Текст книги "Воскресная прогулка"

Дмитрий Лазарев
Воскресная прогулка

«Не плоть, а дух делает человека человеком»

Л. Фейербах

Тусклый свет зарождающегося пасмурного дня без всякого толку изливался на мир, бессильный разбудить кого бы то ни было, в том числе и Андрея Шохина, спавшего сном младенца и беззаботной улыбкой и оповещавшего всю вселенную, что он испытывает от этого процесса громадное наслаждение. Однако ленивое солнце, уже предвкушавшее осенний отдых, нашло-таки узенькую щель в плотной облачной шубе, в которую старательно куталось августовское небо, и снайперски отправило свой лучик через окно прямо в смеженные веки Андрея. Пробиваясь сквозь них и прогоняя остатки сна, луч стремился достучаться до его сознания, упорно не желавшего покидать страну грез.

– Пошел к черту! – сонно буркнул Андрей и перевернулся на другой бок: он не собирался позволять какому-то яркому поганцу лишить его величайшего удовольствия в жизни – воскресного утреннего сна.

Но уже через несколько секунд вдруг истерично заржал японский электронный будильник, стоявший рядом с его кроватью. О, это был не просто смех: из маленького динамика вырывалось какое-то безумное хихиканье, переходящее в дикий гогот, который иногда перемежался подвываниями и хрипом. Такие звуки могла бы издавать гиена, обкурившаяся марихуаны.

Не проснуться после этого было просто невозможно. Андрей подскочил на кровати и осатанело уставился на подлое чудо японской электроники. Сей будильник четыре дня назад преподнесли ему друзья на день рождения. Дебильный смех был одним из многих вариантов его звонка, и тогда он показался Андрею забавным. Тогда… но не сейчас. Сразу ему было недосуг разбираться со всеми настройками будильника, и он выяснил лишь, как программировать его на каждодневную побудку. Вчера Шохин, как ему показалось, нашел способ отключить звонок на воскресенье и сделал это. Очевидно, он все же что-то там напутал, о чем ему и сообщал сейчас этот «подарок» своим наглым ржанием.

«Придушив» мерзавца, Андрей некоторое время отчаянно боролся с огромным желанием шваркнуть им с размаху об стену. Совладав, наконец, с нервами и убедившись, что разрушительные инстинкты не вырвутся на волю, грозя причинить будильнику непоправимый ущерб, он водрузил его обратно на тумбочку.

И вот тут Шохин впал в глубокую задумчивость. Перед ним встал очень важный вопрос: что делать дальше? Причем он имел в виду не жизнь вообще, а конкретно сегодняшнее утро. Не было нужды смотреть на злосчастный будильник, ибо Андрей и так знал, что там увидит: 6:30 – безумная рань для воскресенья. Перед ним открывались два варианта: лечь и постараться заснуть снова, что представлялось весьма проблематичным – все-таки встряску он получил изрядную, или каким-то образом толково использовать внезапно образовавшееся у него свободное время.

Андрей предпочел второй вариант и со страдальческим вздохом вылез из кровати. Он несколько раз ритмично взмахнул руками, обозначил повороты туловища вправо-влево… В общем, через пять минут процедура, которую он громко именовал утренней зарядкой, была завершена, и теперь Андрей мог заняться более актуальным делом, то есть придумывать, на что лучше потратить эти три часа (ведь именно столько времени украл у его сна проклятый будильник). Тут вариантов было уже гораздо больше, и Шохин, будучи приверженцем логического подхода к делу, решил сократить их количество, выбирая только из тех занятий, на которые ему вечно было жалко времени. «Когда я буду более свободен, то обязательно…», – обычно говорил он себе. Но это «когда» приходило, а у Андрея неизменно находились какие-нибудь дела поважнее или поинтереснее, а иногда ему было просто лень. Мысленно составляя перечень таких дел, Шохин поразился его длине.

Разочаровавшись в логическом подходе, он решил сделать первое, что придет на ум. Таковой стала прогулка по парку, который в конце лета и начале осени был особенно красив, и Шохин не раз давал себе слово «как-нибудь непременно» сходить туда. Похоже, пришло время выполнить это обещание, благо погода была хоть и не солнечной, но дождя все-таки не предвещала.

