Текст книги "«Агата Кристи». Чёрные сказки белой зимы"

Подводя итоги первого года своей официальной истории, «Агата Кристи» распространила статью, «написанную в стиле, соответствовавшем имиджу группы и её музыке». В этом своеобразном пресс-релизе говорилось: «"Агате Кристи" – ровно год. Нам кажется, что он состоялся. Это был год быстрого подъёма. Новые группы редко имеют такое количество концертов, публикаций, выступлений на фестивалях». В статье не скрывалось, что диапазон мнений о группе простирается «от сдержанного презрения до искреннего признания. Наиболее частый упрёк в наш адрес – подражательство "Наутилусу", "Кабинету", "Алисе"». Чтобы доказать самостоятельность своей музыки, «Агата Кристи» начала готовить новый альбом.

«Коварство и любовь» записывали на «Студии НП». Остатки хард-рока исчезли напрочь, с плёнки лилась гитарно-клавишная волна, густо замешанная на ретро-звуках оперетты, маршей и танго. Под эти песни хотелось танцевать – неслыханное преступление, с точки зрения некоторых рок-ортодоксов. Но слушателям не было дела до критических сотрясаний воздуха. В рок-ларьке рок-клуба «Коварство и любовь» мгновенно вышел на первое место по количеству предварительных заказов. «Это был наш самый свердловский альбом – пафосный симфонизм с массой клавишных, – вспоминал Козлов. – В свердловской тусовке он вызвал почти восторженное отношение, а вот в Москве и в Питере его посчитали интеллектуальной попсой – очень много красивостей и клавиш для настоящего рок-н-ролла. Отношение со стороны питерско-московской тусовки нас особо не волновало, хотя диссонанс между тем, что мы делаем, и тем, что казалось тогда модным, прогрессивным, своевременным, всё равно нас ломал. Становилось стыдновато из-за обилия всего этого симфонизма». Вадик остался недоволен записью: «Мне не понравилось, как всё получилось, – гладко, сладко и не так, как хотелось бы».

Выступление на региональном фестивале «Уральский рок» 25 февраля показало, что стыдиться «Агате» нечего. Только ей, единственной из съехавшихся со всего Урала команд, удалось собрать полный зал свердловского Дворца молодёжи. Музыканты из Челябинска, Уфы, Перми и Ижевска с завистью смотрели на ликование фанатов «АК» в зале и ничуть не удивлялись призу зрительских симпатий, вручённому Вадику на закрытии фестиваля.

В марте 1989 года у «Агаты Кристи» появился первый видеоклип. Для съёмок передачи о Свердловском рок-клубе на Урал приехала команда московской программы «Чёртово колесо». Отсняв беседу с виднейшими советскими рокерами, в число которых включили и Вадика, главный редактор Наталья Грешищева озаботилась музыкальным наполнением программы. Из предложенного материала она выбрала только что записанную песню «Агаты» «Наша правда». Снимали клип в модерновой экспозиции Музея молодёжи с зеркальными лабиринтами, манекенами и камуфляжными сетями на стенах. Получившимся результатом остались довольны и телевизионщики, и музыканты.

«Агата Кристи» во время съёмок клипа в Музее комсомола Урала, март 1989 года

Фото Владимира Кунина

Недели через две, когда «Чёртово колесо» ещё не успело выйти в эфир, Чистовой позвонила девушка из съёмочной группы. Она рассказала, что работает сейчас в новом большом проекте – первом международном музыкальном телеконкурсе «Ступень к Парнасу». Желающих поучаствовать в нём очень много, срок для подачи заявок очень короткий, но «Агата Кристи» так понравилась москвичке, что, если Лена прямо по телефону продиктует паспортные данные музыкантов, она сама заполнит заявку. Так «Агата Кристи» неожиданно оказалась в числе участников пафосного столичного телепроекта.

