Текст книги "Азбука семейной жизни. Детектив"

Она потянула его в комнату и тут вытянулась на детском диванчике, оставив ему место рядом с собой.

– Ложись. Поцелуй меня.

Егор лег рядом и повернулся к Насте, обнял, легко касаясь её кожи. Она сама обняла его за шею, потом за плечи. Поцелуй получился долгим и сладким. Егор оторвался от губ, волшебных губ бога-Насти и посмотрел на нее – понравилось ли ей. Она не шевелилась, она ждала. Он снова стал касаться ее, гладил, дотрагивался до маленьких темных сосков крошечной, почти мальчишеской груди, которая совсем исчезла, когда Настя лежала вот так, вытянувшись на спине. Он целовал ее, и гладил, гладил и целовал, касался везде, где она позволяла, боясь сделать больно этому божественному созданию, кожа, каждая клеточка которого была бесценна, несла в себе кусочек бога, его музыку, его звуки, его чувства…

Настя сама прижала его к себе и раздвинула ноги. Он вошел, медленно, как можно медленнее, как можно нежнее, боясь, что она передумает в последний момент, а Настя могла, она такая, она могла встать и уйти, и ничего не сказать, или посмеяться над ним и над его… да пусть, пусть смеется… Настя…

Она заснула сразу, как мужик, заснула у него на плече, сладко, как ребенок, и легкий румянец появился на её белых, не тронутых солярием, щеках.

Настя… бог… колдунья… Он будет ее охранять… он не даст ее обидеть… Егор тоже закрыл глаза и заснул… крепким сном человека, держащего богиню в объятиях…

Глава 12. Головы

Евгений открыл квартиру. Странно. Света нет. Он вышел в коридор и заглянул за приборный щит.

Там было все в порядке. Неужели пробки перегорели? Для него это не было проблемой. Он всегда умел все делать. И пробки поменять, и люстру прикрутить, и краны починить.

Пробки на месте. Да и сам свет тоже горел. На лестнице.

Он снова вошел в квартиру. Что-то настораживало его, что-то было не так.

Может, лампочка перегорела, – запоздало мелькнула у него мысль, но проверить это уже не хотелось. Он просто прошел на кухню и зажег чайник. Так все надоело. Устал ходить туда – сюда, ничего не зная и не зная, что делать да и как делать, когда все течет само, вне его желания и его усилий.

Он щелкнул выключателем на кухне. Странно, а тут свет был. Значит точно, в прихожей перегорела лампочка. Ну почему он сразу не понял этого.

Хотелось плакать. Это странно для мужчины в таком возрасте с лысиной на голове. Но все как-то так рушилось, и так было туманно все и непонятно, что происходит. И то, что раньше подчинялось ему беспрекословно – вот дочь– она же его ребенок, она должна его слушаться – нет – все —вырвалась, как тайфун, и никакие силы не могли вытесать кол на ее дурной голове. Ведь ясно же, что там происходит что-то неладное. Сколько можно… хоть бы позвонила…

Чай… горячий… как это кстати… насморк так и не прошел… Это создавало приличное неудобство, а, главное, постоянно болела голова.

Интересно, есть ли в доме мед.

Евгений взял блюдце. В шкафах вообще было пусто. Четыре чашки, четыре тарелки, блюдца. Хотя кухня была большая, и жена очень любила готовить… Да, тут было чисто, опрятно, и… пусто…

Он налил себе меда, чтобы не есть из банки. Пальцы испачкались в липкой, тягучей массе.

– Я даже руки не вымыл. До чего дошел, боюсь в ванну зайти…

Евгений и не подумал улыбнуться. Может, для кого-то это была игра, для кого-то он стал простым сумасшедшим, а он сам твердо был убежден, что он видел то, что видел. Жена, ванна, полная крови, трупы, бритвы.

Самоубийство… точно как у Марка… и лезвие бритвы… точно как у Марка…

Да…

Механически, почти не отдавая себе отчета в том, что он делает, Евгений встал и пошел к ванне. Секунду он замешкался у выключателя. Наконец, щелкнул кнопкой и почти одновременно открыл дверь.