Сказано – сделано! Андрей быстро оделся и вышел на улицу. Во дворе горела куча мусора, сваленная рядом с контейнерами, и ветер сдувал дым как раз в сторону Шохина. Молодой человек недовольно поморщился и постарался, задержав дыхание, быстро пройти сквозь дымовую завесу. Но сказался недостаток сна, и по закону всемирной пакости именно в этот момент он ощутил неудержимое желание зевнуть. Пару секунд Андрей с ним боролся, но не выдержал и хватанул дыма, что называется, всеми легкими. Кто курит, тем не понять, хотя, если вспомнить первые затяжки… Едкий дым вызвал у него приступ удушливого кашля, который окончательно вымел из головы остатки дремы.

– Да, неплохо денек начинается! – пробормотал Андрей, закончив кашлять, и мысленно от души выругавшись. – С самого утра все наперекосяк!

Тем не менее отказываться от своего намерения он не собирался. Шохин был тяжел на подъем, но уж если что решил, свернуть его с пути можно было разве что бульдозером. В парк, так в парк! Это царство летне-осенней природы лежало через дорогу от его дома. Однако дорога эта была весьма оживленной магистралью, а потому напротив входа в парк был сделан подземный переход.

Переходом этим Андрей пользовался как минимум дважды в день, так как место его работы располагалось тоже по ту сторону от дороги, поэтому надписи и граффити, которыми пестрели его стены, он уже успел выучить почти наизусть. Однако сегодня в переходе появилось нечто, коренным образом изменившее его облик: на одной из стен висело громадное зеркало.

Андрей в изумлении замер.

– Интересно, какому идиоту взбрело в голову повесить зеркало в подземном переходе? – вслух поинтересовался он.

Ответа Шохин, разумеется, не получил, ибо поблизости не наблюдалось других любителей ранних воскресных прогулок. Замедлив шаг, Андрей приблизился к зеркалу и заглянул в него. В глазах у него на мгновение потемнело: так бывает, когда долго что-то делаешь в наклон, а потом резко поднимаешься. Через пару секунд его взгляд вновь сфокусировался на стене, и Андрей просто обалдел: зеркала на ней не было.

– Ну, дела! – снова вслух удивился Шохин. – И чего только не померещится с недосыпу!

И только он пришел к такому успокоительному выводу, как сзади что-то громко хлопнуло. Шохин вздрогнул и обернулся, но ничто больше не нарушало тишины – воскресный город еще спал. Молодой человек пожал плечами и продолжил свой путь к парку.

Но, выйдя из перехода, Андрей вновь замер и на этот раз – на гораздо более долгий срок. Он стал форменным олицетворением безмерного удивления: отвисшая челюсть и глаза, расширенные настолько, что, казалось, еще немного – и они выпрыгнут из глазниц. Удивляться было чему: парка как не бывало, а на его месте располагались обычные городские кварталы, выглядевшие так, словно они здесь стоят уже не один десяток лет.

– Беспредел какой-то! – сказал себе Андрей. – Такого не бывает. А-а, все ясно! Этой дикой побудки не было. Я продолжаю спать, и вся эта чертовщина мне только снится. Но с меня хватит – я хочу проснуться. Раз, два, три…

Однако «заклинание» не сработало, равно как и внушительный щипок, с помощью которого Шохин пытался вернуться в привычную реальность. Перед ним незыблемо стояли все те же городские кварталы и исчезать никуда не собирались.

– Да-а-а! – протянул Андрей, пребывая в состоянии нокдауна.

Ситуация выглядела настолько абсурдной, что любая попытка найти выход, пока не ясна ее причина, была заведомо бессмысленной. Единственное, что приходило в голову Андрею – это вернуться в переход и выйти с другой стороны, надеясь, что все возвратится на круги своя. Глупо, конечно, но ничего умнее Шохин сейчас придумать не мог.

И только он развернулся, намереваясь привести свой план в исполнение, как чьи-то стальные пальцы как клещи вцепились в его запястье и потащили куда-то. Если бы не состояние шока, в котором Андрей пребывал последние несколько минут, он бы, наверное, сопротивлялся, но сейчас покорно, словно собака на поводке, последовал за незнакомцем.

