Текст книги "Бубен Костяного принца"

– Стой! – кричал на бегу Аким, – Нас возьмите!

– Некуда. Не влезет больше, – сквозь зубы процедил капитан и попытался ударить Акима багром.

Судно и впрямь было забито людьми. Теми, что сбежали с площади первыми. Еще несколько суден поменьше уже успели отплыть. Друзья огляделись. Немногие оставшиеся в живых без особого разбора запрыгивали в первые попавшиеся суда, но отплыть им «поднятые» не давали, лезли следом, набрасывались и тут же заливали палубы кровью своих жертв. Хотя друзья обеспечили себе небольшое преимущество, забравшись на причал обходным путем, и лавина мертвецов сюда еще не добралась, но преимущество это исчислялось считанными секундами.

– За мной, – скомандовал Вася.

Парни добежали до дальнего края причала, где горделиво покачивалась на волнах яхта богатой внучки дедушки Рича. Ей она теперь точно не нужна. Пока карабкались на борт, Аким бурчал нравоучительно что мол, «кое-кто наивно уверял, что чужого мы брать больше не будем, а лучше бы сразу послушал мудрого Акима…» Вася его ворчание пропустил мимо ушей.

– Руби швартовы.

«Поднятые» их увидели и рванули к ним, но они успевали. Уже перерубили канаты, удерживающие яхту, оставалось только оттолкнуться от пристани, но выскочили, непонятно где прятавшиеся, две молодые женщины.

– Спасите! Помогите! – вопили они, бросаясь грудью на борт яхты.

– Леший вас… – Вася скрипел зубами, затаскивая одну из них на борт, – Откуда только взялись.

Аким, громко ругаясь, кинулся ему помогать. Макар рубил набегающих «поднятых». Они затащили женщин в яхту и все же смогли уйти, хотя прошли на этот раз по самому краю. Последнего мертвеца, что вцепился в поручень, пришлось сбрасывать уже в воду. Цепкие его пальцы оторвать не смогли, и Макару пришлось отсечь фаланги мечом. Мертвец сорвался и камнем пошел на дно, а яхта, наконец, свободно пошла на открытую воду. Спасенные женщины рыдали в голос. Вася глядел на них хмуро, но молчал.

– Что теперь делать будем? – Макар деловито задал свой привычный вопрос, косясь на спасенных.

– Вот что, братцы, – Аким был угрюм и решителен, – Вы меня сегодня раз уже не послушали. Может хоть теперь спорить не станете?

– Что ты предлагаешь?

– Вон там, – Аким указал пальцем, – Устье Хонары. На этой яхте через неделю мы бросим якорь у Северграда.

Вася покивал, но отвечать не спешил. Услышав слова Акима, спасенные женщины рыдать тут же перестали, защебетали взволнованно.

– Да, Акима, – уточнил Вася, – Этих тоже в Северград прикажешь везти?

– Высадим в ближайшем речном порту.

Женщины подняли возмущенный гомон.

– А ну, цыц, – прикрикнул на них Аким, – Ишь ты, освоились уже.

– Да ладно, Аким, оставь их, – Вася поморщился и спросил у женщин, откуда они приплыли.

Оказалось, недалеко отсюда есть крупный прибрежный город с морским портом. До острова мертвых, по словам женщин, они добирались оттуда около трех часов.

– Хорошо, – решился Вася, – Раз уж мы их спасли, придется доставить до дома. Акима, ставь парус, сделаем небольшой крюк.

В обсуждении, что делать с женщинами, Макар участия не принимал и отрешенно разглядывал оставленный берег:

– Глядите-ка, – сказал он, – А мертвецы на достигнутом останавливаться не собираются.

От острова они отошли совсем недалеко, что там происходит видно было отлично. Ни одного живого в поле видимости не осталось, все кто не успел сбежать, теперь пополнили воинство «поднятых». С одним лишь исключением, ни магистра, ни его помощников мертвецы не трогали. Продолжая бить в бубен, окруженный свитой людей в коричневых балахонах, он приближался к причалам, и чем ближе он подходил, тем более осмысленными становились действия «поднятых».

