Текст книги "Последняя битва"

Глава третья
ЯД ЧЕРНОБЫЛЬСКОГО ПАУКА

Никто не мог сказать, что это за чудовище. Оно было огромным и страшным. Возвышалось над городом, словно исполинское насекомое. Оно действительно было похоже на насекомое. На паука. Длинные с километр лапы, кривые и могучие. Мохнатое уродливое тело, размером со стадион. Десятки тупых и равнодушных глаз по всему телу. На брюхе, на боках, на спине и даже подмышками.

И жало.

Метров триста в длину. Острое и сверкающее электрическими разрядами. Стремительное и беспощадное.

Ребятам из Страны Остановленного времени чудовище напомнило их самые страшные сны. Катя вспомнила картинку из своей книги Герберта Уэллса «Война миров», где были изображены марсиане. И Женины одноклассники тоже вспомнили фильмы про чужих.

И лишь один Женя знал, что это за чудовище. Еще когда они летели среди смерчей и даже до этого, он своим втором «Я» отправился мысленно к Антессеру, чтобы узнать, что он делает или затевает. И он увидел, как ведьмы запустили атомный реактор, и сами погибли при этом. И он видел, что произошло дальше…

После того, как погибли все его люди, Антессер долго не мог прийти в себя. Он вдруг перестал понимать, что происходит. И он вдруг испугался того, что происходило.

А происходило страшное. На его глазах мир начал съеживаться, уменьшаться в размерах и исчезать в гигантской воронке, которая создалась его усилиями. Как будто его кто-то решил размолоть в мясорубке.

Кем же тогда будет повелевать Антессер, если все исчезнут, и все вокруг погибнет?

И неужели все это сделал он?

Но почему-то гордости и радости в этот раз не было в душе чародея. Были страх, разочарование и сильное желание все исправить.

Но было уже поздно.

Как черный ворон Антессер летал над воронкой. Он хотел подняться высоко в небо и улететь подальше, но не смог. Какая-то сила не пустила его, не дала ему подняться выше. Колдун попытался улететь прочь, и опять та же сила не дала ему улететь. Что-то крепче цепей удерживало его здесь на месте его преступления.

Воронка продолжала пожирать пространство земли. В ней начали исчезать города и села, леса и реки, ровные долины и горные ущелья. Уменьшенные в десятки раз они приплывали сюда неведомо откуда и словно песок сыпались в воронку, проходили девять кругов по ее спирали и исчезали в центре.

Потом одновременно появились сорок самых знаменитых строений Земли. Собор Парижской богоматери, Московский Кремль, Биг Бэн, Тадж Махал, и египетские пирамиды. Все до одной.

Антессер задрожал, когда увидел пирамиду Хеопса. Сначала он испытал радость, потому что ясно услышал голоса, которые звали его из пирамиды Хеопса. Но затем радость сменилась яростью. Чародей вспомнил, что все произошло именно из-за нее. Из-за этой пирамиды. И зачем он только открыл тогда ее тайну?

Колдун полетел к пирамиде. Приземлился у темного входа и хотел войти в него, однако не сделал этого, потому что темный коридор вдруг осветился ярким белым светом, и этот свет отпугнул Антессера. Отпугнул и оттолкнул.

Колдун с плачем отпрянул назад и увидел в белом свете торжественный силуэт.

Кто-то шел к нему.

Антессер пытался узнать шедшего, но не мог. Яркий свет бил ему в глаза, и они наполнились жгучей болью и залились слезами. А силуэт приближался и становился все ближе и ближе. Пока не превратился в молодого красивого юношу, одетого в роскошные одежды египетского царя. Это был юный фараон. За ним медленно и осторожно вышагивали пять прекрасных белых лебедей. Антессер открыл от удивления рот, когда их увидел.

– Здравствуй, Антессер, – сказал фараон. – Я рад тебя видеть. Ты хорошо выполнил мое поручение. Как видишь, все удалось.

– Кто ты? – прохрипел Антессер. От бьющего на него белого света он не мог прямо стоять на ногах, и был почти на коленях, искривленный и согнутый силой света.

