Текст книги "Хай-тек господень (Не киберпанк, не пост-апокалипсис, не антиутопия… и совсем не про супергероев)"
Автор книги: Дмитрий Слай
Жанр: Ужасы и Мистика
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 7 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
13.
– Ну, вот мы снова встретились, – донесся откуда-то отовсюду знакомый голос.
Макс поднял голову и принялся озираться. То есть, конечно, не принялся. Он и раньше заметил окно на высоте метров трех над полом – зеркальное, непроницаемое, наверняка бронированное. Ему даже на какое-то мгновение стало интересно – сможет ли он дотуда допрыгнуть и вышибить как-нибудь безликое стекло? Конечно, это он не всерьез. Он прекрасно понимал, что даже если получится, так просто отсюда выбраться он не сможет. Теперь они знали с кем имеют дело… То есть, ни черта они, само собой, не знали. Он и сам не знал. Но именно поэтому меры безопасности должны были оказаться чудовищными. Избыточными. Абсолютными… Бывают такие? Вряд ли. Он буквально кожей чувствовал некий низкий электрический то ли гул, то ли звон, исходящий откуда-то из глубины стен. Что это было? Он не знал, но спать мешало страшно и зудело в зубах. Мог только фантазировать. Например, что его посадили в громадную микроволновку, и стоит только ему чихнуть не в той тональности – моментально врубится автоматика, и по нему ударит что-нибудь очень высокочастотное. Интересно, его обновленный организм такое выдержит? Проверять не хотелось.
Он посмотрел наверх. Стекло сделалось прозрачным, и за ним виднелась знакомая физиономия.
– А-а, профессор, – вяло обрадовался Макс (в последний момент заменив «Итить твою мать»3131
«Итить твою мать, профессор!». Реплика Шарикова из повести М. Булгакова «Собачье сердце».
[Закрыть] на «А-а». Еле сдержался.
– Мы же договорились, что я не профессор, – поморщился доктор.
– Ну, на том уровне духовного родства в которое мы с вами провалились, я оставляю за собой право называть вас именно так. Согласен обойтись без Фарнсуорта и Таракана.
– Веселитесь? – усмехнулся доктор.
– А то. Номер вполне комфортный, с этаким декором… – Макс кивнул в сторону металлического унитаза.
Профессор молчал. Макс тоже. Ну вот ни малейшего желания ему помогать.
– Мы изучили ваш смартфон и компьютер, – проговорил, наконец, доктор.
– Да? – деланно удивился Макс. – А я думал, вы специалист в биоэлектронике. Есть же такой термин? Биопротезы, нанотехнологии, камеры в таблетках…
– Почему вы так думали? – напрягся доктор.
– Ну, профессор, перестаньте. Это очевидно после того блестящего эксперимента, который вы надо мной учинили.
Доктор снова помолчал, а потом обернулся и медленно сообщил:
– Как понимаете, я тут не один.
– Понимаю, – кивнул Макс. – Вас там много, и имя вам – легион. Так что там с компьютером? Кстати, хотелось бы получить его назад. А то нарушаете, понимаешь, мои гражданские права – маме позвонить не даете, в сети попоститься, бодрые фотки из каземата выложить…
Тут за спиной у доктора кто-то, очевидно изо всех сил, стараясь остаться незамеченным, шевельнулся, что-то щелкнуло… Видимо, микрофон отключился. Но Максу не был нужен микрофон. Это, конечно, не жужжание мух на далекой помойке выслушивать, но вполне сопоставимо. А еще… Вот хрен его не знает что это было, но он мог, пообщавшись какое-то время с человеком, определив его личность, его манеры будто бы… Фантазировать? Додумывать? Вкупе со сверхострым слухом, который он, к тому же, по рекомендациям Мастера Синанджу3232
Мастер Синанджу. Персонаж серии книг Ричарда Сэпира и Уоррена Мэрфи. Представитель древнейшего корейского клана наемных убийц.
[Закрыть], научился фокусировать наподобие зрения, получалась ничего себе шпионская прослушка.
– Это не просто наглость, – проговорил некто за стеклом. – Он нас прощупывает. Ваш питомец совсем не прост, доктор, осторожнее с ним.
