Текст книги "Новые письма счастья"
Автор книги: Дмитрий Быков
Жанр: Юмористические стихи, Юмор
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)
КУМОВСТВО
Очередной политический скандал в США вызвал у меня приступ любви к российской демократии от противного.
Оказалось, что Клинтон с Обамой родня. Этот факт глубоко возмущает меня. Отыскалось скрещение веток у развесистых их родословных дерев. Разрешите озвучить презренье и гнев. Демократия, так вас и этак! Не зазря аналитики морщили лбы. Имитация внутрипартийной борьбы в полный рост обнаружилась в Штатах! На трибунах она обличает его, а на деле-то, значит, у них кумовство, породненность в коленах десятых! Это значит, народу кидают пшено, – а внутри, как положено, все решено. Попилили бабло и портфели. Знать, последние в Штатах пришли времена, если так вот и выглядит нынче она, демократия ваша, на деле. Оказалось (сначала я думал, что бред) – у Обамы имеется родственник Брэд, то есть Питт, белозубый и длинный. А у Хилари, значит – следи за рукой – неподкупный знаток неизвестно какой обнаружил родство с Анджелиной. С Анджелиною Джоли сплела их судьба (это с той, у которой большая губа и такие тяжелые сиськи). Обе женщины родом из южных долин, их прабабушки были кузинами, блин… What a shit, говоря по-английски! Я не знаю, в каком они точно родстве, – нам тут, знаете, лень разбираться в Москве: в девятнадцатиюродном, что ли… Глубоко проникает коррупция в быт: хоть теперь вам понятно, зачем этот Питт скорефанился с этою Джоли?!
Это кто же – цензурно назвать не берусь – собирался учить демократии Русь? Это кто (вероятно, забредив) утверждает, что выборы наши – обман, потому что имеется путинский план, по которому избран Медведев?! Да, он избран. И даже – без альтернатив. Мы в России, Америку опередив, без дебатов и выборов знаем, кто в заветные нас приведет времена, кто сумеет устроить, чтоб наша страна оказалась для жителей раем. Но уж если для виду, чтоб Запад-дебил нас не только терпел, а еще и любил, нам пришлось заполнять бюллютени, – мы таких кандидатов нашли неродных, чтоб при самом поверхностном взгляде на них не осталось сомненья и тени.
Знают все Жириновского бойкую прыть: разве может родней он Зюганову быть, хоть известен своим эпатажем? А Богданов, надевший костюм выходной, – разве быть Жириновскому может родней? Иль кузеном Медведеву, скажем? Мы нарочно избрали такой оборот: это люди заведомо разных пород. Никого подозренье не гложет. Нам не надо ни справок, ни генных затей: даже общих любовниц и общих детей быть у этого пула не может!
А в Америке гнусная ропщет печать, хоть теперь-то ей время уже замолчать, этой власти продвинутой самой. На роток, извините, накинуть платок. Наш избранник бы даже за деньги не смог породниться с Бараком Обамой.
ОДА СИММЕТРИИ
Британское правительство в ответ на невыдачу Андрея Лугового выслала четырех российских дипломатов.
Высылают наших граждан из Британии (четверых, хотя грозились до шести) – вероломно, не сказавши им заранее, сувениров им не дав приобрести! Им британская разведка все испортила – и теперь они спешат в аэропорт, не простившись, не купивши «Гарри Поттера», не узнавши, чем там кончил Вольдеморт! Что ж, прикажете мириться с беззаконием? Как умыть тебя, британский кабинет? Оскорбление бы это смыть полонием – но ведь столько и полония-то нет… Уваженья никакого нету к ближненьким. Не желают нас любить и понимать. Мы ж когда-то их застукали с булыжником – но не выслали же их, едрена мать! Мы-то честно соблюдаем принцип базовый, тут порядочность у каждого в крови. Приходи сюда с булыжником за пазухой: мы булыжник отберем, а ты живи!
