Текст книги "Наследник старого рода"

Глава 2

Я проснулся оттого, что кто-то аккуратно тряс меня за плечо.

– А? Что? Уже приехали? – спросил, широко зевая.

– Добрый день! – поприветствовал меня наставник, усмехнувшись. – Пока еще нет. Сделали остановку, мне необходимо немного отдохнуть и пополнить силы.

– Уже день? – недоуменно спросил я и посмотрел на часы.

«Хм… Половина второго, неплохо так поспал!» – подумал удивленно.

– Не утро уж точно, – проворчал старик, после чего, скрывая волнение, уточнил: – Как ты себя чувствуешь? Хорошо отдохнул? Нигде ничего не болит?

– Выспался отлично! – широко зевая, ответил я, прислушался к собственным ощущениям и, не найдя никаких следов боли, продолжил: – Самочувствие явно улучшилось, по крайней мере сейчас ничего не ноет и не болит.

– Это хорошо, – обрадованно и одновременно задумчиво протянул учитель и спросил: – В таком случае как ты смотришь на то, чтобы немного помедитировать и потренироваться?

Я задумался.

Вчерашние события отчетливо показали мне, что этот мир, несмотря на огромное сходство с Землей, кардинально от нее отличается.

Если до встречи с демонами я тешил себя иллюзиями, что с помощью земных знаний смогу здесь хорошо устроиться и спокойно жить, то теперь меня терзали смутные сомнения, сумею ли я вообще продержаться лет до восемнадцати или бесславно погибну раньше.

Да и вообще возникали вопросы, прежде всего к самому себе. Волновали свои мысли, реакции, выводы и отношение к происходящему.

Почему я был категорически против слов наставника об обучении? Почему с непонятным для себя презрением отнесся к пути воина? Почему не посчитал это достойным занятием?

Это лишь краткий перечень предъявленных самому себе претензий.

Что вообще со мной происходит? Какой нормальный мальчишка в моем детстве не мечтал стать мастером боевых искусств? Да все мечтали! И, даже становясь старше, не забывали об этом. Я, кстати, тоже об этом мечтал. Почему в таком случае я, пусть даже мысленно, все-таки отказался от столь заманчивого предложения?

Я еще глубже погрузился в себя, судорожно ища ответы на заданные вопросы. В голове зашумело.

Может, все дело в переносе? В перестройке тела, ставшего вместилищем новой души? В хаосе воспоминаний, которые никак не могли нормально уложиться в моей голове? В том, что произошедшее со мной у любого нормального человека должно вызвать стресс? В том, что в этом теле осталось очень многое от почившего ребенка? Его рефлексы, привычки, реакции.

Ведь если тщательно проанализировать мои вчерашние воспоминания и реакции на «раздражители», выяснится, что я размышлял, если так можно выразиться, «эмоциями». Они имели первичное значение при принятии любого решения. Это ведь черта, больше присущая детям, чем взрослым.

Хм. Может, действительно все дело в том, что во мне осталось слишком много от Ивана?

Если задуматься, мальчик никогда не хотел стать воином, хоть и прилежно тренировался. Он делал это для того, чтобы стать сильным магом. Ведь, как говорится, в здоровом теле – здоровый дух. В нашем случае – магия…

Это не означает, что все маги поголовно физически развиты. Отнюдь. Судя по воспоминания ребенка, в основном встречавшиеся ему маги были слабы, за редким исключением конечно же, и не особо увлекались каким-то плебейским путем воина – у них была магия.

О пользе физических упражнений для мага Иван узнал от деда. В те редкие минуты, когда они оставались одни и старый маг, не скрываясь, мог говорить. Он делал это очень редко, говорил мало, но каждое его слово было на вес золота. Именно это заставляло мальчишку так выкладываться.

Мысли судорожно скакали, меняясь с ужасающей скоростью.

Вообще, судя по всему, мне невероятно повезло, что в моем распоряжении оказался целый мастер боевых искусств, который просто нестерпимо сильно желал заняться моим обучением. Это же действительно шанс – научиться защищать свою жизнь!