Эвон как, подумал Макс. Я, оказывается, его питомец. Миска с кормом, поводок… стерилизация. Но, кто бы там ни был, этот человек явно был неглуп, быстро соображал, а главное… Умел, видимо, правильно задавать вопросы и тонко чуять финты собеседника. Как это назвать? Умение брать интервью? Или вести допрос? Поди разберись.
Микрофон снова щелкнул.
– Мы поговорим об этом позже, – явно соврал доктор.
– Ладно, – легко согласился Макс. – А о чем мы поговорим сейчас?
– Например, о вашем самочувствии.
– О-о, благодарю, со мной все прекрасно. Был момент, когда я чуть не сдох, но, как я понимаю, теперь я лишен подобной роскоши.
– Почему вы так решили? – напрягся доктор.
– Э-э, нет, профессор, – Макс хитро погрозил ему пальцем. – Вспомните правила. Баш на баш. Вы мне, я – вам.
– Вы о чем?
– Ну, мы же с вами давно договорились. Я на вопросы просто так не отвечаю.
Микрофон снова щелкнул, и тут вдруг Макс понял две вещи. Во-первых, что ему будет гораздо удобнее и проще, если тот невидимый тип, кем бы он ни был, подключиться к беседе. А во-вторых, и в главных… Как бы это… Он почуял в невидимом компаньоне доктора кого-то вроде соперника. И вдруг нестерпимо захотелось помериться с ним силами. Боже мой, какое дурацкое желание! Но тем не менее. Что может быть страшнее смерти? Разумеется, скука. Оставалось только решить как подвести их к этой мысли, не выдавая избыточной информации. Например, о том, что он их прекрасно слышит сквозь стены. А потом решил – да пошло оно все. Бритвой Оккама3333
Уильям Оккам (1285-1347). Английский философ. Принцип «Бритвы Оккама» гласит: «Не следует привлекать новые сущности без крайней на то необходимости».
[Закрыть] по горлу.
– Эй, профессор! – крикнул он в сторону окна. – Вы не поверите, но мы управимся гораздо быстрее, если ваш коллега подключится к разговору напрямую, а не будет каждый раз подсказывать вам реплики.
Кажется, по ту сторону стекла возникла некая растерянность, но потом микрофон щелкнул, и рядом с профессором возник некто пожилой, худощавый, одетый в неброский, но явно дорогой костюм. Его седые волосы были так тщательно и аккуратно причесаны, что наводили на мысль то ли о парике, то ли о лаке для волос… то ли о военном прошлом? Жесткие черты лица, колючий взгляд, уверенная манера держаться… И… Макс бы это назвал уверенно тревожная координация движений. Он только подошел к стеклу, но как-то сразу стало понятно, что этот тип совершенно спокойно и буднично отдает приказы на убийства, потому что явно когда-то и сам этим занимался.
– Добрый день, – проговорил недобрый старикан.
– Здрассте, – приветствовал его Макс.
– Откуда вы узнали, что я тут?
– Доктор сам же сказал, – удивился Макс. – А судя по тому с каким остервенением он с вами там советовался – вы либо его начальство, либо внутренний голос. А на шизофреника наш профессор не похож.
Пожилой усмехнулся и кивнул, показывая, что принимает такое объяснение. А затем принялся провозглашать:
– Итак, позвольте вам сообщить как обстоят дела. Вы находитесь в укрепленной комнате на секретном объекте. Комната оборудована таким образом, что при малейшем вашем неосторожном движении вы будете тут же уничтожены. И я бы рекомендовал вам перестать паясничать как подросток, и начать отвечать на вопросы.
Макс спокойно выслушал его речь и согласно кивнул.
– Так что… – начал было пожилой незнакомец.
– А зачем вы мне все это рассказали? – перебил его Макс.
Пожилой неприязненно посмотрел на него и ответил:
– Чтобы вы понимали расклад.
– Да? Но простите, это не имеет никакого отношения к раскладу, – возразил Макс. – Как обстоят дела я прекрасно понимал и без этого вашего откровения. И вашей грозной речи противоречит один несгибаемый факт.
– И какой же? – усмехнулся пожилой.
– Я до сих пор жив. Так что либо ваше лютое оборудование ничего не может со мной поделать, либо я нужен вам именно живым и здоровым. Значит, вы от меня чего-то ждете. Значит, вам чего-то от меня надо. А раз вам чего-то надо, то…
– Вы собираетесь торговаться? – поразился пожилой.
