Текст книги "Солдаты эры Водолея"

– Это верно, – откликнулся Бонифаций. – С каким бы удовольствием я отомстил грекам за все беды, которые они причинили моему брату! С какой бы радостью ворвался я в столицу мира и поставил бы ее на колени! А может быть, и сделал бы ее своей вотчиной!

Герцог Вествольф не мог оторвать взгляда от пылавшего лица маркграфа. Сколько страстей сейчас обуревало Бонифация Монферратского: непомерная алчность, великий гнев, жажда мести! И тем радостнее стучало сердце герцога Вествольфа. И вновь он думал: не найти лучшего вождя для крестоносцев!

– Все может случиться под этими небесами, маркграф, – сказал герцог. – Надо только пожелать!

– Я возьму крест, – грозно сказал Бонифаций Монферратский, сжимая рукоять двуручного рыцарского меча. – Я поведу рыцарей к Гробу Господню!

– Другого ответа я и не ожидал от благородного маркграфа Монферратского! – кивнул гость.

Маркграф переживал великие мгновения в своей жизни. И герцог Вествольф сделал два шага в сторону – к медному зеркалу, «византийской игрушке».

Он заглянул в отражение.

Там стоял высокий, широкоплечий мужчина. Широкоскулое лицо, горевшие страстью глаза. Огненно-рыжие волосы рассыпались сальными прядями по его плечам. Охотничий кинжал в ножнах у правого бедра. На груди, поверх камзола из грубой кожи, толстая золотая цепь. Герцог, чье отражение в свете факелов было зыбким, улыбался ему.

Улыбался, глядя на Дерика Даймона из мутного потока времени…

3

…Дерик долго смотрел в пустоту – в пространство уютного кабинета, где было все, чтобы отдохнуть от работы, укрыться от суеты. Спрятаться от назойливого и подчас враждебного мира.

– Как вас звали? – первое, точно через пелену, что услышал он.

– Мое имя… – рассеянно проговорил юноша, точно пытался вспомнить его.

– Да, ваше имя, мистер Даймон, – горячо потребовал уже знакомый женский голос. – Говорите, ну же!

– Герцог… Герцог Вествольф, – глухо закончил он.

– Да, – с невероятным облегчением выдохнула женщина. – Я не могла ждать дольше, мистер Даймон. А ждала я долго, с того самого момента, как впервые прочитала в газетах ваше имя.

Дерик поднял голову. Гостья в упор смотрела на него. Но теперь смотрела иначе – так, точно они были единым целым. Она, странная и очень красивая женщина с родинкой над верхней губой, и он – юный наследник несметного богатства. И объединяла их великая тайна. А ведь они едва познакомились друг с другом!

Мисс Блэк осторожно взяла юношу за плечи:

– Хочу надеяться только на одно, что вы уже стали взрослым… – Она выждала паузу. – Взрослым для того, чтобы взять в руки принадлежащую вам власть.

Дерик разжал руку, на его ладони по-прежнему лежала шестиконечная золотая звезда с драконом в центре круга. Не глядя на гостью, он вновь взял пульт и направил его на пустую стену уже этого кабинета. Как и первая, она стала разъезжаться в стороны… И только когда две половины стены открыли еще одну комнату, небольшую, юноша взглянул на мисс Блэк. Она, точно зачарованная, смотрела на представшее перед ней великолепное зрелище и не могла оторвать от него глаз…

Новая комната представляла собой целый музей – роскошный музей средневекового вооружения. Все размещалось основательно и надежно, под стеклом, с подсветкой для каждого экспоната: меча, кирасы или секиры. Но внимание гостьи почти сразу остановилось на одном-единственном экспонате – в середине главной стены.

Это был двуручный меч в два локтя длиной. Приблизившись, мисс Блэк осторожно протянула руку и коснулась стекла.

– Вы нашли его?! – прошептала она. – Своего «Дракона»…

– Это было нелегко, – вставая с кресла, отозвался Дерик.

Тихий звук, и стекло стало подниматься вверх, оставляя сокровище открытым, доступным. Гостья дотронулась пальцами до рукояти и ощутила легкий холодок старого, побитого временем металла. Там, в середине крестовины, гнездилась полустертая от времени шестиконечная звезда. В ее центре, в замкнутом круге, изогнулось, точно перед броском, диковинное и грозное животное.

