Текст книги "Мы просто снимся бешеной собаке 3"

15

«Здравствуй, Тень. Когда ты бросишь пить? Задолбала уже меня… Вот это жесть, Тупак женился! Да пошел он… Снова я с похмелья загибаюсь ни свет ни заря. А на свадьбу не попала… Хрен ли тут поделать? Не моя смена…

Вы вчера уничтожили все бухло в радиусе мили… И что с того? Тебе плевать… Болею я. Классное утро… Почему я так не пью? Потому что, сука, пора взрослеть… В голове топтались бандерлоги. Во рту, наверное, был у них сортир… В жопу все… Я глянула в зеркало – о мой бог! Ты написала маркером на щеках: «В ЖОПУ» – «ВСЕ»…»

«Привет, Тень… Ты подумала: „Что за дура? Здоровается второй раз!“ Но это не так… Я не Смерть. Я Май… Так уж вышло… Я теперь в вашей голове. Смерть тоже здесь. Она пошла искать водяру, встретила деда, он был фантом. И залез в нее. Пошуровал в голове, обломался и вышел… Смерть сошла с ума, вернулась в цех и убила всю бухую, спящую свадьбу… СУКА…»

«Ой, блин… Я сейчас заплачу. Бедная паразитирующая… Я даже не знаю, как тебя назвать?… Сгусток молекул… Хрен ли ты ворчишь? Я не виновата, что он в меня упал. И теперь я хочу вас всех убить… Жизнь – говно… Пора умирать.»

«Дура ты, Смерть… Покая я у вас в голове, ты у меня в контроле, милая… Еще с мужиками трахаться будешь и стонать от счастья,…»

«Только не это… Не-е-ет… Тень… У нас же любовь… И эта шлюха будет с мужиками… В нашем теле?… Лучше убей меня нахрен, тварь.»

«Если бы не Коля Крылов, ты и меня бы грохнула, падла… Правильно старики учили: если спишь – фантом на стреме! Скажи спасибо, что он тебя не убил… Просто он запал на тебя, дурында… Прикинь, Тень… Он ее рессорой от трактора жахнул аккуратно, она отрубилась, Коля привязал ее к столбу и побежал в сортир. Даже меня не разбудил! Сильно, видать, накрыло… Пока он там заседал, злобная тварь очнулась перегрызла веревки, схватила бластер и давай в меня шмалять, истошно вопя при этом: „Эщкере!“ Тут-то я и проснулась… Патронов не было у нее в стволе… Открываю глаза и вижу – Смерть направила бластер в мою башку, вращает глазами, ржет и клацает курком! Потом догадалась, давай обойму вставлять. Ничего не оставалось, как внедряться в Смерть. Не потому, что я такая добрая – просто Колян мою пушку забрал в сортир! Так бы я тебя завалила, падла… Она уже зарядила ствол и направила на меня… Хрен ли было ловить? Я метнулась в нее…»

«Да кто тебя просил? Сдохла бы – на свете место освободилось! Я бы уже столько народу грохнула. Потом пошла бы в другую деревню – убивать!»

«Пока я к новым мозгам подключалась, Колян слетел с поводка! Прибежал из сортира, штаны сползают, в руках моя волына. И херачит плазмой в меня. Но штаны мешают прицелиться, сползают, ему неудобно. Это меня спасло.»

«Свою шестерку убила! Конченая стерва… Ты могла бы просто меня сфантомить. И Коля бы остался жить… Тупорылая… Купи мозги…»

«У тебя все так просто, блин… Я двух фантомов не удержу. Если ты с катушек слетела – тебя только полное внедрение остановит. Из-за тебя я старое тело потеряла, такое классное! Девчонка была огонь. Представь, Тень… Колян меня поливает плазмой, а мое бывшее тело схватило рессору и гоняет меня по цеху. Тупак прилетел на шум и чуть не гребанулся. Не знал, кого спасать. Думал, у нас уже белка открылась от водяры… Как я их завалила? Не помню… У меня такое утро гребаное первый раз в жизни, отвечаю, сука, хоть на что…»

«Так забей на все! Пошли убивать! Умоемся кровью невинных жертв…»