Увиденное ослепило его.

Ванна была полна красной жидкости. В ванне была Клава, его Клава, его жена, точно так же, как и в прошлый раз, опустив голову, лежала в ванне, рука свешивалась, и кровь капала прямо на пол… все было точно так же, как и в прошлый раз….

Он с силой захлопнул дверь.

Бешенный поток бешенных мыслей несся со скоростью безумия в его голове.

Возобладала паника.

Он бросился к телефону у зеркала в прихожей и набрал номер.

– Алле, милиция, у меня труп жены в ванне, самоубийство… да… Строгино… Приезжайте скорее, а то он опять исчезнет!

Лучше бы он этого не говорил. Но страх, тот страх, который господствовал в его голове возобладал и выскочил с ненужными словами наружу.

В трубке раздалось громкое ржание.

– А это опять вы, с исчезнувшим трупом жены. И крови много?

– Да, – все-таки продолжал настаивать на своем Евгений, хотя и понимал, что сделал ошибку, – очень много.

– Хотите, мы вам психов пришлем?

– Что такое псих?

– Это бригада скорой помощи. Они на психов выезжают.

– Да нет же… вот она лежит… я вижу…

Он оглянулся. Дверь в ванну он захлопнул, и ничего видеть не мог.

– Что так жена надоела, что уже спишь и видишь ее в гробу?

– Да нет же.

– Ну ничего, милок, я тебя понять могу, хотя я бы убил тещу.

– Послушайте, ну приезжайте. Поверьте мне в этот раз.

– Ну ладно, ладно, не волнуйся так, сейчас машину тебе вышлю, там у тебя мимо рядом едет… Только в этот раз ты уж на лестнице нас не встречай. Сторожи труп, а то он опять сбежит, и кровь с собой унесет…

– Ладно, я никуда от него не отойду…

Он положил трубку и устало вздохнул. Снова оглянулся на ванну. Открывать дверь не хотелось. Вдруг опять потеряет сознание… Надо чем-то заняться…

Он пошел в комнату, включил компьютер.

Буду сидеть за компом… все-таки… да… отвлекусь, не потеряю сознание и дождусь ментов.

Надо Ольге позвонить… хотя…

– Ольга, – он набрал номер на мобильнкие, почему—то страшно было даже отойти от компьютера. – Ольга, опять…

– Что опять?

– Ольга, опять труп в ванне, точно такой же.

– Чей?

– Ты еще спрашиваешь…

– Ну да, раз точно такой же…

– И ты…

– А ты вызвал милицию?

– Вызвал… они, правда, ржут… – не знаю… – приедут, или нет… но обещали.

– Жди…

– А ты может, приедешь? И Потапенко возьмешь?

– А ты в квартире?

– Да… я не уйду… я буду сторожить…

– Ладно приеду… только Потапенко надо найти…

– Ты найди Потепенко и приезжай. Я буду вас ждать…

Милиция приехала довольно быстро. Евгений открыл дверь и сразу кинулся в ванну. В этот раз он не хотел пропустить момент демонстрации. Нет, конечно, он не был рад, что жена его умерла. Ни в коем случае. Хотя он ее и не любил. Но важнее было доказать, что он не сумасшедший. Пусть там умрет, кто хочет, но он, вот он – нормальный, он живой, нормальный, и все у него хорошо, и голова, и руки, и ноги…

Он открыл дверь ванны и, не посмотрев, махнул рукой…

– Вот.

– Что? Я не знаю… вызвать писхов, или содрать с него за ложный вызов?

– Что? – Евгений обернулся.

На полу во весь рост вытянулся кошка. Она лежала в блаженном сне, повиливая хвостиком, и даже не подумав открыть хоть один глаз на непрошенных посетителей.

– Может, заберем его за хулиганство?

Дежурные откровенно ржали. А что тут было смешного?

– Из квартиры вы не выходили?

– Нет, я сидел в той комнате, в большой… у компьютера…

– Да тоже вариант, жена лежит мертвая в ванне, а вы, значит, сразу к компу, в порносайты – шлюху вызвать. На дом… Ну бедняга, как натерпелся-то от жены-то…

– Что вы понимаете, я боялся снова сознание потерять, а надо было сторожить.

