Текст книги "Шепчи мне, чудо-красота. О тебе и обо мне, обо всём на свете"

ПОД ПЛАКУЧЕЙ ИВОЙ

 
Под плакучей ивой, да на бережочке
Миловалась дева с миленьким дружочком
Обещала дева с другом быть навечно…
Как же обещания были быстротечны
 
 
Только друг уехал – появился кто-то
Теперь с ним милуется, нет у ней заботы
Теперь хочет дева с этим быть навечно
Как же обещания девы быстротечны…
 

ПРОЩАНИЕ

 
Прости, что ухожу уже так рано
Я не хотел, но видит Бог, пришлось
Прости, что оставляю тебе раны
Но тут без падшего уже не обошлось
 
 
Прости, что полюбил сильней, чем надо
Как надо, видит Бог, я сам не знал
Прости, что в свадебные не одел наряды
Но тут уже себя я сам загнал
 
 
Прости, что крылья оборвал твоей надежде
Я, видит Бог, мечтал с тобой взлететь
Когда мне указали, как невежде
Что ничего уже не буду я хотеть
 
 
Прости, что невозможно был хорошим
Я думал, всё осилю, видит Бог
Прости, что не осилил эту ношу
Прости, предательства осилить я не смог.
 

УХОДИ

 
Подожди, не уходи, подожди немного
Дай тебе мне рассказать кое-что в дорогу
Дай запомнить мне глаза, что светились лаской
Дай запомнить образ твой, что казался сказкой.
 
 
Подожди, не уходи, дай случиться чуду
Обещаю, умолять я тебя не буду
Обещаю, что скажу только на прощанье
Обещаю, попрошу лишь одно желанье.
 
 
Подожди, не уходи, задержись у двери
Ты не знаешь, как любил и во что я верил
Ты не знаешь, почему ты сейчас уходишь
Ты не знаешь, что с ума потихоньку сводишь…
 
 
Что ж, подумав, уходи, только без возврата
Больше нет моей любви, нет в ней ни карата
Горечь выела глаза, но я смог увидеть
Как при помощи любви можно ненавидеть
 
 
Уходи, не обернись, не тянись губами
Позабудь, что это было, всё, что было с нами
Уходи, но только помни, это – без возврата
Больше нет моей любви, нет в ней ни карата.
 

НАЙДУ ДРУГУЮ

 
Найду другую в толпе прохожих
Таких сторонних, таких похожих
Зря обещала быть лишь моею
От обещаний твоих не млею
 
 
Найду другую, и пронесётся
Миг прошлой жизни и не вернётся
Не быть нам вместе остаток жизни
Возьми шампанским разлуку сбрызни
 
 
Найду другую, пусть ненадолго
Совсем чужую в стогу иголку
Не буду счастлив с другой ночами
Хоть и умаслив её речами
 
 
Найду другую, пусть не похожа
Лицо другое, другая кожа
Найду другую, пусть будет больно
Застыло сердце в прыжке невольном.
 

ТВОИ ЗАБАВЫ

 
Подзастыли чувства, всё пришло в упадок
На твои забавы больше я не падок
Подзамёрзло время, кровь течёт потише
Что-то расхотелось флаг поднять повыше
 
 
Припотухли взгляды, равнодушья вата
Обложила тело, телу плоховато
Что же происходит в голове и сердце
Тебе не хватает огонька и перца?
 
 
Нет, я не любитель слишком острой пищи
Острых ощущений пусть другой поищет
Хочешь ты другому трапезой отдаться?
Я не собираюсь в очереди мяться
 
 
Если я не первый, крайним я не буду
Кто-то объедался, а я – мой посуду?
Всё, застыли чувства, кончился припадок
На твои забавы больше я не падок.
 

СЕГОДНЯ

 
Сегодня – это лучше, чем вчера
И уж получше завтрашнего чуда
Сегодня – это лучшая пора
И лучше, чем сегодня, уж не будет.
 
 
Дай Бог судьбе сегодняшний нам стол
И дай нам днесь сегодняшнего хлеба
Благословен Небесный твой престол
Благодарим сегодняшнее небо
 
 
Сегодня – это лучше чем вчера
Сегодня – это вечное мгновенье
Вчерашняя печаль уже стара
Сегодня ей не будет повторенья.
 