И только оказавшись в ближайшей подворотне, по-видимому, и являвшейся конечной целью «похитителя», Шохин смог его толком рассмотреть. Точнее, их, так как «похитителей» было двое. Тащивший его был долговязым бесцветным блондином лет тридцати, одетым в серый свитер, синие спортивные штаны и кроссовки. Его спутницей была симпатичная темноволосая девушка с короткой стрижкой, выглядевшая как типичная байкерша.

Она сразу же, не давая Андрею опомниться, возмущенно набросилась на него:

– Нет, вы только посмотрите на этого чокнутого! Его все шады города разыскивают, а он преспокойно по улицам разгуливает! Да еще по сторонам глазеет, словно какой-нибудь хренов турист! У тебя что, крышу снесло?

– Чего-чего? – очумело переспросил Шохин.

– Слушай, Стелс, кончай тормозить! Не проснулся еще, что ли? – вмешался долговязый. – Сказано тебе было: мотай из города, пока можешь! Поверь мне: попасться шадам – чертовски мерзкий способ самоубийства!

– Погодите! Да послушайте же! – остановил их натиск Андрей. – По-моему, вы меня с кем-то путаете.

«Похитители» переглянулись. Секунд на пятнадцать воцарилось ошеломленное молчание. Первым его нарушил долговязый.

– Знаешь, Кэт, – задумчиво произнес он, – кажется, он из О-мира.

– Да ну! – усомнилась «байкерша». – С чего ты взял? По-моему, он нам просто мозги парит!

– Да точно тебе говорю! Ты посмотри на него – лох лохом. И о шадах, похоже, ничего не слышал. У любого из наших уже от одного упоминания о них коленки подкашиваются. Нет, Кэт, сдается мне, что наш приятель Стелс опять ухитрился всех обуть. И почему-то это меня совсем не удивляет.

Андрей был слишком ошеломлен, чтобы обижаться на «лоха», но ему уже здорово надоело чувствовать себя идиотом.

– Стоп, притормозите! – попросил он. – Какой Омир? Какие шады? И вообще, что, черт возьми, происходит?!

– Во-первых, не Омир, а О-мир, – поправил его долговязый. – Это сокращение от «Оригинальный мир». А во-вторых, не психуй! Ты здорово влип, и чтобы выпутаться, тебе понадобится холодная голова… если, конечно, у тебя вообще есть хоть какой-то шанс, в чем я лично сомневаюсь.

– Спасибо, утешил! – с мрачной иронией сказал Шохин. – Может, объяснишь мне, во что именно я влип?

– Сначала расскажи мне: не произошло ли с тобой сегодня чего-нибудь необычного?

– Да вроде не было ничего особенного до того момента, как я вышел из перехода, – пожал плечами Андрей.

– Ты уверен?

– Конечно, уве… Стоп! Было! Зеркало!

– Какое зеркало? – заинтересовалась девушка.

– В подземном переходе откуда-то взялось здоровенное зеркало. Помню, я еще подумал: какой придурок его там повесил? А потом оно исчезло.

– Та-ак! – крякнул блондин. – Теперь все ясно.

– А мне – ни черта не ясно! – заявил Шохин. – Будь добр, объясни!

– Ладно, слушай. Ты попал из Оригинального мира в Зеркальный или З-мир.

– В Зазеркалье, что ли? – переспросил Андрей.

– Кэролла начитался? – хихикнула Кэт. – Его термин. Забавный был дядька. У нас ходят настойчивые слухи, что он как-то умудрился попасть на нашу сторону, хотя, как говорят ученые, это практически невозможно… Миры наши во второй половине девятнадцатого века еще практически не отличались. Правда, наш-то Кэррол в то время в Шотландию уехал, так что встретиться они не могли. Уж не знаю, напоили здесь вашего, или курил он чего, а только, каким-то образом сумев вернуться обратно к вам, он написал эту бредятину про шахматное королевство… Те, кто ратует за то, что О-Кэррол посещал нас, утверждают, что он был «мерцающим», то есть умел как-то входить в «измененное» состояние, позволяющее запросто ходить между мирами. Так как в то время мы еще знать не знали про О-мир, все эти исследования проводились, как ты понимаешь, задним числом, а потому доказать справедливость той или иной теории попросту невозможно.

