Текст книги "Быть Живым"

УРОК ЧЕТВЕРТЫЙ

Прошло около недели после нашего похода на кладбище. В тот же день, как мы вернулись домой, подгоняемый свежими впечатлениями созерцания мертвых и своей погребальной ямы, я составил расписание каждодневных дел и действий, которые бы приближали меня к поставленным мною целям.

Прежде всего, сюда входили физические упражнения, с которых собственно и начинался мой день. Моя нога окончательно зажила, и теперь каждое утро я выбегал на свежий воздух, навстречу рассвету, и наматывал круги вокруг дома, пока пот не лился с меня градом. Было забавно экспериментировать с движением вокруг дома по часовой стрелке и против часовой стрелки, оказываясь то возле леса, то у поля с тотемами.

Вместе с Доном Хенаро я сделал перекладину, которая служила мне отличным турником. И вскоре я смог не просто висеть на ней, но и подтягиваться!

Я чувствовал, как сила начинает наполнять мое тело после тренировок, и вскоре уже не мог не заниматься с утра. Когда лень начинала меня перебарывать, и я не выбегал с утра, то потом весь день было апатичное и вялое состояние, которое изматывало меня и бесило жутко. Раньше это состояние было обычно, нормально для меня. Но теперь, познав бодрость духа, мне было куда более комфортно продолжать оставаться бодрым каждый день.

После утренних упражнений, Дон Хенаро согласился обучать меня какому-то древнему стилю борьбы индейцев – «Окито». Этот стиль, напоминал мне школу кикбокса «муай-тай». Но движения были плавные и гибкие, ты словно обтекал противника в спарринге со всех сторон, ища его слабое место. А найдя, наносил сокрушительный удар локтем, коленом или голенью. И так как я ввязался в эту историю, лицо мое и тело было покрыто синими фонарями, делая из меня нечто похожее на баклажан.

Мне очень нравилось после утренних упражнений и борьбы с Хенаро, разбежавшись хорошенько, плюхнуться в холодную воду реки. Разгорячённое тело тут же охлаждалось, давая незабываемые ощущения энергии и силы.

Прибежав сегодня с реки, я уселся на веранде, накинув на себя большое банное полотенце. Заварив себе кружку свежего ягодного чая, я принялся изучать свои записи по жизненным целям. Если всфере физической силы и здоровья у меня были успехи, то остальные грани меня, были грубы и не отесаны. Я понятия не имел, откуда я возьму ресурсы для становления моей финансовой составляющей, и что делать с моим предназначением.

В сфере социального же взаимодействия, я кое-что придумал. Кто лучше остальных взаимодействовал с обществом? Конечно же, лидеры, великие ораторы и вожди этого общества. Я решил изучать биографии этих людей, их советы и взгляды на жизнь.

Дон Хенаро копался в огороде перед домом, выбирая помидоры для пасты.

– Дон Хенаро! – крикнул я, – у тебя нет, случайно, книг о каких-нибудь великих людях всех времен и народов?

– Обо мне еще никто не написал, Андрей! – крикнул он в ответ, продолжая копаться в кустах томата.

– А если серьезно? – не унимался я.

– А если серьезно, в доме стоит шкаф, полный книг, в комнате, где ты спишь! Почему-то холодильник ты сразу нашел, а шкаф с книгами не приметил! – заорал он, давая понять, что занят.

Зайдя в комнату и посмотрев на этот шкаф, про который он говорил, я улыбнулся и вернулся опять на веранду.

– Очень смешно, Дон Хенаро! – крикнул я ему, улыбаясь.– Так бы и сказал, что нет таких книг у тебя, что за юмор?

– Не понимаю о чем ты, друг? – ответил он, собирая помидоры в корзину.

– Все ты понимаешь. Шкаф девственно пуст.

– Это потому что у тебя в голове как в вакууме – пусто! – крикнул он.

Он подошел с корзиной помидоров ко мне на веранду, сел в свое любимое кресло-качалку, положив корзину на стол. Достав трубку и табак к ней из кожаного мешочка, он аппетитно раскурил ее и удобней устроился в кресле.

Хенаро беззаветно качался взад вперед, выпуская кольца дыма, и явно думая о чем-то своем. Казалось его, нисколько не смущало мое выражение лица застывшее в вопросе.