«Вот такая вот жопа, Тень… Смерть убила всех в ремонтном цехе. Там люди бухие спали друг на друге. Наверное, вся деревня была. Тупак смотрел на гору трупов, на реки крови, на то, как я убиваю Коляна и бывшую Май… Он спросил: „А где Аленка?“ И заплакал… Я уже знала ответ… Смерть ее завалила. Аленушка пошла на речку, искупаться с утра. Смерть ее там ждала. Она искромсала подругу рэппера в лоскуты. Ножом из ребра корнезуба… Потом сучка вернулась в цех. Вспомнила, что нас забыла убить… Мы с Горном отдельно спали в каптерке, и Коля нас охранял. У нас была тоже брачная ночь. Хрен знает, какая по счету. Горн пошел на улицу покурить и пропал… Куда ты его дела, Смерть? Я не могу врубиться, где труп?»

«Я ничего не помню… Ты же в моих воспоминаниях шуруешь. Вот и пробей.»

«У тебя там каша… Обрывки образов… То ты на берегу Аленку полосуешь. То зомбо-кот пытается тебя раздеть. А ты решаешь: „Послать – не послать?“.»

«Нихера себе… Что не так?»

«Ты больная? Конечно послать…»

«Это Тень была, а не я… Так что пасть офни.»

«О магистре Горне ничего… А хотя… Ах ты, тварь, ты с ним сосалась!»

«Это он! Налетел как горный орел… Ты тогда еще с ним не была…»

«Да мне плевать… Овца… И ты еще мне втирала, что я овца?»

«Да, конечно… Я во всем виновата… Проснулась с больной головой, хоть вообще нихрена не пила, отправилась искать водяру, подцепила фантома… Просто не надо бухать как кони! Я бы тогда не гребанулась…»

«Тупак голосил по убитой любви и грозился расхерачить Смерть из всех орудий! Я его с трудом отговорила… Сказала, что я не при делах… Я Май… Какого хера я должна страдать? Он выпил бутылку виски, покурил и решил, что в этом есть какой-то смысл… Так я отмазала Смерть. Он бы грохнул нас и был бы прав… Пока развивались разборки, медленно пришло осознание того, что фантом вернется… И не один… Скоро тут будет жарко. Небо потемнеет от вертолетов. Земля обагрится новой кровью. Нас убьют, конфискуют мыслекапсулы и отправятся в другие миры… Одно хорошо – дориане в Смерть не влезут… Потому что в нее уже влезла я.

Челнок, на котором мы прилетели, исчез. Я не знаю, кто на нем ночью гонял и куда… Это могли быть все кому не лень. Может, его утопили в реке, или забыли в лесу? С бадуна никто не помнил нихрена… Маяк челнока не отвечал. Пришлось вызывать другой гиперлет с «Осколка Неба». Но хуже всего было то, что Горн пропал… Его инфрафон молчал… Мы обыскали деревню, там остались лишь старики и дети, все остальные сдохли на свадьбе, Смерть порезала их на куски. Там такая кровища была в цеху. Мясная каша. Просто труп на трупе. Магистра Горна не было… Появился из Ниоткуда, трахнул меня, как бог, и исчез в Никуда… Как теперь жить?…

Медлить было нельзя… Дориане по-любому были уже в пути… Так что мы свалили очень быстро, я только успела собрать со столов бухло! Хавчик мы брать не стали. Все заливала кровь. Мы там ходили и хлюпали как по лужам… Двести трупов… Смерть отожгла… А бутылки можно отмыть. Главное – внутрь не попало! Мы не гордые… Я закинула три ящика кровавой водяры в трюм Тупака, и мы рванули в небо. Даже не похоронили бедную Аленку… Времени на это не осталось… Тупак Шакур обливался слезами, летел на буксире за челноком, и небо наполнял его грустный рэп: «Извини, что мало ласки. Не обвешал цацками. Вот она какая – любовь пацанская!».»

«Внутри Тупака мы нашли бухого в стельку зомбо-кота. Он всю ночь блевал у рэппера в сортире и, наверное, был свидетелем прекрасного акта любви Аленки и Тупака. Прочувствовал, так сказать… Изнутри… Всю эту жопу мира.»

«Бессердечная сука… Как ты можешь так говорить?»

