Текст книги "Древняя Русь. История в рассказах для школьников"

Колотило

Княжит Рюрик в Новгороде. Сильная у него дружина. Некоторые варяги, отслужив несколько лет, просятся обратно в земли варяжские. Скучают по изрезанным своим берегам, холодному солнцу и немногословным женщинам с ключами на поясе. Другие, обжившись, остаются. На место ушедших приходят в дружину Рюрика славяне. Приобретают у варягов ратный навык.

Вот рыжебородый варяг Стегги обучает здоровенного молодого новгородца. Каждая рука у того как молот, да только зеленый совсем, неумелый. Кроме рогатины, другого оружия сызмальства не держал.

– Куда? – кричит Стегги. – Если противник в шлеме – не острием топора бьешь, а обухом! Соскользнет в бою острие по шлему! Не будет проку!

Смотрит новгородец на топорик. Видит, снабжен его обух небольшим выступом. Точно молоточек кузнечный. Хитры варяги!

– А не соскользнет обух? – спрашивает.

– Голова у тебя на плечах или горшок? И обух не соскользнет, и шлем тебе целым достанется! Продать можно, а пробитый кому нужен?

Хмыкает новгородец. Запаслив варяг. Дальше они бьются. Сердится рыжебородый Стегги, кричит:

– Щит как под удар подставляешь? Кто его кромкой подставляет? Разрубят! Не напасешься так никаких щитов! Умбоном, умбоном подставляй!

Умбон – круглая выпуклая бляха в центре щита, защищает она руку. Разобьется об умбон клинок. Соскользнет и отскочит топор на длинной рукояти.

Умел Стегги, ловок. Наседает он на новгородца. Да и тот не лыком шит. Кинулся внезапно на варяга, сшиб с ног. Поднимается изумленный Стегги с земли, головой трясет.

– Ну, – говорит, – точно лошадь меня в грудь лягнула! Как тебя звать-то?

– Колотило, – смущенно отвечает новгородец.

Качает головой Стегги. Знала мать, как назвать такого гиганта! Хотя, может, и не имя это, а прозвище.

– Хорошим воином станешь, Колотило! Только легок для тебя топор. Нужна тебе «ведьма щита»! – говорит Стегги.

Не понимает его Колотило. Не знает, кто такая «ведьма щита».

Любят варяги красивые заменные слова. Не скажут «битва», а «вьюга копий». Не щит, а «луна корабля». «Ведьма щита» – секира. Взмахнет ею сильный воин, такой, как Колотило, – рассечет любой щит, до середины груди разрубит кольчугу.

Смел оказался Колотило. Проявил себя в бою, вынослив оказался в походе. Попал из младшей дружины в старшую. Тут, кроме секиры и копья, завелся у Колотило и меч.

Гордится Колотило мечом. Дорогое это оружие, не у каждого есть. Смазывает он меч медвежьим салом, чтобы не ржавел, держит его в ножнах. Хорошие ножны у Колотило. Нижний слой из шкуры, вывернутой мехом к клинку. Затем тонкий слой дерева, а снаружи все покрывает кожа.

Не один Колотило в дружине варяжской из славян. Тут и Ратислав, и Плоскиня, и Меншик, и Лютко, и Зван, и Паливода, и Твердило. Многие смельчаки сюда приходят. Устраивают им испытания силы и ловкости, приглядываются, а после и в дружину берут. Ни в чем они не уступают варягам. Обрусели варяги платьем и нравами, а славяне, напротив того, оваряжились. Смешались в Новгороде разные обычаи. Все сложнее выделить варягов. Уже даже путают многие пришлые купцы варягов и славян.

Спорят между собой иноземные купцы на пристани, толкаются животами. Кричит один:

– Варяги тут живут!

– Не варяги, славяне! – горячится другой.

– А вот и нет! Новгородцы же – те люди от варяжского рода, а прежде было племя словен!

– Мало ли что было! Замешали славяне варягов, растворили! Не сохранить себя капле меда, когда падает она в бочку с водой!

