Текст книги "S-T-I-K-S. Рихтовщик. Пепел дорог"

Интерлюдия 3

– Всё, парни, хорош хари плющить, – давно забытый знакомый ехидный голос ворвался в голову Жгута, выдёргивая беднягу из беспамятства. – Я не нанимался две такие туши на спине до стаба волочь… Ну! Кому сказано?! Подъём!

Глаза Жгута послушно распахнулись, и он увидел сидящего на пне напротив невысокого человека с неприметным лицом и до дрожи знакомой ухмылкой.

Пробитая, словно из пушки, челюсть уже совершенно не болела. Впрочем, учитывая главную специализацию этого монстра в человеческом обличье, ничего удивительного в почти мгновенном исцелении травмы не было.

– Здорово, Скальпель, – опередив напарника, прохрипел лежащий сбоку Груз. – Это ты, что ли, рубера грохнул?

– Догадливый, – хмыкнул лучший убийца Вешалки.

– Значит, и нас следом вырубил тоже ты?

– Прям Шерлок Холмс, мля.

– На хрена нас-то так жёстко? – решился тоже поучаствовать в разговоре Жгут.

– Силу свою немереную решил таким макаром нам продемонстрировать, – опередив Скальпеля, ответил напарнику Груз. – Типа, чтобы сявки сразу знали своё место и не рыпались на крутыша.

– Не стоит так уж сгущать краски, – поморщился Скальпель, материализуя в руке фляжку с живцом и протягивая напарникам, перешедшим за разговором из лежачего в сидячее положение.

– Столько лет прошло, а ты, Скальпель, как был ублюдком, так им и остался, – проворчал Груз, первым отпивая из предложенной фляжки и передавая её напарнику.

– Фу, как невежливо, – скорчил рожу Скальпель. – Ладно, я сегодня добрый. Спишем на шок.

– В натуре, шеф! Чё за беспредел? – спросил Жгут, следом за напарником приложившись к целительному напитку.

– Отвечаю, – кивнул Скальпель, забирая фляжку назад и тоже делая из неё глоток. – Соскучился я по вашему славному дуэту, парни. Вот увидел вас сегодня случайно и сразу почувствовал, насколько соскучился. Уж очень захотелось пообщаться со старыми корефанами. Поэтому прошу, не стесняйтесь, рассказываете, чем живёте, кого прёте, чё за варики в округе наклёвываются, нашему брату интересные?

– Какого хрена? – возмутился Груз.

– Мы ж уже лет десять как не в твоей команде, – поддержал товарища Жгут.

– Всё течёт, всё меняется, – хмыкнул Скальпель. – Нет у меня больше никакой команды, парни. Теперь я такой же, как вы, изгой.

– Харэ гнать, – фыркнул Груз. – Да вы с Ртутью Вешалку держите, как два грёбаных дракона! Кто тебя оттуда турнёт?

– Вы чё, парни, не в курсе? Ртуть же вчера ночью окончательно слился, с отказом от воскрешения.

– Чего?! – выразил общее с напарником изумление Жгут.

– Сам в шоке, – кивнул Скальпель и на смену фляжке призвал из ячейки инвентаря сигару. Но, не решившись раскуривать в лесу, только помял её в пальцах и, поднеся к носу, с наслаждением втянул аромат дорогого табака.

– Но как же так?.. Вы ведь…

– Да развод это, – перебил напарника недоверчивый Груз. – Скальпель, хорош лапшу нам на уши вешать. Говори прямо, на какую авантюру собрался нас подписать?

– Клянусь Стиксом, окончательный уход Ртути – это не развод, – печально констатировал Скальпель. – Меня, парни, в самом деле недавно турнули из Вешалки с волчьим билетом. И на вас я вышел совершенно случайно. Возродился неподалёку отсюда на заросшим лесом пепелище древнего нежилого стаба. Побрёл по лесу. Заметил разбрызгивающего кровь Жгута. Смекнул, что готовите ловушку на высокоуровневую тварь. И решил вас разыграть.

– Шутник, мля, – фыркнул Груз.

– В натуре! Обидно, шеф, – поддержал Жгут. – Мы выследили рубера, подготовили ловушку… А в конце вдруг появился ты и присвоил нашу законную добычу.