– Так что со шкафом то этим?! – не выдержал я.

– А, да… – дернулся он, открыв глаза, – шкаф этот не обычный друг мой, как и дом этот. Надо сначала представить тебе в голове книгу, которую ты хочешь получить от него в дар, а потом уже открывать его. Ты должен представить ее в красках, как читаешь ее, перелистываешь страницы. Знать тебе надо хотя бы название ее примерное.

– Волшебный шкаф? – улыбнулся я.

– Ну, можно и так его назвать. Понимаю твое смятение, ты бы больше мечтал о волшебном холодильнике – засмеялся Дон Хенаро, опрокинувшись в кресле.

Уже не удивляясь ничему в этом доме, я прямым уверенным шагом пошел опять к этому шкафу. Он снова приветствовал меня своей пустотой.

Теперь, прежде чем открыть его, я как можно четче визуализировал себе то, что желаю там увидеть.

Открыв правую дверцу шкафа, я не поверил своим глазам. На самой нижней полке лежала книга. Взяв ее в руки, я прочитал название «Генри Форд – Моя жизнь, мои достижения». У меня сложилось мимолетное чувство своего могущества, будто я сам господь бог, и могу сотворить в рамках этого шкафа новую землю. Сотни раз я слышал о том, что наши мысли материальны, что те вещи, о которых мы думаем, непременно сбываются. Но такого наглядного подтверждения этой теории, я не ожидал когда-либо встретить в своей жизни.

Радостный, я буквально выбежал обратно на крыльцо, держа книгу, как факел олимпийского огня.

– Вот, Дон Хенаро! Это удивительно! Я никогда не сталкивался раньше с таким волшебным волшебством! – кричал возбужденно я.

Он лишь нехотя приподнял свою соломенную шляпу, посмотрел одним глазом на меня, потом на книгу и дальше ушел в состояние маятника, раскачиваясь на кресле.

– А что удивительного, Андрей? – говорил он из-под шляпы.– Такой магический шкаф находится дома буквально у каждого человека на земле, кто имеет компьютер. Их варианты волшебных шкафов, даже куда проще моего. Им не надо представлять и визуализировать то, чего они хотят найти. Людям просто надо вбить начальные буквы названия книги в поисковую строку браузера, прописав при этом волшебные слова «скачать бесплатно без регистрации», и абра-кадабра! Через секунды книга у них на компе. Но знаешь что? – он поманил меня движением руки, чтобы я наклонился к нему, – это никому не нужно и никого не удивляет, – сказал мне Хенаро шепотом. Вот почему девяносто девять процентов людей ничего не достигнут. Им ничего не нужно. Они просто живут.

Я был потрясен его словами. И понимал, что он был прав на все сто. Лишь единицы из нас пользуются возможностями, которые дарит нам современный мир информации. В средние века, такие способности казались бы магическими. Теперь же, каждый школьник из начальных классов вооруженный гаджетом даст фору самому великому ведьмаку.

– Пойду готовить, а ты, знакомься с Генри наедине – сказал Дон Хенаро, одним прыжком вскочив на ноги с кресла.

Я вышел во двор, и приютился в гамаке, который недавно соорудил между двух больших секвой. Свежий утренний воздух, запах травы и пение птиц, погрузили меня в легкое состояние транса, окунув с головой в атмосферу Детройта конца девятнадцатого века, на встречу с изобретателем – инженером Генри Фордом.

***

Свет, какой яркий свет кругом! Я слышу голоса людей, они говорят очень четко и резко. Они все в напряжении. Кто-то знакомый мне кричит, просит его впустить… Куда? Монотонный сигнал, словно сонар, издает свое противное «Пи-пи-пи-пи!».

Вдруг меня подхватывает сначала вверх, а потом стремительно кидает вниз, я падаю в пропасть, пытаясь в панике, ухватится за что-нибудь! И… удар!

Открыв глаза, я увидел над собой Дона Хенаро. Видно я уснул в гамаке, а он мило помог мне проснуться, перевернув его вверх дном. Глядя на учителя, я не мог поверить своим глазам!

