Текст книги "Жесткий старт"

Глава 10
Гудок

Несколько дней командор был занять исключительно делами, связанными с постройкой яхты. Сначала он восстановил по памяти общую схему агрегатов штурмовика и их соединения, а затем начал собирать чертежи отдельных, в общем-то стандартных деталей, из которых состояли эти узлы. Он помнил, чем каждая деталь боевого штурмовика отличается от похожих деталей гражданских машин, где использованы усиления, где узлы, напротив, облегчены. А главное он помнил как все работает в целом, то есть принципиальную схему. Поэтому ему не приходилось восстанавливать по памяти каждый штрих чертежей, это было бы попросту невозможно, он воплощал в новых чертежах принципы и эксклюзивные решения военных конструкторов. Так, он в точности знал все векторы балансировки штурмовика, знал оптимальные точки крепления силовых агрегатов, в том числе маневровых. Кроме того он был прекрасно информирован и о совершенно секретных разработках, например о том, что нечетное число порошковых форсунок и их веерное расположение в камерах сгорания значительно повышает эффективность отдачи двигателей при одинаковом расходе топлива. Командор не лукавил, когда говорил, что создает чертежи яхты, а не настоящего штурмовика. Но задуманный корабль перенимал от штурмовика столько важных достоинств, что его трудно было считать обычной гражданской машиной для соревнований.

Когда работа над чертежами была закончена, Робиц связался с управляющим четвертой частной верфью. Выбор командора не был случайным – управляющий оказался выходцем из пиратской системы Роло, редким пройдохой, а с такими командор научился эффективно и жестко вести дела. К тому же, что важно, люди такого сорта не имели моральных принципов и могли за деньги сделать все, что угодно. А уж на законность некоторых действий им и вовсе было плевать. Именно поэтому новую спортивную яхту заложили на стапеле четвертой верфи.

Через неделю после начала работ командор пригласил Шиву и Тану посмотреть на рождающийся каркас их будущей собственности. На стапеле было не очень шумно – работы велись по дорогостоящей технологии сплошной молекулярной диффузии, без клепки и сварки. Рабочие и роботы занимались своими делами, и только один человек, стоя чуть в стороне, поглядывал на каркас с плохо скрываемым восхищением. Увидев Робица и детей, он помахал рукой и пошел им навстречу.

– Познакомьтесь, это управляющий верфью, – произнес Робиц, представляя мужчину. – Он руководит постройкой яхты

– Судя по чертежам корпуса и по тому, что выходит, это будет уникальное творение, – ответил управляющий. – Я уже несколько дней прихожу сюда, понаблюдать за тем, как рождается ваше детище.

– Это Шива и Тана, – кивнул командор. – Мои дети. Именно они станут владельцами яхты.

Управляющий улыбнулся. На Шиву он посмотрел вскользь, а на молодой женщине задержал внимание. Тана почувствовала на себе его жадный, полный желания взгляд и испытала тревогу.

– Зовите меня Гудок, – произнес он с поклоном. – Это сократит между нами дистанцию. Так меня называют все близкие друзья.

– Эчи Тана, – сухо и официально представилась девушка, поскорее высвобождая руку, которую Гудок попытался поцеловать.

Тана почувствовала себя очень скверно. Ей вспомнились точно такие же взгляды на фабрике, липкие и омерзительные. После всего произошедшего она не желала допускать к себе мужчину.

Гудок произвел на Тану столь неприятное впечатление, что даже осмотр зарождающейся яхты не порадовал ее так, как она ожидала. Хотя факт начала постройки был для нее настоящим праздником. К сожалению, омраченным. Отец заметил обеспокоенность дочери и догадался о причине такого ее состояния. Поспешно закончив осмотр стапеля, командор предложил поехать домой. Тана глянула на него с благодарностью, а Гудок с недовольством.

– Зачем так спешить? – удивился он. – Мы могли бы пообедать у меня в офисе.

– Прошу простить, но у меня масса дел, – развел руками командор. – Возможно, в следующий раз.