– Разумеется, – улыбнулся Макс. – Все в мире есть торговля. Можно, конечно, угрожать, бряцать оружием, но… Как говаривал Карл фон Клаузевиц3434
Карл Филипп Готлиб фон Клаузевиц (1780-1831). Прусский военачальник, военный теоретик и историк.
[Закрыть] «Война ведется с целью достижения мира на наиболее выгодных условиях для победителя». Так что все кончается торговлей. Даже под пыткой. Информация – как плата за прекращение боли. Может, не будем время терять?
Кажется, пожилой потерял дар речи. Он долго молчал, разглядывая Макса как заговорившего кота, а потом восхищенно фыркнул:
– Наглец. И что же вы, по-вашему, можете выторговать?
– Ничего сверхъестественного. В первую очередь – книги. Чем больше – тем лучше. Можно бумажные, но будет намного проще закачать по каталогу на ноут. Можете блокировать в нем все возможности связи с сетью, дабы я с перепугу чего не хакнул. Хотя, и не уверен, что из этой комнаты…
Пожилой долго думал, потом посмотрел на доктора. Доктор пожал плечами. Разумеется, они не считали это чем-то опасным.
– Далее… – начал было Макс.
– Нет-нет-нет, – хитро улыбнулся пожилой. – Теперь ваша очередь.
– А, ну да, – вздохнул Макс. – Банкуйте.
Главной целью всей этой говорильни были, разумеется, не книги. Хотя мозг их настоятельно требовал. Главным было подселить им в подсознание установку на то, что у них ограниченное количество вопросов. Насколько это было бы в самом деле эффективно, Макс не знал, поскольку не знал этого матерого старика (а старик был явно не прост). Конечно, они считали себя хозяевами положения с абсолютным преимуществом. Он заставил их в этом сомневаться, хотя, они пока еще этого не понимали. И фишка была не в игре в вопрос-ответ, не в торговле. Он проверял насколько способен на них воздействовать и манипулировать. Первая аккуратная проверка показала, что это возможно. Ну и зачем нужны сверхспособности, если люди такие… люди?
– Итак, могу ли я узнать ваше имя? – проговорил старик. – Я имею в виду – настоящее имя.
Максу показалось, что он ослышался. Старик только-только начинал ему нравиться, и так вот бездарно все слить? Такой неуклюжей попыткой… Или, на уровне информированности старика, эта попытка не казалась такой уж неуклюжей? А с другой стороны, с какой стати он должен вести себя с ними как-то иначе, нежели со всеми прочими? А он никогда не доверял всем прочим. Вообще никому не доверял. Даже тем, кто ему нравился. Не потому что считал всех людей злоумышляющими интриганами и злодеями – скорее уж раздолбаями с раздутым самомнением и языком без костей, способными из самых лучших и бескорыстных побуждений насрать тебе в тапки. А потом оправдать все сакральным «Я же хотел как лучше!». Но иногда встречались и такие вот старики.
– Имя, – задумчиво повторил Макс. – Я уже говорил доктору – его нет.
– Как это – нет? – встрял в разговор доктор за что был награжден гневным взглядом старика.
– А что такое имя? – усмехнулся Макс. – Слово с которым человек себя идентифицирует. У меня такого кода нет.
И тут старик сверкнул глазами. Черт побери, кажется, он что-то понял. Или ему показалось, что понял. Им ведь всегда кажется – они же тоже закодированы и способны действовать только на своей частоте. Рыба теоретически может предполагать существование неба, но она никогда не поймет что значит летать.
Микрофон щелкнул.
– Поздравляю вас, доктор, – проговорил старик в звуконепроницаемой (как ему самому казалось) комнате. – У нас тут мимик. Из всех ваших подопытных, вы ухитрились именно его наделить сверхспособностями.
– Мимик? – рассеянно пробормотал доктор. – Но… я думал, это легенда. Фейк. Сказка.
– Позвольте, вы же ученый, – усмехнулся босс.
– Ну и что? – не понял доктор.
– И что же тут сказочного?