Мертвецам возвращалась та неторопливость, с которой они недавно выходили из склепов на зов бубна. Жажда крови, заставившая их сорваться с невидимого поводка, улеглась, бросаться было больше не на кого. Чужая воля под уханье глухих ударов возвращала себе над ними власть. «Поднятые» неуклюже, будто подвешенные на нитях неумелого кукловода, грузились на ладьи, садились на весла, вставали у руля, неловко пытались поднимать паруса.

– Это что же такое? – у Васи внутри все похолодело, – А если они до материка доберутся?

– Я так думаю, обязательно доберутся, – таким мрачным Макара Вася не мог припомнить, – Пусть, не все, но даже если доберется только один… при удачном стечении и от одного волна разойдется. Весь материк заполонит войско поднятых мертвецов.

– Не дай бог, – хором отозвались Вася с Акимом.

Они дошли до порта за два с небольшим часа, яхта и впрямь была хороша. Женщины попросили высадить их не абы где, а у того причала, который они сами укажут. Пришлось пойти им навстречу, а потом еще помогли сойти на берег. Женщины сразу кинулись к стоящему в нескольких шагах отряду портовой стражи.

– Агнешка, Катажина, – стражники их узнали, – Что случилось? На вас лица нет.

– Пан поручик, там такое творилось! Такое! А эти… – женщина картинно указала пальчиком прямо на Васю. Тот все ждал, когда же они, наконец, поблагодарят за свое спасение, и, пребывая в полной уверенности, что этот миг наступил, непозволительно долго не мог уразуметь смысла последующих слов, – … а эти угнали чужую яхту и нас тоже собирались увезти на север.

А вот стражники поняли сказанное мгновенно, десять заряженных арбалетов уставились своими полированными рылами на друзей. Бежать бесполезно, идти в атаку тоже, взятые в склепах доспехи арбалетного болта не удержат.

– Ни с места, – крикнул поручик, – Руки за головы.

Вася ошеломленно смотрел на эту женщину, его рассудок отказывался оценивать произошедшее. Руки он поднял только после повторного окрика поручика.

– Эх, Вася, Вася, – в голосе Акима не было осуждения, а только печаль за друга, – Знал бы ты историю Старшей Сестры, сейчас бы такие круглые глаза не делал.

Их разоружили, отвели в караулку и заперли в камере предварительного заключения. Через некоторое время Васю вывели на допрос. Его оставили стоять, поручик сидел, закинув ногу на ногу. Он постоянно хмурился и вытягивал губы трубочкой, отчего тонкие его усики смешно топорщились.

– Ну? – начал поручик строго, – Рассказывайте, как давно сюда прибыли, в каком составе, где вас дожидаются ваши сообщники?

– Поручик, ты только время зря теряешь. Сюда гребет под парусами толпа кровожадных мертвецов, а ты ерундой занимаешься.

Поручик кивнул одному из бойцов, стоящих у Васи за спиной. Удар по почкам заставил Васю согнуться.

– Плохо начали, – поручик нахмурился и губы его в очередной раз сошлись в трубочку, – Попробуем еще раз.

– Мне не верите, – прохрипел Вася, превозмогая боль, – Спросите своих женщин. Они ж были там.

– Были, – подтвердил поручик, – И мы их расспросили. Только они мало что видели. Слышали крики, видели, как одни люди убивают других. Хотя, видит бог, эти кроткие женщины ничем не заслужили такого зрелища… И вынуждены были спасаться в вашем обществе.

– Ну хорошо, – Вася еще не потерял надежды убедить поручика, – Но мы ведь не одни оттуда ушли. Неужели никто досюда не доплыл?

– Так доплыли, – поручик даже слегка улыбнулся, его веселили попытки задержанного с поличным преступника хвататься за соломинку и выгораживать себя все нелепее, – С острова мертвецов уже вернулось немало людей, и ни один пока не рискнул заявить портовой страже о «кровожадных мертвецах».

Вася покачал в недоумении головой.

– Ну что ж, поручик, этому у меня только одно объяснение.

– Какое же? – поручику было любопытно, как воришка попытается выкрутиться на этот раз.