– Буду рад видеть вас снова, – сказал управляющий, обращаясь больше к Тане, чем к остальным.

Только покидая верфь, командор понял, что здесь, на R-12, населенной в основном одинокими мужчинами, причем не отягощенными тонкими манерами и ярким интеллектом, его дочери будет угрожать постоянная опасность. Если не физическая, то психологическая точно. Понимая, в каком настроении находится Тана, Робиц размышлял, как уберечь ее от подобных неприятностей. Не выпускать ее из дому – крайность. К тому же унизительная. Выпускать – значит подставлять под жадные перекрестные взгляды. Если не хуже. И мало того, ему самому придется, это было уже понятно, вести постоянную психологическую борьбу с партнерами по делам.

– Все будет хорошо, – ободряюще произнес Робиц по пути домой. – Мы здесь надолго не задержимся. На постройку яхты при таких темпах уйдет не больше двух-трех месяцев. А потом… Потом мы купим дом на кислородной планете и будем жить как прежде. Даже лучше, чем прежде. Вы с Шивой сможете заниматься любимым делом, а мы с мамой, наконец, отдохнем.

– Ты же в розыске, пап, – сказал Шива.

– Кислородные планеты есть не только в Королевстве. Среди них встречаются замечательные. С такими деньгами, какие мне удалось выручить, мы сможем прожить безбедно на любой из них. А вы к тому же сможете хорошо зарабатывать на соревнованиях, если вам понравится в них участвовать. Конечно, для победы придется потратить много времени на подготовку, но разве не этого вы хотели?

– Было бы замечательно летать втроем, а потом возвращаться домой, – улыбнулась Тана.

– Мы рано или поздно обязательно покинем это место, – сказал Робиц, – но здесь мы находимся в относительной безопасности. Шива прав, я нахожусь в межпланетном розыске, а здесь у нас есть возможность под прикрытием Гудка заниматься строительством яхты. Я обучу вас пилотированию и навигации, все-таки закончить академию вам не пришлось и у вас еще мало знаний. Я уверен, что строительство яхты – прекрасный способ вложения денег. При хорошем раскладе вы их приумножите и обеспечите себе хорошую жизнь. Что скажете?

– Некоторое время можно пожить и тут, – сдержано ответила Тана, прекрасно понимая проблемы отца.

– Глупо спешить, – кивнул Шива. – Главное – построить хороший корабль. Но вообще, пап, этот Гудок мне не понравился. Прохиндей прохиндеем.

– Ну, в том, что он нас обворует немного во время постройки, я не сомневаюсь, – усмехнулся Робиц. – Зато ни один законопослушный человек не достанет нам нужные материалы. Кое-что, кстати, придется добывать непосредственно на Королевских верфях. Например, при такой конструкции двигателя дюзы должны быть настоящими, то есть от серийного штурмовика. Так же как и крепления маневровых приводов.

– А на старте нас за это не дисквалифицируют? – забеспокоилась Тана.

– Я посмотрел характеристики для яхт скоростного класса. Там нет ни малейших ограничений по материалу, из которого изготовлены узлы и агрегаты. Нет и лимита на мощность.

– Странно, – удивился Шива.

– Ничего странного, – ответил отец. – Чем больше мощность, тем труднее маневрирование. Потому на штурмовиках служили лучшие пилоты. Но как раз штурмовики, ввиду особенностей конструкции, отличаются очень хорошей маневренностью в бою. Похожими характеристиками будет обладать и ваша яхта. С другим типом размещения двигателей, при такой их мощности, радиус разворота корабля был бы столь большим, что ни о какой гонке не могло бы идти и речи. Вообще отсутствие лимита мощности на гонках призвано как раз стимулировать развитие конструкторской мысли.

– Значит, мы поступаем нечестно, – расстроился Шива. – Мы ничего не изобрели. Просто воплощаем секретные разработки, сделанные на острие инженерного мастерства и при огромных государственных вложениях.

– А с нами поступили честно? – негромко спросила Тана.

Шива не нашелся с ответом.