Макс слушал их, как им самим казалось, неслышимый разговор, и мучительно боролся с желанием встрять. Но не спешил. Не стоит демонстрировать все козыри сразу. Вообще, он давно научился держать козыри и эмоции в разных карманах. Но черт побери, как же тяжело ждать и ничего не делать. Он всегда считал это своего рода… не искусством, конечно, но высокой степенью умения. Они назвали его мимиком. Он раньше никогда не слышал этот термин… Ну, кроме как в связи с умением корчить рожи. Или было что-то еще?
Наконец, микрофон щелкнул, и старик проговорил:
– Нам нужно время подумать как быть с вами дальше.
– Всегда пожалуйста, – вздохнул Макс, в голове фиксируя ничью. – Но подумайте вот о чем. Человек что-то делает всего по трем причинам. Потому что хочет, потому что выгодно и потому что заставляют. Понятно, что всякая государственная машина и всякие там спецорганы умеют только заставлять. Но вам не приходило в голову, что можно действовать намного эффективнее?
– С уверенностью в завтрашнем дне? – уточнил старик.
– О, нет. Уверенность в завтрашнем дне – верный путь на кладбище.
Старик помолчал, а потом поинтересовался:
– И чего же вы хотите?
– Я уже сказал – книги, доступ к информации. Ограничивайте его как вам вздумается. Я все понимаю. Для начала – математика, физика, биология, медицина, электроника… А еще… Можно каким-то образом устроить душ? Я уже два дня тут… И шторку вокруг сортира. А то мало ли – застесняюсь до запора.
– Насчет душа – идея здравая, – кивнул старик. – Мы подумаем.
Окно снова стало зеркалом. Ну что за право слово? Вот не мог он закончить разговор никак иначе. Мастер допроса. Наверняка на каком-то подсознательном уровне ему казалось, что он оставил испытуемого мучиться неизвестностью.
Макс поднялся, прошелся по своей камере, и грохнулся на койку. Что ж, пока пусть будет ничья.
Но эти двое в верхней комнате все не унимались.
– Вот оно, значит, как, – едва слышно (так что Макс почти не расслышал) пробормотал доктор.
– Что вас так поразило? – поинтересовался старик.
– Что поразило? Да все. Но суть не в этом. Ему нужны знания. Вот как он ломал компьютерные системы и уходил от наблюдения. Очевидно, то, что изменило его организм, сделало быстрее, сильнее, крепче… Что бы это ни было, оно точно так же поступает с его мозгом.
– Может, вы и правы. А может, он все это умел и до вашего эксперимента.
– Оставьте, – возмутился доктор. – Если бы все это было до, сейчас он не требовал бы такой объем знаний. Математика, физика, медицина…
Кажется, старик задумался над его словами.
– Что ж, – проговорил он, наконец. – Это может стать нашим преимуществом. А может и не стать.
– О чем вы? – не понял доктор.
– Мы знаем что ему нужно. К чему он стремится. А он не знает к чему стремимся мы. Это может быть нашим преимуществом. Только вот… Мы же и сами не понимаем к чему стремимся. И при таком раскладе, я даже и не знаю – преимущество это, или уязвимость.
Макс вздохнул на своей койке. Он тоже не знал.
Стекло вдруг снова прояснилось, и старик сказал:
– Кстати, если не сочтете это авансом… или сочтете, но хотел спросить – о чем с вами говорил тот пришелец?
– Пришелец? А, этот… с крылышками. Он спросил кто я такой. Чем-то его страшно заинтриговала моя персона. Кажется, ему очень хотелось потребовать у меня документы, но тут примчалась полиция, подняла пальбу…
– Понятно, – кивнул старик. – И каково ваше мнение?
– О чем?
– Об этом пришельце, разумеется.
– Мн-н… – Макс задумался, а потом сказал, тщательно взвешивая каждое слово: – С одной стороны – интересная тварюга. Но я общался с ним всего минуту. А вот с другой… Неприятно. Он производит впечатление… Могущественного придурка, я бы так сказал. Сложно сформулировать. Выродившегося аристократа дорвавшегося до ядерного оружия, что ли. Как фантазия. Ну… Вот вы знаете кто такие Ротшильды, Рокфеллеры?
– Знаю, – сказал старик.