– Как часто вы видели в грезах этот меч, брали его в руки? – спросила мисс Блэк. – Как часто беспощадно рассекали им своих врагов?

– С тех самых пор, как только помню себя, – признался он.

– Когда-то, странствуя по Востоку, этот меч заказал у сирийского кузнеца один европейский герцог. Вы уже знаете его имя. Тогда же рыцарь Вествольф, потомок древнего германского рода, назвал свой меч «Драконом». Он присвоил ему имя того, в кого верил и кому поклонялся. – Гостья кивнула. – В ваших руках он был молнией – мне ли этого не знать! Так вот, Дерик Даймон, зачем я пришла сюда: вы нужны – нам.

Он не сводил с нее глаз:

– Кому – нам?

– Тем, кого вы сами однажды призвали служить себе. Мы не могли больше ждать. Откровение уже коснулось вас – я всего лишь укажу верную дорогу.

– Но какое откровение коснулось вас, мисс Блэк? – осторожно спросил юноша.

Гостья усмехнулась:

– Когда впервые кто-то, почти осязаемый, ночью, в темноте, прошептал мне: «Найди Дерика Даймона. Он тот, кто моим именем завоюет мир…» Разве этого недостаточно?

Юноша не нашелся, что ответить.

– Именно тогда, на следующий же день, – продолжала она, – я развернула утреннюю газету и в светской хронике прочитала, что миллиардер Ричард Даймон отправляется в кругосветное путешествие. И с ним его сын и единственный наследник империи Дерик. Это произошло восемь лет назад, мне тогда едва исполнилось двадцать. А теперь мы вместе должны отыскать то Оружие, с помощью которого можно покорить оба царства – земное, и то, другое, скрытое от глаз простых смертных. Ради власти в котором и происходят все битвы – зримые и невидимые. Мне точно известно, кто владеет этой тайной.

Они вернулись в комнату отдыха.

– Я устала, – вздохнула мисс Блэк. – Это нелегко – водить неподготовленного человека по коридорам времени. – Она неторопливо надела шляпу, взяла свою сумочку из крокодиловой кожи. – Да и вам стоит передохнуть – столько обрушилось на вашу голову! – Гостья зацепила взглядом глаза юноши. – Я приду по первому вашему звонку, мистер Даймон.

– Завтра, – поспешно откликнулся Дерик. – Я позвоню вам завтра.

– Буду ждать с нетерпением. – Мисс Блэк улыбнулась. – Думаю, ваша секретарша меня уже ненавидит!

Глава пятая. По следам таинственных гостей

1

– Великая битва…

В устах Вадима эти два слова прозвучали так тихо, что едва ли он сам расслышал их. Он даже не знал, кому принадлежит голос. И где были произнесены эти слова – там, у ворот византийской крепости Вара, или уже здесь, в доме князя Остберга.

– Я никогда не рассказывал ему о Великой битве, – князь взглянул на дочь. – Не рассказывал здесь – в нашем времени…

– Что со мной было? – спросил Вадим.

– Вы были самим собой, Вадим Александрович, – как ни в чем не бывало ответил князь. – Восемьсот лет назад вас звали Александром Палеологом.

Восторг, граничивший с помешательством, мешал Вадиму дышать. Мир перевернулся за несколько мгновений, и теперь все его самые безрассудные фантазии обретали реальные черты.

– А как на счет боли? – спросил он. – Испытывать боль в прошлом – серьезное испытание?

– Если в прошлой жизни вас заденет клинок противника, вы испытаете самую настоящую боль. Но не большую, чем во сне. Испытывать боль в прошлом неприятно, но вовсе не опасно. Вы – два разных человека. Тело смертно – не душа. И если стрела пронзит ваше сердце, вы проснетесь, как просыпаются от кошмара.

– Хотелось бы верить, – пробормотал Вадим. – Он поднял глаза на хозяина замка. – И там со мной были вы?

– Ваш учитель и друг, – улыбнулся Остберг.

– А прекрасная девочка… Таис?

Вадим встретил взгляд Катарины.

– Да, – кивнула она.

– А время, – гость посмотрел на князя, – как оно идет там?