– Все смельчаки полегли на том острове, а сюда добрались только трусы, что сбежали первыми.

– Что-то я… эм-м-м… не вижу связи, – поручик изогнул бровь, от вора, обреченного на казнь через повешение, он все-таки ожидал довода поумнее, – Может вы поясните?

– Поясню, чего там, – Вася обреченно вздохнул, он понял уже, что поручик ему все равно не поверит, но раз уж давали ему последнюю попытку, то не мог он ее не использовать, – Трусость и склонность к предательству – две ноги, что растут из одного туловища. Я это только сегодня понял… благодаря вашим женщинам. Полагаю, их уже давно нет на пристани и готов поспорить на свою жизнь, они собирают сейчас свои пожитки, и из вашего чудесного города они тоже первыми сбегут.

Васины откровения поручика ожидаемо не впечатлили. Он махнул холеной рукой, давая понять, что разговор ему наскучил.

– Вот что, паренек, – сказал он, – А теперь я скажу, как было на самом деле. Вы прознали где-то, и можешь не сомневаться, наши дознаватели выяснят, кто дал вам эту наводку… Вы прознали про день поминовения усопших и про приглашенного магистра. Думаю, вы проявили немалую изобретательность, когда притворились покойниками, поднятыми из своих склепов. А потом учинили бойню…

Поручик победно посмотрел на Васю. Он был очень доволен собою, ибо влет раскусил хитрую задумку грабителей.

– …под видом поднятых мертвецов вы учинили бойню, и, надо сказать, вам прекрасно удалось посеять панику. В этой неразберихе вы с легкостью присвоили себе одну из лучших яхт. М-да. Затея хороша. Полагаю, она даже войдет в историю наиболее громких преступлений. Впрочем, вам это уже не поможет, – поручик сделал ручкой стоявшему рядом стражнику, – Заприте его обратно.

Глава 9. Бубен костяного принца

Чтобы не зевнуть во весь рот и удержать в неподвижности сведенные челюсти, Ольхе пришлось приложить такое усилие, что чуть слезы из глаз не брызнули. Она поерзала в кресле, пытаясь устроиться поудобнее, но облегчения ее затекшему телу это не принесло. Высиживать без дела три дня на одном месте – никакая спина не выдержит. Ольха вынужденно терпела, хотя успела убедить себя окончательно, что треклятый губернатор ее попросту избегает.

После вынужденной остановки в ханской столице до Вольных островов она добралась безо всяких приключений. Зато приключения начались сразу, как только они с парнями ступили на берег самого крупного «Вольного» острова, того, на котором и располагалась резиденция губернатора. Не успели сойти по сходням на твердую землю, как их начала задирать разудалая ватага пестрых и маловменяемых людей. Пришлось приложить этих молодцов боевым заклинанием.

Ольха наивно подумала тогда, что просто им не повезло, нарвались на придурков, каких везде хватает. Она оставила Бобров приглядывать за ладьей, взяв остальных парней себе в сопровождающие. И пока они добирались до резиденции, им пришлось еще трижды отшивать любителей подраться. Причем один раз в драку пришлось вступить. Благо продлилась она недолго. Когда братья Цапли пустили залпом три стрелы, сбив шляпы разом с троих драчунов, те тут же прониклись уважением к ее отряду и продолжать выяснять отношение расхотели.

Уже только эта «прогулка» по острову настроила Ольху в отношении губернатора недружелюбно. Хорош губернатор, когда он не в состоянии навести простейший порядок на собственном острове. Но дальше… дальше потянулось ожидание. Секретарь резиденции время от времени выходил с губернатором на связь, после чего неизменно передавал Ольхе его заверения, что прибудет «вот-вот». Однако слова своего за три дня сомнительный правитель так ни разу и не сдержал.

Кабы не сила служебного долга и слова, данного князю лично, Ольха бы уже плюнула. Явно же этот губернатор недоговороспособен. Она поднялась из кресла и в очередной подошла к секретарю.

– Скажите, уважаемый, а вы точно сообщили губернатору, что я прибыла с посольской миссией? От князя Вереса?

