Текст книги "Опора Мироздания. Мировое древо и Скала Времён в традиционной культуре"

Отдельные вопросы может вызвать упоминание света, испускаемого камнем. Думаем, часть таких упоминаний основана на переживаниях, связанных с вхождением человека в изменённые состояния сознания (причём, что немаловажно, управляемые – такие, при которых человек не только в состоянии увидеть ожидаемое, но и взаимодействовать с виде́нием особым образом, как то происходит с шаманами), а также с действительными аномальными явлениями, которые в ряде случаев наблюдаются в местах, где находятся культовые камни (Ермаков, Фаминская, 2001; Ермаков, 2005 и др.).

В пользу замечания о космических мерках, с которыми надо подходить к Мировой оси, говорят и астрономические параллели к образу Древа.

Естественно, зримым и очевидным прототипом представления о Мировом оси-древе служит собственно дерево как таковое, то есть хорошо всем знакомое многолетнее растение с одревесневающим прямостоячим главным стеблем (стволом).

Прообразом Мировой горы, видимо, служили те или иные возвышенности и примечательные валуны1111
  В балтской мифологии считается, что раньше все деревья были без веток, ветки начали расти, когда бог-трикстер Велняс начал бить по их стволам долотом Диеваса. Горы также обязаны своим происхождением Велнясу, извергшим их изо рта на ровную гладь мира.


[Закрыть]. На горе человек действительно ощущает себя словно бы ближе к небу, даже если это, по большому счёту, и не гора вовсе в современном географическом понимании, а просто сопка, возвышенность, всхолмление…

Однако и сегодня можно воочию лицезреть «Мировое древо» – точнее, его прообраз – более или менее отчётливо почти в любую ясную ночь. Зримым воплощением его многие исследователи уверенно признают Млечный путь.

«Когда в самом начале весны смотришь сразу же после захода солнца на звездное небо, то, если небо не закрыто облаками, видишь в вышине громадное сияющее древо. Мощный его ствол как бы вырывается из глубины Вселенной. Это древо мы называем Млечным путем. В осенние месяцы “ствол древа” становится особенно заметным. После полуночи оно сияет над спящей землей до рассвета. Восходящее солнце при этом находится как бы между “ветвями”, словно украшая вершину небесного древа. Оно висит в ветвях, подобно сказочному золотому яблоку» (Церен, 2007, с. 92).

Мы не имеем оснований оспаривать это наблюдение, скорее, напротив, склонны с ним согласиться.

В пользу возможности отождествления Млечного пути и Мирового древа как его мифологического отражения высказывались многие исследователи. Директор vüsGilching Колледжа М. Раппенглюк (Германия) приводит перечень представлений древних людей о природе Млечного Пути, в том числе: «6. Стебель или ствол растения (вьюна, дерева)1212
  Или кого-то из бобовых, например, фасоли. – Авт.


[Закрыть]» (Раппенглюк, 2002, с. 278). Чуть выше он обращает внимание на положение Млечного Пути, «где размещался северный небесный полюс в эпоху палеолита (20 500–12 000 лет до н. э.)» (там же). А. Голан вполне убедительно показывает, что образ Мирового древа как Древа Жизни восходит к концу палеолита (Голан, 1994), то есть к периоду, когда, предположительно, и происходит осмысление вертикальной составляющей пространства (если понимать Древо Жизни как производную, воплощение Древа Мирового – с чем согласны не все исследователи).

Естественно ожидать, что такой заметный астрономический объект, как Млечный путь, просто должен был получить истолкование в древних культурах. Но мы полагаем, что и впоследствии, невзирая на смещение северного полюса в сторону (от α Лиры Веги к Полярной звезде) вследствие прецессии земной оси, он по-прежнему продолжал оказывать существенное влияние на представления о Мировом древе и Вселенной. Более того, если задаться целью проследить видимый путь Солнца и Луны в небе относительно Млечного пути, то, скорее всего, мы получим немало возможностей для понимания астральной составляющей славянской мифологии, что доселе почти не являлось предметом интереса исследователей и, не исключено, сможем датировать появление некоторых важных мифологических сюжетов.

