Текст книги "Комэск-13. Книга 2. Лейтенант"

Паук провел селфтест, законнектился с «Альфой», принял целеуказание и, довольно пискнув, скрылся в проломе потолка. Уже через несколько секунд он оседлал ближайший перебитый кабель и, шустро перебирая лапками, принялся сращивать оптоволоконную проводку.

Давай, малый, не подведи меня! Я же займусь более грубыми задачами – сваркой труб, задумчивым ковырянием в энергощитках и прочей интеллектуальной работой на уровне замены горелых предохранителей. Ну а что поделать? Такова часть сделки с корабельным ИскИном…

Через шесть часов монотонного труда я устало разогнул спину. Хлебнув из поилки БКС питательного раствора, сфокусировал зрение на внутреннем интерфейсе. Хм, а ведь неплохо!

Стопочка глиф-репортов радовала толщиной. Учетка пополнилась новыми записями о выполнении практических работ, а полоса опыта неприлично подросла. Вот и славно!

«Миелафон» также излучал довольство. Рейтинг боеготовности корабля подскочил на двенадцать сотых процента! А ведь нехило! Кто бы мог подумать, что один техник, пусть даже с умной отверткой в руках, способен за авральную смену ТАК подтянуть уровень БГ крейсера! Видать, угадали с точкой приложения сил – через перекресток проходил мощный узел внутренних коммуникаций корабля. Энерговоды, оптоволокно, кабельные и трубные гребенки, узкие туннели сервисных дронов.

На секунду я зажмурился, позволяя себе приоткрыть завесу над самыми дальними и туманными мечтами.

Вот реанимирую судно, набью полные трюмы техногенными артефактами нескольких рас, да рвану к матушке-Земле!

А там зависну над непотопляемым авианосцем североамериканского континента и спрошу так строго: «Вот какого хрена? Почему пылают границы моей Родины? Зачем планете ваши ценности? По какому праву разваливаете колыбель человечества? Вот как разверну сейчас крейсер дюзами вниз и врублю главный двигатель!»

И пусть только рыпнутся! ПВО корабля вполне способно прикрыть одну шестую часть суши.

В общем: «Хорош всем воевать, голодать и потреблять! Айда творить и созидать! Хотите – приволоку вам из пояса Кеплера платиновый астероид? Или что там еще нашей промышленности нужно?»

Криво улыбнулся собственным утопическим мыслям. Ага, прилетит один такой – за все хорошее против всего плохого. И сильные мира сего сразу же поднимут лапки кверху, пряча под сукно планы мирового господства и склоняя седые головы перед наивным пацаном, отыскавшим большую дубину. Ну-ну…

Пятиминутку розовых соплей прервал резкий алерт системы наблюдения и почти синхронное тявканье автоматической турели.

Кубарем валюсь с туши дохлого дрона, совершая одновременно десяток действий. Активация щитов, приказ на возврат «Мультитула», вывод БКС в боевой режим, считывание логов с тревожных датчиков, сдавленное чертыханье и подхлестывание организма боевым коктейлем.

А ведь плохи мои дела!

И если поначалу я рванулся к турели – поддержать огнем и с интересом поковыряться в ошметках неудачливого визитера, то сейчас пришлось спешно отступать в строго противоположном направлении.

Автоматическая скорострелка даст мне несколько секунд форы, не больше. Повредить штурмбот класса «Мастифф» она просто не в состоянии. Чертовы техносы! Неужели одна из валяющихся вокруг туш все еще мониторит окружающее пространство и исправно стучит уцелевшим товарищам?!

Уйти в родной коридор мне не дали. Сидевшая на пути отхода «мошка» успела передать образ второго «Мастиффа» с уверенностью танка, прущего по тепловой цепочке моих следов. Через секунду канал связи задавила система активных помех и передача прервалась.

Замираю, затравленно озираясь. Противник оставил мне единственный выход, и это очень не нравится моей интуиции. Обложили флажками и гонят на номера? Да ну вас лесом! Прыгай, волчонок, рви шаблоны!

Игнорируя свободный проход, я быстро сверяюсь с картой и отбегаю на десяток шагов в сторону – где-то здесь должен быть люк кабельного колодца! Срываю пласты мха, сканер БКС шарит по палубе. Ну, где же он?!

