Текст книги "Врата Порядка"

Стоило посмотреть прямо, как сияние пропадало, растворялось в вечернем полумраке.

– Ну что, оно или нет? – спросил обнаруживший камень Альфи.

– Сейчас узнаем, разрази меня Хаос, – пообещал Хорст.

У истока Яра маленький отряд находился третий день. Все это время мужчины, не переставая, лазили по скалам, спали урывками.

– Брат Ласти? – во взгляде мага читалось ожидание.

– Да поможет нам Творец-Порядок, – служитель осенил себя знаком Куба и, сложив руки у груди, начал молиться.

Молитву эту Хорст слышал впервые, читалась она неразборчиво, так что уловить можно было лишь отдельные слова. Брат Ласти то повышал голос, то вскидывал руки ладонями вверх, словно испрашивая у небес чего-то.

Свечение дрожало, то становясь ярким, то пропадая вовсе.

Когда упало последнее слово, камень покачнулся, дрогнул, как проснувшийся жук, под ним что-то закопошилось, но смолкло, точно устыдившись собственной смелости.

– И это все, клянусь мошонкой Хаоса? – в рыке Альфи прозвучало разочарование.

– Тайник здесь, – вздохнул служитель. – Но он не открылся. То ли я допустил ошибку в молитве, то ли слишком мало во мне благодати. Попробую еще раз…

– Не нужно, – сказал Хорст, ощущая, как внутри зашевелилось нечто колючее, горячее и в то же время холодное.

Порядок готовился войти в бывшего сапожника, на краткий отрезок времени превратить мага в своего Сына.

Краем глаза Хорст заметил, как отшатнулся от него Радульф, как ужас отразился в глазах брата Ласти, и понял, что через считанные мгновения перестанет осознавать что-либо.

И в этот момент он взбунтовался.

Губы не двинулись, но безмолвный вопль оказался полон ярости: «Зачем? Зачем тебе безгласная слепая марионетка? Ответь, почему ты не хочешь, чтобы я участвовал в происходящем, понимал, что происходит? Или тебе, прославляемому в тысячах храмов, нужен не сын, а покорный раб?».

Что-то изменилось внутри, Хорст не смог бы описать, что, но когда опаляющий пламень хлынул сквозь кожу, выжигая, изгоняя тьму, бывший сапожник видел и слышал все.

Он мог разглядеть каплю пота на лбу Илны, заглянуть в тайные карманы брата Ласти, пересчитать морщины на лбу Альфи и трещины на начавшем разваливаться камне, скрывающем под собой тайник.

С протяжным треском валун распался на тысячи кусков, открыв продолговатое отверстие с лежащей в нем шкатулкой из темного дерева.

– И всего-то? – сказал наемник, поглаживая себя по макушке. – Может, стоило как следует толкнуть?

Сила Порядка ушла внезапно, утекла, как вода из разбитой бочки. Хорст ощутил себя слабым, хрупким, как статуэтка из необожженной глины. С трудом удержался от падения на колени.

Альфи поспешно нагнулся, протянул к шкатулке толстую, мускулистую руку.

– Нет, – прошептал маг.

– Стой! – рявкнул брат Ласти.

От деревянной крышки, запертой на крошечный замочек, прянула голубая молния, ударила наемника в вытянутые пальцы. Здоровенного мужика, весящего больше сорока тяг, отшвырнуло, точно котенка.

Послышался сочный шлепок и смачные ругательства.

– Радуйся, что остался жив, – мягко проговорил брат Ласти. – Как гласит Книга Изречений: неосторожные, тянущие руки к неизвестному, телами своими мостят дорогу Хаосу.

– Я возьму это, – Хорст опустился на корточки, поднял шкатулку, от прикосновения зашипевшую, как сердитый кот.

– Это все? – спросил Радульф. – Теперь мы сможем уехать отсюда?

– Завтра утром, – ответил маг, которого знобило, точно в лихорадке. – Надо хотя бы немного отдохнуть.

Пока шли к месту стоянки, наступила полная темнота. Обессиленный Хорст, привыкший в последние дни полагаться на магическое зрение, чувствовал себя почти слепым, оскальзывался на мокрых камнях, чуть не падал.