– Времени, куда попадаете вы, уже нет, – ответил Остберг. – Прошедшие века сжаты в мгновения. Здесь мы плывем, налегая на весла, а там летим под парусом, полным ветра. За час настоящего времени в прошлом можно прожить годы! Но переведите дыхание, Вадим Александрович, вам оно еще пригодится!..

– Есть особые люди – они отмечены печатью свыше, – через полчаса, но уже в своем кабинете, продолжал князь. – На них лежат большие и важные задачи, выполнить которые в одну человеческую жизнь практически невозможно. И вот они, как правило, приходят на землю вместе. Законы такого возвращения объяснить невозможно, но это так. Их может как объединять одна цель, так и непримиримо разъединять… Вчера я упомянул о герцоге Вествольфе – человеке, которого нет в вашей книге. Он – тот, кто приходит на землю, когда открываются врата ада. С некоторых пор я стал ощущать его присутствие на земле. Вествольф – наш враг, грозный и сильный. Как и мы, он будет искать юношу из Идона.

– Мы должны что-то предпринять? – осторожно спросил Вадим.

– Найти нашего друга раньше… Вы когда-нибудь слышали об ордене Дракона?

– Нет, – честно признался Вадим.

– У меня есть книга чешского ученого Владека Пташки, посвященная этой теме. Орден Дракона, как тайная секта, был образован еще в первом веке нашей эры, он объявлял настоящим спасителем мира князя тьмы. Герцог Вествольф был магистром ордена. Всю свою жизнь он охотился на Дионисия, пытаясь узнать тайну его прозрений. Впрочем, лучше вам прочитать отрывки из книги самому – для вас уже переведены необходимые страницы…

– «Целью существования рыцари ордена ставят обретение святыни, великого Оружия, которое поможет им завоевать мир», – вслух Вадим перечитал заключительные строки.

– След Дионисия теряется в середине десятых годов тринадцатого века в Никее, – стоя у окна, проговорил Остберг. – Его похитил герцог Вествольф. – Князь обернулся. – Но вы об этом должны быть осведомлены лучше, чем я.

– Каким образом?

– Константина Борея к тому времени не было на белом свете. Александр Палеолог – был.

Вадим нахмурился.

– Но откуда вам это известно?

– Это известно мне, – сказала Катарина.

Вадим нахмурился.

– Я знала вас не только десятилетней девочкой Таис, но и взрослой женщиной…

Вадима точно коснулось озарение – вот откуда исходящая от девушки теплота, которую он почувствовал сразу, как только увидел Катарину вчера вечером!

– У меня есть все основания предполагать, что Александр Палеолог не выполнил наказ своего учителя, – очень серьезно сказал Остберг. – Он пытался, но где-то совершил промах. Иначе бы герцог Вествольф не выкрал Дионисия и не увез его из враждебной Никеи живым. Думаю, Александр к тому времени уже был мертв. А вслед за ним, где-то очень далеко, страшной смертью умер и Дионисий.

– Серьезное обвинение, – тихо проговорил Вадим. – Голова идет кругом… А вы были знакомы с автором книги? – Он кивнул на фолиант. – С этим Пташкой?

– Был. Владека Пташку убили в Праге неделю назад. Уверен, его смерть не случайна. К несчастью, я сам оказался причастен к истории, из которой профессор так и не смог выпутаться. Очень жаль, – заключил князь.

Но Вадим то и дело перехватывал взгляд Катарины.

«Маленькая Таис – не верится! – думал он. – Но какой он знал ее позже? Вот бы увидеть, побольше узнать о ней!..»

2

Отдохнув перед обедом, Вадим обходил замок, когда его слух привлекли странные щелчки. Вскоре он осторожно открывал двери, за которыми отчетливо слышались скользящие удары металла по металлу – словно на кухне очень нервный повар точил друг о дружку ножи.

…На узкой дорожке, в белых костюмах и масках, на шпагах сражались два бойца. Они бились отчаянно, горячо, нанося грозные удары, парируя их, отпрыгивая в сторону, увертываясь и вновь нападая на противника…

Один боец был маловат и хрупок, второй – высок и подтянут. Но тот, что поменьше, не отставал от противника. Он брал ловкостью, изворотливостью, сноровкой.

