Текст книги "Господин маг. Выпускник"

Понял он это случайно. Посмотрел на высохшую мумию Ульратачи и подумал, что хорошо бы ее все-таки на острове не оставлять, а притопить где-нибудь в стороне. Желательно подальше. С той стороны, откуда шаман пришел.

И вдруг рысь подалась к трупу, схватила его зубами за руку и довольно ловко закинула тело к себе на спину. После чего понесла по воде, как посуху, прочь от острова, оставив Пете возможность следить за дорогой ее глазами.

Кадет так и простоял больше часа, боясь пошевелиться, чтобы не потерять связь с духом, пока тот не оттащил тело достаточно далеко. До края болота в ту сторону оказалось верст пять-шесть, если Петя правильно оценил проделанный рысью путь. В ста шагах от твердой земли он и попросил духа сбросить труп в воду. Что тот и проделал. После чего некоторое время постоял рядом, глядя, как тело погружается и исчезает под крошкой льда. Вместе со всеми амулетами, включая книгу, которую Петя, закончив давеча с писаниной, на всякий случай сунул Ульратачи в уцелевший карман. На всякий случай, чтобы иметь больше возможностей для маневра. А теперь вопрос решился сам собой.

Амулеты жаль, но так, наверное, будет лучше. Тело, как решил Петя, все равно найдут, а связать странную гибель шамана с кадетом будет довольно сложно. Если что, он никого не встречал, не видел, ничего не знает. Сам чуть не погиб, переправляясь вплавь через болото. Даже одежду почти всю пришлось бросить.

Кстати, а что с амулетом, который Птахин все так же крепко сжимал в руке? Рука, кстати, немного онемела.

Петя попросил духа вернуться и переключился на собственное зрение. Фигурка рыси в его руке приобрела черно-красный цвет, а шип-хвост, оказывается, глубоко вонзился в его ладонь. Вот откуда неприятные ощущения! Но выдергивать его кадет не рискнул. Очень может быть, что именно благодаря такому контакту зверь обрел материальность и с ним удалось наладить связь. Неприятно, но можно потерпеть, позже залечит.

Пока же Петя, не выпуская амулета из руки, занялся уборкой и сворачиванием своего лагеря. Отобрал оставшиеся целыми вещи, в них и переоделся. Остальное, включая драную палатку, сжег, разведя костер побольше. Окровавленный снег сбросил в воду. В общем, следы боя постарался ликвидировать полностью.

Собрал в сумку все самое необходимое, что решил взять с собой. Остальное увязал в другой тюк. После чего пошел снова договариваться к рыси, которая за это время успела вернуться, но так и осталась в своем материальном состоянии.

Договорился. Правда, пришлось ранку от шипа увеличивать и еще темной энергии добавлять. Зато весь оставшийся день и часть ночи ехал, можно сказать, с комфортом. Вообще-то неудобно, конечно, но плохо ехать верхом все равно много лучше, чем перебираться вплавь по ледяному болоту.

По дороге выбросил все вещи из тюка, в который сложил все, кроме обязательного минимума. Если кто будет проверять его путь, пусть видят, как он ему непросто дался. Еле дошел, избавляясь по дороге от лишнего веса.

На самом же деле он и болото преодолел, и почти до самого лагеря за один переход добрался. Специально верст пять-семь оставил, чтобы непонятно на чем в него не въехать. После чего наконец пожелал, чтобы рысь вернулась в амулет.

Как-то это не сразу произошло. Пришлось сначала шип-хвост из руки извлечь (наконец ранку смог залечить) и час дожидаться, пока фигурка снова не стала прозрачной. После чего рысь стала бледнеть, превратилась в туманное облачко, которое втянулось в амулет.

В общем, не тот это дух, которого можно быстро вызвать и которым легко управлять. Зато и возможности у него очень существенные. Жаль, половины запаса темной энергии как не бывало. Хорошо, если еще на один призыв хватит. И устал Петя страшно. Возможно, в том числе и от потери крови. Сколько он ее за это время потерял, оставалось только догадываться.

