Текст книги "Вытхуянцы в Сочи"

Дмитрий Стародубцев
Вытхуянцы в Сочи

Не при детях будет сказано, хотя им это тоже было бы интересно.

Глава 1. Кого съели аборигены

И жили они долго и счастливо, пока не узнали, что другие живут дольше и счастливее.

Вытхуянская сказка

Слушай сюда! Ближе к вечеру, когда после дождичка в воздухе появился этот похотливый привкус праздника жизни, в зале прилёта сочинского аэровокзала случился небольшой конфуз.

Сначала послышалось диковинное повизгивание. Толпа замерла. Потом разглядели очумевшую свинью, а вернее – кабанчика с ошейником. Растерявшийся кабанчик метался в лабиринте человеческих ног, выбивая копытцами чечётку о каменный пол. Наконец он обнаружил выход, вылетел в соседний зал и там с разбегу ткнулся пятачком в стойку Аэрофлота. «Ваш паспорт и билет», – не отрывая глаза от монитора, потребовала девушка в униформе. Сзади уже нагонял взмокший владелец домашнего животного с поводком в руке.

Публика хохотала до слез. Вот люди! Им уже претит заводить просто собак и кошек, им ручную свинью подавай! Но небритый таксист с картонкой в руке: «Давезу почти даром!» – вдруг заявил достаточно громко и вполне драматическим тоном:

– А ведь сбежавшая свинья – плохая примета!

И только он это сказал, как двери со стороны взлётной полосы расступились, и на пороге в лучах присевшего на горную гряду солнца выросли ну совершенно престранные фигуры.

Один – огромный, начальственного вида, владелец безразмерного живота – был самым настоящим бегемотом. Он держал в тяжёлой пасти жирную сигару и попыхивал ею в свое удовольствие. Другой – долговязый, худощавый и в крапинку, ну, явный жираф – поспешил забежать вперед и услужливо запечатлеть первого на цифровой фотоаппарат. В кадр попал сановный профиль бегемота, и на заднем плане – белоснежные формы недавно приземлившегося лайнера.

С ними ещё были: что ни на есть полосатая зебра, а вернее – зебр, разодетый в пух и прах; далее – утончённо-элегантная белка в меховой накидке, такая вся пафосно-гламурная; и обыкновенный всамделишный осёл с увесистым саквояжем в руке. Все вместе они дружно ступили в помещение аэровокзала, приветливо скалясь этакими мультяшками для взрослых.

Что за глюк? При виде этих материализовавшихся гуманоидов даже бывалые оторопели, а олимпийская чемпионка на рекламном плакате «SOCHI 2014» изумлённо приподняла бровь. Некоторое время онемевшие лица таращились то на пришельцев, то на небритого таксиста – знатока примет. Впрочем, и не такую экзотику здесь видывали! Мало ли сюда, на знаменитый курорт, всякого невиданного народца приезжает? Любопытство быстро уступило место собственным заботам, зал зашевелился, загудел растревоженным ульем. К пассажирам прилетевшего рейса, опомнившись, ринулась наперегонки разношёрстная орава с табличками наперевес.

– Уау, черти, мы в Сочи! – воскликнул Зебр, сверкнув лучезарной улыбкой. – О, если б вы знали, друзья, как я вам благодарен за то, что вы взяли меня с собой!

Вышеописанная аляповатая компания уже столпилась у багажного транспортёра. Белка, Осёл и Жирафф отыскивали в череде проплывающих мимо сумок, баулов и чемоданов свои вещи; Зебр делал вид, что занят тем же, но на самом деле во все глаза пялился на двух привлекательных девиц, а вернее – на их оттопыренные попки в шортах; ну а Бегемот, укутанный сигарной дымкой, с важным видом дожидался чуть в сторонке.

– Взять тебя с собой было не самой лучшей иде-е-ей! – заявил Жирафф, по обыкновению растягивая слова в длинную жвачку, и снял с двигающейся ленты очередной чемодан. – Какой от тебя то-о-олк? Только проблемы и дополнительные расходы. Всей Вытхуяндии известно, что ты пройдоха, бездельник и ловелас!

– Чушь! – нисколько не обиделся Зебр. – Подлые наветы злейших врагов! Ты сам-то, Жирафф, пробовал когда-нибудь фейс-контроль пройти?