От такого унижения публичного вся щека моя красна и горяча. Нет у Родины ответа симметричного, кроме разве что Онищенко-врача. Где Онищенко – забудь о поражении, о российском утеснении забудь. Сколько раз он в безнадежном положении умудрялся замутить чего-нибудь! У Молдавии, у Киева и Грузии, выходивших на майданы неспроста, были, помнится, какие-то иллюзии – но Геннадий указал им их места! Он ответил им изящно и изысканно, и Отечество мое увел в отрыв, – сразу импорт прекратив вина грузинского и оранжевому салу путь закрыв. Но и здесь нам повредили силы тайные, злые рыцари с кинжалом и в плаще, – вин британских, как и сала из Британии, нет в российском антураже вообще. Все заранее просчитано и понято, все продумано у главного врага… Правда, есть у них бекон, но что в беконе-то? Мы ж его не покупаем ни фига! Представляю, как наш доктор в стены тычется: на каком еще пути закрыть рубеж? Можно выслать «Джони Вокера» и «Тичерса», но кому мы хуже сделаем? – себе ж! Мы настроены весьма патриотически, за Отечество у всех душа болит, но представишь эти высланные «тичерсы»… и в душе уже любой – космополит. Мы ответим и грузинам, и эстоникам, и соседям на днепровском берегу, но претензии медслужбы к джину с тоником не могу себе представить. Не могу! Чем ущучить нам вражину, змея липкого? Все запутанней, чем прежде, и мудрей… Отказаться, например, от чая «Липтона» – но какой тогда останется? «Эрл грей»? Это что же, и чайку с утра не выпьете? Пить прикажете парное молоко? Нет продукции в британском нашем импорте, от которой отказаться бы легко. Кто-то может сделать так, но я не сделаю. Я без виски не сумею никогда. Это вам не ркацители с изабеллою и тем более не сало, господа. Я не знаю, как без эля и без портера, но без чаю я опять же не жилец. Что такого запретить? Того же Поттера? Но ведь школьники восстанут, наконец! Взвоет девочка озлобленной гиеною, мальчик выстроит на площади редут… И потом, санитария с гигиеною вряд ли в «Поттере» чего-нибудь найдут.
Что же делать? От ментального усилия у Онищенко, небось, слеза из глаз. Может, все-таки британская фамилия станет поводом для высылки у нас? Едут, подлые, с сигарами и бачками – у себя-то не решаются курить! Вон, грузин же высылали – прямо пачками. (Жаль, что мало. Надо будет повторить.) Мудрой практики такой не помню в мире я: подобраться, ухватить за волоса – и, увидев, что английская фамилия, выслать в хладный Альбион за полчаса! Но ведь наши горожане, люди мирные, в тот же миг начнут доказывать ментам, что у всех у них английские фамилии, и поэтому их место только там! И потянутся туда еще до выборов, бачки вырастив и выстроившись в ряд, англичане Ivan-off, Petr-off и Sidor-off, и МсArov (из шотландцев, говорят). Не пугаяся наречья непривычного, джентльменскую осваивая стать…
Так что нет у нас ответа симметричного.
Только киллера к Абрамычу заслать.
БАЛЛАДА О КЛИЗМЕ
Заместитель генерального прокурора Сергей Фридинский предлагает закрыть журналы «Cool», «Cool girl» и «Молоток», которые, с его точки зрения, внушают молодежи аморальные понятия и пропагандируют нездоровый образ жизни. Так начинается в России очередной виток борьбы с коррупцией.
Когда, бывало, в годы оны (хоть что сменилось с этих пор?) заболевали фараоны болезнью грустною «запор», – начальник стражи, скорбью ранен, придворных кликал лекарей: один был скромный египтянин, другой – заносчивый еврей. Охрана, склонная к садизму, ввела несчастных в тронный зал, и египтянин молвил:
– Клизму!
– Кому? Не мне ли? – царь сказал.
– Тебе, – ответил врач. – Кому же?
– Ах так?! Казнить его скорей!
Но фараону стало хуже, и к трону призвал был еврей. Еврей привык к феодализму и понимал закон в стране. Он осторожно молвил:
– Клизму.
– Кому? Не мне ли?!
– Что ты, мне!
Царь оценил его идею, велел внести большой клистир, его поставил иудею, и наградил, и отпустил. Когда еврею ставят клизму – легчает лидеру слегка. Я рассмотрел сквозь эту призму закрытье «Cool» и «Молотка».
Замечу ради политесу: не так уж сильно мы грешим. У нас всегда карают прессу, когда вопрос неразрешим. Когда случился ад в Беслане, страна желала громких дел. Силовиков тогда не сняли, но Раф Шакиров полетел. Как за Басаевым ни рыскай, Басаев до сих пор не взят – за это платится Бабицкий, его тиранят и язвят. Какой у нас еще вопрос там смущал умы родной земли? За ситуацию с «Норд-Остом» Бориса Йордана смели… В «Парламентской газете» Котов смещен с привычного поста – по представленью патриотов, чья голова полупуста… В родной реальности несладкой опять переворот в гробу: теперь ведут борьбу со взяткой, но безуспешную борьбу. Решив с чиновничеством сладить и не управившись чуток, хотят из памяти изгладить журналы «Cool» и «Молоток». И не сказать, что я балдею. Такой исход привычен мне. Поставят клизму иудею – и полегчает всей стране.