Вымотались за время поисков так, что не стали даже есть. В огонь полетели остатки дров, и мужчины один за другим улеглись у огня, завернувшись в одеяла. Илна осталась на страже.

Некоторое время она сидела, борясь с любопытством, а потом не выдержала.

– Хорст, ты спишь? – спросила девушка, подобравшись поближе к беспокойно ворочающемуся магу.

– Нет, – ответил тот.

– Тогда скажи, что мы сегодня нашли?

Хорст приподнялся, пламя костра упало на измученное, осунувшееся лицо, отразилось в глазах.

– От тебя не отвяжешься, я знаю, – сказал он. – В этой шкатулке ключ, что позволит открыть Врата Порядка.

– Ключ? – девушка оторопела, но только на мгновение. – А что это за врата? Зачем они нужны?

– Единственный шанс остановить Хаос, изгнать его из нашего мира – открыть эти врата.

– Так сделай это немедленно! – потребовала Илна.

– Если бы все было так просто, – Хорст покачал головой. – Их нужно открыть как можно ближе к тому месту, где Хаос прорвался в наш мир.

– За Стеной?

– Далеко за ней, причем не раньше чем через четыре месяца. До этого срока просто ничего не получится – ключ, извлеченный из тайника, должен пробудиться к жизни, войти в полную силу.

Илна ощутила, что ее ударили по голове чем-то тяжелым и мягким: отправиться за Стену, во владения Хаоса, открыть там Врата, и все это предстоит сделать ему, Хорсту из Линорана?

Девушке захотелось крикнуть, обругать Творца-Порядка за то, что он проявил столь жестокую несправедливость.

– Успокойся, – сказал Хорст мягко. – Это судьба, и изменить ее никому не под силу. Кто знает, может все еще закончится благополучно.

Илна открыла рот, чтобы высказать все, что думает, о такой судьбе, но вовремя вспомнила о спящих спутниках.

– Почему этим ключом не воспользовались те, кто его создал? – сердито спросила она.

– Тогда Хаос еще не пришел на Полуостров, и эту штуку… – маг задумался, – творили на тот крайний случай, если он придет. Потом о ней забыли, а когда вспомнили – Стена надежно защищала земли людей…

– Ладно, спи, – девушка вернулась на место. – А то завтра на коня не сядешь.

Хорст лег, вскоре послышалось его ровное дыхание, а девушка осталась сидеть, и в глазах ее, обращенных к черному, усеянному звездами небосводу, потихоньку закипали злые слезы.

Глава 3. Путешествие на запад.

Кони ступали осторожно, понимая, что под копытами не ровная дорога, а покрытые снегом камни, и что оступившийся свалится не на мягкую травку, а в пропасть, на дне которой бушует Яр.

– Скоро Карни, – заметил брат Ласти, когда тропа чуть отошла от реки и запетляла между низкорослыми сосенками.

– Там наши дороги разойдутся, – проговорил Хорст. – Задание, возложенное саттеархом, исполнено, и вы можете вернуться в Эрнитон.

– А вы? – на лице служителя отразилось колебание.

– Я не собираюсь возвращаться в Святой Град, – маг поглядел на брата Ласти с некоторым удивлением.

– Да-да, конечно, – тот поспешно опустил глаза.

– Интересно, куда мы поедем? – спросил Альфи, зевая.

– Если б я знал, язви меня в печень, – равнодушно отозвался Радульф. – Да мне, в общем-то, все равно.

Тропа сузилась, пошла круто под гору, а потом принялась вилять по лесу, подражая разыскивающей след собаке. Едущие впереди Хорст и Илна немного оторвались, скрылись между деревьев.

– Скажите, во имя Творца-Порядка, – повернулся в седле брат Ласти. – Почему вы следуете за Хорстом? Что заставляет вас выполнять его приказы?

Радульф огладил пушистые седые усы, проговорил задумчиво:

– Можно сказать, что когда-то мой князь отдал приказ охранять этого мага, да так его и не отменил. Но на самом деле все по-другому… Что ждет меня, вернись я в дружину? Смерть от меча или увечье и нищета. А сейчас я хотя бы делаю благое дело.

– А ты? – пытливый взгляд служителя заставил наемника поморщиться.