– Кто я? – переспросил царственный юноша и улыбнулся. – Я Вечный Фараон. У меня много имен. Я Аменхотеп и Рамсес, Эхнатон и Хеопс, Александр Великий и последний из Птолемеев. Я повелеваю существованием людей и животных, птиц и рыб, земли и неба, воды и огня. Я Повелитель!

– Что ты хочешь от меня?

– От тебя? – Юноша усмехнулся. – От тебя я уже ничего не хочу. Ты уже все сделал. Ты построил для меня мост из одного времени в другое. Мне надоел Египет. Здесь стало совсем скучно. Моя глупая сестрица Клеопатра хочет быть царицей, пусть ею будет. Ее ждет плохое будущее. Римляне придут править Египтом. Они мне тоже не нравятся. Слишком рациональны. Моя магия задохнется среди них. И я не хочу быть императором. Так они будут называть своих правителей. Слишком хлопотно. К тому же нравы у них совершенно дикие. Нет, я отправлюсь в другую страну. Там живет волшебство, и там мое место. Я вижу дорогу в нее. А это кто?

Фараон посмотрел в небо и увидел летящего Войдрага.

– Это дракон, – со страхом ответил Антессер. – Это мираж. Его сюда принесла буря. Настоящий дракон намного дальше. Но он тоже скоро будет здесь.

– Какая красота! – воскликнул фараон. – Что за буйная фантазия породила тебя? Вот в кого вы превратитесь! – Последние слова он предназначал для своих лебедей, которые топтались у его ног. – Вот на ком я предстану перед своими будущими подданными. Вперед же!

И пройдя, мимо раздавленного Антессера, он стал подниматься прямо по воздуху в небо. Лебеди за ним.

– А что будет с миром? – закричал ему вслед Антессер.

– Мир взорвется, – не оборачиваясь, ответил юноша. – Он обречен. Останется только Страна Остановленного времени. Когда это случится, я буду уже там. Так что мне все равно.

– А что будет со мной? Спаси меня! Возьми меня с собой! Я буду твоим рабом! Не оставляй меня здесь! Я не хочу умирать! – кричал вслед уходящему Антессер.

– Не могу. Дорога слишком узка для двоих. Я уйду один. А ты можешь попросить помощи у Сфинкса. Он поможет тебе. Крикни ему: «Великий Сфинкс, обрати на меня твоего раба свой царственный взор!», и когда он обратит на тебя свой взор, посмотри ему в глаза.

Фараон уходил все дальше и дальше, поднимался все выше и выше, и с каждым шагом он становился прозрачным, потому что наполовину он был уже в другом времени. А при последних своих словах он криво усмехнулся и исчез. Вместе со своими лебедями.

– Будь ты проклят! – успел крикнуть ему Антессер. – Будь ты проклят! Обманщик. Ты использовал меня для своих гнусных целей. Для тебя я разрушил весь мой мир. Мне больше нечем править и повелевать!

И Антессер упал на холодные плиты пирамиды Хеопса и громко зарыдал.

Но плакал он недолго, потому что услыхал громкий треск, поднял голову и увидел, что его пирамида уже одним концом ушла в центр воронки. За все это время она уже успела оказаться здесь, а он этого даже не заметил.

И колдун испугался. Он очень испугался, потому что понял, что минуты его жизни сочтены, и если он не успеет, то отправится к своим колдунам и ведьмам в жерло страшной воронки.

А этого ему не хотелось.

Антессер вскочил на ноги и стал судорожно оглядываться по сторонам в поисках сфинкса. Он вспомнил последние слова фараона и решил спастись. Чтобы было лучше видно, ему пришлось вскарабкаться до вершины пирамиды. Все свое колдовское искусство использовал Антессер для этого. И если летать он уже не мог, то полз по пирамиде, как муха. Или, вернее сказать, как паук. Карабкался, хватаясь за поверхность плит руками и ногами. Наконец он оказался на верхушке пирамиды и стал судорожно оглядываться по сторонам. Он попытался встать на ноги и выпрямиться, но не смог. Что-то удерживало его. И Антессер остался по прежнему скрюченным и каким-то придавленным.

