Текст книги "«Агата Кристи». Чёрные сказки белой зимы"

Приезжать из Асбеста на каждую из частых репетиций Глебу было трудно, поэтому в конце 1987 года в «Агате» фактически играли два басиста. Глебу за этот период удалось выйти на сцену дважды: «Мы выступали втроём. На Дне первокурсника УПИ во Дворце молодёжи мы играли под записанные барабаны. А к новогоднему вечеру в том же УПИ была уже записана часть подкладки ко "Второму фронту": барабаны, бас-гитара, часть клавишных и гитарных партий. В результате я там ничего не делал, только изображал, что струны дёргаю».

Подкладка, о которой говорил Глеб, то есть часть инструментальных партий для альбома «Второй фронт», была записана 20–24 декабря. Новый альбом хотелось сделать ударным, а удар невозможен без живого ударника. Свободного барабанщика в Свердловске не нашлось, и из Сургута вызвали молодого специалиста Мая. Ошарашенный Пётр совершенно не знал нового материала «Агаты», и Самойлов взялся за считанные часы разучить с ним барабанные партии. «Остались с Вадиком на ночь в 237-й, – вспоминал Май. – Он, большой специалист по мультиинструментализму, одной рукой на гитаре играл, другой клавишу давил, в микрофон что-то успевал напевать и мне подсказывать. За ночь мы 11 композиций как-то разучили».

Следующим вечером привезли из рок-клуба два магнитофона «Олимп», переделанных на 38-ю скорость, микрофоны и комплект стоек. Приступили к записи. Комната № 239, в которой должен был играть Пётр, оказалась запертой, и для барабанов пришлось сооружать шаткий помост из студенческих парт в другой аудитории. Несмотря на такой экстрим, за первую ночь удалось записать подкладки для двух песен. Глеб не смог вырваться из Асбеста, поэтому на басу играл Саша Кузнецов. Инструментальные партии остальных треков зафиксировали на плёнку за следующие две ночи. Затормозились только на композициях «Неживая вода» и «Пинкертон», на каждую из которых ушло по десятку дублей. Но в конце концов записали и их.

Май вернулся в Сургут на работу, а рекорд-сессию продолжили после новогодних праздников 4–8 января. «Последние три дня мы посвятили голосу и гитаре, – вспоминал Самойлов-старший. – У нас имелись два синтезатора – отечественный "Квинтет" и гэдээровский, взятый в рок-клубе. Единственным приличным звуком на этих клавишных был скрипичный. Отсюда наше знаменитое симфоническое звучание в ранних записях». На сведение всего записанного материала Самойлов и Кузнецов потратили две ночи.

Новый альбом оказался плодом коллективного творчества. Его авторами стало всё композиторское трио, прославившее «Агату Кристи» через пару лет. Кстати, Вадик, всегда любивший принцип «Ничто хорошее не должно пропадать зря», вставил в «Гномов-каннибалов» проигрыш, придуманный ещё год назад Аликом Потапкиным. В дело пошла и давно написанная «Пантера», переаранжированная почти до неузнаваемости. Альбом в целом производил впечатление чего-то мистически загадочного: туманно, опасно, но завораживающе. Лучезарный арт-роковый свет прошлого альбома из музыки почти исчез, мелодии потяжелели, аранжировки стали более выверенными, а тексты приобрели мрачноватую социальность.

В рок-клубе, куда первым делом принесли свежую плёнку, альбом понравился. Перед публикой «Агата Кристи» исполнила его 20 февраля 1988 года в актовом зале УПИ. Специально для этого выступления Май сумел вырваться из Сургута, а в химическом кабинете Глеба в ту субботу не было уроков. По всему институту висели плакаты: «Группа "Агата Кристи" приглашает своих друзей». Денег за вход не брали, поэтому случился аншлаг – в зал набилось около трёхсот зрителей, по большей части знакомые музыкантов.

«Агата Кристи» в радиорубке, 1988

Фото Николая Кононова (журнал «Комсомольская жизнь»)

На этом концерте Глеб впервые играл, сидя на стуле. Это не было имиджевой задумкой, просто «агатовцы» боялись, что близорукий Глеб сослепу запутается в многочисленных проводах на сцене. Идея усадить его на стул возникла в последний момент, но прижилась лет на семь, став фирменным приколом «Агаты» и порождая слухи и легенды.