– Я надеюсь, что он – Сын Порядка, клянусь мошонкой Хаоса, – буркнул Альфи, – и, что, помогая ему, я искупаю часть своих грехов…

– Другими словами, вы оба верите ему, – брат Ласти отвернулся и вполголоса, чтобы никто не услышал, добавил. – А во что теперь прикажете верить мне?

Примерно через половину хода тропа расширилась и, пройдя между двумя холмами, похожими на головы остригшихся наголо исполинов, вышла на идущую с востока дорогу.

– Настало время решать, что делать дальше, – проговорил Хорст, глядя на служителя вопросительно. – Брат Ласти, мы можем вместе доехать до Карни, но дальше…

– Да простит мое ослушание Творец-Порядок! – на лице служителя отразилось мучительное сомнение. – Но я поеду с вами! Эрнитон проживет и без меня, а знания и умения, которыми я обладаю, пригодятся в дальнем и опасном пути.

– Что же, вы выбрали сами, – Хорст почесал шрам на щеке и улыбнулся.

– Тогда вперед? – нетерпеливо поинтересовался Альфи. – Куда хоть мы едем?

– В Неорид, – ответил маг, заставив наемника выпучить глаза, а Илну застыть с открытым ртом. – Но вы забыли об одной маленькой вещи – Хорста из Линорана в империи ждет горячая встреча, так что надо позаботиться о том, чтобы меня не узнали…

Он покачнулся в седле, провел рукой перед лицом. В этот момент Радульф ощутил, что в оба глаза ему попало по соринке. Он сморгнул, потом еще раз, вытер набежавшие слезы.

И замер с открытым ртом.

Вместо Хорста на лошади сидел тучный, разменявший четвертый десяток мужчина с выпученными как у рака, глазами, рыжими волосами и здоровенным носом, похожим на свеклу.

– Господин, это вы, язви меня в печень? – осторожно поинтересовался бывший десятник.

– Впечатляет? – хмыкнул красноносый. – Это я, но зовут меня теперь, скажем… благородный Рендир ре Левсти, и я в сопровождении добронравной супруги отправляюсь посетить могилу Порядочного Марди…

– Никогда не думал, что маги на такое способны, – брат Ласти осенил знаком Куба сначала себя, а потом, немного поколебавшись, и Хорста.

– Это всего лишь личина, – сказал тот. – Нацепить подобную может любой из колдунов, вот только это умение до сих пор никому из нас не было нужно. Поехали!

– Рендир ре Левсти, надо же, – вздохнула Илна, посылая коня вслед за Хорстом. – А я теперь что, Илна ре Левсти?

Копыта мягко простучали по утоптанному снегу, пятеро всадников один за другим скрылись за поворотом, и дорога опустела. Остались только идущие с юга, со стороны гор, следы.

Но и их вскоре замела начавшаяся вьюга.

Появившиеся из метели всадники в первый момент предстали жуткими темными силуэтами, напомнившими Хорсту чудовищ Хаоса. Они приблизились, стали меньше, обзавелись вьющимися на ветру плащами и гербовыми туниками.

Орел Вестарона соседствовал на них с еловой ветвью Сар-Тони и синим Кубом, придуманным для знамен Ангира еще Хорстом.

– Что за люди? – простуженно сипя, поинтересовался осадивший коня десятник и, не удержавшись, чихнул.

– Путешественники, – отозвался бывший сапожник надменно, как и подобает благородному. – А вы все охраняете?

– Гвардейцы милостью Владыки-Порядка императора северных земель Ангира, – сказал десятник значительно. – Патрулируем дороги, чтобы всякие разбойники добрым людям не вредили… Вот вы, господин, кто будете?

По лицу его видно было, что гвардеец рад бы побыстрее закончить разговор и двинуться туда, где ждет теплая печь, горячий ужин и кружка крепкого, настоянного на травах самогона.

– Благородный ре Левсти, – ответил Хорст.

С того момента, как маленький отряд спустился с гор и выехал на торную дорогу, прошло семь дней. За это время путешественники ни разу не встретили дружинников и случая проверить, как хорошо выглядит наложенная личина, до сих пор не было.

– Плохое время выбрали вы для путешествия, – сам Хорст, судя по всему, недоверия у десятника не вызывал, а вот рожа Альфи притягивала взгляд.

