Текст книги "Трэш. #Путь к осознанности"

Глава 3. Стук колес

Олег зашел в вагон, купе номер три, поздоровался с соседом, запрыгнул на верхнюю полку, разделся и попытался заснуть. Но не мог. «Пазл не складывался». Он чувствовал огромную разницу между состояниями. Одно из них – его состояние, когда он живет «обычной» жизнью, решает бизнес-задачи, приходит в офис, дает задания помощникам, находит новых партнеров, выполняет функции мужа. И это вроде неплохое состояние. В нем все знакомо и понятно. Есть результаты в материальном мире, которые можно «пощупать». И есть понимание своей профессиональной востребованности. Но оно – словно пустое. Словно это маска, под прикрытием которой спрятана огромная черная дыра, засасывающая его время и душу. Второе – практически божественное! Когда он садится и пишет новую книгу, когда он смотрит на зрителей и актеров во время спектакля, поставленного по его книге, когда он ведет мастер-классы по живописи для ребят с ограниченными возможностями здоровья или пишет картины сам, когда он встречается с людьми творческими и странными, скроенными по совсем другим выкройкам, чем «деловые», и тут появляется жизнь. Словно душа спит, пока деловая половина Олега ведет свои дела, а в моменты «ничегонеделания» – просыпается и ликует. Он не понимал, что с этим делать, потому что сейчас он считал себя ответственным мужчиной, который не может себе позволить отвлекаться по пустякам и упустить самое главное – обеспечение материального уровня своей семьи. В своей книге он описал свою мечту: как он делегировал свои полномочия партнеру по бизнесу, а сам получал пассивный доход. Он стремился к этому и в своей жизни. Конечно, он не бежал к девяти утра в офис, он не вскакивал по будильнику и мог, практически в любое время, взять себе выходные дни или отпуск, но все равно долгожданная свобода от получения учредительских дивидендов так и не наступала. Его партнер, Валера, взял на себя большинство вопросов и довольно грамотно их разруливал, но все чаще между ними возникало недопонимание. Валера предлагал ему тратить больше времени и усилий на то, чтобы делать работу компании все более и более совершенной, а Олег все чаще находил повод не брать на себя дополнительные задачи. Бизнес не превращался в пассивный доход. Это его беспокоило. Это не соответствовало его плану. Это бросало вызов его принципам и просто злило. Олег понимал, что, если перестанет заниматься активно делами компании, он не сможет поддерживать тот же уровень жизни и обеспечивать все увеличивающиеся материальные запросы Кати и подрастающих детей. Кате хотелось красиво одеваться и шикарно отдыхать, детей хотелось баловать, а всем вместе – путешествовать.

И было очень грустно осознавать, что у них с Катей абсолютно разные подходы к жизни. Он видел, как маска отношений ее родителей между собой ложится на их отношения, и ничего не мог с этим сделать. Его теща, мама Кати, очень властная и жесткая женщина, жила чужими проблемами, смаковала их и очень любила жаловаться на жизнь и своего мужа. Тесть был уважаемый в своем деле человек, врач от бога, и только на работе он чувствовал себя востребованным и оцененным по достоинству. Теща же при любом удобном случае, наедине или при гостях оскорбляла его и обвиняла во всех смертных грехах, а он, здоровенный мужик, потупив взор, отвечал ей, то огрызаясь, то обижаясь, но все больше искал утешения в кругу друзей, где спиртное текло рекой, а после второй стопки жизнь уже казалась не такой уж и отвратительной на вкус по сравнению с горькой. Эту же модель Катя перенесла и в их отношения. Она все чаще позволяла себе устраивать истерики в компании друзей, а он ничего не мог ответить. В нем включалась автоматическая реакция. Трясясь все детство над матерью, которая была для него и богом, и примером, он абсолютно не умел быть жестким с женщиной. Он ничего не мог поделать со своей «мягкотелостью», хоть и видел, что ни к чему хорошему она не приводит. Он часто отказывался от своих новых затей, проектов и планов, потому что знал, что Катя будет недовольна. Ему очень хотелось исправить эти перекосы. Хотелось, чтобы было о чем поговорить, кроме деловых вопросов и сплетен про друзей и подруг. Как-то раз ему даже удалось вытащить ее на тантрический семинар одного из старейших в Питере мастеров. Он видел, что все происходящее воспринимается ею либо как несусветная дикость, либо как сносное зрелище. Они делали вместе практики, дышали, массировали друг друга, но было понятно, что все происходящее она скорее терпит, чем принимает. Она контролировала его каждую секунду – куда он посмотрел, с кем пообщался. Все происходящее на семинаре было ей тяжело и совершенно не нужно. А ему хотелось продолжать. Но он даже и думать не мог о том, чтобы пойти на подобный семинар без нее. Он общался с женатыми мужчинами его возраста и видел, что у большинства из них та же самая история. Для большинства брак уже был просто компромиссом, необходимым для совместной деятельности, редких удовольствий и «воспитания» детей. Воспитание тоже получалось «так себе», так как дети с малых зубов видели отношения родителей между собой и записывали «на свои жесткие диски» эти модели поведения. Периодически такая пресная жизнь заправлялась перчинкой какого-то боевого «левака», который потом с удовольствием обсуждался с друзьями. Отдельной историей было «сокрытие следов преступления». Отдельные электронные ящики. Зашифрованные имена в телефоне. Удаляющаяся история переписки. Пароли на все. И страх: а вдруг не вовремя позвонит или пришлет смс? И ведь забавно то, что известная всем пословица «хороший левак укрепляет брак» работала на все сто процентов. После нее уже не замечались такие мелочи, как раздражение жены, появлялась такая снисходительность ко всему. Небольшое чувство вины заставляло лишний раз сделать что-то хорошее для жены. При этом мысли об уходе даже не возникало. Зачем? Там все равно будет все то же самое…