Этот день, когда на сцене собрался стабильный состав группы, включавший всё её авторское трио, был чуть позже объявлен официальным днём рождения «Агаты Кристи». Все предыдущие годы музыканты стали называть «лабораторным периодом», обнулив и обкорнав таким образом собственную историю.

«Агата Кристи» на гастролях во Фрунзе, август 1988 года

Фото из архива группы «Агата Кристи»

Глава 3
«У нас такая заводная семья»
(1988–1989)

Концерт 20 февраля понравился публике, но сами «агатовцы» не считали его показательным: УПИшники приняли бы всё, что сыграли их однокашники. Не расслабила группу и творческая мастерская рок-клуба, состоявшаяся через неделю 28 февраля. Тамошняя публика одинаково неплохо встретила выступавшие вместе с «АК» группы «День» и «Красный Хач», а «агатовцам» хотелось получить персональную оценку.

Аплодисменты, после которых группа смогла с облегчением выдохнуть, раздались на платных концертах в рок-клубе 26 и 27 марта. Во втором отделении играл маститый «Кабинет» с Александром Пантыкиным на клавишах, но в кассах билеты спрашивали именно на «Агату». Слухи о ней уже расползлись по городу, и концерт обещал быть интересным. Так и оказалось. «По-настоящему первый концерт был в ДК им. Свердлова, где мы играли вместе с "Кабинетом", – вспоминал Вадим. – Выступили мы удачно, народ нас очень хорошо принял. После концерта многие подходили, спрашивали, чего да как. Взбодрили нас».

Началась концертная жизнь. За первые четыре месяца года группа умудрилась выступить десять раз. Это кажется чудом, если учесть, что до сцены каждый раз Петру приходилось добираться из Сургута, а Глебу – из Асбеста. Впрочем, Самойлов-младший довольно быстро осел в областном центре. Как вспоминает Таня, в то время как раз готовившаяся к свадьбе с Вадимом, «старший брат буквально вытащил Глеба из Асбеста. Наверняка это было сделано в результате маминых просьб помочь младшему, но имело двойную цель: для мамы это была помощь Глебу, а для Глеба – спасение от скучного мытья пузырьков в лаборантской и от авторитарного маминого надзора».

Переезд в большой город благотворно сказался на творческой активности Глеба. Одним из первых его сочинений на новом месте стала песня «Собачье сердце» на слова из одноимённой повести Михаила Булгакова, только-только официально опубликованной в СССР: «Энергия у меня била тогда через край, и я одновременно мог читать и чего-то сочинять. Книжку ставил на пюпитр. Поиграю на пианино, почитаю, снова поиграю, снова почитаю. И тут у меня – раз – упали глаза на эту строчку в "Собачьем сердце", а рука-то на клавишах… И буквально тут же фраза "Братцы-живодеры, за что же вы меня" сама собой сыгралась… Я показал песню Вадику, Саше и Пете перед серьёзным концертом на фестивале "Весна УПИ". Прямо в гримёрке сел за пианино и сыграл. Они сказали: "Давай прямо сегодня её и споём!" Через полчаса на сцене Вадик сыграл её на клавишах, а я – спел». Премьера «Собачьего сердца» состоялась 7 мая 1988 года.

В начале июня «Агата Кристи» выступила на самой престижной площадке Свердловска – в киноконцертном театре «Космос» на арт-рок-параде перед премьерой фильма «Асса» Сергея Соловьёва. Афиши щедро обещали выступление «лучших рок-групп страны» «Крематория» и «Телевизора», но «ТВ» не смог прилететь из Питера, и организаторы в последний момент заменили его «Агатой». Не все зрители остались этим довольны. «Совсем не интересным продолжением традиций "Наутилуса"» обозвал «АК» расстроенный читатель газеты «На смену!» А. Козлов (надеюсь, всего лишь однофамилец). Впрочем, большинство набившихся в зал зрителей остались довольны концертом не меньше, чем фильмом.