Современная карта северного полушария звёздного неба с изображением Млечного пути

Белорусские этнографы прослеживают связь Мирового древа и Млечного пути в традиционной праздничной обрядности. Ими весьма убедительно показано, что праздник Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня, отмечаемый 14 (27) сентября, имеет в своей основе древнейшие языческие верования, в том числе славянские. Его отмечают в пору, когда Млечный путь оказывается в наилучших для наблюдения условиях. В летнее время в северном полушарии яркий солнечный свет делает его невидимым, поэтому, следуя обычаю соучаствовать в поддержании космического порядка, люди «поддерживали» его путём установки древа, столба или, позднее, креста (Валодзiна, 1996, с. 87–89). Это наблюдение перекликается с высказанным нами предположением о том, что в осеннюю пору Древо могло не иметь «материализованного» воплощения (а если и имело, то грустное – например, рябину, чаще всего почитаемую «несчастливым» деревом).

Реконструкция звёздного неба древних германцев (по Н. Пеннику). На нём Млечный Путь (Дорога Ирмина) изображен в таком положении, что ещё более напоминает ствол дерева

На существование у славян астральных воплощений Мирового древа может указывать одно из названий звёздного скопления Плеяды, на большую роль которого в восточнославянской мифологии указывают многие учёные. По некоторым представлениям, Плеяды (они же Гнездо, Птичье Гнездо, Утиное Гнездо) находится на вершине некоего дерева. Исследователи отмечают, что это представление восходит ещё к временам вед и связано с некими «ночными аспектами космического целого» (Карпенко, 1981, с. 52).

В апокрифической беседе Панагиота с фрязином Азимитом (XVII в.) сказано: «А посреди рая древо животное, еже есть божество, и приближается верх того древа до небес. Древо то златовидно в огненной красоте; оно покрывает ветвями весь рай, имеет же листья от всех дерев и плоды тоже; исходит от него сладкое благоуханье, а от корня его текут млеком и медом двенадцать источников». Здесь мы также видим прямые календарные отсылки – в данном случае на двенадцать месяцев года.

Вне зависимости от своего небесного прообраза, Мировое древо воспринималось тем, что упорядочивает, удерживает пространство. Нередки упоминания о том, что у него восемь ветвей, по четыре с каждого бока. При этом иногда перечисляются и их цвета: красный, чёрный, синий и белый. Поскольку чёрный и синий цвета разделяются сравнительно поздно (Василевич, 2006, с. 124), мы вправе допустить, что перед нами – указание на три мира, Верхний, Средний и Нижний, символически сопоставляемых в славянской традиции соответственно с красным, белым и чёрным цветами.

Древо, будучи осью, одновременно и само как бы имеет две оси, горизонтальную (простирающуюся либо справа налево, либо взад-вперёд). Таким образом, оно определяет четыре стороны света, оставаясь в центре. Любопытно, что имеются указания на существование «меньших» или «младших» деревьев, соответствующих каждое своей стороне света (Miфалогiя… с. 88). Явные космически-пространственные черты имеет и упоминание о семи ветвях Древа. Символизм числа семь, возможно, достаточно поздний, но исследователи связывают его с семью светилами.

Борисоглебская церковь в Каложе (Гродно) на старинной открытке. Храм построен в XII в. на высоком берегу Немана, возможно, на месте капища, как бы перенимая идею «материализованного воплощения Центра Мироздания». Сохранился до настоящего времени

Древо по меньшей мере трёхъярусно. При описании верхней его части речь нередки указания на те или иные висящие на ветвях предметы, число коих обычно кратно числу времён года или месяцев (3, 4, 12). Большее количество встречается лишь в редких заговорах. Считается, что верхняя часть дерева (крона) соотносится с Верхним миром.

У славян «в ряде поверий дерево (Д.) предстаёт как мифопоэтическая проекция вселенной. Д. коррелирует с разными вариантами мировой вертикали, – мировой осью: согласно сербским поверьям, земля расположена на ветвях боярышника, как на столбе; тис – ось мира, крона его достигает неба, а корни – ада, у его подножия находятся вода и вход в ад (северо-восточ. серб.)» (Агапкина 1, с. 61).