Риза Пресвятой Богородицы

В год 6370-й (862). Пошли Аскольд и Дир войной на греков и пришли к ним в 14-й год царствования Михаила.

Повесть временных лет

Все больше земель собирается под рукой конунга Рюрика. Одни племена взял он мечом, другие сами поспешили под его защиту. Собираются земли, как грибы в корзине. В Полоцке – кривичи, в Ростове – меря, в Белоозере – весь, в Муроме – мурома, и над всеми землями – князь Рюрик. Мало-помалу исчезают границы. Из многих племенных речушек сливается постепенно единое славянское море. Растворяет в себе варягов.

Радуется Рюрик новым землям. Больше земель – больше доход. Больше доход – можно собрать дружину посильнее: склепать кольчуги, построить ладьи, купить коней, заказать кузнецам мечи и копья.

Трудно Рюрику из Новгорода одному править растущими землями. Раздает он их в управление своим мужам. Одному – Полоцк, другому – Ростов, третьему – Белоозеро. Правят они от его имени и каждый год присылают Рюрику установленную дань.

Двум знатным мужам, Аскольду и Диру, городов в управление не хватило. Обиделись варяги.

– А я чем хуже? – кипит Аскольд.

– И я тоже могу править! – сердится Дир.

Сговорились Аскольд и Дир между собой, собрали дружину из таких же, как и они, недовольных варягов и потребовали у Рюрика отпустить их в Царьград.

– Хотим мы на службу к греческому императору! Даст он нам больше жалованья, оружия, славы и одежд, чем мы получали у тебя!

Охотно отпустил их Рюрик. Знает он по опыту, что опасно оставлять у себя недовольных. Оставишь – будут сеять смуту. Плывут знатные варяги Аскольд и Дир по Днепру. Видят тучные стада. Видят зеленеющие нивы.

– Богатая земля! – говорит Аскольд.

– Щедрая земля! – соглашается Дир. – Интересно, чья она? Кто тут правит? Большая ли у него дружина?

Переглядываются варяги. Понимают друг друга без слов. Дальше плывут ладьи. День проходит, другой. Видят Аскольд и Дир на горе небольшой город. Причаливают.

Кто-то из варягов уже курицу себе тащит. Нечего у воина под ногами бегать, крыльями хлопать. Сама виновата, что раззадорила! Другой к девице приглядывается, усы крутит. Убегает девица. Подзывают Аскольд и Дир к себе старика. Спрашивают у него:

– Чей этот городок? Какой народ тут живет?

Разглаживает старик бороду. Отвечает:

– Мы поляне. Были когда-то три брата: Кий, Щек и Хорив. Построили они этот город. Назвали его по старшему брату Киев. А мы их потомки.

– А дань платите кому? – спрашивает Аскольд.

– Хазарам. Если защитите нас от хазар – оставайтесь здесь! Переглянулись Аскольд с Диром. Зачем к грекам идти, через

опасные Днепровские пороги пробираться? Вот им уже готовый город!

Пока соображали Аскольд с Диром, дружина быстрее их все смекнула. Притащили варяги жирного хазарского купца. Толкают его в бока, смеются.

– Убежать хотел, да больно толст! В окне застрял.

Дрожит купец.

– Дам я за себя выкуп!

– Зачем нам твой выкуп? И без того все твое – уже наше. Плавать умеешь? – спрашивает Дир.

Испуганно кивает купец.

– Ну так плавай! Привяжите ему жернов на шею!

Плеснула днепровская вода. Недалеко уплыл купец.

Аскольд и Дир собрали у себя много варягов и стали владеть землею полян. Рюрик же княжил в Новгороде. Года через четыре заскучали киевские правители. Не сидится им на месте.

Говорит Аскольд Диру:

– Раз послужить грекам не удалось, так хоть повоюем с ними! Греческий император Михаил собирается в поход! Уведет он из города свое войско, некому будет нас остановить!

Согласился с ним Дир. Собрали они большую дружину варягов-охотников, усилили ее примкнувшими отрядами славян и отправились войной на Царьград. Огромное войско у Аскольда и Дира. Плывут по Днепру двести ладей. Дошли до Царьграда – так называют на Руси город Константинополь.