В период интенсивной подготовки к конкурсу домой к Чистовой пришли Вадик и Козлов. Самойлов с порога заявил, что пора убирать Мая: из армии скоро вернётся Потапкин. Лена была в шоке: «У меня это не укладывалось в голове. Ведь Петя стоял у самых истоков группы. Кроме того, мне очень не понравился приказ пока ничего не говорить Маю, чтобы он не испортил выступление на конкурсе. Мне казалось, что это нечестно, что это предательство!» Этому кадровому решению предшествовал частный визит в Пермь, где в военном оркестре служил Алик. Туда отправились Вадик, Таня и Лёва Шутылев. Свободных номеров в пермских гостиницах не было в принципе, но Таня заранее позвонила в один из отелей, представившись инструктором обкома комсомола, и попросила бронь для трёх комсомольцев, выезжающих на конференцию. В часть за Аликом ходил Лёва. И Потапкин страшно удивился, увидев ещё и чету Самойловых: «Когда "Агата" приезжала на гастроли в Пермь, я был у них на концерте. Когда в "Гномах-каннибалах" я услышал свой проигрыш, меня просто гордость и радость распирали, что парни так бережно к моему фрагменту отнеслись, в песню его вставили. Мы с Вадиком переписывались, но его визита я не ожидал. Самойлов не скрывал, что он очень хочет продолжать играть со мной». Договорились, что Алик демобилизуется прямо в «Агату», а место за барабанной установкой его ждёт.

В Москву на «Ступень к Парнасу» группа ехала на поезде такой же дружной семейной компанией, как обычно. Правда половина «родственников» была в курсе, что одна из веточек семейного дерева уже подпилена. Ничего не подозревавший Май всю дорогу веселился и балагурил.

Телевизионный конкурс проводился с размахом. Участники, среди которых были Игорь Тальков, Азиза, Сергей Манукян и никому не известная певица из Франции Патрисия Каас, на десять дней заселились в отель «Космос». Уральцы вошли в холл, и их поразил густой аромат иностранных сигарет и иностранных духов. «Космос» пах заграницей. Большинство «агатовцев» все десять дней даже не выходили на улицу. Козлов с Кузнецовым как-то собрались в город по делам, вышли на крыльцо, взглянули на окружавшую советскую действительность и решительно вернулись в отель. Там вкусно кормили, номера были уютные, компания хорошая – зачем портить настроение обыденностью?

Конкурс длился неделю, концерты вела самая красивая советская телеведущая Татьяна Веденеева. В состав жюри входили американцы, французы и советские эстрадные композиторы. Последние не скрывали своих пристрастий: победить должны были подопечные экс-директора «Землян» Владимира Киселёва, группа «Санкт-Петербург II». «Агата Кристи» спела «Viva Kalman!» и «Пантеру». Жюри сидело не в зале, а в соседней комнате, наблюдая за происходящим на телеэкране – такова была специфика телеконкурса. Выступление уральцев так понравилось заграничным судьям, что их оценки перевесили ангажированность советской фракции. На итоговом гала-концерте, шедшем в прямом эфире, объявили, что первое место завоевала группа «Агата Кристи», получившая 21 балл из 28 возможных. «Ещё вчера я был простым человеком, а сегодня проснулся знаменитым!» – сказал на следующее утро Вадик.

В поезде по дороге домой лидер группы сообщил Маю: «Возвращается Потапкин, и пора готовиться к передаче ему ударной установки». Петя воспринял эту новость без энтузиазма, но стоически: «Мой выход из команды был связан с тем, что Вадик хотел поработать с другими музыкантами, хотел нового творческого импульса. Инициатива исходила от него. Я сильно упираться не стал. У меня уже была семья, ребёнок, нормальная работа, и постоянные гастроли здорово меня напрягали. Поэтому известие о возвращении Алика я выслушал даже с каким-то облегчением. Со всеми "агатовцами" я остался в прекрасных отношениях». Судя по тому, как много Пётр Май делает для сохранения истории группы, и по его мемуарной повести, «"Агата Кристи". Как всё начиналось», обиды на бывших соратников он действительно не держит. Однако до дембеля Потапкина ещё оставалось примерно два с половиной месяца, в течение которых Май продолжал исполнять обязанности барабанщика.