– Я? – всерьёз задумался Жирафф.

– Зайки мои, не ссорьтесь! – вмешалась Белка, традиционно подражая интонации своей любимой актрисы Ренаты Литвиновой. – Стоило ли так далеко лететь, чтобы сразу же поругаться? Ну-ка, обнимитесь и поцелуйтесь!

Зебр поспешил поведением и голосом изобразить из себя «голубого»:

– Ой, Жирафф, дорогуша, ну иди же ко мне, противный!

Бегемот подавился со смеху табачным дымом, Белка тонко хихикнула, а Жирафф гневно сплюнул и отвернулся.

Тем временем сохранявший совершенную невозмутимость Осёл с легкостью от природы крепкого индивидуума сгрузил на пол нечеловеческих размеров чемодан от Louis Vuitton с брелком на ручке в виде белки:

 
– Похоже в нём всё, до последней блузки…
Вот вещи, что ж, закончена разгрузка.
Теперь мы можем отправляться в путь.
О, громче музыка! Вздымайся грудь!
 

– Как это закончена?! – встрепенулся Зебр. – А где моя сумка?

И она появилась. Сама по себе небольших размеров, она была так обмотана липкой лентой, а поверху перетянута веревками, цепочками и цепями со всяческими морскими узлами, кодовыми замочками и амбарными замками, что представляла собой один гигантский гордиев узел.

– Ладно, детишечки, ставьте вещи на тележку, – скомандовал Бегемот. – Зебр их повезёт.

– Почему я? Я уже убирал в самолёте шелуху от семечек. Пусть теперь Осёл корячится!

– Студентик, шелуху ты сам и наплевал по всему салону, – хладнокровно отвечал Бегемот. – А Осёл отвечает за саквояж. Ты же знаешь, что он бесценен.

– Кто бесценен, Осёл? – Зебр натурально удивился. – Никогда бы не подумал!

– Да нет, саквояж!

– А, саквояж! Конечно, знаю. В нём вся казна Вытхуяндии…

– Тссс! – зашикал на Зебра Жирафф, озираясь.

– Пусть Осёл тащит тележку, – не унимался Зебр, – а я понесу саквояж. Лучшего телохранителя для своего добра вы во всём мире не сыщете! Я знаю карате, дзюдо, тхеквондо и ещё много страшных слов!

И Зебр надул грудь, изображая стероидного Шварценеггера в молодые годы.

Тем временем от сигары Бегемота уже осталось не больше огрызка, и он осматривался в поисках урны или подходящего угла.

– Дайте хоть докурить, ваше величество! – подсуетился Зебр.

Бегемот с барского плеча пожаловал ему сигарный окурок. Зебр блаженно затянулся и, поднатужась, покатил тележку вперед.

Вытхуянцы (а сами себя они называли именно так) предъявили сердитой женщине багажные талончики, и тут же оказались в самой гуще суетливой и прилипчивой толчеи. Каждый второй, кто оказывался на их пути, тыкал в нос табличкой: «такси с кондиционером», «комнаты у моря», а некоторые приклеивались намертво – хватали за локоть, всяко увещевали, обещали, бешено вращая глазами, разве что не отдаться в виде бонуса. Друзья, предварительно сговорившись не вестись на всякие сомнительные предложения, выстроились тевтонской «свиньей» и колюче молчали, пробиваясь сквозь плотные антагонистичные ряды.

– Зебр, ты дурак! Зачем ты свою сумку сверху положил? – не выдержала Белка. – Посмотри, над нами люди смеются!

Полосатый было открыл рот, чтобы достойно откликнуться, но в следующий момент поперёк дороги выскочил дочерна загорелый малый, по виду самый пронырливый из всех, и принялся с едва различимым южным акцентом предприимчиво уговаривать. Рисуя прелести поездки на своём автомобиле, он динамично жестикулировал, закатывал глаза, а местами прямо заходился в приступах промоушена. Казалось, если б рядом была стенка, шофёр с удовольствием побился бы об неё нечёсаной башкой в подтверждение своих слов. Его психоз выглядел настолько концептуально, что даже Бегемот притормозил и против воли прислушался.

– Братишка, – перебил психопата Зебр, в нарушение субординации возложив на себя миссию переговорщика, – а сколько ты с нас возьмешь до гостиницы «Золотая лагуна»?