Вадим не знал, уйти ему или остаться. Насколько личный этот поединок. Может быть, он не вправе подсматривать за дуэлянтами?

Но вот – укол. Маленький боец, припав на одну ногу, вонзил клинок точно в селезенку соперника. Тот отпрянул, поднял руки вверх, что означало: сдаюсь.

Маленький боец ловко снял маску, расплескав по плечам каштановые волосы. Это была княжна, Катарина Остберг. А вслед за ней стащил с головы маску и ее противник, оказавшись ее отцом.

Бойцы поклонились друг другу, пожали руки.

– Отличный укол, – сказал девушке ее соперник. – Я горжусь тобой!

Увидев в дверях Вадима, отец и дочь поздоровались с гостем.

– Как я вам, Вадим Александрович? – шагая к нему, спросила девушка.

– Вы – великолепны! – честно признался гость.

Глаза Катарины сияли.

– Я – потомственная аристократка, – гордо сказала она. – И потому должна владеть холодным оружием. А именно – шпагой, рапирой, саблей, мечом и даже кинжалом… А какое оружие предпочитаете вы?

– Автомат Калашникова, – скромно ответил гость. – Чтобы сразу положить всех противников на месте. В армии я числился одним из лучших стрелков! Да и с боевым ножом, княжна, управлялся на славу. – Вздохнув, он развел руками. – Пират я в сравнении с вами, да и только!

Во время обеда, в парке, охранник Никас, чистых кровей грек, передал хозяину дома чью-то визитку.

– Не люблю непрошеных гостей, – вставая, сказал князь. – Но этого господина мне придется выслушать.

Вскоре Вадим и Катарина увидели, как через заросли винограда прошли трое. Два телохранителя и мужчина среднего роста, широкоплечий, по-боксерски сутулый, с короткой стрижкой темно-русых волос. В правой руке он держал тонкую полиэтиленовую папочку синего цвета.

– Вы живете в крепости, князь, – заходя в беседку, сплошь заросшую виноградом, проговорил коренастый мужчина.

– Хотите кофе? – спросил его хозяин дома.

– Пожалуй, – кивнул тот.

Через пять минут на плетеном круглом столе была уже сервирована скромная закуска: кофе, булочки, фрукты.

– Так что же вас привело ко мне, комиссар Горовец? – спросил Остберг. – Уверен, ответ кроется в этой синей папке?

– Именно так. – Гость отхлебнул кофе. – Наверное, вы уже знаете о том, что в Праге убит Владек Пташка? Историк, профессор, коллекционер древностей.

Остберг не сводил с гостя глаз.

– Допустим.

– Вы не задавались вопросом, кто мог пойти на это преступление?

– Почему вы решили, что я должен задаваться этим вопросом? – удивился хозяин дома. – Разве я детектив?

Горовец был невозмутим.

– Я просто уверен в этом, – многозначительно сказал он.

Остберг взглянул на тощую ношу комиссара.

– Раз уверены, не будем тянуть время и сразу обратимся к вашей папке.

Комиссар открыл ее и вытащил несколько скрепленных листов бумаги. Протянул их хозяину дома. В папке остался один лишь большой конверт.

– А я пока отведаю ваших булочек. Плохо позавтракал, знаете ли.

Прошло несколько минут в полном молчании. Только шелестели листы бумаги и было слышно, как гость скромно употребляет нехитрый обед.

– Наверняка, сейчас вы спрашиваете себя, – гость расправлялся с очередной булочкой, – какую же надо было проделать работу, сколько поднять архивов и бухгалтерских отчетов, чтобы за считанные дни пробраться через выращенную вами чащу подставных организаций и лиц. Из пункта «А» – пражского салона древностей, в пункт «Б» – эту замечательную крепость!

Разглядывая листы, князь кивнул.

– Что и говорить, работа большая. Думаю, она того стоила?

– Еще как стоила! – отхлебывая кофе, ответил Горовец. – Меня так и подмывает назвать вас «Мирославом Владовичем». Усы вы приклеивали, а вот от перстня с изумрудом, – он кивнул на правую руку князя, – так и не отказались! А Пташка заприметил его…

– Никто из нас не совершенен, – усмехнулся князь. – Давайте же ближе к делу, комиссар.