– Разумеется, – секретарь имел раздражающее свойство, говоря с человеком, смотреть куда-то мимо, отчего говорящий с ним невольно ощущал себя пустым местом.

Ольха тяжко вздохнула. Был бы на ее месте князь Верес, он бы уже давно отловил губернатора и выбил из него все что ему нужно, а этот секретарь от одного княжеского взгляда растерял бы все свои хамоватые привычки. Хорошо хоть задирать на улицах их перестали. Ее маленький отряд за эти три дня успел заработать «положительную» репутацию. Короток докладывал, что им даже поступило предложение вступить в команду… при чем уже от нескольких капитанов.

Ольха подумала с горькой усмешкой, что, если это ожидание продлится еще пару дней, она от безнадеги в конце концов такое предложение примет. С ее-то способностью чуять могию нифрила успех в пиратском ремесле ей обеспечен. Судоходы постоянно накладывают в море мощные заклятия: для предсказания погоды, для определения своего местоположения, – ни один корабль не уйдет, если она встанет на его след. Одним словом, от безделья ей в голову лезли дурные мысли, и потому она не сразу услышала, что к ней обращается секретарь, успевший дважды повторить свой вопрос.

– Что? – Ольха вынырнула в действительность.

– Я говорю, дон Альвего, сын нашего губернатора, готов с вами встретиться.

– Какой сын? – Ольхе первым делом на ум пришла заготовленная Иваном Егоровичем легенда, согласно которой, она ехала на смотрины к выдуманному купеческому сыну. На деле ни с какими сынами она встречаться не собиралась.

– Вы его видели, он заглядывал в резиденцию… – секретарь манерно покрутил пальчиком, видимо изображая, как именно «заглядывал» это благородный дон.

Ольха попыталась вспомнить, за три скучных дня какие-то люди сюда действительно «заглядывали», однако выделить из них кого-то она не смогла.

– А причем здесь сын? – спросила она, наконец.

– Ну-у, – секретарь задумчиво заложил нижнюю губу на верхнюю, – Дон Альвего решает многие вопросы…

– Ну хорошо, – отказываться от встречи было бы глупо, – Я согласна.

Едва дождавшись ее ответа, секретарь что-то быстро протараторил в переговорную монету, в ее согласии на встречу он, похоже, даже не сомневался.

– Позвольте вас проводить.

Секретарь часто семенил короткими ногами и нетерпеливо тянул Ольху за локоть. Она думала, что ее проводят в какой-нибудь кабинет, но секретарь вывел ее на улицу. На входе их поджидал невыразительный сравнительно молодой мужчина с одутловатым лицом, которого она приняла поначалу за конюха. Впрочем, у нее имелось оправдание, этот мужчина придерживал под уздцы сразу двух оседланных лошадей. Ольха так наскучалась в безделье, что и от общества одних только лошадей сейчас не отказалась бы.

– Позвольте представить, дон Альвего, – чопорно доложил секретарь, – Княжна Ольха.

– Рад знакомству, – похожий на конюха благородный дон поклонился.

Ольха слегка опешила, не сразу поняла, что это и есть тот самый «сын», но в руки взяла себя быстро. Окинув дона быстрым взглядом, она определила, что одет он на самом деле довольно дорого и даже со вкусом.

– Взаимно, – сдержанно сообщила она. Каких бы там легенд не выдумал себе Иван Егорович, но она сюда прибыла не знакомиться с отпрысками влиятельных родителей, а на деловые переговоры.

– Как вы относитесь к конным прогулкам? – спросил дон Альвего.

– Обыденно, – ответила Ольха на не очень внятный вопрос, ей доводилось проводить в седле по многу часов подряд, она очень хорошо знала, что удовольствие это – ниже среднего, однако всегда придерживалась мнения, что лучше плохо ехать, чем хорошо идти.

– Не откажетесь составить мне общество? – видя недоуменный взгляд Ольхи, дон Альвего пояснил, – В помещениях сейчас душно, а тут свежий воздух, ветерок овевает. Заодно покажу вам красоты нашего острова.

– Ну, красоты, так красоты… – тщательно пряча недовольную гримасу, Ольха подошла к той лошади, что поменьше, – Полагаю эта для меня?