– «Лагуна»? Отличный выбор! Я вижу, вы знаете толк в отдыхе. Давайте так: заплатите столько, сколько посчитаете нужным. Мне, кстати, всё равно ехать в ту сторону…

Лучшего ответа и ожидать было сложно; поэтому Зебр энергично одобрил; Белка всей своей грацией выказала, что уморилась и пора уже, наконец, что-то решать; а Бегемот удовлетворительно пожал плечами. И только Жираффа что-то не устраивало:

– Не зна-а-аю. Я ему не доверяя-я-яю. Посмотрите, какая-то у него рожа подозрительная!

Рожа у того действительно была довольно акробатической, и, по большому счёту, весьма нецензурной. Но из глаз струился такой непорочный взгляд, что прочее количество вытхуянцев уже подпало под его девственное обаяние.

– По какой дороге поедем? – справился Зебр, делая вид, что не первый раз в Сочи.

Малый на секунду задумался.

– По асфальтированной!

Вытхуянцы одобрительно переглянулись.

– А что за машина? Мы поместимся? – поинтересовался Бегемот, промокая носовым платком струящийся по массивному лицу пот.

Вопрос был отнюдь не праздным. Только что в самолёте красноречивые габариты Бегемота едва удовлетворились двумя креслами в салоне первого класса.

Парень оглядел компанию:

– Микроавтобус. Широкие сиденья, высокий потолок, кондиционер, стереосистема, минибар… эээ… биотуалет. Давайте, я помогу!

И, не дожидаясь окончательного согласия, владелец сказочного дома на колесах перехватил у Зебра тележку с вещами и ловко повёз её к выходу. Вытхуянцы зачастили следом. Счастливый Зебр натянул на глаза солнечные очки от Gucci, воткнул в уши наушники плеера и, пританцовывая в стиле R'n'B, забубнил речитативом: «Когда мы в клубе, чиксы танцуют. Пусть город знает, с кем он тусует!..»

– Чипсы танцуют? Ничего себе! – покрутил у виска Жирафф…

– Здравствуйте! Извините, можно ваши документы? – внезапно вырос перед ними милиционер.

Друзья удивленно переглянулись и нехотя полезли в карманы.

– Иностранцы, что ли? – страж порядка, весь такой из себя любезно-образцовый, тщательно пролистал протянутые паспорта, некоторые страницы глянул на просвет, а корочку Зебра даже понюхал.

– Ладно, – он вернул документы и симпатично козырнул. – Вэлком! Счастливого отдыха!

– Ох, не нравится мне этот гоблин! – Зебр проводил его глазами. – Почему именно нас?

Тут только новоиспечённые курортники прочухали, что загорелый малый исчез вместе с их поклажей…

Через полчаса у входа в здание аэровокзала на пустой багажной тележке сидели потрясённые пережитым вытхуянцы и скучно играли в города. На рекламном щите, что возвышался над ними, горнолыжник в погоне за олимпийским золотом лихо уделывал снежную трассу, норовя выпрыгнуть из картинки прямо на голову.

В игре явно лидировал Осёл. Белка безразлично выбыла; Зебр ещё держался – выдумывал города (Акачуринск, Блевотин, Коматозин), а потом страстно спорил, отстаивая существование своих мифических городов; Жирафф же незаметно использовал записную книжицу, помогая себе и подсказывая Бегемоту.

Тягучий местный воздух, горячий и влажный, весь пропитанный экзотическими ароматами, давно превратил одежду вытхуянцев в мокрые тряпки. Бомбилы и всякие коробейники, которых вокруг было полно, почему-то теперь обходили компанию стороной.

– Смотрите! – Зебр обнаружил на тележке брелок в виде белки. – Рыжая, это твой!

– Спасибо, пупсик! – та аж разрумянилась от злости. – Подумаешь, увели все мои купальники, всю мою одежду! Чёрт с ним, главное – вот этот дурацкий брелок за три копейки… – и она вышвырнула безделушку.