«Cool girl» – журнал предельно пошлый, подобный глянцевой звезде; еще до Чайки, в жизни прошлой, я говорил о том везде. Но мне забавны эти прятки, пальба в пространство «молока». Ужель в стране исчезнут взятки, когда не станет «Молотка»? Зачем пускать по прессе сдуру родной асфальтовый каток? Мне странно, что прокуратуру так возбуждает «Молоток». Увидят два фривольных вида, оценят женские тела – и возбуждается Фемида, и возбуждаются дела… Но может быть, на самом деле уместна с прессою вражда, и сути мы не углядели, и роль закона нам чужда? Глядишь, закрытие «Кулгерла», к какому я давно готов, возьмет коррупцию за горло, раскроет тайну «Трех китов»… Разоблачит бюджет хреновый и новый выстроит бюджет закрытие «Российской», «Новой» и «Независимой» газет. Я не приветствую посадку – возможен мягкий вариант. Пускай на смену «Коммерсанту» придет газета «Комендант» – писать о позитиве всяком, бороться типа с нищетой, и можно тоже с твердым знаком – как символ твердости крутой. Все знают высшие мессии, а нам, глядишь, и невдомек, какой настанет рай в России, когда закроют «Огонек».
Конечно, этому закону страна подвластна не всегда…
Но ведь легчало фараону?!
Несите клизму, господа!
ЦХИНВАЛЬСКИЕ ЧЕЛОВЕЧКИ
Ракета неизвестного происхождения взорвалась на территории Цхинвали. Я догадываюсь, чьих лапок это дело. В знак уважения к грузинской стороне это письмо написано размером «Витязя в тигровой шкуре».
Вот ракета пролетает над напрягшимся Цхинвали, и грузины восклицают: «Это русские стреляли! Мы расспросим миротворцев, что на Рокском перевале. Эта наглая проделка им понравится едва ли».
Им российская на это отвечает сторона: «Нет, не наша то ракета и не наша то вина. Мы по вашему селенью не стреляли ни хрена. Это вы стреляли сами. Вообще идите на».
– Нет, – ответствуют грузины, попивая цинандали. – Мы докажем, мы докажем, что ракету вы взорвали! График вылетов последних предъявите, генацвале, а потом уже и врите, как охотник на привале.
Отвечают россияне, усмехаясь тяжело: «Вы ракету предъявите – хоть обломок, хоть крыло. Без ракеты, извините, ваши доводы – фуфло. Может, это ваша бомба? Может, это НЛО?»
– Нет, – в ответ шумят грузины. – Вы стреляли в нас, и точка! От ракеты не осталось ни обломка, ни кусочка. Что ты, хищная Россия, раскудахталась как квочка?! Из-за вас у нас Цхинвали – как пороховая бочка.
Так и спорят два народа, прежде жившие в любви: «График вылетов к осмотру!» – «Нет, ракету предъяви!» – «Это гнусные поклепы!» – «Это бизнес на крови!» И плечами миротворцы пожимают: се ля ви.
Предлагаю легкий выход: раз в течение недели мы виновников обстрела обнаружить не сумели, потому что мы в конфликте и у нас другие цели, – пусть виновником назначат НЛО, на самом деле.
Мир искал их где угодно и нигде не узнавал – а они избрали базой славный Рокский перевал, и спустилась их ракета, и устроила привал – и при этом, слава богу, никого не наповал.
Вообще сейчас стабильность, от вражды устали все мы – а на этих человечков хорошо списать проблемы, так что в августе текущем и в ближайшем сентябре мы всех виновников отыщем – оппоненты будут немы!
В Ингушетии стреляют, разумеется, они. Оппонентов отравляют, разумеется, они. Иностранный наблюдатель скажет: «Ладно, не гони!» – но холодная Европа нам не верит искони.
Из-за этих человечков прозябали мы в развале. Человечки убивали, человечки воровали. НТВ они открыли (и они же закрывали). А теперь они стреляют по окрестностям Цхинвали.
Наша бедная планета – их давнишний полигон. Всюду бродит человечков инородный легион. Вот и мне один достался, влез в мобильный телефон – и сомнительные вирши мне диктует тоже он.
ПРАВОПРАВИЛА
В Краснодарском крае введены новые, православные правила дорожного движения. Я мечтаю о распространении Краснодара – и православных правил – на всю Россию.
