Текст книги "Портал домой"

Шутка прошлого

Вскоре на «место встречи» сверху обрушился шквальный ветер, раскачавший деревья; в кронах зазиял обширный просвет. Лимузин приземлился у костра; последовали хлопки открывавшихся дверей.

Из авто вышло десять человек необычной наружности: их белые и болезненные лица, лишенные эмоций, были бы под стать свежим трупам, восставшим из могил. Следом за ними салон покинула крепкая пожилая женщина в синей косынке с сиявшей золотом верхней челюстью. Подойдя к тому месту, где недавно горел огонь, мрачно проводив взглядом ушедших, она крикнула, глядя на частично обугленные поленья, выстроенные в виде шалаша:

– Верходом, а ну-ка, принимай гостей!

Огонь разгорелся, заклубившись с небывалой силой. Женщина умело построила своих спутников цепочкой в направлении костра.

Тем временем сестры, сохраняя дистанцию, неспешно следовали за девочками. Иногда шум ветра и звуки природы пропадали, – как на поляне между лесополосами. Поляна была усеяна грибами; оттуда до сестер доносилось многообразье запахов, обычно сопровождающих праздничный стол.

– Ты же понимаешь, что мы не в своей реальности? Это же очевидно!.. – прошептала Юка, присев на корточки.

– А мне здесь нравится… Запах детства. Столько воспоминаний…

– Тут даже сверхспособностей нет, что уж говорить о клубе!.. – продолжала Юка громче, намеренно побуждая Маю обеспокоиться.

– Но ты же сама говорила, что это от эмоционального истощения…

Девочки ушли далеко вперед, окликнув сестер у входа в другую лесополосу.

– Лучше вам не отставать, здесь опасно… ночью, – строго заявила та, что повыше.

В ночном небе искажалось пространство, и туда ручьями, рассеиваясь, стекалась органза перистых облаков.

– Удивительно! Как будто через 3D-очки, – заметила Мая.

– Я уже не могу… все какое-то невзаправдашнее! – отозвалась Юка. – Я им не верю!

– Боже, какое приключение! – воскликнула Мая воодушевленно, проигнорировав сказанное. – Мы с тобой – прямо Белка и Стрелка! Должно быть, что-то очень интересное!

– Это же собаки… – мрачно отозвалась Юка.

Юка не могла разобраться в чувствах, осознать реальность, утвердиться в том, что видит. Она редко их понимала, принимая за что-то другое, не относящееся к ней, – те чувства, через которые человек обычно исследует и познает. Теперь ее мысли раздваивались; она молча шла – «побитая с двух сторон». Любой разговор мог усилить отстранение от «неутвержденного» окружающего.

Пройдя по проселку вдоль лога, окаймленного частными домами, и миновав длинный проход между деревянными заборами, балку в низине и поле, они вышли на трамвайное закругление. В окнах некоторых домов, встречавшихся по пути, горел ослепляющий свет; некоторые покоились во мраке. Юка заметила, что возле мрачных домов пропадали запахи, ветер и даже звуки природы, – стояла странная тишина. Рядом с такими домами сестры чувствовали, как что-то наблюдает за ними, окружая со всех сторон, и это понуждало их ускорить шаг.

– Скоро приедет трамвай. Ну а дальше вы помните, – сказала «повыше», тотчас нахмурившись. Ее лицо, и до того казавшееся взрослым, заметно постарело. – Сейчас беспокойное время. Ночью советую не бродить.

Помолчав, она по-мужски протянула руку Мае. Выждав, когда та положит свою, она громко чмокнула ее с тыльной стороны и, вытеснив подобие улыбки, обернулась.

– Пока, – мягко сказала «пониже», адресуя сказанное Юке. Улыбнувшись, она поспешила за подругой.

Вокруг раздалось стрекотание сверчков.

– Ты домой? – спросила Мая.

– А ты домой?! – переспросила Юка вызывающе. – Мая, вокруг что-то не то! Я думала, мы вместе пойдем!..

– Все в порядке, Ю… – Мая улыбнулась. – Они же сказали, лучше не гулять… но как красиво! Хочешь, пошли! Куда?! – воскликнула она воодушевленно.

Послышалось гудение и тарахтение, – звук был необычно тихий, протяжный и мрачный. Мая с интересом наблюдала за приближавшимся трамваем, описывавшим крюк. Юка задыхалась; ей казалось, что она одна сходит с ума.