Хотя, если задуматься, а насколько на самом деле силен Феофан? Иван знал, что он личный слуга деда и мастер единоборств. Что он практикует неизвестный окружающим стиль «Стального листопада смерти». Но что скрывается за этими словами? Лично мне было совершенно непонятно. Может, просто красивое название, и наставник почти ничего не умеет?

Хотя, с другой стороны, ведь он в своем возрасте как-то смог победить патруль в поместье? Значит, как минимум что-то умеет и готов со мной этими знаниями поделиться. Буду дураком, если не возьму по максимуму!

Мысли перескочили на другое.

А как быть с оставшимися у меня реакциями мальчишки? Что мне с этим делать? Сколько будет длиться синхронизация души и тела? Когда личность предыдущего хозяина перестанет оказывать на меня незаметное воздействие? Когда я окончательно смогу считать это тело своим?

Иван хотел стать великим магом, и из-за этого я даже сейчас чувствовал легкое отвращение к пути воина, хотя разумом и понимал, что это чушь! Притом – полнейшая! Ведь я, как оказалось, нормал, у меня другого выбора нет. Мне надо развивать себя как воина, но эмоции Ивана отзывались резким негативом.

Но и мальчишку тоже можно было понять. О чем еще мечтать, если с самого раннего детства тебе каждый день вбивали в голову, что твой дед – непревзойденный маг, герой, сражавшийся с полчищами врагов? А ты – наследник Морозовых и обязан быть достойным своего рода. Что род Морозовых велик и, только практикуясь в магии, можно стать достойным представителем семьи!

– Иван?! Ты чего замер? – выводя меня из задумчивости, с легкой тревогой в голосе спросил наставник. – Не хочешь тренироваться? Тогда просто посиди в машине и подожди. Я быстро.

«Мне показалось или мастер все же обиделся? Хотя нет, вроде переживает и думает, что я еще не отошел после смерти. Он даже не догадывается, насколько прав!»

– Может, вместо тренировки просто поспать? – спросил я. – Это лучше, чем пытаться взбодрить себя. Через некоторое время опять захочется спать, а ты будешь за рулем.

– На сон сейчас нет времени, – покачал головой Феофан. – Поэтому его заменит недолгая медитация. Как ты знаешь, она очень хорошо восполняет силы. Потом немного потренируюсь и окончательно приду в себя. Тогда и поедем.

– В таком случае я составлю тебе компанию, – задумчиво произнес и тут же замолчал.

Желание заниматься у меня, конечно, появилось, это стопроцентный факт. Но тут же возник новый вопрос: а смогу ли я это сделать?

В смысле смогу ли я провести полноценную тренировку как положено? Ведь Иван к своим десяти годам уверенно метал ножи, жонглировал пятью предметами, мог выполнить до десяти комплексов упражнений с оружием и без. Талантливый ребенок, который занимался через палку и все равно достиг больших успехов.

А как в таком случае быть мне? Смогу ли я использовать рефлексы и навыки этого тела? Или самым позорным образом запутаюсь в собственных ногах, выполняя простейший комплекс? Как поведет себя Феофан, когда поймет, что его ученик резко деградировал и растерял тщательно отшлифованные навыки? Наверняка что-то заподозрит. Ведь такой регресс не объяснишь моей внезапной кончиной!

А если к этому добавить значительные изменения в характере и поведении Ивана, тогда вообще все станет как-то грустно и печально. Ведь наставник не может не замечать огромной разницы между прошлым Иваном и мной! Конечно, нет! На дурака Феофан точно не похож, раз дожил до столь преклонного возраста в этом опасном мире.

На что он готов пойти, чтобы разобраться в ситуации? Не знаю, ответа нет, да и слышать его мне как-то не хочется. Перед глазами тут же появилось растерзанное тело того убитого мужчины.

Мне нужно увильнуть от тренировки, на которую я подписался. Для начала позанимаюсь самостоятельно. Разберусь со своими навыками, посмотрю, что будет получаться, а что нет. И только после этого начну заниматься с наставником.