Разжег костер, вскипятил в жестяной кружке (единственный предмет посуды, который оставил) натопленную из снега воду, добавил в нее для сугреву остатки водки, которую, перед тем как покинуть лагерь, из штофа в склянку перелил. Разновидность грога получилась. С сушеным мясом и парой галет неплохо пошло. Хотя гадость порядочная.

Затем прислонился спиной к дереву рядом с костром и кое-как закемарил, накрутив на себя все оставшиеся вещи. Спал, правда, вполглаза и с накачанным аурным щитом. Кто его знает, а вдруг тут в округе дикие животные бродят. Попасться к ним в зубы или на рога в самом конце пути было бы совершенно неправильно.

Никакие звери на Петю не напали, а вот товарищ по академии посреди ночи прилетел. Ника (Николай) Федоров, из потомственных дворян, с которым Пете на первом курсе не раз в маготроне вместе сидеть пришлось. С довольно редким сочетанием специализации воздух-земля. К лидерам курса не относился, но пятого разряда уже достиг.

– О, Птахин! – приветствовал его Ника. – Что-то ты припозднился. Почему до лагеря не дошел? Тебе же меньше пяти верст осталось. А завтра с утра построение, Левашов будет итоги первого этапа подводить.

Петя встряхнулся, сбрасывая с себя сон.

– Меня наш любимый куратор на острове посреди незамерзающего болота высадил. Все дни проход искал. Потом плюнул, вплавь перебрался. То еще удовольствие, доложу тебе.

Федоров заржал.

– Ордена-то хоть не утопил?

– Ордена, оружие и полштофа водки во время переправы сберег. А вот почти все вещи и даже котелок по дороге выкинул.

– О, водка – это хорошо.

– Не надейся. Как на берег вылез, всю сам выпил. Как там в лагере дела? И что за второй этап? Ни о чем таком раньше не говорили.

– Знатную крепостцу построили. Лично ров вокруг нее вырыл. Вот завтра будем ее разрушать. Даже жалко.

– Разрушать?

– Потешный бой, как во времена князя Ивана. Часть кадетов будет крепость защищать, остальные ее штурмовать. А все вместе – разрушать. Вот пойдешь на штурм, а я тебе башню на голову обрушу.

– Целители на штурм не ходят. Ты лучше Волохова подловить попытайся.

– Так он же летун, в землю не провалится. – И после небольшой паузы: – Ладно, я дальше полетел. Не повезло в последнюю ночь в дозоре оказаться. А ты не задерживайся, лучше прямо сейчас иди. Все равно не спишь.

Говорить, что не спит он потому, что его сам Ника разбудил, Петя не стал. Только проводил улетевшего товарища взглядом, подбросил еще сучьев в костер, снова прислонился к дереву и неожиданно уснул по-настоящему.

Проснулся, когда стало светать. Погонял энергию по каналам и понял, что вопреки обстоятельствам чувствует себя неплохо. Костер прогорел, но кружку воды на углях вскипятить удалось. Пара глотков, снегоступы на ноги – и в путь.

Дорога заняла куда больше времени, чем он рассчитывал. Больше часа. И это для тренированного мага-целителя. Хорошо снегоступы догадался сохранить, когда шел через болото и вещи по дороге оставлял. Иначе бы до вечера не добрался.

Но и так немного опоздал. Все кадеты уже были на построении на площадке внутри деревянной крепости. Хорошо хоть ворота не были закрыты и Петя пристроился у створки, приводя в порядок свой внешний вид и наблюдая за происходящим внутри.

А там перед строем с важным видом прохаживался Левашов.

– Строиться по росту на третий год, я смотрю, вы научились. Только Буйнов и Струве опять что-то из ряда выпадают. Поменялись местами, быстро!

– Петр Фомич, вы нас на каждом построении переставляете то так, то этак.