– Ко мне, наверное, – тяжело произнесла Юка; перед ее глазами задвоилось, и она едва не упала.

– Только маме не позвонить… Обещай, что мы ко мне потом!.. И у меня заночуешь, хорошо? – прокламировала Мая.

– Да… давай посмотрим, как получится, – ответила Юка подавленно.

– Только точное «да», или я домой… Мне еще оправдываться перед мамой, – настаивала Мая.

Нуждаясь в Маиной поддержке, Юка согласилась; ее пугала мысль остаться одной.

Продолжительно и страшно заскрежетав, трамвай остановился. Их взгляду предстала Tatra T3. Салон, снаружи исполосованный грязными косыми подтеками, был темен и, казалось, пуст.

– Ну что, пошли? – проговорила Мая, хватаясь за Юкину руку.

– Я же говорила?!.. Пошли.

Трамвай помедлил, прежде чем открыться; внутри их объяла сырость с запахом дыма, перегнивших листьев и тонким шлейфом акации.

Завидя в салоне чернеющие силуэты, сестры уселись на передние сидения. Холодное молчание позади сбило их в трепещущий комок, в спину им дышала затягивающая, как болото, неизвестность. Голос надежды доносился молящим визгом из утробы сомнительной Земли; пространство стягивала удушливая безнадежность. Ощущая дискомфорт, Юка повисла между реальностями; ее охватила двигательная ажитация, не позволявшая усидеть на месте, – требовались существенные действия, заставившие бы ее поверить, что она все еще жива.

Трамвай неспешно рассекал глубины ночи, плавно покачиваясь, изредка цокая. Прислонив голову к окну, Мая устремила взгляд ввысь. Она увидела, как нечто темное и длинное пролетело над ними по небу, устремляясь вдаль над рельсами. Трава за окном металлически поблескивала, впиваясь остриями в почивший мрак.

Наконец трамвай так же плавно и незаметно остановился. Дожидаясь, когда все выйдут, сестры увидели в окно безвольно бредущую вереницу людей. Приметив последнего, они увязались следом, – никто не оглянулся. Вереница скользнула в проход за остановкой, направляясь к восстановленному зданию клуба, при виде которого Мая воспряла.

– Видишь, вот он, клуб! Пойдем? Ох уж я этому Рокосуду!.. – прикрикнула Мая.

«Мая, а ничего, что это все очень странно?! Клуб опять целый, и туда еще люди – с каких это пор! – идут», – проговорила было Юка телепатически. Осознав, что мысли не передаются, она выдохнула.

– Пойдем, проверим!.. – сказала Юка сдуто и тихо, поражаясь Маиной беспечности.

В желтом свете фонарей, луны и искаженного пространства в небе, стягивавшего облака, как покрывало с покинутой постели, эспланада перед зданием объявилась совершенно преображенной: фигурно подстриженные березы вились вдоль виляющей аллеи; на месте снесенного памятника теперь стояла какая-то непроницаемо-черная скульптура с едва различимыми силуэтами.

Поочередно входившие в клуб люди что-то протягивали в приоткрывавшиеся двери.

Увидев скульптуру, огражденную тремя бетонными блоками, Мая, исполненная воодушевления, легкости и игривости, потянула к ней Юку.

– Ух ты!.. Что это? – вопрошала Мая, всматриваясь в неразличимые детали.

Стиснув зубы и сведя брови, Юка приблизилась к скульптуре; она медленно исследовала памятник, перебегая взглядом с одной части на другую.

– Чем-то бы подсветить, – сказала Юка, добавляя: – Или ладно, у отца спрошу.

Теперь задумчивость омрачила ее лицо; мысли то и дело возвращались к скульптуре.

Сестры подошли к зданию последними. Дверь перед ними не открылась. Маю задела такая неучтивость.

– Хватит с меня этих шуток! – прикрикнула она, хватаясь за ручку и дергая. Дверь была заперта.

– По-моему, ты не взялась за ручку, – отметила Юка, неосознанно представив, как бы было хорошо, если бы дверь можно было пройти насквозь.

– Да нет, я бралась, – непримиримо ответила Мая, повторно хватаясь. Округлив глаза, она дернула еще раз, – дверь не поддалась. Решив постучаться, Мая от неожиданности едва не упала: рука проходила сквозь дверь.