Штурмботы Роя все ближе. Легкий пехотинец против даже одной такой твари – никак не танцует. Тут нужно отделение тяжей в штатной экипировке РИ Флота. «Мастифф» примерно эквивалентен среднему имперскому боту – это две тоны композитной брони, активные и пассивные щиты, центнер хитрой электроники и мощность залпа как у реактивной установки моего времени. Вы слыхали, как поет дивизион «Града»? Шок и трепет!

Даря мне секунды, с наплечных креплений срывается пара умных ПТУРов, больше похожих на дронов-камикадзе. Подсветив пространство выхлопом мини-турбин, они разделяются и ныряют каждая в свой коридор.

– Бум! Бум!

Последний довод королей. Причем реально последний – на складе таких больше нет. Не убьют меня «Мастиффы» – придушит наш завхоз Сан-Саныч…

Невеселые мысли прерывает писк импланта. «Альфа-Прим» подсвечивает на палубе контур найденного люка.

Торопливо вгоняю нож в щель, пытаюсь приподнять крышку. А хрен там! Сталь люка отнюдь не декоративная, к тому же укатана временем и активным движением на перекрестке.

Понимаю, что не успеваю…

«Альфа» визжит алертами, рапортуя о захвате моей тушки системами сканирования и целеуказания «Мастиффов». На периферии сознания бьется зов Лины: «Пашка, где ты?! Нужна помощь?! Я поднимаю наших!»

Хриплю от натуги, рву искусственные мышечные волокна скафа, наваливаюсь всем весом на стонущий от нагрузки клинок.

Не успеваю…

– Жух! Жух! – Над головой проносятся толстые жгуты плазмы и разбиваются о щиты вырвавшихся из узости коридоров штурмботов.

Нарвавшиеся на столь серьезный калибр «Мастиффы» мгновенно укутываются пленками силовых полей и открывают ответный огонь.

На мини-карте на секунду загорается зеленая союзная точка – «Сварог»! Загорается и гаснет…

Вряд ли тяжа подавили столь быстро. Скорее всего он просто выжал батареи досуха и уже навсегда превратился в памятник самому себе.

– Спасибо… – шепчу я сразу всем.

«Сварогу», богам, «Альфе»… Ибо люк наконец поддается, крышка отлетает в сторону, а я, не раздумывая, ныряю вниз!

Лечу, затем скольжу по пугающе крутому уклону, стараясь не рвать лишних кабелей и заодно вновь взывая к высшим силам – только бы следом за мной не метнули гранату!

Бьюсь о стены, словно кирпич в мусоропроводе. Грохот – соответствующий. Реагировать на препятствия не успеваю – команду на сокращение мышц и группировку конечностей БКС подает имплант.

Выверенная симфония токовых разрядов изгибает меня в судороге и заставляет принять позу парашютиста. Сжавшиеся пальцы вдавливают гашетку оружейного комплекса. Длинная очередь бронебойных боллов перфорирует стремительно приближающийся пол, и уже через мгновение я врубаюсь в него всей массой.

– Крак!!!

Пробиваю препятствие и в окружении кучи хлама влетаю на нижнюю палубу. Пару секунд оглушенно хлопаю глазами и беззвучно открываю рот – компрессионный удар по позвоночнику оказался слишком силен. Затем в игру вступает аптечка скафа, ширяя бойца очередной дозой дури.

– Мля… Сдохну или сторчусь! – шепчу я сам себе, сглатывая наполнившую рот кровь.

Встаю, опираясь рукой на колено. Под перчаткой едва ощутимо вибрирует броня БКС – скаф стряхивает с себя пыль.

Оглядываюсь и реально обалдеваю от увиденного. Гадом буду – земляки! Ну кто еще способен нацарапать на стене жизнеутверждающее слово из трех букв?