Они до поздней ночи сидели за столом, обсуждая достоинства и недостатки яхты, внося коррективы в чертежи и улучшая летные характеристики. Пока строился корпус, следовало поработать над конструкцией всего остального.

Вдохновленный разговором с детьми, Робиц решил на следующий день сделать заказы на изготовление самых сложных деталей. Те же, которые в условиях верфи сделать было немыслимо, надо было заказывать в более серьезных местах. Сложнее было с агрегатами охлаждения маршевых двигателей, изготовление которых требовало специальных условий и материалов. Даже стандартные охладители со штурмовиков, по мнению Робица не годились, поскольку не обеспечивали должной безопасности экипажа. Однако именно доработав идею военных конструкторов, он собирался создать уникальный охладитель. Но создавать его надо было с нуля и из более дорогих материалов, чем позволяло серийное производство. Робиц решил переговорить с Гудком, чтобы он посодействовал и помог связями.

Тана отправилась спать, чувствуя слабость во всем теле, и слышала, как Шива с отцом продолжают обсуждать тонкости оборудования яхты. Кутаясь в одеяло, она погладила пока еще плоский живот и улыбнулась, представив новорожденного у груди. Ей совсем не хотелось думать о том, что его отцом является Синд Рой. Теперь это уже не имело значения. Малыш не виноват в том, что так произошло. Она собралась родить и воспитать прекрасного и доброго человека. Тана не сомневалась, что сможет учиться навигации и пилотированию на симуляторе даже во время беременности, а через несколько месяцев после родов, оставив ребенка бабушке, сможет уходить ненадолго в тренировочные полеты. Мечтая об этом, Тана заснула с улыбкой на лице.

С началом новой смены Робиц отправился на верфь. Воодушевленный вчерашним разговором с детьми, он решил немедленно приступить к осуществлению намеченных планов. Гудка он застал в офисе, куда охрана пропустила командора беспрепятственно, словно он был лучшим другом управляющего. Убранство офиса мало располагало к рабочей обстановке, скорее напоминая просторный бар с тремя столиками, голографическим театром и обилием бутылок на подсвеченных неоном стеклянных полках. Видимо персонал офиса предупредил хозяина о визите, поскольку на столе гостя ждали приборы и блюда.

– Присаживайся, – Гудок приветливо махнул рукой. – Давай с утра чего-нибудь бодрящего, тем более что разговор есть серьезный.

Командор кивнул. Ему надо было добиться помощи управляющего, поэтому пришлось согласиться, хотя сам он не был любителем спиртного, тем более с утра. Они молча выпили и закусили.

– Свою тему я раскрою чуть позже, – сказал Гудок. – Есть у меня к тебе серьезное дельце. А что привело ко мне тебя?

– Мне нужна твоя помощь. – Робиц поддел вилкой тонкий кусок мяса и отправил его в рот.

– Моя помощь нужна всем! – откинувшись в кресле, усмехнулся управляющий. Он не спеша достал сигару и закурил, тонкими струйками пуская дым в потолок. – Ну, говори, чего тебе надо? Терпеть не могу, когда тянут жилы.

Командор включил планшет с чертежами двух важных деталей и положил перед ним.

– Большинство агрегатов можно построить на верфи. С этим нет вопросов, я изучил твою базу и в тебе не сомневаюсь. Но есть некоторые узлы. – Он ткнул пальцем. – Вот этот и этот, для изготовления которых требуется большая точность и наличие особого сплава.

– Нда… Ну ты и навертел, – поморщился Гудок. – Я всегда говорил, что деньги делают деньги. Чем больше вложишь в строительство яхты, тем больше шанс сорвать призовой фонд.

– Если бы дело было только в этом, – усмехнулся Робиц, – в гонках побеждали бы самые богатые.

– Думаешь, я слепой? – сощурился Гудок. – Тут даже слепой способен заметить совершенно инновационные решения. Скажи мне, у кого ты купил такую схему охладителя?

– Я ее не купил, – спокойно ответил командор. – Я ее забрал за долги.

– И кто же тебе так задолжал?

– Король Алеут IV.

Гудок чуть не подавился очередной порцией виски.