Он был одет в очень дорогой костюм черного цвета, белую рубашку с золотыми запонками, видневшимися у рукавов, и светло синий галстук, повязанный в стиле «Windsor». В правой руке он держал кожаный кейс, темно коричневого цвета.

– Добрый день, молодой человек! – улыбнулся он. – Пойдем, пора тебе начинать твой долгий путь к финансовой свободе. Хотя длину пути выбирать тебе самому.

– Дон Хенаро, а нельзя было меня по-другому разбудить? Обязательно было скидывать меня с гамака?!

– Ты знаешь, я даже об этом как-то не подумал – сказал он, закурив трубку и пойдя медленным шагом в сторону леса, росшего перед домом.

Я встал, отряхнувшись, и побежал за ним.

– Куда мы идем? – спросил я, догнав его.

– Ну не в лес, конечно же. В лесу много не заработаешь. Здесь рядом есть небольшой поселок. Мой старый знакомый сказал, поможет тебе с работой.

– Тогда мне нужен костюм!

– Одевай, я подожду, – сказал он, остановившись.

– Но у меня нет… Я думал у вас есть…

– У меня есть, а вот у тебя нет. Я думаю, вопрос решен – ответил он, опять пустившись в путь, – да и честно сказать на той работе, на которую тебя устроит мой знакомый, костюм не нужен.

– Даааа, – закрались у меня сомнения, – а что за работа?

– Не беги впереди паровоза, Андрей, увидишь.

Мы вошли в лес, и я уже приготовился к очередному четырех часовому изнурительному переходу, но вдруг полоса леса закончилась, и мы оказались у автобусной остановки. Кругом был песчаный унылый пейзаж. И одинокая автобусная остановка. Больше ничего. Лишь дорога и столбы линии электропередач, насколько видел глаз.

– Мы поедем на автобусе? – удивился я.

– Есть альтернатива идти пешком километров двадцать, – ответил Дон Хенаро сев на скамейку остановки.

– Я просто думал, что здесь полная глушь, лес непролазный, дикая природа и все такое.

– Здесь, да. А через двадцать километров начинается цивилизация.

– Но как же тебя тогда не нашли до сих пор, твой дом удивительный. Ведь он расположен почти у самой дороги получается, – не унимался я.

– Человек не видит ничего, дальше своего носа, Андрей. Ты же сам знаешь по себе. Все время вы куда-то спешите, бежите и летите. Часто ты останавливаешься у какого-либо места, когда едешь на работу? Или при путешествии в отпуск на машине? Так то.

– Запрыгивайте, – услышал я из-за спины, – долго стоять не буду!

За нашим разговором с Доном Хенаро, я не заметил, как к остановке подъехал автобус. Это был доисторический советский автобус марки ЗИС-16, еще довоенной модификации. Его обтекаемый ретро кузов, надо признать, смотрелся довольно не обычно.

Я искал ручку от двери, чтобы войти внутрь, но нигде не мог ее найти.

– Там нет ручки, потому что нет двери, Андрей, – сказал Хенаро, заходя внутрь в хвосте автобуса.

С глупым видом я пошел в конец автобуса, и, зайдя, сел рядом с Хенаро.

– А дверь не надо за собой закрывать?! В лифте родился?! – услышал я злобный голос водителя.

– Извините. Я первый раз просто еду на музейном экспонате, – ответил я, закрыв дверь.

– Я смотрю, ты прогрессируешь в социальной сфере, Андрей, – подмигнул мне учитель, – на, иди, оплати проезд. Не забудь отдать мне потом, – протянул он мне горсть монет.

Это было унизительно.

– Десять рублей? – удивился я. – Вам отдать потом десять рублей?

– Большие долги начинаются с малых. Запомни это на всю свою жизнь. Но, по этому поводу еще будет у нас с тобой урок. Иди уже, иначе он не поедет.

Сжав со злости от понимания нищенского своего существования горсть монет, я подошел к кабине водителя, протянув ему руку.

Какими-то не ловкими показались мне его движения, его рука как будто дрыгалась в нервном припадке, пытаясь поймать мою ладонь. Наконец-то, он нащупал меня, забрав монеты, и пересчитал их, кидая по одной в железную банку. Я сначала было подумал, что он пьян. Но когда он развернулся ко мне лицом, и сказал:

– Все в порядке, можно ехать!