– Что?! Я вам еще на самом первом построении что сказал? Что молчать, когда не было команды рты открывать, мы вас научим. Думал, научились. Оказалось, только на плацу в академии вы все такие ученые да умные, а как в лес выехали, так все забыли! Теперь будете ближайшую неделю в зверинце с химерами разговаривать. Повторять забытое. А заодно клетки чистить. В наряде. Ручками. Лично проверю.

Левашов оглядел притихшую шеренгу.

– Расслабились вы тут! Решили, что результаты этой практики на получение перстня не повлияют. Но не забывайте, семестр только начался, времени много, как и возможности проявить себя на работах на благо академии. А я вам в этом помогу. – Небольшая пауза. – Думал я, что по итогам этой практики все наряды до конца обучения будут распределены. Но вы задания худо-бедно выполнили. Крепостцу построили, до лагеря через лес добрались. Почти все. Но что-то я среди вас не вижу нашего главного орденоносца Птахина. Значит, будет кому на кухне и в оранжерее отрабатывать. В особом порядке.

Чем-то эта ситуация Пете напомнила вручение аттестатов в его вечерней школе. Как и тогда, он дождался, пока куратор не переведет взгляд в другой конец строя, быстро выскочил из-за створки ворот (в школе – из-за двери) и пристроился к шеренге с другой стороны.

– Ваше высокоблагородие! Я здесь.

Левашов резко обернулся и даже чуть вздрогнул, найдя Петю взглядом. Но тут же заулыбался.

– Жаль, а я уже думал, что есть у нас доброволец на дежурства до конца обучения. Или вы все-таки доброволец?

Петя промолчал, но всем своим видом изобразил недоумение.

– Значит, все-таки нет. Смотрю, вы так спешили, что снегоступы прямо в воротах оставили. Непорядок. И по росту встать не подумали. За аналогичную провинность я Буйнову со Струве неделю дежурств назначил. Но вы совсем уж далеко от своего места встали. Так что вам две недели будет. На кухне. Заодно отогреетесь и отъедитесь после похода. А то что-то вы похудели и вид имеете замерзший.

Насчет замерзшего вида куратор пошутил. После пробежки по лесу от Пети, можно сказать, пар шел, но не спорить же. Хорошо, что две недели, а не четыре месяца до конца обучения. Или даже пять? Хотя нет, Птахин маг жизни, его до выдачи перстня должны сюда еще раз послать, вырубленный лес восстанавливать. Так что четыре месяца максимум. Но все равно много. Хорошо, что пронесло.

Левашов тем временем продолжал:

– Сейчас завтрак. До полудня готовитесь. Разделение на команды защитников и атакующих.

После чего стал перечислять фамилии. Атакующих было почти вдвое больше, чем защитников, двадцать два против двенадцати. Петя попал в число последних.

– Командиры отрядов – Волохов и Павлова. Оставшееся время потратьте на планирование тактики. Вопросы?

Вопросов у Пети не было, но он решил, что молчание будет не в его пользу:

– Шаман Ульратачи отсутствует. Вы его передо мной у леса высаживали.

Левашов скривился.

– Не мой курс. Пусть о нем у начальства голова болит.

Неужели так и оставят? Да нет, не может быть. Просто Левашов хочет всю программу практики (или правильнее сказать учений?) реализовать, а поисками уже после заниматься.

Нельзя сказать, что Птахина этот вопрос не волновал, но и привлекать к нему внимание резона не было. Поэтому сосредоточился на текущих делах.

Оказалось, что сам лагерь был палаточным и располагался за крепостью. Там же был обоз, на котором эти палатки и прочие вещи доставили. Логично. Крепость разрушить планировалось, а лагерь можно просто свернуть. Но пока все палатки стояли на месте, включая столовую. Так что Петя просто сунулся наугад в одну из жилых палаток и попросил разрешение оставить вещи, которых у него осталась одна сумка, после чего пошел есть.

В столовой Павлова, очень довольная тем, что попала в начальники, попросила всех защитников сесть за два стола рядом. И прямо во время еды стала отдавать приказы.