– Я не претендую на вашу добычу, – поднял руки в примирительном жесте Скальпель. – Считайте, я просто завалил тварь для вас. При подрыве на ваших минах споровик рубера мог серьёзно пострадать. Теперь же он целиком в вашем распоряжении.

– И типа за это мы теперь тебе должны? – хмыкнул Груз.

– Поделитесь информацией о происходящей в округе движухе и считайте, что мы квиты, – предложил Скальпель.

– Да какая может быть движуха в этой жопе мира, – отмахнулся Жгут. – Одно слово – Крынка. Твёрдой власти в стабе нет. Оттого и в самой Крынке, и в округе царит грёбаная анархия – раздолье для жулья всех мастей, что стекается сюда, на окраину, со всего региона.

– Анархия – это хорошо, – хмыкнул заметно повеселевший Скальпель. – Чую, мне здесь понравится. А чё, парни, может, вспомним старые добрые времена и покуролесим вместе?

Перед глазами у напарников загорелось приглашение вступить в отряд Скальпеля.

– Извини. Я пас. Нам вдвоём сподручнее и спокойнее, – твёрдо отказался Груз.

– Да, уж лучше мы останемся сами по себе, – поддержал напарника Жгут.

– Нет так нет, – хмыкнул Скальпель. – Я дважды не предлагаю.

Он неспешно поднялся на ноги, молча отвернулся и, не прощаясь, зашагал прочь.

Интерлюдия 4

На огромном плазменном экране в полстены в режиме десятикратно замедленного воспроизведения демонстрировалась странная картинка в виде непонятного сияющего пятна салатового цвета, неспешно наползающего снизу на лобовое вертолётное стекло, из-за которого, похоже, и велась съёмка. Когда салатовое пятно полностью вынырнуло на обозрение камеры, его контур оказался удивительно похожим на распластавшуюся в прыжке человеческую фигуру. Дальше случилось столкновение сияющего пятна с лобовым стеклом, отчего последнее пошло сетью трещин и почти сразу же начало рассыпаться. Далее начавшееся крушение, вероятно, достигло камеры, и живая картинка на экране сменилась серой рябью.

– И что это ты мне приволок? – проворчал куратор – грузный мужчина в деловом костюме, важно восседающий во главе длинного рабочего стола.

Он обращался к подчинённому в строгой военной форме с капитанскими нашивками на плечах, истуканом застывшему на приставном стуле с высокой прямой спинкой.

– Сэр, это съёмка со сбитого вертолёта. Она была сделана за несколько секунд до трагедии. И на ней изображён злоумышленник, повредивший наш вертолёт, – отрапортовал капитан.

– Это салатовое безобразие – злоумышленник? – скептически поднял бровь куратор.

– Так точно, сэр! Салатовое сияние – это тепло злоумышленника, сэр.

– Поясни.

– Благодаря теплочувствительным фильтрам нового поколения камер, теперь мы можем фиксировать маскирующихся с помощью дара игроков-невидимок по теплу, исходящему от их тел. В данном случае игрок под скрытом атаковал наш вертолёт, но камера всё равно его зафиксировала.

– Толку-то, – хмыкнул куратор. – Вертолёт-то эта скотина всё одно сбила.

– Нашим специалистам удалось смоделировать облик злоумышленника. Этот облик пробили по базе. И обнаружили игрока, на восемьдесят семь с половиной процентов сходного с проекцией злоумышленника.

– Любопытно.

– Это Рихтовщик, сэр. Тот самый, что тринадцать лет назад устроил на нашей базе…

– Я гораздо лучше тебя осведомлён о происшествии тринадцатилетней давности, – перебил куратор и раздражённо забубнил под нос: – Опять этот чёртов неуловимый Рихтовщик. Выходит, он тоже в деле… Вот ведь тенеловы засранцы. Ведь наверняка об этом знали. Могли бы и предупредить…

– Извините, сэр, я не слышу, что вы говорите, – перебил возмущённое бормотание начальства смущённый голос капитана. – Не могли бы вы повторить погромче?

– Дальше докладывай, – зло рявкнул на него куратор.