Специалисты отмечают также корреляцию с представлениями о горе и храме, особенно с учётом дохристианского обычая ставить последний вблизи культовых деревьев или на их месте, а также сложившегося позднее обычая вешать иконы на деревья и «явления» икон на дереве, резать на нём крест, превращая в южнославянский «за́пис-потпис». Они подчёркивают, что в верованиях и фольклоре дерево выступает в качестве «универсального медиатора (подчёркнуто нами. – Авт.), посредством которого человек (бог, святой, демон, смерть, душа умершего, хтоническое животное, новорожденный и др.) попадает в мир людей и покидает его, перемещаясь на небо, в потусторонний мир, на “тот свет” и т. д.» (Агапкина 2, с. 68–69).

Медиаторные (от латинского mediator – посредник) свойства косвенно подтверждаются связью деревьев с рождением и смертью. Детям объясняют, как они родились – «в кустах нашли», «с груши упал», «на вербе словили»1313
  Видимо, хорошо известное выражение «найти в капусте» – из того же смыслового ряда, тем более с учётом той высокой символической нагрузки, которую несёт капуста благодаря особенностям своего устроения.


[Закрыть], дерево сажают при рождении ребёнка. Дерево сажают также и на могиле, под деревом хоронят некрещёных или мёртворождённых детей, колдунов, ведьм и самоубийц. Русская народная обрядность сохранила память о венчании «вокруг ели»: молодожёны обходят ель с зажжёнными свечами, а также следы древнейшего обычая умерщвления как лишних детей, так и стариков, которых отводили в лес умирать.

В то же время в сербских эпических песнях присутствует фольклорный мотив похорон опять же под елью. «У старообрядческого согласия бегунов в Пермской губернии, – пишет Т. А. Агапкина, – принято было прямо в лесу подкапывать корни большой ели, немного выворачивать ее из земли и в образовавшуюся яму класть тело умершего без гроба, а затем сажать ель на прежнее место, “яко будто век тут ничего не бывало”» (Славянская мифология, с. 84–86).

Под древом, чаще всего под огромным дубом, рядом с которым бьёт «гремячий» источник с живою водой, по ночам собирается нечистая сила, и человек, который задержался в лесу или заблудился, спрятавшись в дупле или на древе, может воспользоваться её «магическими знаниями», если (Народные русские сказки А. Н. Афанасьева, т. 1, № 115–122). Здесь – почти полное описание символического Центра Мира. Быть может, только камня не хватает… Присутствуя во всех мирах Вселенной одновременно, Древо обретает разные имена и, что любопытно, по-разному располагается в космическом пространстве. Иногда оно растёт корнями вверх. Порою такое описание относится в большей степени к той его ипостаси (ипостасям?), которые именуют «Древо Смерти», «Древо подземного царства» и даже «Древо зла».

Скорее всего, приведённое описание является классическим для индоевропейской мифологии примером так называемых бинарных оппозиций. Одним из проявлений этой оппозиции является зеркальность мира Иного по отношению к нашему. То, что сломано здесь и перестаёт быть пригодным, переходит в тот мир целым. Человек, утративший какую-либо часть тела, может вновь обрести её там, за кромкой, где всё наоборот, не так, как здесь.

Раз уж речь вновь зашла о соотношении между миром людей и Иномирьем, стоит попробовать разобраться с тем, в каком из двух Миров зиждется вселенская ось, чтобы потом прояснить для себя вопрос о границах между ними. Он, в свою очередь, понадобится для понимания значения этого образа в нашем рациональном и лишённым священной составляющей сегодня (что и было заявлено как одна из целей этого исследования).

Древо. Алатырь. Принцип

От кельтов до богомилов и Алатыря. – Соосность и родство Перводрева и Первокамня. – Опора Мироздания и rta.