Для братьев Самойловых этот вечер был особенно значим: в зале сидела Ирина Владимировна. «Мама очень долго боялась нашего занятия музыкой. В Асбесте, в квартире напротив, жил ресторанный музыкант, который олицетворял все возможные пороки, и для неё профессиональная сцена прочно ассоциировалась с кабаком, – вспоминал Вадик. – Когда я студентом приезжал в Асбест на побывку, мама спрашивала: "Ответь мне, в каком ресторане ты играешь?" Она боялась страшно, что начнутся гулянки, пьянки… Впервые она увидела нас на сцене "Космоса", в очень пафосном для неё зале. Она была потрясена и поняла, что ничем страшным мы не занимаемся и что это у нас всерьёз».

Первые гастроли «Агаты» по линии рок-клуба прошли в Казани. Организаторы тамошнего фестиваля пригласили «Агату» почти наобум, благодаря туманным слухам, донёсшимся с Урала. Они, видимо, из-за названия думали, что «Агата Кристи» – женская группа. Увидев на перроне пятерых мужиков и Таню, которая поехала за компанию, они вздохнули с облегчением, но строго предупредили: «У нас тут очень высокая преступность, поэтому вы девушку свою далеко не отпускайте».

Традиционно расположенные к свердловскому року казанцы встретили новую для себя команду дружелюбно. «Там проводились ежегодные фестивали, очень авторитетные тогда, и наш первый публичный концерт прошёл на одном из них, – вспоминал Козлов. – Состояние, конечно, было страшное перед концертом, я помню, сколько адреналина было в крови… Мы вышли, сыграли первый концерт, он "на ура" прошёл, это был для нас шок, потрясение, потому что настроение перед ним было: лишь бы отыграть… А тут – буквально с первой песни зал зашумел. Чувствовалось, что музыка пошла в нужное русло, в кого-то попала, в кого-то вселилась, и к концу пошёл такой кураж! Раза два мы на бис выходили. И по тем временам это был суперуспех». Влюбившиеся в «Агату Кристи» казанцы ещё раз пригласили её к себе меньше чем через год.

Татьяна и Вадим Самойловы

Так начались поездки по стране. За первое полугодие посетили Калининград, Ташкент, Курган, Ижевск. «Приезжаешь в незнакомый город, никто тебя не знает, никто ничего не слышал – может, только одну песню, – и каждый раз нужно доказывать, что ты чего-то можешь, – вспоминал о гастролях 1988-го Вадик. – В течение первого года все наши концерты шли примерно по одному сценарию. Первые три-четыре песни публика присматривалась. Потом начинала формировать своё отношение, а потом уже можно было надеяться на какую-то реакцию. Каждое выступление превращалось в маленькую войну за публику. Сносить заграждения на первых же аккордах стали гораздо позже, но даже в те времена мы иногда бисировали».

Елена Чистова

Зачастую выездные концерты были организованы из рук вон плохо. Например, в Ташкенте, где рекламой и продажей билетов занимались местные комсомольцы, два концерта прошли при почти пустых залах. В результате свердловчане отбыли на родину раньше времени. Глядя на старших товарищей по рок-клубу – «Наутилус Помпилиус» и «Чайф», – «агатовцы» стали понимать, что за организацию их концертов должен отвечать отдельный специальный человек.

В конце июля у группы появился директор – Лена Чистова. В рок-н-ролл она попала, можно сказать, случайно. Знакомая президента Свердловского рок-клуба Николая Грахова окончила институт народного хозяйства и преподавала политэкономию в техникуме. Как-то она пожаловалась Грахову, что ей скучно на работе и хотелось бы чего-нибудь более творческого. Николай предложил ей попробовать себя в рок-менеджменте и порекомендовал перспективную группу «Агату Кристи».

