Текст книги "Проект «Нужные дети»"

– Здравствуйте, Владимир Генрихович! Проблемы?.. – кивнул парень без излишнего подобострастия.

– Привет, Костик! – почти по-отечески улыбнулся Энгельс. – Нужно просчитать кое-кого.

– Давайте вводные.

Директор протянул аналитику листок с несколькими словами.

– К сожалению, это все.

Парень заглянул в листок, почесал вихры.

– Думаю, нароем что-нибудь, Владимир Генрихович. Я позвоню.

– Отлично! Я на тебя надеюсь, Костя, – махнул рукой Энгельс.

Аналитик исчез, и тут же на его месте оказался Расков. На сей раз на нем был цивильный костюм из темной ткани с благородной искрой, светло-желтая рубашка и темно-синий галстук с полураспущенным по последней моде узлом. Но двигался Виктор по-прежнему со стремительной кошачьей грацией.

– Вызывали, шеф?

– Проходи, Виктор, присаживайся, – сделал широкий жест Энгельс, с ухмылкой оглядев подчиненного. – Никак праздновать уже собрался?

– Так ведь Новый год на носу, Владимир Генрихович… – Расков уселся в гостевое кресло, закинул ногу на ногу, демонстрируя модные лакированные штиблеты.

– Длинный же у тебя нос!.. Рано на бал собрался, – Энгельс нахмурился. – Работы невпроворот.

– Да ладно, шеф, – отмахнулся Расков, – план мы сделали, значит, можно…

– Можно будет, когда я разрешу! – еще жестче оборвал его директор. – Прежде чем отправишься на гулянку, проведешь полевое испытание по проекту «Фантом». Назначаю тебя старшим группы.

– Но как же, Владимир Генрихович?! – натурально обиделся Виктор. – Это же Бардина работа! Он-то где?..

– Бардин – кабинетная крыса, а ты у нас – вон какой герой! – польстил ему Энгельс. – Короче, проведешь успешное испытание, получишь премию. Прямо к новогоднему столу.

– Слушаюсь, – буркнул, поднимаясь, Расков.

– Вот и хорошо. Все необходимое получишь у Бардина. Удачи!..

* * *

Вернувшись в центр, Белогор привел себя в порядок, вновь превратившись из бродяги в руководителя серьезной организации, и уселся за терминал в своем рабочем кабинете. С момента встречи на Чистых прудах прошло уже больше трех часов, поэтому Стас сразу вошел в поисковик «Яндекс» и набрал в верхней строке адрес популярного форума «аномальщиков». Войдя на сайте в «личный кабинет», он увидел мерцающий значок нового сообщения. Кликнув по нему, дал команду на копирование, но вместо этого всплыло окошко идентификации с запросом кода доступа. Белогор ввел восьмизначную комбинацию из букв и цифр, и файл открылся.

Стас начал было его просматривать, но быстро понял, что к изложенной в файле информации необходим грамотный комментарий, и набрал номер по интеркому:

– Иннокентий Абрамович, можете зайти ко мне? Нужна ваша консультация.

– Сей момент, уважаемый волхв! – весело отозвался ученый.

Спустя пару минут они сидели рядом перед монитором, потягивая апельсиновый сок с тоником, который успел приготовить Стас, и медленно читали содержимое присланного файла. И по мере того, как читали, обоим становилось не по себе. Вырисовывалась довольно жутковатая картина.

Группа перспективных исследований была сформирована из ряда разнопрофильных лабораторий – психологических, биофизических, нейрохимических. В нее входили команды программистов, электронщиков, генных инженеров. И все это разнообразие специалистов занималось весьма странными делами.

– «…Проект „Говорун“, – читал вслух Белогор. – Цель: разработка активных речевых конструкций для максимальной концентрации внимания аудитории. Область применения: педагогика, политтехнологи… Проект „Третье ухо“. Цель: воздействие на подсознание больших коллективов с помощью трансформационных грамматических паттернов. Область применения: избирательные политтехнологии, формирование общественного мнения, эффективное управление коллективами предприятий…» Иннокентий Абрамович, неужели возможно с помощью обычных слов заставить человека сделать что-то, чего он не хочет делать?