Еще б ты не знал, подумал Макс, но вслух сказал:
– Так вот, представьте себе. Не так давно развеселые ребята вроде Стива Джобса, Билла Гейтса, Илона Маска и прочих Аланов Рэев скинули их с пьедестала властителей мира, и они сделались тем, кем, собственно, всегда и были – самодовольными клоунами без чувства юмора. Мерзкие мутанты. И тут вдруг… Как бы объяснить… Вдруг они завладели всем ядерным арсеналом мира, и возомнили, что могут снова диктовать всем свои условия. Как по-вашему, они способны надиктовать что-нибудь путное?
Старик помолчал какое-то время, а потом спросил:
– И все это вы поняли после того как он спросил кто вы такой?
– Я не понял, – отмахнулся Макс. – Это мое воображение. Он и правда похож на не слишком умного ангела. Но времена ангелов давно прошли. И вот… если времена прошли, а ангелы остались – представляете себе как они бесятся?
14.
Корабль был просто громадный. Это был явный монстр среди кораблей и вообще среди всего, что когда-либо бороздило просторы мирового океана, или хоть где-то и что-то бороздило. Просто в голову не лезло, что нечто такое можно спустить на воду, не опасаясь повышения уровня мирового океана.
– Ничего себе байдарка, – пробормотал Макс, разглядывая эту махину. – Он над Марианской впадиной килем ни за что не зацепится?
Старик печально покачал головой.
– Что? – удивился Макс. – Это же… это…
– Знаете, ваша манера изъясняться… – вздохнул старик. – Никогда до конца непонятно – серьезно вы говорите или нет.
– Не переживайте, – отмахнулся Макс. – Я сам не очень отчетливо понимаю. И почти никогда не говорю серьезно. Это же скука смертная.
– Но в каждом вашем выкрутасе всегда есть смысл? – предположил старик.
– Как-то не задумывался, – честно признался Макс.
Ему не терпелось рассмотреть эту махину поближе. Он даже привстал на сидении вертолета, и ошалелым взглядом изучал эту водоплавающую бандуру.
– Не спешите, – усмехнулся старик. – Все еще увидите.
Макс послушно утвердил зад на сидении, но все равно нет-нет да поглядывал в окно на корабль.
– Для начала я должен вам кое-что разъяснить, – сообщил ему старик. – Это судно – секретная исследовательская плавбаза.
– Секретная? – не поверил Макс. – Такого размера? Хотя… вы вон в горах закапываете под землю эти самые секретные лаборатории…
– Бывает, – усмехнулся старик. – Судно не заходит в порты, не приближается к торговым путям, при опасности сближения с другими судами меняет курс…
– Да его со спутника без бинокля рассмотреть можно, – усмехнулся Макс.
– На этот счет у нас существуют протоколы…
– Понятно, – кивнул Макс.
Старик впился в него взглядом, очевидно, пытаясь понять, издеваются над ним, или нет. Так, видимо, и не найдя ответ, он продолжил:
– Судно полностью автономно. На борту четверо… пятеро исследователей. Это для нас своего рода… Я бы сказал – хранилище сложноперспективных проектов. Думаю, вы найдете для себя много интересного.
– Не сомневаюсь, – усмехнулся Макс. – Значит, я – сложноперспективный проект?
– Что-то в этом роде, – ничуть не смутившись кивнул старик. – И отсюда вы уж точно не сбежите.
Макс посмотрел на него с недоверием.
– Да, я все понимаю, – сказал старик. – Вы могли сбежать уже тысячу раз.
– А зачем мне это? Куда бы я побежал? Тем более, что вы настолько успешно выполняли все мои просьбы…
– Это правда, – согласился старик. – Пусть прозвучит грубо, но пряник всегда эффективнее кнута. Тут вы безусловно правы.
– Это со времен исхода евреев из Египта стало ясно, – заметил Макс.
– И все-таки, я не понимаю, – сказал старик. – Неужели ваше стремление к свободе так легко погасить удовлетворением столь банальных потребностей? Книги, информация, душ… Я полагал, что такие как вы не выносят контроля над собой.
Макс пожал плечами. Старик называл его мимиком, хотя сам Макс понятия не имел что имеется в виду, а старик упорно отказывался это комментировать. Точно так же никакой информации по этому поводу не нашлось в Сети. Были «мимы», была «мимикрия»… В каком-то старом фантастическом фильме, помнится, были инопланетяне, которых так звали3535
«Грань будущего». Американский фантастический боевик (2014г.) Режиссер Даг Лайман.