– Что делать? – бывший сапожник пожал плечами. – Но мой духовник, – последовал кивок в сторону служителя, – велел совершить паломничество к могиле Порядочного Марди именно сейчас и я не посмел ослушаться.

Брат Ласти, в белой хламиде напоминающий взобравшийся на лошадь сугроб, откинул с головы капюшон, приветливо кивнул и осенил солдат знаком Куба. Это развеяло последние сомнения десятника.

– Легкой дороги, во имя Порядочного Отольфа, – сказал он, трогаясь с места. – На ночлег останавливайтесь «У говорящей рыбы», это в ходе к западу…

– Какой подозрительный попался, – сказала Илна, когда стук копыт затих вдалеке.

– Бывает и хуже, – ответил Хорст.

Начавшаяся еще утром метель превратила мир в содержимое громадной подушки, стерла границу между небом и землей, проглотила солнце с той же легкостью, с какой уж – лягушонка.

Путники ехали в белом полумраке, с трудом находя дорогу меж растущих сугробов.

Когда сквозь марево проступили темные силуэты домов, Илна издала полный облегчения вздох, Альфи что-то пробурчал под капюшоном, а конь Хорста довольно всхрапнул.

Из-за заборов забрехали, приветствуя гостей, собаки.

– И как тут отыскать постоялый двор? – уныло вопросил Радульф.

– По открытым воротам, – отозвался брат Ласти. – Вот же он!

Широкий двор перед просторным, в два этажа зданием, оказался заставлен гружеными телегами.

Под усыпанной снегом плотной рогожей угадывались очертания мешков и бочек. Из трубы поднимался дым, из окон падал теплый желтый свет, с заднего двора долетал стук топора.

Дверь открылась, из нее выглянул тощий светловолосый мальчишка. Огляделся, исчез внутри и через мгновение из оставленной щели донесся пронзительный голос:

– Тятя, там еще приехали! На лошадях!

Что ответил «тятя», услышать не удалось, но отрок выскочил на метель как ошпаренный.

– Проходите, гости дорогие! – застрекотал он, шмыгая носом и вытирая его рукавом. – Коней ваших я устрою. Комнаты свободные еще остались, как раз сегодня кабанчика зарезали…

– Ох, что-то мне не до кабанчиков! – Радульф, слезая с седла, ухватился за поясницу.

Альфи подхватил его, помог распрямиться.

Мальчишка взял лошадей под уздцы, повел к стоящей на отшибе конюшне, а Хорст первым зашагал к крыльцу. Дернул за отполированную сотнями прикосновений ручку и проскользнул в блаженное тепло.

Зал постоялого двора был полон, в очаге полыхал огонь, в полутьме, среди дыма, кухонных ароматов, запахов пота и промокшей обуви угадывались силуэты сидящих людей. Доносились приглушенные голоса, стук деревянных кружек о столы и негромкий смех.

– Прошу вас, господин, – хозяин заведения, с первого взгляда узнав в госте благородного, согнулся в поклоне. – Свободных столов нет, но если вы не побрезгуете компанией почтенных купцов…

– Не побрезгую, – ответил Хорст, стараясь подражать голосу настоящего ре Левсти – гнусавому и надменному.

Хлопнула закрывшаяся дверь. Хозяин удивленно моргнул, не обнаружив в свите благородного слуг, но отвел взгляд, благоразумно решив, что не его это дело.

– Прошу за мной, – пробормотал он и заспешил вглубь зала.

Стол для денежных гостей располагался, как и положено, рядом с очагом. Двое расположившихся за ним купцов могли похвастаться красными, как после бани, лицами и выпирающими животами.

Завидев Хорста, торговцы встали и поклонились.

– Садитесь, – махнул рукой маг. – Сейчас не до церемоний, клянусь щитом Порядочного Отольфа.

Илна опустилась на отодвинутый стул, потупилась – скромная жена редара, не смеющая поднять глаз в присутствии мужа. Тихо проскользнул на свое место брат Ласти, закряхтел Радульф, а Альфи брякнулся на табурет так, что тот жалобно заскрипел.

– Добро ли путешествовалось? – осведомился один из купцов, сверкнув хитрыми черными глазами.

– Ничего, – ответил Хорст, – дороги, слава императору, охраняются, так что от самого Карни едем спокойно. А чего в мире слышно?