Дружный смех приехавших прервал излияния физика ядерщика.

– Ну да, хоть в этот раз вдовцом остаться, а то так всегда… вроде покончила с собой, а жениться снова нельзя… а вдруг она живая, появится… трупа-то нет…

– Послушай, а может, это у него методика такая? Убил жену… ну где-то убил, а нас вызывает и вызывает… а потом она и, правда, пропадет, а он скажет…

– А что он скажет?

– Ну во всяком случае вряд ли подозрение падет на него.

– Ну почему… как правило, убивает муж… или жена…

– А жены в командировке нет?

– Нет.

– Ясно… трупа нет, жены нет, никого нет, только один растерянный, сумасшедший муж, стороживший снова сбежавший труп… никак не умирающей жены…

– Ну считай, мужик, тебе повезло… тебя уж точно заподозрили бы в убийстве… ты слишком неадекватно ведешь себя…

– Да никуда я себя не веду… я и так с ума схожу… а тут еще все это на меня обрушилось…

– Ладно, с санкциями позже решим, уезжаем.

– Вы бы хоть посмотрели… Может, кровь на полу.

Физик осекся, встретившись с суровым взглядом приехавших.

– Может, еще и скорую вызвать, чтоб пульс у трупа пощупать?

Тишина, внезапно обрушившаяся на Евгения, повергла его в уныние. Так не бывает. Он нормальный. Он ходит на работу, сидит с микроскопом, пишет доклады, ездит на конференции. У него все нормально. У него есть сын, есть дочь, есть жена… только куда она делась… где жена, что за дурацкие мистификации… и никто не верит, никто не верит и не хочет найти жену… ну вот нашли бы жену. Ну у нас хоть кто-то занимается поиском людей и помощью… И хотя бы есть кто-то, кто верит человеку…

А зачем верить, когда все врут… все врут всем… и, наоборот… конкурс идет, как бы получше соврать… позанимательнее… а когда, как он, Евгений, так неудачно и неправдоподобно типа соврал, то и в психушку посадят… а ведь он говорит правду… он видел…

А если не видел – то надо бы анализы взять, вдруг накачали какой-то галлюциногенной наркотой… а кто накачал?

Кроме Ольги он не был ни у кого… а в этот раз он у нее и чай не пил…

– Дверь опять не закрыл.

В квартиру вошла Ольга. За ней потихонечку всосались Потапенко и Николаич.

– Что опять труп исчез?

– Да, ты не поверишь, я вот тут, тут сидел, дверь… дверь не помню, но не важно, я никуда не уходил, я сидел дома, за компом.

– Ну за компом, но не над трупом же. Надо было сидеть тут, над трупом, в ванне стульчик поставить что б…

– Я бы снова в обморок клюкнулся.

– А ты что падаешь в обмороки?

– Да с детства от вида крови… даже если сам ранюсь… если много крови, я всегда теряю сознание.

– Так, так… – Потапенко удивленно посмотрел на физика… – И это знали дома? И вообще, кто это знал?

– Да все это знали.

– Я не знала, – Ольга пошла на кухню и поставила чайник. Похоже, она вполне чувствовала себя тут как дома и ориентировалась свободно. Во всяком случае, без чая она существовать не могла.

– Жена знала?

– Ну а как вы думаете? Мы почти 30 лет вместе… 26…

– Да, за такой срок и более изуверскую казнь можно было придумать…

– Ну что?

– Что… чтобы убить жену не надо иметь мотив… просто от неприятия, раздражения, плохого настроения…

– Ну тут плохим настроением не пахнет. Готовили тщательно. Во всяком случае, явно отлично знали, что ненормальный.

– Да я…

– Да вы, – вдруг грубо одернул его очкарик. Чувствовалось, что его раздражение рвется наружу. – Аня ваша поет?

– Не поет, но она актриса.

– Ах актриса.

Потапенко вдруг что-то вспомнил, и пошарил у себя в кармане. Пакетик, пластиковый и прозрачный, появился у него в руках.