МОРЕПЛАВАТЕЛИ

 
Рваный парус рвался в небо
Морю клочьями грозя
Оверкиль! Корабль тонет —
Такова его стезя
 
 
Гром грохочет, мачты в щепки
Шторм свирепый не унять
Волны твёрдые, как камень
Рвут шпангоуты опять
 
 
Нет штурвала, руль сломался
И бушприт напополам
Бьёт трезубец Посейдона
Девять баллов! Мало вам?
 
 
Капитан кричит команде
Дудка боцмана хрипит
И никто уже на шканцах
Из матросов не стоит
 
 
Риф оскалился клыками
Жуткий треск, обломан киль
Нет надежды на спасенье —
В море шторм на много миль
 
 
Берег, скалы, рёв прибоя
И обломки на песке
Среди них – тела матросов
Море плещется в тоске
 
 
Неизвéдан путь окончен
Вот печальный их удел:
Раздвигали они смертью
Тех границ земной предел.
 

ДОН КИХОТ

 
Я старый Дон Кихот, я сумасшедший
Я победитель мельниц ветряных
Я со страниц Сервантеса сошедший
И покровитель всех умом больных
 
 
Мой Росинант хромает на все ноги
Но нет копья прямее моего
Мой Бог мне показал лишь две дороги
Одна к нему, другая от него
 
 
К Нему ведёт труднейшая дорога
Ведёт по кручам и пустыням, сквозь туман
Она трудна, но лишь она – для Бога
И я скачу по ней, не чувствуя стремян
 
 
Я Дон Кихот, в меня не верят люди
И даже Санчо Пансо изменил
Насущный хлеб ему важней на блюде
И на хозяйство долго он копил
 
 
Моя возлюбленная, донна Дульсинея
Мой свет, недостижимый идеал
Неясным символом в своём окне белея
Исчезла для меня. Я это знал…
 
 
В дорожной пыли, в холоде и зное
Голодный, битый, голый и босой
Я прозревал, что значит – без покоя
И что старуха делает с косой
 
 
Я старый Дон Кихот неугомонный
Я жизнь на справедливость променял
И не преграда возраст мой преклонный
Кроме волос, я ничего не потерял
 
 
В доспехах, со щитом, грозя усами
Нацелен на успех, хоть слеп как крот
Я избран вами, выбрали вы сами
Я талисман ваш, я ваш Дон Кихот!
 

ТРУДНО БЫТЬ ЧЕЛОВЕКОМ
Анонс к фильму Ю. Германа «Трудно быть Богом».

 
Мы рождены в страданиях и боли
Наш путь земной с рождения беда
Претерпеваем мы чумные доли
Вцепляемся в недолгие года
 
 
Кривится рот в немом беззубом крике
Сгибаем шею мы под тяжестью ярма
Сжигаются в в слезах горючих лики
Юдоль земная, в сущности, тюрьма
 
 
Жизнь не игра, тем более нет правил
Мы проиграли, даже не начав
Будь проклят тот, кто нас сюда отправил
Без сожаления законы все поправ
 
 
Нас не спросив, на чёрный свет толкнули
Ползите, мол, барахтайтесь в грязи
И вместо жизни дали смерть, нас обманули
Да просто чтоб дышать – в грязи ползи
 
 
И серых будней пелена не разорвётся
Не кончится, не сгинет, не уйдёт
И умираем мы всю жизнь на дне колодца
Мы просто в ожиданье. Жизнь – умрёт.
 