– Шутишь? Хотя… Кажется, я понимаю. Такая схема охладителей используется на боевых машинах?

– Не надо быть очень умным, чтобы догадаться. – Робиц пожал плечами. – Но я и не собирался ничего скрывать от тебя. У меня нет выбора. Все равно яхту строить тебе. И я прекрасно понимаю, что все чертежи будут тобой украдены обязательно. Скажем так… Это часть платы за постройку. Я на нее рассчитывал.

– Тоже недурно, – кивнул Гудок. – С тобой приятно вести дела.

– Значит, давай их вести. У меня пока нет возможности собрать эти узлы. Прошу о помощи. За деньгами задержки не будет, ты же знаешь меня.

Гудок лениво скосил глаза на чертежи и мельком взглянул на них, стараясь не показать возрастающий интерес.

– Это все?

Командор кивнул. Конечно, если бы Гудок оказал содействие, он легко мог собрать яхту за более короткий срок, но посвящать этого человека во все планы он не собирался. Робиц не доверял никому, а этому жестокому прохиндею меньше всего на свете. Только острая необходимость заставила его обратиться за помощью.

– Что скажешь? – Робиц нарушил тишину. – Поможешь?

Гудок громко расхохотался, наливая два стакана до краев.

– Давай выпьем за успех нашего с тобой дела!

Робиц удивленно посмотрел на него.

– Что значит нашего дела? – сухо спросил он. – Я не собирался брать тебя в долю.

– Я помогу тебе, – вкрадчиво сказал управляющий, – а ты мне.

Командор напряженно молчал. Он почувствовал, что разговор начинает принимать неожиданный оборот.

– У тебя красивая дочь, Робиц! Очень красивая.

Командор сжал под столом кулаки. На его лице появилось отстраненное выражение, а в глазах холодный блеск. Он молчал.

– Я вот подумал вчера, а сегодня решил жениться на ней. Думаю, что свадьбу можно сыграть вскоре. Зачем откладывать, а, папаша? – Он снова рассмеялся и налил стакан виски. – Ну, за счастье молодых?

Робиц покачал головой. Он физически ощущал угрозу, исходившую от этого человека.

– Моя дочь еще молода, и я не думаю, что она готова к такому шагу, – осторожно начал он.

– Глупости! – Гудок нетерпеливо хлопнул ладонью по столу. – Ты прекрасно знаешь мою власть. Я могу подарить ей целый мир! Она мне нравится, и я так хочу! Тем более, ты мог бы оценить, что я не просто хочу ее трахнуть, а предлагаю свое имя и положение в обществе. А твою проблему мы потом сразу же решим! По рукам?

– Я не торгуюсь, когда речь идет о детях! – Командор был полон решимости.

Он понимал, что до определенных границ мог бы вести переговоры с Гудком, дипломатично обходя острые углы. Ведь, кроме него, никто не поможет в постройке яхты. Однако, разговор принимал нежелательный поворот, и Робиц знал, что требуется проявить твердость.

– Какие торги, командор? У твоей дочери будет столько денег, что это мне впору с тобой торговаться.

– Гудок, послушай, – миролюбиво сказал Робиц. – Мы с тобой деловые люди. У нас у каждого за плечами опыт и связи. Давай мы оставим наши отношения такими, как есть. Поверь мне, у меня нет желания породниться с тобой, но остаться твоим партнером я согласен. И дело даже не в тебе. Я вообще не хочу, чтобы моя дочь пока выходила замуж. Для этого есть ряд причин. Во-первых, она много выстрадала, находясь в рабстве. И я хотел бы, чтобы она просто пожила некоторое время и пришла в себя после тех унижений, которые ей выпали. Во-вторых, – командор вздохнул, – она беременна. Так получилось. Это не ее вина. Ее изнасиловал охранник. Так что прими это спокойно и давай поговорим о деле. Если ты мне поможешь с изготовлением деталей, я щедро заплачу тебе.

Гудок молчал, зло сощурив глаза. Он мял в руках сигару и сверлил Робица холодным взглядом.