– Слушаюсь, сэр!.. Прошу снова обратить внимание на экран…

Капитан пробежался пальцами по сенсорному экрану лежащего рядом пульта, и рябь на огромном экране сменилась новой живой картинкой.

На этот раз съёмка вертолёта велась со стороны, вероятно, камерой одного из дронов сопровождения. Сперва винтокрыл оказался запечатлён сбоку, и разбитого лобового стекла видно не было, но по частым хаотичным покачиваниям и коротким резким движениям вверх-вниз становилось понятно, что с вертолётом творится что-то неладное. Потом то ли вертолёт слегка развернуло в неконтролируемом полёте, то ли дрон удачно сместился в сторону, и стала заметна развороченная кабина с безжизненными фигурами ботов в креслах пилота и стрелков.

Вдруг маленькая боковая дверь кабины распахнулась от мощного удара, и из открывшегося на секунду проёма наружу выскочило знакомое сияющее пятно салатового цвета. Порыв встречного ветра тут же захлопнул дверь кабины, а пятно, ловко увернувшись от хвостового пропеллера, спокойно зависло в воздухе.

Пролетевший ещё примерно сотни две метров в рваном неуправляемом ритме вертолёт вдруг резко потерял ход, его винты заклинило, и он камнем рухнул в болотный туман.

А по-прежнему спокойно висящую в воздухе сияющую фигуру окружила стая дронов сопровождения и открыла по ней остервенелую пальбу разом из всех стволов.

Но даже такой массированный обстрел не угомонил злоумышленника. Сияющая фигура выкинула очередной непредсказуемый фортель и, сорвавшись с места в стремительный разгон, понеслась над болотом прочь от дронов со скоростью реактивного истребителя.

К счастью, полёт злоумышленника продлился всего несколько секунд. Оторвавшись от бросившихся в погоню дронов примерно на километр, сияющая фигура рухнула в туманное марево болота.

Добравшиеся до места падения дроны хорошенько проутюжили пулемётными очередями скрытый туманом кусок болота (из-за тумана салатового сияния внизу видно не было, и дронам пришлось расстреливать достаточно большой сектор вероятного нахождения игрока). Как только стрельба прекратилась, сьемка снова прервалась серой рябью.

– М-да, жёстко они его, – хмыкнул довольный куратор. – А учитывая огромное количество гадюк в болоте, даже у такого везучего сукина сына шансы на спасение минимальны.

– По заключению наших аналитиков, с вероятностью девяносто восемь и семь десятых процента выведенный из игры Рихтовщик отправился на возрождение, – доложил капитан.

– Ну хоть с одной проблемой разобрались… А что с остальными беглецами?

– Закончив с Рихтовщиком, дроны в штатном режиме продолжили преследование фургона. Но настичь его не смогли. Вероятно, достигнув лесополосы, беглецы успели спрятать фургон под кронами деревьев, и дроны, не заметив, пролетели мимо.

– Плохо, капитан. Чертовски плохо! Что собираешься предпринять?

– Сэр, проанализировав маршрут беглецов, наши аналитики сошлись во мнении, что конечным пунктом их поездки будет стаб Крынка. И если вы дадите добро…

– Действуй, капитан. И помни, что это твой последний шанс вернуть моё расположение.

Глава 11, в которой мы попадаем в ловушку, я снова пытаюсь вырулить, и у меня почти получается это сделать

Вынырнув из последнего куцего лесочка, где в напряжённом ожидании провели целый час, дожидаясь начала вечерних сумерек, мы отчаянно рванули по ровной, как стол, степи.

После двух дорожных происшествий с мурами и с ботами, даже новичкам в нашей команде стало ясно, что на нас открыта охота. И дальше мы всё время ехали с оглядкой, предпочитая гладкому асфальту ухабистые грунтовки заброшенных лесных дорог, где двигаться порой приходилось с черепашьей скоростью, зато густые заросли ельника надёжно маскировали наш тарахтящий в полумраке фургон.

Но за полсотни километров до Крынки закончились последние лесные кластеры и потянулась эта чёртова степь, на которой наш одинокий фургон, несмотря на вечерний сумрак, был сейчас как на ладони.