– Вы угадали совершенно точно.

Ольха легко вскочила в седло и сразу почувствовала себя намного уверенней. Скакать на лошади ей всяко привычней, чем участвовать в посольской миссии. Ошивающемуся возле здания Коротку она крикнула, чтоб ее не теряли и дожидались на корабле и пришпорила кобылку. Следуя за доном Альвего, Ольха выехала на живописный тракт с видом на море и согласилась с ним полностью, после стоячего душного воздуха губернаторской приемной, пряный соленый ветер бодрил и освежал.

Дорога привела их на вершину утопающего в зелени высокого холма, вид с него открывался потрясающий, весь остров как на ладони. Они спешились, и дон Альвего предложил прогуляться по холму пешком. Ольха с удовольствием согласилась. Сладкий запах цветущих тропических цветов наполнял воздух одуряюще приятным ароматом. Ольха подумала, что для свиданий это место подходит идеально.

– Я и не думала, что остров так велик, дон Альвего, – начала она.

– Можно просто Альвего, – высокопарно разрешил похожий на конюха «благородный дон» и окинул Ольху оценивающим взглядом, будто желая убедиться в силе произведенного впечатления.

«Это он мне что сейчас, одолжение сделал? – от этой догадки Ольха едва не рассмеялась ему в лицо, – да и леший с ним, шутом гороховым, пусть думает о себе, что хочет».

– Тогда просто Ольха, – сообщила она по-деловому сухо, разжигать в этом странноватом человеке огонь самомнения было совершенно ни к чему. Вся эта конная прогулка и без того выходила за любые допустимые в посольских переговорах пределы.

– Этот остров в архипелаге самый крупный, – поведал Альвего, – Основной порт тоже здесь. Как видите, бухта, в которой он расположен, для нападения с моря совершенно неприступна. В этом его самое большое преимущество.

– Чье преимущество? Порта?

– Острова. Хотя… и порта тоже, – согласился дон Альвего.

– Ну да. Учитывая основной род занятий островитян… действительно преимущество это – ключевое.

– А вы догадливая, Ольха, – похвалил Альвего и растянул губы в неестественной улыбке, – Вы мне сразу понравились. И в седле держитесь очень уверенно. Часто ваш губернатор отправляет вас с поручениями?

«Эк, ты, родимый, сразу „с места в полет“ – Ольхе пришлось очень постараться, чтобы скрыть раздражение, – пристроился под батюшкиным крылом и возомнил себя достойным собеседования мне устраивать… или все-таки смотрины? А вдруг Иван Егорович с этим сыночком губернаторским и впрямь сговориться успел?»

– В Урсе нет губернаторов, землями правят подкняжичи. А я служу знаменному правителю князю Вересу.

Попытка указать зарвавшемуся управленцу на его место явно не удалась. Толи он вообще не понял, что своим пояснением Ольха поставила его папашу на уровень ниже князя, толи сумел это скрыть.

– А у нас выборное правление, – лишь посетовал с долей зависти Альвего и с недобрым прищуром прибавил, – Ну да ничего. Все эти игры в демократию до поры до времени…

– А вон тот остров вдали… – Ольха решила сойти со скользкой дорожки неудачно начатого разговора, – … мы, когда миновали устье Хонары, совсем рядом проходили. Он тоже относится к Вольным островам?

– Относится. Его называют островом мертвецов.

– Вот как? Название зловещее.

– Да, – опять напыщенный вид и опять этот оценивающий взгляд, будто совсем не хвалил его в детстве папаша, и вырос он с чувством собственной недооцененности, – Только на самом деле ничего зловещего там нет. Просто мы сдаем его в аренду под кладбище.

– Как будто на том острове кто-то в бубен бьет, – Ольха поежилась от волны холода, прокатившей по позвоночнику, – Или мне показалось?

– Успели наслушаться местных страшилок про бубен Костяного Принца? – прислушаться Альвего даже не попытался, он состроил на лице кривоватую харю, и Ольха догадалась, что означает она неодобрение, – Не ожидал от вас, Ольха.