– Ну, – купцы переглянулись, второй, бородатый и лохматый, поскреб подбородок. – Говорят, что на севере беспокойно. «Морские люди» выходят из глубин и грабят побережье от Сторди и до самого Феарона…

– «Морские люди»? Зимой? – поразился Альфи. – Они же холода не любят!

Купец пожал плечами – мол, что слышал, то и рассказываю. Хорст заскрипел зубами – он слишком хорошо знал, благодаря кому чешуйчатые твари стали беспокоить сушу много чаще.

– На западе тоже тревожно, – сообщил черноглазый купец. – В Речном княжестве сотни людей покинули дома, бродят по дорогам, объявив себя Слугами Сына Порядка…

Хорст покачал головой, изо всех сил стараясь сохранить спокойное лицо.

Он-то думал, что эпидемия безумия охватила только восток Полуострова, а выходило, что чуть ли не весь север. Купец говорил еще, наемник и брат Ласти что-то спрашивали, но бывший сапожник лишь кивал, не слушая.

Когда принесли подогретое с пряностями пиво, он схватился за кружку, проглотил ее содержимое одним махом и только потом осознал, что именно пьет. На языке осталась неприятная, вяжущая горечь.

Конь то ли споткнулся, то ли поскользнулся, но Хорста слегка подбросило в седле, вырвало из полудремы. Встряхнув головой и поправив распахнувшийся на груди плащ, он огляделся.

На юге, как и вчера, и неделю назад, виднелись горы. Их вершины терялись в клубящихся облаках, серых, точно овечья шерсть, зато небо над путешественниками оставалось почти чистым.

Кружились в воздухе немногочисленные снежинки, дорога шла через громадное поле, а впереди, в паре сотен размахов, виднелась опушка леса.

– Эх, хорошо, – едущий первым Альфи обернулся, лысина его блеснула. – Ветра нет и не холодно.

Хорст открыл рот, чтобы ответить, но замер, ощутив, как в окружающем мире что-то меняется, как слабеет потихоньку солнечный свет. Тревожно сжалось сердце, волосы на затылке зашевелились, а уши поймали неприятный звук, похожий на треск рвущейся ткани.

– Что… – на лице Альфи отразилось недоумение, он потянулся к мечу.

Сугроб на обочине пришел в движение, вспучился уродливыми горбами, словно там, под снегом, с невероятной скоростью росли исполинские грибы.

– Упаси нас Творец-Порядок! – брат Ласти откинул капюшон, руки его задвигались, рисуя знак Куба.

Перед глазами Хорста мелькнуло видение накатывающейся с востока фиолетовой волны, и ближайший горб лопнул, точно громадное яйцо, выплюнул уродливого «птенца» размером с коня.

Чудовище зашипело, раззявив зубастую пасть, двинулось к людям.

– Язви меня в печень! – в руке Радульфа блеснул клинок. – Господин!

– Сейчас, сейчас, – сражаться с созданиями Хаоса простым оружием столь же нелепо, как подманивать собаку кукишем, так что Хорст закрыл глаза и воззвал к силе, что только и могла выручить в такой ситуации – к Порядку…

Но, к собственному удивлению, ответа не получил.

Он слышал хруст снега, испуганное ржание, крики спутников и свирепый рев, и столь же явственно ощущал появившуюся внутри заслонку, невидимую, но прочную, как стена замка.

– Разрази меня Хаос! – думать о том, откуда она взялась, времени не было, так что Хорст открыл глаза и схватился за меч.

Илна и Радульф отбивались от чудовища, снабженного таким количеством щупальцев, что тварь напоминала пучок корней. Отрубленные конечности извивались на снегу, истекая желтой слизью.

Вторая тварь, напоминающая уродливого волка, жалобно ревела, отступая под ударами Альфи и благословениями брата Ласти, споро машущего руками и бормочущего молитвы.

Капающая с острых клыков чудовища слюна дымилась.

Хорст пришпорил коня, тот возмущенно заржал и сорвался с места. «Волк» зарычал, обнаружив еще одного противника, прыгнул вбок, оскаленная пасть оказалась совсем рядом.