– Вполне реально, – охотно откликнулся ученый. – Вы даже не представляете, насколько верно выражение «сила слова»! При этом ни о какой магии речи не идет. Трансформационная грамматика, или генеративная лингвистика, была предложена американцем Ноамом Хомским еще в 1952 году в качестве теории, объясняющей чрезвычайно быстрое освоение ребенком родного языка. Суть ее в том, что у человека существует врожденное чувство восприятия простых грамматических единиц – слогов и слов. Поэтому насколько бы сложными ни были составленные из них конструкции, эти простые в основе составляющие остаются неизменными для человеческого подсознания, и именно они обладают наибольшим информационным давлением на сознание.

– Что-то сложновато получается. А если на примере?

– Извольте. Например, мать хочет заставить ребенка собрать перед сном разбросанные игрушки. Если просто сказать ему об этом, он скорее всего заупрямится. Но если выстроить фразу с учетом правил трансформационной грамматики, все сработает. В данном контексте она может звучать так: «Ты сейчас пойдешь спать или сначала соберешь игрушки?»

– И в чем тут фишка?

– В словах-ключах «сейчас» и «сначала». Первое дает привязку ко времени необходимого действия – «идти спать», а второе – включает дополнительное действие внутрь уже воспринятой подсознанием речевой конструкции. Это называется паттерном «ложного выбора».

– Ага, – Стас улыбнулся, – кажется, понял. Идти спать все равно придется, но если пойти собирать игрушки, то вроде как идти спать необязательно?

– Все верно, – довольно кивнул Зухель и ткнул пальцем в экран. – А вот это уже более серьезно! «Проект „Фантом“. Цель: дестабилизация поведения больших скоплений людей с помощью короткодействующих психоделических препаратов. Область применения: проведение акций неповиновения, протеста и массовых беспорядков».

– Ни хрена себе – перспективные исследования! – помрачнел Белогор. – Поди, уже опробовали где-нибудь эти психоделики?

– Вполне может быть, – профессор тоже нахмурился. – В принципе, любые массовые беспорядки на поверку могут оказаться такими «полевыми испытаниями».

– Как-то бы надо придумать проверку…

– Вряд ли нам это по силам. Да и задачи у нашего центра несколько другие… Вот, смотрите, это уже ближе к нашей тематике!

– «Проект „Нужные дети“, – прочитал Стас. – Цель: создание механизма управления паранормальными способностями человека. Область применения: социальная – идеальные управленцы, способные полностью контролировать большие коллективы и целые группы населения; военная – идеальные разведчики и диверсанты»… Теперь понятно, зачем вы им понадобились, Иннокентий Абрамович.

– Пожалуй… – рассеянно откликнулся Зухель, думая о чем-то своем. – Наверное, Виктор все же восстановил мои последние записи в компьютере.

– А что вы с ними сделали?

– Стер, конечно!

– Небось кнопкой «Del»? – сочувственно глянул на профессора Белогор.

– Не «Del», а «Shift» плюс «Del»! – горделиво ответил Зухель.

– Вынужден огорчить вас, Иннокентий Абрамович, подобными действиями стирается только упоминание об информации, но не она сама. И если применить несложную программу, можно легко восстановить все якобы стертые данные.

– Вы меня действительно сильно огорчили, – помрачнел профессор. – Значит, Виктору досталась изрядная толика моих выводов. А это не есть хорошо!

– Получается, что в научном плане эта самая ГПИ – наш конкурент, – подытожил Стас. – Видимо, следует ожидать, что в покое они нас не оставят.

– И что же вы собираетесь делать, уважаемый волхв?

– Перехватить инициативу у противника. А начать, пожалуй, стоит с более серьезного анализа ночного инцидента…

* * *

Около трех часов пополудни на платную парковку торгового центра «Глобал-Сити» в районе Северное Чертаново въехал серебристый джип «Тахо» с тонированными стеклами салона. Из машины вышли четверо молодых людей весьма представительной наружности. Водитель джипа остался за рулем.

Из-за большого количества снующих между магазинами покупателей, ни охранники в коридорах, ни операторы видеонаблюдения не обратили никакого внимания на эту странную четверку.