– Не парься, малышка! Ещё не всё потеряно! Сколько мы ещё потеряем! – Зебр продемонстрировал в широкой улыбке свою поразительную стоматологию. – Я тоже, между прочим, без шмоток остался. Всё новое, блин, фирменное. Вы не представляете, на какие бабки я попал! Одних трусов Dolche & Gabbana…

– Хорош лапшу вешать! – Белка допила из бутылочки остатки воды. – Трусы D&G у тебя всего одни, да и те подделка. Ты сам хвастался, что купил их на Черкизовском рынке. Да и вообще, все твои вещи на тебе, а в сумке у тебя было пляжное полотенце да ласты…

Зебр превратился в маньяка и протянул к шее Белки руки для последующего насильственного удушения. В это время Жираффа осенило запоздалой мыслью:

– Ну… я вот ду-у-умаю… Может нам в милицию обратиться?

– Ха-ха, ну ты и тормоз! – осклабился Зебр. – Уж не знаю, с какого перепугу тебя назначили советником Председателя! Тебе ж тыщу раз разжевали, что мы не можем светиться! Тем более, сдаётся мне, что менты с мошенниками замазаны!

– М-м-м… Сам ты тормоз! – разобиделся Жирафф и даже отвернулся и шмыгнул носом.

– Ой-ой-ой! Суслика обидели – в норку нассали!..

Бегемот тщательно прикурил новую сигару.

– К сожалению, обращаться к властям совершенно не в наших интересах, – подтвердил он. – Наша миссия, как я уже официально декларировал, строго засекречена. Поэтому я и вынужден довольствоваться инкогнито, вместо славы и почета, которые полагаются мне, как известному государственному деятелю. Конечно, если б мы телеграфировали уважаемому губернатору Сочи, что в его славный город прибывает Председатель Совета Советов Советующихся Вытхуяндии – уверен, он, несомненно, лично встретил бы меня у трапа. В крайнем случае, прислал бы дорогой лимузин и эскорт. – Бегемот, попыхивая сигарой, расхаживал перед своими слушателями и назидательно втолковывал, иногда напрягая голос из-за приземляющихся или взлетающих самолётов. – Но в этом случае мы обязательно попались бы на глаза журналистам, пришлось бы давать десятки интервью. А разве можно от этих папарацци что-нибудь скрыть? Приехали отдохнуть? Всего-то? И это тогда, когда в преддверии Олимпийских игр город сотрясает инвестиционная лихорадка? Ха-ха, кому вы парите!.. В этом случае уже на следующий день местные акции подскочат до небес, и мы останемся с носом! Нет, детишечки, давайте уже мыслить по-взрослому! Этот, как его… народ… народ Вытхуяндии, пока ещё испытывающий острую нужду во всём, в чём нуждается, но в надежде на скорейшее светлое будущее, доверил нам свои богатства для того, чтобы мы их немедленно приумножили, а не просрали, как только что весь свой багаж! Все законспектировали?

Речь Председателя была встречена одобрительными возгласами и частичными аплодисментами, а Зебр вообще вскочил на тележку и закричал во все горло:

– Даешь Бегемота на третий срок!

И Жирафф согласно закивал.

Тут поднялся Осёл, размял затёкшие ноги и обратился к собранию в свойственной ему стихотворной манере:

 
– Друзья, пора сменить печаль на радость!
Взгляните друг на друга, что за гадость!
На этом не закончен наш вояж.
Ведь к счастью, с нами этот саквояж!
 

И он предъявил обществу сокровища Вытхуяндии, а вернее – сумку, в которой они содержались. Присутствующие оживились.

– А в самом деле? – встрепенулась Белка. – Трусы, купальники, шмотье – дело наживное!

Осёл продолжал:

 
– Пора уже вчитаться в партитуру,
В надежде на удачную фортуну.
Нас море ждёт, нас ждёт волшебный мир!
Поедемте в отель, закатим пир!
 

Тут-то и вырос перед вытхуянцами небритый таксист. Тот самый, который с час назад принял сбежавшего от хозяина ручного кабанчика за плохую примету.

– Господа, вам куда ехать? – поинтересовался он.

– Господа все в Париже! – отмахнулся Зебр.

– Это… ну-у-у… в отель «Золотая лагуна», – поспешил ответить Жирафф. – Это в центре Сочи.

– «Лагуна»? – мужчина наморщил лоб, с хрустом почесал щетину. – Не знаю такой…

– Как это? Ну почему-у-у? – изумился Жирафф. – Мне сказали, что это лучшая гостиница на побережье.

Обладатель картонки с надписью «Давезу почти даром!» крепко задумался, но уже через минуту воскликнул, стукнув себя по лбу:

– А, «Золотая лагуна»! Так бы сразу и сказали! За три тысячи с ветерком домчу!