– Чему радуется? – думал Петя. – Куратор явно симпатизирует атакующим. Собрал в их отряде всех сильнейших боевиков. Тут надо думать не о том, как крепостцу защитить, а как проиграть красиво и без травм обойтись.

Но Павлова явно придерживалась другого мнения. Распределила всех кадетов поровну во все четыре башенки.

– Стену и ворота специально защищать не вижу смысла. Огонь из башен вести удобнее. Ворота нам нужны, только чтобы самим через них в крепость войти. Волков и Федоров! Быстро своей землей их засыпьте, чтобы не открывались, и летите в башни.

Федоров, судя по выражению его лица, был не слишком доволен, что им девушка командует. Но она достигла уже четвертого разряда, тогда как у него был только пятый. И вдобавок он не выспался после ночного дозора, поэтому сил спорить просто не было. Очень не вовремя ему это дежурство перепало!

Хотя некоторые не были согласны ни с тактикой, ни с составом троек – гарнизонов башен. Пете, кстати, досталась дальняя от ворот башенка, а в качестве напарниц обе оставшиеся девушки их курса. Марина Штепановская и Марта Тон. И обе почему-то были недовольны.

– Марта, Марина, – убеждала их Павлова, – вы не самые сильные боевики, а ваша башня – наш последний рубеж.

– И поэтому ты нас туда с единственным чистым целителем отправила? Что он вообще делать может?

– Пусть из пистоля своего стреляет. Щиты никому не пробьет, но отвлечь сможет. А ваших сил должно хватить, чтобы случайные наскоки отбить, а все остальные именно к вам перебираться будут, если свои башни удержать не сумеют.

То есть то, что три не самых сильных кадета не смогут защитить башню от полудюжины нападающих, среди которых будет Волохов, Павлова все-таки понимает. Уже хорошо. Но шанс не потерять все за первые пять минут минимален. Хотя лучше бы им сразу в одной башне всем вместе засесть. И полностью ее землей заполнить, оставив только немного места. Так она не упадет и защитников внутри достать сложнее будет. К тому же башенки небольшие, сразу двадцать человек такую атаковать не смогут, только друг другу мешать будут. Впрочем, с советами Петя не лез. Все равно считается, что он, как чистый целитель, в военной тактике ничего не смыслит.

Зато высказался по специальности:

– Если раненые будут, что делать?

– В своей башне сам лечи, а в остальных в каждой тройке кто-нибудь целительством владеет.

– Надо бы башни посмотреть на предмет их укрепления. Я только утром подошел, изнутри их не видел. В них помещения под землей есть?

Оказалось, есть. Построено все хоть и быстро, но продуманно. Есть подвалы с укрепленными сводами. Первый этаж землей, правда, не засыпан, но все равно есть где отсидеться, если что. И это радует.

За оставшееся время Петя успел осмотреть свою башню и даже затащил в подвал пару складных коек – больше не влезало.

– Здесь у меня лазарет будет, – объяснил он. Девушки фыркнули, но не возражали.

Ну а перед самым началом учебного боя, когда все защитники уже были в своих башнях, выскочил на минутку наружу и прибил на стене, обращенной внутрь крепости, к воротам, белое полотенце (спер в столовой), на котором был намалеван красный крест. Не краской, а известным ему алхимическим препаратом, который выпросил в обозе у дежурившего там преподавателя, который оказался менее жадным, чем зельевар Фонлярский. Заодно и свой запас зелий и мазей частично восстановил. И даже носилки прихватил, которые там нашлись.

Полотнище выгорит за несколько дней, но ему важно, чтобы крест ближайший час продержался.

После чего спокойно поднялся наверх и зарядил свой трехствольный пистоль, привезенный еще с первой практики на Дальнем Востоке.

– Птахин к обороне готов! – доложил он Марине и Марте, которые между собой так и не сумели выяснить, кто из них главнее. Но Петю считали самым низшим чином по определению.

Тот не спорил. Но с удовлетворением отметил про себя, что по мажескому разряду он с девушками сравнялся, все – пятого. Седьмой ранг Табели. Хотя для официального признания надо еще перстень мага получить.