Я ужаснулся… Этот водитель был слеп! У него совершенно не было зрачков! Белесые глаза его смотрели повсюду, и в никуда одновременно.

– Угу… – только и смог выдавить я, побежав назад к Дону Хенаро.

– Дон Хенаро, выходим, срочно! – кричал я ему.

– Что опять не так? – явно безучастно спросил он.

– Водитель слепой, вот что не так! Это будет наша последняя поездка!

– Не переживай за дядю Ваню, он знает свое дело. Он уже одиннадцать лет как слепой и не одного ДТП. Ты слишком переживаешь за свою жизнь для самоубийцы. Сядь, расслабься.

Автобус уже разогнался, и было поздно что-либо делать. Поэтому я смиренно сел, вжавшись в кресло.

Думаю, не стоит говорить о том, что всю дорогу я трясся в этом старом автобусе под смелым управлением дяди Вани, далеко не с легкостью в сердце. Но то ли с божьей милостью, то ли по милости ровной дороги и отсутствия на ней встречных машин, через полчаса мы въехали в город.

Титул– город, немного приукрашивало это место. Видно с Доном Хенаро у нас были разные понятия о городе. Я бы назвал то, куда мы приехали поселком.

Въезжая по главной и, как оказалось, единственной улице этого «города», мы могли лицезреть одно-, двухэтажные дома по левую и по правую сторону от дороги. Асфальт сюда вероятно не довезли, и поэтому вся улица и переулки между домами были покрыты мелким щебнем и песком. На улице стояла дикая жара, и жители поселка будто сговорившись, высыпались на улицу, устроившись на стульях, креслах и скамейках возле домов. Контингент людей был совершенно разный, и по возрасту, по стилю и фасону одежды на них. Я бы сказал совершенно не совместимым с таким маленьким унылым местечком.

– Что это за мексиканский городишко, Дон Хенаро? – спросил я, глядя в окно.

– У этого места нет названия. Каждый его житель называет город по-своему. Я зову его «Эсперанса». * *В переводе с испанскогоesperanza—надежда.

– Как это у поселка нет названия, должна же здесь быть администрация? Да и вообще, даже у самой захудалой деревни есть название!

– Мне снова кажется, Андрей, что твоя голова лучше всего подходит для бик-мака, а не для чего-либо еще. Ты должен раздвинуть границы своего сознания, иначе долго не протянешь. Тебя просто выкинет.

– Что значит, выкинет? – не понял я.

– Приехали! – крикнул водитель таким голосом, будто сам не верил в это.

Выйдя на автобусную остановку, я понял, что был не прав на счет поселка. Здесь была не одна улица, а две! И, похоже, место их пересечения, служило чем-то вроде центральной площади. Дома на этом перекрестке были обращены под углом к проезжей части, образуя маленькую площадь в виде шестиугольника. Напротив остановки красовался бар, с двухстворчатой калиткой в стиле салуна дикого запада.

– Спасибо дядя Вань! – крикнул Дон Хенаро, выходя из автобуса, – ты правильно определил координаты, нам в бар, – сказал он, переходя дорогу по направлению к бару.

– Я думал, мы приехали устраивать меня на работу, а не пить с самого утра? – сказал я.

– Я не пью, глупый ты человек. В баре у нас встреча с моим старым знакомым, с тем самым, кто решился взять к себе такого балбеса как ты.

– Решился взять. Да может, я и не соглашусь, на его работу, тем более по твоему описанию ничего хорошего от этой работы мне ждать не придется, – возразил я.

– Откажешься от работы, наше обучение на этом закончится, – резко сказал он, открыв створку двери и пропуская меня жестом в бар.

Внутри заведения стояла полутемнота, разбавляемая лишь небольшими лампочками, блекло желтого цвета над барной стойкой. Все было выдержано здесь в стиле кабака дикого запада: барная стойка, где крутился бармен, с закатанными рукавами белой рубашки, круглые столики, расставленные повсюду, чучела кабанов и непонятных черепов, толи коров толи лошадей. Куда-то наверх вела винтовая лестница. Из старого патефона лилась музыка в стиле кантри, дополняя пейзаж данного места.