За мгновение до того, как перепуганный конь скакнул в сторону, Хорст ударил. Клинок с хрустом вонзился между пылающих лиловым огнем глаз, промял кость. Из пролома ударил фонтанчик слизи.

Хорста мотнуло, он едва удержался в седле, ощутил, как сзади надвигается что-то большое. Инстинктивно наклонился вперед и ткнул за спину наугад, вслепую. Меч резанул что-то мягкое, от гневного воя заложило уши.

Конь скакнул повторно, на этот раз сбросил наездника. Хорст перекувырнулся в воздухе, приземлился на локти и колени. Лязгнули зубы, от боли потемнело перед глазами.

Маг перекатился в сторону, вскочил на ноги, выставив перед собой меч.

– Во имя Творца-Порядка, могучего и милосердного! – донесся отчаянный крик брата Ласти.

– Ыххх… – только и смог сказать Хорст, глядя, как громадная туша расплывается в кучу противно воняющей слизи.

Чудовище с множеством щупальцев барахталось в глубоком сугробе, и конечностей у него оставалось гораздо меньше, чем в начале схватки. Еще одно, едва выбравшееся из снежного кокона, двигалось как сонная муха, едва переставляя мохнатые, похожие на птичьи лапы.

– Руби их! – в крике Альфи прозвучало злое торжество.

– Руби, – прохрипел Хорст, чувствуя, что ушибленные колени едва способны гнуться.

Вскинув меч, встал и зашагал туда, где дочь редара и наемник орудовали клинками, добивая сброшенного с дороги врага. Но дойти не успел – тот запищал, как исполинский цыпленок, и исчез во вспышке фиолетового пламени.

Илна отшатнулась, прикрыла глаза руками. Альфи мотнуло в седле, конь его встал на дыбы, замолотил копытами по воздуху.

– …шонкой Хаоса! – долетел яростный вопль.

Последнее чудовище завертелось на месте и исчезло, оставив после себя яму в снегу, на дне которой виднелась обугленная почва.

– Помилуй нас Владыка-Порядок, в великой жалости твоей прости беззаконие наше… – брат Ласти замолчал, и рукавом вытер мокрое от пота лицо.

Хорст замедленными движениями убрал клинок в ножны. Глянул вверх, увидел, как тает закрывавшая небо пелена тонких сиреневых облаков, и почувствовал, что сила Порядка шевельнулась внутри.

– Ничего себе, язви меня в печень, – Радульф покачал головой. – Откуда они только взялись? Никогда не слышал, чтобы подобные зверушки в этих местах водились…

– Если я правильно понял, – проговорил служитель, – это создания Хаоса, его злой волей порожденные. Но так далеко от Стены…

– И где был твой Порядок? – взгляд повернувшейся к Хорсту Илны кипел гневом, щеки дочери редара алели.

– Что-то помешало ему прийти на помощь, – маг развел руками. – Может быть, сам Хаос. Но мы ведь справились.

– Что удивительно, – брат Ласти поглядел недоверчиво на собственные руки, точно на них выросли копыта. – Я видел, как подобные твари сражаются на Стене, там они куда подвижнее и сильнее…

– Тут они далеко от источника, их породившего, – проговорил Хорст. – Поэтому слабы. Но чем дальше, тем увереннее Хаос станет двигаться на восток, и мы должны быть готовы, что следующее нападение будет куда опаснее…

Он свистнул, и конь, убежавший далеко назад по дороге, затрусил к хозяину, низко опустив голову. Подбежав, ткнулся носом в плечо и фыркнул, словно прося прощения за проявленную трусость.

– Ничего себе, обрадовал, – вполголоса сказал Альфи, глядя, как маг забирается в седло.

– Это он умеет, клянусь бородой Владыки-Порядка, – кивнул Радульф, обтирая лезвие меча от слизи.

Застучали копыта, маленький отряд двинулся дальше, а отброшенная бывшим десятником тряпка задымилась и вспыхнула алым пламенем. Через несколько мгновений от нее остался лишь пепел.

Городок напоминал любое другое селение Вестаронского княжества, отличаясь лишь раскинувшимся у самых стен большим озером, ныне скрытым под слоем льда и снега. Идущая в обход воды дорога упиралась в ворота, а над невысокой стеной в синее небо ввинчивались десятки поднимающихся из труб дымных столбов.