Послал епарх к императору Михаилу гонца, что Русь пришла войной и осадила город. Поскакал гонец что есть мочи. Поздно получил император известие, когда греческое войско было уже у Черной реки. Не успел он вернуть всю свою армию, а вернул лишь гвардию.

С конной гвардией поспешил император в город. Едва не загнали они коней. Издали видит Михаил пожары: грабят Аскольд и Дир окрестности Царьграда. С большим трудом пробился император в город. Окружили его испуганные люди, понимают они, что не успело вернуться основное войско. Не успеть и собрать новую армию.

Прибегают разведчики. Узнали они, что уже завтра славяне на двух сотнях кораблей войдут в гавань и пойдут на штурм города.

Заметались греческие воеводы. Что тут сделаешь, если войска нет? Можно только молиться о буре. Всю ночь император Михаил с патриархом Фотием молились в церкви Святой Богородицы во Влахерне, а с ними вместе молились и многие горожане.

А утром, когда корабли Аскольда и Дира морем пошли к Царь-граду, вынес патриарх Фотий ризу Пресвятой Богородицы и смочил в море ее полу.

Смотрит на море император Михаил. Хоть и молился он всю ночь, а не хватает веры. Откуда сейчас взяться буре? Спокойно море. В бурю и Аскольд с Диром не погрузили бы рати в ладьи: варяги – опытные мореходы. Умеют по солнцу и ветрам предсказывать погоду.

Закрыл Михаил глаза и просит:

– Пресвятая Богородица! Господи! Помогите не по вере хоть, по неверию! Убьют же старых и малых!

Вдруг толкает что-то императора в грудь. Открывает он глаза, хватается за плечо одного из своих воинов. Ревет ветер, дует в лицо так, что едва можно дышать.

Только что было спокойно море, а теперь такое на нем творится, чего за всю жизнь не забудешь. Кипит, как огромный котел. Громадные волны налетают на ладьи, сталкивают корабли между собой, выбрасывают их на берег, на камни. Уцелевшие ладьи спешат развернуться и на веслах отходят от берега.

– Неужто чудо? – думает император Михаил. – И правда чудо!

Но червячок сомнения все же гложет.

– А вдруг не чудо? Вдруг совпало?

Окатило тут Михаила холодной волной с ног до головы. Отбежал он от берега, вскочил на коня, помчался с дружиной захватывать в плен уцелевших русов с разбитых ладей.

Мало кто из войска Аскольда и Дира вернулся назад в Киев, но сами Аскольд и Дир уцелели. Долго вспоминали они свой поход.

– Эх! – говорил Аскольд. – Повезло грекам, что шторм начался.

– Да, – соглашается Дир. – Лучше бы нам в Киеве сидеть. А все-таки побывали мы в Царьграде!

Смерть Рюрика

В год 6387-й (879). Умер Рюрик и передал княжение свое Олегу – родичу своему, отдав ему на руки сына Игоря, ибо был тот еще очень мал.

Повесть временных лет

Семнадцать лет правил князь Рюрик, а после занемог. Лежит под шкурами, едва дышит. Мерзнет рядом с пылающим огнем. Мечутся по углам кровавые тени. Вспоминаются совершенные в жизни поступки – хорошие и дурные, проходят перед Рюриком длинной чередой.

Все хуже ему с каждым часом. Царапает ногтями рубаху на груди, слышит, как шуршат в изголовье всезнающие бабки-травницы. Тут же, у окошка, спорят вполголоса волхв и армянский целитель. Думают: не слышит их больной.

– Умрет на закате! – шепчет армянин.

– Умрет на рассвете, как солнце всходить станет! – отвечает волхв.

Собирается с силами Рюрик, привстает на локтях.

– Прочь их! Вон! Гоните вон! – хрипит.

Прогоняет волхва с целителем, прогоняет бабок. Хотят положить его, но не слушает их Рюрик. Сидит на постели, вцепившись в плечо ближайшего дружинника. Боится отпустить. Знает, что если упадет сейчас на подушки, уже не встанет.