С умилением гляжу на подкрадывающегося ко мне мужика с расплющенной арматуриной в руках. Включаю внешний динамик и скромно представляюсь:

– Спокойно, дядя. Я Павел Счастливчик, командир сводного соединения «13-7», капитан «Марата» и прочая, и прочая…

Глава 4

Мужик оказался местным вождем. Не командиром, а именно вождем – со стальными яйцами и диктаторскими правами без временного ограничения. Римское право отдыхает, там диктата выбирали исключительно в критические моменты истории и всего на шесть месяцев. Потом снимали или как минимум – пытались снять…

Скудная среда обитания не позволила импланту трансформировать тело по стандартной программе. Скорее, наоборот – под виртуальный нож пошло все условно лишнее: волосы, жировые ткани, аппендикс, мимические мышцы…

Вместо привычного качка-переростка я увидел перед собой продукт максимальной рациональности и жесткой экономии. Каждая калория под учетом, каждому витамину свое место, а на минералы – отдельная номерная очередь!

Вожак – жилистый и сухощавый, жировая прослойка – ниже критической нормы. Мышечный каркас – невелик, но каждое волокно – прочнее кевлара.

Не знаю, какой из него выйдет пилот штурмовика, но вот диверсант и киллер получится великолепный. Особенно – учитывая профдеформацию тоталитарного лидера.

Моторика выживших бойцов 49-го авиакрыла завораживала. Скупость и плавность движений, четыре вдоха и тридцать ударов сердца в минуту, замороженная мимика. Все во имя выживания.

Невероятно! Разве можно ТАК эволюционировать всего за три года?!

Впрочем, учитывая наличие импланта и татуировки сотен смертей на лицах пилотов… Именно у штурмовиков я впервые увидел синюшные треугольники и зловещие кубы на висках. Двадцать пять и пятьдесят смертей соответственно.

Каждая гибель из-за неприспособленности к условиям окружающей среды – словно проигравшее битву поколение. А за сотню поколений вполне можно выработать новые видовые признаки. В особенности – таская в позвоночном столбе персонального паразита, способного филигранно играться с цепочками ДНК.

Дрожь берет! В небольшом зале – полсотни человек. Смотрят, давят взглядами. Глаза сверкают неверием и одновременно – надеждой. Но даже женщины не могут позволить себе слез. Потеря драгоценной влаги!

Стена людей неподвижна, никто не мнется на месте, не жестикулирует. Абсолютная тишина в отсеке и лишь только в астрале – бурление чувств и шквал немых вопросов. Ощущаю себя нервно подергивающимся живчиком в театре восковых фигур.

А ведь есть у ребят потенциал, есть! И в свете последних событий упускать их никак нельзя! Мой разум стремительно просчитывает варианты, прикладывая новый стратегический элемент к картинке текущего ситуативного расклада на «Марате».

Отдельное подразделение в рамках соединения? Двойная вербовка? Личная гвардия капитана? Отряд «Тени»? Перспективно, ой как перспективно!

Разряжая обстановку и укрепляя знакомство, указываю на несчастного зарядного дрона, придавленного в дальнем углу стандартными цинками для крупнокалиберной кинетики. Имплант уже давно засек ящики бесценного БК и вовсю сигнализировал, требуя скорейшей инвентаризации.

– Пошто животинку тираните?

Кил скупо, и явно насилуя мимику, обозначил улыбку. Ответил коротко и негромко:

– Добыча.

Я бросил недоверчивый взгляд на палки-копалки местных робинзонов. «Заряжающий-Мк.7», вообще-то, предназначен для действий на поле боя, и защищен соответственно. Четыре миллиметра композита условно равны тридцати «мэмэ» броневой стали. Как продолбить арматуриной трехсантиметровую скорлупу сопротивляющейся обезумевшей хлеборезки – я не представлял.

Кил оценил мой скепсис и угрюмо дернул щекой.

– Справились бы. Не впервой. – Затем помолчал секунду и неожиданно добавил: – После того как грохочет за северной стеной – всегда приходят эти…

Я мысленно прикинул наше текущее местоположение на «Марате» и удовлетворенно кивнул.

– Седьмой сектор ПКО. Вы совсем рядом с внешней обшивкой. Скорострелки разнесли какой-то мусор, пересекающий орбиту корабля, а затем дрон метнулся на склад для пополнения БК.

Наращивая уровень доверия, я вытащил из набедренной кобуры тяжелый офицерский «ТТ-плазма».

– Держи, добей несчастного. Все равно он чумной. Вон, таскает на брюхе цисту аппаратного терминатора. Хорошо хоть бегал по стандартному маршруту, не разнося гадость по сектору.