Молодые люди спокойной походкой один за другим вошли в холл торгового центра. Двое тут же спустились в цокольный этаж, третий направился к эскалатору, а четвертый двинулся по кольцевому коридору первого этажа, неторопливо разглядывая яркие витрины бутиков.

Первая пара, оказавшись в подвале, тоже разделилась. Высокий блондинистый парень быстро нацепил на лацкан своего строгого делового макинтоша сверкнувший позолотой бейдж – такой же с виду, как и у менеджеров торгового центра, – и вальяжно продефилировал мимо охранника в служебный коридор. Его напарник, русоволосый крепыш, тоже прилепил себе бейджик, только техперсонала, и с озабоченным видом пошел вдоль ютящихся здесь лавочек со всякой мелочевкой, поглядывая вверх, на тянущиеся под потолком пучки силовых кабелей и труб.

Парень, уехавший на эскалаторе, добрался до бельэтажа, где располагались службы информационного и рекламного обеспечения, а также дирекция торгового центра. Охраннику на входе в служебную зону он предъявил удостоверение сотрудника Федеральной службы охраны России. При виде коричневой «ксивы» с двуглавым орлом со щитом секьюрити непроизвольно вытянулся и застыл по стойке «смирно». «Федерал» поинтересовался:

– Где у вас радиоузел?

– Последняя дверь налево по коридору, – отрапортовал охранник.

Парень неспешно направился в указанном направлении и без стука вошел в комнату, уставленную стеллажами с разнообразным электронным оборудованием. Все это хозяйство свистело, попискивало, шуршало, перемигивалось разноцветными индикаторами и дисплеями, а над ними царствовал один человек, по виду – размороженный битник из середины прошлого века.

При виде рослого незнакомца, махнувшего у него перед носом какой-то гербовой книжицей, парнишка раскрыл большой капризный рот, и желтая пахитоска, прилипшая к его нижней губе, едва не выпала на пол.

– Ты здесь музоны ставишь? – грозно спросил незнакомец.

– А-ага… – едва выдавил битник.

– Захлопни пасть и слушай меня! – в том же тоне продолжал незнакомец. – Когда скажу, поставишь вот эту запись! – Он протянул парнишке флэшку. Потом глянул на наручные часы и произнес, склонив голову к левому плечу: – Первый, я на месте. Жду команды.

Упитанный молодой человек, прогуливавшийся вдоль бутиков первого этажа, кивнул и, также склонив голову к левому плечу, коротко ответил:

– Принял.

В это же время русоволосый крепыш обнаружил, что искал – большой распределительный щит, к которому сходились пучки разномастных кабелей. Парень буквально за пару секунд вскрыл его, осмотрел схему, нарисованную на внутренней стороне дверцы, и, перекинув пару красных тумблеров в положение «выкл», закрыл щит снова. После чего доложил, наклонив голову к плечу:

– Третий готов. – И направился обратно, к выходу из подвала.

Одновременно с ним высокий блондин, находившийся у своей цели – центрального воздухозаборника здания, вынул из кармана две большие химические ампулы с прозрачным раствором, вскрыл их и вытряхнул легкую жидкость прямо на сетку приточного вентилятора. Спустя несколько секунд жидкость полностью испарилась в потоке воздуха. Блондин спрятал ампулы обратно в карман и доложил типичным способом:

– Тест пошел!

Затем быстро вставил в обе ноздри маленькие тампоны телесного цвета и вышел обратно в служебный коридор, направляясь к выходу. То же проделали остальные участники группы, получив команду от координатора на первом этаже центра.

Через минуту вся четверка собралась в холле у центрального входа «Глобал-Сити» и с интересом стала наблюдать за многочисленными посетителями. Их ожидание было вознаграждено еще спустя пару минут.

Внезапно на втором этаже у эскалатора какая-то полная тетка в лисьей шубе с кучей праздничных пакетов швырнула свои покупки в поднимавшегося снизу крупного мужчину и с перекошенным лицом, вопя нечто нечленораздельное, ринулась по эскалатору вниз, сшибая стоявших на ленте людей. Где-то на середине спуска она оступилась и покатилась дальше нелепой пестро-мохнатой грудой. Вслед за ней рухнули вниз еще несколько человек. Охранник холла бросился было к образовавшейся куче-мале, но на полдороге вдруг замер, дико озираясь, потом сорвал с пояса дубинку и принялся истово молотить ею во все стороны, хрипя и матерно ругаясь.