Ему не пришлось искать долго. Сфинкс был совсем рядом. Он был следующий на очереди и находился в предпоследнем круге воронки. Его бесстрастное лицо смотрело прямо на Антессера. Он увидел каменное изваяние и радостно захохотал. В его душе вспыхнула надежда на спасение.

– Великий Сфинкс! – закричал Антессер. – Обрати на меня твоего раба свой царственный взор!

Как только он произнес эти слова, пирамида под ним вздрогнула, и от нее откололся сразу огромный, чуть не треть ее самой, кусок. Откололся и исчез в жерле воронки. От сотрясения Антессера еще плотнее прижало к пирамиде. Он, казалось, хотел вжаться в нее.

Сфинкс медленно начал открывать глаза.

– Проклятый фараон не обманул меня! – истерически захохотал колдун. – Сфинкс спасет меня.

Антессер заискивающе стал глядеть в открывающиеся глаза Сфинкса.

– Сфинкс спасет меня! Сфинкс спасет меня! – судорожно бормотал он.

Но чем шире открывались глаза Сфинкса, тем тяжелее становилось Антессеру. От глаз изваяния пошел яркий оранжевый свет, и от этого света было нестерпимо больно. Этот свет прижимал Антессера к камню все крепче и крепче. Вот уже стало невозможно пошевелиться.

Радость Антессера сменилась великим ужасом.

Он хотел отвести взгляд и больше не смотреть в глаза Сфинксу, но уже не мог. Оранжевый взгляд светящихся глаз, не отпускал его от себя. Приковал крепче чем самые надежные цепи.

Антессер дернулся несколько раз, понял, что уже ничего не сможет сделать, чтобы избавиться от наваждения, и дико пронзительно закричал.

Глаза Сфинкса полностью открылись.

На кричащего и извивающегося колдуна хлынули оранжевые лучи. Словно направили прожекторы. Потом такие же, только синие лучи вырвались из жерла воронки и тоже облили Антессера своим светом. И из черного входа пирамиды Хеопса тоже вырвались белые лучи и попали на колдуна. И под всеми этими лучами он стал ломаться и искривляться. Длинные ноги и руки его вдруг дернулись вверх и стали расти и удлиняться, затем они искривились под острым углом и стали тянуться вниз, одновременно покрываясь густой черной шерстью.

Голова Антессера вдруг тоже стала увеличиваться. Она стала огромной, почти с его тело, а потом тело и голова стали сливаться воедино и вскоре походили на огромную консервную банку, покрытую шерстью и с многочисленными круглыми удивленными глазами. С боков вдруг стали выползать еще ноги, кривые, длинные и тоже покрытые шерстью.

Под взглядом Сфинкса Антессер превращался в паука.

Вскоре рот его вытянулся вперед и растянулся, превратившись в длинное острое жало, и Антессер больше не кричал, потому что не мог кричать. Он лишь посвистывал и побулькивал.

И это был уже не Антессер.

Погасли все лучи. Рухнула и исчезла в жерле воронки пирамида Хеопса. Сфинкс закрыл глаза и вновь стал ко всему равнодушен и безучастен.

А паук остался.

Чернобыль взрастил новое чудовище. За каких-то несколько минут из маленького плюгавенького монстра, он достиг гигантских размеров и закрыл собой весь город и половину неба.

Вот что увидел Женя. И с этим чудовищем и предстояло сразиться ему и его друзьям.

Чудовище возникло перед ними неожиданно. Его могучее тело висело прямо над центром воронки и закрывало его собою.

– Нам надо туда! – показал Женя Ариану. – Видишь, там уже зажигается желтый огонь. Мы должны пробиться к нему и потушить его. Если мы этого не сделаем, то все взорвется.

– Понял, – Ариан был горд, что ему выпала такая честь, пробиваться к центру воронки. И он направил Войдрага прямо в центр воронки. Под брюхо пауку.

Войдраг молнией полетел туда, куда его направили, но как только они приблизился к краю воронки, паук, до этого, неподвижно висевший в воздухе, вдруг встрепенулся и зашипел.

– Осторожнее! – вдруг закричал Женя. – Поворачивай назад! Но было слишком поздно. Ни Женя, ни Ариан, ни Войдраг, не заметили нитей невидимой паутины, которая шатром покрывала воронку.

