Текст книги "Ирландец"

Я неспешно отпустил руку Нессы и поставил Барри на пол, достал из нагрудного кармана корешки и передал их Робу. Тот, в свою очередь, сунул их Лукасу, который крутил бумаги в свете лампы, выискивая знакомые буквы. Спустя некоторое время злость с его лица исчезла.

– Так ты ирландец, – уже более мягко ответил Лукас. – Ну, тогда присаживайся. Отдохни, Роб. – Лукас перевел взгляд на парня, стоящего рядом. – Сходи, позови Дарину.

Парень кивнул и метнулся в темный угол комнаты, после чего его образ пропал.

Спустя мгновение в комнате вновь появился Роб. За ним шла женщина лет тридцати пяти-сорока. Ее светло-русые волосы были аккуратно собраны в пучок. Платье не отличалось чистотой, как и у всех обитателей данного подвала. Было потрепанное и местами зашитое.

– Дарина, позаботься о детях. А мы пока с парнем поговорим, – сказал Лукас.

Женщина тут же присела на одно колено рядом с Нессой и Барри, которые до сих пор ревели.

– Не плачьте, детишки, – произнесла мягким голосом женщина. – Пойдемте, я вас покормлю. Вы, видать, голодны.

Несса и Барри подняли заплаканные глаза и уставились на меня.

– Идите. Не волнуйтесь, я рядом и не дам вас в обиду никому. – Барри кивнул. Я услышал свой голос, но он был не мой. Это был юношеский голос. Конечно, не сопрано, но и далеко не баритон.

Женщина взяла детей за руки и повела в темный угол, откуда и пришла.

– Присаживайся и рассказывай, что стряслось и как так вышло, что ты убил коренных.

Я подошел и непонимающе уставился на сидящих за столом мужчин.

Видя, что я туплю, первым заговорил Роб:

– Они, по всей видимости, убили их мать. Там женщина лежала в крови.

– Пусть сам расскажет, – произнес парень, сидящий по правую руку от Лукаса.

– Вы все уже слышали, эти ублюдки убили нашу маму. Ни за что, просто ради забавы, – ответил я, сжав кулаки. Лукас это тут же заметил.

– Да ты успокойся, парень, – протянул он. – Мы хотим лишь узнать, кто ты и что случилось.

– Вы уже достаточно узнали, теперь ответьте, кто вы и кто эта женщина, что увела моих брата и сестру, – с вызовом произнес я.

– И откуда ты такой дерзкий взялся? – буркнул, оскалившись, Лукас. – Не будь ты ирландец, я бы тебя собственноручно сдал коренным или в полицию.

– Да кто, плять, эти коренные и кто вы такие? – не унимался я.

– Пока ты дрался, тебе ничем тяжелым по голове не прилетало? – произнес худощавый парень, сидящий слева от Лукаса. После чего ухмыльнулся. – Мы, как и ты, иммигранты-ирландцы. А коренные, они и есть коренные, те, кто родился здесь и считает эту землю принадлежащей им по праву.

– А ты мне нравишься, парень. Давненько коренных никто так внаглую не убивал, – произнес Лукас, после чего вышел из-за стола и шагнул ко мне. – Тебя будут искать, парень. Но мы тебе поможем. А то эти ублюдки считают себя здесь богами. – Лукас схватил меня за правое плечо и слегка сжал. – А за сестру с братом не беспокойся, Дарина их накормит и спать уложит. Такое видеть в столь раннем возраста нехорошо.

– А как звать-то тебя? – произнес Лукас.

Вспомнив слова Агны, я ответил:

– Джон, Джон Браун.

– Роб, раз ты привел Джона, ты ему все и покажи здесь. А нам с ребятами на работу собираться пора, – произнес Лукас. После чего я был полностью уверен в том, что он читать не умел, иначе зачем бы переспрашивал, если в корешках все написано.

– Иди за мной, – произнес Роб, и мы пошли в тот темный угол, куда Дарина увела детей.

В темном углу был проход в коридор. Пройдя по которому мы вошли в комнату, где стояли кровати и на них уже мирно спали Несса и Барри.