Народу было немного, человек десять, но смог от курева стоял непролазной стеной. Группа товарищей в ковбойских шляпах, расположившаяся за столиком прямо у входа, дымила больше, нежели остальные, потому что все ковбои были изрядно выпившие.

Пройдя к барной стойке, мы с Хенаро уселись на высокие круглые стулья без спинок.

– Плескани мне, как обычно – сказал Дон Хенаро.

Бармен – человек лет шестидесяти, с седыми волосами, смуглой загоревшей кожей и удивительными блестяще белыми зубами, – улыбнулся ему, приветливо кивнул и налил полный стакан холодного молока.

– Вы что-нибудь желаете? – спросил он у меня, так же приветливо улыбаясь.

– Повторите тоже, что и моему другу, – улыбнулся я, так как первый раз в кабаке заказывал молоко.

Бармен натренированными за многие года движениями, материализовал из воздуха передо мной мой заказ.

– Ну и где он, Дон Хенаро? – спросил я, наслаждаясь прохладным молоком.

– Скоро придет. Что за недовольные нотки в твоем голосе, Андрей? Ты опять думаешь, что все тебе обязаны? Это ты нуждаешься в нем, а не он в тебе. Поэтому он может прийти, когда захочет, а может не прийти вовсе.

– Да что ты говоришь… – начал было я, но один из сильно выпивших товарищей за столиком у входа, прервал меня:

– Эй, вы! Там, у бара! Вы что, молочные братья?!! – хриплым голосом пробасил он, и вся его шумная компания залилась диким хохотом.

Я смотрел на Дона Хенаро, выжидая от него какой-нибудь реакции, но реакция была нулевая. Поэтому я тоже не спешил объяснять буйному товарищу, что он не прав.

– Вы что, оглохли от своего молока?! Или просто как младенцы от сиськи не можете оторваться, чтобы и слово вымолвить!! – все не унимался он.

Толпа гоготала и била от неистовства стаканами о стол, проливая пиво и крича, как стая диких горилл.

– Сморите, – сказал он своим зрителям, – сейчас я их заставлю обратить на меня внимание!

Кое-как, горе оратор встал из-за стола, чуть не опрокинув все его содержимое на пол, и уверенным шагом пошел в нашу сторону.

Я смотрел на Дона Хенаро, тот даже не поворачивался, продолжая цедить в свое удовольствие молоко.

Смельчак, напившийся храброй воды, уже почти дошел до середины бара, как вдруг, в заведение, ударив с ноги обе вращающиеся створки, влетел человек в такой же соломенной шляпе, как у Хенаро.

Молниеносно оценив ситуацию, он подбежал к «оратору всех времен и народов» и, развернув его к себе лицом, нанес ему сокрушительный горизонтальный удар в лицо локтем правой руки.

Ковбой рухнул наземь, как мешок с картошкой, издав глухой мощный звук. Наш спаситель вызывающе посмотрел на компанию друзей «мешка с картошкой», но те под впечатлением траектории полета локтя в лицо друга, опустив головы над столом, тихонько допивали свое пиво.

Дон Хенаро, наконец, оторвался от своего молока, и, развернувшись к незнакомцу, воскликнул:

– Дон Хуан! Сколько лет сколько зим! Почему так долго надо тебя ждать, в столь прекрасном заведении?!

– Прости, Хенаро, пришлось уладить кое-какие дела на ферме. Тем более, как посмотрю, пришел я очень даже вовремя, – сказал он, ткнув ногой, в лежащее по среди бара тело.

– Только не записывай это спасение на свой счет, Хуан. Он уже и так почти упал, ты просто подтолкнул его слегка – ответил Хенаро, и они вместе засмеялись.

– Этот испуганный юноша, тот работник, которого ты посоветовал мне, – спросил Дон Хуан.

– Да, он весьма странный и глупый, поэтому для той работы, про которую мы с тобой говорили, вполне сойдет.

Я посмотрел на Дона Хенаро с претензией, но тот, развернувшись ко мне, подмигнул мне одним глазом, давая понять, что это он так смешно шутит.

– Отлично! Такие мне и нужны, будем считать, собеседование ты прошел! – воскликнул Дон Хуан.

– А может вы расскажите мне, все таки, что это за работа? – сердито сказал я.