Ложь. Фальшь. Компромисс. Жизнь. Жизнь? Разве это единственно возможный вариант? А может ли быть по-другому? А можно ли это исправить? Часто эти вопросы Олег адресовал Небу, но Небо молчало, продолжая погружать его и всех его друзей и знакомых в эту едкую серую паутину лжи. И ведь он понимал, что обвинять в этом, кроме самого себя, некого! Не Катя виновата, что она такая, а его нерешительность и его воспитание.

Но вдруг, иногда, как солнце из-за туч, возникали ситуации, когда все становилось на какое-то время замечательно. И Олег с Катей говорили друг другу слова любви. И казалось, что все еще можно улучшить… И Катя вновь была такая нежная, красивая и сексуальная. Может, он просто не нашел подходящих ключей ко всем ее потайным дверям? Ответа не было…

Мысли стали путаться и затухать под мерный стук колес. Образы Кати, Валеры, детей кружились в каком-то диком хороводе. Конечно, ничего не надо менять. Все идет, как идет. Его вариант не самый худший еще, а, наоборот, для многих даже пример для подражания.

Глава 4. Первое письмо

Питер только начинал просыпаться в то время, когда Олег вышел из вагона на перрон Московского вокзала. В это время в Москве все уже несколько часов стоят в длинных пробках по дороге на работу. Такси быстро домчало Олега до дома. Катя еще спала. Он бросил вещи, принял душ, переоделся и пошел в офис.

В рутине рабочего дня все становится на свои места. Есть срочные и важные задачи. Есть какая-то динамика. Есть взаимные обязательства, договоренности, звонки, встречи. Все это спасает от «дурных» мыслей. Удобное кресло паркетника «Инфинити», аудиосистема, заряженная любимой музыкой или аудиокнигами. Комфорт. Обеды в хороших ресторанах. Улыбчивые официантки, глядя на которых снова чувствуешь себя мужчиной. Встречи с потенциальными партнерами, обсуждение «серьезных» вопросов. Нервяки. А как же без них?! Кто-то подвел, что-то пошло не так в суде. Внезапно появившиеся новые игроки, изменения законодательства. И день пролетает незаметно.

А потом домой, к детям. Старший в компьютере, младший с няней несколько дней в неделю. Катя позвонила и сообщила, что встречается с подружками. Олег заварил в глиняном чайничке «Да Хун Пао» и открыл свой макбук. Зашел в соцсеть. Несколько десятков непрочитанных сообщений, в том числе от новых читателей. Приятно. О! Софи!

– Олег! Добрый вечер! Как добрались? Вокзал на этот раз был правильный?