– Капец!.. Я еще подумала, что было бы здорово, если бы ее не было, – опомнилась Мая.

Юка подошла к двери, прислонив ладонь, – рука проскочила насквозь.

– Может, теперь я? – спросила Мая. Юка кивнула, отступив.

Мая подошла, просовывая голову.

– Разве ты не слышала, что я говорила? – удивилась Мая, высовывая голову. Юка закачала головой в недоумении: «Вообще нет». – Я говорила, что там очень темно.

Юка заглянула внутрь, тотчас отпряв.

– Еще раз я рисковать не хочу.

Она зашагала в сторону дома. Мая догнала ее.

– Но они же куда-то заходили? – сказала Мая, добавляя мурчащим голосом на вздохе: – Ладно, прости. Может, с клубом и правда что-то не то…

Юка промолчала. Стремительно шагая, она подумала: «Конечно, только с клубом не то…»

Перед тем как войти на участок, Юка обнаружила, что ее рука, протянутая к двери, слишком коротка, а голова заметно ниже калитки. Вещи сомкнулись по размеру на их телах. Юка в ужасе оглянулась на сестру.

– Боже мой, ты тоже… Мая!..

Маин взгляд сбежал вниз.

– Но как?.. Я не понимаю… Это совсем не похоже на шутку!..

– Мая… это ни на что не похоже, – дополнила Юка ее опасения, неустрашимо прибавляя: – Но мы разберемся!

Калитка была не заперта, и они легко вошли. Синева участка была покрыта мягким и бугристым снежным одеялом; температура не соответствовала времени года, – было тепло. «Странно, – подумала Юка, – этот дом чем-то отличается от дома отца… Такая непривычная тишина… Вечность».

– Снег? Но как?! – выкрикнула Мая.

– Мая, это не дом моего отца, понимаешь?! Мы в другой реальности… – по телу Юки пробежали мурашки.

Хрустя снегом, Юка, трусясь, прошмыгнула к окну, в котором горел слепящий свет; присев, она дотронулась до подушки из снега, – пальцы с легкостью прошли насквозь, упираясь в землю. Юка подбежала к окну зала напротив забора.

Мая что-то забубнила, громче добавляя:

– Мне не холодно, почему мне не холодно, Ю?!

Юка щурилась от яркого света, тайком заглядывая в окно; согнувшись, она отпрянула назад.

– Глаза болят туда смотреть. Может, потому что после темноты?.. Непонятно, что там, – сказала она, с силой протирая глаза.

Юка с Маей замерли в нерешительности на дорожке к размытому дому. Это был одноэтажный трехкомнатный жилой дом, отделанный рыжим облицовочным кирпичом, с хозпостройкой с правой стороны. Красный девичий виноград «Троки» висел на решетке между домом и летней кухней, сползая вниз по побеленному фасаду.

– Пойдем… Мы должны понять, куда мы попали. Те девки сказали, что нас здесь ждут, – сказала Юка, взяв Маю за руку и потянув за собой.

– Но… а, может, давай к моим сначала? – сказала Мая, имитируя привычное побуждающее воодушевление, но сестра не останавливалась.

Юка постучалась в окно, за которым меньше, чем через минуту, пронеслась темная фигура. В свете дверей появился отец в клетчатом коричневом халате. Юка не отрывала от него взгляда, слегка приоткрыв рот: отец был другим.

– Морта, Мелисса! – сказал он, качнув Мае головой. – А где ваши ДМ11
  Духи мыслей.


[Закрыть]?

Юка содрогнулась, услышав новое имя. Мая, услышав, как ее назвали, позабыла обо всем; широко раскрыв глаза, часто моргая, она опустила глаза в землю.

– Какие… что?! – переспросила Юка.

Отец явно удивился вопросу; помолчав, он строже добавил:

– Ты же знаешь, что оставлять их без присмотра нельзя! Будем надеяться, они скоро сами вернутся. Если вы им, конечно, ничего не сделали. А если сделали, придется идти за ними. – В его степенной речи проглядывалось безразличие. – Ты пройдешь, Мелисса? Твои родители у нас. Проходи… – сказал отец мягко, но равнодушно.

Потрясенные сестры прошли в дом через длинный тамбур.