Постыло жить – в глуши, в Москве хоть… Житье – обуза, а не дар. О, как мне хочется уехать в веселый город Краснодар! Он уважать себя заставил не лютой яростью в труде, а сводом православных правил, придуманных ГИБДД. Их, как и заповедей, десять. Их будет знать любой патруль. Водитель должен крест повесить себе на грудь, садясь за руль. Когда машина закипает, молитву кротко сотвори. Когда дорогу уступают – сигналом поблагодари. А пешим всем необходимо простое правило блюсти: увидя, что спешит водила, его смиренно пропусти. Захочешь перейти дорогу – перекрестись, и в добрый путь! Я б эти правила, ей-богу, хотел внедрить когда-нибудь в Москве, в Саратове и Нижнем, в Самаре, далее везде… «Диктуется любовью к ближним», – добавило ГИБДД.
Я тоже веру уважаю. Я без нательного креста уже давно не выезжаю в родные дачные места. Кругом летят такие джипы, вовсю разбрызгивая грязь, а в них сидят такие випы, что ездишь только помолясь. Когда ж меня своим приказом внезапно тормозит ГАИ, – как грешник, вспоминаю разом все прегрешения свои. «Спешите?» – спросит грозный витязь. «Но мне казалось – я тащусь…» – «Когда вам кажется, креститесь», – промолвит он. И я крещусь. Когда-то, помню, спорил сдуру – теперь, уже без лишних драм, покорно достаю купюру, привычно жертвуя на храм. Я стал водитель православный, везде – в столице и в глуби – осуществляя принцип главный: смирись, терпи и всех люби. А что, вы скажете – неправ я? Пройдя сквозь несколько горнил, я б этот кодекс православья у нас на все распространил. Смиренье красит человека, будь старый он иль молодой. Идя к чиновнику из жэка – кропи себя святой водой: а то ведь всяческая нечисть с улыбкой хищной на устах, на первый взгляд очеловечась, сидит у нас на всех постах… Крестись движением знакомым, просясь под Божий патронаж. Идя на встречу с военкомом, тверди сквозь зубы «Отче наш». Поскольку Русь – замечу снова – отторгла нравственный прогресс, смиренно пропускай любого, кто мчит тебе наперерез. Молись, купив себе сарделек, и «Слава богу!» повторяй. Когда ж, допустим, смотришь телек – какой настал повсюду рай, – крестись при этом раз по сорок, читая вслух стихи псалма, и может статься, душный морок не тронет твоего ума.
Нехитрым обращеньем этим мне вправить хочется мозги не только взрослым, но и детям, веселой стайке мелюзги. Российский мир устроен строго, усвойте это наперед. Здесь можно верить только в Бога. Конечно, Он суров немного, зато уж честен без подлога, не врет и взяток не берет.
РУССКАЯ ВОСЬМЕРКА
ВЦИОМ обнародовал данные опроса о летних отпусках. Как выяснилось, ежегодно отдыхать позволяют себе лишь 8 процентов россиян. Остальные 92 трудятся без перерыва. Я восхитился не столько трудящимися, сколько отдыхающими.
По данным всемогущего ВЦИОМа, чья бизнес-репутация чиста, у нас способны отдыхать вне дома лишь восемь человек из каждых ста. Все прочие, задумчивы и строги, торчат по стройкам, офисам и проч., – не вправе на неделю сделать ноги и доблесть трудовую превозмочь. Сидят, как воплощенная бескрылость, не в силах разогнуться круглый год, – как если бы тут все без них накрылось (хотя боюсь, что все наоборот). И правда: как же мы работу бросим? Без нас сейчас же схлопнется Москва! И пашут, блин. Но остальные восемь – кутят за эти девяносто два.
Куда же эти восемь полетели, с наклюнувшимся отпуском в связи? Один из них, конечно, в Куршевеле, хоть Курше-вель подставил Саркози. С командой интердевочек бесстыжих, на коих из одежды – лыжи лишь, катаются они на этих лыжах, а иногда обходятся без лыж. Они кутят по суткам в местной бане, разламывая баню до руин, и плавают в бассейне из шампани, где по бортам разложен кокаин. Другой из них – точнее, даже двое (поодиночке в отпуск на хуа?) заходятся от радостного воя на молодежном пляже, на Гоа. Горит закат в изгибах и изломах, в томительной тропической тоске. Они лежат в саронгах на шезлонгах, а чаще без шезлонгов на песке, торчат под звуки местных околесиц, не думают о перемене мест и могут так лежать неделю, месяц, полгода, год, и им не надоест.