– Приглядитесь к этой вещице. Вам она не знакома?

Физик уныло взял пакетик в руки. Равнодушно посмотрел на содержимое.

– Это мое кольцо.

– Не маловато?

Потапенко, хмыкнув, посмотрел на маленький кружочек пустоты, держащий странный кристалл впаянным внутрь штырьком.

– Ну, то есть, это кольцо моей бабки. Я подарил его жене, а ей оно было на мизинец, она никогда его не носила. Вот видите, этот штырек там внутри кристалла, это голова льва. А жена была львом по гороскопу. А брильянт, наверное, потом насадили.

– А бабушка кем была?

– В каком смысле?

– Раз льва на кольце носила.

– Дрессировщицей, – подал реплику Николаич.

– Да нет, она просто… Это кольцо привез ей дедушка из Китая. Там это что-то значило, что-то про любовь. Но брильянта тут не было.

– Все становится интересно.

Ольга шарила по шкафам в поисках чашки и сахара. Она наткнулась на тарелку с медом.

– Я бы не советовал тут хоть что-то трогать и есть.

Тихое напоминание вернуло всех в действительность странной квартиры. Ольга приостановила свои действия, но, потом подумала, и налила себе чай. Потянувшись за пакетиком с кольцом, она все-таки села и стала внимательно рассматривать камень.

– Для начала, вы знаете, что «зазеркалье» распущено? Что убиты еще трое, и что ваша дочка – Анна – да кажется? Ваша дочка уехала. И поскольку здесь ее нет, а здесь ее нет? Она вам не звонила?

– Как убиты? – Евгений вообще утратил способность соображать. – Как убиты… что… Аня-то где?

– Нет, четверо убиты.

– Да еще четверо убиты… и сам Пэрнст.

– Так, а где Анька… может, она к брату поехала, почему она не дома, как так, где Анька, где моя дочка?

Евгений кинулся к телефону. Кнопки затрещали под его пальцами.

– Ладно, он не скоро придет в себя. Давай осмотрим, что тут.

Тихо и осторожно Потапенко и Николаич прошли в ванну. Тут была идеальная чистота.

– А волосы у вашей жены какие?

– У нее длинные, черные волосы, в пучок она их закатывает.

– Ой, – на кухне вскрикнула Ольга.

Все бросились к ней. Она сидела все так же за столом, перед ней стояла чашка чая, в руках она держала пакетик.

– Что – «ой»?

– Кольцо в чай уронила.

Она взяла ложечку и достала кольцо, не сразу давшее себя поймать. Некоторое время оно позвякивало, убегая и сопротивляясь погоне, по стенкам чашки.

– Оно уменьшилось.

– Что?

– Да, посмотрите. Вот она, и правда, голова льва. А брильянт исчез.

Николаич, с не предполагаемой в нем юношеской быстротой, рванулся к чашке. Мгновенно он накрыл ее рукой.

– Не пить! – вскрикнул он. – Ничего не трогать, все к эксперту.

– Ну я дурак, алмаз от кристалла не отличил.

Ольга тряхнула своими рыжими волосами. Она пыталась переложить кольцо в пакетик. Прямо рукой.

– Да не трогай ты его, дурында, —в последний момент Потапенко ударил её по руке, кольцо покатилось на пол.

– Потому и в мусорке колечко оказалось. Она боялась его взять потом, как растворила яд.

– Кто она?

Потапенко и Николаич переглянулись.

– А может, это кукла была? – вдруг высказал неожиданное предположение Евгений. Похоже, у него и правда начинала ехать крыша. Он не хотел даже предполагать, что его дочь имела какое-то отношение к этому всему. И физик уводил разговор, пытаясь переключить внимание с процесса на процесс

– А куда она делась?

– Ну… в конце концов.

– Молчи уж… ты, небось, как кровь увидел, все… выключился…

– Да нет же… я в этот раз не отключался… а где Аня?

– Не забывайте, что квартира на первом этаже.

– Ты где сам сидел?

– Вот тут.

Евгений прошел в комнату.

– Двери комнаты и ванны были напротив друг друга, небольшой коридор – вот все, что было между ними.