А потом все началось.

Честно говоря, Петя думал, что обороняющихся сметут за считаные минуты, если не секунды. Подлетят по тройке летунов к каждой башне, еще столько же по земле подойдут, ударят разок дружно заклинаниями – и что им защитники противопоставить смогут? В лучшем случае сами щитами прикроются. И полетят вниз вместе с обломками башен. А так как обломки, скорее всего, еще и гореть будут, тут уж не о битве за потешную крепость надо будет думать, а о том, чтобы всех живыми откопать успеть.

Одна надежда, что к его башне пешие противники сразу не подойдут, а будут через крепость прорываться. Не похож Никита на тех, кто всякие маневры затевать любит. Попрет в лоб, тем более что так свою силу проявить проще. Но на крайний случай надо будет постараться в подвале спрятаться.

Но все пошло совсем не так и очень неспешно. Похоже, нападающие договорились колошматить по башенкам по очереди. Чтобы каждый себя проявить смог. Сначала вообще по одному воздушнику к первым трем подлетело. И стали пулять. Двое огнешарами, третий большими сосульками. Кажется, такие «ледяными копьями» называются. Но Петя на занятиях по боевке не был ни разу, так что только из разговоров других кадетов о них слышал.

Потом эти улетели, прилетели двое других. А в третью с земли каменные ядра полетели. Или глиняные? Но твердые.

Обороняющиеся, похоже, силы объединили и целиком свои башенки щитами прикрыли. На одной вроде огненный, на другой – воздушный, а на третьей – земляной щит. Получается, Катя кадетов на башни не просто так распределяла, а по сходству специализаций.

Потом нападающие опять сменились, а к Петиной башне вдруг сам Волохов полетел. Девушки заволновались, пытаясь что-то вместе сочинить.

– Не надо, – сказал им Петя, – себя прикройте и достаточно. Не думаю, что он атаковать будет.

После чего высунулся из бойницы и демонстративно выстрелил в воздух, привлекая внимание.

– Никита! Ты что тут забыл? Красный крест видишь? Госпиталь у меня тут, так что не шали.

Волохов подлетел поближе.

– Правда, что ли?

– Конечно. Сейчас вы какую-нибудь башню развалите, пойдем раненых сюда сносить. И лечить.

– А кто тут с тобой?

– Тон и Штепановская. Санитарками.

– Ну ты даешь…

Озадаченный Волохов улетел в глубоких раздумьях. Чуть за другую башню по дороге не зацепился. И, видимо в сердцах, так по ней молнией шарахнул, что верхние ряды бревен как щепки полетели в разные стороны.

– Девушки! Ваш выход! – закричал Петя, вытаскивая носилки. – Волохов башню разнес, стало быть, и щит пробил. Тащите сюда скорее пострадавших.

– А как же… – начала было Марина.

– Поторопись! Слышала же, что Волохов нашу башню за госпиталь признал, не станет пока атаковать. А ребят спасать надо. Погибнут – наша вина будет.

В этот момент башня с громким треском окончательно развалилась, и девушки решились. Подхватив носилки, побежали вниз.

– Пожалуй, такая работа мне нравится, – решил Петя и тоже отправился в подвал, где стал перебирать свои средства оказания помощи. Лечилки, они же амулеты с «малым исцелением» – четыре штуки. Еще два амулета с «малой регенерацией» и два с «обезболиванием». Еще с первой практики остались. Мазь (в обозе разжился) – одновременное сочетание «обеззараживания» и «малой регенерации». Целый горшочек на полфунта. Так что это побольше, чем его лечилки. Еще зелье. Но это только «обезболивание» и «здоровый сон». Регенерацию немного стимулирует, но одного его для лечения мало будет. Ну и сам он заклинания применять может. Что с учетом неплохого заряда в накопителе совсем немало.

Тут и девушки вернулись. Неожиданно не одни. Все три защитника пострадали довольно серьезно. Считай, на троих сломаны две ноги и четыре руки. Это помимо общего сотрясения и некрупных ран и порезов. Все без сознания. Так нападающие сами их Марте с Мариной нести помогли. Молодцы.