– Видишь, они в порядке, – прошептал Роб. – Дарина знает подход к детям. Пойдем, ты, наверное, тоже голоден.

Да уж, он был прав. В животе действительно бурчало, подавая знак, что неплохо бы чего-нибудь сожрать.

Мы вышли из комнаты, где спали дети, и направились в соседнюю, которая, как я понял, служила столовой или что-то в этом роде. Дарина, увидев нас, сразу что-то налила в глубокие тарелки из огромной кастрюли, стоящей на плите. Поставив тарелки на небольшой стол, она оглядела меня и, покачав головой, ушла.

Пододвинув тарелку ближе, я зачерпнул ложкой содержимое. Мда, это ни хрена не суп, а простая похлебка из морепродуктов. В которой плавали обрезки рыб и прочей морской живности. Конечно, не борщ со сметаной, но есть было можно.

– Так кто была та женщина, которую убили? – тихонько произнес Роб.

– Мама, – ответил я, сжав кулак левой руки до характерного хруста.

– Понимаю, почему ты их забил насмерть. У Дарины тоже сына убили коренные год назад на День Святого Патрика.

– А этот ваш Лукас, он, собственно, кто? – тихонько спросил я Роба.

– Он старший у нас, к тому же он давно здесь живет. Знает местные порядки.

– Мне нужно вернуться назад. Узнать, что там с мамой.

– Сейчас нельзя. Там наверняка полиция вовсю рыщет, а начнешь так интересоваться, тебя загребут. Ты посмотри на свои кулаки, они же все разбиты и в крови. А скажешь, что она твоя мать, они сразу поймут, что к чему.

Хм, в этом, конечно, Роб был прав, сопоставить одно с другим было легче всего. Лучше было подождать хотя бы сутки, а уж потом заявить о пропаже в полицию.

– Ну а чем вы тут занимаетесь?

– Почти все ирландцы работают в доках либо на переработке рыбы. Я предпочитаю доки, не выношу запаха рыбы. Завтра я поговорю с Лукасом, может, и тебя пристроит, куда-нибудь.

– Так он что, там начальник?

– Да, он начальник смены и неплохо общается с руководством.

Съев всю похлёбку, я обратил внимание на узкие окна, что были почти под самым потолком. За ними уже темнело. День, на удивление, прошел быстро и насыщенно.

– Давай ложиться спать, мне завтра рано вставать на работу. Это сегодня повезло, что я отдыхал. – После этого Роб проводил меня в комнату и показал место рядом с детьми.

– Вот здесь спать можешь, – шепотом сказал он.

Я взглянул на кровать, если так можно было выразится, хотя она больше напоминала топчан. Кровать была из досок, на которые брошены мешки и прочие тряпки.

Улегшись, я взглянул на спящих детей и, заложив руки за голову, погрузился в раздумья.

Было ли все происходящее на само деле, или все же я в бреду. Поскольку последнее, что я помнил, – это инородец, держащий в руках нож, котором он меня ударил.

Надеясь, что это всего лишь бред, что завтра я проснусь, и все это окажется моим больным воображением. После чего я погрузился в глубокий сон.

Глава 3

Проснувшись с утра и окинув взглядом спальню, я начал осознавать, что это никакой ни сон. А самая настоящая реальность, но осознание того, как я мог попасть сюда, давалось с трудом. Да и как я мог очутиться здесь, в этом, как его, Джоне? Столько вопросов и ни одного ответа, и меня это напрягало. Можно сказать, даже злило. Опять же, если я здесь, то что произошло там? Неужели меня убили там, на теплоходе.

Мысль была как озарение, драка, боль и окровавленный нож в руках инородца. Значит, меня там действительно убили, но я живой. Живой!

Это, конечно, хорошая новость, но, опять же, не совсем понятно, где я нахожусь. Задумался, припоминая вчерашние события. Походу, я в Америке, Бруклинский мост точно говорит об этом, да и имена. Вот, с этим и разобрались, и тут мою голову прострелила мысль: «Я же там, у себя, умер, как же мои родители? Мама, папа. Как они без меня?» Мне аж завыть захотелось от осознания, что я их никогда не увижу. А они будут думать, что их сын мертв, тогда как я здесь, живой и здоровый.

