Текст книги "Звёздные Войны. Дарт Бейн. Книга 1. Путь разрушения"

7

Аванпост был расположен на поляне посреди плато, нависавшего над долиной. Под покровом ночи «воины сумрака» беззвучно выдвинулись через джунгли и окружили его. Дес разделил взвод на четыре отделения, которые приближались с разных сторон. У каждого был свой генератор помех.

Подойдя к аванпосту на полкилометра, они собрали и включили ПП, заглушив все передачи внутри периметра, после чего двинулись дальше и остановились у края поляны, ожидая приказа атаковать. Поскольку связи между отделениями не было – ПП глушили и их собственные переговорники, – самым надежным сигналом был звук выстрела.

Глядя с опушки леса на три репульсорные машины, занимавшие посадочную площадку на крыше аванпоста, Дес почувствовал знакомую тяжесть в животе. Все солдаты, признавались они в том или нет, перед боем испытывали одно и то же – страх. Страх перед неудачей, страх смерти, страх увидеть гибель товарищей или получить тяжелые раны и до конца жизни остаться калекой. Страх присутствовал всегда, готовый пожрать воина, дай только шанс.

Дес умел обращать страх себе на пользу. «Слабость должна стать твоей силой». Страх можно было превращать в гнев и ненависть – ненависть к врагу, ненависть к Республике и джедаям. Ненависть придавала сил, и все это помогало достичь победы.

У Деса это преображение получалось легко и непринужденно, едва начиналась схватка. Благодаря папаше-мучителю он еще в детстве научился перековывать страх в гнев и ненависть. Быть может, поэтому из него и получился такой отличный солдат. Быть может, поэтому другие и видели в нем предводителя.

Вот и сейчас бойцы ждали от него сигнала. Ждали выстрела. Как только Дес откроет огонь, они нападут на аванпост. «Воины сумрака» по численности уступали врагу вдвое, и, чтобы уравнять шансы, им требовалась внезапность. Но канонерки создавали проблему, которую Дес не предвидел.

Поляну окружали мощные фонари, освещавшие все в радиусе ста метров от аванпоста. Канонерки оставались на площадке, но на корме каждой дежурил солдат, стоявший на открытой платформе у турели. Бронированные борта платформ доходили до пояса, обеспечивая стрелку укрытие, а сами турели были снабжены массивными щитами против вражеского огня.

С посадочной площадки на крыше стрелкам было видно все вокруг. Если сейчас дать сигнальный выстрел, бойцы выбегут на поляну и попадут под шквальный огонь скорострельных пушек. Их разорвут, как ранкор зукку.

– Что такое, сержант? – послышался женский голос. Это была Лючия – солдат, доставивший приказ Улабора. – Чего мы ждем?

Отменять операцию было поздно: армия уже выступила. Когда Дес вернется в лагерь, чтобы предупредить их, они пройдут уже половину долины.

Сержант посмотрел на девушку-новобранца, задержав взгляд на прицеле ее оружия. Лючия держала в руках дальнобойную бластерную винтовку ТС-17. То ли от страха, то ли от предвкушения она так сжимала приклад, что побелели костяшки пальцев. До перевода к «воинам сумрака» Лючия принимала участие только в мелких стычках, но Дес знал, что она – один из лучших стрелков во взводе. Батареи ТС-17 хватало всего на несколько выстрелов, но зато винтовка била более чем на триста метров.

Каждому из четырех отделений был определен свой снайпер. В бою их задачей было наблюдать за периметром и следить за тем, чтобы ни один республиканец не улизнул и не предупредил лагерь.

– Видишь солдат на корме канонерок? Тех, что стоят за турелями? – спросил Дес.

Лючия кивнула.

– Если не избавимся от них, они за десять секунд перемелют наших в фарш.

Лючия снова кивнула, испуганно вытаращив глаза. Дес продолжил спокойным и профессиональным тоном, чтобы ее успокоить:

– Я хочу, чтобы ты хорошенько все взвесила, рядовой. Как быстро ты сможешь снять их отсюда?

Она заколебалась:

– Я… я вообще не знаю, смогу ли, сержант. Уж никак не всех. Не с этой точки. Я могу пришить одного, но когда он упадет, остальные вряд ли будут стоять и ждать, когда я прицелюсь. Скорее всего, они нырнут в укрытие. И даже если я сниму стрелков, там на крыше еще шестеро, которые займут их места. В одиночку я так быстро девятерых не завалю, сержант. Это никому не по силам.

Дес закусил губу и стал размышлять над вариантами решения. Канонерок всего три. Если бы как-то передать приказ снайперам других отделений, чтобы все стреляли одновременно, возможно, тогда получится ликвидировать стрелков… Хотя все равно придется как-то разделаться и с шестью другими.

Безмолвно выругавшись, он отбросил эту мысль. Ничего не выйдет. Из-за ПП вовремя передать сообщение не выйдет.

Забрав у Лючии снайперскую винтовку, Дес вскинул оружие и приник к прицелу, чтобы лучше оценить обстановку. Он быстро обвел взглядом крышу, отмечая положение каждого солдата. Сквозь оптику были хорошо видны их лица: Дес разглядел даже движения губ.