От вида в боковом окошке раскинувшихся без единого куста бескрайних просторов вокруг мне тут же стало не по себе и отчаянно захотелось снова залезть на крышу фургона, чтобы оттуда обозревать окрестности.

– Очкуешь? – словно угадав моё намерение, хмыкнула рядом Слеза.

– Есть малёхо… Слушай, может, я…

– Сиди уже на жопе ровно, герой, – фыркнула подруга. – Тут недалеко. Прорвёмся.

– Говорил же, надо ещё подождать, – осмелился подать голос из салона Жаба.

– Да заткнись ты уже, паникёр, – шикнула на него Слеза. – Пердун вон и то молчит. И даже воздух ни разу ещё не испортил.

– Спасибо… Я сдерживаюсь, как договаривались, – откликнулся Скунс.

– Молодец!

– Солнце ещё не до конца село. Нас здесь отовсюду видно, – продолжил нагнетать второй крестник.

– А как я в полной темноте вести тачку-то буду, чудило?! – возмутилась Слеза.

– Так фары ж есть.

– Рихтовщик, пожалуйста, заткни уже этого придурка! А то я за себя не ручаюсь!

– Жаба, ну чё ты, в натуре, пургу-то несёшь, – обернулся я к крестнику. – Какая, к чёрту, маскировка, с горящими фарами-то?

Крестник обиженно умолк, и на несколько минут в нашем авто повисла напряжённая тишина.

Наконец солнце полностью провалилось за линию горизонта, и на западе осталась лишь багровая закатная полоса. Вечерний сумрак вокруг сгустился, быстро наливаясь чернильным мраком. Старый растрескавшийся асфальт дороги становился уже едва различим на фоне резко посеревшей степной травы, но Слеза не спешила включать фары и продолжала с мрачной решимостью давить на газ, выжимая из дребезжащего на кочках фургона последние силы.

Ещё через пять минут практически слепой гонки, после того как в очередной раз вылетевший на обочину фургон едва не перевернулся, Слеза вынуждена была-таки зажечь фары.

– Уже почти доехали, – успокоила нас водительница. – Вряд ли боты рискнут в открытую нападать на игроков у ворот крупного стаба.

– Меня они прям из Вешалки умыкнули, – напомнил я.

– Не скажи. Фактически похитил тебя Блоха. А он, на минуточку, в тот момент был правой рукой одного из лидеров стаба.

– Но боты вкололи мне сыворотку и вытащили из дома.

– А из стаба в своём фургоне тебя вывозил…

– Смотрите, – прервал наш спор Жаба, подскочив сзади к передним креслам и указав рукой в боковое окно.

Проследив за его пальцем, мы увидели взлетающую в черноту ночи зелёную ракету.

– Твою ж мать! – Слеза резко тормознула и погасила фары. Но, как через секунду выяснилось, сделала она это слишком поздно. Наше местоположение успели засечь, и сверху остановившийся фургон осветил разом добрый десяток прожекторов.

Я не успел ничего придумать и предпринять. Но за меня вновь всё решила злодейка-фортуна.

В следующее мгновение знакомая крепкая рука, как котёнка, цапнула меня за шиворот и швырнула в дверь, выбив её мною с одного удара, как грёбаный страйк в боулинге.

Я ещё летел на асфальт, а вокруг уже разразился кромешный ад.

Рубанувшие одновременно сверху и со всех сторон пулемётные и автоматные очереди стали стремительно превращать наше авто в дуршлаг.

– Пламя! – шепнул я под нос фразу-активатор откатившегося ещё несколько часов назад «Лунного пламени» и, игноря свист пуль, выскочил из освещённого круга с машиной в центре.

Лучи нескольких прожекторов, наверняка закреплённых на парящих в небе дронах, ожидаемо тут же метнулись следом за мной. Предвидя это, я не стал останавливаться и продолжил бежать на огненные сполохи стрекочущих сбоку автоматов.

– Ноги! – для ускорения шепнул фразу-активатор «Марафонца», и преследующие меня лучи тут же перестали за мной поспевать.