Первая встреча «агатовцев» с будущим менеджером прошла на лавочке в сквере на площади Труда. «Вадик очень смущался, – вспоминает Лена, – а Петя вёл себя по-хозяйски, как будто огород покупал. Он рассказал, что у них вот такая группа, они поют вот такие песни и хотели бы с моей помощью организовать больше концертов и гастролей. На прощание они дали мне кассету с их альбомом». Песни Лене понравились, и она решила попробовать: «Мною двигало не желание помочь ребятам, которых я видела всего раз, а стремление изменить что-то в своей жизни, попробовать нечто совсем новое, но в то же время близкое – я всегда любила рок-музыку. И я позвонила во Фрунзе. Почему туда? В столице Киргизии жил одногруппник моего мужа Олег Шмелёв, и я попросила разузнать, можно ли там провести концерт интересной группы из Свердловска. Я просто наугад ткнула пальцем в небо». Тычок оказался на редкость удачным: через два дня Олег перезвонил, сообщил, что во Фрунзе есть интерес к свердловскому року, и дал телефон кооператива «Форма», местных организаторов концертов. В деятелей киргизского шоу-бизнеса Чистова вцепилась мёртвой хваткой. Энергия, подкреплённая экономическими знаниями, победила – Фрунзе согласился на 10 концертов с гонораром по 300 рублей за каждый.

«Лена была человеком богемным и легко находила общий язык с людьми, – вспоминал Пётр Май. – Кроме того, она обладала авантюрными свойствами. Через несколько дней после того, как мы познакомились, она продала в незнакомый город неизвестную команду, и сразу на десять концертов».

«Агатовцы» были поражены общей суммой своего гонорара. Чтобы пояснить, сколько весили в 1988 году 3000 рублей, достаточно сказать, что Вадик получал тогда 110 рублей в месяц, а преподаватель со стажем Чистова – 150 рублей. По полтысячи на человека (гонорар делили поровну) за десять концертных дней были для всех очень солидной суммой.

«Агата Кристи», 1988

Чистова прилетела в жаркий Фрунзе на пять дней раньше группы и пришла посмотреть зал. «А вы аппарат с собой привезли?» – спросили её организаторы. «А что такое аппарат?» – спросила Лена. «Ну то, на чём вы будете играть?» Так выяснилось, что только экономического образования для работы рок-менеджером не достаточно… Три дня Лена металась по незнакомому городу в поисках того, что могло издавать хоть какие-то звуки. Вежливые восточные мужчины прекрасно понимали, что деваться этой блондинке некуда, и заламывали несусветные деньги. В конце концов шатавшаяся от усталости и жары Чистова нашла компромиссный вариант. Выручили музыканты из ансамбля «Авангард», одолжив аппаратуру, на которой они играли по выходным на танцах в парке имени Панфилова. К приезду «Агаты Кристи» всё было готово.

Музыканты добирались до Фрунзе железной дорогой. Это был какой-то страшный южный поезд, где в туалете плацкартного вагона дверь была выломана и для создания интимной обстановки просто прислонялась к косяку. Через три дня пути «агатовцы» вышли на перрон не менее измождённые, чем встречавшая их менеджер. Только прохладные арбузы и дыни в гостинице вернули всех к жизни.

Вадим Самойлов, Фрунзе, август 1988 года

Концерты получились потогонными в самом прямом смысле – в середине августа во Фрунзе столбик термометра плясал около отметки 45 градусов. Но народ валом валил в Русский драматический театр имени Крупской – реклама в газете «Вечерний Фрунзе» (12.08.1988) была шикарной. Журналистка Е. Соболева разговаривала со Свердловском по плохо работавшему телефону, и в результате помех на линии молодые музыканты превратились в монстров советского рока. «Поклонники могли лишь слышать эту группу, а не видеть. Потому что ансамбль раньше выступал только в нескольких московских домах культуры… А вот с записями им повезло – на Всесоюзной фирме „Мелодия“ выпущено четыре диска… Одна из последних удач группы – съёмки в коммерческом фильме „Асса“». Ни одно из этих утверждений не соответствовало действительности, но после такого анонса за кулисы к опешившей «Агате» пробивались девочки с цветами и блокнотиками для автографов.

Парково-танцевальный аппарат под руками Кузнецова зазвучал вполне сносно. «Саша наш – такой интересный звукооператор, для него чем хуже условия, тем лучше он делает. Чудовищный аппарат к концу концерта зазвучал как фирменный», – вспоминал Май.