За кухонным столом собрались знакомые лица, имевшие некоторые несовпадения с «оригиналами». Вокруг каждого светилась едва заметная аура; свечения имели разную интенсивность и цвет. Стол был выдвинут по центру; вместо батареи, обычно стоявшей ребром к окну наружной стены, примыкающей к стене туалета, теперь находился огромный кирпичный камин, потрескивающий поленьями. Худая темноволосая женщина с растрепанными волосами по плечи в красном комбинезоне с широким черным поясом, выправив плечи, осматривала пришедших колким, как снег, взглядом с легкой улыбкой. Она напомнила Юке маму, которая, правда, любила прически и скромную официальную одежду. Увидев женщину, раскрывшую душу ее матери, Юка встала как вкопанная. Ее предположения о матери подтверждались; для нее она всегда оставалась такой – без масок.

На столе располагалось множество разных блюд из одного и того же ингредиента. Здесь были маринованные грибы, свежие, запеченные, тушеные… В центре стола стоял граненый графин с пробкой-рюмкой, внутри которого была жидкость неоново-голубого цвета.

– Ой, вы уже пришли! Ох, мои девчулички… а где же ваши ДМ? – ласковым голосом, немного приподняв брови, спросила миловидная женщина лет сорока пяти, выглядывая из-за плеча мужчины.

Осматриваясь неловкими рывками, Юка раздула ноздри, сжав губы; она сосредоточенно продолжала молчать, покуда время на ответ не истекло.

– Значит, потеряли? – безмятежно предположила женщина; она спокойно улыбалась, сияя глазами разного цвета.

– Мелисса, дочка, как вы так с ДМ? – добавил мужчина, видимо за кем-то спрятавшийся.

– Папа!.. – вскрикнула Мая, запнувшись, выискивая его глазами.

Сидевшие ожидали продолжения, но Мая молчала; ее лицо покраснело. Не в силах держаться, она бросилась к родителям.

– Ну что такое, солнышко? – умилялась миловидная женщина.

– Я по вам скучала!.. – сказала Мая; из глаз слетели капли.

Юка тяжело вздохнула, по-мужски потеребив переносицу. Опустив в гримасе уголки губ, она выдавила насильственную улыбку: переубеждать Маю и так было непростой задачей, но теперь все пошло наперекосяк. Разговоры прекратились.

Вскоре сестер усадили за стол, наложив в тарелку разных грибов. Только Мая поднесла ко рту вилку, как Юка прилипла к ней взглядом. Мая опустила вилку, улыбнувшись.

– Как-то не хочется… Большое спасибо! – трогательно сказала она, с сожалением поглядывая в тарелку.

Когда пришло время уходить, камин исчез. Родители Маи попрощались, направившись к выходу; Юка уставилась на ауру, следовавшую за ее матерью.

У выхода свечение преобразилось: чуть вспыхнув, оно заклубилось точно так же, как это было с костром, – на мгновение засияв разными цветами, – на пороге появилась обувь.

Юку зачаровал процесс, но, придя в себя, она переключилась на Маю, угодившую в родительские сети. Все еще впечатленная тем, что родители вместе, – исключительным чувством, наполняющим теплом удовлетворения, и смазывающим анестетиком врожденное внутреннее беспокойство, – она через силу крикнула вдогонку уходящим, обращаясь, казалось, сразу ко всем:

– А может, она здесь переночует?

На нее посмотрели в недоумении.

– Морта, – откликнулась мать позади, – откуда ты нахваталась этих выражений? «Переночует»… Остается надеяться, что ты просто не подумала, – строго сказала она. – Запомни, никакого КЧД22
  Клуб Черной дыры.


[Закрыть] и никакого МР33
  Материальная реальность.


[Закрыть], договорились? – ее голос обеспокоенно задрожал.

Юке оставалось согласиться, хотя она понятия не имела, что такое КЧД.

– Лирия, а может, они тайком от нас настойку?.. – отвечала Маина мама, улыбаясь.

Показательно поднявшись, Лирия взяла графин в руки и, сместив стоявших, подошла к тамбурной двери; отодвинув ковровую дорожку, она открыла подвал, проследовав внутрь с выправленной спиной.

– Ну можно нам хотя бы пройтись на клуб? – крикнула Юка в подвал.