И Войдраг, словно муха врезался в великанскую паутину и беспомощно забил крыльями и задергал лапами, пытаясь вырвать лапы из клейких пут. Безуспешно. Он запутывался еще больше, и вскоре безвольный и недвижимый повис на толстых канатах ужасной паутины. Вмиг паутина побелела и стала видимой. И оказалось, что весь город опутан ею и покрыт словно куполом, и больше всего смертельная для мира воронка.

А гигантский паук, рядом с которым Войдраг действительно был мухой, обрадовано закачался на своих длинных ногах и поспешил к добыче. С его жала закапал яд, и земля, в тех местах, куда он капал, дымилась, проваливалась, сгорала и испарялась.

Войдраг жалобно заревел. Все, кто на нем был, закричали от ужаса. Неужели это конец? Неужели все напрасно? Все, что они испытали и пережили?

Женя сорвался с места, выхватил Меч и стал летать вокруг Войдрага и обрубать паутину. Нужно было во что бы то ни стало освободить дракона.

Увидев, это, Катя и Крис в свою очередь выхватили мечи и тоже стали рубить паутину, которая обвила крылья и лапы Войдрага. Это было нелегко.

Паук зашипел от злости. Он увидел, что жертва пытается освободиться, да еще и испортить его паутину. Он поспешил покончить с ней, закинул голову назад и поднял для удара жало.

Войдраг был освобожден и дернулся в сторону как раз в ту секунду, когда гигантское жало опустилось и ударило в него. И пролетело мимо, попало в землю и наполовину ушло в нее. И пока паук выдергивал жало обратно, Войдраг как раз успел отлететь в сторону и налететь на паука.

– Огонь! – закричал Ариан, нажимая нужные чешуйки, которые были перед ним у основания шеи дракона.

Войдраг полыхнул огнем в паука. Три раза. Весь свой огневой запас. Можно сказать, всю обойму.

Охваченный пламенем паук зашипел. Он поднял свое тело в небо и затряс его, чтобы сбить пламя воздухом, потом шмякнул его об землю и снова поднял в небо, и так несколько раз, пока пламя на нем не погасло. И он предстал перед нашими героями целым и невредимым.

Но огонь Войдрага хоть и не убил, и даже не ранил чернобыльского паука, зато сжег паутину, которой тот оплел все вокруг. От огня дракона она вся вспыхнула, словно была пропитана бензином и начала гореть. Все небо, весь город были охвачены горящей паутиной. Она горела ярко, с треском и искрами. И казалось, что это горит само небо. Зрелище было одновременно и невероятно красивым, и устрашающим.

Это очень разозлило паука. Он стал искать виновников гибели своей паутины и увидел, что белый дракон пытается долететь до центра воронки.

Войдраг был уже почти у цели, и Жене оставалось пролететь всего лишь двадцать метров, чтобы добраться до реактора, как огромное жало паука вновь преградило им дорогу. Огромное черное тело с равнодушными глазами вновь опустилось перед ними.

Войдраг взмыл вверх, и жало пролетело под его брюхом. С досады дракон как кнутом щелкнул паука по спине своим хвостом. толстая шкура треснула.

Началось сражение. Войдраг дрался как лев с носорогом. И все равно не мог пробить мощь паука-гиганта. Убить его было практически невозможно. Он был огромен и силен, крепок и ловок. Проворен и хитер. Огонь дракона был ему нипочем. Зато его противнику приходилось несладко. Дракон был меньше, шкура его была тоньше. И на Войдраге к тому же были ребята, и он ни на секунду не забывал о них.

Женя пытался ему помочь. Он летал рядом, тоже налетал на Паука, и пытался отвлечь его на себя. Но у того было столько глаз, и они были разбросаны по всему паучьему туловищу, что обмануть его было практически невозможно. Мальчик попытался перерубить его ногу Мечом, но ничего не вышло. Это то же самое, что бить саблей по подъемному крану. Меч отказывался перерубать паука.

Паук все-таки был слишком огромен. Огромен и неуязвим. Биться с ним было то же самое, что колотить головой в стену. И все это прекрасно сознавали.