– Буду с вами откровенен, князь, – став серьезным, кивнул тот. – К убийству Пташки причастно лицо, которое разыскивают как опаснейшего преступника в десятках стран мира.

– Причем тут я? – спросил Остберг. – Мне искренне жаль, что Пташка погиб, но последний раз я видел его десять лет назад.

Горовец допил кофе, откинулся на спинку плетеного кресла.

– Я знаю об этом. Но мне известно намного больше, чем вы думаете, князь. И сейчас вы – главная зацепка в этой фантастической истории.

– Комиссар Горовец, – Остберг посмотрел ему в глаза, – если хотите, чтобы я был с вами откровенен, то и вы будьте откровенны со мной. Идет?

– Идет, – кивнул комиссар.

И вкратце поведал хозяину замка историю, услышанную несколько дней назад из уст Зои Вайдовой, но поведал неполно, к тому же оборвав рассказ на исчезновении пани Чёрны.

– Двадцать лет назад на вас было совершено покушение, не так ли? – спросил Горовец. – Покушался на вашу жизнь некто Адольф Адельборг, сумасшедший. Или выдававший себя за сумасшедшего.

– Именно так, комиссар.

– Так вот, это он на руинах замка Волчье логово предупредил профессора: «Не приезжайте больше на эти развалины, не пытайтесь попасть в подземелье: замок на Волчьей горе принадлежит другому человеку – его хозяину». А потом безумец добавил: «И очень скоро хозяин вернется сюда». Что бы это значило?

Остберг опустил глаза:

– Все это мне нравится не меньше вашего, комиссар.

– Верю. Итак, гигантская рыбка в образе Клары Чёрны съела наживку, но ушла с вашего крючка – канула в мутную воду. А продолжение истории таково…

И Горовец рассказал вторую часть: об Анне Ортман, что, прикрывшись новой фамилией, расспрашивала Пташку о владельцах коллекции, а позже убила профессора. И о том, что существует двойник этой молодой женщины – вырезанный в камне, хранящийся в заброшенном норманнском замке.

– А теперь сопоставим факты. Двадцать лет назад на вас покушался сумасшедший скандинав Адольф Адельборг, охраняющий, точно Цербер, развалины замка – некогда цитадель ордена Дракона. В наши дни опаснейшая террористка Ортман убивает профессора Пташку и разыскивает бывшего владельца древнего амулета – опять же вас. А возможная спутница террористки Анны Ортман, если верить интуиции покойного Пташки, дочь Клары Чёрны – Каролина. Что-то мне подсказывает, что из птицелова вы сами превратились в птицу. – Комиссар кивнул за пределы беседки. – У вас целая армия телохранителей, и я понимаю, зачем. Остается спросить, почему вы охотились за этой Кларой Чёрны? Кто она?

Остберг усмехнулся:

– Вы все равно не поверите мне.

– Не поверю? – Горовец зло рассмеялся. – Да я с этой историей готов поверить во все, что угодно! И в рай, и в ад! Уверен, всему виной та чертовщина, к которой и вы, и Клара Чёрны имеете самое прямое отношение. Так что же вы хотели от пани Чёрны, которую пытались поймать на золотой амулет?

– Попросить, чтобы вам принесли еще булочек и кофе, комиссар? – спросил Остберг.

– Спасибо, я сыт. Зачем расставляли сети для этой ведьмы? В чем смысл? Помните, это было вашим частным делом, пока сюда не вмешалась Анна Ортман. Теперь это дело международной безопасности, и я наделен полномочиями опечатать весь ваш великолепный замок до выяснения всех обстоятельств. И даже президент вашего государства не станет защищать вас. – Комиссар не сводил глаз с хозяина дома. – Я был предельно откровенен с вами – теперь ваша очередь.

– А сами вы не догадываетесь о причинах этого противостояния, комиссар Горовец? – спросил хозяин замка.

Гость недоуменно покачал головой.

– Неужели вы думаете, князь, что орден Дракона существует и поныне?

Остберг кивнул:

– Я знаю это.

– Тогда какова ваша роль в этой истории? Что вам за дело до ордена Дракона?

– Считайте, что я избавляю мир от нечисти, комиссар, как и вы.

– За мной стоит Организация Объединенных Наций. А кто за вами?