– Без ДМ? Нет. Это опасно. Сначала надо их найти, – сказала Лирия, взбираясь по лестнице. – Я тебе столько раз говорила, что без ДМ любой сделает с вами что захочет. У нас, знаешь, сколько бродячих ДМ, они все ищут хозяев… и не от хорошей жизни!.. От нормальных сущностей не сбегают. А у ненормальных – ДМ такие же…

Юке стало неловко от сказанного; она понимала, что к «ненормальным» мать причисляла и ее.

Лирия предложила пройтись всем вместе, поискать ДМ.

– Мы должны держаться вместе, – шепнула Юка, уличив момент. Мая замялась. На дворе неспешно осыпался сухой теплый снег.

Отец Юки открыл дверь клуба, заглянув внутрь.

– Что же вы им сделали, что их даже здесь нет? – отозвался отец за дверью.

Сестры переглянулись. Мая зашмыгала: рядом с ней стояла аура отца, – стояла и молчала; ей стало не по себе. Казалось, что он говорит с ней молчанием. Она погрузилась в воспоминания, в которых отец был жив. Перед ее глазами возникло нечто, подобное смутным видениям Юки.

– Пошли в лес, – заявил отец Юки.

Опомнившись, Юка обеспокоилась:

– А что… а что в лесу?

– Там должны быть ваши ДМ! – Лирия округлила на нее глаза, продолжив рассуждать: – Или они у Лаз… Она же их соби… – тревожно обведя всех глазами, она бросила колкий взгляд на сестер. – Вот уж… как нам повезло!..

– Они вряд ли пошли бы к… Они ее боятся, – уклончиво сказал отец, скрестив руки на груди.

– Ей это не помешает. Знаем мы… – не унималась Лирия.

– Я почему-то не чувствую их почвами. Деревья молчат, и мысли тоже, – сказала Маина мать, подкручивая пальцами локон бурого цвета, веселее добавляя: – Но такое случается. Они отлично маскируются!

Юку разволновали недосказанности; в голову полезли разные предположения.

Сестры пытались вникнуть в сказанное, но картинка не складывалась: слишком много недоговорок.

– Фелиция, а включи ветер в том месте, может, он услышит их? – предложила Лирия.

Маленькая женщина звонко засмеялась. Ее руки, устремившиеся плавной струей вперед, имитировали восточные танцевальные движения; игриво подув на них и задвигав бедрами, она выпрямилась.

– Ох, озорные, хорошо прячутся! – ее смех развеял напряженность момента.

– Мелисса, Морта, это же ваши ДМ?! Вам нужно научиться отвечать за свои поступки, – холодно сказала Лирия, добавляя: – Сконцентрируйтесь на духах и просканируйте пространство.

Юка ощутила панику: она раздваивалась между желанием сказать правду и соврать, чтобы выяснить больше; так и не приняв решения, она чувствовала внутреннее напряжение. Вскоре она поняла, что ничего не хочет отвечать. Вдалеке раздался звук приближающегося трамвая.

– Простите, – сдавленно сказала Юка, опуская голову; установив зрительную связь с Маей, с силой выдохнув, она, рывком ухватившись за ее руку, бросилась в сторону остановки. То и дело спотыкаясь, Мая оглядывалась на отца, роняя слезы.

Им что-то кричали вслед.

– Мы не могли иначе, – повторяла Юка; внутри нее что-то сжалось.

Безликая ночь продолжалась. С участков доносились всевозможные звуки: где-то пели сверчки; где-то ревел ветер и веяло холодом; где-то хрустели сухие листья. Переплетения невообразимых ароматов менялись от дома к дому. Юку напрягал исходивший от земли слоистый и плоский пар: ей казалось, что нога пройдет насквозь, и она часто спотыкалась.

Сестры подбежали к остановке; по рельсам неспешно подтягивался трамвай, мрачно и заглушенно стеная. Родители перебегали дорогу. Подумав, трамвай открылся, и они вбежали в темный салон, овеянный тонким запахом полусухих листьев и жженой травы, усевшись на передние места. Мая с надеждой вглядывалась в окно. Что-то действительно шелестело позади, и вскоре до них добрался легкий дым, объясняющий запах. Они заметили, как вслед за трамваем несутся желтые листья, вспархивающие к окнам, с тихим скрежетом ударяясь об него.

– Поехали, поехали, давай же! – рычала Юка, притопывая ногой, пиля взглядом закрывающуюся дверь.

Остановки сделались чаще, почти у каждого дома, в это время «безнадежная» атмосфера несколько сглаживалась, слабея.