По-хорошему, конечно, следовало бы ещё активировать «Легче пуха» и, подпрыгнув несколько раз на высоту дронов, перехреначить Шпорой и Резаком их ублюдские прожектора, а заодно, если повезёт, сбить и сами винтокрылы. Но, во-первых, я не был на все сто уверен, что у меня получится проделать подобное – дроны запросто могли разлететься в разные стороны, и за двадцать секунд действия летательного дара я попросту не смог бы за всеми угнаться. А во-вторых, неизбежный откат по окончании действия «Легче пуха» стопудово на добрую минуту припечатает меня к месту, и я стану лёгкой добычей для многочисленных стрелков, защитная же аура «Лунного пламени», увы, не сможет целую минуту сдерживать прицельный шквальный огонь со всех сторон.

Ну да ничего. В этот раз, даст Стикс, я и с «Марафонцем» смогу здесь нехило повеселиться и заставить подлых ботов по новой умыться кровью.

На бегу призвав из ячеек Резак и Шпору, я тут же наотмашь рубанул по первой тёмной фигуре, нарисовавшейся на моём пути. Бот захрипел и забулькал, его только что строчивший по фургону автомат заткнулся, а мне на щёку попало несколько тёплых капель из вскрытого горла. Всё это случилось буквально за секунду. Преследующие меня лучи прожекторов на миг осветили скрючившуюся окровавленную фигуру в чёрном маскировочном камуфляже, но меня рядом с ним уже, разумеется, не было. Я набегал на следующего автоматчика, и вытянутая вперёд Шпора уже врубалась окровавленным диском в горло своей новой жертвы.

Пока боты прочухали, что их во тьме режут, как свиней на бойне, я успел умертвить ещё семерых ублюдков. Дальше автоматный огонь разом стих, и я потерял ориентиры для атаки. Но, словно по заказу, тут же взорвался бензобак расстрелянного фургона. Застывшая на асфальте машина полыхнула жёлтым пламенем, в свете которого я без труда разглядел закутанные в чёрный камуфляж фигуры ботов. И, разумеется, продолжил с набранным читерским ускорением бежать по кругу и рубить автоматчиков налево и направо.

Последние, пытаясь защищаться, снова застрочили из автоматов, целя уже в меня, а не в фургон. Но из-за нацепленных на лица ботов масок ночного зрения полыхающий рядом огонь не помогал им, как мне, а, наоборот, только мешал. Да и бежал я чертовски быстро. Поэтому даже с близкого расстояния большинство пуль автоматчиков улетало в никуда мимо цели, а редкие попадания ботов легко поглощала аурная защита «Лунного пламени».

В итоге я перерезал практически всех ботов в окружившем фургон кольце. Спаслась лишь парочка то ли самых умных, то ли самых трусливых, вместо стрельбы по проворной и смертельно опасной мишени выбравших позорное, но безопасное бегство.

Перебив ботов, я на бегу подхватил два их автомата и стал расстреливать дронов над головой, благо те по-прежнему пытались нащупать меня прожекторами и из-за ярких лучей под брюхом сами превращались в удобные для меня мишени.

Стрелять на бегу, конечно, было пипец как неудобно. Но остановиться я не мог из-за ответных очередей с дронов. Пока бежал, большинство их пуль уходило в молоко, редкие же попадания легко отражались защитной аурой. Но стоило остановиться, и десять прицельных пулемётных очередей начнут быстро снимать мою читерскую защиту. Конечно, при этом и я смогу вести эффективную прицельную стрельбу по дронам в ответ. Но испытывать судьбу и проверять таким радикальным методом, кто завалит противника быстрее, у меня не было желания.

К тому же, несмотря на трудности стрельбы на бегу, здесь у меня, определённо, намечалось преимущество. Расстреляв по дронам боезапас двух автоматов за полминуты отчаянной беготни вокруг горящего фургона, я смог-таки сбить один из винтокрылов. Сам при этом, разумеется, остался цел и невредим. Дронов над головой было уже только девять, автоматов же кругом валялось предостаточно. А до окончания действия «Лунного пламени» ещё оставалось целых тринадцать минут.

Конечно, я продолжил действовать в том же ключе. Но, видимо, лимит моей удачи подошёл к концу, и всё в итоге сложилось совсем не так, как я запланировал.