«Я бы вообще вас всех завалила. Но сначала пытала бы очень долго… Медленная мучительная смерть – для вас, ублюдков, самое оно…»

«Вот такие дела, Тень. В мир БОГов мы пока не летим. Мне пришло сообщение из Питера. Президент остался жив, саркофаг его защитил от огня. Он по-прежнему в коме. Его собираются грохнуть… Дориане решили, что риск слишком велик… Лучше выбрать нового лидера России – нормального фантома-мужика… Черт… Его могут убить в любой момент… А я одна… У меня депрессуха долбит через край. Мой парень пропал! Мистер Горн…

Тупак пока не летает… Только Патрик зомбо-кот со мной. Он сказал, что поможет украсть президента. Жаль, сегодня мы не успеем. Кот бухой в говно. И не трезвеет… Все ему нипочем… Рвется в бой… Делать нечего, Тень, придется тебе президента выручать. Меня завтра не будет в теле… Я к Смерти присосалась… А вас тут две… Такое уже бывало – в расщепленном сознании нельзя находиться с двух сторон! Когда Смерть уйдет – я тоже уйду на выходной. Но иммунитет к внедрению останется. Никто в тебя не влезет… Завтра утром в условленном месте будет ждать связной от темных, зовут его Петя, он принесет инструкции из центра. Президент не должен сдохнуть. Так что, Тень, помогай… Привет от любимой… Твои Смерть и Май…»

16

Я открываю глаза и вижу, как солнечные лучи, пробиваясь сквозь шторы, ласкают ее лицо… Мариэль… Первая мысль в моем сознании… О ней… Маленькая блондинка лежит рядом со мной. Легкое дыхание ангела ласкает мое плечо… Ее глаза закрыты. Ее голова опустилась на простыню. Она не любит подушки. Спит всегда без них… Такая странная милая хрень…

Пальцы пробегают по тонкой коже. Марина вздрогнула от касания и повернулась на спину. Легкая невесомая птичка прикорнула рядом со мной. Волнистые светлые волосы обрамляют ее лицо. Даже во сне она прекрасна… Хотя… Почему во сне?… Ангелы ведь не спят… Чертовка угорает надо мной. Еще и мысли читает… Ее прекрасные губы расплываются в улыбке. Телепатка херова… «Заткнись и трахни меня!»… И это все без звука… Из мозга в мозг…

Я распахиваю одеяло… О боже… Там… Ничего… Только ее непостижимое тело… Невозможно представить женщину с такой красотой. С такими губами, такими нежными завитками волос, почти прозрачной янтарной кожей. Нет таких гуманоидов во Вселенной. И слава богу, что нет… Иначе мне пришлось бы их всех убить… Ее красота… Только одна… Моя… Навсегда…

Я нависаю над ней, опираюсь на руки, орел, готовый к бою и вдруг… Глаза распахнулись… Ее сверкающий взор ворвался в меня, достал до самого дна… И было все… Мы занимались любовью все это утро… Или день… Или ночь? Или жизнь… Или смерть? «Я больше не могу… Я не устала, не надейся. Просто мозг уже взрывается… От тебя… Слишком много тебя… Во мне…»

А потом мы сидели в кровати. Курили «честер». Ели пряники… С нашего «Камаза». Который опрокинулся в нашу жизнь… Я пил чай… Она, как обычно, кофе… «Я без кофе не могу!»… Ну пей…

Хорошо, когда у тебя есть девушка! Блондинка… Ноги от ушей… Маленькая… Сексуальная… И только твоя… «Я своя!» Да пофиг… Пускай она думает, что своя, а будет моя. «Я все слышу!».. Блин… Телепатка… Хмм…

– Ирениэль в нашем мире мысли не читала. Говорила, тут поле стремное

– Она с собора навернулась башкой о паперть божью. Так что у нее скилы работали через раз… Но зато летать научилась. Я ее хрен догоняла на крыле.

– И трахалась только пальцами в висок. Ну ты, конечно, круче нее…

– Да хрен ли я круче? Она тебе Благодать подарила – это ни с чем не сравнить. Если заслужишь мою Благодать – узнаешь, что такое настоящий ангельский секс… Но только один раз.