 
Мы все мертвы
Не все об этом знают
Мы все мертвы
И это навсегда
Мы все мертвы
С рождения мы таем
Роса как тает с утренней листвы…
 

МОЕМУ СИМВОЛУ

 
Шаг за шагом, по колено в грязи
Шаг за шагом, да на горле петля
Шаг за шагом, от высот до низин
Шаг за шагом, след за следом петлял
 
 
Сам себе я по мозолям ходил
Грабли сам себе под ноги кидал
Паразитов сам себе заводил
Да без этого, считай, и не жил
 
 
Шаг за шагом, да попал в колею
Шаг за шагом, да и врезался лбом
Так и вышло, что на месте стою
Будто в очередь встал за гробóм
 
 
Глина вязкая – моя скорлупа
Зарыдал бы, да рот ей забит
Изнутри я сам себя заклепал —
И заброшен, закопан, забыт
 
 
Вот и очередь моя подошла
Черти, скалясь, готовят мне гроб.
Ад не ад, а какой-то кишлак
Черепами там насыпан сугроб
 
 
Жарким маревом воздух дрожит
Крики жуткие режут слух
Через это всё дорога лежит…
И надежды свет внезапно потух
 
 
Девять здесь различных кругов
К сатане вдруг почему-то забрёл
Не хватило мне тут матерных слов
Вот и главный! Ухмыльнулся, козёл
 
 
«Здравствуй, чудик! – оскалясь, ревёт. —
Ты решил, что Вергилием стал?»
А я слышу вдруг: кто-то зовёт
Кто и раньше меня искал
 
 
Я рванул изо всех своих сил
Напрягая остатки души
Неизвестного бога просил:
«Не оставь меня в этой глуши!»
 
 
И рванула фонтаном наверх
И сияньем окутав, несла
С нежностью, пушистой как мех
Кошка-символ, от ада спасла
 
 
Руки в руки, глазами в глаза
Заплетаясь телами в косý
Вверх несла с улыбкой, в слезах
И кричала: «Тебя я спасу!»
 
 
Прокатилась времён череда
Бури, грозы, болотистый штиль
Стали пылью уже города
Но живёт до сих пор эта быль:
 
 
Пусть каким бы плохим ты ни был
Как бы долго ни рылся в грязи
Если сердцем ещё не остыл
Не отталкивай тех, кто вблизи
 
 
Кто захочет тебя полюбить
И тем самым от глины спасти
Крепко помни, не вздумай забыть
Выжги это себе на кости.
 
 
Жизнь не вечна, но вечны глаза
И сердца, что любовью живут
И неважно кто это сказал
Правда в том, что чувства не лгут.
 

РЕАЛЬНОМУ МАТРАСУ ПОСВЯЩАЕТСЯ

 
Я хотел бы поспать как лошадь
Стоя, с мордой в торбе с овсом
Не мешала бы даже телега
Беспрестанно скрипя колесом
 
 
Я хотел бы поспать как панда
Сидя, с мордою в чаще бамбука
Мне бы снилась моя медведиха
Наливающей чашку самбуки
 
 
Я хотел бы поспать как ленивец
Вниз лениво вися головой
Мне бы было бы всё по ýху,
И не мучал вопрос половой
 
 
Я хотел бы поспать кашалотом
В толще водной над бездной паря
Называл бы себя Моби Диком
Покорялись бы мне моря
 
 
Я хотел бы поспать альбатросом
Я б летел в облаках сквозь сон
Я бы грезил вкусной кефалью
Обвевал бы меня муссон
 
 
Я хотел бы поспать человеком
На нормальной кровати лежá
И во сне обнимал бы супругу
Её груди рукой сторожá
 
 
Но лишён я простых удовольствий
На ближайшую тройку лет
И поэтому сплю на шконке
Утром, вечером и в обед
 
 
И поэтому мои рёбра
Давят шконки железный каркас
Потому что слишком шикарен
Арестанту нормальный матрас
 
 
Вот поэтому я хотел бы
Просто ровно, спокойно уснуть
И не думать, как Джóрдано Бруно:
Пристрелите меня кто-нибудь.
 

ПО КОСОГОРУ ПЛЫЛИ КОНИ

 
По косогору плыли кони
В закате пламенном чернея
То ночи глубиной казались
То алым солнцем пламенея
 
 
И чётки линии по гривам
Неспешной рыси табуна
И ослепительно корона
Закатная на них видна
 
 
Плывут они над плавным морем
Колышут волны трав прибой
И кажется прекрасным принцем
В закате месяц молодой
 
 
Вот сумерек хмельной напиток
Накрыл табун полночным пледом
Порвался невод поднебесный
И сыпанули искры следом
 
 
И яркой вспышкой всё затмила
Горящая звезда вдали —
К ней тяготели звездочёты
О ней мечтали короли
 
 
Пронзила взором, ослепила
И скрылась в бесконечной мгле
Её наследник, тонкий месяц
В слепящей темноте белел…
 
 
По косогору плыли кони
Шептало тихо море трав
Качало ночь, утихомирив
Земли моей строптивый нрав.
 