– А куда мы? – спросила Юка.

– Ну ты же обещала домой ко мне заехать, – сказала Мая шепотом, растягивая губы в ничего не значащей улыбке. Повернув голову, она посмотрела боковым взглядом назад.

– Мне все слышится, как они нас зовут, – зачарованно протянула Мая.

– Нет, Мая, мы ведь уже поняли, что они не наши родители, – отозвалась Юка с досадой, как взрослый, поясняющий ребенку азы.

Мая посмотрела на нее ласково и в то же время печально.

– Ю, тебе не понять. Ты самая счастливая – у тебя есть отец! А я почти забыла, как это.

По их телам разлились мурашки.

Дом Маи

В задумчивом молчании они доехали до остановки напротив проулка; за поворотом рельсы стекали вниз, под древесную арку, завершаясь круговой петлей.

Сестры подошли к Маиному дому, – света не было. Вопреки неутешительным предостережениям Юки, Мая решительно вошла в калитку: этот дом был и останется родным, и никакие реальности не подорвут ее веру.

Юка пристально изучала малейшие изменения на участке, здесь отсутствовали какие-либо запахи. Все указывало на то, что дом покинули.

– Тут же раньше было дерево жизни… грецкий орех, – проговорила Юка, уставившись на опустевшее место. – Как-то скудно тут все стало, – добавила она, оглянувшись на прежнюю клумбу у забора. – Мая, это же те грибы! – ужаснулась она, порывисто к ним подбегая.

– Котик, малыш! – трепетно пропела Мая. Забравшись на крыльцо, она уселась перед худым черным котом с проницательными желтыми глазами.

Позабыв о находке, Юка подбежала к Мае.

– Это же твой кот?..

Кот ласково уткнулся головой в Маину ладонь, и она взглянула на Юку.

– Мой хороший, мой малыш!.. – напевала Мая, выглаживая кота. Юка обвела глазами небосвод; ей не терпелось уйти отсюда.

– Мая, давай потише, не хотелось бы нарваться на соседей, – сказала Юка. Мая не переставала умиляться, отключившись от реальности.

– Пойдем уже, – настаивала Юка; она думала о загадочных ДМ, которые принадлежали им.

– Давай останемся, переждем. Это же так странно и прекрасно – здесь есть мой дом! – настаивала Мая, добавляя: – И куда мы пойдем?

Юка озадачилась вопросом: она действительно не знала, как им покинуть эту реальность.

– Ну, мы вышли из того леса, может, как-то и зайти обратно можно? – сказала Юка.

Мая поцеловала кота в лоб.

– Ладно, только давай хоть домой заглянем?.. – ее губы надулись, глаза потемнели.

Сестры вошли в открытый дом. Мая устремилась в свою комнату, в то время как Юка пошла на кухню искать спички.

– Ничего не видно, – проговорила Юка тихо. От безнадежности она представила коробку спичек: – Как бы было хорошо, если бы она лежала здесь.

Открыв следующий выдвижной ящик, она нащупала коробочку, крикнув об этом Мае, вытягивавшей вещи из шкафов, едва удерживая их в руках, – теперь вещи были велики.

– А тут мои вещи, – отозвалась Мая воодушевленно. – И как они здесь очутились, если это не наша реальность?

Юка вышла к ней, проговорив:

– А то, что родителей твоих тут нет, ни о чем не говорит? Мы же только видели их… там.

Мая посмотрела на нее с укором, удерживая кипу вещей.

– Зато Мирис есть, мой котик, мой пухляш!.. – Юка медленно выдохнула, переключаясь на непонятное бормотание в зале, осторожно приближаясь к двери.

– Мая, это ты? – послышалось отчетливее из дальней комнаты. – Мая, дочка, тебе пора спать, – вновь прозвучал тихий женский голос. Юка остолбенела, в ужасе повернувшись к Мае.

– Не пойму… кто-то зовет тебя… там, – прерывисто сказала Юка. Мая бросила вещи на пол, последовав за Юкой. Мирис спокойно сидел на подоконнике в зале; сестры прислушивались.

– Мая, ты слышишь? – раздалось вновь.

Мая подбежала к дальней комнате, тихо проговорив:

– Да, мама, я тут.

Постельное белье на кровати было смято, комната была пуста. С дивана раздался сонный мужской голос:

– Гелла, а она не в комнате?