– Ну что ж, скидывай чертежи на компьютер. Я посмотрю, что можно сделать.

Робиц быстро справился с пересылкой чертежей по указанному Гудком каналу, кивнул и встал из-за стола. Он не протянул руку на прощание, лишь кивнул головой. Гудок некоторое время смотрел ему вслед, потом подошел к компьютеру и защитил чертежи паролем.

– Мы еще посмотрим, командор, – прошептал он сквозь зубы. – Посмотрим!

Настроение у Робица упало до нуля. Ему удалось встретиться с нужными людьми и договориться обо всем необходимом, но в мыслях непрерывно прокручивался разговор с Гудком. Этот человек был опасен, как гремучая змея. Конечно, и сам командор был не так прост, об этом тоже было известно управляющему, однако именно здесь, на четвертой верфи, Гудок имел абсолютную власть и влияние. И угораздило же Робица выбрать именно это место для временного проживания… Хотя в каждом месте, и уж тем более при наличии производственных мощностей, найдется кто-то вроде Гудка. Но все теперь определилось и оставалось лишь действовать. Хотя Робиц, как в бою, уже спиной чувствовал приближающуюся опасность.

Войдя в дом, командор не смог скрыть возникшей обеспокоенности.

– Что-то случилось? – насторожилась Тана, увидев его.

– Где мама и Шива?

– Шива пошел знакомиться с окрестностями, меня звал, а мама…

– Никуда не выходи из дома без моего ведома! – Голос отца прозвучал как приказ. – А еще лучше вообще не выходи без меня!

Тана испугано поежилась.

– Что-то произошло?

– Да. Ты стала очень красивой, – устало ответил Робиц и тяжело сел в кресло.

Тане показалось, что отец даже постарел со вчерашнего дня. Она присела рядом с ним и ласково улыбнулась.

– Разве это повод для печали?

– Думаю, что да. В нашем случае так оно и есть.

Девушка опустила глаза и обхватила живот руками.

– Ты говоришь загадками и пугаешь меня. Что случилось?

– Тана, ты уже взрослая и поймешь, о чем я хочу сказать. – Робиц вздохнул и прижал дочь к себе. – Наш управляющий хочет на тебе жениться. Он отъявленный негодяй и обычно всегда добивается того, чего хочет. В этом мы с ним очень похожи. Я, правда, вынужден был сказать, что ты беременна, чтобы отбить у него охоту к женитьбе. Не знаю, правда, удалось ли мне это или нет.

Тана сидела бледная и испуганная, слушая отца. В памяти возник образ Гудка с похотливым жадным взглядом. Тана чуть ли не физически ощутила его руки на своем теле и задрожала от страха и отвращения.

– Не бойся, дочка, – прижал ее к себе Робиц. – Пока я жив, с тобой ничего не случится. Поверь мне. Надо только ускорить строительство яхты и поскорее обучить вас с Шивой ее управлению. Давай мы прямо сегодня начнем освоение будущей яхты на симуляторе?

– С удовольствием, отец. – Тана была рада заняться любым делом, лишь бы отвлечься от нехороших мыслей.

Шива вернулся сразу после того, как отец вывел на монитор принципиальную схему оборудования будущей яхты. Тана с радостью смотрела, как брат без лишних вопросов сразу же включился в изучение внутреннего строения еще не построенного корабля и его технических характеристик. До позднего вечера отец давал им обоим необходимую теорию, раскрывая секреты, которые известны лишь пилотам-асам. Шива оказался на редкость способным учеником, но его тянуло поскорее перейти от теории к практике и опробовать все на симуляторе. Однако постройка имитации ходовой рубки должна была занять какое-то время. Под это была выделена отдельная комната в доме, где каждый день неустанно трудились рабочие, по чертежам создавая точную копию будущего пульта управления.