– И что?

– Что, что, комп включил, почту смотрел.

Компьютер стоял у окна.

– Так ты не видел, что происходит в ванной…

– Не видел, да…

– А дверь в ванну была открыта?

– Нет, я точно помню, что закрыл ее.

– Значит, ты уселся тут и ждал ментов. А какой смыл, если ты выпустил дверь из виду? Если бы ты решил подстеречь труп, то почему ты так далеко отошел?

– Ну кровь…

– Но дверь была закрыта. Сел бы у двери, сидел бы… чтобы никто…

– А куда оно делось? Ну не видел я дверь, но…

– Да в том-то и дело, ты не видел ни дверь ванны, ни входную дверь… ни кухни, ни коридор на кухню…

– Но в прошлый-то раз я сидел на лестнице.

– На лестнице ты потерял сознание, и мимо тебя армия прошла в твою квартиру, а ты и не очухался…

– Какая еще армия?

– Скорая, милиция…

Физик опустил голову. Правота Николаича была очевидной.

– Значит что – некто мог исчезнуть, разыграв свой спектакль, и во входную дверь и в…

– Окно на кухне.

Все, не сговариваясь, пошли на кухню. Первый этаж не вынудил хозяев этой квартиры поставить решетки. Зато это были стеклопакеты.

Под окнами рос кустарник.

– Может, выйдем на улице посмотрим?

– Конечно.

– Так все, я еду к сыну, Аня наверняка у него.

– А почему дочка едет к брату, а не к отцу?

– Так они же…

– А ты вроде ее устроил в «зазеркалье»? Разве это была не ее мечта?

– Мечты наказуемы.

– Пойдемте, посмотрим под окнами.

– Послушайте, зачем ей было ходить под окнами, если она могла спокойно уйти через дверь.

– То есть, вы все-таки думаете, что это была жена?

– А кольцо?

Ольга все это время молчала. Она никак не могла понять, почему проблема с кольцом вдруг потерялась и ушла в сторону, и никто больше о нем не говорит.

Потапенко сверкнул на нее глазами из-под очков. Она замолчала.

– А зачем это ей нужно?

– А вдруг бы он сидел и караулил под дверью? Откуда она знала, что он возьмет и уйдет?

– Нет, но зачем, зачем ей нужны эти розыгрыши?

– Да откуда я знаю? Может она сумасшедшая?

– Так, вот вам ключи, я поехал, я поеду к сыну… Не могу тут оставаться ни секунды…

Евгений положил ключи на стол кухни и повернулся к двери. И вдруг остановился.

– Ты чего? Уходишь, так иди… Не пойму только, чего ты нас тогда вызвал?

У Потапенко явно было что-то на уме. Он буквально выталкивал Евгения из дома.

– Смотрите…

– Что?

Физик стоял в коридоре, не поворачиваясь, не в силах оторвать взгляда от того, что он увидел.

– Что, опять труп? Где? На вешалке?

– Смотрите…

Потапенко и Николаич меланхолично подошли к нему и посмотрели туда, куда уставился ядерщик.

– Ну что, – сзади подошла и Ольга.

– Ничего себе, – присвистнула она и первой протянула руку, чтобы дотронуться до этого.

– Не трогать! – во второй раз остановил ее Николаич.

На вешалке, как ни в чем не бывало, как будто висело тут всегда, поверх пальто и круток находилось тело.

Молодое, красивое тело, немного посиневшее и утратившее свои первоначальные краски, было прикреплено к вешалке скотчем и спокойно глядело на все происходящее.

– Да это Таня.

– Какая Таня?

– Это Таня с «зазеркалья».

Николачи дотронулся до тела.

– Здесь только одна голова… А одежда к голове… скотчем…

– Ужас, – только и смог сказать Евгений и отвернулся.

– Выходит, убийства продолжаются. «Зазеркалья» уже нет, а…

– А это точно она?

– Ну да.

– Она должна была уехать… Да точно, с Артемом они уехали из… с дачи Валеры Ванидзе… и…

– А куда они уехали?

– Неизвестно. Они свалили до милиции.