– Папулечка, ну она же у нас гулена, – отвечал женский голос.

– Гелла, не надо ей разрешать гулять по ночам, – сказал мужчина, поворачиваясь на диване.

Мая некоторое время смотрела помутненным взглядом на Юку или сквозь нее.

– Теперь веришь? – спросила Юка.

Кот спрыгнул с окна, закружившись вокруг сестер. Мая стала в дверях комнаты; Юка подошла к телевизору у окна, задумавшись:

– А если включить телевизор? – она нажала кнопку; на экране возникли горизонтальные полосы, раздался неприятный гул.

Последовал голос:

– Кто включил телевизор?

– Да что такое! Я не включал, – отвечал мужчина.

Не успела Юка выключить, как раздались звуки шагов. Только Мая отскочила от двери, как Юка подпрыгнула к ней. Раздался щелчок. Осознав, что телевизор все еще работает, Юка потянулась к нему, заново выключив и включив. Выждав немного, она снова включила для проверки.

– Да что происходит в этом доме? – в женском голосе прозвучал испуг.

Вновь шаги; щелчок. Послышалось, как кто-то встал с дивана; мужчина выругал всех, выдернув вилку из розетки.

– Что с этой коробкой? Выкинуть пора! – прогремел голос.

Мая нервно заходила по комнате.

– Давай пойдем перекурим? – нервно повторяла она.

– Мирис, котик, иди сюда. Что-то непонятное происходит у нас дома, – послышался женский голос.

Кот сорвался в комнату.

– Что это у нас тут происходит, а, Мирюша? – встревоженно продолжал голос.

Мая вышла из комнаты; Юка подбежала к ней.

– Мирис!.. – громко сказала Юка.

– Что? – вытеснила Мая.

– Они видят его, и мы… Он наше спасение!

Мая уставилась на сестру, задумчиво подозвав кота, усевшегося рядом, подняв на нее глаза. Послышались шаги со стороны входной двери; кто-то вошел в дом, останавливаясь возле них.

– Вот коты, непонятно куда залипают, – сказал мужской голос.

– Это отчим, – печально пояснила Мая, вперив куда-то обеспокоенный взгляд. Она вновь подозвала кота, который тотчас замурчал.

– Н-да… С кем ты там, с привидением, Мирис? – сказал голос, направляясь к Маиной комнате. Человек заглянул, притворил дверь, и шаги направились через зал в спальню. – Что это у нас кот общается со стенкой? – спросил он.

Женский голос тихо пересказал происшествие с телевизором.

– Сказки все, меньше телек смотри, – сказал мужчина.

– Ты потише давай, Мая уже спит.

– Когда она успела прийти? Даже не позвонила…

Мае стало дурно; она присела на пол и заплакала. Юка присела рядом, приобняв ее.

– Знаешь что… А что, если те, подставные, как-то попали к нам? – проговорила Юка.

Мая поднялась, вытирая слезы, решительно подзывая кота.

– Ну, уж если она у меня в кровати спит!.. – выкрикнула Мая, поднимая кота; пробравшись в комнату, она бросила его на кровать.

В кровати задвигались.

– Да что же ты делаешь, гадкий? Или… это не ты?.. – после паузы голос многозначительно добавил: – Зря вы так, вам хотят помочь вернуться. Вам лучше найти своих ДМ. Никому не нужны проблемы.

Мая недоумевающе оглянулась на Юку.

– Нет, ты это слышала? Они мне еще будут условия ставить, эти малолетние… – прикрикнув в ответ: – Мы еще посмотрим, кто условия будет ставить в моем доме!

Сестры вышли из дома.

– Нет, Ю, ты только представь! – воскликнула Мая возбужденно. – Наверняка еще мои вещи носит… Я ей устрою!

Переключившись, она приостановилась, резко опомнившись:

– Куда мы?!

– А вдруг та девчонка не соврала о ДМ, и нам нужно их найти, чтобы выбраться? – сказала Юка.

Мая на мгновение задумалась, пораженная и уязвленная одновременно.

Сестры свернули за угол соседнего дома, направившись между приглушенным отблеском рельс в сторону петли. Пройдя через мост вдоль проселочной дороги, уставленной домами, они вышли в поле, оглядевшись; грибные шляпки были повернуты в сторону искажения на небосводе.