Из динамиков информационной системы торгового центра все это время лилась странная музыка – рваный синкопирующий ритм с диссонансными аккордами и пронзительными электронными трелями.

Когда же волна многоголосого гула достигла центральной лестницы и эскалаторов и обрушилась с верхних этажей вниз вместе с первыми бегущими в панике людьми, невозмутимая четверка молодых людей, как по команде, ухмыльнулась и вышла из здания, направляясь к ожидавшему их джипу. Они уселись в машину, азартно переговариваясь, и потому, наверное, не заметили такого же, как они, молодого парня в спортивной куртке, стоявшего чуть в стороне от входа возле темно-синей «тойоты» и проводившего их внимательным взглядом.

Едва джип развернулся к выезду с парковки, парень прыгнул в свою «японку» и устремился за ним. Управляя одной рукой, другой он вытащил мобильник и нажал вызов:

– Медведь, это Выпь! Похоже, наши крестники только что совершили теракт в торговом центре «Глобал-Сити» у метро «Южная».

– Поясни точнее, в чем дело, – озабоченно потребовал тот, заменивший временно раненого сотника.

– Внутри центра паника, свалка. Кажется, даже дерутся… А эта четверка ореликов постояла спокойно у входа и сейчас улепетывает куда-то по направлению из города. Я сел им на «хвост», но не уверен, что удержусь… У них «Тахо» – мощная машина…

– Продержись, сколько сможешь, Выпь! Вдруг да узнаем, где их база?..

– Постараюсь, Медведь! Отбой!..

Однако преследования не получилось. Водитель джипа, видимо, заметил «хвост», потому что на перекрестке возле метро «Пражская» «Тахо» вдруг резко ушел налево, едва разминувшись с автобусом. «Тойота» же, попытавшись повторить маневр, не смогла увернуться от тяжелой машины. Последовал тяжкий удар в правое заднее крыло, «японку» развернуло и отбросило на стоявший у перекрестка минивэн. После второго удара Выпь потерял сознание, уронив голову на руль.

* * *

– Итак, Иннокентий Абрамович, подытожим, – Белогор отхлебнул остывшего кофе из пластикового стаканчика. – Первое: до вашего появления у нас не было никаких проблем с конкурентами, мы даже не знали об их существовании. Почему – это отдельный вопрос, который я непременно задам кому следует в свое время. Второе: от вашего появления в центре «Юность» до… вторжения ГПИ прошло более четырех месяцев. Из чего можно сделать вывод, что и они до поры не знали о нашем существовании. Не знали бы и дальше, если бы некто не слил им нужную информацию.

– Вы подозреваете наличие шпиона здесь, в центре? – кивнул Зухель, нажимая кнопки на стоящей в углу кабинета кофеварке.

– Нет. Судя по всему, источник внешний. ГПИ выдали информацию только о «Юности», но не о вашем присутствии здесь. Им просто намекнули, мол, поищите-ка еще вот тут, ребятки.

– Но к чему такие сложности?

– Чтобы, к примеру, мы с вами не вычислили этот источник. Ну и они тоже.

– То есть вы хотите сказать, что и у нас, и у них может быть один и тот же информатор?

Стас внимательно посмотрел на открытое лицо профессора, взгляд его потяжелел.

– Не хотел бы я, – произнес он медленно, – чтобы это было так…

Некоторое время оба молча пили кофе, обдумывая ситуацию, наконец Зухель заговорил:

– Если я все правильно понял, уважаемый волхв, наша с вами задача состоит в том, чтобы определить утечку информации из нашего центра?

– Именно, Иннокентий Абрамович. Ведь этим шустрикам из ГПИ сначала надо было точно установить ваше присутствие здесь, а для этого им просто необходим был свой человек среди сотрудников центра.

– Но ведь почти никто…

– Верно! Почти никто не покидает территорию «Юности». А те, что выезжают, продолжают находиться под охраной бойцов «Перуна». И за все время не случилось ни одного тревожного события, которое бы можно было расценить как попытку вербовки.