Я успел на бегу подстрелить ещё один дрон, в этот раз даже не расстреляв до конца боезапас второй двойки подобранных автоматов. И вдруг все прожектора оставшихся винтокрылов дружно погасли. Но я всё равно продолжал видеть в небе дроны благодаря огненным сполохам из их пулемётных стволов при стрельбе в мою сторону.

Я продолжил ответный огонь на бегу. И двумя очередями с обеих рук чудесным образом (в тот сладостный миг триумфа мне показалось, что это таки моя заслуга) умудрился сбить все восемь оставшихся дронов.

– Мля, я в натуре читер! – прохрипел, останавливаясь возле ближайшего сбитого дрона.

– Не обольщайся, – отозвалась вдруг темнота за плечом смутно знакомым голосом.

Я среагировал стремительно и со всем своим грандиозно прокачанным проворством сел в лужу, пробив автоматным прикладом по пустому месту, где обязан был находиться невидимка.

– Почти попал, – снова раздалась из-за спины очередная насмешка.

А когда я вновь попытался наказать наглеца, вдруг сам нарвался на жесточайший встречный удар и провалился в черноту беспамятства…

Глава 12, в которой меня кормит и рассказывает байки бывший враг, и я вынужден идти у него на поводу

Очнулся я от резкого запаха нашатыря.

– И снова здрасьте, – раздался сбоку тот же насмешливый голос.

Я повернулся и при свете небольшого уютного костерка увидел…

– Млять! Да как так-то?

– Я тоже не в восторге от нашей встречи, – хмыкнул Скальпель. – Но что поделать… Видимо, судьба у нас такая – сталкиваться лбами на узкой тропе.

Челюсть слегка ныла после пропущенного нокаута, но в целом я чувствовал себя вполне здоровым и полным сил. Руки-ноги не были связаны, и теоретически я легко мог продолжить бой. Но шансов против этого недосягаемо крутого убийцы у меня не было от слова совсем. Единственный вариант – попытаться достать его «Смертельным ударом», но при этом из-за чудовищной разницы в наших уровнях я гарантированно склею ласты и отправлюсь на перерождение. А вот Скальпель, уже дважды попадавший на эту мою читерскую абилку, наверняка обзавёлся каким-нибудь оберегом против неё, и очень может быть, что на этот раз мой «Смертельный удар» перенесёт легче комариного укуса.

– Значит, хулиганить больше не будешь. Вот и ладушки, – словно прочтя мои мысли, хмыкнул высокоуровневый убийца.

Спокойно развернувшись ко мне спиной, он привстал и на корточках переместился к костру. Подхватив с лежащего рядом с костром рюкзака расписную деревянную ложку, Скальпель стал аккуратно помешивать ею какое-то варево в подвешенном на рогатках над костром походном котелке.

Сразу после его действий я уловил аромат наваристого мясного бульона и тут же ощутил просто лютый приступ голода.

Очень кстати, аккурат в этот момент, перед глазами загорелись строки победного лога, и чтобы отвлечься от еды, я сосредоточился на чтении.

Внимание! Ликвидировано 28 ботов 15, 16, 17, 18, 19 и 20-го уровней и 2 дрона.

Награда за ликвидацию:

Опыт: +43 732. Характеристики: +2 к Знаниям, +4 к Картографии, +2 к Наблюдательности, +4 к Удаче, +14 к Физической силе, +2 к Рукопашному бою, +15 к Фехтованию, +16 к Меткости, +3 к Физической броне, +2 к Выносливости, +2 к Регенерации, +3 к Скрытности, +4 к Скорости, +4 к Реакции, +4 к Гибкости, +2 к Интуиции, +3 к Силе Стикса, +2 к Броне Стикса, +2 к Медитации, +2 к Познанию скрытого. Навыки: +49 к Алкоголизму, +53 к Владению Шпорой (Атака +1), +37 к Кулачному бою, +47 к Лёгкой атлетике (Ловкость +1), +32 к Стрелку, +32 к Ножевому бою, +49 к Хамелеону, +51 к Палачу, +32 к Следопыту, +39 к Стайеру.

В процессе ликвидации активирован дар Лунное пламя.