[Закрыть]. В другом таком же фильме мимиками называли насекомых-мутантов, вымахавших до неприличных размеров и таких же потребностей3636
«Мутанты» («Mimic»). Американский фильм ужасов (1997г.) Режиссер – Гильермо дель Торо.
[Закрыть]. Но это же ничего не объясняло.
– Совсем без контроля не бывает, – серьезно проговорил Макс. – Не бывает полного контроля и полного его отсутствия. Как нет рая и ада – все перемешано. Вопрос в том насколько мы готовы приспосабливаться к внешним условиям и брать их в расчет, либо встать в позу или полностью довериться кому-то другому. Это как религия против атеизма. Сдается мне, и те и другие неправы.
– Истина где-то посередине? – улыбнулся старик.
– Ах, если бы. В многомерном мире даже середины не бывает.
Старик, кажется, был с ним согласен.
– Эта штука двигается на атомном реакторе? – предположил Макс.
– Почему вы так решили? – спросил старик.
– Ну не на солярке же.
– Нет, конечно. На ней установлены позитивные батареи.
Макс посмотрел на старика удивленно.
– Вы не знаете что это такое? – поинтересовался старик.
– Конечно знаю. Только вот… Дайте-ка попробую угадать. На ней стоит навигационная система Алана Рэя, средства коммуникации оттуда же, программное обеспечение…
– Ну, по большей части…
– И вы называете эту посудину секретной?
– Все оборудование было тщательно проверено на тему…
– Перестаньте, – отмахнулся Макс. – Вы про Хуавей слышали? Наверняка у каждого сотрудника есть смартфон, ноутбук, они связываются с родными и близкими, получают информацию из сети, используя протоколы связи Алана Рэя… Ну вы даете. Там есть что-нибудь чего не касалась рука всемогущего Алана Рэя?
Старик пристально посмотрел ему в глаза. В нем очевидно происходила какая-то внутренняя борьба. Например, борьба с желанием вышвырнуть Макса из вертолета. Но, наверное, все было намного проще – выбор между сказать-не сказать. Хотя, если разобраться, и такого выбора у него не было – Макс рано или поздно сам бы все узнал.
– На борту есть кое-что… – проговорил, наконец, старик. – И это, я думаю, заинтересует вас больше всего.
– Да? И что это?
– Искусственный интеллект.
– Что? Опять? Очередной компьютер, запоминающий мои сексуальные предпочтения в сети и частоту употребления нецензурных слов? Или еще одна Альфа? – вдруг заинтересовался он.
– Не совсем так, – улыбнулся старик. – Это совершенно независимая автономная самообучающаяся система, принципов работы которой я не понимаю. Но она, к вашему удовольствию, не имеет никакого отношения к Алану Рэю. Более того – она настроена на отслеживание и ликвидацию любых его попыток проникновения.
– Круто, – усмехнулся Макс. – Вас послушать – она умнее Альфы.
– Не знаю, – честно признался старик. – Не думаю. Насколько я понял, она работает на совершенно иных принципах. Хотя, что это за принципы… Ну да вы лучше в этом разберетесь.
Макс подумал и кивнул. Хотя, и не вдохновился подобным объяснением. Сказать, что Альфа и тот загадочный ИИ, которых ждал его впереди работают на различных принципах, было все равно что сказать, что вот они со стариком, по большому счету, тоже работают на различных принципах. При том, что оба дышат воздухом, время от времени нуждаются в пище, сне и походах в сортир. Байка про различные принципы хороша пока дело не доходит до базовых принципов.
Но разобраться во всем этом… Да, черт побери, разобраться ему очень хотелось. В последнее время жажда разбираться, учиться, узнавать была для него чем-то вроде здорового острого чувства голода. А кроме того, уж бог его знает что там этот старик может и понимает на самом деле, он не знал одной пикантной подробности, которую Макс ни за что и никому не собирался раскрывать. А именно – он не понимал как мыслит (если вообще мыслит) и работает Альфа, но он понимал, как мыслит Алан Рэй. Иногда даже лучше самого Алана Рэя. Правда, это было много лет назад… Черт побери, достаточно много лет назад. Самонадеянность – это когда тебе кажется, что ты все просчитал, все понимаешь, что ты самый умный, а на самом деле… забыл купить туалетную бумагу, например. Или того хуже – ею воспользоваться.