– Принесите ко мне сына!..

Приносят к Рюрику сына Игоря. Сидит мальчонка на руках у кормилицы, таращит глаза на отца. Редко он его видит и потому боится. Не понимает, отчего отец лежит, отчего вокруг такая страшная, такая гнетущая тишина. Боязно становится Игорю. Утыкается он в плечо кормилице.

Просит Рюрик поднести сына к себе.

– Позовите Олега! – требует он.

Из толпы варяжских воинов выдвигается один – светловолосый, решительный. Смотрит Рюрик на Олега, готовит важные слова. Давно хотел он их сказать, но медлил. Думал, что, может, отступит болезнь. Олег – родич Рюрику и его воевода. Тверд Олег, упрям, вспыльчив, но справедлив. Уважают его в дружине.

– Подойди ко мне, Олег! Дай руку! Передаю тебе сына своего Игоря! Мал он еще, не сможет один править. Помогай ему! Вырасти его воином, научи его всему!

Стискивает Рюрик Олегу пальцы. Передает ему сына из рук кормилицы.

– Сбережешь? – повторяет Рюрик, и непонятно, о ком он: о сыне ли, о землях ли.

– Сберегу! – твердо отвечает Олег.

Ночью не стало Рюрика. Закат пережил, а до рассвета не дожил. Не правы оказались ни волхв, ни армянин.

Надели на умершего князя шаровары, и сапоги, и куртку, и кафтан парчовый с пуговицами из золота. Надели ему на голову шапку из соболей. Положили его, по обычаю варяжскому, в ладью. Поднесли огонь. Запылала ладья со всех сторон.

Стал править Олег над всеми землями Рюриковыми. Дань собирать, защищать их.

В первые месяцы после смерти Рюрика взволновались было племена. Одни попытались отпасть, другие свести счеты с соседом. Всегда так бывает, когда умирает князь. Опасное это время – смерть владыки, особенно владыки сильного, все держащего в своей руке. Сразу начинается брожение. Много в народе разных вождей, и бунтарей, и просто авантюристов. Были они до этого придавлены. Опасались. А теперь всякий хочет пробиться наверх. Переиграть, изменить судьбу, что-то отхватить себе. Проверяют нового князя: не даст ли слабину.

Но крут оказался Олег. Тяжела его рука, остра память. Сутками не слезает он с коня. Ни себя ни жалеет, ни дружину. Усмирились земли, улеглись. Опять мир на Руси. Снова можно жить простым людям.

Соберем земли!

С каждым новым летом усиливается Русская земля. Всегда так бывает, когда мир. Не горят нивы, не угоняют полоны. Можно спокойно жить, трудиться и растить детей.

Подрастает малолетний княжич Игорь. Раньше и до стремени конского дотянуться бы не смог, а теперь уже сам в седле сидит. Есть у него маленькое копье, щит и шлем. Не игрушечные, настоящие. Изготовили их серьезные мастера-оружейники. Приставленный к нему дружинник-опекун, называемый дядькой, обучает княжича ратной науке: на коне скакать, копье бросать, из лука стрелять. Мечом владеть, топором, секирой.

Слушается во всем Игорь Олега, даже побаивается его. Суров Олег, с ним не забалуешь. Подчиняется ему вся дружина. На мальчонку, что под ногами вертится, мало кто смотрит. Знают, что Рюрика сын, да много еще воды утечет, прежде чем получит он отцово наследство.

Княжит Олег в землях Новгородских. «Сидит в Новгороде», как говорят на Руси. Но только редко можно застать его в тереме. Чаще на коне объезжает владения, разрешает споры и тяжбы, охотится.

Летом же, во время долгих военных переходов, когда конная дружина, вытянувшись в цепь и сонно понурив головы, пылит по бесконечной дороге, думает Олег думу.