ГОНКА

 
Опять на повороте обошли
Опять меня подводит педаль газа
Хоть жму я на неё изо всех сил
Она как будто мёртвая, зараза!
 
 
И снова на пит-стопе суета
И снова я без шлема, в раздраженьи
Опять мне эта трасса коротка
И в скорости я проиграл сраженье
 
 
Полгода тренировок – я готов!
Я всех порву на этом пьедестале!
По всем я показателям здоров
Но вновь не я. Опять меня – порвали
 
 
Табун коней железных заревел
И трек зашёлся в пламени победы
И стрелка на отсечке не предел
И скорости за триста – моё кредо
 
 
Вот руль прошёл последний поворот
Последняя прямая – фотофиниш!
Всегда второй… сейчас – наоборот
И кубок победителя обнимешь!
 

ПЛОВЕЦ-ЮНИОР

 
Как нож горячий разрезает масло
В среду вонзаюсь каменным копьём
Я чувствую себя в воде прекрасно
В воде родились и в воде живём
 
 
Плыву я по дорожке как торпеда
А метроном внутри всё: «Обойди!»
Меня интересует лишь победа
Хоть на секунды долю впереди!
 
 
Неутомимым механизмом руки рубят
То синь воды, то воздух над собой
Как в тёмной шахте трудовые будни
Шахтёр-стахановец, всегда передовой
 
 
Рывок-нырок-толчок – плыву обратно
Ускориться стараясь, как дельфин
Вода всё искажает – непонятно
Обходит ли меня соперник-финн
 
 
На старте я отбросил мысли, страхи
Мрак тренировок, тренера наказ
Руками чёткие я совершаю махи
В заплыве каждом, как последний раз
 
 
Рывок на финише, я линия прямая
Как в геометрии, прямее меня нет
Звонок победы! Воздух полыхает
Заплыв я выиграл, открывши счёт побед.
 

ГОРЯЧИЕ СКАЧКИ

 
Горячий седок на игривой кобыле
Уздечкой поводит слегка
Жёсткой рукою держит за гриву
Ногами сжимает бока
 
 
Дорожка, как ложе, во весь ипподром
Скачки в полном разгаре
И страстные крики хлещут, как гром
В горячем спортивном угаре
 
 
Гулкий хлопóк отбивает ритм
Ударов копыт по лóжу
Дружное «а-а-а!..» звучит словно гимн
И дрожью скользит по коже
 
 
Выпусти пар на упругий круп!
Ладонью – по влажному телу
И если жокей не остывший труп
То жарко кобылке в деле
 
 
И распластавшись в слиянии с ней
В галопе, в раскачку, в такт
Финишным криком жокей повелел
Победы фиксировать факт
 
 
Есть финиш! И ноги устало дрожат
Он замер на выдохе, в скáчке
И руки жокея победно лежат
На гриве, дрожа в горячке.
 

ПОЖЕЛАНИЕ

 
Оставшись ветром на вершине
Мы все куда-нибудь уйдём
Когда нам станет так паршиво
Что мы с собою заберём?
 
 
Чем мы держались в этом мире
Всё, что держало на плаву
Став лишь помехою в эфире
Корнями вросшими в траву
 
 
Но улетев в ночное небо
Как от костра мигнувшей искрой
Засохшими, как корка хлеба
Забудем всё из жизни быстрой
 
 
Насыпав над мечтой курган
Мираж рассеется, как прах
Он, как ужасный Тамерлан
Теперь вселяет только страх
 
 
Фемида, ставшая Горгоной
Как Минотавром стал Тезей
Мы станем тенью пантеона
Собой заполнив Колизей
 
 
И гладиатором пронзённым
В крови упавшим на песке
Себя я вижу утомлённым
В печали, страхе и тоске
 
 
И хрип измученного духа
Рассудка рвёт гнилую ткань…
Мы станем лишь горящим пухом
А ты… хоть кем-нибудь уж стань!
 