– Может, вы не будете меня перебивать? – с раздражением сказал долговязый. – А то мы до полудня не закончим. Не забывайте – скоро шады на охоту выйдут!

– Извини, продолжай.

– Так вот, насколько смогла выяснить наша наука, миров не всегда было два. Изначально существовала только исходная реальность, то есть ваш мир, оригинальный. Разделение реальностей произошло, предположительно где-то в начале девятнадцатого века. Как и почему, неизвестно, хотя некоторые предположения имеются. Однако о них позже. Существование О-мира было открыто Альбертом Эйнштейном в 1925 году. З-Эйнштейном, разумеется. Ваш в то время проводил совсем другие исследования. Изучение параллельного мира было признано куда более перспективным направлением для науки, чем создание ядерного оружия. Тут мы оказались благоразумнее вас, – он горько усмехнулся, – зато прокололись кое в чем другом. Наши ученые выяснили, что долгое время развитие миров шло почти идентично (что и не мудрено, ведь наш мир является отражением вашего), но с 1925 года число различий начало расти и чем дальше, тем быстрее. Но одно неизменно – у каждого человека из вашего мира есть двойник в нашем. Вы о нас практически ничего не знаете, а вот мы за вами наблюдаем. У нас даже есть такая хитовая телепередача – «О-мир на ладони», своеобразное реалити-шоу. Ну ладно, не будем отвлекаться. Незадолго до начала Второй Мировой войны – в 1938 году Роберт Оппенгеймер изобрел генератор зеркального перехода – устройство, с помощью которого можно посещать ваш мир, меняясь телами со своим двойником. Не стану объяснять тебе подробности процесса: поскольку ты – не ученый, все равно не поймешь…

– А ты – ученый что ли? – спросил Шохин. – Тебе-то откуда столько известно?

– Так ведь я вместе со Стелсом работал в Институте Физики Пространства. А ушел, когда всех нас взяли к ногтю шады. Когда эти твари контролируют каждый твой шаг, работать творчески достаточно затруднительно. Особенно таким свободолюбивым кадрам, как мы со Стелсом. Только у него терпения и хитрости оказалось побольше. Я ушел, а он остался, видимо, уже тогда затевая какую-то авантюру. В общем, как ты уже, наверное, догадался, наш приятель Стелс и есть твой двойник. Он умудрился крупно разозлить шадов, а им всепрощение не свойственно. Стало припекать, и он смылся в О-мир, поменявшись с тобой телами.

– Вы что, можете ходить в наш мир когда вздумается?

– Не когда вздумается, – возразила Кэт. – Будь так, мы бы уже давно все переселились к вам, совершив обмен. Жить в одном мире с шадами – это, знаешь ли, удовольствие ниже среднего. Но Стелс – в своем роде гений, а заодно и жуткий пройдоха. Ума не приложу, где он ухитрился раздобыть генератор перехода?

– А можно об этой штуке поподробнее?

Блондин прокашлялся.

– Гм, времени у нас не слишком много, но… вот вкратце суть. Как я уже сказал, путешествовать из нашего мира в ваш и наоборот можно только путем обмена телами со своим двойником, – пояснил долговязый. – Генератор перехода запускает процесс обмена. Причем, активировать его можно только отсюда. Обычно, после того как путешественник оказывается в О-мире, его двойника здесь усыпляют, а когда наш человек там закончит работу, он дает сигнал наблюдающим за ним отсюда коллегам, и те совершают обратный обмен. Все чисто и без проблем. А вашему потом кажется, что он видел сон. Некоторые, правда, считают, что их похищали инопланетяне… Короче, технология перехода всегда, а сейчас – в особенности, доступна исключительно ученым, да и то под полным контролем шадов. Этим последним для путешествий в ваш мир двойники не нужны, но они почему-то этого почти не делают… на ваше счастье.

– Да кто такие эти шады? И почему вы их так боитесь?