Один из фрунзенских концертов по счастливой случайности сохранился. Его записал на принесённый магнитофон местный меломан, подсевший к пульту Саши Кузнецова. Слушая эту запись, становится понятно, что летом 1988 года группа находилась на развилке: продолжать ли наметившуюся на «Втором фронте» линию с мрачновато-романтическими образами в песнях или уйти в острую социальность, подобно собиравшим в тот сезон стадионы «ДДТ» и «Телевизору». Такие композиции, как «Мой коллектив» («Монолог рабочего Верх-Исетского металлургического предприятия нашего города», – как представил её Вадик) и «Взгляд на нашу историю» («Перестреляна, перепахана, перестроена, перекормлена переломами, пере-Родина») вряд ли смотрелись бы органично в репертуаре группы через год-два. А фрунзенской публике они нравились. Ходоки за сцену даже пеняли музыкантам, что одна из их песен «недостаточно социальна». Имелась в виду «Пантера».

После первого почти аншлагового концерта Чистова взяла у организаторов гонорар сразу за семь выступлений «Агаты». За последние три договорились расплатиться после окончания гастролей. Но в день последнего концерта фрунзенцы заартачились: мол, в кассах остались непроданные билеты, а денег вам и так уже заплатили много. Лена стала громко возмущаться, и «главный», опасаясь скандала, пригласил её для окончательной расплаты к себе домой в 11 вечера. В гостинице состоялся военный совет – уральцы опасались покушения на своего менеджера. Разработали план: вся группа ждёт в кустах, если Лена через 20 минут не выйдет из нехорошей квартиры, то туда вломятся все уральские рокеры, находящиеся на тот момент в Киргизии. С бьющимся сердцем Чистова позвонила в дверь: «Я увидела двух мужчин в таких халатах, что стало ясно: женщины их не интересуют вовсе и опасались мы зря. Парочка затеяла восточный торг, причём такой жаркий, что я забыла про обговоренный срок. Через 20 минут, когда я уже с полной суммой в кармане сидела и пила кофе, в квартиру ворвались рокеры. На их физиономиях ясно читалось, что за меня они готовы порвать кого угодно. Вот тогда я поняла, что мы – одна команда!»

Сегодня Вадик называет состав 1988-го – начала 1989-го золотым: «К тому времени уже сложился авторский состав: я, Глеб и Саша. Петя органично примыкал к нашему трио – мы все вышли из Асбеста, из одной школы, все были провинциальными ребятами, одинаково заточенными на успех. Мы, возможно, по-разному, но всё равно схоже ощущали наше восхождение в ранг всесоюзно известных музыкантов. Это очень объединяло».

Августовское выступление «Агаты Кристи» посетил тогдашний студент медицинского института Михаил Козырев: «Кто-то из соседей по залу в главном учебном корпусе УПИ авторитетно шепнул мне, что на самом деле "Агата Кристи" – это "ВИА РТФ УПИ". Меня сильно впечатлила внешняя опереточность в сочетании с депрессивными мелодическими созвучиями и текстами. Мне показалось, что это казино-вариант группы "The Cure": Вадик был очень похож на Роберта Смита, и у всех были безумные начёсы и готический макияж. В ту пору я уже знал любовь наших земляков к боевой раскраске (один "Наутилус Помпилиус" чего стоил), но эти красавцы были просто иконами стиля. Особенное впечатление произвёл Глеб. Он сидел на стуле, и амплитуда его колебаний вызывала восхищение. Он буквально плясал сидя. Одна его нога была постоянно вытянута вперёд, другая – подогнута в колене, а своей бас-гитарой он выводил в пространстве немыслимые пируэты. Кто-то, может быть, тот самый сосед, поделился достоверной информацией, что Глеб – инвалид с детства и стоять он не может. Я стал испытывать к бедняге трепет и уважение: какой чувак молодец! Ходить не может, а сидит и играет! Всё это было ни на что не похоже. Сочетание поп-оперетты с рок-н-роллом, пафосного посыла с глумлением над этим самым пафосом… "Агата Кристи" с первого увиденного концерта произвела на меня глубокое впечатление!»