«Агата Кристи», март 1989 года

Фото Владимира Кунина

Телефестиваль «Ступень к Парнасу» имел и ещё одно последствие, и тоже кадровое. Помимо широких масс восторженных телезрителей «агатовцев» увидели на сцене и их начальники. На следующий день после приезда Чистову, тоже мелькнувшую на экране, вызвал директор техникума и попросил определиться, собирается она заниматься преподаванием или шоу-бизнесом. К его удивлению она тут же написала заявление по собственному желанию. В это же время уволился с радиофака и Вадик: «Всю свою жизнь я чувствовал себя именно музыкантом. Всё остальное – школа, институт, стройотряды – было параллельно. Я себя позиционировал как будущий музыкант, который идёт к своей цели. Для меня абсолютно логичным продолжением истории стал переход в профессионалы». Глебу увольняться было неоткуда, Петя покидать основную работу не собирался. Самый сложный выбор встал перед Козловым. «Я тогда был ассистентом на кафедре кардиологии: полдня работал в больнице, а полдня преподавал. Карьера моя развивалась суперуспешно, была возможность стать доцентом. Но мы стали ездить столь часто, что на работе начались опоздания и скандалы. Медицина стала страдать, и я выбрал музыку. Для родителей-врачей это был шок. Но те деньги, которые я мог заработать музыкой, не шли ни в какое сравнение с тем, что я получал ассистентом».

Безработица в СССР официально отсутствовала, и «агатовцы», уволившись, не поколебали это достижение социализма. Лена оформила всех в открывшуюся при обкоме комсомола фирму «Кэмпо». Теперь в их трудовых книжках было записано: «Музыкант группы "Агата Кристи"». Переход в статус профессионалов стал официальным.

В начале мая «Агата» вновь выехала в Москву на фестиваль «Интершанс». В этом грандиозном мероприятии приняли участие более полутора сотен советских музыкальных коллективов, которых внимательно отсматривали зарубежные антрепренёры. После выступления уральцев к ним в гримёрку зашёл британский продюсер Ник Хоббс и предложил «Агате» сыграть на фестивале в Глазго. Это приглашение для жителей закрытого от иностранцев города Свердловска выглядело столь фантастично, что они не приняли его всерьёз и легко согласились. Мистер Хоббс просиял, сказал «О’кей!» и удалился. «Агата» вернулась на Урал.

Через две недели Вадик заглянул к Чистовой: «Он огорошил меня своим решением уволить Козлова. По его мнению, с обязанностями клавишника гораздо лучше справился бы имевший за спиной музучилище Шутылев». Возможно, Самойлов чувствовал себя несколько неуютно рядом со старым товарищем, который мог не соглашаться с мнением лидера группы. После уже решённого ухода Мая и намеченного изгнания Козлова авторитет Вадика был бы непререкаем. Но Лена не выдержала и, нарушив строжайший запрет, позвонила Саше и всё ему рассказала. Тот спокойно ответил, что решит эту проблему. У него с Вадиком состоялась очень длинная беседа, после которой вопрос об уходе Козлова из «Агаты Кристи» больше никогда не поднимался.