– Конечно да, Андрей, не переживай. Но лучше рассказать и показать на месте. А то у тебя будет карьерный шок – засмеялся он в один голос с Хенаро.

– Предлагаю прямо сейчас, и отправиться для осмотра рабочего места молодым человеком – сказал Хуан.

– Да, пойдемте, молоко допито, здесь больше меня ничего не держит – ответил Хенаро, встав из-за барной стойки и, одев на голову шляпу.

Мы вышли из заведения на улицу, по очереди перешагивая через лежащего оратора, и повернули налево в сторону видневшихся вдалеке полей на выезде из поселка. По пути к ферме Дона Хуана, Хенаро рассказывал о том, что почти весь поселок трудится у него, потому что других мест для работы было катастрофически мало. И можно сказать, что весь поселок существует благодаря ферме Дона Хуана, которая и кормит людей, и дает им рабочие места. Поэтому большинство людей в городке безмерно любили его и уважали.

И даже сейчас, когда мы шли по узкой улице этого городка, отголосками своей архитектуры и интерьера напоминающей культуру дикого запада, почти каждый прохожий уважительно пожимал руку Дону Хуану, говоря при этом какие-нибудь лестные слова.

Несмотря на все остановки и короткие диалоги с многочисленными знакомыми, мы все же подошли к обширным владениям друга Хенаро.

Ферма была огорожена по периметру деревянным забором из бревен, с большими воротами, куда могла спокойно проехать фура. Сами угодья представляли собой несколько гектаров пашни, коровник, амбар, загон для лошадей и двухэтажный дом с верандой, где как не сложно было догадаться и жил сам Дон Хуан.

Как мне рассказал по дороге Хенаро, у Хуана не было ни жены, ни детей. И при виде такого здорового двухэтажного дома, рождался вопрос: «не скучно ли ему одному бродить по комнатам этого замка?». Но судя по его сверкающим голубым глазам, и не сходящей с лица улыбки… нет, не скучно.

Помимо ворот для проезда, в заборе была и маленькая калитка, для прохода. Как только мы к ней подошли, с обратной стороны ограждения навстречу подбежал молодой спортивного телосложения человек, и услужливо открыл калитку для нас.

– Это один из моих сторожей. Земля большая и меня одного не хватает за всем уследить, – пояснил Дон Хуан. – Привет, Паблито!

– Здравствуйте, Дон Хуан! Вы все-таки нашли desesperado? *В переводе с испанскогоdesesperado– отчаянный.

Хенаро, Хуан и Паблито в один голос засмеялись.

– Он сам меня нашел, – ответил Хуан, и мы прошли по направлению к коровнику.

Меня с самого начала этого урока Дона Хенаро не покидало чувство тревоги, как будто меня подставили. И все кругом знают что-то, что не знаю я. Но сейчас, когда мы уверенным шагом приближались к коровнику, я уже не на шутку нервничал.

– Дон Хенаро, что сказал такого смешного Паблито, я тоже хочу посмеяться? – спросил я.

– Думаю, тебе не будет так смешно, как нам! – сказал Хенаро улыбнувшись.

– Что значит «десперадо»? – не унимался я.

– Это значит смелый! – вмешался Хуан, тоже еле сдерживая смех.

Когда мы зашли в гости к коровам, я понял, что смелостью здесь и не пахнет. А пахло здесь совершенно конкретно и жизнеутверждающе.

– Ну, вот и твое рабочее место, Андрей, – сказал Дон Хуан, показывая на тачанку с одним колесом, совковую лопату, и здоровенную кучу коровьего дерьма.

– Вот это дерьмо, это мое рабочее место?! – закричал я в ответ.

– Это не дерьмо, Андрей. Это навоз, а свежий навоз – одно из лучших естественных сельскохозяйственных удобрений, – спокойно парировал Дон Хуан.

– Я на такое не подписывался, – бросил я и развернулся, чтобы выйти поскорей отсюда на свежий воздух.

– Зачем ты тогда вообще остался учиться у меня?! – услышал я грозный голос Дона Хенаро. Он редко говорил серьезно, но когда это случалось, лучше быть осторожней в своих поступках в этот момент.

Я остановился у самого выхода.