Характеристики: +3 к Удаче, +2 к Физической броне, +2 к Скрытности, +2 к Силе Стикса. Навыки: +30 к Лёгкой атлетике, +30 к Хамелеону (Защита +1).

В процессе ликвидации активирован дар Марафонец.

Характеристики: +2 к Выносливости, +3 к Скорости, +2 к Силе Стикса. Навыки: +20 к Лёгкой атлетике, +20 к Следопыту, +40 к Стайеру.

Одерживайте славные победы дальше! Удачной игры!

Черпанув ложкой варево, Скальпель подул на кипяток и, осторожно сняв пробу, вынес вердикт:

– Ещё минут пять, и можно снимать.

– А ты как вообще тут? – спросил я и, опёршись на руки, перешёл из лежачего в сидячее положение.

– А ты? – хмыкнул Скальпель не оборачиваясь.

– Я по делу.

– Не успел жениться и тут же свалил от молодухи?

– Ничего я не сваливал… И вообще, это наше с Незабудкой дело, и посторонних…

– Молодое?

– Чё?

– Дело, говорю, ваше молодое? Али не первой свежести? – Не выдержав, Скальпель от души расхохотался.

– Млять! Да ты достал, в натуре! Я ж в твои…

– Эх, знатный супец вышел из местного кроля. Не забыли ещё руки-то навыки готовки в походных условиях, – похвалился Скальпель, прерывая поток моих возмущений. – Надеюсь, ты не против разделить со мной эту скромную трапезу?

– Я не голоден.

Но предатель-желудок громким протестующим урчанием тут сдал меня с потрохами.

– Я слышу, – хмыкнул Скальпель и, развернувшись, подмигнул. – Потерпи, уже совсем чуть-чуть осталось.

– Не юли, скажи прямо, чё те от меня надо? Снова к ботам меня потащишь? – спросил я, глядя в холодные злые глаза.

Освещённый отблесками живого огня контур склонившейся над костром фигуры вдруг обернулся размытым пятном, и через мгновение я охнул от оглушительной пощёчины по правой щеке.

– Не зарывайся, щенок! – зло зашипел мне в ухо оказавшийся уже вплотную убийца. – Я никогда не лизал жопу этим ублюдкам и впредь не собираюсь!

«Ну да, а Блоха ботов по мою душу в Вешалку притащил, конечно, по своему почину!» – мысленно возмутился я. Но вслух озвучивать обвинение не рискнул, справедливо полагая, что вместо ответа на вопросы получу тогда ножом по горлу.

– И потом я ж на твоих глазах снёс восемь их дронов, – продолжил Скальпель, обуздав гнев и снова взяв себя в руки. – Сам подумай, о каком сотрудничестве с ботами после этого может идти речь?

– А зачем ты тогда?..

– Вмешался и помог тебе?

– Ну, типа того.

– Если скажу, что проходил мимо, услышал выстрелы, захотел глянуть, чё там, увидел вопиющее попрание устоев со стороны подонков-ботов, решил вмешаться и помочь угодившему в переплёт игроку, ты ж мне не поверишь?

– Конечно не поверю.

– А посему давай-ка, Рихтовщик, лучше отведаем моего знатного супчика, – хлопнул меня по плечу Скальпель. И, вернувшись к костру, стал снимать с подвеса котелок.

Поскольку своей ложки у меня не было, черпать суп нам пришлось по очереди деревянной Скальпеля. Ну что сказать, вынужден признаться, что в этот раз ушлый лис ничуть не приврал, суп в его исполнении оказался просто бомбическим. А куски отменно разварившейся крольчатины на дне котелка в конце трапезы буквально таяли во рту. Конечно, составляющая обычный дневной рацион игрока баночная тушёнка тоже по-своему была хороша, но на фоне этой пищи богов она казалось сейчас чёрствой галетой рядом со свежим пирожным.

– И что за попрание устоев совершили боты? – снова полез я с расспросами, когда мы досуха выскребли ложкой котелок.