Сев на край своей «кровати» и обняв голову руками, но тут послышались детские голоса.

– Джон, а где мама? Что с ней? – произнесла Несса.

Я поднял голову и посмотрел на растерянную девочку. У меня, непонятно почему, намокли глаза и возникло дикое желание заплакать. Но тут же взял себя в руки. В том, что убили Агну, отчасти была и моя вина. Хотел ей ответить, но слова застряли в глотке, и я не смог выдавить ни звука. Будь я чуть по расторопней и не считай мух, она бы с большой долей вероятности была сейчас жива. Она просила о них позаботиться, вспомнились последние слова Агны. Теперь я за них в ответе.

– С мамой… – я на миг замолк, обдумывая, что им сказать. Что она умерла? У меня язык не повернулся сказать правду, глядя в эти наивные детские глазенки. – Мама сейчас в больнице. Врачи сказали, что все с ней будет в порядке. – Я врал им, понимая, что, когда узнают правду, они могут возненавидеть меня, но это будет потом.

– А когда мы ее сможем увидеть? – спросил Барри.

– Нескоро, для начала она должна выздороветь. Сейчас врачи к ней не пускают.

– Молодцы, проснулись уже, – заглянула в комнату Дарина. – Идите завтракать.

Дети вмиг ускакали за Дариной, я же задержался. Накинув свои лохмотья, направился к умывальнику. Подойдя к нему, я заприметил небольшое темное зеркальце и всмотрелся в него. Тут же меня передернуло, в зеркале я увидел совсем молодого мальчишку с голубыми глазами и светло-русыми волосами, прямым носом и впалыми щеками.

– Какого хрена… – промямлил я себе под нос, трогая лицо руками. – Это ведь не я. Подобное я предполагал, но, одно дело, догадываться, а другое – знать. Да и последняя надежда, что это сон, покинула меня!

Умывшись, я вошел в ту самую комнату, где вчера с Робом ужинали. На столе в кружках был налит чай, а в тарелке лежало что-то, напоминающее пряник.

Детишки с удовольствием умяли пряники, запив чаем, и Дарина отправила всех умыться.

– Не беспокойся, я позабочусь о них, – произнесла женщина. В ответ я лишь кивнул.

– А Роб уже ушел? – поинтересовался я, допивая чай.

– Давно уже, на работу они уходят на рассвете. А Лукас отсыпается после ночной смены.

В ожидании, пока проснется Лукас, я помог прибраться Дарине. А после на свой страх и риск все же вышел на улицу.

Выйдя из здания, я застыл у входа и втянул полной грудью свежий утренний воздух, огляделся по сторонам. Хотя я хорошо ориентировался на местности, но все же излишняя предосторожность не помешает.

Недалеко от входа в подвал, где в настоящее время мы поселились, на земле у стены здания в куче мусора лежало тело, не подававшее признаков жизни. Я подошел проверить его состояние, но от него разило алкоголем за пару метров. Понятно, бухой в жопу, а говорят, что русские самые пьющие. Врут!

Прогуливаясь по улице, я заметил нечто странное в поведении людей, они все куда-то спешили, несмотря на ранний час, и неважно, кто это был, мужчина, женщина или даже дети. По улицам почти одна за другой проезжали повозки, а тротуары по обеим сторонам дороги были полны пешеходов.

Несмотря на вчерашние предупреждения Роба, я решил узнать, что с Агной, может, ее все-таки спасли, а если она умерла, то нужно было ее похоронить по-человечески. Для этого я направился в сторону вокзала, где все и произошло, надеясь, что хоть кто-то знает о ее судьбе.

Проходя мимо строящегося здания, позади себя я услышал звук свистка. Обернувшись, увидел, как двое парнишек, расталкивая прохожих, убегают от полицейских. Забавно было видеть такое со стороны, ведь я сам не раз был на месте этих пацанов.

Парни пробежали мимо меня, свернув за угол недостроя, и по лесам взобрались в окно здания. Спустя пару мгновений появились двое запыхавшихся полицейских.

– Куда эти ублюдки делись? – прокричал мне один из них.