– Н-да… но я без понятия, как их искать, – сказала Юка, покачав головой. Она присела на поляну, проведя руками вокруг себя, задевая шляпки грибов; в ее нос полились переплетения ароматов.

– Эти запахи, – сказала Юка в легком трансе, – я не знаю, мне кажется, в них все мое детство. – Юка настолько забылась, что упала спиной в грибы. – Даже мамина жареная картошка… А что, если это… действительно наш дом? – пробурчала она, прикрывая глаза.

– Юка, ты что? Та девчонка в моем доме! Я не позволю ей ставить мне условия!.. – воскликнула Мая, недоумевающе разглядывая распластанное тело подруги.

– А ты приляг… Мне так хорошо еще не было, – сонно проговорила Юка и уснула.

Мая улеглась рядом; вскоре и ее усыпил прилив воспоминаний.

Спустя время сестры проснулись, потянувшись; некоторое время с их лиц не сходила замершая улыбка.

– Встали уже? – послышался голос. Сестры вскочили, вглядываясь в неподвижный силуэт у входа в лесополосу, замечая приближающиеся ауры. Крепкая высокая женщина в косынке неспешно шла следом, поднося к губам нечто, похожее на сигарету; испускаемый дым оседал на грибы, они начинали люминесцировать. Ветер дул порывами, мягко подкручиваясь. Сестрам пришлось отпрянуть под натиском близившихся аур; отбегая, они переглянулись, – к их общему недоумению, им вернулся прежний вид.

– Не бойтесь, они не кусаются. Они вон, – женщина затянулась, – даже от меня сбежали, так хотели вас увидеть, – тускло сказала она, приближаясь.

– Наши ДМ?.. – протянула Юка. – Кто вы?

– Эти ребята вам все расскажут. Только не надо их бояться. Они плохо реагируют на страх, – сказала женщина. Затянувшись, испепеляя остатки сигареты, она закружилась, с силой выдохнув дым. Над поляной образовался туман, оседающий на грибы.

– Если бы я раньше подготовилась к приходу… вы бы уже знали, – сказала женщина, откашлявшись. Покачав головой, она растянула улыбку на широком лице. – Морта, я твоя бабушка… Лазида.

Юка содрогнулась; тело объяло согревающее оцепенение. Мая прерывисто задышала, попятившись назад.

– Ну я же говорила, вот они! – раздался голос неподалеку. Из лесополосы вышли четверо. Юка схватила Маину руку, стремительно подталкивая ее плечом в бок.

– Мама, что ты здесь делаешь? – отозвался мужчина, приближаясь.

Оставшиеся позади неуверенно подступались.

– А что не так, сыночек? Мне эти ребята, – женщина кивнула в сторону аур, – дома сидеть не дают… Вышла, а тут девочки, – сказала Лазида. – Заодно вот грибами занялась.

Сестры, устремившись в противолежащую лесополосу, вдруг ощутили, как нечто с силой толкнуло их в спины, на мгновение затмив сознание. Испугавшись потока сумбурных воспоминаний, не связанных между собой, Юка вцепилась дрожащей рукой в Маин локоть, потянув ее вперед. Им вслед раздавались чужие имена.

– Верну-утся, – монотонно пробубнила Лазида, опуская голову: – Раз попадешь, навсегда останешься… Непростой путь их ждет.

Только сестры вбежали в лес, как деревья начали сходиться, заглушая окружающие звуки.

– Это же они… они толкнули нас в спины! Это они делают! – воскликнула Юка раздраженно и напуганно.

– Ю, кто – они?

– ДМ, Мая!.. Конечно, это они…

Сестры бежали, стараясь предугадывать движения поджимавших их отовсюду деревьев.

– Юка, но где же портал?!

С деревьев осыпались ветви и листья.

– Он там! – крикнула Юка, указывая вперед.

Деревья сошлись, движение стало затруднительным; сбоку показался просвет между стволов, почва волнообразно вздыбилась, начав смещаться, поднялся шквальный ветер, водопадом низвергая ветви.

Мая упала, дотронувшись до земли руками; испугавшись, что они не выберутся, она попыталась воспользоваться сверхспособностями в надежде, что земля утихомирится. Ее аура невидимо рассыпалась по лесополосе, усмирив волны почв, несколько раздвинув деревья, собираясь воедино.

– Как у тебя получилось? – удивилась Юка.