Олег улыбнулся. В Москву он доехал не без приключений и рассказал вчера на встрече ребятам об этом. Он приехал с электронным билетом на Московский вокзал за пятнадцать минут до отправления поезда (чего торопиться-то?) и не спеша шел к перрону. К его удивлению, на табло он не обнаружил нужного номера поезда. Сердце подсказывало, что что-то не так. Он полез в сумку за билетом. Номер поезда верный. Но на табло его нет. С билетом в одной руке и сумкой в другой он вышел на перрон, ища глазами нужный поезд. Внезапно перед ним нарисовался здоровенный детина. Почти двухметрового роста, плотного телосложения. Он буквально схватил за руку Олега. Тот отпрянул. Что за дела? В голове пронеслись несколько нехороших мыслей (бизнес-то не всегда спокойный). «Ты в Москву? А поезд на Ладожском?» И тут Олег впервые удосужился посмотреть на вокзал отправления. Ум настолько уверенно отложил «поезд на Москву» на полочку «отправление с Московского вокзала», что Олег даже и не собирался проверять этот само собой разумеющийся факт. В билете значилось «Лад.». А это значит, что он опоздал на поезд.

– Если не будешь тормозить, успеем! – закричал детина и выхватил сумку из его рук. – За мной! – и он помчался, расталкивая людей. Он пробежал вдоль перрона, свернул направо, выбежал через какую-то рабочую проходную с вокзала во дворы и понесся как лось между рядами автомобилей. Олег ринулся за ним и еле-еле поспевал. Детина явно хорошо знал местность.

Сердце включило режим «дикой трясучки». Ум периодически протестовал: «Нереально успеть же!» Тело выдыхалось и отставало, и в эти мгновения ум проигрывал сценарий того, что это может быть подстава, что в сумке важные документы, а его каким-то дурацким способом разводят и уводят подальше от людских глаз в темные привокзальные дворы. «Зачем я согласился? Можно ведь спокойно купить билет с Московского!» Детина добежал до минивэна с тонированными стеклами, запрыгнул на водительское сиденье и захлопнул дверь. Тут Олег не на шутку испугался. Такси – минивэн с тонированными стеклами. Уж очень было странно. Пассажирское стекло отъехало вниз, и оттуда на него «обрушилось» лицо водителя: «Ты что, уснул! Прыгай, а то не успеем». Олег открыл дверь и заскочил на пассажирское сиденье. Он оглянулся назад. Никого. На сиденье сзади лежала его сумка. Олег выдохнул. Водитель уже карабкался к выезду со двора. Двор был перекрыт шлагбаумом, возле которого столпились несколько машин, выясняя, кто из них должен проехать первым. Водитель зло посигналил, открыл окно и покричал. Ему дали дорогу, но несколько дополнительных минут уже было потеряно. Гончарная, Старо-Невский, мост Александра Невского. Водитель жал сто двадцать-сто пятьдесят. На вершине моста предупредил: «Если внизу будет гаишник – приготовь пятьсот рэ. Он тут вылавливает нашего брата, кто на Ладожский прорывается». Олег достал бумажник. «Пронесло!» Влетев на пандус Ладожского вокзала без одной минуты до времени отправления, водитель бросил машину, схватил сумку Олега и помчался, снова скомандовав: «Беги за мной!» Это было очень существенно: не тратить время на поиски нужного перрона. Поезд стоял с открытыми дверьми. Олег заскочил в первый попавшийся вагон. Водитель с сумкой остался на перроне. «Поезд отправляется» – раскатывалось по вокзалу. «Граждане пассажиры…» – вторил проводник, рассматривая паспорт Олега. И тут он понял, что еще не заплатил своему спасителю и не забрал у него сумку. Он достал тысячную купюру и сунул водителю, стоявшему на перроне. «Мало!» – крикнул тот. Олег достал еще пятьсот. «Хватит?» Водитель взял деньги, закинул сумку Олегу в вагон. В ту же секунду дверь закрылась и поезд тронулся.

Продолжение истории Олег, конечно, на встрече с читателями не рассказывал, хотя было оно не менее интересным. Он пытался отдышаться еще минут десять: пока шел по вагонам в сторону своего, пока раздевался в купе. Все казалось какой-то нелепицей. В его купе ехали бабушка с внучкой на нижних полках и симпатичная девушка лет двадцати пяти – на верхней. «Вот это подфартило!» – подумал он. Каждый раз, когда он ехал в поезде, он загадывал, чтобы в его купе оказалась симпатичная девушка, с которой можно было бы чего-нибудь замутить… И вот – случилось. Выпив чаю из стакана в подстаканнике (от этого ритуала он никогда не отказывался), Олег залез на свою верхнюю полку. Девушка лежала на соседней верхней и что-то писала в своем смартфоне, периодически улыбаясь. «Ну все, Котик, я спать, доброй ночи!» – промурчала она кому-то в телефон и повернулась лицом к Олегу.