О происхождении собственно слова «Алатырь» до сих пор идут споры. Этимологи сомневаются в заимствовании из латинского «altare» (алтарь) или связи с древнеисландским «altaristeinn». Связь со словом «алтарь» в значении «жертвенник» видится как поздняя и обратная, несмотря на близкий смысл (лат. altaria (от altus – высокий) действительно означало «жертвенник»; а первоначально – «место для жертвоприношений на открытом воздухе»). В христианских храмах понятие «алтарь» заменило слово «престол», но, видимо, не сразу (Гаврилов, Ермаков, 2008, с. 35–36).

Постоянный эпитет камня Алатыря в заговорах «белгорюч (горяч)» даёт возможность предположить, что это калька с иранского слова «ал-атар», буквально «белгорюч» (Славянская мифология, с. 19).

М. Забылин, впрочем, понимает эпитет «бел-горюч» как «светящийся»: «На море на Океане есть бел горюч (сост.: светящийся) камень Алатырь, никем неведомой, под тем камнем сокрыта сила могуча, и силы нет конца» (Забылин, 1880).

Приведённые соображения о светящемся престолеалтаре позволяют провести аналогию с ирландской легендой, запечатлённой в сказании «Битва в долине Маг Туиред»:

«На северных островах земли были Племена Богини Дану и постигали там премудрость, магию, знание друидов, чары и прочие тайны, покуда не превзошли искусных людей со всего света. В четырех городах постигали они премудрость, тайное знание дьявольское ремесло – Фалиасе и Гориасе, Муриасе и Финдиасе. Из Фалиаса принесли они Лиа Фаль, что был потом в Таре. Вскрикивал он под каждым королем, кому суждено было править Ирландией…» (Похищение быка из Куальнге, 1985).

Менгиры – стоячие камни, встречаются практически по всей Евразии от Алтантики до Тихого океана. Иногда в них видят и воплощение Мирового древа (помимо того, что их культовое назначение не вызывает сомнений)

Как пишет переводчик и комментатор С. В. Шкунаев, «Лиа Фаль – речь идет о знаменитом камне (название “фаль” связано со значениями “светлый”, “сверкающий”, а также “изобилие”, “знание” и пр.), по преданию, находившемся в Таре, королевской резиденции правителей Ирландии и одном из двух важнейших сакральных центров страны. Сама Ирландия (которую этот камень, несомненно, символизировал) нередко называлась Долина Фаль или просто Фаль. Споры о том, насколько была реальна власть верховных королей над островом с множеством его правителей более низких рангов, не имеют отношения к тому факту, что традиция священной королевской власти издавна связывалась именно с Тарой и ее правителями, вступавшими в священный брак с землей Ирландии. В устройстве и расположении покоев находившегося здесь дворца можно заметить немало аналогий космологическим традициям других народов. Окруженный семью рядами валов, дворец состоял из главного, так называемого Медового Покоя, и четырех других, ориентированных по сторонам света и олицетворявших четыре главных королевства страны. Устройство центрального покоя повторяло эту схему, отводя места представителям четырех королевств вокруг возвышения для правителя Тары. Важнейшее для всякой космологии понятие центра олицетворялось именно камнем Фаль. По традиции, лишь тот становился правителем Ирландии, под кем камень громко вскрикивал…» (Там же).

Великий белый «камень с гору», закрывает вход на тот свет в сказках (Народные русские сказки Афанасьева, т. 1, с. 201–204, № 132). Чтобы попасть в Иной мир, надо отвалить тот камень, что не всякому герою под силу.

В апокрифической богомильской традиции два сотворца, Бог и Сатана, создают себе помощников ударом о некий камень-гору: «И задумал Саваоф создать себе полки воинов, дал сатане молот в руки и велел бить в каменную гору правой рукой, а сам пошел на восток рай насаждать. Богов товарищ начал молотом в камень бить, из каменя воины светлы начали выскакивать да на восток Богу кланяться; бил до того, что рука устала, попробовал бить левой рукой. Лишь только ударил, выскочил чёрный чёрт да и поклонился молотобойцу. Смекнул сатана, в чем дело, да и давай левой рукой колотить; до того бил, что чуть-чуть со светлыми полками не сравнялся. Той порой Саваоф дело своего сделал и пришел к сатане. Пришел и видит: дело плохо. Что делать? Взял, скорей зааминил. Перестали выскакивать силы нечистые, а стал выскакивать только огонь, как и теперь бывает при ударе железом о камень» (Барсов, 1886, с. 1–2).