– Ты хочешь вернуться к тому, от чего упрыгал, как белка с моста? – продолжал он.– Да, эта работа далеко не то, что ты ожидал увидеть. Но все это часть урока и часть испытания для тебя. Ты либо преодолеешь рубеж и станешь сильней, либо убежишь, как ты делал всегда, и останешься тем же бесхребетным моллюском, кем и был всю свою жизнь.

Меня сильно задели слова Дона Хенаро, но это говорило лишь о том, что он попал прямо в яблочко. Я стоял на самом пороге коровника. По ту сторону меня манил свежий вольный воздух, с другой же стороны воняло суровыми реалиями жизни. Но я понимал, что это все ложный антураж, продолжение меня, есть только то место, от которого я бегу. Надо, наконец-то, принять бой. И идти до конца, чтобы посмотреть, насколько глубока эта кроличья нора.

– Когда приступать? – сказал я, развернувшись к Дону Хуану.

– Да прямо сейчас! – обрадовавшись, сказал он.– Резиновый фартук на вешалке найдешь.

Затянув потуже лямки фартука, я принялся разгребать дерьмо, прокапывая дорогу в будущее.

***

Я так активно начал трудится, вдохновлённый речами Дона Хенаро, что совсем позабыл спросить про оплату моего адского труда. Хуан долго смеялся в тот первый день, и сказал, что если это мое жизненное призвание– разгребать навоз, то я могу работать бесплатно. Лишь увидев, что мне не до шуток, он достал из кожаного кошелька сто долларовую бумажку и засунул мне ее в карман рубашки, так как руки у меня были… грязные. Я очень обрадовался и удивился одновременно. Радость была вызвана суммой оплаты, ведь даже в своем офисе на прежней работе я не получал сто долларов в день! А удивление состояло в том, что Дон Хуан может себе позволить такие расходы на работника, катающего говно в телеге по полю. Хотя меня это уже не касалось!

Помню в тот день, я накупил два мешка продуктов в первом же магазинчике, чтобы порадовать Дона Хенаро и отметить свое «гламурное» трудоустройство. Дон Хенаро долго охал и ахал увидев меня с продуктами торчавшими из пакетов, и все спрашивал сколько я потратил. Я сказал, чтобы он не переживал по этому поводу. И с величайшей гордостью протянул ему десятирублевую купюру уплаченную им за проезд в автобусе со словами:

– Большие долги начинаются с малых! Будем работать на опережение.

– Ты быстро учишься, что весьма меня радует, – улыбнулся он, аккуратно положив купюру в свой кошелек.

Так, постепенно мои дни пришли в определенный режим. Рано с утра я занимался спортом, бегая вокруг дома. Далее Дон Хенаро избивал меня, в индейском стиле навешивая тумаков. Свежий и обновленный я садился на автобус к дяде Ване, и ехал на ферму. Вечером я читал книги, которые развивали меня в социальной сфере.

Я купил себе костюм, кроссовки для бега, еще один набор резцов по дереву, соломенную шляпу и много чего еще. Каждый раз после работы, я позволял себе зайти в тот кабак, где мы встретили Дона Хуана и заказать целую тарелку жаркого и пару салатов с холодным соком.

На выходных я силком тащил Дона Хенаро в старый раритетный кинотеатр, смотреть фильмы про ковбоев и индейцев. Иногда даже завозили откуда-то из цивилизации новинки кино, и очень контрастно смотрелись стрекочущие трансформеры и киборги в интерьере этого старого кинозала. Мои любимые ленты – фильмы с глубоким философским подтекстом, были настоящей редкостью здесь. Но когда они зажигались на полотне экрана, я всматривался в каждый кадр, стараясь не пропустить ничего. Мне очень нравилась игра актеров, то, как они вживаются в роль, примеряя на себя жизнь, привычки и саму душу персонажа картины.