С другой стороны именно размеры паука были причиной тому, что наши друзья все еще были живы. Единственным оружием чудовища было его страшное жало. Но оно было такое большое, что увернуться от него было несложно.

В какой-то момент сражение просто превратилось в какую-то бесполезную игру. Войдраг нападал и тут же удирал от паука. Он изо всех сил старался добиться того, чтобы чудовище отошло в сторону от реактора. Хоть ненадолго, но ничего не выходило. Паук был, как приклеен. Он предано выполнял свою миссию. Охранял реактор.

– Нет, так не пойдет, – во время одного из таких отступлений сказал Женя. Он посмотрел на друзей. – Войдраг не может сражаться в полную силу. Придется вас высадить.

Все конечно зароптали, но Женя прикрикнул на них:

– Как вам не стыдно? Оставьте пустое геройство. У нас уже нет времени. Посмотрите, реактор стал совсем белым. Еще немного, и он взорвется. Все должно решиться прямо сейчас. Всем покинуть спину дракона. Остается только Ариан.

Пришлось подчиняться.

Как раз в это время около них была Эйфелева башня, и дракон высадил ребят на ее верхнюю площадку. С нее им было все прекрасно видно.

Войдраг опять полетел к пауку. Теперь он был более быстр и стремителен, потому что мог позволить себе любые маневры, не рискуя сбросить кого-нибудь из седоков.

Сражение разгорелось вновь.

Собрав всю свою ярость, дракон накинулся на гигантского паука. Он бил его хвостом и лапами, обливал огнем, рвал зубами и когтями, нападал то сверху, то снизу. Паук был даже удивлен таким напором. Удивлен и взбешен. Он злобно шипел и плевался своим ядом, тыкал жалом и махал лапами. Но лапы у него были слишком длинные, и только мешали ему. Войдраг рычал и ревел. Его пламя бушевало беспрерывно. Наконец ему даже удалось выжечь пауку два глаза на спине.

Этого монстр стерпеть не смог. Он издал звук, похожий на треск лопнувшего барабана, и выпрямился во весь рост. Войдраг летал над ним и дразнил его приемами высшего пилотажа. Тогда паук нацелился на него жалом и прыгнул вверх. Войдраг метнулся в сторону и полетел прямо под брюхо паука. Тот неловко дернулся и крутанулся вокруг своей оси. И сразу его ноги перепутались. Две из них даже сломались. Паук беспомощно затрепыхался, не в силах изменить положение.

– Давай! – закричал Ариану Женя, потому что увидел, что появилась возможность добраться до центра воронки.

Войдраг стрелой понесся вниз, и через несколько секунд было на месте.

Женя увидел, что Меч просто запылал белым огнем, разгораясь все ярче и ярче.

– Быстрее улетайте отсюда! – закричал он Ариану, готовясь прыгнуть с Войдрага.

Но он не успел этого сделать, потому что сверху вдруг неожиданно резко опустилось жало паука и ударило Войдрага по спине. Прямо между крыльями. Чудом оно не задело мальчиков. Они и не заметили, как паук переломал свои ноги, которые мешали ему и кинулся обратно к реактору. И он успел. За одно мгновение достиг цели и нанес смертельный удар. Несчастный дракон заревел от боли. Его глаза сразу покрылись мутной пленкой. Яд чернобыльского чудовища действовал очень быстро.

На Эйфелевой башне все это увидели и тоже закричали от ужаса.

– Улетай, Войдраг! – закричал Женя. – Улетай!

И он попытался утащить дракона собственными силами.

Ариан тоже судорожно пытался увести дракона из под удара, потому что паук поднял голову с искрящимся жалом для нового удара, но ничего у него не выходило. Войдраг оставался на месте.

Паук ударил. Жало опустилось вниз. Огромное и страшное.

Войдраг собрал последние силы и выплюнул ему навстречу последний запас огня. А Женя буквально выдернул его из-под жала за долю секунды до того, как оно коснулось его вновь.

Из последних сил, тяжело махая крыльями, Войдраг полетел прочь. С трудом долетел до Эйфелевой башни и упал к ее подножью.