– Когда в О-мире шла Вторая Мировая война, подобная заварушка началась и у нас. Но когда уже все шло к логическому завершению, и у вас на Японию упали атомные бомбы, у нас… произошло что-то непонятное. Мы не имели ядерного оружия (и не имеем его по сей день), но исследования О-мира, разводя все дальше наши с вами пути, одновременно каким-то образом упрочили связь между мирами. И ваши взрывы породили в З-мире какую-то аномалию. Как раз в Японии, кстати. И, полагаю, данный факт – ни фига не совпадение. Вот из этой-то аномалии и появились шады – жуткие твари, обладающие умопомрачительными возможностями. Они как тени… И появляются из теней. Но теней не бывает без света, поэтому ночь – не их время. Они живут в одном ритме с нами, и это самое страшное. Тени, способные принять любую форму, но предпочитающие человеческую. Тени, но в то же время достаточно материальные, чтобы нести смерть. Мы против них совершенно беспомощны: даже самое мощное наше оружие их не берет, а вот они убивают умело, безжалостно и очень болезненно. Я видел, как умирал человек, к которому только прикоснулся шад. Это было жутко… В общем, наш мир был захвачен ими за считанные недели, хотя по сравнению с нами их довольно мало…

– Прямо ужастик какой-то… А откуда они, вообще, взялись?

– На сей счет есть масса гипотез от мистической про демонов из преисподней, до классической НЛО-шной, которая говорит о захватчиках с другой планеты.

– Ты-то сам к какой склоняешься?

– А ты как думаешь? Я же физик, и верить в мистику – не мой профиль. Моя ставка – другая цивилизация, а уж из космоса или из другой реальности – вопрос второй. По-моему, последнее вероятнее.

– Почему?

– Логика тут довольно простая. – Блондин, вопреки собственным словам о недостаточности времени, сам увлекся рассказом. Похоже, сел на любимого конька. – Был только ваш мир. На каком-то этапе произошло разделение реальностей. Само по себе? Не верю! Кому-то это было нужно. Не исключено, что тем же шадам. Они, возможно, и инициировали процесс извне. Будь эти твари из космоса, вряд ли бы они стали этим заниматься. А вот если их родина – другая реальность, логика появляется. Раз умеют путешествовать между мирами, могут уметь и творить с ними всякие непотребства.

– Но зачем?! Раз они такие крутые, захватили бы сразу О-мир! К чему такие сложности и многоходовые комбинации?

– Если б знать! Мое мнение – это начиналось как эксперимент. Шады пробовали свои силы в стиле: получится или нет? Кроме того, подозреваю, эти монстры ваш мир давно посещали, и львиная доля ваших мистических легенд имеет в своей основе их визиты. Но что-то у них с О-миром не срасталось. Какие-то условия там мешали их экспансии. Тогда они решили сделать его близнеца и начать исподволь менять уже его, приспосабливая под свои нужды. А когда таки приспособили, началось вторжение. Вас ведь они почему-то не тронули. Только нас. В чем причина? Вот то-то и оно! Здесь они непобедимы и вездесущи. В О-мире ситуация может быть иной, но этого никто не знает, за исключением, возможно, только Стелса…

– Постой! – вдруг всполошился Андрей. – Значит, теперь эти твари охотятся за мной, считая, что я – это Стелс?

– Да.

Андрею стало дурно.

– Так надо же что-то делать! Как-то совершить обратный обмен…

– Разбежался! – фыркнул долговязый. – Стелс в твой мир не на экскурсию пошел. Он свою жизнь спасал. Возвращаться сюда ему нет никакого резона, и наверняка он позаботился о том, чтобы его не могли вернуть насильственно.

– Но здесь же должен был остаться этот ваш… генератор перехода…

– Вовсе не обязательно. Стелс – малый не промах. С него станется смастрячить небольшую бомбочку с часовым механизмом и прикрепить ее к генератору. Ты, кстати, ничего подозрительного не отметил, когда прибыл к нам?

– Ничего… Только хлопок какой-то слышал, как глушитель у машины.

Долговязый ухмыльнулся:

– Поздравляю – очевидно, это и был генератор. Пишите письма!

Андрей похолодел:

– А… вы мне поможете?