Мысли пронеслись в голове в одно мгновение, думаю, Феофану показалось, что я просто запнулся.

– Можно и потренироваться, – повторил я, – но думаю, что будет лучше, если пока просто помедитирую, а тренировку перенесем. Ведь кто знает, как мой организм, который еще недавно находился на краю гибели, поведет себя даже после легкой тренировки.

– Действительно, – одобрительно сказал наставник. – Рад, что ты учишься думать головой, это умение тебе еще не раз пригодится. Пошли медитировать.

«Фух! Кажется, отмазался!» – с облегчением подумал я, не заметив опасного блеска, мелькнувшего в глазах мужчины.

– Присаживайся, – велел Феофан, когда мы оказались где-то в центре поляны, и, показав пример, уселся прямо на траву.

Привычно заняв вслед за учителем позу лотоса, я закрыл глаза и замер – это получилось на удивление легко и непринужденно. Что тут же вселило небольшую надежду, что и с остальными навыками Ивана можно освоиться в кратчайшие сроки.

Десятиминутная медитация являлась обязательной перед любой тренировкой Феофана, а эта поза была таким же привычным делом.

Я закрыл глаза и погрузился в темноту.

Уши уловили звуки проезжающих по трассе машин.

«Ага, значит, мы отъехали недалеко от дороги», – отвлекся я, после чего постарался сосредоточиться на темноте.

Если честно, я совершенно не представлял, как надо медитировать. Ведь, судя по воспоминаниям, Иван тоже не владел подобными умениями. У него, несмотря на долгие занятия, медитировать совсем не получалось.

Феофан говорил, это очень сложное дело, которое требует многих лет тренировок, и добавлял, что не стоит отчаиваться, так как первый шаг в медитации сделан – ученик научился сосредотачиваться на темноте. Однако я не согласился с тем, что медитация – дело долгих лет тренировок, думаю, причина в том, что Иван постоянно отвлекался и думал о ненужных вещах. Он все же был обычным ребенком.

Из воспоминаний мальчишки я узнал, что после сосредоточения на темноте следует второй этап «погружения» в медитацию – концентрация на конкретной картине.

Это когда берется какой-то образ, предмет, пейзаж, который действует на человека успокаивающе. Ты расслабляешься, концентрируешься на нем, и… все.

Что дальше, я не знал. Иван никогда не переходил на следующий уровень, а наставник молчал, «подогревая» его интерес.

Изначально я решил представить в воображении спокойное море. Почему-то казалось, что эта картина меня успокоит, но, как оказалось, я глубоко ошибся. Очистить сознание не получалось. Я несколько минут пытался сконцентрироваться на образе, но попусту.

Поэтому решил пойти по другому пути и, погрузившись вглубь себя, начал искать нужный образ – то, что мне поможет, то, на чем я легко смогу сосредоточиться, то, что меня успокоит.

Через некоторое время перед моим мысленным взором начало что-то формироваться.

«Лед! Вот что это! – понял я и с досадой выругался. – Ведь я же Морозов, познавший хлад! Почему я сразу об этом не подумал?!»

Я смотрел перед собой, туда, где медленно формировался яркий, врезавшийся в память образ сияющей призрачным светом ледяной глыбы.

Я зачарованно смотрел на результат работы своего подсознания и наслаждался горящим во льду призрачным пламенем.

Глыба была на удивление реалистична. И, чем больше я на нее смотрел, тем более натуральной она становилась. Где-то появлялась трещина, где-то – острая, идеально ровная грань.

На некоторых участках формировались неописуемо красивые снежные узоры, которые можно наблюдать зимой на окнах…

Мне очень нравилось то, что я вижу…

В это время задумчивый Феофан настороженно наблюдал за впервые вошедшим в состояние полноценной медитации учеником.

Это было очень странно. Раньше Иван не мог сосредоточиться, постоянно останавливался на первом уровне, что в принципе нормально для ребенка его возраста. Теперь он довольно легко справился с вхождением в полноценную медитацию. И, как казалось наставнику, был близок к тому, чтобы перейти еще на один уровень. Что за невероятно быстрый прогресс?! Такого ведь не бывает!