Через три дня все было готово, и практическое обучение началось. Робиц учил Тану и Шиву тонкостям пилотирования, некоторым спортивным приемам, например так называемому быстрому старту, но иногда вдавался в подробности, которые у Шивы вызывали настоящий восторг. Это были приемы экстремального, фактически боевого пилотирования, когда командор показывал, как уворачиваться от предполагаемого противника, проходить астероидные поля, бить на поражение при наличии орудийной системы, причаливать к орбитальным причалам с максимальной точностью, преодолевать перегрузки на кораблях, используя специальные устройства – гравитаторы.

За этими занятиями прошло три недели. Гены пилота-аса давали о себе знать – за столь короткий срок Шива и Тана приобрели навыки, которыми мог бы гордиться средний пилот. Но для рождения настоящих спортсменов, да еще рассчитывающих на победу, этого было катастрофически мало. Нужна была летная, а в идеале соревновательная практика. Опыт реальной навигации. Для этого следовало ждать завершения постройки яхты. Только самостоятельный выход в космос мог выявить слабые места подготовки.

В один из дней Робиц предложил новую игру. Обычно Тана и Шива противостояли компьютеру, который создавал виртуальную реальность открытого космоса, перегрузок и гравитационных полей. А тут командор предложил гонку – он один на виртуальной яхте с обычными характеристиками против своих детей на уникальной скоростной спортивной машине. Сам он занял место за отдельным компьютером в одной из комнат дома, а Тана и Шива расположились за пультом.

– К старту готовы? – весело спросил Робиц.

– Готовы, – ответила Тана, исполнявшая роль штурмана и капитана.

– Тогда отсчет двадцать секунд. Старт по зуммеру.

– Есть! – уже более официально ответила Тана.

– Гравитатор на сорок! – прикинул Шива ускорение, с которым собирался сорваться с виртуального пирса.

– Отставить! – раздался в наушниках голос Робица. – Штурмовики и истребители не говорят «гравитатор». Они говорят «гравитор». Запомни, сынок!

– Гравитор на сорок… – поправился Шива. – Нет, черт, на сорок пять!

Тана усмехнулась и вывела сектор управления на нужную метку. Как только будет дан старт, она врубит устройство и попытается компенсировать перегрузку. К сожалению, реальных перегрузок на симуляторе быть не может, но программа моментально выявляла ошибки и давала знать сообщениями на экранах. До Таны начала доходить серьезность этой игры, и ее пальцы побелели на рычаге запуска.

По сигналу Шива дал старт, но виртуальный корабль отца сразу же опередил их яхту более чем на четыреста километров.

– После бакена разворот, – напомнил командор правила гонки.

Тана не ответила, она была готова в любой момент изменить параметры гравитации. И брат не заставил себя долго ждать.

– Гравитор на шестьдесят! – сказал он, забивая в виртуальные камеры сгорания дополнительную порцию топлива.

Однако он ошибся – шестьдесят единиц оказались слишком сильны для того рывка, который сумел обеспечить Шива. В результате индикатор перегрузки показал катастрофическое преобладание искусственной гравитации над перегрузкой.

– Вас расплющило, – раздался голос командора по связи. – Нет, ребята, так дело не пойдет. Горячка до добра не доводит, тем более в космосе. Повторим?

– Обязательно! – зло ответил Шива.

В общей сложности они проделали за день больше ста стартов, но ни разу не выиграли. В конце концов гонку пришлось прекратить из-за того, что Тану в ее состоянии нельзя было подвергать большим нагрузкам. Собрав детей в комнате, Робиц устроил разбор полетов.

– Первая и главная ваша ошибка состоит в горячности. Вы постоянно пытаетесь выиграть за счет мощности двигателей. Да, у строящейся яхты она велика. Однако мощность – это не только благо, но и большая ответственность. Вы должны научиться чувствовать дюзы, как собственные ноги при ходьбе. По большому счету метка гравитора должна быть выставлена у штурмана раньше, чем пилот произнесет ее вслух. То есть вы должны стартовать как один человек. Иначе ничего не выйдет. И не забывайте, что кроме маршевых дюз у вас есть еще и маневровые. Ими можно компенсировать ошибки в соотношениях мощности перегрузок с мощностью гравитора, чуть меняя силу вектора тяги.

– Это невозможно… – помотал головой Шива. – Это же надо выверять каждый грамм топлива, попадающего в камеру сгорания.