МЫ ВСЕ КОГДА-НИБУДЬ ВЕРНЁМСЯ

 
Мы все когда-нибудь вернёмся
К семье, к друзьям, в родной предел
И ни за что не обернёмся
Кто там чего бы ни хотел
 
 
Короткой жизненной дорогой
Совсем не хочется идти
Но изначально, на пороге
Бывает, мимо не пройти
 
 
Соблазна полные корзины
Пустого блеска мишура
Рисует яркие картины
Безумной юности пора
 
 
И лишь когда поймёшь ошибку
Как в шахматах, увидишь мат
Тогда лишь переставишь фишку
И просчитаешь ход назад
 
 
И обернувшись, тянешь руку
К семье, к друзьям, в родной предел
Осознаёшь сквозь тьму и муку
Что ты не этого хотел
 
 
И рвёшь тенёта на пределе
А в горле ком, в груди тоска…
Мы все не этого хотели…
Свистели годы у виска…
 
 
Мы все когда-нибудь вернёмся
Забудем прошлый тёмный сон
И никогда не обернёмся
Пусть сгинет, растворится он.
 

ЛЮБОВЬ К ГОРГОНЕ

 
Спичка догорает, пламя гаснет
В сердце только пепел и зола
Тьма уже не кажется опасной
В мире больше нет добра и зла
 
 
В пальцах больше нет тепла и крови
На глазах тугая пелена
Новый день откажется быть новым
Замерли и солнце, и луна
 
 
В небе отражаются не звёзды
С неба смотрит бездна темноты
Там одни созвездья – гнева гроздья
И всему причина – только ты
 
 
Вакуум оставив безвоздушный
Забрала умение дышать
Пóходя, бездумно и бездушно
Я лишён возможности решать
 
 
Будущее мёртво. В прошлом пусто
Ноль по Цельсию. По Фаренгейту ноль
Счётчик Гейгера зашкалило на чувствах
Радиоактивной стала боль
 
 
Я отбросил щит перед Горгоной
И с надеждой глянул ей в глаза…
Змеи – как прекрасная корона
Камень – как последняя слеза…
 

ФИНИТА ЛЯ

 
Когда закончится тетрадь
Моих последних снов-стихов
Тогда пойму: пора мне спать
Под камнем из последних слов
 
 
Когда закончится дыханье
Из моих лёгких, моих губ
Тогда забуду про признанье
К которому бывал я груб
 
 
Когда останется лишь холод
Моих застывших мышц лица
То это будет лёгкий повод
Налиться тяжестью свинца
 
 
Когда… когда… когда… когда…
Когда произойдёт всё это
Быть может, лишь тогда беда
Тебе докажет – песня спета
 
 
Слова закончатся не вдруг
Не сразу яд тебя коснётся
Но ты пройдёшь последний круг
И наша нить судьбы порвётся
 
 
И чашу горечи утраты
Ты залпом изопьёшь до дна
И ясность правоты проклятой
Тогда получишь ты сполна
 
 
Но… кончилась тетрадь, дыханье
Лицо застыло как свинец
Стал равнодушен я к рыданьям
Финита ля… и всё, конец…
 

ВОПРОСЫ БЕЗ ОТВЕТОВ

 
Я вырос из Советского Союза
Где пятилетки, съезды, Первомай
Где были оттепель, большая кукуруза
Где брови Брежнева и Горбачёва лай
 
 
Забыл уже про очередь за водкой
За хлебом, молоком и колбасой
Как мёрз зимою я за хвост селёдки
За тýфлями на свадьбу шёл босой
 
 
Где эти пятилетки за три года?
Где проигравший и проигранный Афган?
Где «коммунизм за горизонтом» для народа?..
Как излечить страну от этих ран?
 
 
В семнадцатом ЧК царя убила
А в девяностых – танком в Белый дом
Людская память это не забыла
Вопрос извечный: что будет потом?
 