«Неужели смерть так на него повлияла? Или все же ритуал, проведенный господином? Он же сказал, что Иван изменится и станет старше».

На эти вопросы ответов у пожилого мужчины не было.

Пока мальчишка медитировал, Феофан долго размышлял над изменившимся характером воспитанника. Он стал говорить и размышлять как-то по-другому.

Слуге иногда чудилось, что в Иване теперь живет его господин – глава рода Морозовых, каким-то образом сумевший перевести свою душу в тело ребенка. Но, обдумав такой вариант развития событий, он его отбросил. Если бы это было действительно так, Феофан точно почувствовал бы жуткую силу хозяина. Тот был великим магом, это ощущали даже нормалы.

Мужчина опять посмотрел на ребенка. Он сидел с очень серьезным лицом и, казалось, всматривался вглубь себя.

Ему понравилось, что мальчик с усердием занялся медитацией, осталось убедить его тренироваться с таким же настроением. Мастер не дурак, он уловил нежелание юного главы рода идти по пути воина.

«Что ж, раз Иван не хочет заниматься, я сделаю так, чтобы желание у него появилось!» – пообещал он себе.

Мужчина замер, его удивлению не было предела: от ученика начал исходить поток холодного воздуха. Он просидел так некоторое время и усилил чувствительность.

«Так значит, он все-таки маг? – в шоке и с явным облегчением подумал мужчина. – У меня все больше шансов выполнить обещание, данное господину… Хотя…»

Мастер обдумывал внезапно возникшую мысль: кто сильнее – маг, воин или… воин-маг?!

«Что, если все же попробовать сделать из Ивана воина? Пусть не мастера, а крепкого середнячка? Тогда путь магии будет даваться ему легче. Он сможет постоять за себя не только в магической дуэли, но и на кулаках. Физическая сила всегда ценилась в нашем мире. Хотя современные маги презрительно относятся к воинам и их способностям, это может стать для подопечного дополнительным козырем».

Мастер еще несколько минут обдумывал все «за» и «против».

«Решено! Не буду говорить ему, что он маг. Сначала обучу своему стилю, укреплю дух, волю и уверенность в себе. Боевые дисциплины воспитают в ребенке нужные качества. Повзрослев, он пойдет в академию магии и уже там, пройдя полноценную инициацию, продолжит обучение магии. Решено!»

– Иван, ты меня слышишь? – спросил мужчина, коснувшись холодного плеча ребенка. Надо выводить его из медитации, для первого раза и так долго.

– Да, – не открывая глаз, ответил через некоторое время мальчик.

– Попробуй открыть глаза и не выпасть из состояния медитации, – произнес Феофан.

Попытка не пытка, может, у Ивана получится шагнуть дальше.

Мальчик, собравшись с силами, открыл глаза.

– Молодец, – похвалил Феофан, завороженно глядя на горящие синим призрачным пламенем глаза мальчишки.

Послушав совета наставника, я медленно открыл глаза. Мое сознание словно разделилось. Я одновременно находился внутри себя, перед глыбой льда, и на поляне в лесу.

«Это еще что за фигня?!»

Неожиданно глаза обожгла резкая боль, я вскрикнул, закрыл их и начал яростно тереть. Из состояния медитации конечно же вышел.

– Не три глаза! – велел Феофан и схватил меня за руки.

– Чешется! – каким-то плачущим детским голосом обиженно произнес я.

– Ничего страшного, почешется и перестанет, а вот если продолжишь тереть, есть вероятность повредить и так перетрудившиеся от непривычной нагрузки глаза. Тебе это надо?

– От какого еще напряжения?! – возмутился я, понимая, что причиной дискомфорта является раздвоенное сознание. – Я просидел в состоянии медитации и с открытыми глазами две-три секунды, после чего все началось – этого слишком мало для таких неприятных ощущений.

Наставник хмыкнул:

– Ну а чего ты хотел? Освоить сложную технику и чтобы это никак на тебе не отразилось? Так не бывает.