– Вернуть Стелса? Это вряд ли. Во-первых, мы не знаем как. А во-вторых, даже если б знали…

– Но почему?

– А ты не понимаешь? – Блондин посмотрел на него со смесью жалости и презрения. – Стелс нам – какой-никакой, а приятель. Ты же нам – чужой. По-моему, выбор очевиден.

С последней отчаянной надеждой Шохин посмотрел на девушку. В ее глазах мелькнула тень сочувствия, но, похоже, она была полностью солидарна с блондином.

– Но… я же здесь, вообще, ни при чем! – растерянно воскликнул Андрей.

– Это уже твои проблемы, парень.

Шохин внезапно разозлился:

– А если я расскажу этим вашим шадам, что настоящий Стелс сейчас в моем теле разгуливает по О-миру?

– Они тебя и слушать не станут, – отмахнулся долговязый. – Сразу прикончат и все.

– А если станут? Что им проку в моей смерти? Я – их шанс вернуть Стелса, который им здорово досадил. Думаю, они за него ухватятся.

– Дурак ты! – беззлобно сказал блондин. Его рука нырнула в карман и вернулась с миниатюрным электрошокером. – Мы бы могли сейчас тебя вырубить и сдать шадам. Но не делаем этого, да еще лясы тут с тобой точим, рискуя показаться твоими сообщниками. Не надо с нами ссориться, парень, и, может быть, мы расскажем тебе, как поскорее выбраться из города. Впрочем, в любом случае, долго ты от шадов не пробегаешь…

– Спасибо, обойдусь, – холодно ответил Шохин. В его голове созрела кое-какая идея.

– Как знаешь, – пожал плечами долговязый. – Тогда будь добр – избавь нас побыстрее от своего общества: оно может оказаться вредным для нашего здоровья.

– Один вопрос напоследок, – произнес Андрей. – Ответьте на него, и мы расстанемся.

– Задавай, – ответил за двоих блондин.

– Что Стелс не поделил с шадами?

Долговязый нахмурился:

– Честно говоря, понятия не имею. Но они просто взбеленились.

Кэт поколебалась:

– У Стелса здесь осталась подружка. Точнее, невеста. Зовут Лариса.

Она достала блокнот, вырвала из него листок и, что-то на нем написав, протянула Андрею.

– Это ее телефон. Попробуй поговорить с ней. Если кто-то и в курсе его дел, то только она.

– Спасибо, – сказал Шохин и сунул листочек в карман.

Он повернулся, чтобы уйти, и уже сделал несколько шагов, когда вслед ему долетели слова блондина:

– Учти, шады могут ее пасти.

Андрей, не останавливаясь, кивнул и ускорил шаг. Ему слишком много надо было успеть сделать, пока его не настигли эти чертовы теневые монстры.

Сначала он собирался позвонить Ларисе и разузнать все, что можно про суть проблем своего двойника. Чем больше он соберет информации, тем больше шансов у него будет выпутаться из передряги, в которую так неожиданно угодил. Да чтоб он еще хоть раз рано встал в воскресенье и пошел гулять! Догулялся вот… Впрочем, скорее всего, процессу обмена абсолютно все равно, где находится его второй участник. Коль скоро уж процесс запущен, Шохин оказался бы в той же самой заднице, даже реши он весь день не вылезать из постели.

Итак, позвонить… Хотя легко сказать – мобильника-то он с собой не взял, да и вряд ли его «Билайн» берет в З-мире. И только тут до Шохина дошли слова «обмен телами», неоднократно произнесенные его новыми знакомыми. Он обнаружил, что на нем чужая одежда: джинсовый костюм и легкие туфли.

С внезапно вспыхнувшей надеждой Андрей начал поспешно обшаривать все карманы. К своему немалому разочарованию мобильника он там не обнаружил. Однако совсем безрезультатными его поиски назвать было нельзя: добравшись до заднего кармана джинсов, он извлек на свет божий коричневый бумажник. В нем обнаружилась небольшая сумма денег и (о, чудо!) телефонная карта. Конечно, сотовый был бы лучше, но на безрыбье… «И на том спасибо, Стелс! – подумал Шохин. – Хотя, в общем-то, благодарить тебя, козла, не за что!» И тут какая-то странность привлекла его внимание – похоже, на карте ручкой было что-то мелко написано. Ну-ка, ну-ка… Имя «Лариса» и тот же самый номер, что дала ему Кэт. Интересно девки пляшут! У Стелса что, был склероз, и потому, не в силах запомнить телефон своей подружки, он записал его?