Ситуация казалась практически безнадежной. Аванпост был ключом к захвату всей Фасиры, а ключом к захвату аванпоста были турели. Но идей не было, а время уже практически истекло.

Десу стало страшно как никогда, и он сделал глубокий вдох, стараясь сосредоточиться. Почувствовал прилив адреналина. Страх трансформировался в нечто иное, придав ему сил. Взор заслонила красная пелена. Сержант навел оружие на одного из стрелков… и выстрелил.

Повинуясь инстинкту, Дес действовал с такой скоростью, что разум просто не поспевал. Он даже не увидел, как упал первый солдат, – ствол уже двигался к следующей цели. Второй солдат едва успел удивленно вытаращиться, как Дес выстрелил снова и переключился на третьего. Но третья – это была женщина – увидела, как упал первый стрелок, и нырнула за бронированный бортик.

Дес поборол желание открыть огонь вслепую и стал водить стволом по узкому кругу, тщетно выцеливая жертву. Ночь взорвалась пальбой, криками и топотом ног: «воины сумрака» высыпали из укрытия и побежали к аванпосту. Они в точности выполнили приказ, бросившись в атаку по звуку первого выстрела. Дес знал, что через считаные секунды турели учинят на поляне побоище, но третий стрелок все не показывался.

В отчаянии Дес стал водить стволом в поисках другой цели и поймал в оптику солдата, присевшего возле маленькой канистры. Солдат был неподвижен, ладонями он закрывал лицо, словно оберегая глаза. Выстрел Деса пришелся ему прямо в грудь, и в тот же миг устройство у ног жертвы сдетонировало.

– Световая канистра! – крикнула Лючия, но было поздно. Окуляр затопила белая вспышка, и Дес временно ослеп.

Однако странное дело: лишившись зрения, он вдруг отчетливо увидел все. Дес знал, где находится каждый из солдат, пытавшихся найти укрытие. Он мог точно определить, где они сейчас и где будут через секунду.

Женщина за третьей турелью наводила орудие на цепь атакующих. В возбуждении она чуть-чуть выставила над бортом часть головы – самую крохотную мишень из всех возможных. Дес сразил ее одним выстрелом: разряд прошел навылет сквозь ушное отверстие в шлеме.

Время, казалось, замерло. Действуя со спокойной и смертоносной точностью, Дес навел винтовку на следующую жертву и поразил ее в сердце. Миг спустя он снял еще одного солдата, всадив разряд промеж льдисто-голубых глаз. Застрелил в спину его товарища, который мчался к ближайшей машине. Следующий как раз взбирался по лесенке на платформу, когда разряд прошил его щиколотку и отшвырнул назад. Солдат свалился с лесенки, и Дес всадил разряд ему в грудь еще до того, как тот коснулся земли.

Восемь из девяти были убиты менее чем за три секунды. Последний бросился бежать к противоположному краю крыши – он явно рассчитывал спастись, спрыгнув с той стороны. Дес не мешал. Он чувствовал волны панического страха, который излучала обреченная жертва, и старался насладиться этим до последнего. Солдат соскочил с крыши и, казалось, на секунду завис в воздухе. Дес всадил в его тело последние три разряда батареи.

Он вернул ружье Лючии и заморгал. Из глаз брызнули слезы, омывая пострадавшую сетчатку. Действие световой канистры было непродолжительным, и зрение уже начинало возвращаться. А чудесное шестое чувство понемногу уходило.

Дес протер глаза. Он знал: сейчас не время размышлять о происшедшем. Стрелков он уничтожил, но численное преимущество оставалось за врагом. Его место было там, где шел бой, а не на краю леса.

– Приглядывай за крышей, – приказал он Лючии. – Если какой-нибудь республиканский дуболом появится, сними его, прежде чем доберется до канонерок.

Лючия не ответила; она стояла с разинутым ртом, все еще не придя в себя после увиденного.

Дес схватил ее за плечи и крепко встряхнул:

– Очнись, рядовой! Тебе дано задание, выполняй!

Лючия мотнула головой, возвращаясь к реальности, затем кивнула и вставила в винтовку новую батарею. Удовлетворенный ее реакцией, Дес вытащил свой 21D и бросился на поляну, спеша принять участие в битве.

Три часа спустя все было кончено. Операция увенчалась полным успехом: аванпост был взят, и республиканцы в лагере даже не догадывались, что многотысячная армия ситхов марширует через долину, намереваясь атаковать их на заре. Само сражение было коротким и кровавым: полегли сорок шесть республиканских солдат и девятеро бойцов Деса. Каждый раз, когда погибал кто-то из «воинов сумрака», Дес в какой-то мере чувствовал себя виноватым. Однако, учитывая характер поставленной задачи, оставалось радоваться уже тому, что потери не измерялись двузначным числом.

Когда аванпост был зачищен, Дес оставил Аданара с небольшим гарнизоном охранять его, а сам повел остальных обратно в лагерь.