 
Всё силимся с колен страной подняться
Хотя, казалось бы, всё есть – и нефть, и газ
Но эти миллиарды только снятся
Обходят эти миллиарды нас
 
 
В хороших новостях весь телевизор
Плохие – сами видим за окном
Боярышником лечится провизор
А чем лечиться будем мы потом?
 
 
Нормальной жизни нам рецепт не нужен
Мы заблудились. Где наш Моисей?
И в неизвестность, в темноту и в стужу
Бредём сквозь время мы Россией всей.
 

КАЗЕМАТЫ

 
Казематы, казематы
По-народному тюрьма
Для кого-то казематы
А кому-то – мать родна
 
 
Казематы, казематы
Горе мыкает народ
Горемыки-бедолаги
Там живут из года в год
 
 
При царе Горохе – яма
При Петре – уж каземат
Где ожил в сыром подвале
Звучный, сочный русский мат
 
 
Казематы, казематы
Николаевский острог
Зря к большевикам-бомбистам
Царь последний был не строг
 
 
Соловки да Чёрный Лебедь
Беломорканал, Севлаг…
Много в лагерях народу
Полегло. Идейный враг!
 
 
Казематы, казематы
Зоны, лагеря, тюрьма…
В этом – русская идея
Что тюрьма нам мать родна?
 
 
Все мы, значит, декабристы?
Жёны, мы вас в ссылке ждем?
Отвечает ветер свистом
По этапу все бредём
 
 
Казематы, казематы
Эх, российская душа!
Мы родились в казематах —
Голы, босы, без гроша…
 

ЛЮДИ-ПСЫ

 
Люди – псы, а псы – как люди
Горечь с молоком впитав
Пёс подобных есть не будет
Люди – будут, как удав
 
 
Жизнь других глотают жадно
Не насытятся никак
У таких фасад – парадный
Задний двор – чумной барак
 
 
Каин сам печать поставил
Как клеймо, на этих псов
Псов-людей рычать заставил
На сансары колесо
 
 
Этот смысл жизни псиной —
Всех хватать, кусать и рвать
Может только пересилить
Плеть и окрик: «Охранять!»
 
 
Лишь тогда, хвостом виляя
Спрятав за губой клыки
Люди-псы нас охраняют
За Иудины пайки
 
 
Охранять людей – что краше
Может быть для них самих
Для людей сей выбор страшен
Но не псам. Тюрьма – для них.
 
 
И рычат они от страха
За решёткой, за стеной
Жмут хвосты, боятся краха
Всей системы вороной
 
 
И поэтому – браслеты
Автоматы и клыки
Нелегко им в жизни этой
Грызть Иудины пайки.
 

НА ГРАНИ / НА ИГЛЕ

 
В окно гляжу на свой мирок
Иглу всажу… пришёл мой срок
Пришёл мой срок… иглу всажу
Гляжу… а я уже лежу
Тихонько в морге, кафель бел
Под простынёй, а сам как мел
И сам как мел, не шевелюсь
Боюсь упасть – ещё убьюсь
Ещё убьюсь я пару раз
Студенты входят. Вот те раз!
Я вправду в морге! Кто-то хлоп —
Без памяти, холодный лоб
Студентки стон – «Хочу домой!»
Профессор сердце хвать рукой
Я руки в ноги – побежал,
На пальце бирка, в зубах оскал
Два коридора, родильный зал
А там рожают. Я задрожал
Раздвинув ноги, одна легла
Меня увидев, всё, родила!
 
 
Бегу всё дальше от морга я
Лишь бы узнала моя семья
Что я не умер, что я живой…
На пальце с биркой влетел домой
А там маманя и чёрный цвет
Отец угрюмый. Да нет же, нет!
Да вот же я, ещё живой!
Но видно поздно влетел домой
В погосте мрачном могильный крест
А за оградой так много мест
Где с передозом в рядок легли
Кто соскочил бы, да не смогли
Так что же это – пришёл мой срок?
Но я ж усвоил уже урок…
 
 
Лежу в палате, в окно гляжу
Не надо игл, я вам скажу…
 

СОЗИДАНИЕ

 
«Всё в его власти…» В наших силах
Создать вокруг себя тот мир
Который принесёт нам счастье
Который будет нам так мил
 