– Три тысячи?! Ха-ха-ха! – Зебр схватился за живот в приступе неудержимого хохота. – Да на эти бабки я женюсь, разведусь, и ещё на пиво останется!

– А что у вас там написано? – полюбопытствовала Белка, указывая на картонку, которую таксист теперь застенчиво прятал за спиной. – Почти даром?

– Так это ж и есть почти даром! Ехать тут часа два по пробкам, плюс дороги везде ремонтируют. Олимпиада! Да меньше, чем за пять, вас никто не повезёт!

– Ну, это нормально! – Бегемот протянул Зебру остаток сигары. – Когда меня убеждают убедительно, я убеждаюсь. Какой у вас транспорт? Я поеду только на машине представительского класса!

– Мерседес у меня. На всём курорте таких только два! Согласны? Пойдёмте, здесь недалеко. Давайте сумку!

Мужчина потянулся было к саквояжу, но вытхуянцы хором воскликнули: «Нет!!!», и он отдернул руку, как от огня.

Шли долго и уныло, а аэровокзальной автостоянке всё не было конца. Тут и там недавно прилетевшие туристы, все такие белокожие и сладкие, с оптимизмом загружались в новенькие туристические автобусы и сверкающие иномарки.

Вышли за территорию платной парковки и возле кучи строительного хлама узрели Мерседес небритого. Этот автомобиль по всему вышел на пенсию ещё при царе Горохе Втором. Правда, завёлся он с первого раза, и даже заработал кондиционер, но воспользоваться им не удалось – Жирафф со своим баскетбольным ростом весь не поместился в салоне, и, увы, пришлось ехать с открытыми окнами. Отъезжая, заметно осевшая колымага чиркнула об асфальт ржавой выхлопной трубой.

Ехали действительно очень долго, за это время можно было всю суверенную Вытхуяндию пешком обойти.

Когда Мерседес свернул с главной дороги, вытхуянцы насторожились. Сочи, который они до этого в глаза не видели, открылся захолустными улочками и напиханными в поразительном беспорядке хилыми строениями.

– И это Сочи?! – Бегемот от удивления стряхнул пепел на штаны водителя.

– Не совсем… – ответил тот, с трудом разъезжаясь со встречной «шестёркой».

На улицах было полно самого разного люда, доносилась разноязычная речь. Дымили мангалы, в убогих магазинчиках с выставленными напоказ предметами первого спроса шла кое-какая торговлишка.

– Что значит «не совсем»? – растерялась Белка. – Так странно!

Владелец Мерседеса подозрительно промолчал.

– Эй, длинный! Тебе говорю, Жирафф! – взбунтовался Зебр. – Куда ты нас завёз, Сусанин? Это что, гетто «Жизнь не удалась»?

– Ну почему-у-у? Где тут гетто? Красивый самобытный город. И при чём здесь я?

– Ведь ты же путёвки заказывал!..

Наконец приехали. Небритый поспешил взять деньги и рванул с места, окатив недавних пассажиров смрадом выхлопных газов.

Вытхуянцы недоверчиво огляделись. Вокруг произрастали те же трущобы – гаражи, ангары, павильоны и неуверенные приземистые строения. Впрочем, за витыми чугунными воротами они заметили ухоженный дворик с работающим фонтанчиком, а далее – вполне приличный многоэтажный корпус со светящейся вывеской «Золотая лагуна». Вытхуянцы оживленно ворвались в калитку и бросились к входу. Вдогонку откуда-то радостно повеяло незнакомым, необычайно бодрым запахом – морем.

В холле было чистенько, приветливо; бросались в глаза пёстрые диваны и диковинные растения. В гигантском аквариуме лениво перемещались серо-буро-малиновые рыбины.

Зебр подбежал к аквариуму и постучал по стеклу, пытаясь привлечь внимание потустороннего мира. Плавниковые переглянулись. Затем он оказался у рецепции, глубоко перегнулся через стойку, попутно заглянув в компьютер, и с похотливой изюминкой в голосе обратился к девушке-администраторше:

– Какие у вас рыбки гламурные! А вы эээ… замужем?

Та вспыхнула глазками, но ответила утвердительно – «замужем». Зебр пробурчал что-то вроде: «Муж – объелся груш!» – и нарочитым зевком закрыл тему.