Кайлас, священная гора индуистов. Тибет

Или: «Бог ударил кремнем о кремень – посыпались ангелы, архангелы, херувимы, серафимы. Черт ударил кремень о кремень – посыпались лешие, домовые, русалки, бабы-яги» (Даль, 1985, т. 2, с. 348).

Поскольку речь идёт о моменте «до начала времён», о творении, то напрашивается предположение, что они добывают себе сотрудников из Первичной горы, то есть Алатырь-камень связан с актом творения мира светлым и тёмным богами.

«Культ каменя, відаць, не належаў выключна якомуколечы аднаму народу. У паданьнях розных народаў спатыкаюцца розныя забабоны, зьвязаныя з каменем. Але прадстаўленьне аб камені ў розных народаў прымала свае асаблівыя формы. Так, у кнізе Гэнрыка Віслоцкага «Маrchen und der Bukowinaer und Siebenburger Armenier (Hamburg, 1892) падаецца казка аб тым, як даўней камяні хадзілі па зямлі, елі, пілі і рабілі ўсё патрэбнае для людзей. Людзі тады жылі бяз працы і клопату. Гэта была самая шчасьлівая пара людзкога жыцьця. Але ўмяшаўся чорт і ўсяму шчасьцю прышоў канец. Адзін раз камяні зышліся і пастанавілі выбраць сабе царом залаты камень. Але чорт захацеў паказаць ім, што крэмень можа зрабіць больш, чым залаты камень. Чорт паклікаў да сябе крэмень і жалязьняк, сказаў ім стаць каля хаты і ўдарыцца галовамі адзін у аднаго. Ад удару з крэмня пасыпаўся агонь, і полымя абхапіла ўсё кругом. Людзі ў агні сталі знаходзіць сьпечаных зьвяроў і плады, якія спадабаліся ім і яны сталі ў сябе дома раскладаць вогнішчы і варыць страву. Бог, бачачы, што ад гарачага агню шмат дзеецца шкоды і, каб пастрымаць людзеіі, забіў маланкай 10 чалавек. Камянёмжа затое, што выклікалі агонь, бог зрабіў так, што яны перасталі хадзіць, гаварыць, есьці і піць і заўсёды ляжаць, як няжывыя» (Мялешка, 1928).

Триглав – одна из священных гор южных славян

Мировая гора – не только символический центр мироздания, но и обиталище высших богов (главного Бога), как, скажем, гора Олимп у эллинов. Одним из эпитетов высшего бога древних арьев Рудры-Шивы был «Хранитель гор» (Ниларудра Упанишада, 5). Чертоги Шивы находились на горе Меру – Мировой горе ведийской мифологии; ещё один из его эпитетов – «Владыка гор». Меру представлялась многовершинной. Обиталище Шивы, которое находилось на одном из самых высоких пиков, носило названия Сумеру, Маха-Меру, Кайласа1414
  Слово «Кайлас» («Кайласа») тибетского происхождения. Это реальная почитаемая индуистами и не только гора в Тибете к северу от священного озера Манасаровара. Её высота около 6700 метров. Восхождение паломников на пик занимает не менее трёх дней.


[Закрыть], Калайя и Суралайя. В поздних представлениях его гора представлялась лингамом, а окружающие высоты и хребты – йони. С Меру в земной мир стекают, всё оплодотворяя, четыре реки (ср. с представлениями «Авесты»). У славян Меру приняла облик сказочной хрустальной (ледяной или стеклянной) горы.

Не вдаваясь в подробности можно напомнить, что божественные дворцы, царские города и жилища для предков находились, как считалось, в Центре Мира, на вершине Мировой горы.

Насколько велик Алатырь, скала Времён, Мировая гора?