Петя вздохнул. Если и у других защитников дела столь же плохи будут, он просто может не выдержать. Это же с первого раза целых шесть «средних исцелений» накладывать надо! Он, конечно, пятого разряда достиг. Так что осилит, особенно с помощью накопителя. Но ведь это не конец…

С ранками и царапинами «малыми исцелениями» обошелся, подзаряжаясь от накопителя. Ну а сотрясения… Темной энергии у него еще порядочно. Надо только не переусердствовать. Хорошо, что пока новых пациентов не несут.

Накаркал. Треск снаружи возвестил, что еще одна башня развалилась.

Девушки сами рванули к выходу. Противники (бывшие или еще нет?) потянулись следом.

Пострадавшие тем временем стали приходить в себя.

– С вами все нормально, – обрадовал их Петя. – Сломанные кости я срастил, порезы залечил. Отдохнете – будете как новые.

– Надо другим помочь. – Один из кадетов неожиданно начал решительно вставать.

– Ты куда собрался, Несвицкий? После такого сотрясения ты там такое намагичишь! Посиди, помедитируй. Если лучше себя почувствуешь, лучше мне помоги. У тебя ведь магия жизни тоже есть. Сейчас новых пострадавших принесут.

– А почему нас здесь не атакуют?

– Потому, что здесь госпиталь. А такие места атаковать не положено.

Разговор прервался, так как появились новые пациенты. Всего двое. Третий защитник, говорят, в башню к Павловой успел перебежать, как эта заваливаться стала. Да и эти кадеты, можно сказать, отделались легким испугом. Несколько «малых исцелений», волевая магия с использованием темной энергии, и вроде с ними все в порядке.

Последняя башня все держалась. Как потом узнал Петя, Волков с Федоровым вокруг нее не просто земляные щиты держали, а целые валы успели возвести. И среди защитников двое четвертого разряда достигли.

Зато когда она наконец разрушилась, это, наверное, в академии слышно было. Такой мощный взрыв прогремел, что и Петина башня подпрыгнула. Впрочем, там все четверо защитников воздухом владели, в последний момент улететь попытались. Один не успел. Точнее, одна, как раз Павлова. Как командир, скомандовала отход к последнему рубежу обороны (как она думала), а сама выскочить не успела. Принесли ее девушки фактически неживой. Голова пробита, перелом позвоночника, вся в крови. Смотреть страшно.

– Вот лечилки и «регенерация». – Петя вытащил свои амулеты и вручил их девушкам. – Как-нибудь сами. На остальных у меня уже сил не хватит.

– Целителя надо! – закричал кто-то.

Кстати, а где преподаватели? Чего ждут? Или возможная гибель кадетов в ходе потешного боя предусмотрена? Впрочем, Пете было не до этого.

Он втянул в себя сколько смог энергии из накопителя и скастовал «полное исцеление». В первый раз в жизни. Уже усталый, но отрешенный и сосредоточенный. Сам не ожидал, что справится. Все, у него теперь точно пятый разряд! Самый настоящий, а не только что достигнутый.

Сказать, что Павлова сразу исцелилась, все-таки было нельзя. Кости срослись, дышать начала. Но у нее вся энергосистема от такого сотрясения вразнос пошла. Обо что же это ее так приложило? О стену? Или о землю?

«Самый актуальный вопрос, – хмыкнул про себя Петя, стараясь не поплыть и вернуть себе концентрацию. Надо еще темной энергией ей каналы поправить. Сколько сможет…»

– Что здесь происходит? – прорвался сквозь Петино отрешенное состояние гневный голос Левашова. – Почему башня цела? Почему все остановились?

– Так госпиталь здесь, – раздался голос Волохова, который, оказывается, тоже был тут. Они что, все в башню набились? Она же маленькая!

– Кто сказал?!

– Вон же знак красного креста на стене висит.

Последовала пауза.

– Ну, Птахин! Всюду, где он, все не как у людей получается!