– Вы материалист, комиссар?

– Именно так.

Остберг улыбнулся:

– Тогда, боюсь, вы и впрямь не поймете меня.

Комиссар устало покачал головой:

– Наверное, нет, князь.

– Тем не менее в сложившейся ситуации есть преимущества, комиссар, – продолжал князь. – У нас есть общий враг – и я не меньше вашего хочу отыскать его.

– Это уже кое-что, – соглашаясь, вздохнул Горовец.

– А не сделал ли Пташка фото той картины? – спросил Остберг. Точно магнитом, взгляд князя уже притягивал конверт, одиноко лежавший в полупрозрачной синей папке. – Это очень важно, комиссар…

– А вы и впрямь маг и волшебник, князь. – Горовец вытащил конверт из полиэтилена, выудил двумя пальцами фотографию. – Копия той, что Пташка держал за обложкой своего экземпляра книги. После серьезной компьютерной обработки.

Остберг, едва скрывая волнение, протянул руку за снимком.

– Вы берете фотографию так, точно это бомба.

– Может быть, и хуже, – откликнулся князь. Несмотря на выдержку, буря чувств пронеслась по его лицу, пока он смотрел на снимок. Глаза его точно читали старинную книгу, где сокрыты пророчества. Остберг поднял взгляд на Горовеца. – Вам надо начинать поиски в Скандинавии, комиссар. Если не начнете их вы, то начну я.

– Спасибо за кофе и булочки, князь, – кивнул Горовец, – они спасли мою жизнь. Мне пора ехать. Вот моя визитка. Кстати, эта фотография – ваша.

3

– Я упустил своих врагов, и Пташку не уберег, – уже в кабинете, подробно рассказав дочери и гостю о визите комиссара Горовеца, посетовал князь. – Но кто мог предположить, что его убийца так опасен? Все это лишний раз убеждает меня, что мы должны найти Дионисия как можно скорее. – Остберг взглянул на Вадима. – В тринадцатом веке у меня была знакомая ворожея. Добрая фея, которая варила приворотные зелья и хранила живую воду. Она умела читать прошлое и предсказывать будущее. Узнать бы, здесь она или нет? Как выглядит? Юная ли она девушка или старуха? Она знает, где он.

– А вы… искали ее? – поинтересовался Вадим.

– Еще бы. Пока безрезультатно. Но я точно знаю: она должна быть с нами – в наше время. Без нее нам пришлось бы худо. Вся надежда на то, что она сама, первая, отыщет нас.

– А какой она должна быть? – с нарастающим любопытством спросил Вадим.

Выпив остатки вина разом, Остберг поставил бокал на стол.

– Доброй, немного странной. Беззащитной. Ей должно быть открыто много путей. – Он взглянул на Вадима. – Еще вина?

Гость оживленно кивнул.

– Да, спасибо. Так она… ясновидящая?

– Таким людям, как она, дано видеть в своих снах не образы-фантазии, а реальных людей в реальных обстоятельствах. Как в прошлом и настоящем, так и в будущем.

Вадим улыбнулся:

– Ее домашний телефон записан в моей книжке. – Он развел руками. – Вот и на меня смотрят, как на волшебника! Виват! – И пока за телефонной книжкой гостя была послана прислуга, Вадим объяснял изумленному князю и не менее пораженной новостью княжне. – Паша так и сказала мне: «Я знаю, где он и кто он. Тот, о ком вы все время размышляете. Следы которого половину своей жизни искали в прошлом. И от кого уже готовы были отказаться. Я знаю его».

– Это невероятно, что вы оказались в одном городе, – когда книжка была у Вадима, уже с телефонной трубкой в руке проговорил Остберг. Его дочь оживленно кивнула. – Просто фантастика!

Князь набрал код страны, города, абонента. Протянул трубку Вадиму. Катарина в свою очередь нажала на базе кнопку громкой связи.

Гудок, второй, третий…

– Алло? – спросил немолодой дребезжащий голос.

Вадим с трудом проглотил слюну.

– Добрый день, пригласите Пашу, пожалуйста.

– Это что же, иногородний? Звонок-то? За чей счет?

– За наш, – поспешил ответить Вадим и тут же поправился: – За мой, за мой счет.

– Кавалер, что ли? – спросили на том конце провода.