– Ну ты даёшь, Рихтовщик, – хмыкнул Скальпель. – Поднялся выше сорокового уровня и до сих пор не знаешь самых элементарных вещей… Эти ублюдки посмели в открытую напасть на игроков всего в двух километрах от ворот крупного стаба. Случись подобное возле Вешалки, и наша охрана тут же бы наглухо накрыла их из миномётов. Но в Крынке из-за отсутствия центральной власти царит анархия. Как таковой охраны на стабе, считай, что и нет. Вот ублюдки и куражатся как хотят… Кстати, а в сгоревшем фургоне кроме тебя ещё кто-то был?

– Был.

– Соболезную… К сожалению, я находился слишком далеко в момент нападения на вас. Прибежал, когда фургон уже догорал.

– Ладно, чего уж теперь… Скажи, как это ты так ловко за раз всех дронов сбил? – поспешил я перевести тему с гибели друзей, которые, я был уверен, не погибли, а снова спаслись в читерском кислотном убежище Скунса. – Если не секрет, конечно.

– Не секрет. Вот этим сбил. – У Скальпеля на ладони появился призванный из инвентаря чёрный плоский кругляш, формой похожий на пятирублёвую монету. – Это артефакт. Называется крот. Бери, не бойся. Для тебя он безобиден.

Несмотря на малый размер, похожий на чёрную монету крот оказался неожиданно увесистым артефактом. Материал, из которого он сделан, мне был незнаком – какой-то невероятный гибрид металла с камнем.

– Принцип работы крота очень прост, – продолжил объяснять Скальпель. – Он гасит электрику в полуметровом радиусе вокруг себя. А ещё при ударе на несколько секунд намертво прилипает к любой поверхности. В общем, идеальное средство для нейтрализации дронов. Заряжаешь им в бок, дрон тут же замирает и камнем падает вниз, потом подходишь и спокойно забираешь крота с груды безопасных обломков.

– Полезная штука.

– Одна беда: на Континенте крот – достаточно редкий артефакт. Добыть его можно только в серых землях, а это, сам понимаешь, дело чрезвычайно рискованное. Свою коллекцию кротов я собирал хренову тучу лет, и немногие в нашем регионе обладают достаточным запасом этих артефактов, чтобы так же, как я, сбить восемь дронов подряд.

– А из чего ты запульнул ими по дронам?

– Из этого, – продемонстрировал пустые ладони Скальпель.

– Ты просто бросил их, как камни? – удивился я.

– А чему ты удивляешься? – хмыкнул Скальпель, забирая у меня артефакт и тут же возвращая в ячейку инвентаря. – При наличии соответствующего навыка это так же легко, как высморкаться.

– Отличный навык. Как называется?

– Метатель.

– Тоже хочу такой.

– Так развивай. Кто мешает?

– А как?

– Рихтовщик, у тебя точно сороковой уровень?

– Уже сорок третий.

– Мля-я-я!

– Так как?

– Да как угодно, блин! Набери мелких камней и швыряй их в какое-нибудь дерево. Или, ежели так по-босяцки в лом, с ножами метательными так же упражняйся. Система заметит твоё увлечение и поощрит навыком.

– И как долго швырять?

– Ну, это уже от таланта зависит. Кому-то навык через несколько часов открывается. А кому-то и за два месяца получить не удаётся.

– Понятно.

– Ну чё, Рихтовщик, какие у тебя дальнейшие планы? Здесь ночевать останешься? Или составишь мне компанию и вместе до Крынки прогуляемся?

– Сперва я хотел бы осмотреть остатки фургона.

– Да было б чё смотреть, – фыркнул Скальпель. – Гора почерневшего от копоти железа. Там и днём-то ничего не увидишь, а сейчас… Не веришь? Ладно, можем сделать небольшой крюк по дороге, и сам убедишься.

На самом деле мне, разумеется, плевать было на осмотр фургона. Я надеялся дождаться возле него возвращения друзей из кислотного убежища. Но, понимая, что Скальпель теперь не отвяжется и останется ждать вместе со мной, я решительно изменил своё намерение, чтобы не выдавать тайну секретного дара Скунса:

– Пожалуй, ты прав. Ночью всё одно ничего разглядеть там не смогу. Ладно, пошли в Крынку.

– Правильное решение.

Скальпель быстро сложил в рюкзак свои нехитрые пожитки, и мы зашагали по степи в сторону близкого стаба.