Только тут Андрей сообразил, что стоит на пустой улице как тополь на Плющихе, открытый всем ветрам, и поспешно двинулся вперед, попутно озираясь в поисках телефона-автомата. Поиски увенчались успехом минут через пять и, зайдя в будку, он приятно удивился, обнаружив, что трубка на месте, а сам аппарат работает. Телефонная карта Стелса подошла к нему, и Шохин набрал номер Ларисы.

– Алло? – ответил сонный женский голос.

– Лариса?

– Андрей? – взволнованно ответила девушка вопросом на вопрос.

«Точно! – сообразил Шохин. – Мой двойник, кажется, еще и тезка по совместительству. А так как я в его теле, то говорю его голосом, и она тоже считает меня Стелсом!»

– Да. Только…

Но она не дала Шохину закончить.

– Ты еще в городе?

– Да. Нам нужно встретиться…

– С ума сошел?! – воскликнула Лариса. – Да если только шады…

– Я все понимаю! – в свою очередь перебил ее Андрей. – Но я – не сумасшедший. А в довершение всего я – не Стелс.

Воцарилось долгое молчание. Шохин даже стал опасаться, как бы она не прервала разговор, когда в трубке вновь зазвучал ее голос, только «температура» его резко упала.

– Вот как? А кто же вы тогда, позвольте узнать?

– Я – его двойник из О-мира. Меня зовут Андрей Шохин. И сейчас я здесь, в его теле.

– А он…

– В моем теле в О-мире. Сразу скажу, что понятия не имею, как ему удалось это провернуть.

Девушка еще немного помолчала, переваривая ошеломляющие новости.

– Почему я должна вам верить? – наконец, спросила она.

– Не знаю, – честно сказал Андрей. – Но мне незачем вам лгать.

– Как вы узнали мой телефон?

– Мне его дала Кэт.

– Вы знаете Кэт?

– Случайно встретились. Она подумала, что я – это Стелс.

– А от меня что вам нужно?

– За мной охотятся шады, принимая меня за вашего друга, а я испытываю вполне естественное желание остаться в живых. Я прекрасно понимаю, что вы не станете мне помогать совершить обратный обмен, так как предпочтете, чтобы Стелс был жив, хоть и далеко от вас. Но, возможно, у вас есть хоть какая-нибудь информация, которая поможет мне выпутаться из этой истории, сохранив голову.

– Хорошо, – поколебавшись, сказала Лариса. – Я встречусь с вами, хотя не представляю, чем могу вам помочь. Знаете мой адрес?

– Нет, только телефон.

– Пушкина 12, квартира 52. Это первый подъезд от дороги. Запомнили?

– Да… А вас, часом, шады не пасут?

– Откуда мне знать? Эти твари умеют все делать незаметно. Вам придется рискнуть, потому что я никуда отсюда не тронусь. Когда вас ждать?

Андрей прикинул расстояние. Если география городов его мира и Зеркального хотя бы примерно совпадает…

– Минут через двадцать. Максимум – через полчаса.

– Хорошо. До встречи.

* * *

В смысле расположения улицы Пушкина география миров совпадала. Однако по пути Андрей не раз и не два похвалил себя за то, что назвал время с запасом. В этом мире тоже было воскресенье, так что в столь ранний час город еще не успел превратиться в муравейник, и ему приходилось пробираться дворами, избегая широких проспектов, ибо там он был как на ладони.

Как известно, пуганая ворона куста боится. Вот и Шохин был склонен в каждой тени видеть шада, что действовало на его нервную систему самым неблагоприятным образом. В тенях на его пути недостатка не было, а поэтому передвигался он крайне медленно, то замирая от страха, то шарахаясь в сторону при малейшем подозрении, что очередная тень – не просто тень, а нечто большее. В результате до нужного дома Андрей добрался точнехонько через полчаса.