– Какую еще «технику»? – зацепился я за незнакомое слово.

Мужчина опять хмыкнул:

– Тебе совершенно случайно удалось освоить сложную технику «глаза волка». А она, поверь, никогда не отличалась легкостью исполнения.

– Случайно?! – возмутился я. – Ты же сам сказал мне: «Открой глаза». Вот я и открыл!

– Но я же не ожидал, что тебе удастся погрузиться на столь глубокий уровень медитации. Ведь еще совсем недавно ты освоить эту технику не мог.

Зерно истины в его словах присутствовало.

– А зачем тогда сказал открыть глаза?

– Как зачем? Надо же было обучить тебя этой технике! Почему не попробовать сейчас?

«Ладно, отвертелся!» – подумал я и спросил:

– А что еще за «глаза волка»? И что значит слово «техника»? Первый раз слышу.

– Ну ты и неуч! – с удовольствием протянул наставник, он явно был в очень хорошем настроении.

«Неужели эта двухсекундная «техника» в моем исполнении так его обрадовала?»

– Техника воина – это специальное мистическое умение, то есть навык, который воин применяет в битве.

– И для чего нужны «глаза волка»? – скептически спросил я. – Чтобы тереть уставшие от боли глаза в тот момент, когда на тебя нападает противник?! Отличая техника!

– Тут ты не прав! – с долей обиды произнес Феофан. – Это одна из обязательных техник для любого настоящего воина. Ее осваивают далеко не все, но она, несомненно, полезна!

– Что она делает?! – не вытерпел я словесных издевательств.

– Она помогает находить невидимых противников и сопротивляться иллюзиям.

– Так бы сразу и сказал! – заявил, нахмурившись, и уточнил: – А что еще за невидимые противники?! Кто может становиться невидимым? Маги или демоны?

– И те и другие, но у демонов получается намного лучше. Для некоторых из них это врожденная способность.

Этот мир не переставал меня разочаровывать. Мало того что тут водятся демоны, так они еще могут становиться невидимыми, что, по мне, вдвойне страшнее.

– Неприятные противники, – подтвердил Феофан мои мысли и пояснил: – Существует целый класс мелких демонов, основная способность которых – невидимость. Они незаметно подбираются к человеку. А когда сделают это, вгрызаются своими маленькими, но очень острыми зубами в шею. Мясо вырывают целыми кусками!

«Фу! Мерзость!» – меня передернуло.

– А что насчет иллюзий? – переспросил мастера.

«Надеюсь, новая информация будет не такой шокирующей и я перестану бояться, что невидимый демоненок сейчас вырвет мне кадык!»

– О-о-о! – мечтательно протянул Феофан. – Иллюзии вообще интересная и очень коварная вещь, я познакомился с ними очень и очень давно, когда, находясь в пустошах, столкнулся с группой неудачливых охотников. Точнее, с тем, что от них осталось.

«Сейчас будет что-то плохое!» – подумал я и, как оказалось, не ошибся.

– Демон-колдун наложил на одного из охотников сложную иллюзию. Тот в «сражении с демонами» убил своих друзей, после чего продолжил путешествие в обществе демона и его миражей.

Когда я встретился с этим горе-охотником, тот с подачи демона распалил костер и жарил на нем самые мясистые части своих друзей.

Мне поплохело, а Феофан тем временем продолжил:

– С помощью техники «глаза волка» я обнаружил, где находится демон, и убил его. Слава Спасителю, как боец он был не слишком силен.

– А охотник? Что стало с ним?

– А охотника очень долго выворачивало. Потом он вроде бы сошел с ума.

Мне кажется или я все же позеленел?

История мне резко разонравилась, и я предпочел больше не задавать никаких вопросов, а то вдруг ненароком узнаю еще что-нибудь?

– Но это не конец истории, хочешь посмеяться?

«Ну вот! О чем я говорил?!»

– Думаю, у нас разные представления о юморе, – помотал в ответ головой. – Так что лучше буду пребывать в блаженном неведении об окончании этой невероятной эпопеи.