Я встаю, отряхиваю крошки с одеяла. Ясно, что не мои… Марина – такая неряха… Это пипец… И главное – ангел! Я обалдел, когда она босиком сходила на балкон подымить, вернулась и прыгнула на кровать. Прямо с пола шагнула. С тротуара на тротуар… Ага… Она прочитала мои мысли и больше так не делала. Я даже не обломался – просто охренел от такой обнаглевшей энтропии. Я руки мою после каждой ручки дверной, после вообще всего… А она… Это был долбаный праздник хаоса – Марина жгла…

Я все больше влюблялся в эту маленькую гибридную блондинку. И она, наверное, тоже… Хотелось так думать… Я же Эрм! Круче меня только… Кто?… Да шучу я, шучу… Нормальный пацан из Питера. Видел сны о параллельном мире, и вдруг в него попал. Вроде простой… И тут же – оба-на! Я трахаю Мариэль… Последнего ангела во всех мирах… Расту я, сука, расту…

Марина обняла меня за шею и прильнула к губам. Мы целовались как во сне. Мы словно жили во сне… В этом поцелуе… Вдруг… Что-то пошло не так… Все вокруг утонуло в зеленой дымке. Изумрудные шаровые молнии наполнили воздух. Очертания спальни расплывались. Ночное небо ворвалось в мои мысли и заполнило все… Звезды… Миллионы звезд… Надо мной… Со всех сторон… Я опустился на прозрачную плоскость. Дмитрий Вечер протянул мне черную эбеновую трубку, источающую дым и райский аромат. Я затянулся и улетел. Зеленые бабочки танцевали в голове. Вечер обнял свою прекрасную совершеннолетнюю скво и начал новый рассказ:

– Моя мама очень хорошо рисовала. Обычной шариковой ручкой на тетрадных листах, так бесподобно, что когда я увидел много лет спустя ее рисунки, я чуть не сдох от зависти. Это была настоящая круть… Мама забросила на свой талант, как и отец музыку. И стала бухгалтером на заводе, где работал мой батя. После того, как они поженились. И после того, как из чрева матери выползло дьявольское отродье… Моя сестра… Сочинявшая такие потрясающие истории, которых я даже не помню. Осталось только ощущение странного трепета от ее рассказов… Мурашки по коже… От негромких волшебных слов… Моей гениальной до безумия старшей сестры.

Родители были настоящие творческие люди! Но они закопали свои таланты. А сестра не смогла… А может, не захотела? Она была подростком… И в один из несчастливых дней у нее в голове что-то щелкнуло… Или что-то надломилось? Один хрен – мозги сгорели. Она сошла с ума и больше никогда уже не стала прежней… Горячо любимой. И божественной… Сестрой.

Отбери у ребенка любимую игрушку – он возненавидит тебя до глубины души. Заставь человека отказаться от себя самого – он станет самым несчастным комочком боли на земле. Оторви бабочке крылья и посмотри, сколько она проживет… Кем она будет последние минуты жизни? Унылым говном… Червяком… Тараканом… Но не бабочкой… Хотя, конечно, нет… Никогда не делай так… Лучше отрежь собственные яйца – будет тот же эффект… Моей сестре оторвали крылья, и она превратила мою жизнь в настоящий ад… Я ушел в телевизор и книги. И там жил среди героев… Плохих и хороших… Грустных и смешных… Пускай ненастоящих для этого мира. Но они не унижали меня, не ломали дверной замок, не оскорбляли последними словами, не душили малолетнего в коридоре, не орали под дверью ночью, не давая спать. Не кидались посудой и стульями. Не выгоняли из дома.

Иногда я думаю о том, что может быть… Она пытались меня спасти?… От мира… Не дать ему завладеть мной… Так же, как он сделал это… С ней… Старшая сестра… Она сделала невыносимой всю мою жизнь, чтобы спасти мою душу… Она меня вытолкнула на поверхность из говна и сказала: «Лети!»… И пошла на дно… Почему нет?… Я начал жить внутренним миром… Играл на гитаре, слушал музыку. Читал много книг… А во сне… Я сочинял такие истории! И сам их проживал… Не помню, о чем… Все забывалось наяву. Но это было что-то фантастичное… И это… БЫЛО… Я просыпался столько раз со слезами счастья на глазах! И не мог вспомнить свои сны… Да плевать! Они ведь все-таки БЫЛИ… И не хотелось просыпаться… Никогда… Я даже думал о том, что жизнь во сне – она настоящая, а реальная – всего лишь страшный сон! Пускай она дрочит меня. Пускай выносит мозг… Я все равно проснусь. Расправлю золотые крылья! Взмою в небо как прекрасный ангел. Чтобы снова мчаться среди звезд… И найти волшебный мир ДОБРА…