Вертолет сделал круг над кораблем, который больше походил на запущенный в плавание заброшенный город, и начал снижаться.
Через минуту он мягко опустился на посадочную площадку. Старик распахнул дверь и полез наружу. Макс последовал за ним, оглядываясь по сторонам.
Площадка располагалась не в самом центре судна, но все равно. Он усмехнулся.
– Что вас забавляет? – осведомился старик.
– Да просто подумалось – чем больше корабль, тем больше на нем мест откуда не видно моря.
Старик задумался над его словами, но ничего не ответил. Он уверенным шагом направился к… как это называется на морском языке? Люку? Двери? Какому-то кингстону? Нет, кажется, кингстон – это что-то другое. Чтобы тонуть. Вообще Макса всегда забавляло, что в каждой профессии стремятся создать некий свой язык, как будто специально, чтобы его напрочь не понимали остальные прочие непричастные. Создание элитарности на ровном месте. Назови дверь люком, стену переборкой, высшую точку клотиком, а дырку слива в ванной кингстоном – и ты уже одной крови со стихией… как тебе самому кажется. Впрочем, вряд ли это повод для стеба. Как вряд ли простой смертный понял бы терминологию хирургов. А они вон этим ни черта не понимающим простым смертным жизни спасают. По большей части.
Они спустились куда-то в недра судна. Невероятно, но на лифте. Лифт был какой-то совершенно не морской, с мягкой обивкой на стенах и тихо наигрывающий ненавязчивую, но все равно пошлую музычку. Что еще за моветон? Хоть бы пару якорей на стену присобачили. И научили бы лифт играть что-нибудь этакое… Вроде «Смерти среди айсбергов» от Морриконе… Правда, тут же ему подумалось, что такая музыка в лифте… Потом они долго шли по некоему коридору, который, на вкус Макса, тоже мало походил на коридор, пронизывающий недра корабля. Он слабо представлял себе как именно должен выглядеть такой пронизывающий морской коридор, но все же. Разве что на каких-нибудь круизных лайнерах. Макс вдруг подумал, что отродясь не бывал в круизах. И даже как-то не стремился. Зато теперь, кажется, нагуляется по океану. Нет, ну ничего себе здоровенная посудина – из вертолета он заметил, что море достаточно сильно волнуется, но тут не ощущалось никакой качки. Вообще не было ощущения корабля. Как будто они просто двигались внутри обычного здания, стоящего на твердой земле. Ну, а чего он, собственно, ждал? Поди раскачай легким бризом такую громадину. Может, во время шторма. Он вдруг заинтересовался, а подвержен ли морской болезни, но быстро сообразил, что в нынешних обстоятельствах – вряд ли.
Старик, между тем, наконец-то куда-то его привел. Это тоже мало походило на корабельное помещение. Скорее уж на лабораторию какого-нибудь подразделения «Корпорации Рэя». Опять. В помещении все мигало, отовсюду торчали провода, разъемы, светились трехмерные экраны, отчетливо воняло недавней пайкой, размахивали во все стороны неким незаконченным малопонятным трудом манипуляторы… В общем, все стандартно.
– Рад приветствовать вас на борту, – донесся откуда-то отовсюду приятный баритон. – Рад встрече с вами, босс.
Старик вежливо поклонился непонятно в какую сторону – будто во все сразу и в никуда. Макс напрягся. Обычно он очень чутко определял присутствие поблизости человека, но тут никого не почувствовал. Ни сердцебиения, ни шуршания одежды, дыхания – ничего. И тем не менее, этот некто говорил.
– Позвольте узнать кто ваш спутник, – продолжил некто. – Он воспринимается несколько… нетипично.
– Что ты имеешь в виду? – заинтересовался старик.
– Некоторые сложности при сканировании. Обнаружена посторонняя частота.
– Аис, не приставай к гостям, – потребовал новый, вполне себе обычный голос.
В помещение вошел молодой человек – невысокий, полноватый, со слабоорганизованной торчащей во все стороны прядями черной шевелюрой и стандартной щетиной грозящей перейти в состояние бороды не сегодня-завтра. Облачен вошедший был в аляповатые бермуды и толстовку с ярко-красной пастью Роллингов3737
The Rolling Stones – одна из старейших рок-групп первой волны «Британского нашествия».