– И все же вы считаете, что осведомитель есть?

– Иначе не получается, – Белогор швырнул пустой стаканчик в мусорницу и развел руками. – «Крот» должен быть! Они точно знали, кого и где искать.

– А может быть, всю информацию собрали их необыкновенные животные, – хитро прищурился Зухель. – Вы только подумайте, какая совершенная технология у них на службе: управление живыми существами на расстоянии!

– А вы представляете, насколько это затратно? Сколько стоит подобная зверюшка?

– Да уж немало…

– Именно! Поэтому рисковать понапрасну столь дорогостоящим «оборудованием» никто не станет. – Белогор принялся мерить шагами кабинет. – Нет, они точно знали, что вы здесь и даже где ваш коттедж. Ворона и, видимо, собака понадобились лишь для рекогносцировки. Да и то, птицу они потеряли.

– Тогда необходимо как-то выявить этого «крота», – пожал плечами Зухель.

– Конечно, немедленно этим займемся. Нужно проверить передвижения всех выездных сотрудников за последние две недели… – Стас потянулся было к селектору. – Черт! Охраной занимался Миша Зотов! А он теперь нескоро сможет…

– Погодите, уважаемый волхв, – в глазах профессора вспыхнул огонек азарта, – есть идея получше!

– Что вы предлагаете?

– У нас в центре есть четыре прелестных малыша – будущие эсперы.

– Ну и что?

– Давайте предложим им найти нехорошего дядю или тетю.

– Каким образом? – Белогор непонимающе уставился на профессора. – Что могут сделать маленькие дети?

– Они – эсперы, уважаемый волхв, эсперы! Несмотря на юный возраст, эти детки, например, видят ауры людей, чувствуют эмоциональный фон человека. В принципе, могут определить, лжет человек или нет…

– Вы предлагаете использовать детей как детекторы лжи?

– Я предлагаю сыграть с ними в игру. – Зухель даже руки потер, будто предвкушая интересную забаву. – Вы ведь, наверное, в курсе, милейший Белогор, что спектральные цвета ауры человека сильно зависят от его мыслей и желаний. Иными словами, у человека с «черными мыслями» и аура становится темной. Более того, сильные эмоции – такие как гнев, радость, боль, страх – имеют свои четкие цветовые ауры, которые эспер отличит без труда.

– Допустим, но при чем здесь дети? Как вы сможете объяснить четырех-пятилетнему ребенку, что именно он должен увидеть?

– А я ничего и не буду объяснять. Я попрошу их нарисовать дяденьку или тетеньку, у которых они увидят вокруг головы серый, красный или черный цвет.

– Почему именно эти цвета?

– Серый цвет – всегда означает сильное беспокойство. Человек, старающийся скрыть от остальных нечто, всегда испытывает это чувство. Красный, особенно темно-красный, цвет – эгоизм или даже эгоцентризм. Человек с такой аурой способен на любые неэтичные поступки ради собственной выгоды. Ну а черный – цвет страха и боли.

– Значит, вы считаете, что «крот» непременно должен быть эгоистичным человеком, испытывающим беспокойство или страх при выполнении своей тайной миссии?

– Естественно!

– Не факт, Иннокентий Абрамович, не факт, – покачал головой Белогор. – А если этот человек действует по собственному убеждению?

– И что это меняет? – хмыкнул Зухель. – В мотивациях – те же эгоизм, беспокойство и страх, даже еще сильнее выраженные.

– М-да, – вынужден был согласиться Стас после некоторого раздумья. – Что ж, давайте попробуем… детишек. Но не забывайте, что сегодня все-таки Новый год. Не хотелось бы портить людям праздник.

– Вот и будет «сюрприз» вашему «кроту». Сейчас еще только три часа, и будем надеяться, что сотрудники пока не разъехались…

Вдохновленный профессор немедленно отправился в «детский сад» – учебно-испытательный отдел центра, где под руководством Зухеля велись работы с детьми – в основном сотрудников «Юности» – по пробуждению у них паранормальных способностей. Белогор же немедленно связался с начальником охраны центра.

– Медведь, есть новости?

– Выпь куда-то пропал…

– Что значит, пропал? Почему сразу не доложил?