Не соблазнясь экзотикою стертой и не страшась остаться на мели, берут путевки пятый и четвертый и самолетом мчатся на Бали, где кроткие туземцы и туземки, от самых молодых до пожилых, на русские забавы пялят зенки и стынут в ожиданье чаевых. Натур широких больше здесь, чем узких, здесь отрывались даже короли, – и все ж на чаевые этих русских живет, по сути дела, весь Бали. И даже гости острова, и даже иной богач, прибывший на покой, – едва завидит русского на пляже, бежит к нему с протянутой рукой. Все рыбы в бухте стонут от восторга, на чай получит даже кашалот – ведь отдых удается лишь настолько, насколько истощился кошелек.
Две особи, седьмая и шестая – мы вслед за ними лыжи навострим – плывут по рекам горного Китая: им не мейнстрим приятен, а экстрим. Подчас они спускаются в вулканы, запрыгивают в джунгли без еды, взбираются на желтые барханы, врезаются в арктические льды, – и тысячи трудящихся Востока, балдея от уплаченной цены, глядят на них, завидуя жестоко: у, русские, крутые пацаны! Без роскоши, вдвоем, вдали от дома, без спутников, страховки, опахал… Да это что! Любимец «Форбса» Рома и вовсе на Чукотке отдыхал!
Восьмой, конечно, тоже не придурок. Купив в дорогу плавки и очки, он мощно отрывается у турок. Нам Турция – республика почти, одна из отдаленных автономий, где весь народ уже, по сути, наш, где в барах никого не видно, кроме разнузданных вованов и наташ. Мы там резвимся грамотно, толково, мы рушим европейский их уют, мы задаем им шороху такого, что нас уже по звуку узнают!
Мы таковы. Мы нас любить не просим, зато бабла у нас – хоть попой ешь. Так круто разрезвились эти восемь, что ими сплошь пронизан зарубеж. И вот я мыслю: восемь – это просто. На них хватает солнца и песка. А если бы процентов девяносто, которые не ходят в отпуска, свою лечить поехали усталость, на месяц оторвавшись от труда, – за рубежом бы что-нибудь осталось?
Скажите им спасибо, господа.
ТРУДАРМИЯ
Исполняется на мотив «Последнего троллейбуса» Депутаты Свердловского областного законодательного собрания выдвинули законопроект о привлечении безработных к неквалифицированному труду вроде подметания улиц. Отказников могут лишить пособия по безработице. Скоро эту инициативу рассмотрит Госдума.
Когда-то со всех моих здешних работ, насытясь моим эпатажем, меня обязательно кто-то попрет – по возрасту, скажем. Спущусь по ступенькам в потертом пальто, пойду, озираясь бесправно… И в двадцать сегодня не нужен никто, а в сорок – подавно. Сегодня без повода может любой лишиться зарплаты и выгод, и даже теснейшие связи с трубой – не выход, не выход… Сегодня неважно, насколько ты крут, поскольку при смене расклада в мгновение ока тобой подотрут что надо, что надо… И вот побредешь неизвестно куда – маршрута потом не упомнишь, – пока не очнешься на бирже труда, в надежде на помощь.
Без нас обойдется великая Русь, на газовой базе воспрянув. Работы лишились Береза и Гусь, и даже Касьянов, десятки героев бегут за рубеж, мечтая о мести и путче, хотя всемогущими слыли допрежь, – а чем же ты лучше? Я так нас и вижу: большая орда, где каждый эпохой отторгнут… Подходят сотрудники биржи труда – и просят автограф.
Однако Госдума, в заботе о нас склонившись к придонному слою, не прочь обеспечить поверженный класс метлою, метлою! Чтоб стала гламурнее наша страна и вид обрела бы товарный, готова использовать опыт она трудармий, трудармий! Как будто вокруг не две тыщи седьмой, а бурный, допустим, двадцатый, чтоб классовый враг поработал зимой лопатой, лопатой! И вправду, пора приобщаться к труду, корячась, кряхтя при замахе – как снег расчищали в двадцатом году монахи, монахи… Подтаявший лед разбивать по весне, листву разгребать, если осень, – и чувствовать дружно, что нашей стране мы пользу приносим. Мне видится снегом присыпанный лед и наши веселые рожи: гребет Шендерович, Иртеньев гребет, Колесников тоже… Не стоят вниманья ни слезы жены, ни взгляды прохожих косые. Теперь наконец-то мы точно нужны России, России. Сурова к изгоям всеобщая мать, подобно тамбовскому волку. Зачем безработным работу давать? Им лучше метелку. Пускай они дружно ломами гремят, напрасно мечтая о чуде: ведь те, кто не впишется в новый формат, – не люди, не люди.
А что нам? Наш житель воспитан борьбой, привычен к кирке ли, к лопате ль…
Вот там мы и встретимся, верно, с тобой, читатель, читатель.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.