Звезды сверкают на черном небе. Слева и справа. Надо мной. И даже внизу… Хрупкая девушка в объятиях седого бога. И я вместе с ними… В одной постели… Хель целует Вечера и расстегивает мне штаны… Вот это жесть… В глубине души я не хочу… Сопротивляюсь… Словно я женат… Или типа того… Какого хрена? Я свободен как вольный ветер… Вперед… Доктор… Фримен…

17

Только я хотела заняться сексом со своим бойфрендом Эрмом, как он упал на кровать без чувств… Он словно спал, почти не дышал… Короче, он грохнулся в кому… Я побежала к Сакуре и Голому, они как раз устроили перекур… Понятно, после чего… Узнав, что случилось, Сакура вздохнула:

– Ничего не сделать, Мариэль. Это же Эрм… Он периодически падает в кому. Потом выходит и не помнит нихрена. Только звездное небо… Зеленый круг… Всякую муть… Вот такой у тебя мужик. С приколами…

– Да ладно, мне пофиг. Раз ты говоришь, что он очнется.

– Только ты следи за ним. Он может и пару дней пролежать. Такое бывало… Зато он трахается как бог… Ну конечно, мой Голый круче.

Она повернулась ко мне и одними губами сказала: «На самом деле – нет!»… Чтобы Голый не заметил… Но ему было пофиг. Я его мысли поймала. Он только и думал о том, как снова засадить своей подружке Сакуре…

Раздался тихий отдаленный гул… Он был не такой, чтобы сразу обломаться. Но Сакуре и его хватило. Она подорвалась с постели в чем мать родила и оделась за пару секунд… Отвечаю… Только сиськи мелькнули и утонули в комбинезоне из белой кожи. Пара секунд – и руки ее превратились в мего-пушки! Голый был не такой реактивный. Первым делом он отпил водяры из пузыря… Потом закурил… И заорал, чтобы я убиралась ко всем чертям, у него штаны хрен знает где. Я отвернулась с достоинством последнего ангела-гибрида и сказала, что и так сойдет. Голый бегал по спальне, искал штаны, а гул все нарастал. Сакура метнулась к окну и сказала, что нам звездец. На родную помойку прилетел зурианский флот.

Я вернулась в свою берлогу, подхватила Эрма и оттащила в спальню к влюбленным голубкам. Мой мужчина все еще был в отрубе. А Голый наконец-то нашел штаны. Больше ему ничего не нужно было от жизни. Штаны и ствол – джентльменский набор пацана.

Зуриане не стали долго разгоняться… И сразу открыли огонь по дворцу. Похрен даже на то, что там могли быть свои… Небесно-голубые братья.

Лазерные лучи метались по стенам дворца, вырывая целые куски, балконы рушились, горели апартаменты на всех этажах, черный удушливый дым повалил в расплавленное лазером стекло-титановое окно.

Сакуре все было нипочем. Она хлесталась с любой толпой… Ее так учили… Галактический рейнджер… МАШИНА ДЛЯ УБИЙСТВА ВСЕХ… Брюнетка в белой коже материлась на всех известных языках и долбила из мего-пушек с обеих рук прямо в разсхераченное зурианами окно. Один корабль взорвался вспышкой и упал на каменный двор, за ним второй… Сакура мочила зуриан. Голый в незастегнутых штанах стоял рядом с ней и поливал из плазмомета.

Я посмотрела на Эрма… Он неожиданно вздрогнул, улыбнулся не открывая глаз, как мартовский кот, и сказал:

– Вперед… Доктор… Фримен…

Эрм замолчал, оставив меня в состоянии шока… Что за странная хрень? Он снова был в гребаной коме… Он словно стебался надо мной.

У меня почти поехала крыша. Настал и мой черед поджарить немного жоп. Я выскочила на балкон навстречу зурианским кораблям и закричала:

– СДОХНИТЕ, ЧЕРТИ! КАЙФОЛОМЫ…

Белые крылья раскрылись у меня за спиной. Я взвилась над балконом, моя энергия потекла из пальцев, хлынула в космос, забирая оттуда всю херню… Метеоритный дождь обрушился на корабли… Над зурианским флотом разверзся огненный ад.