17 мая подошёл конец армейской службы Алика Потапкина: «Все в Свердловске были уверены, что я сразу поеду к Бутусову, и страшно удивились, когда я предпочёл "Агату Кристи". Недельку порепетировав, 16 июня мы поехали в Петропавловск-Казахский, где дали четыре концерта». Почти одновременно со сменой барабанщика в «Агате Кристи» появился пятый музыкант. Вадик всё-таки взял в группу Лёву Шутылева. К тому времени его группа «Флаг» приказала долго жить. Официально объявленной причиной расширения состава стало то, что Саше перестало хватать рук для воспроизведения на концертах сложных студийных партий. «Второй клавишник был просто необходим, – объясняет Вадик. – Мне очень хотелось, чтобы звук у нас был точно такой же, как на альбоме. А для этого не хватало не только одних клавиш, но даже и двух. Я целыми сутками сидел, программируя инструменты так, чтобы на них было по четыре звука. Исхитрялся как мог, но тогда инструменты, способные удовлетворить нашим высоким требованиям, мы просто не могли себе позволить».

Альберт Потапкин

По мнению Кузнецова, «игра на инструменте не была самой сильной стороной Саши Козлова, виртуозом он не был. Поэтому самые сложные клавишные партии передоверили Лёве, профессиональному музыканту. А сольные куски, которые специально для себя придумывал Саша, он исполнял сам».

Телевизионная раскрутка принесла плоды. «Агату» стали приглашать повсюду – от Бреста до Красноярска. Доходов от концертов при тогдашнем уровне цен вполне хватало на сносную жизнь. Однако «общака» у «Агаты Кристи» не было, а рок-музыка – дело довольно дорогое. Возросший уровень популярности группы, стремление во всем соответствовать этому уровню требовали фирменных инструментов, очень дорогих и дефицитных. На общем собрании решено было искать спонсора. В качестве одного из вариантов Вадик предложил расположенный в Свердловской области Качканарский завод радиотехники, выпускавший клавишные инструменты «Форманта», «Поливокс» и аудиоаппаратуру.

Чистова отправилась в Качканар. Руководители завода слышали о группе «Агата Кристи» и были не прочь помочь ей, например, бесплатно предоставив комплект инструментов и аппаратуры собственного производства. Лена как можно вежливей объяснила, что этап игры на «Поливоксе» у её подопечных закончился уже довольно давно, а сейчас им для извлечения сложных звуков требуются немного другие клавиши, к примеру, японские. Поэтому спонсорскую помощь от Качканарского радиозавода «Агата Кристи» готова принять в виде солидной денежной суммы. Трудно представить себе все повороты этих сложных переговоров, но в результате завод «Форманта» на несколько лет стал спонсором «Агаты». На концертах Вадик, стоя на фоне «Roland» и «Korg», заверял слушателей, что большой друг группы завод «Форманта» изготавливает чудесные клавишные инструменты. Кроме того, группа несколько раз снялась для рекламной продукции спонсоров и бесплатно поучаствовала в проводившихся в Качканаре музыкальных фестивалях.

Спустя полгода эту сделку прославила на весь мир лондонская газета «The Times»: «Менеджер группы уговорила директора фабрики, производящей музыкальные инструменты не очень высокого качества, субсидировать группу суммой в 40 тысяч рублей. Взамен она предложила упоминать название фирмы и рекламировать её продукцию. Такой способ рок-промоушена в горбачёвскую эру схож с нашей практикой» (4 декабря 1989). К счастью, в заводоуправлении «Форманты» не читали английских газет…

Рекламный календарь завода «Форманта»

Деньги спонсоров пошли, в частности, и на первый высокобюджетный клип «Агаты Кристи». «Взглядовский» режиссёр Андрей Разбаш предложил группе сделать видеоверсию песни «Viva Kalman!» Получился страшный долгострой. Видимо, Разбаш решил подхалтурить и назначал съёмочные дни примерно раз в неделю, когда камеры и прочая техника были свободны. Процесс съёмки растянулся на месяц, который группа провела в каком-то московском общежитии, изнывая от безделья и скуки. Отсняв материал и отпустив музыкантов домой, режиссёр потратил на монтаж ещё полгода. В результате клип показали, когда появилась и стала популярной уже другая версия песни. Клип прошёл незамеченным и быстро исчез из эфира.