И я, наконец-то, вспомнил, что стихия кино – это тот океан, в котором я хотел плавать с самого детства. Кино – тот дом, в котором я чувствовал себя уютно. И в один из вечеров, вдохновлённый игрой Аль Пачино в фильме «Запах женщины», я буквально влетел в дом, чуть не сбив с ног Дона Хенаро, схватил свой блокнот и уверенным почерком, большими буквами в графе своего предназначения написал «СТАТЬ КИНОАКТЕРОМ». Все мое тело наполнила неописуемая радость, словно я нашел давно потерянную вторую часть самого себя. Я прыгал от счастья на веранде и кричал: «Я знаю свое предназначение!». И видно так высоко прыгал и так громко кричал, что Дон Хенаро подумал, будто я пьян в дрыск, и если не протрезвею, то буду спать на улице. Я лишь обнял его в ответ, и он одобрительно похлопал мне по плечу. Жизнь как мне казалось, налаживалась.

***

Я сидел на веранде, поедая салат из помидор и огурцов, смачно макая хлеб во вкуснейший сок, где-то на дне тарелки, когда ко мне по обычаю с утра вышел Дон Хенаро. Он сел на свое излюбленное кресло, и, качаясь, принялся раскуривать трубку.

– Чем занимаешься, Андрей? – спросил он, глядя на небо.

– Да вот, ем – ответил я, тоже смотря на небо, пытаясь понять, что он там увидел.

– Сегодня уже три недели, как ты работаешь у Дона Хуана – сказал он.

– Да, ровно три, как я вожу коровье говно по полю– с досадой в голосе произнес я.

– Ну и сколько денег ты заработал? – спросил Хенаро.

– Ну, вот считай, три недели, каждый день по сто долларов– две тысячи сто долларов! – ответил я, сам удивившись сумме.

– Это весомая сумма – сказал он.– Принеси ее, давай пересчитаем, и хватит смотреть на небо! – резко сказал он.

Я и не заметил, что он уже давно смотрит на меня в упор, подвинувшись почти вплотную ко мне.

– В смысле, пересчитаем? – не понял я.

– В прямом смысле, пересчитаем, что ты заработал.

– Но у меня ничего нет, я все потратил на вещи, еду, в кино сколько раз мы с тобой ходили, в конце концов! – удивился я тому, что Дон Хенаро ведет себя как святой, не понимая, что деньги имеют свойство заканчиваться.

– То есть ты не отложил ни цента, спустя три недели катания телеги с навозом? – улыбнулся Дон Хенаро. – Мне кажется, Дон Хуан был прав, говоря, что тебе нравится всей душой эта работа, иначе бы ты не был так беспечен в финансовом плане. Зачем ты думаешь, я устроил тебя на эту работу? – спросил он.

– Чтобы я прочувствовал настоящее жизненное дно, – ответил я с ходу.

– Правильно. Это одна из причин. Человек не сможет взлететь до небес, не оттолкнувшись от дна. Но есть и вторая причина, которая составляет суть моего четвертого урока тебе. Это самый важный закон в финансовом мире, константа, которую ты как я уже понял, не знаешь совершенно. Ты готов?

– Ну конечно, Дон Хенаро, не томи уже, рассказывай быстрей! – не выдержал я.

– Если ты хочешь стать финансово независимым человеком в будущем, не переживать на кануне дня своей зарплаты придет она или не придет, ты должен запомнить золотое правило мира денег. Надо откладывать не меньше десяти процентов от каждого дохода, который у тебя есть. Откладывать для того, чтобы их никогда потом не тратить. Никогда. Это те деньги, которые будут в будущем работать на тебя. Ты должен отвоевать их своим временем, своим трудом, своей рабской работой, чтобы потом они стали твоими рабами. И когда у тебя станет достаточно денег, они станут клонироваться, с каждым месячным процентом по вкладу, пополняя твою колонию рабов. Другого выхода нет. Либо ты будешь рабом всю свою жизнь, тащась с утра на работу, с портфелем вместо оков, либо возьмешь себя в руки, и станешь феодалом, владельцем земель полных приветливых, любящих тебя крестьян.

– Но Дон Хенаро, у меня не столько много денег, чтобы накопить весомую сумму – не уверенно сказал я.

– Звучит богохульно из уст человека, который получает сто долларов в сутки. Это лишь значит, что ты испорчен. Поверь, Андрей, грамотные в финансовом плане люди откладывают суммы большие, чем те которые ты тратишь. Хотя они получают при этом зарплату в два, а то и в три раза меньше тебя. По капле рождается океан. Все дело во времени и в твоем намерении.