Кил недоверчиво, словно опасаясь розыгрыша, потянулся за стволом. Взяв пистолет, он с тоской и наслаждением взвесил его в руке, благоговейно касаясь матового воронения. Затем вчитался в маркировку и с сожалением покачал головой:

– Плазма. Нельзя стрелять, жжет кислород. Пойми, даже твое дыхание будет оплачено чьей-то смертью. Замкнутая экосистема, баланс ломает любая пиковая активность – от драки до секса вне очереди…

Сделав над собой титаническое усилие, он протянул оружие назад.

А я замер, только сейчас осознавая, в КАКИХ условиях живут эти люди. Гвозди бы из них делать… Сталь и воля!

Сжав губы, покачал головой:

– Оставь себе, это подарок. Держи вот еще… – Отстегнув с набедренного крепления жесткую кобуру, в кармашке которой уютно устроился запасной магазин, я вручил ее ошарашенному старшине и вновь полез в ранец.

Рука шарила среди ништяков, а в моей душе волчонок игрался с некстати проснувшейся жабой. Шикнув на обоих, извлек из бокса НЗ стандартный кислородный патрон. Даже для нас он не был копеечной безделушкой. За годы автономки «Марата» «ка-патроны» выжгли практически все, индекс среды обитания вещь суровая и слабопереносимая…

Вдавливаю активатор, выкручиваю на максимум бегунок мощности. Живительная струя кислорода вырывается из верхнего сопла. Со стороны рукояти так же ощутимо тянет сквозняком – прибор принялся поглощать излишки углекислого газа из атмосферы отсека.

– Вот! И никому не придется умирать! – Я радостно улыбнулся и победно посмотрел на аборигенов.

Что за?!

Парни и девушки быстро мутнели взглядами, их дыхание резко участилось, мышцы начали хаотично подергиваться под пергаментной кожей.

Хлоп! Один из бойцов свалился на вылизанную до блеска палубу. Ах! И рядом беззвучно осела скрученная судорогой девушка.

Сжавший ладонями виски Кил зло прохрипел:

– Выруби! Выруби ее нах!

Спешно деактивирую шашку и вчитываюсь в скупые строчки дистанционного диагноста импланта, пометившего статусами упавшие тела:

– Гипероксия. Кислородное отравление. Динамика: при продолжительной экспозиции – слепота, тяжелая рвота, смерть.

Черт! Накормил, блин, голодающих! Перемрут ведь все!

Оглядываюсь с виноватым видом:

– Сорри, братцы! Хотел как лучше… Не встречал я еще такой расклад.

Кил сделал пару шагов назад, помотал головой, несколько раз сжал в кулаки онемевшие кисти рук:

– Норм, проехали. Найди мы такую цацу раньше – может, и сами бы купились. Ты вот что – если реально не жалко, то включай ее на минимум и кидай в дальний угол. Будем поднимать индекс медленно, на процент в час, не больше. На сколько ее хватит в таком режиме?

Я прикинул объем патрона и выходные данные реагента. Получилось порядка шести тысяч литров кислорода.

– Чуть меньше чем на сутки. Не панацея конечно, но все же…

Кил благодарно кивнул:

– Спасибо. Нам все в дугу. Увеличение ИО даст всплеск роста бурого мха, а это допкалории плюс – все тот же воздух для дыхания. Бурый – он самое то! На вкус, конечно, пенопласт, но выхлоп дыхательной смеси у него – максимальный!

Старшина махнул рукой в сторону аккуратных клумб, огороженных пушечными лентами двадцатого калибра. Считавший маркировку имплант взвыл – драгоценные черноголовые боеприпасы – усиленный патрон с маневровым псевдодвижком. С таким БК зенитка способна всадить очередь из всех четырех стволов в подброшенную в воздух монетку. Причем на расстоянии в пару километров…

Покачав головой, присаживаюсь к упавшей девушке и прикладываю к исцарапанному бедру коробочку автодока. Успокаивающе шепчу:

– Теперь все будет по-другому. Продержитесь еще чуть-чуть.

Аптечка задумчиво попискивает, вгоняя в плоть иглу за иглой. На экране мелькают названия препаратов. Витамины, стимуляторы, базовые наниты, укрепляющие коктейли и вязкая смесь из редкоземельных элементов – столь необходимая для корректной работы импланта. Мертвенную бледность сменяет румянец, дыхание пациентки становится глубоким.