Но такие мелочи не портили «агатовцам» настроение. «Вторая половина 1989-го и 1990-й были самым безоблачным временем, – вспоминает Потапкин. – Мы все молоды, но уже самостоятельны. Мы способны зарабатывать своим творчеством. Первые платные гастроли, первые поездки за границу, записи… Постоянный шквал эмоций, незабываемые впечатления. Мы не чувствовали себя звёздами. Мы просто радовались тому, что происходило. У нас получалось воспринимать всё, что творилось вокруг, с непосредственной детской радостью».

В августе «Агата Кристи» дала пять сольных концертов в Зелёном театре в Ялте. Писатель Юлиан Семёнов не слышал музыки «АК», но пригласил группу на организованный им фестиваль «Детектив. Кино. Музыка» исключительно из-за названия. И не ошибся. Каждый вечер Леонид Ярмольник объявлял концерт «Агаты Кристи». Весь кинематографический бомонд внимал музыке уральцев. В первый вечер многие звёзды удивлялись, что им подсунули какую-то малоизвестную группу, но к пятому концерту у «АК» появились горячие поклонники среди кинотусовки. Бонусом к этому фестивалю стал для музыкантов двухнедельный отдых на южном побережье Крыма.

После сентябрьского концерта в Одессе, когда «агатовцы» отдыхали на скамейках у гостиницы «Аркадия», к входу в отель подъехал микроавтобус с музыкантами «Машины времени», которым предстояли гастроли в приморском городе. Андрей Макаревич узнал своих знакомых по прошлогоднему фестивалю в Свердловске и представил их Александру Кутикову, который уже слышал «Второй фронт». Тот не только пел, играл на басу и сочинял хитовые мелодии, но и был профессиональным звукорежиссером. Кроме того, он отвечал за музыкальную часть деятельности кооператива «Синтез», который, как и многие советские кооперативы, занимался всем подряд. Басист «Машины» создал в его рамках звукозаписывающий лейбл, один из первых конкурентов государственного монстра грамзаписи «Мелодия». Кутиков с ходу предложил уральцам издать свою новую работу на виниле. Иметь собственную пластинку было почти нереальной мечтой любой советской рок-группы. К 1989 году лонгплеи имели только самые заслуженные рок-монстры. Из уральских групп лишь у «Наутилуса Помпилиуса» недавно вышла пластинка. Естественно, что «Агата Кристи» ухватилась за это предложение. Правда, альбом «Коварство и любовь» для винила явно не годился по качеству. «Запись была очень хреновая, – вспоминал Глеб. – Она мне не нравилась: кастрированный звук и выхолощенная музыка». На общем собрании было решено при первой возможности переписать альбом в лучшем качестве.

14 октября «Агата» выступила на IV фестивале рок-клуба. Праздник песни пришёлся на самый пик «опереточного» периода истории «Агаты Кристи». Публика ждала этого выступления с нетерпением. После прошлогоднего сенсационного дебюта и в отсутствие «Наутилуса» (Бутусов с Умецким в этот раз смотрели фестиваль из зала) «Агата» стала главной приманкой для любителей рока женского пола. Пятеро музыкантов смотрелись импозантно-опереточно. Утяжелённая двумя клавишами музыка «Агаты» звучала аж до крови из-под ногтей пафосно. Среди новых песен прозвучал весёлый антинаркотический свинг «Героин»:

 
О героин, источник блаженства,
Его букет – само совершенство,
Избавит он от всяких забот…
О героин, коварный и подлый,
Он – сутенёр, он шутит любовью,
Он навязал мне мерзкую роль…
 

Почему-то больше на концертах эта несколько провидческая песня не игралась. В Свердловске исполнение чужих песен давно считалось дурным тоном, но «Агата» поломала эту традицию, исполнив свою версию «урфинджюсовского» «Человека наподобие ветра». Именно с этой перепевки ставшей уже классической песни берут начало многочисленные уральские трибьюты. В целом программа выглядела хорошо, но до общего «ух!» образца 1988 года явно не дотянула.