[Закрыть] на выдающемся пузе. На ногах красовались кеды с незавязанными шнурками.
Максу этот тип, почему-то, понравился. Уж непонятно почему. То ли из-за наряда, явно говорящего о том, что его носителю плевать на социальный статус (хотя, какой может быть статус, когда ты торчишь на таком вот пароходе), то ли из-за неприязненного взгляда на старика, то ли из-за хозяйской манеры с которой он унял таинственный баритон. Хотя, наступить ему на шнурки все же хотелось.
– Я всего лишь поприветствовал гостей, – как будто даже обиделся баритон.
Вновьпоявившийся проигнорировал это оправдание, коротко кивнул старику, и тут же устремился к Максу. Приблизился на очень неприятную (для Макса), прямо-таки интимную дистанцию, и принялся его рассматривать.
Макс с трудом поборол рефлекс на тему дать ему по морде. Ну, чтобы не лез так резко и вплотную. Но этот тип, кажется, находил свое поведение вполне естественным, глядя в упор и как будто даже стремясь разглядеть волосы в ноздрях. И пересчитать.
Наконец, Максу это надоело, и он поинтересовался:
– Целоваться будем?
Носитель бермуд и роллинговской толстовки, кажется, совершенно не смутился этой реплики, только хмыкнул, и бодро как-то уселся на ближайший вращающийся табурет. Макс до этого момента и не подозревал, что может существовать такое действие – бодрое усаживание. Нет, честное слово, тип с каждой секундой нравился ему все больше.
– Так это он и есть? – как-то по хозяйски поинтересовался тип у старика.
– Он и есть, – заявил старик.
– Не-а, – почти одновременно с ним выпалил Макс. – Это не я.
Старик усмехнулся. Бермуды тоже.
– Позвольте вас познакомить… – начал было старик, но тип в бермудах прервал его небрежным взмахом пухлой ладони, и представился:
– Просто Карл.
– Просто Макс, – сказал Макс.
– А он мне нравится, – заявил Карл.
– Вот счастье-то, – усмехнулся Макс.
Карл, кажется, совсем не обиделся, даже наоборот – уставился на Макса восторженным взглядом и решительно заявил:
– Однозначно нравится.
– Не обращайте внимание на внешность и манеры, – попытался как будто реабилитировать Карла старик. – Это наш ведущий специалист во многих областях, и, в некотором роде, руководитель проекта. Доктор тех наук, сех наук…
– Вундеркинд-переросток и капитан суперкорыта? – предположил Макс.
– Нет, точно нравится, – восхитился вундеркинд-капитан.
Это начинало раздражать.
– Будет так интересно тебя изучить, посмотреть на что ты способен…
– А кто тебе сказал, что я позволю себя изучать? – усмехнулся Макс. – И по поводу того на что я способен… Как оно в Библии? «Будьте осторожны с тем о чем вы просите, ибо можете получить».
– Дети, дети, – устало пробормотал старик.
Кажется, он ожидал чего-то подобного, но даже родителя, который ждет от своего чада шалостей, эти шалости могут утомлять.
– Не переживайте, босс, – весело проговорил Карл. Он бодро подорвался с табурета, и снова приблизился к Максу.
Если подойдет вплотную – укушу его за нос, подумал Макс.
Но Карл не подошел, а просто спросил:
– Откуда такое неприятие? Разве тебе самому не хочется разобраться в том что с тобой произошло?
– Хочется, – кивнул Макс. – Но вот посвящать в это третьих лиц не хочется совсем.
– Типичный мимик, – восхищенно фыркнул Карл.
– Господа, извините уж, но вы начинаете меня злить, – заявил Макс. – А если кому неизвестно, то можно поинтересоваться у него, – он кивнул в сторону старика, – что бывает, когда я начинаю злиться.
Карл, кажется, совсем не испугался. Он явно был в курсе дел Макса, но бояться его и не думал. Вместо этого спросил:
– А что не так?
– Хватит называть меня мимиком, – потребовал Макс. – При том, что я понятия не имею что вы подразумеваете под этим термином – звучит как оскорбление.
Карл, кажется, был несколько удивлен.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