 
Мы одинаковы по сути
Вся разница лишь только в том
Что одному милей пустыня
В которой он построил дом
 
 
Прохладен будет сад тенистый
Дорожки, парк, бассейн, фонтан
Балконы, статуи, картины
И старый дедовский платан
 
 
Прекрасным будет то поместье
Та крепость, замок, то шалé
И в тех пределах быть известным
Как кто-то свыше повелел
 
 
Он царь и бог, но – в тех пределах
Лишь шаг наружу – там песок
Самум барханы насыпает
И осознанье бьёт в висок:
 
 
Пустыня, голая саванна
Земная пустошь и покой…
Там кто-то, может быть, и счастлив —
Он сам придумал мир такой
 
 
Быть неприступно одиноким
И призраков величья рать
Заставят быть его жестоким
К себе душевность не пускать
 
 
Другой же, и живя в лачуге
Снаружи будет сад растить
И будет в том его заслуга
Что он научит мир любить
 
 
И будет красочным тот мир
Прекраснее, чем мир дворца
Забудут люди про пустырь
Не будет грустного лица
 
 
И все движения души
Познают мира бесконечность
Мы – люди. Мы живём делами
В делах души живём мы вечно
 
 
А одинокие дворцы
Песком заносит неустанно
Уйдут из жизни их творцы
О них забудут, что не странно
 
 
А щедрые теплом своей души
Веленьем сердца к свету поведут
Отдав души последние гроши
Получат сонм признаний и дадут
 
 
Всем радость понимания того
Что изначально нам дана отрада
Что дан нам Путь, с которого сошли
И на который нам вернуться очень надо
 
 
Проходит всё. И наша жизнь пройдёт
И сгинет суета дней быстротечных
Но щедрость душ ведёт своих потомков
По следу наших поколений бесконечных.
 

ТОГДА Я, МОЖЕТ БЫТЬ, ПРИТОРМОЖУ

 
Я не Высоцкий и даже не Есенин
Я не Шекспир и даже не Бальмóнт
Мне с неких пор так нравятся тюлени
Но, как и раньше, мне не нравится ремонт
 
 
Я прям как шпала, лишь нету креазота
Как Македонский я к вопросу подхожу
Колено у интриги – премерзкая блевота
Я лучше прямо в лоб херни нагорожу
 
 
Любовью к женщинам я с детства заболевший
Так много лихорадок перенёс
Я каждый раз немного охреневший
Как меня чёрт с собою не унёс!
 
 
Прививки от людей не существует
Тем более от женщин. И вопрос:
Когда меня любимая целует
Я где-то в чём-то кажется подрос?
 
 
Любил я разных, маленьких, высоких
Любил самозабвенно, от души
Пусть отношений не всегда имел глубоких
Но влазил глубоко, дай, не греши!
 
 
Хотел притормозить своё либидо
Но сразу передумал, погожу
Вот скажешь: «За тебя я замуж выйду»
Тогда я, может быть, приторможу.
 

ЖДУ. ПИШИ

 
Я циничен до предела, иногда бываю груб
Но она сама хотела до моих коснуться губ
Я не в списках ловеласов, не какой-то дон жуан
Но у Сони на баркасе я не блею как баран
 
 
Искренне люблю я женщин, на пятнадцатом году
Женщиной я был окрещен, две секунды – я в аду!
Но в отличие от Евы она в рай меня вела
И, как ангел мой, дарила две ноги, как два крыла
 
 
С той поры прошло немало бурных и постельных лет
Оставалось всё за малым – настоящий дать обет
Нет, не тот, что трали-вали, завтра в койку – и пока
Только тот, что с чистым чувством будет крепок на века
 
 
Вот сижу, читаю книги, жду от солнышка письма
Глядя в книгу, вижу фигу, раздражает что весьма
Напиши скорее, солнце, не могла же ты забыть
Именно в твоё оконце дал обет тебя любить
 
 
Всё, я жду. Пиши скорее. Никуда я не ушёл
Как-то некуда идти мне: я тебя уже нашёл
Я тебя люблю, родная, очень-очень много раз
Жду. Пиши. Надеюсь, помнишь: не приемлю я отказ.