Мне на сетчатку глаза падает лог о проведенных процедурах, плюс – вводящая в ступор рекомендация:

– Внимание! Для корректного контроля над ходом беременности требуется помещение в стационар.

Пытаясь осознать происходящее, я недоверчиво кошусь на плоский живот девушки, на котором отчетливо видны верхние кубики пресса, а затем перевожу взгляд на Кила:

– Не понял… Она что, реально беременна?!

Старшина устало машет рукой и усаживается рядом со мной, прямиком на палубу. Действие для вожака не по статусу, однако хорошо замотивировано – Кил принялся неторопливо подгонять ременное крепление кобуры.

Человека обмануть несложно, а вот псиона – гораздо труднее. Мужик устал. Устал смертельно – до черной депрессии, тихого суицида или срыва в психушный оверкилл.

Три года борьбы за жизнь, три года вне зоны комфорта, три года с тяжелейшим грузом ответственности за жизни доверившихся тебе людей…

С характерным щелчком загнав пистолет в кобуру, Кил пробежался глазами по личному составу, привычно контролируя всех и каждого. Затем чуть расслабился и ссутулился, позволяя себе отклонить прямую спину на несколько миллиметров от нормали. Повернулся ко мне и негромко заговорил:

– Понимаешь… Месяца четыре назад кто-то из девчат докопался до скрытых настроек импланта. Ничего секретного или хакнутого, просто – глубоко закопано. Дефолтные армейские установки раздела «принудительная контрацепция» мало кого устроили. Тем более что беременным полагается внеочередной отпуск, повышение рейтинга, материнский капитал и прочие ништяки от десятка социальных и государственных структур…

Я потряс головой и покрутил пальцем в воздухе, пытаясь указать сразу на все детали постапокалиптического быта.

– Э-э… Какие к черту госструктуры?

Кил обреченно отмахнулся:

– Угу, вот ты им пойди и объясни… Вбили блажь себе в голову и в одну ночь массово нарушили правила внутреннего режима. Кислороду сожгли – уйма! К утру половина подразделения отправилась на воскрешение. Виновных я наказал, но чего уж теперь… Кто-то реально надеялся сбежать из вирта, а кто-то вновь хотел стать матерью. Не забывай – у большинства наших девчонок на Земле остались дети, братья, сестры… В общем, через полгода в этом стальном гробу появится еще два десятка сисечников. Ты, кстати, не в курсе – где тут ближайшая молочная кухня? А памперсы почем? Нет? Вот и я не знаю…

Все еще сомневаясь, я вновь тянусь к мирно уснувшей девушке и осторожно кладу руку на ее теплый живот.

Прислушиваюсь к астралу: физика тела спящей излучает на уровне экстаза – незапланированный отдых, невероятный всплеск живительных элементов в крови и подстегнутая бустерами регенерация.

Психика также светится гиперкомфортом: девушку переполняет непривычное ощущение покоя и защищенности.

А вот глубже, на втором слое сознания – действительно сверкает крохотная звездочка набирающей силу жизни.

Мои брови восхищенно взлетели вверх, но практически сразу же на меня обрушилась всепоглощающая волна беспокойства и ревности. Шарахнувшись от неожиданности в сторону, я морщусь и поворачиваюсь к источнику эмоциональной бури в астрале.

Поймав ревнивый взгляд уже немолодого мужчины, нервно тискающего стальное копьецо, сделанное из обломанного манипулятора серва, я примирительно поднял руки вверх: «Нихт шисен, ай эм э доктор». Казанова, блин, престарелый…

Затем, чуть успокоившись, добавляю:

– Радуйся, дочка у тебя будет. Здоровенькая и с приличным уровнем «пси». Хрен теперь гульнешь от мамки – вмиг вскроет…

Поверил ли мне ревнивец – не знаю, но лицо приобрел задумчивое. А вот остальные девчата доверились вмиг! Секунда, и вокруг моего бренного тела сомкнулась жаждущая медицинского диагноза толпа. Надо признать – что очень милая, стройная и легкомысленно одетая толпа…

То, что меня не раздавили, – заслуга исключительно жесткой скорлупы БКС.