– А чего ты хотел? – удивился отец. – Думаешь почему призовые фонды на гонках так велики? Там все асы. В большей или меньшей степени. А вы пока птенцы, хоть и научились отрывать яхту от пирса.

– Почти месяц обучения нам ничего не дал, – грустно подвела итог Тана.

– Ты так считаешь? – улыбнулся Робиц.

– Разве не так?

– Думаю, попадись вам соперник попроще меня, вы бы потягались с ним значительно дольше. Не забывайте, я оттачивал мастерство в боевых условиях. А у пижонов-яхтсменов школа совершенно иная. Если же говорить серьезно, то за этот месяц вы научились не меньшему, чем вам дали бы в Академии. Так что нос вешать не рекомендую. А вот совершенствоваться придется.

На следующий день устроили выходной. Тане надо было отдохнуть, в этом не было никаких сомнений. К тому же командору пришлось отлучиться, чтобы узнать, как решаются вопросы по изготовлению узлов яхты. Он еще раз предупредил детей, чтобы они никуда не выходили без него. Что касалось Таны, то ей и самой не хотелось покидать дом – обилие на верфи чужих людей, причем в основном мужчин, ее не просто напрягало, а начинало пугать. В доме же она чувствовала себя в относительной безопасности. С увеличением срока беременности приступы тошноты стали все реже, и она уже начинала радоваться жизни.

Она смотрела сообщения по мультесети, когда Шива подошел к ней и по-братски обнял за плечи.

– Эх, сестренка, ну и заживем мы скоро! – с улыбкой сказал он и тут же удалился.

Но Тана еще с минуту боролась с раздражением, осознавая, что даже прикосновения Шивы ей невыносимы. Она впервые испытала сожаление, что ее брат мужчина. С этим придется смириться, но она почувствовала сильную неприязнь ко всему мужскому полу. Причем на верфи это чувство постоянно росло.

Размышляя об этом, она без особого интереса поглядывала на монитор, как вдруг спиной ощутила чье-то пугающее присутствие. Резко обернувшись, она успела разглядеть мужской силуэт, когда струя из пенобоя парализовала ее.

В себя Тана приходила медленно. Она чувствовала сильный холод, а тело ее затекло от неподвижности. Ей хотелось позвать отца, но сознание померкло, и она снова погрузилась в темноту. Когда же, наконец, она полностью обрела способность слышать и чувствовать, то пришла в шок, увидев себя пристегнутой наручниками к кушетке в каком-то техническом боксе. Она была совершенно голой, только сверху лежала тонкая простыня, слегка прикрывая тело. Испуг от пережитого был таким сильным, что Тана чуть не закричала. Самые страшные воспоминания о жизни на фабрике всплыли в ее памяти.

– Наша красавица уже пришла в себя? – услышала она мужской голос, от которого по телу прошла дрожь.

Над ней склонился Гудок. Чуть скосив глаза, Тана заметила двух вооруженных охранников у дверей. Управляющий откинул с нее простыню и причмокнул губами.

– Ну и Робиц, старый хрыч! Такой лакомый кусочек хотел от меня спрятать!

Тана заплакала от беспомощности, когда он провел рукой вокруг ее груди и по животу, опускаясь все ниже и ниже. Он сжал ей бедра и склонился к самому лицу девушки.

– Ты очень хорошенькая, Тана! Не плачь, и все у нас будет хорошо! Я скоро привезу сюда врача, он вычистит тебя, освободит от ненужного нам ублюдка, и мы с тобой поженимся. Я даже согласен простить твоего отца и не наказывать его за то, что он хотел мне помешать!

Гудок жадно рассматривал девушку, иногда касаясь ее тела. Тане эти прикосновения казались укусами змеи. Она рыдала от страха и обиды, а Гудок распалялся все больше, глядя на нее жадными глазами.

– Неужели ты не хочешь быть моей женой? – удивился он, схватив ее за подбородок и поворачивая к себе мокрое от слез лицо.