9 сентября состоялась свадьба Вадима и Тани. Никто специально не подгадывал, но молодожёны вошли в зал ЗАГСа в 15:15 09.09.88. Кто-то обратил внимание на магию цифр, и все сошлись во мнении, что брак будет счастливым. Торжество прошло в стройотрядовском духе с традиционными игрищами и песнями хором. В свадебное путешествие молодожёны уехали в посёлок Джубга недалеко от Геленджика. Именно на тамошнем пляже появилась на свет песня «Viva Kalman!»

Свадьба Татьяны и Вадима Самойловых, 9 сентября 1988 года

«Я уснула на песке и естественно сгорела, потому как Самойлов вовремя меня не перевернул или не разбудил, – вспоминает Таня. – Просыпаюсь, а он говорит: „Я придумал песню!“ И начинает её пересказывать: „Вот здесь вступают трубы, здесь вступают скрипки, вот это вот так, вот это вот сюда, а потом ударные, а потом вот это“. Он мне рассказывал музыку. А потом мазал меня сметаной. Это была такая ржака!» «Я проснулся, у меня в голове играла мелодия со всеми проигрышами, со всеми характерами, и я её записал в ноты, – вспоминал сам Самойлов. – Это была одна из редких песен, которые появляются молниеносно. На ближайшей репетиции я её показал, и всё случилось. Редко когда замысел, который ты слышишь где-то в голове далеко, потом воплощается на сто процентов». «Viva Kalman!» не походил на всё прежнее творчество «Агаты». Песня была настолько не социальна, что услышавший её впервые Май даже растерялся: «А против чего она направлена?» Особую иронию в историю стопроцентного хита добавляет то, что знаменитый опереточный проигрыш был придуман Глебом для вычеркнутой из репертуара песни «Взгляд на нашу историю» о кровавом прошлом СССР.

Молодой Самойловой хотелось быть не просто при муже, но занять какое-то своё место внутри группы. Она стала костюмером и гримёром. Через неделю после бракосочетания молодожён Самойлов появился на сцене в свадебном костюме. «При ПТУ, где учили закройщиков, раз в год делали преддипломные коллекции одежды, – вспоминает Таня. – Иногда получалось по-авангардному круто. В ателье при этом училище мы с Вадиком заказывали свадебные костюмы. Причём сразу же с прицелом, что он потом в нём сможет выступать на сцене. Так и появился его фрак. Позже в том же ателье были сшиты костюмы для других "агатовцев"».

Сезон 1988–1989 лица музыкантов «Агаты» покрывал обильный грим. «Все тогда красились, – рассказывал Вадик. – Это была последняя волна психоделических восьмидесятых, которая очень повлияла на культуру во многих жанрах. Принято было тогда краситься. Был в этом этакий элемент театрика». Внешний вид музыкантов «Агаты Кристи» той поры часто сравнивали с обликом «Наутилуса Помпилиуса». Ничего удивительного, эскизы грима для обеих групп разрабатывала один и тот же модельер Татьяна Безматерных. Она научила, как красить, как накладывать грим, Таню Самойлову: «А вот Вадиков кок придумала я сама. Я никогда не держала ножниц в руках, но почему-то решила его подстричь, и получился вот этот знаменитый кок».

Лидер «Агаты» подводил под свой сценический облик теоретическую базу: «Моя бабушка в шоке от моих длинных волос и серьги в ухе, но я считаю, что внешний вид выполняет свою функцию на сцене – он "цепляет" зрителя. Это важно, потому что новичку с первого раза довольно трудно воспринять "Агату Кристи", её музыку. Но, "зацепившись", он, возможно, захочет глубже разобраться в том, что мы делаем».

Глеб Самойлов, 1989

Все концерты лета и начала осени 1988 года строились в основном на материале «Второго фронта». Почти никто не знал, что вне сцены группа активно работала над новыми песнями. Публике их пока не показывали: в Свердловске к тому времени уже сложилась традиция представлять новую программу на очередном фестивале рок-клуба. Смотр уральских рок-сил 1988 года был третьим по счёту и проходил 14–16 октября в большом зале Дворца молодёжи. «Агата Кристи» была на нём дебютантом.