– Ну, как знаешь, – хмыкнул наставник. – Может быть, когда-нибудь тебе захочется узнать, чем же все закончилось.

Я помотал головой.

– Ну, как знаешь, – ответил мужчина и наконец отпустил мои руки. – Можешь открывать глаза. Как? Уже не чешутся?

– Нет, – ответил я, прислушавшись к ощущениям.

К моему глубочайшему облегчению, чувство дискомфорта исчезло. Однако появилась другая проблема. Мой живот самым беспардонным образом начал издавать неприятные чавкающие звуки. Все же невольное упоминание о еде сыграло свою роль.

Я почувствовал страшный голод и вспомнил, что не ел целый день!

Вероятно, после переноса я все же пребывал в шоковом состоянии от происходящего, иначе как по-другому объяснить отсутствие чувства голода?

– Хочу жрать! – заявил наставнику, вставая с земли.

– Хм! – Тот как-то смущенно почесал затылок. – А у нас ничего нет.

– Как нет?! – возмутился я. – Ты издеваешься? Я сейчас с голода сдохну! Повез ребенка непонятно куда и даже не позаботился о пропитании! Поехали в ближайший магазин или я за себя не ручаюсь!

– Хорошо, хорошо! – согласился мужчина, направляясь к машине.

То ли чувство голода притупило мое сознание, то ли чувство самосохранения пробудилось после того, как появилась возможность умереть от голода, но я совершенно перестал бояться Феофана. Даже начал изредка бросать на него злобные взгляды.

Через несколько минут мы на большой скорости мчались по трассе.

– Есть хотя бы что-то попить? – спросил я, заранее приготовившись к еще одному разочарованию, однако, к моей великой радости, наставник молча протянул пластиковую бутылку с водой.

«Совсем как в моем мире», – прочитал название «Вода питьевая» и открутил крышку.

«Хорошо!» – удовлетворенно подумал, вдоволь напившись.

Голод немного отступил, но я не обольщался – скоро организм поймет, что его обманули, и желание поесть вернется с новой силой.

– Там, на заднем сиденье, в сумке лежит одежда, – сказал наставник. – Переоденься во что-нибудь попроще.

«Попроще?» – подумал я, разглядывая свой наряд.

Только сейчас обратил внимание на необычную ткань черного цвета, из которой был сшит мой костюм. Видимо, для Ивана это привычная одежда, поэтому я ею и не заинтересовался.

«Раз Феофан считает, что моя слишком приметна, стоит ему поверить и переодеться, думаю, он знает, о чем говорит».

На заднем сиденье действительно нашлась небольшая коричневая сумка, в которой было много разной одежды. Я отобрал себе понравившиеся длинные черные шорты, простую синюю майку и ярко-красную кепку с каким-то логотипом.

На ногах решил оставить удобные серые кеды, в которых был ранее. Мне не хотелось их переодевать, да и, как потом оказалось, замены им не было.

– Сойдет, – кивнул воин, оценив мой внешний вид. – Хоть на человека стал похож.

– А раньше кем был? – несколько недовольно уточнил я.

– Наследником рода, – ответил учитель и добавил: – Но кто-нибудь мог бы подумать – мажором.

– Такой дорогой костюм?

– И редкий, – добавил воин. – Так что лучше снять.

– Заправка! – крикнул я, указывая на дорожный знак. Благо картинка – колонка с «пистолетом» на синем фоне – была легко узнаваема. – Надеюсь, там можно купить еды.

Феофан нахмурился, явно что-то вспомнил.

– Насколько я помню, там вроде бы находится небольшая деревушка с придорожным кафе.

– Будем надеяться, – с надеждой сказал я. – Хочется поесть нормальной еды.

Живот подтверждающее заурчал.

Феофан оказался прав, в деревне действительно имелось кафе.

Я с интересом рассматривал деревушку с незамысловатым названием Рудня Антоновская, как подсказывал указатель на въезде.

Что могу сказать? Обычная заштатная деревенька. Со старыми домами и простыми деревянными заборами.

– После встречи с демонами я думал, что дома у людей должны быть более защищенными.