Раскаленные глыбы падали с неба, врубались в зурианские корабли. Они теряли управление, их кидало в разные стороны, пилоты пытались удержать свои посудины в воздухе, в отсеках разгорался пожар, взрывались баки, беспощадное пламя вырывалось наружу, растекаясь по общивке кораблей. Из разбитых иллюминаторов прыгали горящие небесно-голубые парни, вопили от боли, сука, ведь они так хотели жить, но они разбивались об землю. Голубая кровь хлестала из трупов, пенилась в лужах, заливая площадь перед домом Садизм. Охваченные пламенем камни, огромные и не очень, мелкие, величиной с кулак, и покрупнее, размером с кабана, падали с неба адским дождем, уничтожая звездные корабли, добивая остатки зурианского флота, отбирая за жизнью жизнь…

Зуриане открыли по мне огонь из всех оставшихся кораблей… Но им сегодня не свезло… Я была не просто ангел, а гребаный мать его ГИБРИД… Я смеялась дьявольским смехом и исчезала в Чистом Разуме, чтобы вынырнуть непонятно где, над очередным звездолетом, и обрушить на него водопад раскаленных камней. Ангел Звездной Пыли кошмарил мир.

Сакура и Голый прекратили стрельбу и вышли на балкон. Они достали водяру, «честерфилд» и сели курить… И пить… Какая разница? Итак уже все в говне… На площади догорали последние зурианские корабли.

– Марина, тебе надо больше отдыхать. Успокоительные прими.

– Я, сука, пить не могу, как посмотрю на этот геноцид, сразу хочу блевать. Мариэль, ты маньячка хренова.

– Да я всегда так… Как начну добро творить налево-направо. Пользу наносить да ласкам подвергать. Все силы на любовь потрачу.

– Давайте свалим отсюда. Тут не клево.

Я пошла проверить, как дела у Эрма, и охренела! Он пропал… Что за мать-твою-нахрен-сука? Может, он оклемался и отполз в сортир? Мы проверили все комнаты во дворце… Звездец… Он исчез…

– Сакура, сучка, где твои радары? Хрен ли ты зависла, за периметром не следишь? Эрма украли…

– Дак я ж бухала! У меня радары от водки глючат. Я по трезвяку на твои убийства смотреть не могу. Как ты людей сжигаешь в кораблях… А ты сама-то, сучка, что ж не уследила?

– Я врагов мочила, ты, пьяная стерва! Я тебе метеором всеку между глаз…

– Девчонки, не ругайтесь, мы все лоханулись, надо напрячь мозги и подумать, куда он мог пропасть?

– Смотри, там какая-то черная хрень на кровати! Это же голо-письмо… Голо… Тьфу, блин… Голый, врубай скорей…

На разгромленной постели Сакуры лежала черная шайба, чуть поменьше ладони. Голый нажал на нее, лазерные лучи вырвались из отверстий и нарисовали воздушную голограмму. Над кроватью появилась дрожащая от лучей фигура. Красивый мулат в черном скафандре улыбнулся, помахал рукой и заговорил. У него был приятный женский голос. Контраст с картинкой черного мужика рубанул по мозгам:

– Салют, остаткам банды Эрма… Уже без Эрма… Хотите вернуть своего вождя – подгребайте на Бетельгейзе! Мы его меняем на вашу Тень.

– Е-мае, нахрен вам Тень?

– Предвижу вопрос: «А нахрен вам Тень?» – Не ваше дело, сучки! Ждем на Бетельгейзе… Йо-хо-хо… Координаты встречи сообщаю…

Мулат сказал координаты и исчез. Мы засадили по стакану, закурили… Но это не помогло… Эрм не появился, шайба на кровати не улетела в тартарары.

– Что это за мутный хрен?

– Марта… Кровавая баба-транс…

– Какой-то пурги нагнала… Зачем ей Тень?

– И сука, ведь подскочила, когда он в коме, а я хлесталась, а вы, уроды, жрали бухло! Голый, что ты ржешь? Я щас метеором по яйцам врежу…

– Не трогай моего мужика!… Мои яйца… Мой мужик…