На послефестивальном обсуждении в адрес «Агаты Кристи» прозвучало много критических замечаний. «Похоже, что они на перепутье, – говорил Николай Грахов. – Выступление было несколько натужное. Раньше была энергия, которая подкупала. Сейчас энергия растворилась в усложнённой оркестровке, пропала». Илья Кормильцев, отмечая достоинства «АК», отмечал излишнюю просчитанность их программы: «Редкий случай, когда рациональный подход даёт яркий художественный результат. В плане сыгранности это единственная команда, достойная "пятерки". У меня к ним одна претензия: они идут по дороге, которая слишком хорошо нарисована. Ничего "через себя", ничего больного. Подобный подход вредит "Агате Кристи"». Редактору рок-клубовской газеты «ПерекатиПоле» Алексею Одинцову фестивальное выступление решительно не понравилось: «Какой-то маленький синтезаторный монстр. Сплошная форма, формальность, которая не затрагивает нисколько».

Возможно именно после этой критики, просочившейся на газетные полосы, «агатовцы» несколько изменили отношение к коллегам по рок-клубу. Меньше года назад они писали о них почти восторженно: «Мы – ученики Свердловской школы рок-музыки. В нашей музыке есть некоторая угловатость, свойственная "Кабинету", потому что мы знали и любили "Трек". Мы драматичны и расточительны в формах, потому что мы воспитаны на балладах "Урфина Джюса". Мы стараемся быть чувственными и искренними, как "Настя", потому что нам нравится чувственность и искренность "Наутилуса". Но вместе с тем мы более динамичны и любим гротеск, как и "Апрельский марш", потому что мы – группа новой волны Свердловского рока и у нас есть свой взгляд на рок-музыку вообще и свердловскую в частности». Летом 1989 года, отвечая на вопрос об отношениях со свердловскими рокерами, Вадим говорил: «У нас в рок-клубе трогательное единство. Мы в хороших контактах со всеми коллегами».

Глеб Самойлов, 1989

Фото Дмитрия Константинова

Фото из архива группы «Агата Кристи»

Позже в интервью «Агаты Кристи» как будто сквозила какая-то старая обида на бывших коллег. «Я думаю, что было неприятие нас свердловскими музыкантами, напряжение среди коллег по цеху из-за наших успехов, – говорил Вадим. – „Апрельский марш“ дулся на нас. „Чайф“ до сих пор дуется. Они же любят сугубо традиционный рок-н-ролл, ну и флаг им в руки. Музыкально в СРК мы вписывались, но мы были вне тусы. Мы держались особняком». Глеб вторил старшему брату: «Мы были вне семьи уральских рокеров. Нас гнобили и презирали за то, что мы не слишком сильно чтим авторитеты, да и вообще какие-то не такие. В своё время любить „Агату Кристи“ в рок-среде считалось дурным тоном, потому что „Агата Кристи“ – это enfant terrible русского рока!»

«Агата Кристи» на IV фестивале Свердловского рок-клуба, 14 октября 1989 года

Фото Дмитрия Константинова

На самом деле до переезда в Москву в середине 1990-х у «агатовцев» не было оснований для таких поз обиженных за непризнание собственной исключительности чайлдгарольдов. Они и их творчество всегда были в центре внимания и других музыкантов рок-клуба, и свердловской публики. «Агата» постоянно принимала участие в самых разнообразных совместных проектах, затеваемых коллегами, да и коллеги охотно соглашались оказать «АК» любую помощь. Почему группа, сменив место жительства, резко поменяла точку зрения на собственное прошлое – вопрос к психоаналитикам.

«Агата Кристи», конец 1989 года

Фото из архива группы «Агата Кристи»