– Никогда еще не знакомился лежа, – улыбнулся Олег и протянул девушке руку. – Я Олег. – Она посмотрела на него красивыми голубыми глазами, улыбнулась припухлыми губками и протянула ему яблоко.

– Ева.

– Да ладно! Не шутишь? – вполголоса уточнил он. – Ты голодная? Пойдем в вагон-ресторан, чтобы не хрустеть здесь и не мешать соседям. – Олег показал рукой в сторону нижних полок, на которых засыпали бабушка с внучкой.

Они быстро слезли со своих полок, надели обувь и вышли из вагона. Дойдя до тамбура, Олег остановился.

– Ты все время с собой яблоки носишь?

– А ты всегда банальные вопросы задаешь?

– Блин, для тебя, может быть, и банально быть Евой и давать мужчине яблоко при знакомстве, а у меня такое впервые! – отшутился Олег.

Достав из кармана смартфон, он написал Кате: «Спокойной ночи, Катюша! Я устал. Буду спать ложиться. Надеюсь выспаться» и выключил телефон.

– А ты забавный. Это хорошо. А то я думала, скучно будет ехать. Спать не хотелось так рано.

Они прошли в вагон-ресторан, взяли бутылку вина, какой-то еды и несколько часов общались, как старые друзья. Он был женат. Она была замужем. Обоим явно импонировала ситуация этой встречи, о которой их «половинки» никогда не узнают. Они явно симпатизировали друг другу. Олег уже через полчаса вызывал все большее восхищение у девушки, просто рассказывая о том, чем он занимается в жизни. Она поражалась многообразию его интересов, не скрывая своего восхищения. Он красиво шутил, она красиво смеялась. Никто не хотел идти в купе. Было понятно, что это будет точкой. Волшебство закончится.

Возле туалета для людей с ограниченными возможностями здоровья Ева приостановилась и открыла дверь. «Смотри, какой большой». Вагон шатнуло, и их губы соприкоснулись. «Нет. Нет. На фиг. Все эти романы ничем хорошим не кончаются». Олег поймал ее губы своими. Поцеловал страстно. Затем взял ее голову в руки. Ее глаза горели, волосы пахли фруктами и цветами. Она была вся такая зовущая и весенняя.

– Ева! Ты просто чудо! Еле сдерживаю свою страсть. Но все же сдержу. Прости.

Ева сверкнула глазами, оправилась и, высвободившись из его рук, пошла к двери. «Все в порядке! Ты тоже чудик!» – и скрылась за дверью купе.

Олег постоял еще несколько минут у окна, провожая взглядом фонари полустанков-призраков. Он успокаивался. Тело отреагировало на такую пьянящую и манящую Еву, но ум говорил: «Молодец! Справился!» Могло ли быть продолжение этой истории в виде страстного и горячего секса без обязательств в туалете для инвалидов? Да, безусловно. Хотел ли он ее? Да. Но он был верен Кате, хотя уже сотню раз собирался ей отомстить после очередного приступа ее ревности. «Ты меня наревновала уже на десять измен и на сто еще нервов попортила!» – говорил он ей периодически, но так и не решался сделать этот шаг, за небольшим исключением…

Вся эта история промелькнула, пылая жаром воспоминаний, в голове Олега. Он улыбнулся и написал Софи:

– Добрый! Добрался отлично! И вокзал, и поезд. Вспоминаю ваш теплый прием.

Софи:

– Класс! Хорошо, что впечатления теплые. У меня вопрос: реально ли напроситься на индивидуальные занятия, о которых вы вчера говорили, когда вы задания даете? А еще… у меня, как это вы называете, «послевчерашье». (Олег улыбнулся. Так назывался его пост в соцсети.) Так вот, у меня именно оно. Эмоций через край! И самое главное, что вы вживую совсем другой, не такой, как на фотках в сети. Намного лучше во всех смыслах, и вчера это было очень приятным открытием.