Но вот все формальности закончились. Вытхуянцы получили ключи и, заметно повеселев, отправились в номера.

Двуместный номер Зебра и Осла на втором этаже оказался жалок и тесен, и выходил окнами на помойку и останки заброшенного корпуса.

– Чем дальше в лес, тем злее дятлы! – прокомментировал Зебр.

Жирафф и Белка расположились в более дорогих одноместных номерах на третьем этаже, и в целом остались довольны. Впрочем, рыжая не удержалась от реплики, что дома у неё одна туалетная комната в три раза больше этого номера.

Затем все двинулись на пятый этаж, смотреть апартаменты Бегемота, и еле дотерпели, пока тот, превозмогая отдышку, взберётся вверх по лестнице.

– Лифт бы здесь явно не помешал! – возмущался Председатель Советующихся.

Номер Бегемота отдалённо напоминал нечто имеющее отношение к словосочетанию «золотая лагуна». Две ванных комнаты, два телевизора, минибар, мебель, ковры.

– Я же говори-и-ил! – торжествовал Жирафф.

Бегемот поощрительно похлопал его по плечу, протянул леденец, какие раздавали в самолёте, и вышел на просторный балкон. Вытхуянцы высыпали вслед за ним.

– Эй, Жирафф, а где море? – изумился Зебр. – Ты говорил, что этот номер с видом на море?!

– Море? – советник Бегемота судорожно прочесал взглядом окрестности. – Вот же оно!

И действительно, если привстать на цыпочки, вдали, поверх уродливой металлической крыши виднелась тонкая темная полоска, которая ни чем иным как морем и быть не могла.

– А это что? – вдруг указал Бегемот в другую сторону. – Ничего не понимаю!

Вытхуянцы пригляделись. На расстоянии вытянутой руки виднелось здание аэропорта, того самого, из которого они так долго сюда добирались. В ту же секунду компанию накрыл ужасающий грохот снижающегося самолёта.

– Как страшно жить! Все таксисты – сволочи! – только и произнесла Белка.

– Нам, вытхуянцам, нечего терять, но и это у нас хотят отнять! – кумачовым лозунгом изрек Бегемот.

Он устало присел на стульчик и тут же рухнул вместе с ним на пол. Осёл помог ему подняться и не удержался от собственного видения ситуации:

 
– Нас обокрали, развели как лохов,
Но разве нам поможет куча вздохов?
Мы дураки. Отлично, поделом!
Давайте ж думать собственным умом!
 

– Жирафф во всём виноват! – поспешил подытожить Зебр…

Приняв душ и кое-как приведя в порядок несвежую, мягко говоря, одежду, вытхуянцы собрались внизу, чтобы посетить ресторан при отеле.

– Я сейчас слона сожру! – во всеуслышание заявил Зебр.

– Ещё чего! – возразил Жирафф. – Ты не очень-то там зака-а-азывай! Мы тебя не нанимались откармливать!

– Ресторан закрыт, он до семи, – с холодным сочувствием сообщила администраторша.

Друзья заметно поникли, но неунывающий Осёл предложил пойти посмотреть море.

Раскалённая августовская жара нехотя отползла куда-то за гору и там затаилась. Накатывал мрак.

Дышалось. Отовсюду квакали баритоном лягушки. На улице было полным-полно всякой аморальной пьяни, тёмных личностей, и вытхуянцы, двигаясь наугад в сторону моря, пугливо озирались и жались друг к другу.

– Я себя чувствую Миклухо-Маклаем, – признался Зебр. – Того и гляди, аборигены съедят!

– Куком, – уточнила образованная Белка. – Аборигены съели Джеймса Кука…

У входа на территорию пляжного комплекса их остановил сторож и заявил, что после восьми вход на пляж строго запрещён. Уговоры и угрозы Зебра ни к чему не привели.

– Боже, это клиника! – схватилась за голову рыжая.

– Пойдёмте спать, – с безнадёжной интонацией распорядился Бегемот. – Утро вечера мудренее!

Пожалуй, впервые в жизни вытхуянцы видели своего предводителя, эту политическую глыбу, этого отца вытхуянской демократии, несколько растерянным.

– Точно, босс! – согласился Зебр. – Выспимся, и глядишь, завтра сегодня станет вчера!