Для сбережения в дороге любимого молодца должна девица выйти во чистое поле, «охорошиться, на все четыре стороны поклониться, встать на горюч-камень Алатырь и крепким словом заговориться, частыми звёздами обтыкаться, тёмным облаком прикрываться». Иными словами, её фигура приобретала космические черты, размеры и значимость. Только в этом случае она оказывалась «сопоставима» с Первокамнем.

Культовый камень в Шутовом лесу (север Московской области). Имеет давнюю историю почитания, некогда был, видимо, обработан. Вот только покрасили его недавно… И зачем?

Лишь тот, кто изгложет камень Алатырь, сможет превозмочь наложенный заговор. На горюч-камне Алатыре устроена огнепалимая баня, в которой мечутся страсти и тоски любовные, вылетают в разные стороны, настигают того, кто заговорён на любовь. Под камень-Алатырь на свят-острове опускают двенадцать замков, замкнутые двенадцатью ключами, как символ незыблемости намерений и всякой свершенной магии (Забылин, 1880, с. 290– 292, 293, 303–304).

В то же время, повторимся, любой священный каменьследовик, межевой валун, маленькая алтарная плита или невзрачный булыжник, положенный в центр северного лабиринта – они и есть алатырь-камни, его проявления, неразрывно связанные с ним незримою нитью.

И Древо, и Камень в известном смысле являются одним и тем же, они соосны. Это два проявления некоего Вселенского принципа, вернее сказать, стремления Вселенной быть упорядоченной и иметь начало.

Различия между ними существуют, причём довольно существенные, но в любом случае оба они являются точкой отсчёта, Началом. Если Мировое древо – ось Мироздания, в том числе основа Вселенной, то Алатырь-камень как одно из воплощений Мировой горы может быть понят как та первоскала, на которой «серед моря» стояли «два дубойки». От них выстраивается и расширяется пространство. При этом вовсе не всегда такие «точки начала» оказываются местами священнодействий: «В южной части Череповецкого уезда обращает на себя обилие таких сосновых рощ, где часовни являются показателем полного запрещения вырубок, и в трех волостях заповедь эта усилена еще тем, что здесь не дозволяются хороводы и всяческие сходки для каких-либо веселых развлечений» (Максимов, 1994, с. 234). Признаться, сомнительно, чтобы причина запретов и ограничений крылась только и исключительно в христианском влиянии.

Родство Древа и Алатыря проявляется и в наделении их особыми свойствами: «…Достаточно будет отметить, что в русской культуре (в т. ч. и в современной) дерево и камень во многом воспринимались и воспринимаются как носители магической силы, обереги» (Святославский, Трошин, 2000, с. 10).

В рамках нашего рассуждения эта магическая сила – раз уж носителями её считаются не просто некое «дерево» и не просто какой-то «камень» – могла почитаться как особое явление божественного порядка. И, кажется, сегодня мы можем уяснить для себя, о каком именно явлении должна идти речь.

Атлант, держащий на руках небосвод. Античная скульптура, видимо, деталь архитектурного сооружения. Если задуматься, она – воплощение Мирового столпа в полном смысле слова

Если Мировое древо соединяет всё, связывает собою друг с другом миры и пространства, его можно с высокой степенью вероятности сопоставить с мифической нитью, речь о которой пойдёт ниже. Этот образ ещё со времён начала истории индоевропейцев служил для обозначения того всеобъемлющего Мирового закона, для обозначения которого использовали термин rita или rta. Потом основа слова, как известно, перешла в равнозначные по смыслу латинское «ритуал» и русское «обряд», а также в древнерусское «рота́» – присяга, клятва перед лицом Высших сил.

Как показывают исследования, идолы уральских и сибирских народов несут ту же образно-смысловую нагрузку, что и у европейцев

Вселенская нить и её связь с законами мироустройства подробно рассмотрена М. Серяковым (Серяков, 2005). Хотя мы не во всём безоговорочно согласны с выкладками автора, важно, что его исследование позволяет увидеть Мировое древо с ещё одной стороны, раскрыть это понятие по-новому. Так оно становится воплощением не только Вселенной вообще, но самой основы существующего миропорядка и нниже мы позволим себе более подробно остановиться на этом вопросе.