– Туда, – и я указал рукой прямо. – Они побежали прямо по улице. Прям сумасшедшие какие-то, чуть не сбили с ног. – Кстати, уважаемые стражи правопорядка, у меня мама вчера не вернулась домой. Я начинаю беспокоиться, не подскажете, где отделение полиции, чтоб заявить о пропаже?

– Прямо по улице, почти до конца дойдешь, там будет участок, – буркнул, запыхавшись, один из полицейских.

– Благодарю вас за помощь, – ответил я.

Полицейские ничего не ответили, лишь осмотрелись по сторонам, прошли чуть дальше и свернули в ближайший переулок неподалеку. Убедившись, что полиции поблизости нет, я свернул за угол, куда забежали парни, и поднялся по строительным лесам, заглянув в окно.

Двое мальчишек лет по тринадцать-четырнадцать стояли в проеме дверей, переводя дыхание в ожидании полицейских.

– Все чисто, они ушли, – произнес я.

– С чего бы Ирлашке помогать нам? – с недоверием произнес один из парней.

О как, на мне что, написано, что я ирландец? Или местные люди в этом поднаторели, что с одного взгляда определяют, кто чьей крови.

– Да мне без разницы, кто вы. Просто не раз бывал на вашем месте и тоже недолюбливаю полицейских. Если не секрет, что им от вас надо было?

Парни переглянулись и посмотрели друг на друга.

– Да мешок риса у торговца стырили, – сказал один из мальчишек, растянув рубашку, парень показал мешок.

Мешком, конечно, это было назвать сложно. Небольшой мешочек килограмма на три. После чего парни с недоверием прошли мимо меня и вылезли через окно, в которое залезли. Я же спустился вслед за ними. Оказавшись на земле, они кивнули мне, выбежали на улицу и растворились в толпе.

По изучав еще немного окрестности, я все же нашел полицейский участок.

Зайдя внутрь, обнаружил стойку, за которой сидел толстый полицейский и со скукой перебирал бумажки, я направился к нему.

– У меня мама вчера не вернулась домой. Как я могу заявить о пропаже?

– Как ее звать? Особые приметы были? – спросил полицейский, отвлекаясь от бумаг.

– Агна, Агна Браун. Мы только вчера прибыли. Она оставила меня с братом и сестрой, а сама ушла. Сказала, ненадолго, но на ночь не пришла. Вот ее документы. – Я протянул корешок карточки полицейскому.

– Эх, парень, – с сочувствием протянул коп. – Если она ушла без документов, и с ней что-то произошло, вряд ли ты ее найдешь в этом городе. Сюда каждый день прибывают сотни, а то и тысячи таких, как вы.

– Ну а, может, какие-то больницы есть или морги? – с надеждой спросил я.

– Медицина только платная, а, я так понимаю, денег у вас немного. Насчет морга, тут тебя расстрою. Если ее нет в живых и при ней нет документов, то ее похоронят как неопознанную. Прими это как должное. Но я все-таки надеюсь, что твоя мама вернется, – попытался он меня приободрить.

– Спасибо вам. – Я кивнул полицейскому и вышел из участка на улицу.

Он был прав, кто мы тут такие, обычные мигранты, которых не совсем любят, тем более при ней не было документов. Умер, да и хрен с тобой, завтра еще пара сотен приплывет. Наверняка ее увезли еще вчера, списали на обычное ограбление и дело закрыто.

Раздумывая о дальнейшем своем существовании, я вернулся в убежище. К этому времени Лукас уже проснулся и сидел на кухне, за столом, поедая похлебку.

– Доброе утро! – поприветствовал я мужчину.

– Хм, и тебе доброго, – внимательно меня оглядывая, произнес он.

– Ммм… Роб вчера сказал, что ты… Вы… в общем, работаете в порту начальником. – Я немного замялся, формулируя мысль. – И хотел бы узнать, не нужны ли вам работники?

– Хмм… – Лукас на пару секунд задумался. – Есть одна вакансия, но пока временная. Паренек один приболел, не знаю, когда выздоровеет. Если хочешь, можешь пока вместо него поработать.