– Надо милицию вызвать.

– Да что, в конце концов, происходит? Почему в моем дома появляются и исчезают…

– Ну, эта голова не исчезнет… мы втроем ее видели… Я пощупал…

Николаич снова дотронулся до головы. Провел по щекам… закрыл глаза…

– Ужас… Нет, это не папье-маше… Это тело, не воск.

– Так что делать-то? Где моя дочка? Значит, ей грозит опасность.

Потапенко сел. Он опустился прямо на табуретку в коридоре. Он смотрел то на голову, то на Евгения, то на Ольгу и Николаича.

Ничего себе отпуск он себе устроил. Да еще в какое-то сумасшедшее дело влез.

То, что убийца сумасшедший, он уже не сомневался. Хотя мотив мог быть у каждого.

Разве все наши мотивы, желания и мечты – это не сумасшествие.

– Все, это конец, я даже не знаю, что теперь и подумать, – Ольга прислонилась к стене.

– А раньше, что ты думала?

– По поводу?

– Ну не знаю…

– Ну я думала, что Марка убила Офелия, но потом, когда Офелию убили, я подумала, что его убила сама Рита…

– Вообще все выглядит нарочито глупым. Все абсолютно выглядит глупым. Вся цепочка преступлений выглядит нелогично глупой…

– Какая цепочка?

– Ты хочешь все преступления связать в одну цепь?

– Может, это случайные совпадения?

– Не верю я в случайности…

– А какая цепь?

– Марк – раз, Разина – два, Офелия, – три, Юля, Пэрнст, Сергей…

– И труп в ванне.

– А это тут при чем?

– Может, было бы и не при чем – но при чем здесь тогда голова этой вот… как ее. Как ты говоришь?

– Тани.

– Да Тани.

– Давайте разложим…

– Марка убивают – ампула с препаратом, лишающим воли… диктуют придурковатую записку и! что вообще абсурдно – подбрасывают саму ампулу… – мол подавитесь… я вот отравил, убил и порезал и утопил – короче… прямо у вас под носом убил и все…

– Потом режут Разину. В примерке. Режут и все… По горлу… да… а она шепчет имя Марка…

– Да… потом, прямо за поносом умирает Офелия… без комментов… потом режут Пэрнста прямо на Юльке и тут же наблюдавшего Сергея…

– Тоже режут… уже без всяких препаратов.

– Кольцо…

– Потом режут Таню…

– И что? Я не вижу ни связи, ничего вообще…

– И при чем здесь его жена?

– Когда приехали менты и увидели что ванна пуста, что они подумали? Что я сумасшедший.

– Правильно.

– Ты хочешь сказать, что хотят Женьку подставить? Теперь у него тут явный труп… и все сейчас спишут на него? Посадят его в дурку и все? И кольцо его…

– Он не мог утопить Марка… туда не мог попасть в зазеркалье-то…

– Он мог передать ампулу Ане, дочке… и кольцо…

– Не вмешивайте сюда Анечку!

– Да, и она демонстративно оставляет эту ампулу на виду… мол, вот… я его отравила и написала записку…

– Погодите, погодите… а что на ампуле написано было? Они же принимали кофеин. Может, он сам принял, думал, что это кофеин… кто-то ему подсунул вместо кофеина этот препарат… и все… потом просто сказал, что делать и все…

– Почему ампулу не спрятал?

– Не нашел.

– Как не нашел?

– Так Ритка же забрала и ампулу и записку… и спрятала…

– Так зачем было оставлять?

– Ритка пришла и спугнула, может закатилась, а потом… не нашел.

– А Офельку?

– Ну, Офельку было убрать легче простого… в ночной салат подсыпать…

– Или в йогурт.

– Ну йогурты там все лопали.

– Она салат делала из последних йогуртов… так что… колечко окунула в месиво и в помойку.

– Тогда это точно кто-то свой.

– И не один… у этого участника был сообщник на свободе. Ты говоришь, что жена твоя врач?

– А где моя дочка?

– Да погоди ты с дочкой… как раз ей, как я понимаю, ничего не угрожает.