– Город, и я бы сказал, что кстати, клянусь Творцом-Порядком, – заметил брат Ласти. – После встречи с тварями Хаоса я испытываю настоятельную потребность помолиться в настоящем святилище, очистить душу…

– А я – потребность очистить тело, попариться в бане, – хмыкнул Альфи.

– В хорошем городе найдется и баня и храм, – заметил Радульф.

Хорст слегка встряхнул поводья, и конь ускорил ход, с шага перейдя на неторопливую рысь.

Город приблизился, стал виден вал в основании стен, тщательно заделанные трещины в башнях, ходящие у ворот стражники. При приближении всадников они собрались в кучку, словно тараканы у упавшего на пол куска хлеба. На красных от мороза лицах отразилось служебное рвение.

– Приветствуем благородного господина, – шаг вперед сделал самый толстый, скорее всего – десятник. – Въездная пошлина со всех – одна пятая имперской фарии с человека.

– Что? – удивился Хорст.

Фарией именовалась монета Вестаронского княжества, но она никогда не стоила так дорого.

– Издалека, видать, едете, – определил десятник и расправил на объемистом животе тунику с тройным гербом. – Милостью Победителя-Порядка император Ангир начал чеканить свои монеты. Но если в старых деньгах, то это будет четырнадцать медных грошей…

– Радульф, заплати, – Хорст, а точнее благородный ре Левсти дернул подбородком, и бывший десятник полез в кошелек, что-то ворча себе под нос.

Заплатив пошлину, проехали в широко распахнутые ворота и окунулись в шум и запахи городской жизни. Облаяла чужаков пробежавшая собака, прогрохотала скрипящая телега водовоза, оглушила воплями промчавшаяся мимо стайка мальчишек.

– Куда это они? – заметил маг, вспоминая собственное детство, проведенное в сапожной мастерской. – Рабочий день, вроде, да и время тоже.

– Что-то затевается, – сказала Илна, показав вперед. – Слышишь, там гудит, будто толпа собралась?

Только в этот момент Хорст обратил внимание на доносящийся от центра городка монотонный гул.

– Поехали, посмотрим, – предложил брат Ласти. – Должно быть, там будут жечь одержимого.

Идущая от ворот улица прошла через торговый квартал, где цветастые вывески болтались чуть ли не на каждом здании, и вывела на квадратную площадь, одну из сторон которой занимало обветшавшее святилище.

Двери его оказались распахнуты, а все пространство между домами заполняла толпа.

– Похоже, ты прав, святой отец, – сказал Хорст, осматривая торчащие из куч хвороста столбы и охраняющих их стражников.

Из храма донесся мелодичный звон церемониальных колокольчиков и из дверей выступил теарх. Двое плечистых служителей вывели за ним оборванного и избитого человека в рваном кафтане.

– Он мало похож на одержимого, – удивленно сказала Илна.

– Сегодня жгут еретиков, госпожа, – охотно пояснила толстая баба из толпы. – Проклятых Хаосом лгунов, уверовавших в то, что Сын Порядка пришел, и объявивших себя его слугами…

Хорст сглотнул, сердце его дернулось и забилось вдвое чаще.

Вслед за первым вывели второго осужденного, лицо которого опухло от синяков. Едва ступив на открытое место, он открыл рот, и над площадью полетел сильный, молодой голос:

– Сжигая нас, вы лишь приближаете Его приход! Близится час, когда верные воскреснут в славе, а вы обратитесь в прах смердящий!

– Замолчи! – теарх обернулся, зашипел как змея. – Заткните им всем пасть!

Когда юнцу в рот затолкали грязную тряпку, Хорст вздрогнул, ему показалось, что в лицо брызнули раскаленным металлом. Краем глаза уловил сочувственный взгляд Илны, от этого стало чуточку легче.

– Привязывайте их! – командовал теарх. – Да покрепче! Надеюсь, вы не забыли принести смолы?

Слуг Сына Порядка оказалось восьмеро. Служители в белых, чистых одеяниях привязали их по двое к столбам, облили хворост черной густой жидкостью и отступили в сторону.

Вперед вышли еще четверо, с пылающими факелами. Толпа примолкла, кое-кто нетерпеливо вытянул шею.