В последний день фестиваля «Агата Кристи» открывала вечерний концерт. В городе группу знали, но некоторые считали её просто копией «Наутилуса». «Агатовцы» нервничали: настроиться им толком не удалось, а в зале помимо коллег по рок-клубу сидел сам Андрей Макаревич. Май прекрасно помнит нервную атмосферу того вечера: «Перед фестивалем мы усиленно репетировали. Во Дворце молодёжи в день шло по два концерта, напряжённый график, какие-то засады с аппаратом, ничего толком не работало. Как обычно, предыдущий концерт задержался и наехал на наш. Мы выходим на сцену для репетиции, выносим свои гитары-барабаны, вдруг двери открываются – толпа влетает в зал. У нас шок. Мы так готовились, так хотели себя показать, много новых песен… А тут даже звук толком отстроить не дали. Тут мы уже окончательно разозлились, озверели просто».

Выход «Агаты» на сцену публика встретила громкими аплодисментами – это приободрило музыкантов, и они жахнули! Все 35 минут их выступления росли и драйв, лившийся со сцены, и восторг зала. Глеб, сидевший с басом на стуле, так крутился и размахивал ногами, что чуть не свалился. Вадик взмок в своём концертном фраке, гриме и клипсе. Пётр рубился за барабанами как сумасшедший, да ещё умудрялся выделывать элементы шоу при исполнении «Крыс в белых перчатках». Саша с непроницаемым лицом извлекал из клавиш сложные партии. Реакция публики показала, что за последний год коллектив успели полюбить, а многие песни из недавнего альбома – выучить наизусть. По словам Вадима, группа учла негативный опыт своих предыдущих концертов и постаралась не допустить на сцене ни одного промаха. Ей это удалось. Звучали не только песни из «Второго фронта», но и новые номера, например «Viva Kalman!» Просто так публика «Агату» не отпустила, заставив сыграть на бис «Чёрных волков», и ещё долго бушевала. Это был успех!

Вадим Самойлов на III фестивале Свердловского рок-клуба, 16 октября 1988 года

Фото Александра Шишкина

«Это было абсолютно феерическое появление. Они ворвались и взорвали зал, – вспоминает Владимир Шахрин. – Я увидел то, чего раньше никогда не видел. При внешней похожести на „Наутилус“, при вокальной и музыкальной подаче в духе оперетты, при пост-панковском магнетизме – это была абсолютно самобытная группа, игравшая необычную рок-музыку. Они стали главным открытием того года и главной новой звездой».

«Агата Кристи» на III фестивале Свердловского рок-клуба, 16 октября 1988 года

Выступление «Агаты Кристи» не оставило равнодушных. В гримёрке на уставших ребят накинулись журналисты. Глеб объяснял, что игра в положении сидя – это просто такой имидж. («У меня через стул энергия в пол уходит».) Вадик отбивался от вопросов о подражании «Наутилусу». («Так уж получилось, что мы продолжаем традиции свердловского рока».) Рядом Макаревич говорил, что «Агата Кристи» – «это очень круто!», а Пантыкин вещал о главном открытии фестиваля. Ещё не остывшая группа поучаствовала в финальном джем-сейшне, исполнив «Пинкертона».

Потом группе вручили приз «За штурм и натиск», присужденный «АК» музыкантами – участниками фестиваля. «Мы собирались себя достойно показать, но к тому, что это вызовет такой фурор, готовы не были, – вспоминает Самойлов-старший. – От получившегося успеха и приёма мы тихо офигели. Но это была приятная неожиданность». Младший брат рассказывает о том вечере с улыбкой: «Все нас полюбили. Макаревич поздравлял, Бутусов поздравлял. В общем, всё замечательно было. У нас крылья выросли».