Ошарашенный непривычным хаосом, но не потерявший жесткой хватки, Кил быстро навел порядок. Девчата получили номерки виртуальной очереди и мгновенно рассосались по местам несения службы. Война войной, а за мхом ухаживать надо…

Следующие полчаса я непрерывно щупал плоские животики, ловил контакты со сдвоенной аурой и натужно отделял зерна от плевел.

Мое состояние мгновенно уловила Лина. Километровая дистанция и сотни бронелистов внутренних переборок не помешали девушке почувствовать неладное и подозрительно зашипеть в пси-диапазоне: «Ты чем там занят, кобель драный?! Почему от тебя фонит гаремником? Порножурнал нашел? Мало мне наших спермотоксикозных…»

Я устало огрызнулся: «Баб щупаю! Потом, Лина! Ситуация «Девятка-соло!»

Моя половина раздраженно фыркнула, но затихла. Код: «Девятка» обозначал обнаружение лояльно настроенной группы землян. Приставка «соло» – личный контакт и мое желание работать по теме в одиночку, без оповещения широких масс. Жизнь – штука сложная, понимать друг друга надо с полуслова.

Однако, подтверждая слоган: «Абсолютное доверие – это полный контроль», на консоль импланта пришел запрос о предоставлении гостевого доступа к внешним камерам БКС.

Блин, Лина!

Матюкнувшись вполголоса, отбиваю отказ – ибо нефиг. Раз дам слабину – и буду потом ежедневно сливать логи скафа и отчитываться за каждое применение купола «Тишины». Нет уж! Такое нужно пресекать мгновенно, четко обозначая грани, за которые не стоит переходить.

Лина обиделась, и демонстративно отрезала канал пси-связи. А вот это уже непорядок! Девичьи обидки – это святое, но на службу забивать не следует. Лишать напарника подстраховки?! А если меня тут накроют ЭМИ-импульсом, убив электронику и шокировав имплант? Мне что, вызывать кавалерию хриплым голосом?

Я глухо рычу, не сдерживая нарастающее раздражение. Наоборот, раскачиваю себя эмоционально, наполняя разум яростью. Быстро проскакиваю пиковый порог, после которого гнев начинает работать множителем «пси». Вишенкой на торте служит ментальный бустер, вколотый в вену на бедре.

Лина сильна – ведьмачья кровь! Без химии, с одной только пеленой ярости, ее щит не продавить.

Замираю на минуту, ожидая, пока ядовитый коктейль полностью усвоится организмом. Волны раздражения захлестывают разум, смывая логическую составляющую и вскипая пеной эмоций.

Начинаю понимать женщин в период ПМС. Меня бесит все! Не так смотрят и слишком громко моргают окружающие, насмешливо вьется по стенам мох, издевательски пищит придавленный цинками дрон.

Теряя контроль, рявкаю на Кила:

– Да добей ты уже его!

– Шу-у-х! – Струя плазмы режет пространство, впиваясь в брюхо стальной сколопендры.

Кил непонимающе смотрит на предавшую его руку, крепко сжимающую пистолет.

Легкое чувство вины робко машет ладошкой из глубин моей души. Есть что-то неправильное в том, чтобы придавливать чужую волю силой своего «пси».

Однако уже чрез мгновение я замечаю, как имплант помечает старшину новым маркером, и удовлетворенно расплываюсь в улыбке. Козыряю, бросая ладонь к козырьку шлема:

– Поздравляю с первым офицерским званием, лейтенант Кил! Многих тебе комет на погонах!

Взгляд новоиспеченного лейта плывет, он спешно подымает логи своего симбионта. Затем и на его лице появляется намек на улыбку. Непроизвольно вытягивается в струнку, отдавая честь на псевдоевропейский манер – двумя пальцами:

– Служу Пятому Риму!

Хмурюсь:

– А вот об этом мы поговорим немного позже…

Обострившимися чувствами цепляю в окружающем пространстве шлейфы зависти и жгучей ненависти. Фиксирую источники – пара худых работников, монотонно размешивающих в пластиковой крышке капсулы какую-то жижу. Плюс – неплохо развитый старший сержант, явно один из ближников диктатора.