– А зачем? – удивился мужчина.

– Как зачем? А от демонов защищаться?

– А разве от носортула забор защитит?

– Думаю, нет, но это же не значит, что и от других не защитит, сам же говорил, есть совсем мелкие демоны.

– Для того чтобы защититься от демонов, надо всего лишь вызвать охотников при подозрении, что произошел прорыв. Ведь прорыв происходит не за мгновение. А часа за три-четыре как минимум. Так что охотники почти всегда успевают приехать, у них же есть все необходимые датчики.

– А что, могут и не успеть? – уточнил я.

– Если хозяин земель или глава района не заплатил за охрану или сделал это не вовремя, иногда могут и не успеть.

«Обычный бизнес!» – подумал раздосадованно. Образ охотников как борцов за справедливость быстро померк.

«Бутербродная», – гласила вывеска на обшарпанном одноэтажном здании.

«Сомнительное название», – подумал я, готовясь к худшему, однако, как оказалось, зря. Внутри кафе было намного приятней, чем снаружи.

В зале имелись небольшая барная стойка, за которой можно сделать заказ, и десяток плотно стоящих возле друг друга столиков, некоторые из них были заняты.

«Ну да, на стоянке было несколько машин», – вспомнил я.

Подойдя к ближайшему свободному столу, кинул на него кепку и вместе с наставником поспешил к барной стойке.

Там нас ожидала крупная дородная женщина с румяными щеками и широкой профессиональной улыбкой.

– Добрый день! – поздоровалась она. – Что будете кушать? У нас есть свежий куриный бульон, жареная картошка, гречка, отбивные с сыром, котлетки.

Мой рот наполнился слюной, я сглотнул.

– Давай два бульона, две порции картошки с отбивными, два чая и по паре булочек. Соответственно, порции должны быть взрослой и детской.

– Сейчас все принесу!

– Надо булочек в дорогу взять, – подсказал наставнику, когда садились за стол.

– Обязательно, – ответил он.

В этот момент принесли бульон, на который я накинулся с самым решительным видом.

Невдалеке от нас за одним из столов расположились трое явно местных ребят лет четырнадцати в поношенной одежде, которые с откровенной враждебностью смотрели на меня.

– С голодного края… боится, что отнимут… гы-гы-гы! – слышал я звуки их голосов.

«Пофиг – подумал, не обращая внимания на обидные слова. – Я же не ребенок, чтобы обижаться!»

Посмотревший на них косо Феофан заставил мальчишек сначала заткнуться, а затем и вовсе уйти.

Воин тоже набросился на еду, видимо, хорошенько проголодался.

Несмотря на то, что его порция была как минимум в два раза больше, Феофан справился намного быстрее меня.

– Ты пока доедай, – сказал он, вставая. – А я по-быстрому съезжу и заправлюсь.

Я кивнул.

Заправка находилась рядом с кафе, нужно было проехать всего-то метров сто, закончу есть и подойду, тут же недалеко.

Съев свежую и невероятно душистую булочку, я запил ее соком и неспешной походкой довольного жизнью человека вышел на улицу.

Настроение было прекрасным, на лицо сама собой вылезла широкая улыбка.

– Че лыбишься, урод?! – услышал детский голос и не сразу понял, что обращаются ко мне.

Рывок за майку и последовавшее «впечатывание» в стену подсказали, что это так.

– Ты че уши не моешь?! Я тебя спрашиваю! Че лыбишься?!

За майку меня держал один из недавно сидевших в кафе местных мальчишек. Двое других тоже были тут, стояли рядом и нагло улыбались.

Я осмотрелся по сторонам, на улице никого, даже на помощь не позовешь. Или все же закричать? Громкий крик ребенка должен привлечь внимание посетителей кафе.

Только открыл рот, как сильный удар в живот выбил из меня весь воздух.

– Че, кричать собрался? – весело спросил державший меня парень, а затем с угрозой добавил: – Гони бабки, урод! Иначе хана тебе.