– Она дома? – ответил вопросом на вопрос Вадим.

– Дома, дома, – проворчал женский голос.

Катарина подала Вадиму его бокал с недопитым вином. Несколько глотков помогли ему прочистить горло.

– Кто это? – тихо спросил Остберг.

– Ее тетка, – шепотом ответил Вадим. – Кажется, они не ладят.

– Алло? – сказал в трубке уже другой голос, и Вадим сразу узнал недавнюю знакомую.

– Паша, это вы? Я узнал ваш голос…

– Недоверчивый Вадим Александрович?

– Да, он самый.

Кажется, звонок ее удивил и насторожил.

– Откуда вы звоните? – спросила она.

– Издалека. Со мной все хорошо, не думайте. Тут такое дело. С вами хотел бы поговорить один человек…

– Кто? – этот вопрос Паша задала не сразу, и голос ее прозвучал иначе. Словно она чего-то страшилась.

– Это хороший человек, – Вадим взглянул на Остберга. – Я уверен, что хороший.

– Тогда дайте ему трубку, – холодно проговорила Паша. – Нет, подождите.

Вадим понял, что Паша сейчас прикрыла трубку ладонью и пререкается с теткой. Так продолжалось не меньше минуты.

– Кажется, ее тетка порядочная сволочь, – едва успел произнести Вадим.

– Простите, – вновь зазвучал голос Паши. – Пусть ваш «хороший» человек подойдет.

 Встав, Остберг взял у Вадима трубку.

– Добрый вечер, – проговорил он. – Это… Паша?

– Да, это Паша.

– Арсеньев мне рассказал о вас, Паша. И еще он мне сказал, что вы знаете, где он и кто он. Я говорю о Дионисии. О нашем Дионисии.

– Кто вы? – после паузы спросила девушка.

Но Остберг и сам не знал, как сейчас ему быть. Как продолжить разговор.

– Кассандра, милая Кассандра… – понизив голос, негромко проговорил он.

– Откуда вам известно это имя? – после молчания раздалось по громкой связи.

– Неужели ты не узнала мой голос?

– Ваш голос…

– Он мало изменился за эти годы – мне ли этого не знать! – Вадим видел, как потеплели глаза Константина Остберга. Как улыбка, пока он говорил, то и дело прорывалась на его губах. И как дрожали его губы. – Подумаешь, всего-то восемьсот лет!..

– Господи, он нашел тебя, – услышали все дрогнувший голос девушки, которая говорила с ними за много тысяч километров отсюда.

– Это я нашел его.

– Константин Борей, как же зовут тебя сегодня?

– Князь Константин Остберг. Многое остается неизменным, правда?

– Да, правда. Нельзя терять времени. Я чувствую движение в мире. Ты знаешь, о чем я. Тень уходит, и скоро мы увидим лица друг друга. Приезжай и привози Таис. – Вадим быстро посмотрел на Катарину – никто ее имени Паше не говорил. – Ведь она с тобой, так?

– Она рядом, Кассандра.

Молчание на том конце провода оборвалось не сразу:

– Скажи, они узнали друг друга?

Остберг посмотрел на Вадима, затем на дочь, но девушка отвела глаза. Хотя улыбнулась.

– Думаю, что да, – утвердительно сказал Остберг.

И опять молчание повисло на том конце провода. Только далекое дыхание – по громкой связи.

– Нам нужно прощаться, – сказала Паша. – Приезжайте скорее, я знаю, что нужно делать.

По громкой связи пошли гудки. Остберг не сразу положил трубку. По его лицу было видно, что он едва верит удаче, вот так, нежданно-негаданно, свалившейся прямо с неба.

– Кассандра права, – задумчиво проговорил он, – движение в мире идет слишком быстро. Люди находят друг друга стремительно. И теперь уже ясно наверняка: не только мы. Сегодняшний разговор с инспектором Горовецом подтвердил это.

4

Горовец вышел из машины напротив своей гостиницы и, не торопясь, направился к фонтану, который бил в центре старинной площади Драгова. Торопиться ему было некуда – он ждал, когда его агент привезет ему билеты на самолет.