– Полчаса назад примерно он вышел на связь, сообщил о странном инциденте в торговом комплексе «Глобал-Сити» в Северном Чертаново. Выпь сказал, что это похоже на теракт, и что он преследует машину наших «крестников» из ГПИ. Я дважды вызывал его, но он не отвечает…

– Вышли немедленно к торговому комплексу «ладонь» Сокола! Докладывать мне каждые полчаса!

– Слушаюсь, волхв!..

Белогор глянул на часы и, чтобы отвлечь себя от тягостного чувства ожидания, в который раз отправился проведать раненого друга.

Спустя полтора часа Стаса вызвал по мобильнику Зухель. Белогор в это время возвращался из лазарета к себе в кабинет, ободренный состоянием Михаила Зотова. Рысь – кошка живучая. Контузия оказалась не такой уж серьезной, и врач твердо пообещал поставить на ноги сотника к концу новогодних каникул.

– Уважаемый волхв, – традиционно начал профессор, – не желаете ли ознакомиться с результатами нашего с вами смелого эксперимента?

– Буду у вас через пару минут! – бросил Стас и повернул к главному корпусу.

Зухель сиял как новогодняя елка.

– Вот, полюбуйтесь! – Он разложил на столе перед Белогором несколько забавных детских рисунков. – Мне даже не пришлось их уговаривать. Как только я попросил ребятишек нарисовать «плохих» людей, они тут же приступили к делу. Вы бы видели их мордашки, уважаемый волхв! Какая сосредоточенность! Они так старались!..

– А что вы им пообещали за это? – усмехнулся Стас.

– Деда Мороза, конечно! – заявил Зухель и ехидно добавил: – К сожалению, у нас в центре официальный волшебник только один. Прочие пока не способны творить чудеса. Так что придется вам, милейший Белогор, сменить на сегодня имидж…

Стас несколько секунд в изумлении смотрел на него, потом не выдержал и расхохотался. Профессор поддержал его добродушной улыбкой и ткнул пальцем в один из рисунков:

– Думаю, что это и есть наш «крот».

На альбомном листе были изображены четыре корявых человечка как бы в разноцветных «шлемах». У двоих «шлемы» имели ярко-красный цвет, и лишь макушки светились голубым. Еще у одного аура была раскрашена серым с несколькими пятнами красного цвета. А вот у четвертого человечка вся голова была укутана черно-серым саваном, сквозь который пробивались темно-красные лучи. Именно на него и указывал Зухель.

– М-да, впечатляет! – признал ошеломленный Белогор. – Осталось выяснить, кто же он?

– Давайте спросим Вадика – автора сего шедевра…

Вдвоем они спустились в «детский сад». В просторной комнате для игр ребятишки под руководством миловидной женщины средних лет старательно наряжали небольшую живую елку. Из невидимых динамиков лилась веселая музыка, дети наперебой таскали воспитателю украшения из большой коробки, а женщина крепила их на пушистые ветки. Появление двух мужчин никто не заметил, и профессору пришлось громко сказать:

– Здравствуйте, ребята!

Детишки замерли на несколько мгновений, глядя на вошедших, вразнобой ответили на приветствие и тут же снова занялись своим увлекательным делом.

– Вадик, – снова громко позвал Зухель, – подойди, пожалуйста, к нам!

Упитанный чернявый мальчик послушно подбежал к профессору и протянул ему большой золотистый шар.

– У тебя на голове такой же, – серьезно сказал он.

– Здорово! – невольно улыбнулся Белогор и развернул лист с рисунком. – А скажи-ка, Вадим, где ты видел вот этого черного человека?

– Этот дядя работает на компьютере, – охотно пояснил малыш и хотел было убежать обратно к елке, но Зухель ласково придержал его:

– А на каком именно компьютере он работает?

– Там, где мы учимся отгадывать твои загадки.

– Потоцкий! – почти одновременно выдохнули Белогор и Зухель, глядя друг на друга.

Вадик в припрыжку побежал наряжать елку, а Стас вызвал по рации Медведя:

– Немедленно пришли в лабораторию психогенетики двоих бойцов поопытнее. Мы нашли «крота»! Выдай им на всякий случай шокеры…