Было больно. Мало того что ударил неожиданно, так еще и в набитый едой живот. Хорошо еще, что Ивана постоянно гонял наставник, теперь у меня хотя бы имелся крепкий пресс, который смягчил сильный удар.

Пока я пытался восстановить дыхание, мозг судорожно пытался найти выход из ситуации.

Мальчишек трое, они старше и в любом случае намного сильнее, сопротивляться бессмысленно, это не моя весовая категория, однозначно. Поэтому решил попытаться сбежать.

Повторный удар в живот прервал мои мысли о побеге и заставил мыслить более рационально.

«Необходимо защитить все жизненно важные органы!» – понял я и тут же, упав на землю, лег в позу эмбриона, прижавшись спиной к стене, чтобы закрыть почки.

«Пусть бьют, главное – не дать им возможности бить по критически важным местам, с молодых шакалов станется немного перестараться и по ошибке, а может, и намеренно сделать меня инвалидом!» – подумал я, и в этот момент на меня со всех сторон градом посыпались удары.

– Выродок! Богатей! Думаешь, напялил богатые шмотки, значит, лучше нас? А? – Мальчишки выкрикивали оскорбления и с каждым ударом все больше и больше распалялись.

Вероятно, их пьянили безнаказанность и слабость жертвы.

С головы стянули кепку, несколько раз ударили по голове, а потом двое нападавших начали поднимать меня вверх и растягивать руки в стороны, чтобы третий мог наносить удары в незащищенное лицо.

Один из ударов ногой пришелся не по рукам, а прямо в голову.

К моему удивлению, сил взрослых мальчишек не хватало, чтобы расцепить мои слабые руки. Да и поднять меня у них не получилось, только и смогли, что посадить.

Второй удар ноги в голову мне очень не понравился.

Во время третьего удара я инстинктивно расслабил одну руку и позволил одному из мальчишек провести рывок в его сторону. Тянувший в противоположную сторону не ожидал такого и сместился вслед за мной. Сильный удар ногой пришелся как раз по его лицу.

– Ты охренел?! – услышал я полный ярости крик. Хватка ослабла.

Я вырвал одну руку. Потом кинулся на потерявшего равновесие и пятившегося назад парня.

Боязнь упасть сыграла с ним плохую шутку, резко ускорившись, я зацепил его ногу, после чего тот с приятным для моего слуха хлопком упал спиной на землю. Мой локоть на его «солнышке» оказался совсем не случайно.

Сделав кувырок вперед с пытающегося вдохнуть мальчишки, я развернулся в сторону противников и замер в боевой стойке.

Этот рефлекс помог избежать удара мальчишки, отчаянно пытающегося достать меня высоко задранной ногой.

Подсев под пролетающую ногу, я выполнил классический прием всех слабых детей: «яйца всмятку». После чего отскочил от завизжавшего парня и принялся уходить от ударов последнего противника. Тот атаковал с азартом, широко размахивая длинными руками и явно желая поквитаться за поставленный ему другом синяк.

Ну правильно, это же, типа, я виноват!

Увернувшись от нескольких ударов, подгадал момент, подловил противника, стоящего на прямых ногах, и, захватив руку, провел классический бросок через плечо. Можно сказать, он упал сам, я всего лишь немного ему помог.

«Не стоит стоять на прямых ногах и так отчаянно махать руками!» – думал я, нанося несколько ударов локтем в лицо поверженного подростка.

Почувствовав движение за спиной, перекатился в сторону, пропуская летящее на меня тело – это очухался «на время разучившийся дышать» мальчишка, он все еще пытался восстановить дыхание, но тем не менее бросился на помощь другу.

Подскочив к нему, нанес мощный «футбольный удар», сверху вниз прямо в голову.

После чего подошел к державшемуся за яйца и повторил последний прием.

«Око за око!»

Подняв с земли свою кепку, надел ее на голову и, пройдя мимо стонущих мальчишек, направился в сторону заправки, так и не заметив Феофана, наблюдавшего издали за произошедшей схваткой.

– Хм! – довольно произнес мастер. Его воспитанник хорошо проявил себя в драке с мальчишками.