«Агата Кристи» на III фестивале Свердловского рок-клуба, 16 октября 1988 года

«"Агата Кристи" блестяще дебютировала на фестивале, став лучшей по опросу музыкантов, – писала по итогам смотра-конкурса газета Свердловского рок-клуба „ПерекатиПоле“. – Их мелодии крепко „цепляют“, щедрое композиционное разнообразие не позволяет слушателю расслабиться, держит его в напряжении. Когда „АК“ на сцене, энергия хлещет в зал под большим напором. Приятно ощущать эту молодую необузданную силу, это юношеское желание разом утвердить себя на вершине музыкального Олимпа – как будто популярность даст им новое качество!.. Непосредственность „АК“ в их расчёте на успех у публики пока умиляет. Группа буквально на глазах энергично вырабатывает свой стиль, осваивая „наследие“ Кинчева и Бутусова. Как и подобает молодым наследникам, они нетерпеливы и расточительны. Хотя милы и обаятельны…»

Свой первый визит в Москву «Агата Кристи» нанесла 4 декабря 1988 года. В компании с уральскими группами «Кабинет» и «Водопад имени Вахтанга Кикабидзе» «АК» приняла участие в фестивале «Сырок», проходившем в спорткомплексе «Измайлово». Столичная продвинутая публика была уже наслышана об интересной группе из Свердловска: в осеннем хит-параде популярного самиздатовского журнала «Урлайт» «Агата Кристи» и её песня «Крысы в белых перчатках» занимали пятые строчки в списках лучших групп и лучших песен.

На фоне панков и металлистов, съехавшихся на трёхдневный фестиваль со всех концов СССР, «Агата Кристи» смотрелась особенно выигрышно: уши уставших от запилов и воплей слушателей просто отдыхали на красивых мелодиях «АК». «Выступили мы замечательно, просто первоклассно», – вспоминал Глеб. Впрочем, в восторге остались не все свидетели этого концерта.

Корреспондент киевского самиздатовского журнала «Гучномовец» назвал музыку уральцев «заштампованной урфинизированной наутилизацией» и едко высмеял социальную тематику песен «Агаты»: «Упитанный миловидный вокалистик с неподдельным энтузиазмом провозглашает: "А я сытая свинья. Вы не трогайте меня". Зал восторженно подхватывает, и в результате этого общего ликования обличения не получается, всё выглядит каким-то мультфильмом, а с самохарактеристикой исполнителя хочется согласиться». К тому времени Вадик и сам уже пришёл к пониманию, что остросоциальный репертуар не слишком подходит к музыке и имиджу группы: «Хватит перепевать статьи из "Огонька". Это же музыка, в конце концов! Необходим уход от голой конкретики в общечеловечность, больше философии без готовых ответов».

Помимо локального успеха у московской рок-тусовки выступление на «Сырке» имело и более глобальные последствия. Музыкальному редактору программы «Взгляд» Марине Лозовой «Агата Кристи» понравилась ещё на фестивале в Свердловске. Съёмочная группа «Взгляда» сняла всё выступление «АК» в Измайлово, а влюблённая в их песни Лозовая начала втыкать отснятые номера чуть ли не в каждый эфир самой популярной тогда передачи.

«Случилась редкая удача, – вспоминал Козлов. – Марина совершенно без всякой просьбы с нашей стороны, без каких-либо взяток, включала в каждую вторую передачу "Взгляда" какие-нибудь кусочки нашего концерта. По тому времени это была феноменальная раскрутка для группы, которую до этого почти никто не знал в широких слоях».

«Агата Кристи», конец 1988 года

Фото из журнала «Рокада»

Музыку уральской группы услышали во всех уголках страны, что не могло не сказаться на интенсивности гастрольного графика. К этому времени разъезжать стало проще – у Мая закончилась трёхлетняя отработка по распределению, и он вернулся в Свердловск. В областной центр переехал и Глеб – он поступил на эстрадное отделение музучилища имени Чайковского по классу бас-гитары. Почти еженедельные гастроли не слишком вписывались в учебный процесс, но пробивная Чистова взяла у инструктора обкома ВЛКСМ Марата Файрушина пачку одинаковых писем на официальных бланках: «Просим Вас продлить сессию студенту I курса Г. Самойлову в связи с командировкой для участия во Всесоюзном фестивале…» Оставалось лишь проставлять даты. Правда, и с такими просьбами руководство училища терпело прогулы студента Самойлова недолго. Так и не окончив первый курс, Глеб покинул стены средне-специального образовательного учреждения: «Я бы мог учиться в музыкальном училище и получать стипендию в 30 рублей, но я выбрал лёгкий путь: стал ездить на концерты и получать значительно больше».