А жало паука вместо того, чтобы ударить в спину дракона и убить его, ударило прямо в центр воронки. С шипением вошло в нее и завязло. Воронка равнодушно приняла новую добычу и стала перемалывать ее и всасывать внутрь себя.

Чернобыльский паук дернулся, пытаясь освободить свое жало, но безуспешно. Оно погрузилось еще глубже. Затрещало и задымило. Потек густой черный яд. Он вмиг наполнил собой воронку чуть не на треть. Наполнил и стал впитываться в землю.

– Нельзя, – прошептал Женя, когда увидел это. – Нельзя! Когда яд дойдет до реактора, он взорвется. Что же делать?

Он посмотрел на Меч. Тот горел чуть не как солнце. Если бы Женя был обыкновенным мальчиком, он ослеп бы глядя на него. Меч поднял его в небо, нацелился на паука и замер.

Женя понял, что надо ждать.

А паук уже полностью погрузился в воронку. Она засасывала уже его тело. Нелепо задрались кривые паучьи ноги. Они трещали и ломались от усилий, которые прилагал паук, все еще пытавшийся вылезти. Но безуспешно. Туловище его полностью исчезло в воронке, и ноги сразу безжизненно обмякли и последовали вслед за ним.

С чернобыльским пауком было покончено.

Но Женя видел сквозь землю. Он видел, как течет черный паучий яд к ядерному реактору. Тот уже был белым и все вокруг него сгорало и испарялось от температуры в несколько тысяч градусов. И вот яд достиг этого жара, и раздался взрыв. Он начал расти, пока что только под землей. Но с каждым мгновением он стремился вырваться наружу.

Мальчик закрыл глаза и увидел ядерный гриб. Точно такой же, какой видел по телевизору или на картинках в учебниках истории. И он увидел, как этот гриб растет и сметает все на своем пути. Как вся земля превращается в один огромный сгусток взрыва и разлетается по вселенной мелкой радиоактивной пылью. А в ушах у него вместе с этим видением, раздался крик боли и предсмертный стон пяти миллиардов человек, а также зверей, птиц, деревьев и цветов, всего живого, что населяло Землю.

Меч дернулся в его руке и полетел к воронке, из которой должна была вырваться мировая гибель.

Женя понял, что на миг увидел то страшное будущее, которое уготовили миру Повелитель и Антессер. И это будущее он и Меч должны были предотвратить. И только они могут это сделать.

Мальчик и Меч повисли над центром воронки, которая вся покраснела от жара и стала в два раза глубже, и когда белый гриб показался на поверхности и начал расти, белое пламя Меча вырвалось ему навстречу.

Женя почувствовал, как тяжело стало удерживать в руке Меч. Невероятно тяжело. Могучая страшная сила пыталась вырвать его из рук и отбросить прочь. Нельзя было этого допустить. Женя сжал зубы и схватил рукоятку обеими руками. Ногами он уперся в небо и мысленно взмолился не подвести его, удержать. И небо стало тверже железа. Все силы свои Женя направил, чтобы преодолеть злую силу и загнать ее обратно под землю.

Несколько минут продолжалась эта тяжелая борьба. Все силы Зла рвались наружу, а мальчик и Меч сдерживали их, и не только сдерживали, но и загоняли их обратно. Пот и слезы ручьями текли по лицу Жени и капали на Меч. И словно придавали ему сил. Меч вдруг продвинулся вперед, а потом еще и еще. Все сильнее и увереннее. И Женя почувствовал, а потом и увидел, как под его лучом начал съеживаться и уменьшаться ядерный гриб. Он побледнел, померк и стремительно стал терять силу. Словно ему не хватало воздуха, и он задыхался. И вот он исчез насовсем. А мальчик оказался на земле. Меч вошел в нее по рукоятку. И теперь это была уже нормальная земля. С зеленой травой и цветами.

Женя вынул Меч, вытер с лица слезы, пот и грязь, счастливо улыбнулся, поцеловал его и прижал к груди:

– Мы победили, Меч!

Меч последний раз благодарно вздрогнул в его руке и замер. А воронка стала крутиться в обратном направлении, и из нее стало появляться, все что успело исчезнуть.

Время возвращалось на свои круги.