Не спешит он делиться своими мыслями даже со старшей своей дружиной. Не пользуется Олег картами, как делают это греки. И без карт знает он в окрестных землях каждый перелесок, каждое озеро, каждую маленькую реку. Еще при Рюрике объездил он все эти земли верхом, ходил и на ладьях. Стоит закрыть глаза – и весь путь из варяг в греки перед ним.

Вот устье моря Варяжского. Вот озеро великое Нево. Вот Волхов. Вот Ильмень-озеро. Вот Ловать. Дальше волоками и мелкими реками в Днепр и в Понт-море. А там уже и греки.

Наконец решается Олег переговорить с дружиной. Собирает к себе старших дружинников. Самых лучших, самых опытных. Каждый из них не раз водил отряды воинов в походы. Каждый, не дрогнув, прыгнет с ладьи в кипящую от вражеских стрел воду и поведет за собой потерявшую веру в победу дружину.

Все дружинники здесь. Как один собрались. Многие пришли в Новгород еще на ладьях Рюриковых. Каждого из них мог бы назначить Рюрик своим преемником, но выбрал Олега.

Обводит Олег их взглядом, точно считает. Вот седовласые Инегелд, Карлы, Фарлаф. Чуть поодаль еще темнобородые, но уже с проседью Рулав, Гуды, Руалд. А вот – Актеву, Стемид. Молодые, горячие. Эти только ждут приказа, чтобы вскочить на коней или схватить весло ладейное.

– Проходит путь в греки по землям славянским! – говорит Олег. – Хорошо бы собрать все эти земли под одну руку.

Сомневается дружина, головами качает. И хочется, да колется. Не получить земель без большой войны, а там как бы и своего не лишиться. Военное дело – дело опасное. Все на кон ставишь. Говорит осторожный Карлы:

– Хорошо бы, да мало у нас дружины!

– Для племен славянских мы не враги. Они охотно примкнут к нам. Весь простой люд хочет жить в мире и покое под защитой сильного князя! – возражает Олег.

– Их старейшины не обрадуются нашей власти! Каждый привык хоть малым быть, но царьком! – возражает Фрелав. И этот, стало быть, с Карлы заодно.

Сжимает Олег кулак. Небольшой у него кулак, а жилистый.

– Смирим старейшин! А не смирятся, им же хуже! Братья, а хуже волков живут! Никогда один другого не поддержит. Не собрать им на нас сильной рати.

Кивают дружинники. Так-то оно так. А вдруг и не так? Много всего надо еще учесть.

Подает голос круглобородый Руар. Осторожен он в речи, вкрадчив. Не любит его Олег, но ценит за ум.

– Да ведь и не в старейшинах дело, князь, – говорит Руар. – Старейшины-то полбеды. Все южные славяне – хазарам данники. Не пошутишь с хазарами. Не отпустят они своих данников!

Молчит Олег. Смотрит на свою дружину.

– Будем готовиться к походу! – приказывает он наконец. – Соберем воинов из всех подвластных нам земель. Чудь, словен, мерю. Будет у нас большая рать.

Опять спорит Руар:

– Соберем воинов! А чем вооружим? Кроме луков, топоров и рогатин, нет у них ничего. Без щитов и доспехов перебьют их.

– Будет оружие! Будут щиты! – говорит Олег.

– А повезем на чем? Коней-то у них нет.

– Ладьи построим!

Решителен князь. Замолкает Руар, только языком цокает.

Сын Рюрика

В год 6390-й (882). И пришли к горам киевским, и узнал Олег, что княжат тут Аскольд и Дир. Спрятал он одних воинов в ладьях, а других оставил позади и сам приступил, неся младенца Игоря. И подплыл к Угорской горе, спрятав своих воинов.

Повесть временных лет

Три года готовится Олег к походу. В кузнях куются мечи, наконечники копий. Что свои кузнецы не успевают, то привозят купцы. Мастерят щиты. Деревянные это щиты, плоские. Состоят из нескольких прилаженных друг к другу досок. В центре – отверстие с выпуклой металлической бляхой.