– Что еще за страшилки? – Ольха уже перестала надеяться на какой-либо успех в переговорах и на неодобрение ей было плевать, а вот пояснение про бубен захотела услышать, она плесканула в голос немного силы, – Расскажите мне, дон Альвего, будьте так любезны.

– Ну, хорошо, – поддался он, – Моряки – и так народ суеверный, а наши «ловцы удачи» – и подавно. Этот остров мертвецов они стороной обходят. А все потому, что ходит такая легенда, будто бы сорок девять самых сильных правителей собираются в невидимом доме…

– Сорок восемь, – мимодумно поправила Ольха.

– Да хоть пятьдесят, – Альвего покривился, – И будто бы своей смертью они не умирают, а только от ран на поле боя. И один из этих правителей зовется «Лукавым», потому что всем остальным он – скрытый враг.

– Ну, толкование довольно вольное, но ничего нового в вашем рассказе я пока не услышала, а бубен-то тут при чем?

– А при том, что тот самый «Лукавый» умирал за всю историю мира лишь один раз. Сам он, как и положено, через год возродился в теле младенца, ну, то есть снова был рожден обычной женщиной, – пояснил Альвего, – Но прежнее тело его не было погребено, из него вынули все внутренности и засушили. А когда он вырос уже в новом теле, то нашел эти свои останки и из ребер и кожи сделал бубен, а из берцовой кости и волос сделал для бубна било. Поэтому его так и называют, бубном Костяного Принца, и если начнут в него бить, то поднимутся из могил мертвецы и всех живых поубивают…

– История и впрямь, довольно жуткая, – Ольха не шутила нисколько. В этом рассказе, что бы не думал этот простоватый Альвего, содержалось слишком уж много истины, чтобы посчитать простой выдумкой. А кроме того, всей кожей своей она ощущала ритмичные удары бубна, неразличимые на слух, но отчетливо воспринимаемые могическим чутьем, – А вы, Альвего, во все это не верите?

– Разумеется нет, – Альвего хмыкнул и достал из кармана горсть нифрила, – Вот во что я верю. И я, и мой отец, – он посмотрел на Ольху долгим неприятно прямым взглядом. Что он хотел высмотреть, Ольхе понять было не суждено, а после ни с того ни с сего спросил, – Скажите Ольха, зачем вас прислал ваш князь?

– Неужели я дождалась делового разговора? – удивилась Ольха, – Вы правы, Альвего. Оставим легенды, поговорим о том, что вам близко. Вы слышали про Платежный Строй князя Вереса?

– Еще бы я не слышал, – отозвался Альвего с неудовольствием, – Этот платежный строй подрывает все наши устои.

– Это чем-же? – Ольха искренне удивилась.

– Прибыль у нас упала, – нехотя пояснил он, – Капитаны жалуются, судоходы реже стали перевозить нифрил, нашли способ переправлять его через зерновую компанию. Вроде бы как со счета на счет.

– А, понятно, – грабить стало нечего.

– Не совсем так, – возразил Альвего, – В наших краях ваш Платежный Строй не работает. Но прибыль упала…

– А что вы скажете на то, чтобы присоединиться к Платежному Строю?

– В смысле?

– Князь поставит на вашем острове передающую вышку. Платежный Строй будет работать и здесь тоже. Вы станете получать долю прибыли.

– Вы должно быть шутите?

– Нисколько. Посудите сами, Альвего. Как долго вы сможете заниматься пиратством? Три, пять лет, десять? Рано или поздно ваш флот разобьют. Не лучше ли уже сейчас начать встраиваться в континентальную торговую сеть? Ваши острова расположены очень удобно, под рукой Хонара, что связывает побережье с материком. Вы сможете зарабатывать на грузоперевозках и складских услугах гораздо больше и без всякого пиратства.

– Может вы и верно говорите, Ольха, – Альвего наконец-то заговорил так же деловито, как сама Ольха, – Но вы не понимаете главного. Губернатор – выборная должность. Вы ведь уже успели насмотреться на наших «островитян».

– Успела, – не стала спорить Ольха.

– Как только мой отец поставит эту самую вышку, он в тот же день лишиться своей должности. Причем вместе с головой.