Хм, скрытые хейтеры? Снимаю скриншоты, отправляю картинки в базу данных. Будет чем порадовать Кила – врага надо знать в лицо.

Поворачиваюсь к лейтенанту. Судя по отсутствующему виду, он сейчас увлеченно ковыряется в открывшихся ему настройках офицерского интерфейса. Это ты зря, братишка! Имей привычку неожиданно подымать голову и ловить чужие взгляды. Тебя ждут большие откровения…

– Лейт! Присмотри за своими людьми, я отвлекусь на минуту…

Кил лишь отмахивается, мыча что-то успокаивающее и указывая ладонью на своих гвардейцев. А ведь именно среди них упрятался один из «доброжелателей»…

Качаю головой – и как старшину при таком раскладе ночью не удавили? Минутная слабость? Головокружение от успехов? Надеюсь…

Вывожу БКС в режим максимальной паранойи и ныряю в пучину астрала. Ну, Лина, погоди!

С легкостью проношусь разумом сквозь броню переборок, краем сознания фиксируя скопления пятен аур разумных. От мгновенного озарения и осознания собственной тупости чуть было не вываливаюсь в реал. Идиот! Ведь вот он, идеальный способ отыскать собратьев по несчастью! И не нужно больше вслепую лазить по ржавым недрам, платя болью и кровью за доступ в бесполезные отсеки!

Заметку в ежедневник, с максимальным приоритетом!

Вновь ломлюсь сквозь слой альтернативного пространства.

Словно по свету маяка, безошибочно нахожу Лину и со всей пролетарской злостью врубаюсь в поставленный девушкой щит. Фиолетовые пятна обиды укрепили ментальную конструкцию, но эффект нежданчика он такой… Словно резкий хук в подбородок – способен срубить любого качка.

Сметаю защиту и грубо вламываюсь в сознание девушки. Ору во всю виртуальную глотку – до резонанса позвоночного столба и потенциального риска мокрых штанов:

– Лейтенант Лина! Встать! Смирно! Была команда держать связь!

Окружающее пространство вибрирует звуковыми волнами – грохот падающего стола, перезвон разбегающейся по углам стальной мелочовки.

– Я! Есть! Виновата! Тьфу! Пашка, гад!!!

– Бум! – Мощным пинком меня вышвырнуло из чужого сознания.

Кувыркаясь по хаотичной траектории, моя виртуальная оболочка вновь летит сквозь астрал, стремясь соединиться с физическим телом. Знатно бортанули!

Неожиданно влипаю в нечто вязкое, пытающееся затормозить, спутать и пленить хрупкий разум. Ощущение от леденящей хватки настолько пугающее, что волна первозданного ужаса мгновенно накрывает астральное тело. Я чувствую себя ныряльщиком, который на остатках кислорода всплывал из черной бездны и вдруг почувствовал, как его схватили за ноги и рывком поволокли назад, в глубину…

Душа оказалась не совсем беззащитной. Моя аура полыхала, жаля тьму протуберанцами и наполняя звенящую пустоту раздраженным шипением неведомой твари.

Астральный хищник тоже не бездействовал. Подвывая от боли и урча от нетерпения, он вырывал куски из моей оболочки и жадно впитывал их всем телом.

– Пашка! – Испуганный крик Лины встряхнул разум и вернул способность действовать.

Накатившая боль и раскачанная до предела ярость придали сил. Свет души полыхнул так ярко, что на мгновение ослепил даже меня. Тварь взвыла, но дикий, ощущаемый даже мной голод не позволил ей отступить.

– Чавк! – аура лишилась очередного куска энергоплоти.

Серебро плюс бирюза, сектор, отвечающий за долговременную память. Пустота и жалкие тени потерянных воспоминаний… Из жизни исчез девятый класс школы, первый поцелуй, долгие прогулки под луной и несмелое: «Я люблю тебя», произнесенное под струями теплого майского дождя…

– Сука! – Я захрипел от ненависти и на одних лишь инстинктах сформировал из ярких протуберанцев виртуальные кулаки.

– Шлеп! Шлеп! Шлеп!

– Жри, тварь! – Мощные плюхи сминали черную тушу как комок теста, спрессовывая вязкую субстанцию во все уменьшающийся объем.