– Нет! Я не хочу быть ничьей женой! – заплакала Тана. – У меня будет ребенок. Отпустите меня, пожалуйста! Не убивайте его, прошу вас!

Гудок криво усмехнулся и больно сжал ей руку.

– Я уже принял решение. Ты будешь моей женой, а этот ублюдок нам не нужен! Веди себя со мной хорошо, Тана, и мы неплохо заживем!

– Нет! – воскликнула девушка. – Это мой ребенок, и он мне нужен! Я не собираюсь жить с вами! Я вас ненавижу!

Гудок на мгновение замолчал, ошарашенный услышанным. Еще ни разу ни одна женщина не говорила ему таких слов. Да еще и в присутствии охраны. Он с размаху отвесил Тане звонкую пощечину.

– Не хочешь по-хорошему, не надо! Все равно все будет так, как я решил!

Он оставил Тану одну на кушетке в центре бокса и оправился за врачом. Гудок уже сейчас хотел развлечься с девушкой, но мысль о том, что внутри нее сидит чужой плод, вызывала у него отвращение и злость. Он связался с доктором и приказал ему приехать как можно скорее.

В это время командор не находил себе места. Похищение дочери настолько его ошарашило, что он несколько минут не мог прийти в себя. Мать пришлось отпаивать каплями, Шива же, наоборот, рвался спасать сестру. Робицу пришлось взять себя в руки, чтобы хоть немного успокоить обоих.

У командора не было ни малейших сомнений в том, кто приложил руку к похищению дочери. Мысленно он поклялся убить Гудка, если с головы дочери упадет хоть один волос. Робицу пришлось использовать все свои связи в криминальном мире, вопрос о цене даже не стоял. На верфи нашлись люди, которые хотели расквитаться с Гудком, были и те, кто уважал командора и разделял его горе, но большинство работало просто за деньги. Командор объединил все силы. Через пару часов ему уже сообщили, что управляющий вывез Тану в технический бокс и сейчас удерживает там, готовя к операции. Робицу предлагали помощь, но он отказался. Это было его личным делом, и втягивать третьих лиц он не собирался.

– Отец, я с тобой! – заявил Шива, когда увидел, что командор достает из сейфа плазмомет и разрядник.

– Нет! – отрезал Робиц. – Если я не справлюсь один, то и ты ничем не поможешь. А тут, по крайней мере, ты принесешь пользу, оставшись с матерью.

Не говоря больше ни слова, он покинул дом и отправился в указанное информатором место. Бокс располагался в технической зоне четвертой верфи. Командор был зол и полон решимости, пробираясь по коридорам, кровь бурлила у него в жилах, и он не желал думать о тех последствиях, которые могли повлечь его действия. Сжимая рукоять плазмомета, он был готов испепелить любого, кто встанет у него на пути, пусть им окажется даже представитель власти. В те полчаса, пока он продирался через леса и трубы технических сооружений верфи, в нем окончательно и бесповоротно умер законопослушный человек.

Внезапно его окликнули:

– Эй, ты кто? А ну, стоять!

Робиц, не оборачиваясь, выстрелил на звук. Плазма с громким шипением шарахнула в полутьму, озарив окружающее пространство, а короткий вскрик возвестил о точности попадания. Командор поморщился и продолжил путь. В помещении запахло перегретым металлом и горелой плотью.

«Я выжгу всю эту верфь, как крысятник, – думал он, чувствуя, насколько сильно разгоняется сердце. – Даже если придется убить тут всех, меня это уже не остановит».

По мере продвижения он распалял себя все больше и больше, ощущая такой прилив адреналина, какого не испытывал даже в последнем, роковом бою. У него тряслись руки, а волосы на затылке топорщились, как у готового к драке волка.

Чем больше он приближался к боксу, тем чаще попадались посты охраны. Командор расстрелял всю обойму и установил новую – его уже не интересовали конкретные попадания, он попросту выжигал все вокруг, пробираясь сквозь пламя и клубы серого пара. Ближе к боксу плазму применять уже было нельзя, слишком шумно, пришлось достать разрядник и бить точно на поражение.