Еще пару минут он потратил, чтобы оглядеть окрестности на предмет присутствия шадов. Впрочем, смысла в этом занятии было немного: теней во дворе – завались, и коли этим тварям угодно наблюдать, оставаясь незамеченными, можно все глаза проглядеть, но их не обнаружить. Придя к такому выводу, Андрей тихо чертыхнулся и, пробормотав «Где наша не пропадала!», стремительным шагом преодолел двор и подошел к подъезду. Домофона не было, но железная дверь, к счастью, оказалась открыта. Порадовавшись этому обстоятельству, Шохин стрелой взлетел на третий этаж и ненадолго остановился перед дверью в квартиру 52, переводя дыхание и пытаясь справиться с волнением. Когда первое успокоилось, а второе слегка отступило, вняв его увещеваниям, Андрей протянул руку к звонку и решительно надавил на кнопку.

Дверь открылась очень быстро, словно хозяйка квартиры ждала его в прихожей. Перед Шохиным предстала миловидная сероглазая шатенка с длинными вьющимися волосами и неплохой фигурой, насколько это позволял определить свободный домашний халат, в который она была облачена. Ее пристальный, изучающий взгляд просто впился в лицо Шохина, словно пытаясь проникнуть внутрь и разглядеть то, что скрыто под внешностью ее друга, а если не увидеть, то почувствовать – достоин ли этот человек ее доверия и помощи.

Шохин вполне понимал ее состояние, однако, чувствовал себя на лестничной клетке весьма неуютно.

– Здравствуйте, Лариса, – произнес он. – Это я вам звонил.

Она молча кивнула, по-прежнему не сводя глаз с его лица.

– Может, позволите мне войти? – поторопил ее Андрей с легким раздражением. – Или будете «просвечивать» меня, пока не появятся шады?

– Конечно, конечно, – спохватилась она и сделала приглашающий жест. – Можете не разуваться: у меня не прибрано.

Ее упоминание о неприбранности не было кокетством – в квартире действительно царил беспорядок, который, впрочем, не сумел лишить это жилье определенного уюта. Андрей последовал за хозяйкой по узкому темноватому коридору в одну из комнат. Здесь уже широкое, почти во всю стену окно, несмотря на пасмурный день, давало достаточно света, и Лариса, предложив гостю кресло, вновь принялась изучать его внешность. Шохин ощутил некоторую неловкость от столь пристального разглядывания, однако дал ей на осмотр еще минуту и только потом заговорил.

– Лариса, вы позволите мне перейти прямо к цели моего визита?

– Удивительно! – наконец произнесла она, проигнорировав его вопрос. – Абсолютное сходство! Я бы даже предположила, что Стелс просто морочит мне голову, но у вас взгляд другой. – Она вымученно улыбнулась. – Вы, наверное, ненавидите его?

– Ненависть – слишком сильное слово. Хотя должен сказать, особой приязни у меня к нему нет. Если уж совсем откровенно, то за такие номера ему следовало бы как минимум начистить физиономию. Он не по праву распорядился чужой жизнью и на другое отношение к себе не может рассчитывать. Но речь сейчас не об этом. Он втравил меня в смертельно опасную историю, и чтобы иметь хоть какие-то шансы на выживание, мне нужна информация. А то я сейчас ощущаю себя слепым на минном поле.

– Вполне вас понимаю, – кивнула Лариса. – Впервые попасть в чужой мир и сразу оказаться в роли добычи – не фунт изюму. Так чем же я могу вам помочь?

– Вы, случайно, не знаете, чем Стелс не угодил шадам?

– Увы, – с сожалением ответила она, – он не посвящал меня в свои дела. Хотя в последнее время он выглядел каким-то взбудораженным и одновременно напуганным. Я, конечно, задавала вопросы, но бесполезно: Стелс есть Стелс. Ему ведь не даром дали это прозвище: уж если он захочет до чего-то добраться, то непременно доберется. Кроме того, у него талант исчезать, причем так, что найти невозможно, а пробовать выпытать у него что-нибудь – просто дохлый номер. В начале знакомства мне жутко нравилась его загадочность, но позднее она стала меня даже раздражать.