Монстр наконец-то впечатлился, жрать ему явно расхотелось. Он заметался, теряя клочки призрачного тела и пытаясь оторваться от разбушевавшейся добычи.

Ну уж нет!

Я еще быстрее заработал кулаками, подгоняемый целой гаммой ощущений. Где-то сбоку засверкал тонкий щуп – это связывающая нас с Линой пуповина наливалась силой. Мощный бонус ко всем характеристикам и плазменный хлыст в одном лице! Спасибо, милая…

А вот со спины надвигалось что-то огромное и нехорошее, привлеченное нашей шумной возней. Затылок сводило от безразличного змеиного взгляда, в котором чувствовалась лишь тонкая нотка гастрономического интереса.

– Скорей! Уходи оттуда! – Лина хоть и не покидала физической оболочки, но чуйка у нее запредельная.

– Сейчас… Додавлю только…

Я пыхтел как молотобоец, продолжая уминать тварь до все более компактных размеров. Крупная сфера… баскетбольный мяч… яблоко… Мной двигала уже не ненависть – монстр не подавал признаков жизни. Но теперь уже во мне невесть откуда проснулся инстинкт астрального хищника.

Ухватив черное яблоко рукой, я что есть силы сжал кулак, увеличивая плотность вещества до структуры планетарного ядра. Физика сабпространства – она другая…

– Домой!

Повинуясь мысленной команде, астральное тело стремительно рванулось вперед. Вылетевшие из тьмы щупальца опоздали на доли секунды. В спину дохнуло удивлением и легким разочарованием, а затем бесконечной уверенностью в скорой встрече и ее однозначном результате.

Твою же мать! Кто бы мог подумать, что здесь так опасно?! А как же вселенская пустота, место для медитаций и познания великих мудростей?

Километровый рывок занял лишь пару секунд. Потрепанная душа облегченно слилась с телесными оковами и испуганно свернулась калачиком. Тюрьма физического тела столь уютна и безопасна!

– Внимание! Неизвестная угроза! Сбой ритма сердца – активирован кардиоводитель! Остановка дыхания – задан принудительный ритм! Многочисленные источники внутренних кровоизлияний – локализация прорывов в процессе…

Имплант надрывался тревогой, автодок долбил одеревеневшие мышцы серебряными иглами, а в голове шумело от многочисленных голосов: Лина, Миелафон, Кил – все кричали и требовали незамедлительных ответов.

С трудом поднял руку и прохрипел окружающим:

– Спокойно… Я в норме…

На губах вспухли кровавые пузыри, забрало шлема потеряло прозрачность от алых разводов…

«Альфа-Прим» продолжал частить логами:

– Сборка нанитного контура по схеме «117-дельта» – интегрированная станция плазмы крови… Изоляция поврежденных секторов мозговой ткани – старт процедур авральной регенерации…

Плывущим взглядом выцепил основное:

– Прогноз – условно позитивный. Время восстановления организма до 50 % боеготовности – 29 минут, до 90 % – 381 минута. Расход ресурсов: имплант: 0.03 %, масса универсальных нанитов: 11 %, аптечка БКС: 19 %…

Норм… Прорвемся…

Самочувствие – как после мясорубки, но с автодоком сдохнуть сложно. Я поморщился – сердце сбоило, одаряя массой специфических ощущений и взывая к первородному страху смерти.

Понизив режим тревожности БКС, я поднял забрало шлема и огляделся. М-да, напряг я народ…

Стоявший в десятке шагов Кил крепко сжимал в руке подаренный «тэтэшник» и давил меня настороженным взглядом. Пистолет предусмотрительно направлен в пол – не стоит раздражать параноидальный ИскИн боевого скафа.

За спиной дважды щелкнуло, плечи едва заметно вздрогнули от толчков – это БКС упрятал в контейнеры настороженные стволы внешних систем вооружения. Теперь я перестал быть похожим на готового к драке богомола.

– Павел, ты в порядке? – Голос лейта звучал напряженно, а программный анализ моторики его тела выдавал реальную тревогу.

Кила можно понять – первый контакт с внешним миром, ласковое сияние надежды, приоткрывшийся поток ништяков… Все это чуть было не превратилось в химеру, способную мгновенно смять расслабившихся робинзонов.