– Конечно, я согласен. И еще момент, нам некуда идти, можно мы с братом и сестрой пока поживем у вас? – На мгновение я замолчал, после продолжил: – Я буду платить за проживание и еду.

– Хорошо, договорились, – кивнул мужчина. Тогда сегодня идешь со мной в ночную, я там тебя определю, куда следует. Но смотри, малейшее замечание – и вылетишь из порта.

Я понимающе кивнул и пошел в соседнюю комнату, где играли Несса с Барри, и присоединился к ним, начав развлекать детвору.

Вечером Лукас повел меня в порт, на работы. Оказалось, это было довольно близко, спустя пятнадцать-двадцать минут мы были на месте.

Вход на территорию порта осуществлялся через широкие ворота. На которых стояли два охранника.

– Привет, Лукас, – произнес один из них. – Это кто с тобой?

– Привет Эрл, – поприветствовал его Лукас. – Это Джон. Пока временно на место Арэна. Бедолага заболел, а с меня спрашивают план. Так что пока поработает, а там посмотрим.

– Ладно, проходи. Кстати, тут копы шарят, кого-то вроде ищут.

– Спасибо, Эрл, приму к сведению.

И мы двинулись дальше. Отойдя на несколько десятков метров, Лукас повернулся и посмотрел на меня, состроив злобную гримасу.

– Не по твою ли душу шарят тут копы?

Я виновато опустил глаза. Мы прошли на территорию порта, впереди увидели скопление людей, около десяти человек, среди которых было два полицейских.

– Подожди меня здесь парень, – еле слышно сказал Лукас.

Я спрятался за углом ангара и остался в тени, так что меня не было видно.

– Что тут происходит? – крикнул Лукас, подойдя к людям. – Я старший смены.

– Недавно было совершено убийство, – произнес полицейский. – И, по словам очевидцев, убийцей был ирландец.

У меня по спине пробежал холодок. Все я попал – мелькнуло в голове. Что же теперь делать? Бежать, но куда? Да и не могу я бросить Нессу и Барри, я дал обещание Агне.

– Так, значит, вы думаете, если ирландец, так, значит, он работает у нас здесь? И неужели вы полагаете, человек, совершивший убийство, придет на работу? – с ухмылкой произнес Лукас. – Наверняка он уже пустился в бега и сейчас далеко за пределами Нью-Йорка.

Значит, мои догадки верны, я в Америке, и это Нью-Йорк. Я осклабился. Ну, хоть какая-то радость, побывать в Америке без грин-карты и вида на жительство.

– А кто из ваших подчиненных не вышел на работу в последние дни?

– Арэн Иверс три дня находится дома. Бедолага заболел, температура, кашель, озноб.

– Дайте нам его адрес, мы проверим его, – приказал полицейский.

– Разумеется. Файлан, проводи господ полицейских до конторы, и пусть там найдут для них адрес Арэна, – приказал Лукас стоящему рядом парню. – Если не секрет, то хотя бы в вкратце, что за убийство вы расследуете?

– Ирландец зарезал итальянца, прям среди белого дня. Черт его знает, что они не поделили.

– Господа, прошу за мной, – произнес Файлан и указал рукой в направлении портовой конторы.

Подождав несколько минут, пока полицейские уйдут, Лукас подошел ко мне.

– Ну, все слышал?

– Ага, спасибо тебе, что помогаешь мне, – ответил я.

– Еще раз повторяю, я помогаю тебе только потому, что ты ирландец, как, собственно, и я. Идем за мной. – Лукас подвел меня к стоящим все на том же месте людям.

– Итак, это Джон. Он поработает у нас, пока Арэн не поправится. Никто не возражает? – произнес Лукас, на что все просто кивнули. – Ну, так что у нас, ускоглазых разгрузили?

– Да какой там, с прошлой смены нам оставили половину. Сами только приступили так этих, будь они не ладны, принесло, весь процесс застопорили.

– Парни, у нас план, к утру судно должно быть пустым. Иначе нам всем башку начальство свернет. Всем ясно? – Лукас обвел взглядом стоящих вокруг него людей. Те лишь послушно кивали, как бараны. – Все, приступаем.

