем.