Текст книги "Хорошо быть богом"

Затем под благословение подошли патриции. Оказалось, что Боня делал почти все правильно, только надо было еще сказать: «Да воссияет свет!» Где и как воссияет, уточнять было не нужно. К счастью, Боня и Света губами все-таки шевелили, как бы бормоча что-то про себя, так что осудить их можно было только за недостаточное рвение.

Боня вздохнул и вытащил из сумки на поясе еще пару золотых пластин.

– Позвольте отдать вам этот металл, чтобы небесный свет еще ярче отражался от этого божьего дома! – Он и сам не понял, что сказал, но жрец вроде был доволен. – И позвольте недостойному преклонить колена у сей святой реликвии!

Боня ловко проскользнул мимо жреца, бухнулся на колени перед черным камнем, положил на него ладони и направил на камень поток концентрированной маны.

Священнослужитель от такой прыти обалдел. Видимо, все-таки к алтарю допускали далеко не всех. Но тут камень зримо дрогнул и по его поверхности побежали радужные разводы.

Ману камень впитывал жадно. Боня напрягся даже больше, чем при производстве золота. Выдержать такой темп он теперь мог долго, но вот лежать на алтаре необходимое для зарядки время ему могли и не дать. Пришлось подниматься. Но и сделав шаг от камня, он сохранил мощность потока маны.

– Почтенные, – сказал Боня кротким и одновременно радостным голосом, – не кажется ли вам, что бог явил нам чудо? Я чувствую жизнь в этом алтаре. Святой отец, не могли бы вы попросить подойти к нему кого-нибудь из этих несчастных калек? – Боня указал на нищих.

Жрец, как и патриции, пытался сделать вид, что ничего особенного не произошло. «Ну и выдержка», – подумал Боня.

– В летописях нашего храма говорится, что при его основании толпы немощных находили перед ним исцеление и алтарь светился всеми цветами радуги, благословляя их. В последнее время подобные чудеса стали редкими, они происходят только в дни больших праздников. Но все равно… – Жрец не договорил и решительно повернулся к ближайшим нищим и жестом поманил их к себе.

Обращение жреца к нищим тех не обрадовало. Большинство попятились, а часть так и вовсе заспешила прочь. «Не иначе как ряженые, жулье!» – решил Боня. Остался только один слепой, который, похоже, и вправду не видел подзывающего жеста. Его-то жрец и отловил в качестве подопытного добровольца.

Древний артефакт не подвел. Стоило жрецу с помогавшими ему патрициями уронить на него упиравшегося нищего, как того окружило довольно яркое сияние. Слепец дернулся и затих. Все застыли в напряженном молчании. Минут через пять сияние стало слабеть и погасло, а нищий смог отлепиться от камня.

Выглядел он теперь вполне благообразно. Глаза изумленно моргали, перебегая с одной стоящей рядом с ним фигуры на другую. Более того, и он, и его одежда были чистыми. Он о чем-то хотел спросить жреца, но тот неожиданно отстранил его рукой и сам грохнулся на камень. Патриции, толкаясь, кинулись занимать оставшееся на камне пространство. Вокруг них тоже вспыхнуло сияние.

Боня воспользовался ситуацией, вытащил из сумки пластинку-артефакт и слепил защищенный от испарения шар твердой маны. Выпустил из него небольшой фитиль и отправил его к крыше портика над Камнем силы, где и прилепил намертво.

Через несколько минут все операции благополучно завершились. Жрец и патриции оторвались от камня и теперь стояли, ощупывая себя. Темус так и вовсе пару приседаний сделал. Но главное, наконец насытился и камень. Поток маны над ним уже не вливался в него, а лениво клубился, заполняя пространство вокруг и потихоньку втягиваясь в храм.

– Действительно, бог явил чудо, и мы все стали теми счастливцами, которые были ему свидетелями, – подвел итог жрец. – Я слишком взволнован, чтобы оставаться здесь. Мне надо срочно отправить послание патриарху и организовать проведение народного праздника. Извините!

Жрец заторопился внутрь храма, и тут Боня заметил, что поток энергии несколько упорядочился. В алтарь он почти не вливался, а вот внутрь храма вслед за жрецом потянулось завихрение. Другие завихрения образовались вокруг вершин колонн.

– Свет, кажется, влипли, – едва шевеля губами, произнес Боня. – Что там за лепнина под потолком?

– Это пикси, их за портиком видно не было, – ровным голосом сообщила драконша. – Вообще-то они довольно симпатичные и безобидные, хотя соображают не очень…

– Ладно, бежать уже все равно поздно, – смирился Боня. – Надеюсь, их не отнесут к силам тьмы. Давай считать, что это божественные посланники. Но ты все-таки за нашим экипажем сбегай, пожалуйста!

В это время штукатурка под крышей храма начала осыпаться, и оттуда стали падать маленькие существа размером с ладонь, на лету раскрывающие прозрачные крылья. Было их где-то две дюжины. Немного поколебавшись между шаром маны под крышей и Боней, они сочли последнего более мощным и надежным источником энергии и закружились вокруг него.

– Смотрите, бог прислал нам своих младших ангелов! – восторженным голосом заявил Боня.

Челюсти патрициев на место вставать не спешили.

– По-моему, сегодня на нас обрушилось слишком много впечатлений. – Боня вновь обратился к патрициям, которые так и не вернули до конца способность соображать и только молча кивали. – Давайте расстанемся до завтра. Мы к вам где-нибудь за час до полудня приедем, хорошо? Очень надеюсь на вашу помощь, вы нам обещали дать возможность посмотреть кристаллы в городской сокровищнице!

Не дожидаясь ответа, Боня вскочил в подъехавший экипаж.

– Скорее, домой! – отдал он распоряжение кучеру.

Коляска тронулась. Пикси частично кружились над ней, частично уселись на ее тент.

– Света, как ты вовремя! Мне этот поток энергии, который тянется внутрь храма, совсем не нравится. Ладно пикси, а если еще и гаргульи появятся?

Глава 7
Долгие вечер и ночь

Коляска благополучно выехала с площади, и скоро дома вдоль извилистой улицы полностью скрыли храм. Боня несколько расслабился, и к нему вернулась способность соображать. Прежде всего он смог оценить крепость нервов возницы. Лица мужчины, правда, видно не было, но радовало хотя бы то, что кучер спокойно управлял повозкой. Ну летают вокруг какие-то мелкие полупрозрачные человечки с большими головами, прозрачными крылышками машут, двое вон на дугу уселись и ножками болтают… Ну и ничего страшного… Главное, лошадь не шарахается…

Боня решил, что надо будет премировать кучера за смелость, затем критически осмотрел вяло копошащихся вокруг пикси.

– Свет, ты с ними управляться умеешь?

– С ними никто управляться не умеет. Легче спалить…

– К чему такие крайние меры? Жалко же! – Боня вздохнул. – Эй, мелюзга! Двигайте все поближе ко мне, лечить вас буду!

Вопреки ожиданиям, пикси радостно запищали и дружно втянулись под полог тента, образовав перед Боней и Светой три полукруга по восемь подернутых серым туманом фигурок.

– На первый-второй рассчитайсь! – пошутил Боня.

В ответ ему по рядам прокатился бодрый писк, по высоте звука напоминавший морзянку, но в котором можно было угадать последовательно повторяемые именно эти слова.

– Молодцы, хвалю! – как-то не по-уставному отреагировал Боня, видимо, от удивления.

– Рады стараться, ваша божественность! – дружно пропищали пикси. – Ура-а-а! Ура-а-а! Ура-а-а!

Боня решил включиться в игру:

– Эскадрон, слушай мою команду! К приему концентрированной энергии готовьсь!

Пикси слегка подались вперед, а их крылышки загудели на чуть более высокой ноте. Боня стал постепенно уплотнять ману вокруг них, точнее, вокруг себя, но захватывая при этом пикси. Гудение стало приобретать басовитые ноты.

– А ты говорила, они дисциплины не знают, – повернулся Боня к драконше, почувствовав, что та прижалась к нему плотнее. – Вон какое у нас теперь военное подразделение. «Эскадрон гусар летучих»! Мелковаты, правда, зато симпатичные!

– Не знаю, – мурлыкнула Света, – может, они и раньше богов слушались, но я такого никогда не видела. Впрочем, богов я тоже не видела, только слышала о них. А так, помнится, пикси вечно во что-нибудь играли. Тебе крупно повезло, что они стали в солдатики играть, а не в разбойников…

Пикси между тем стали окрашиваться яркими красками. Скрывавший их туман стал преобразовываться в нарядную одежду, сильно напоминающую гусарские мундиры (мысли они, что ли, читают, подумал Боня), но при этом стало заметно, что примерно у половины «гусар» явно женские формы. Прически немного различались, а вот цвет волос у всех сначала сделался красным, а потом стал изменяться в сторону желтого.

– Что-то мне это напоминает, – пробормотал Боня. – Свет, а вы с ними случайно не родственники?

Драконша хотела возмутиться, но ее слишком разморило в уплотнившейся мане, так что она только тихо протестующе заурчала.

В общем, в ворота дома они уже въехали в полной гармонии: «гусары» нарушили строй и просто облепили Боню, устроившись у него и на коленях, и на плечах, и даже на голове. Впрочем, все не влезли, так что часть (преимущественно мужского пола) базировалась на Свете, а двое так даже пытались строить ей глазки.

Вышедшие их встречать эльфы подобное поведение драконши и Бони не комментировали, но на лице Гильдельберта читалось полнейшее неодобрение. Видя такое настроение эльфа, Боня отправил его на рынок с заданием привезти самую большую рыбу, которую там можно будет купить, а заодно прихватить и еды из ближайшей харчевни. Посол уехал на коляске, взяв с собой дочку, видимо, как специалистку в данном вопросе.

Свету в дороге совсем разморило, так что она отправилась в спальню подремать перед ужином.

– Как с делами закончишь, приходи, – шепнула она, проходя мимо Бони.

Боня решил разместить пикси на чердаке, где у него хранился большой шар маны, созданный им, собственно, ради призраков, но и пикси так будет уютнее. Хотел затащить к ним диван снизу, но четыре мелких летуна неожиданно легко подхватили предназначенный для них предмет мебели и без малейшего видимого напряжения проследовали с ним наверх. Фафнир потянулся за ними.

Боня хотел уже было пойти к Свете, но его перехватила за руку Бертаниэль.

– Погоди, Боня! Я хотела поблагодарить тебя. Я об этом читала, мечтала, но почувствовать, как к тебе возвращается молодость… Это неописуемо! Это счастье! Хочется всех обнять, расцеловать… – И она повисла у Бони на шее.

– Право, мне очень приятно, но не думайте, что я рассчитывал на благодарность… – промямлил он, от неожиданности переходя на «вы».

– О, ты краснеешь! Какой же ты еще мальчик! Ты ведь и вправду очень молод. Женщины такое чувствуют. Мой сладкий! – Ее руки лежали у Бони на плечах, прихватывая его за шею. Неожиданно эльфа легко подтянулась и чмокнула его в губы. – Как все стихнет, жду тебя в саду у фонтана!

Оставив Боню стоять с открытым ртом у стены, Бертаниэль удалилась, гордо виляя задом.

«Н-да… Силы к ней точно вернулись… Но как-то не хочется быть изнасилованным, – подумал Боня. – В конце концов, у нее свой муж есть. Я-то здесь при чем!»

Боня опасался, что и дочка в стороне не останется. С мамой они как-нибудь договорятся, а вот его мнения никто спрашивать не будет. Нужно срочно принимать меры, на него явно открывается сезон охоты, и чувствует он себя при этом зайцем, а совсем не Дон Жуаном. И это Боне совсем не нравилось… Ну не любитель он острых ощущений. Да и в Свете его все устраивает.

Конечно, можно было просто пожаловаться драконше, но та, пожалуй, просто спалит всех эльфов к чертовой матери. Как мумриков… Боня поежился. Не выход. Эльфов все-таки жалко. Бесцеремонные они, конечно, но предложение приятно провести время вроде как не повод для обиды. Надо их куда-нибудь подальше отправить, например, в Великий лес. А что? Это мысль! Пусть предупредят о визите.

Приняв решение, Боня снова собрался идти к Свете, но тут вернулись эльфы с ужином. Насчет рыбы Гильдельберт сообщил, что подвода следом едет, через полчаса будет. С этим радостным известием Боня и отправился будить Свету.

Зевая и потягиваясь, драконша проворчала, что она ждала его, ждала, а он… Но к ее чести, особо на такой трактовке событий не настаивала.

Пока Света одевалась, Боня успел сообщить ей, что она была права, и эльфы его достали так, что терпеть их в доме больше он не может. Их надо немедленно отправлять в Великий лес. По поводу предстоящего визита драконша поморщилась, а вот идею гнать дорогих гостей в шею горячо поддержала и обещала исполнить. Так что в столовую вошла величественно, грозно окинула взглядом семейство и собралась объявить свою волю. Не успела. Торжественность момента была испорчена громким стуком в ворота.

Оказалось, что это вовсе не ожидаемая Боней рыба приехала, а новые гости заявились, багрянородный Алексей Фока со свитой. Пришлось срочно отсылать эльфов в ту же харчевню за добавкой, вином и столовыми приборами. На сей раз поехали обе эльфийки. Посол вспомнил о своей высокой должности и бесцеремонно полез принимать участие в переговорах, при этом делая вид, что он тут тоже в гостях и тоже с дипломатической миссией, а прием помогает организовывать исключительно из доброго расположения к хозяевам.

«Давно ли они на коленях тут ползали? – подумал Боня. – До чего же все-таки наглый народ! Но посол не дурак. Знает же, что его никто сейчас одергивать не будет, вот и играет в значимость. Ну и ладно, пусть они с этим Фокой между собой о чем хотят договариваются, мне же меньше языком молоть надо будет. Да и лишний повод гнать эльфов в их лес появился».

Свету ситуация, по всей видимости, тоже забавляла. Так что она то важно оглядывала зал (то есть комнату), то принималась изображать примерную жену.

Хозяева дома уселись во главе стола. Слева от них устроились эльфы, а справа – Фока, Пуло и длинный хвост из подозрительного вида личностей, загибавшийся вокруг стола к эльфам. Впрочем, вид багрянородного и капитана доверия тоже не внушал.

Боня сразу же заявил, что они со Светой – ученые, далекие от политики, их интересуют древние знания, так что за все, что известно о древних науках, включая магию, готовы платить. К его сожалению, о магии ничего не знали не только поскучневший от такого заявления принц со свитой, но и эльфы (А еще магические существа! Совсем выродились!).

Влезать в государственные перевороты ученым не с руки, но посетить столицу империи – город Виз – в их планы входит. И если новая императрица и впрямь окажется исчадьем ада, то к этому разговору можно будет вернуться.

А пока в их планах – посещение Великого леса. Вот господин посол любезно согласился подготовить их визит, завтра выезжает.

Посол на секунду застыл, но затем толкнул длинную речь о начале возрождения его великого народа. Оказывается, в Великом лесу долго ждали своего часа великие знания и великие маги, и этот час уже близок (при этих словах Боня со Светой переглянулись). Так что готовящийся визит – лишь первая ласточка, к эльфам возвращаются силы, а они сами – в большую политику. И если принц тоже посетит Великий лес где-нибудь через полгода, очень возможно, что старейшины смогут оказать ему действенную помощь.

В конце своей речи посол вынул из кармана медную монету, согнул ее в трубочку двумя пальцами и протянул Фоке, после чего скромно сел, довольный произведенным эффектом.

Неожиданно голос подал молчавший до сих пор капитан Пуло:

– А вы тоже завтра уезжаете, деус Боня?

– Нет, еще на пару дней задержимся. Мы вообще предпочитаем одни путешествовать. Охрана нам не нужна, так зачем еще и о собственном эскорте беспокоиться? – Боня внимательно посмотрел на капитана, но у того на лице ни один мускул не дрогнул. Впрочем, особо на это Боня и не рассчитывал.

Гости стали собираться. Уже около ворот, стоя рядом со своим экипажем, Алексей Фока как-то очень по-земному взял Боню за пуговицу и тихо заговорил:

– Видите ли, дорогой Боня, покойный управитель Мазиус был моим другом. Я рассчитывал на его помощь, но его безвременная кончина так и оставила меня в неведении относительно его начинаний. Я знаю, что у него были какие-то важные документы, но их не нашли. Я говорил с управителями, они забрали все бумаги из его кабинета, но ничего важного там не было. Если вам удастся найти какой-нибудь тайник покойного, умоляю, не открывайте его сами. Зачем вам, ученому, политические тайны! Лучше позовите меня. Эти документы могли бы стать вашим ценным вкладом в восстановление справедливости в империи. Моя благодарность вам гарантирована!

Боня посмотрел на багрянородного в недоумении. Все-таки принц – совсем безнадежный дурак, раз о таком просит. Но вслух, конечно пообещал: «как только, так сразу»… На том и расстались.

Выезжая из ворот, коляска принца еле-еле разъехалась с подводой, на которую была погружена трехметровая акула. Поставленную задачу эльф выполнил буквально. Вряд ли на рынке была рыба больше этой.

Неожиданно для Бони Света рыбу одобрила.

– Ну наконец-то по-нормальному рыбки поесть удастся! – обрадовалась она. – А то живем на берегу моря, а рыбы и не видим…

Глянув на Свету с уважением, Боня попросил отвезти рыбу за дом, расплатился и договорился с привезшим ее рыбаком об аналогичных поставках на ближайшие пару дней.

Следующие несколько минут ушли на выпирание эльфов. Боня всучил послу десяток монет и чек на сотню – на проезд и встречу, потребовав, чтобы завтра с рассветом они уже были в море. Эльфийки попытались протестовать, но Гильдельберт Боню полностью поддержал и, кажется, даже посмотрел на него с благодарностью. Правда, что посла радовало больше: соблюдение чести супруги или возможность заняться любимым делом, Боня не понял. Ну да неважно. Главное – результат. Эльфы убыли.

Света ушла за дом «исследовать» акулу, а Боня устало опустился на ступени. Расслабиться он не успел. В сад ввалилась следующая группа гостей в составе давешнего мальчишки-шпиона и четырех мордоворотов. Трое – с дубинками в руках. Морды у всех были каменными и самодовольными одновременно, без проблеска интеллекта. Боня загрустил.

– Ты, пацан, гостей встречай! – начал главный, тот, у которого было самое наглое выражение лица. – Крышевать тебя пришли. Усек?

– Я вас вообще-то звал о ситуации в городе поговорить. Или вы говорить не в состоянии? – Боня начал раздражаться.

– Так, с тебя двадцать монет в месяц. Золотых. Понял?! – гнул свою линию босс.

Амбалы вступили из-за его спины и взяли Боню в ровный треугольник.

– Гусары! – позвал Боня. – Этих трех козлов с дубинами проводите в порт! Ну или докуда маны хватит.

Из чердачного окна с гудением вылетел рой пикси. Три четверки дружно подхватили амбалов за руки за ноги и подняв в воздух метров на десять, рванули с ними в сторону моря. Остальные составили почетный эскорт. В руках у них откуда-то материализовались призрачные пики. По двое гусар заняли позиции у щек этапируемых, остальные стали по очереди легонько тыкать их пиками чуть пониже спины. Округа огласилась громки матюгами, перешедшими в стихшее вдалеке повизгивание.

Босс наблюдал за этой сценой, открыв рот.

– Ну, пойдем, полюбуешься.

Боня потащил главного за дом. Бандит не сопротивлялся. Увидев двенадцатиметрового дракона, доедающего акулу, он только тихо повернул назад.

– Ну я пошел? – спросил он шепотом.

– Все понял?

– Не дурак!

– Сомневаюсь, но иди уж! И если я еще раз о вас услышу…

В этот момент Света повернула голову:

– О, десерт? – подыграла она Боне.

Вдалеке только хлопнула калитка.

В этот момент вернулись пикси.

– Деус! Твое приказание выполнено. Мановое облако простирается на милю за пирс. Там мы и сбросили этих в море.

– А не утонут? – забеспокоился Боня. – Ладно, пусть за свои дубины держатся. Они деревянные. Молодцы! Спасибо!

– Рады стараться, ваша божественность!

Боня повернулся к мальчику-шпиону, который в отличие от босса никуда не сбежал, а так и стоял, открыв рот.

– Ты кого ко мне привел? Или у вас все такие идиоты?

– Не знаю, Незабудка головастым считается…

– Так его Незабудкой зовут? Ладно, неважно. Рассказывай, что про Пуло узнать сумел.

– В харчевне «Бронзовый якорь» сидел.

– С кем встречался?

– С моряками пил.

– Ты их знаешь?

– Мало кого.

– А кого знаешь?

– Принц имперский к нему пришел. Они вместе ушли.

– И куда пошли?

– К вам.

Боня сплюнул:

– Видимо, дебилизм – болезнь заразная. В прошлый раз ты мне таким идиотом не показался. Все! Свободен! Чтоб я еще какие дела с преступным миром имел! Встречу кого – в пыль развею! А ну брысь отсюда!

На сей раз калитка не хлопала. Как и в прошлый раз, мальчик перескочил через забор.

Сзади Боню тихо обняла Света:

– Не переживай ты так. В богатом городе умные люди в бандиты не идут. Одни отбросы.

– Ладно, сами справимся. Гусары! Всем отбой! Хорошо хоть эльфов спровадили. Без посторонних в доме много лучше.

Света была с ним полностью согласна, и они в обнимку направились в спальню.

Собственно, раздеваться Свете не было нужно, она после перевоплощения так и не оделась. Подошла к кровати, повернулась:

– Ну, я тебя жду!

Боня раскрыл объятья и шагнул к ней. В этот момент с двух сторон мелькнули две серые тени и, подхватив Боню за руки, пулей вылетели с ним в окно.

– Куда! – взревела Света, выскакивая следом и на ходу перекидываясь в дракона.

– Тревога! На деуса нападение! – раздалось с чердака, и из окна попарно вылетел эскадрон пикси.

Чтобы осознать происходящее, Боне понадобилось секунды три. Его куда-то несли по воздуху. За руки его держали две гротескные фигуры обезьян с крыльями.

«Неужто и вправду гаргульи ожили? – подумал Боня. Страшно ему не было, но раздражение стало нарастать. – Что за хамство, в конце концов! Оживляешь тут всяких гадов, а они вместо благодарности хватают тебя, как чемодан какой-то. И когда! Можно сказать, с любимой женщины сняли! Нет, такое спускать нельзя!»

Боня решительно потянул ману к себе из ближнего окружающего пространства. Гаргульи перестали визжать, а их движения начали замедляться. Наконец монстры совсем застыли.

Дальнейший полет пошел по принципу классической задачи из школьного учебника физики о теле, брошенном под углом к горизонту… Несколько запоздало Боня сообразил, что теперь на его руках висят два тяжеленных груза, а траектория движения нацелена как раз в середину чьего-то каменного забора. Все, что он успел, – вынести руки с уцепившимися за них гаргульями вперед, так что вошел мордой не непосредственно в каменную стену, а опосредованно-о-о…

Очнувшись, Боня обнаружил свою жутко болящую голову на коленях у глотающей слезы Светы. Судя по ощущениям, драконша пыталась вправить ему на место нос и челюсть. Вокруг летали пикси, с деловым гулом накладывая ему лубки на руки и ноги. Ребра тоже болели. Впрочем, определить, что не болит, было затруднительно. Кажется, болело все.

«Ну вот, похоже, пришло время проверить хваленую регенерацию богов, – подумал Боня. – Что там говорили мумрики? Новый зуб за два часа вырастет? А если вся челюсть?»