– Что вы хотите сказать?

– Что твоя жена тут по уши…

– А ванна, при чем здесь моя ванна?

Физик сделал шаг к двери в ванну. Он резким движением открыл ее, распахнул и щелкнул по включателю. На такой театральный жест все обернулись.

– Ну как при…

Потапенко осекся, он хотел продолжить говорить, но не мог, потому что то, что было в ванне зеркально повторяло только что увиденное. Прямо на кране висела голова. Скотч шел по щекам и, подхватывая ее снизу, клеился к крану.

– Артем, – прошептала Ольга, сразу узнав красивый прищур, так странно сохранившийся на отделенной от туловища мертвой голове мачо.

– Мда…

– Это мог сделать кто-то из присутствующих.

– Я? – Евгений смотрел во все глаза, но все же понял суть предложения.

– Да мог и ты. Выдумал какой-то труп, чтобы подбросить тут реальные мертвые головы… да еще и нас позвал – типа алиби…

– Ольга тоже могла, почему вы ее не подозреваете?

Похоже, физик потерял последние остатки самообладания. Рушилось все. Какое-то «зазеркалье», и все, что с таким трудом строилось год за годом, – жена, дети, квартира, спокойная жизнь, ну да, бывшая любовница, к которой время от времени можно было приехать и поплакаться в жилетку – все рухнуло В один… нет не в один…

– Да все началось с «зазеркалья»… С продажи квартиры.

– Послушай, а кто продажей квартиры у тебя занимался?

– Жена.

– Ты говоришь, она в командировке.

– Ну это сейчас, – Евгений осекся, обернувшись на голову в ванне. – То есть, где она сейчас…

– Ладно, ладно.

– Короче, мы вас обоих задерживаем, до выяснения обстоятельств.

– Но дочка, как же…

– Дочка, а ты знаешь, где дочка?

– У сына…

– Дедка за репку, репка за детку…

– Что с головами делать?

– Вызывай сюда всех, эксперты, криминалисты, все, кто там есть, всех пусть разбудят и сюда привезут.

– А…

– Надо это остановить… Не могу больше приезжать на свеженькие трупы.

– Мне надо к дочери.

– Все… хватит в игры… это уже не исчезнувший труп, это реальные двое ребят, которых кто-то только что убил, отрезал головы, привез сюда и подвесил, одну в ванне, другую в коридоре.

– Ну в коридор просто…

– Так кто где был, когда голова появилась в коридоре…

– В коридор могли из двери.

– Ну да дверь была незакрыта.

– А в ванну?

– Да что же это такое, вы что… трупы ходите считаете, или преступника ищите?

– Ты знаешь… тут топтаться нечего.

Потапенко посмотрел на Ольгу. Рыжие волосы, темные глаза смотрели грустно, куда-то в себя, казалось она полностью отсутствует. А вдруг и правда, она замешана во всем этом?

– Что думаешь, кто это?

Когда-то она здорово помогла ему. Он не мог поверить, что это одинокая женщина пошла на поводу….

На поводу чего? Любви к любовнику? Типа что… старая любовь не ржавеет? А разве это старая любовь? Первая? Очень не похожи были отношения этих двоих на какую-то там, пусть даже и первую, любовь. И потом, столько лет… жена, дети… у нее взрослый сын, женился уже… и вдруг она решила… Решила – что? Может она просто сошла с ума… и пошла на поводу у собственного безумия…

А может, Ольга сошла с ума от всей этой лжи и решила перерезать все «зазеркалье»… И она очень странно смотрит…

– Оль, о чем ты думаешь…

– Боюсь, что я знаю, кто это сделал…

– Кто?

– Капитан Немо…

– Так, ну ладно, ведите их на фик в камеру.

В коридоре уже суетились люди. В ванне работали эксперты.

– Нет, ну разрешите мне найти свою дочь… Я не мог, просто не мог убить, у меня времени не было.

– Ну ладно, этого придурка можете опустить, а женщину в наручники и в камеру. Пусть сидит…

Евгений рванулся к выходу…

– Зря ты уходишь, – прошептала вслед убегающему физику Ольга.