Из листового и кованого железа делают воинам шапки. Уступят они в бою настоящему шлему, да все же, если повезет, надетые поверх войлока, сохранят голову от удара. Клепают и варят из железных колец кольчатые, похожие на свободные железные рубашки до бедер, кольчуги.

Много возни и со стрелами. Делают их специальные мастера-стрельники. Черешки наконечников вставляются в расщепленный или рассверленный торец древка. Обматываются тонким слоем бересты. На другом конце древка при помощи рыбьего клея, жил или конского волоса крепится оперение. А под оперением – ушко с вырезом для тетивы лука.

На третий год по весне решает Олег, что настало время. Собирает он дружину, скликает отряды чуди, словен, мери, веси и идет к Смоленску, городу кривичей. Большой идут ратью – конные по берегу, остальные на ладьях.

Видят кривичи, что не могут сопротивляться Олегу. Открывают ворота. Не разоряет Олег город, не угоняет полоны. Оставляет в Смоленске своего посадника с небольшой дружиной. Берет с собой воинов из племени кривичей и дальше идет на ладьях.

Подходит войско к городу Любечу. Берет его Олег, сажает и здесь своего мужа. А от Любеча недалеко уже и до гор Киевских. Сообщают Олегу разведчики, что княжат здесь Аскольд и Дир. Задумывается Олег. Знает он, что Аскольд и Дир ушли от Рюрика и добром теперь не отдадут занятого ими города.

Не хочет Олег разорять Киев. Приказывает он незаметно отвести войско, чтобы не узнали о нем раньше времени. Оставляет всего несколько ладей и на них, среди товаров, прячет своих лучших воинов и лучников.

Говорят Олегу воеводы:

– Опасное, князь, творишь! Если прознают Аскольд и Дир твою хитрость – пожгут ладьи смолой и стрелами. Сбросят вас копьями в воду. Мало ты себе воинов оставил.

Не слушает их Олег. Берет он в первую ладью княжича Игоря и велит ставить паруса. Подходят ладьи к Киеву. Начинают причаливать. Кричат им с пристани:

– Кто такие? Зачем пришли?

Подносит Олег ко рту руки, кричит с ладьи:

– Мы варяжские купцы. Идем в греки от Олега и княжича Игоря! Пошлите за Аскольдом и Диром! Пусть придут к нам, родичам своим!

Спешат воины к Аскольду и Диру, сообщают им, что пришли варяжские купцы. Привыкли Аскольд и Дир к купцам. Привыкли, что купцы привозят подарки и обращаются за помощью. Много разных нужд у купцов. Одни хотят поменять товары, другие нанять корабельщиков или воинов. Третьи, отыскивая знакомых, передают им послания от родичей, рассказывают, кто умер зимой, кто ушел в поход, кто вступил в брак.

Подходят к ладьям Аскольд и Дир с небольшой свитой. Одеты парадно, важно. Стоят на берегу, ждут подарков. Видят: спускается к ним с ладьи высокий светловолосый воин с маленьким мальчиком на руках. Смело подходит к киевским правителям.

– Кто ты? – спрашивает у него Аскольд.

Поднимает воин над головой маленького Игоря. Показывает его не только Аскольду и Диру, но и всему народу киевскому.

– Видите этого мальчика?

– Видим! – говорят Аскольд и Дир.

– Это сын Рюрика! Он князь и княжеского рода! А вы не князья и не княжеского рода!

Не успевают ничего понять Аскольд и Дир. Неизвестно откуда появляются на ладьях воины. Летят стрелы. Спрыгивают воины на пристань. Убивают Аскольда и Дира.

Проходит час, быть может, два, а на Днепре уже множество парусов. Спешит к Олегу все его войско. Не сопротивляются поляне.

Достается город Олегу и Игорю. Велит Олег похоронить Аскольда и Дира с почетом, по обычаю варяжскому. Поднимается он на холмы, осматривает город.

Красив Киев. Сверкает россыпью драгоценных камней залитый солнцем Днепр.

– Да будет это мать городам русским! – восклицает Олег.

И становится Киев матерью, хоть и неженского он рода. А что сделаешь? Крепко слово княжеское.