Я пошел вслед за остальными. Подошли к причалу, там нас ждало судно нехилых размеров. Поднявшись на палубу, я увидел два открытых грузовых люка. Заглянул в один из них, было видно на дне трюма несколько ящиков. Но, заглянув в другой, что по соседству, я обомлел. Он был забит под завязку такими же ящиками. И это все нужно было разгрузить до утра.

– Это что, нужно все руками перетаскать? – спросил я парня, стоящего рядом.

– Хех, чудной ты парень. Мы ведь не в шестидесятых живем, у нас есть паровой кран, – Он указал на здоровенную конструкцию рядом, на которую я даже не сразу обратил внимание, поскольку думал, что это гора металлолома. – Разгрузить-то не проблема, проблема – груз перевести в вон тот ангар. – И парень указал рукой на огромный ангар метрах в ста от нас. – Все это придется перевозить на тележках. В дополнение нужно их аккуратно сложить в ангаре, так что ночка будет веселой.

Один из парней залез на это железное чудовище и подал звуковой сигал, как на паровозе. После чего понемногу подъехал и вытянул стрелу в аккурат над грузовым люком. Однако это был не тот автокран, который мы все привыкли видеть.

Это было нечто совсем другое. Данное чудовище передвигалось исключительно по рельсам которые, к слову, были не большой протяженностью, всего лишь в длину корабля. И, к слову, корабли были размером не с Титаник, а гораздо меньше.

Грузоподъемность данного чуда тоже оставляла желать лучшего, за раз он мог поднять около тонны груза. Поставив ящики на землю, мы перекидывали их на телеги и везли в ангар, где так же аккуратно составляли.

Ребята были, к слову, достаточно выносливые, не сказать, что все делали быстро, но все же почти без передыха. Я, в свою очередь, делал все то же самое и не задавал лишних вопросов, да и некогда было болтать. Бери, неси или толкай, вот и вся работа.

Ближе к утру, как и обещали, корабль был полностью разгружен.

– Пошли в контору, – произнес кто-то из парней, услышав паровой гудок где-то вдалеке, оповещающий о конце рабочей смены.

Я стоял, не понимая, что мне, собственно, делать. Идти с ними или ждать Лукаса.

– А ты что встал, ворон считаешь? Пошли с нами, наверняка тебя Лукас уже в список включил, – произнес все тот же парень.

Я кивнул и побрел за ними. Плутая между ангарами, мы подошли к двухэтажному зданию, расположенному неподалеку от центральных ворот на территории порта.

У двери скопилась приличная толпа народу. Мы тоже заняли очередь. Спустя некоторое время зашли в помещение, где сидел жирный лысый мужик и курил сигару.

– Все как и раньше, – пробубнил он и небрежно пихнул толстыми, как сардельки, пальцами журнал, лежащий на столе, за которым он сидел, в нашу сторону.

Парни по очереди ставили подписи напротив своих фамилий, а жиробас отсчитывал им деньги. Но вот какая была особенность. Когда подошла моя очередь подписать, я нашел все-таки свою фамилию, но пока искал ее в журнале, я обнаружил, что напротив всех фамилий сумма оплаты была одинаковой, полтора доллара за смену. Однако на руки мы получили по одному доллару, и никто по этому поводу даже слова не сказал. Я также не стал по этому поводу залупаться, лучше расспросить Лукаса.

На ватных ногах с ломящей болью в суставах и диким желанием поспать я добрался до нашего убежища и рухнул на кровать. Когда я проснулся, было уже далеко за полдень, а в местной столовой меня ждала холодная похлебка.

Поев супчика, я подошел к Лукасу.

– Добрый день! – поприветствовал его. Тот в ответ кивнул.

Меня разрывал интерес по поводу получения денег, но я никак не мог начать данный разговор.

– Спасибо, что включил меня в список на зарплату.

– Да не за что.

– Сколько я должен за проживание и еду? Давай обговорим сразу.

– Доллара в неделю с тебя будет достаточно. А младшие твои пусть живут бесплатно. Дарина с ними хоть отвлекается немного. Слышал наверняка о ее горе?

Глубоко выдохнув, я кивнул.

– По поводу заработной платы можешь пояснить, только не обижайся. Почему в журнале указана сумма полтора доллара, а заплатили всего один. Неужели такие налоги?