– И ваш ответ?

– Разумеется, ответ – нет. Здесь и говорить-то не о чем, – деловитая сухость пропала из его голоса, и он снова заговорил покровительственно, будто богатый ухажер, снизошедший до простолюдинки вниманием своим, – Мой отец даже собирался вас публично казнить.

– Что-то новенькое, – Ольха попыталась скрыть испуг, но получилось у нее плохо, – А я-то в чем провинилась?

– Ну, казнить вашего князя у него возможности нет, – буднично пояснил Альвего, – Но нашему сброду и княжна сойдет. Мой отец называет это – жертва на заклание. Надежный способ утихомирить недовольную толпу.

– Вот даже так, – Ольха шумно вздохнула. Такого оборота она совершенно никак не ожидала, – Но теперь он передумал меня казнить?

– Нет. Я выпросил у него отсрочку до завтрашнего вечера.

– И что даст эта отсрочка? – спросила перепуганная Ольха.

– Она поможет вам принять решение, Ольха, – Альвего улыбнулся самодовольно, – Наша с вами помолвка – тоже большое событие. Не менее надежный способ утихомирить недовольную толпу.

– А вам это зачем? – Ольха была теперь не только напугана, но и сбита с толку.

– Я же сказал, вы мне понравились, – просто ответил Альвего, – Уверен, из вас получится хорошая жена.

«Вот это нравы у них, – подумала Ольха ошарашенно, – а главное, он так спокойно мне это все излагает. Неужели он думает, что после такого, я за него выйду, и будем мы жить-поживать, да добра наживать?» Она допускала конечно мысль, что однажды кто-нибудь сделает ей предложение. Но чтобы вот так в виде ультиматума, либо под венец, либо на плаху, такого она даже помыслить не могла. И тут она разозлилась, по-настоящему, – «да что этот конюх вообще о себе возомнил?»

– Слушай, Альвего, – она умышленно перешла на «ты», – А не боится твой папаша, что казнь посланника, прибывшего с посольской миссией, равнозначна объявлению войны? Или на это ума у него не хватает?

– Не боится, – вспышка Ольхи его не смутила и не оскорбила, как оскорбила бы любого благородного человека. По всему судя, был он на конюха похож не только внешностью, но и воспитанием, – Только старухи шаловливых детишек пугают страшными сказками про Белого Волка. Пальчиком грозят – не вставай на пути у Красного князя. Нет, мой отец в это не верит. Тогда уж заодно придется поверить в бубен Костяного Принца. Только не будет этого. Не надейтесь.

– Ну хорошо, – Ольха невольно сжала кулаки, – Сколько времени у меня на раздумье?

– До завтрашнего полудня. И я сразу предупреждаю. Если выйдете в море, вас догонят очень быстро. Награда за вашу голову уже объявлена. Но пока вы остаетесь в порту вас не тронут.

Ольха больше ничего не сказала. Быстрым шагом она вернулась к своей лошади, вскочила в седло и поскакала в порт. Альвего ее не преследовал и правильно делал, иначе она бы приголубила его боевым проклятием. Но Альвего и не собирался ее преследовать. Она и так была у него в руках.

Доскакав до пристани, Ольха, спешившись, даже не стала привязывать лошадь. Пусть гуляет, где хочет. Пусть даже лошадь украдут. Это будет ее маленькая месть. Она прошла по причальным доскам, сердито грохоча каблуками так, будто гвозди вколачивала и поднялась на палубу. Все парни были в сборе, ждали ее. Еще ни слова она не сказала, а они уже догадались, услышат недоброе.

– Сто слусилось, рассказывай, – насупленный Короток ждал даже не ответа, отчета.

Отмалчиваться, а тем более врать сейчас было бы не по уму и не по совести. Ольха пересказала парням весь разговор с доном Альвего.

– Так вот почему они нас задирали все время, – догадался Вершок, – Раз мы служим Вересу, то вроде как тоже виноваты, что из-за Платежного Строя у них добыча оскудела.