– Спасибо, милая, – попытался сказать Боня, но получилось нечто среднее между стоном и хрипом.

– Лежи уж, – всхлипнула Света. – Опять всю морду перекосит. Видел бы ты себя со стороны.

Между тем регенерация все-таки шла, и довольно быстро. Было очень больно, но Боня прямо физически ощущал, как вставали на место сломанные ребра, а внутренние органы переползали туда, где им и было положено находиться. Собственно, к окончанию перевязки Бонино тело в основном приняло свою нормальную форму, только вот передние зубы пока что отрасти не успели.

– Большое вам вшем шпашибо, – прошепелявил Боня. – Мне уже много лучше. А где гаргульи?

Света чуть-чуть повернула его голову. Боня поискал глазами и увидел только кучу серого щебня со следами драконьих когтей.

– И это все? Свет, это ты их так?

– Сам постарался. Они уже каменными были, когда в забор врезались. На части раскололись. Так что я уже булыжники дробила, им все равно было. А жаль.

– То-то они так плохо самортизировали. А я надеялся, что мне о них стукнуться будет мягче, чем о забор… А мне их даже жалко. Они же не знали, что я совсем не такой бог, как были когда-то. Чувствую, воровали бедных богов друг у друга все, кто только мог. Пока было кого воровать. Конечно, они сами виноваты, но все-таки интересно, что это за существа такие были – гаргульи.

В этот момент из-за соседнего забора высунулись еще две довольно жутких рожи.

– Мы умоляем принять наши самые глубокие извинения…

Света с ревом перекинулась в дракона, хорошо хоть пикси среагировали и успели подхватить отлетающего Боню.

– Свет, ты что делаешь?! – взвыл Боня. – Больно же! И этих пока не трогай! Видишь же, они поговорить пришли.

– Ой, Бонечка! Ой я дура безголовая! – запричитала Света, перекидываясь обратно и пытаясь перехватить Боню у пикси. – Бедный ты мой!

– Ничего, проехали, – ответил «больной», укладываясь поудобнее.

Умницы-пикси умудрились сформировать живой диван где-то в метре над землей. Затем Боня повернул голову к выглядывающим из-за забора новым гаргульям:

– Если я правильно понял, эти две безответственные личности были из вашей же компании. И как вы можете объяснить их безобразное поведение?

– Боюсь, это из-за меня, – тихо объявила голова, показавшаяся Боне наиболее страшной…

Оказалось, четыре гаргульи – семейная пара Эвриала и Сфенон, а также два молодых самца, ныне ставшие щебнем, – были последними из некогда большой стаи, кому во времена истончения маны удалось дотянуть до Камня силы в этом городе. В общем, молодые как пять тысяч лет назад пытались отбить единственную самку, так и теперь, едва очнувшись, принялись за старое. А в качестве доказательства своей состоятельности кинулись воровать бога, даже не подумав для начала разведать обстановку. Что поделаешь! Гормоны у всех взыграть могут. Жалко, конечно, зато спокойнее будет. Впрочем, Сфенон, кажется, не слишком горевал по поводу случившегося.

В общем, гаргульи обещали вести себя тихо, во всем слушаться и Боню, и Свету и умоляли их не прогонять. Драконша немного поворчала, но уже больше по привычке. Так что домой они полетели в увеличившейся компании, Боню пикси так и транспортировали на живом летающем диване.

По прибытии домой лубки с Бони уже можно было снимать, чувствовал он себя значительно лучше. Но Света ограничилась только тем, что почистила его бытовыми заклинаниями и уложила в кровать. После чего, наверное, с час сидела, держа его за руку, но потом все-таки легла рядом.

Гаргульи отправились к пикси на чердак, где им отгородили магической стеной часть территории с отдельным окном в качестве входа. Диван пикси тоже им отдали. Оказалось, что в своей части чердака они уже наколдовали целый городок из разноцветных шатров с мебелью и другими предметами быта в каждом.

Все наконец-то угомонились.