– О Творец-Порядок, зачем они делают это? – пробормотал брат Ласти. – Ведь сожжение должно очищать душу, а не убивать тело…

– Вряд ли за пределами Эрнитона кто-нибудь об этом знает, – со злостью проговорила Илна.

Служитель только вздохнул, подал голос его собрат, заправляющий церемонией.

– Готовы ли вы покаяться в грехах, во имя Владыки-Порядка? – спросил он торжественно. – Кивните, чтобы выразить согласие. Это последний шанс вернуться в лоно истины…

Ни один из Слуг не шевельнулся, лишь самый молодой, вряд ли разменявший второй десяток, чуть слышно всхлипнул.

– Сожгите их, во имя Владыки-Порядка! – рука теарха опустилась, вслед за ней наклонились факелы.

Хворост вспыхнул жарко, чадно, ярко-желтые языки прянули вверх, облизали колени привязанных к столбам людей. На одном вспыхнул кафтан, других заволокло дымом.

Хорст ощутил, что ему трудно дышать, а потом опаляющая боль охватила голени, коснулась живота, поползла выше. С трудом удержался от крика, невольно сжал бока коня и тот недоуменно всхрапнул, не понимая, чего хочет от него хозяин.

Рев пламени оглушал, точно сжигали не Слуг Сына Порядка, а самого мага. По лицу его тек пот, руки тряслись, а глаза видели только багрово-золотистое, жгучее, колышущееся марево.

– Опомнитесь, люди! – сильный голос перекрыл треск горящего дерева и гам толпы. Один из казнимых сумел избавиться от затычки во рту, и воспользовался последними мгновениями жизни, чтобы проповедовать то, во что сам поверил. – Сын Порядка пришел, он среди вас…

Хорст вздрогнул, с трудом подавил желание пришпорить коня и умчаться прочь.

Голос стих, потерялся в вопле боли, огонь взревел, как празднующий победу над соперником олень. С треском обрушился один столб, за ним второй, третий осел, пропал среди хвороста.

– Вот и все, – Хорст ощутил, что боль отступает, что он вновь может видеть.

– Зачем он кричал? – как-то беспомощно моргая, спросил брат Ласти. – Неужели не понимал, что для собравшихся он всего лишь развлечение, и никто не станет его слушать…

– Истина жгла его сильнее пламени, – тихо ответил Хорст, глядя на расходящуюся толпу, на то, как теарх командует служителями, поливающими место казни освященной водой. – Ты все еще хочешь помолиться в этом храме?

– Пожалуй, нет… – брат Ласти поежился в седле. – Я подожду, пока мы не доберемся до святилища, где по-прежнему обитает милосердие, достойное учения Творца-Порядка.

– Долго такое придется искать, клянусь мошонкой Хаоса, – Альфи сплюнул, точно ему в рот попала грязь. – Я согласен обойтись без бани, лишь бы побыстрее убраться отсюда…

Хорст молча пришпорил места.

Мысли крутились в голове злые и быстрые, как оводы – раньше он ощущал чужую боль только в том случае, если люди убивали себе подобных на поле боя; сегодня почувствовал страдания казнимых…

Что будет дальше? Через какое время Сын Порядка начнет улавливать любое страдание, причиняемое одним человеческим существом другому? Через год? Месяц? Несколько дней?

И что делать в этом случае, ведь люди беспрерывно мучают друг друга, а иные и вовсе находят в этом смысл жизни? Бежать туда, где нет никого, спасаясь от непрерывного страдания?

Стены и башни Вестарона показались, когда спрятавшееся за сизыми облаками солнце склонилось к закату, а из темнеющего неба посыпала снежная крупа, мелкая, точно манка.

Увидев очертания знакомых укреплений, Хорст испытал двойственные чувства – ненависть к древнему городу, где бродячий сапожник расстался со свободной жизнью обычного человека; и странную тягу к тому месту, где впервые узнал о том, что в жизни существует еще что-то, кроме вечного голода, тумаков и оторванных подметок…

– Приехали, – вздохнул Радульф так радостно, словно вернулся домой. – А стены-то, стены! Даже не верится, что не так давно мы взяли город штурмом…

– Тише ты, – одернул его Хорст, оглянувшись на ползущую сзади телегу, но сидящие на ней мужики, судя по всему, ничего не услышали.