Князь и впрямь показался Горовецу скорее союзником в этой истории, нежели затаившимся врагом. Главное, чтобы он не оказался сумасшедшим. Но Константин Остберг, на которого вывели следы фиктивного Мирослава Владовича, был только частью этого ребуса.

Горовец вел поиски по всем направлениям.

Клара Чёрны, ведьма с безобразной родинкой, умерла шесть лет назад от рака в одной из клиник Бухареста. Она пожелтела, высохла и практически рассыпалась на руках своей дочери Каролины. После смерти Клары дочь ее точно испарилась – ее простыл и след. Либо роковая юная красотка, полная страстей, исчезла с лица земли, либо сделала все, чтобы именно так о ней и подумали. В этом случае можно было предположить, что именно она поджидала Анну Ортман в машине с тонированными стеклами, пока ее подруга беседовала с Владеком Пташкой.

В городке Гульденштерн, под которым и стоял на утесе замок Волчье логово, Адельборгов было около полусотни. Фамилия оказалась популярной! Да и одна кровь, возможно, бродила в жилах горожан, поколениями живущих в одном и том же месте, как это часто бывает на периферии. Но отыскать нужного Адельборга оказалось проще простого: во-первых, он проговорился, что его мать была Волкович, а во-вторых, он прославился тем, что совершил покушение на известного мага и чародея – Белого Короля.

Иначе – князя Константина Остберга.

Но это были не все подвиги Адольфа Адельборга – во время Второй мировой войны он служил в дивизии СС, но был помилован. До покушения на Белого Короля он вел жизнь полевой мыши – его, провинциального учителя географии, никто не видел и не слышал. Пока он отбывал срок в сумасшедшем доме, его дочь уехала из Гульденштерна с обоими детьми – мальчиком и девочкой. Возможно, они сменили фамилию, поскольку следы их потерялись.

Адольф Адельборг умер от удара в психиатрической клинике, куда был помещен, так же шесть лет назад – в один год с Кларой Чёрны. Вряд ли они были знакомы, но зато оказались посвящены в одну тайну.

Вечером того же дня самолет поднял комиссара Георгия Горовеца и взял курс на север Европы…

Через три часа Горовец был в Скандинавии, еще через два часа, когда стемнело, огромный рейсовый автобус въехал в Гульденштерн и скоро остановился у гостиницы «Фарлэнд».

Тихий городок, желтые огни, темные горы под ночным синим небом…

Номер для журналиста Слободана Ражева из Белгорода был забронирован заранее. Горовец выпил в баре сто граммов бренди, затем еще сто. Это прояснило его голову. И только потом пошел на второй этаж.

Горовец открыл номер, огляделся. На стенах – репродукции картин Стриндберга. Сбросив башмаки, комиссар лег на кровать и, заложив руки за голову, закрыл глаза. Но спать он и не думал – вереница людей, затеявших невероятную даже для его аналитического ума игру, живо вставали перед ним…

И все же он заснул, как и был – одетым.

Горовец проснулся рано утром – ему стало зябко. Досыпать он не стал – пошел в душ. Позавтракав в номере, он надел джинсы, свитер и куртку, взял фотоаппарат и отправился гулять.

Конечно, он мог ограничиться досье Адольфа Адельборга, но ему хотелось рассмотреть этого безумца с более близкого расстояния. И в этом ему могли помочь несколько людей…

Уже в полдень он угощал в баре пивом некоего Свена Гуннара, пенсионера, учителя математики.

– Я пишу о Белом Короле, его знал весь мир, – говорил Горовец собеседнику. – И вот карьера великого человека обрывается в самом расцвете сил – в тридцать пять лет! А причина – ваш земляк. Вы хорошо знали Адольфа Адельборга, какой он был? Что подвигнуло его на этот поступок?

– Ох, и проныры вы, журналисты, – отвечал Горовецу Свен Гуннар, отяжелевший бородатый старик. Но он был добр – пил-то задарма. – Верно, я хорошо знал его, да не просто знал, а дружил с ним, – он кивал, тем самым указывая на особые отношения с Адельборгом. – Много лет дружил! – Он пожал плечами. – Странный он был, наш Адольф…

Ему конечно же хотелось оправдать доверие собеседника, но уже с первых слов Горовец догадался, что для Гуннара поступок товарища был такой же неожиданностью, как и для самого Белого Короля.