Олег с теплотой вспомнил о Софии, о ее лучезарной улыбке. Ее лицо показалось ему до боли знакомым. Как будто бы знал ее тысячу лет… или тысячу лет назад. Или она просто похожа на певицу Сати Казанову. Он не очень-то хотел выступать в качестве тренера для нее. Хотелось, чтобы в его воспоминаниях остался ее образ – легкий и светлый. Он попытался «отмазаться» от роли тренера:

– Про индивидуальные… там все серьезно, и не всегда может нравиться… ты точно готова?

Олег пытался перевести тему разговора в другое русло, написав:

– Кстати, очень редко спрашиваю, но в данном случае хотелось бы поподробнее, про образ, который складывается и почему отличается?

То, что она написала ему в ответ, встряхнуло его. Уже на половине текста складывалось впечатление, что она разгадала его секрет. Но потом вроде и сгладила:

– Образ… Знаете, Вы в жизни гораздо открытее и проще, а на фотографии, когда смотришь, почему-то кажется, что это не так… Ну, может, это мое больное представление, но у меня был в отношении Вас небольшой раздрай в душе… Объясню. После прочтения книги нереальнейшие ощущения (думаю, как у большинства). Понимаешь, что плохой человек и неправильный такого написать просто не сможет, сразу захотелось увидеть: а какой он? И тут социальные сети в помощь, конечно. И вот второй этап знакомства – фотографии. Вроде все на них просто и хорошо: любимая женщина, любимые занятия в жизни, путешествия, но как-то не вязалось с образом, который после прочтения нарисовался. И я ждала. Чтобы увидеть и понять, какой же он (простите, что я о Вас в третьем лице). И вот (к моему огромному удивлению). Вы пишете, что будете в Москве и есть возможность пообщаться. Честно говоря, этот понедельник был худшим за последние многие месяцы. Точнее, началось все с вечера воскресенья и продолжалось весь понедельник, и было, в общем-то, не до чего. Но как упустить возможность узнать истинного Олега?! Правильно, никак. Ну и, собственно, мне первых пятнадцати секунд хватило, чтобы все встало на свои места: взгляд, улыбка, объятия даже, а дальше простое и очень приятное общение. Я Вас не очень загрузила? И насчет фотографий не обижайтесь, ведь это, как картина, кто-то видит просто черный квадрат, а кто-то – целую историю… Я рада, что все так вышло.

Как так вышло? Он ведь так старался выглядеть на фотографиях особенно успешным и счастливым. Интересно, только она это заметила? Или только она сказала об этом? И да! Пожалуй, только на встречах с читателями или прочих «несерьезных» мероприятиях он чувствовал себя по-настоящему счастливым, поддерживая у читателей сложившийся образ.

Еще почти за год до встречи в Москве София писала ему, заказывая несколько книг, что очень хочет помочь своему «самому лучшему мужу на свете» найти себя в жизни, просила посоветовать какой-либо тренинг. Он написал ей, что тренингов много. Самое важное – его желание что-то менять. Еще тогда он подумал: «Интересно, Катя хоть раз говорила обо мне кому-то „самый лучший муж“?» Ему казалось, что он-то точно заслужил подобные эпитеты. Ведь он был «образцом» во многих сферах. Но он почему-то сомневался даже в том, что Катя хотя бы так думала.

Между тем София продолжала писать:

– А по поводу занятий – так я не просто готова, я хочу все изменить. Есть какие-то идеи, но чего-то не хватает. То, что будет не очень приятно… Мне за последние три недели человека четыре сказали фразу: «Ну, для тебя же вообще границ не существует». Я вот голову ломаю: если люди, глядя на меня, делают такие выводы, то почему я до сих пор не сломала границы и не добилась того, чего хочу? Я понимаю, что это как лекарство. Ведь когда врач прописывает лекарство, чтобы от чего-то нас вылечить, – оно редко бывает вкусным, как правило, горькое и ужасно неприятное. Так что Ваше лекарство будет самым вкусным в моей жизни.

«Кому, если не таким людям, помогать находить себя в жизни?» – подумал Олег.

– Хорошо. Ты готова к занятиям. Скинь адрес почты на гугле, создай на гугл-диске документ, что-то типа «Дневник успеха», и открой мне к нему доступ. Задания буду давать прямо туда.