– Тосьно, – подтвердил Мышонок, – Все те предлозэния от капитанов, ну, в команду вступить, гнильсой попахивали. Узнали про награду за насы головы, и стали предлагать. Выманили бы нас в море и прирезали. До сего зэ народец здесь паскудный!

– Скажите мне, парни, – спросила Ольха, – На нашем корабле можно уйти от погони?

– У нас судно речное, – ответил один из Бобров, – На реке ушли бы. Но дойти до реки нам не дадут. В море нагонят.

– А скажите еще, – Ольха сдаваться так просто не собиралась, – Мне этот Альвего наплел про нападение мертвецов, и что придут они под звуки бубна. Сам он, правда, в это не верит. А вы, парни, вы тоже никакого бубна не слышите? Прислушайтесь, а? Сейчас как будто даже отчетливей звучит…

Они послушно прислушались. Бум… бум… бум…

– А! Так это в бубен бьют! – Вершок обрадовался, осознав, наконец, причину своего подспудного беспокойства, – А я все думал, то у меня в висках стучит.

– А ведь точно, он давно уже слышен, – парни подтвердили, что бубен слышали и раньше, но отразили это только теперь, – И что делать будем?

– Не знаю я пока, что делать, – Ольха развела руками, – У нас ночь впереди. Я думала попытаться сбежать на нашей ладье…

– Уж лучше захватить морской корабль с большими парусами, – Вершок, изумленный собственный сообразительностью, со значительностью поднял вверх указательный палец и посмотрел победно на друзей. Ожидаемого отклика в их глазах он не встретил и сник, потому что вспомнил и сам, что мореходы из них никакие, даже назначения половины парусов они не знают. Но тут к нему пришло еще одно озарение, и он выпалил радостно, – А мы тогда захватим его вместе с командой!

– Эк ты загнул, с командой.

– Предложи, что получше.

– Правильно Вершок говорит. Ночью захватим морской корабль. Другого выхода нет у нас.

– Да нам даже из бухты выйти не дадут.

– Вот что, парни, – Ольха взяла слово, – Дождемся ночи, там видно будет. Подсказывает мне чутье, что в легенду про бубен Костяного Принца наш простоватый дон Альвего поверит чуток пораньше, чем усвоит простую истину – не вставать на пути у Красного князя… дождемся ночи.

– Как сказэс, Ольха. Здем.

Ждать до ночи не пришлось. Мертвецы пришли на нескольких судах, когда раскрасневшееся солнце еще висело над морем, подкрашивая и сам остров, и накатывающие на берег волны в багровые оттенки. Несмотря на все свои предрассудки, пираты перед восставшими мертвецами не струсили, все ж таки самой большой напастью в этих водах они давно и убежденно привыкли считать самих себя. Островитяне попытались остановить мертвых на входе в бухту и, как им думалось поначалу, вполне удачно.

Половину судов потопили сразу, разрядив метательные машины. Другую половину уверенно теснили, мертвецы и так-то были медлительны, а неумение управляться с парусами и вовсе делало их легкой добычей. Капитан «Серой Саранчи» что-то весело орал со своего капитанского мостика и забрасывал на приближающиеся суда бутылки с зажигательной смесью. Мертвецы даже не пытались тушить вспыхивающие пожары и просто спрыгивали в воду.

Однако кое-чего защитники острова не учли. Мертвец, ушедший на дно, продолжал идти уже по дну, воздух для дыхания ему не требовался и корабль ему уже был не нужен. Когда пираты-островитяне это поняли, стало поздно. Выходящие из пенной волны мертвецы уже заполонили собою обреченный берег, убивали живых защитников и превращали их в мертвых захватчиков.

А когда мертвецы заскреблись по заросшим ракушками днищам пиратских кораблей и начали прямо из грязной причальной воды выползать на палубы, довольно ловко цепляясь за свисающие с бортов снасти и любые другие мыслимые выступы, капитан «Серой Саранчи» понял, что, перегородив выход из бухты подожженными судами, загнал в ловушку сам себя. Началась паника.

– Другое судно захватывать не будем, – решила Ольха, – Из этой пылающей бухты только на нашем речном суденышке и можно выскользнуть. Давай Мышонок, вставай на руль.