– Сынок, полтора доллара для коренных, а ты ирландец, как и большинство из нас, оттого и плата такая. Но ничего, живем и не жалуемся. Или ты в Ирландии больше зарабатывал, когда пас овец и коров? То-то же.

– Но это тридцать процентов, не многовато ли забирают?

– Скажи спасибо, что ты не узкоглазый, они вообще получают по восемьдесят центов, а негры так и того меньше.

– Тогда стесняюсь спросить, а остальные недоплаченные деньги куда идут? В профсоюз?

– Ха-ха-ха, – разразился смехом Лукас. – Конечно, в профсоюз, та самая жирная рожа, что тебе выдавала деньги, она и есть этот профсоюз. А если не нравится, найди другую работу. Так и живем.

Деваться было некуда, поэтому я больше о подобном не заводил разговор. Отработав так неделю, я выплатил Лукасу за аренду своего топчана, а также за баланду, что готовила Дарина. Разумеется, условия не самые лучшие, но зато Несса с Барри под присмотром, словно в детском саду с воспитателем, а это было для меня наиболее важным.

Отложив пару долларов на черный день, на остальные решил сводить куда-нибудь детей развеяться, поскольку, кроме этого подвала, они ни черта еще не видели.

На нашу удачу, выходные выпали солнечные и теплые. Мы прогуливались по набережной, наслаждаясь чистым свежим воздухом. Детишкам я покупал мороженое, дорогое, зараза, но очень вкусное. По их взглядам я понял, что ранее они такого не то что не пробовали, а даже не видели. Детишки просили еще и еще, но я пояснил им, что денег у нас не особо много и нужно экономить, на следующих выходных мы еще погуляем и я вновь куплю им мороженое.

Тут я обратил внимание на паренька, ровесника Барри, который чистил туфли мужчине, довольно дорого одетому. В цилиндре, с тростью, в строгом костюме, это ему предавал какой-то пафос, но это на мой только взгляд. Мужчина стоял, поставив ногу на деревянную тумбочку, и курил сигару. Он разговаривал в этот момент с двумя девушками, одетыми в белые длинные кружевные платья. У одной из них был солнечный зонтик. Меня такой шмот, честно говоря, забавлял, отчего я невольно улыбался.

После того как мальчишка почистил ему туфли, и те стали блестеть, как яйца у кота, мужчина бросил парню монету. Я еще не особо разбирался в них, но эту знал, поскольку продавец мороженого дал мне сдачу, и это было пять центов.

Пока я стоял и наблюдал, Барри меня опередил и тут же высказался.

– Я тоже хочу тебе помогать и буду зарабатывать. Давай я также буду чистить туфли, как тот мальчик.

Посмотрел на Барри, а после на чистильщика ботинок, у меня вновь сжалось сердце. Детский труд запрещен, однако здесь это было нормой. Там и тут бегали дети, продавая газеты, кто-то чистил обувь, а были и те, кто честно жить не хотел и просто брал от жизни все, что хотел, или попросту воровал. И таких малолетних вороваек по улицам города было предостаточно.

– Да, разумеется. Со следующей зарплаты я куплю тебе все необходимое.

Мне приспичило отлить, поэтому мы немного отклонились от маршрута. Мы зашли в переулок неподалеку, где я увидел одиноко стоящего метрах в тридцати паренька. Времени искать другое место уже не было сил, поскольку природа брала свое. Я решил справить нужду там, где есть, отвернувшись в уголок. Но тут началось самое интересное. Озираясь по сторонам, я заметил, как к пареньку начали подходить люди, не обращая на меня внимания, и покупать сигареты и сигары. Сигареты он доставал из небольшой тележки, стоящей рядом, а сигары из внутреннего кармана пиджака. Справив нужду, я по-быстрому выскочил из переулка.

Солнце катилось уже к закату, когда мы возвращались домой. Несса и Барри были несказанно счастливы сходить прогуляться. По возвращении домой они все уши прожужжали Дарине, что ели мороженое.

Я, в свою очередь, обдумывал, как дальше жить, ведь дальнейшее такое существование было невозможно.