На пути он старался не обращать внимания на перешептывания солдат и взгляды, которыми те награждали его украдкой. Лючия растрезвонила всем о его потрясающей стрельбе, и теперь во взводе только об этом и судачили. Спросить в открытую никто не отваживался, но сзади доносились обрывки разговоров.

Сказать по правде, солдат можно было понять. Дес и сам не знал, что произошло. Он был неплохим стрелком, но не снайпером. Тем не менее он как-то ухитрился совершить невозможное, более того – двенадцать раз и из незнакомого оружия… причем бо́льшую часть времени ничего не видя после взрыва световой канистры. Такое было невозможно в принципе. Казалось, что, когда он перестал видеть, им начала управлять какая-то таинственная сила. Это вызывало восторг, но в то же время пугало. Откуда эта сила берется? И почему он не может ее контролировать?

Дес настолько ушел в свои мысли, что не сразу заметил незнакомцев в лагере. И только когда его обступили и заковали в наручники, он осознал, что происходит.

– С возвращением, сержант. – Голос Улабора прямо сочился ядом.

Дес огляделся. Вокруг с оружием на изготовку стояло около десятка мрачных типов из военной полиции ситхов. Из-за их спин выглядывал Улабор, на лице которого красовался огромный синяк. Еще дальше торчали двое новобранцев, которым Дес поручил сторожить лейтенанта. Оба смущенно и пристыжено глядели в землю.

– Ты что, думал, эти салаги позволят держать своего командира связанным, как какого-то военнопленного? – издевательски протянул Улабор из-за стены вооруженных громил. – Неужто впрямь поверил, что они подчинятся такому безумцу, как ты?

– Этот безумец спас наши жизни! – выкрикнула Лючия. Дес поднял скованные руки, жестом повелев ей молчать. Ситуация могла очень легко выйти из-под контроля.

Увидев, что ничего не происходит, лейтенант немного осмелел. Он вышел из-за стены полицейских и приблизился к Десу.

– Я предупреждал, неповиновение приказам чревато, – осклабился он. – Теперь сам увидишь, как Братство Тьмы поступает с бунтовщиками!

Несколько «воинов сумрака» потянулись за оружием, но Дес покачал головой, и они застыли. Полицейские держали бластеры наготове и явно не постеснялись бы пустить их в ход. Ни один из солдат даже выстрелить не успел бы.

– В чем дело, сержант? – наседал Улабор, подойдя еще ближе к поверженному врагу. Даже слишком близко. – Сказать нечего?

Дес знал, что может убить лейтенанта одним быстрым ударом. Полицейские прикончат его, но, по крайней мере, Улабор сдохнет тоже. Всеми фибрами души он жаждал дать волю своему гневу и оборвать обе жизни в вакханалии крови и бластерного огня. Но сдержал порыв. Отдавать жизнь ни за что было бессмысленно. Скорее всего, трибунал приговорит его к смерти, но все же какой-то шанс оставался.

Улабор подошел и ударил его наотмашь по лицу. Затем плюнул ему на сапоги и отпрянул.

– Забирайте его, – сказал лейтенант военным полицейским и повернулся к Десу спиной.

Когда сержанта уводили, он не мог не обратить внимание на взгляды Лючии и других солдат, которых спас всего несколько часов назад. Появилось стойкое ощущение, что в следующем бою с Улабором произойдет несчастный случай – со смертельным исходом.

При этой мысли на его губах промелькнула улыбка.

Несколько часов полицейские вели его через лес, все время держа под прицелом. Оружие они опустили, только приблизившись к часовым, охранявшим периметр главного лагеря ситхов.

– Заключенный для трибунала, – бесцветно произнес один из конвоиров. – Доложите повелителю Копежу. – Один из часовых отсалютовал и умчался.

Деса повели через лагерь на гауптвахту. По глазам встречных солдат он видел, что его узнаю́т. Благодаря росту и безволосому черепу выглядел он внушительно, а о его подвигах слышали многие. Вид некогда образцового солдата, которого вели на военно-полевой суд, наверняка оставлял неизгладимое впечатление.

Наконец они подошли к импровизированной тюрьме – окруженной силовым полем яме размером три на три метра, где держали пойманных шпионов и военнопленных. Оружие у Деса отобрали еще при задержании, а сейчас полицейские устроили более тщательный обыск и избавили его от прочих личных вещей. Затем они выключили поле и грубо швырнули заключенного в яму, даже не удосужившись снять наручники. Дес тяжело повалился на твердую землю. Взбираясь на ноги, он услышал характерное гудение: поле включилось снова, заперев его.

Кроме него, в яме никого не было. Обычно в плену у ситхов не задерживались. Дес начал гадать, не совершил ли он непростительной ошибки. Он надеялся, что за былые заслуги судьи будут к нему более-менее благосклонны, но теперь понимал, что репутация на самом деле может только навредить. Мастера-ситхи никогда не славились терпением или милосердием. Дес отказался выполнять прямой приказ, и теперь его вполне могли казнить в назидание другим.

Сколько его собираются мариновать в яме, оставалось только гадать. Спустя какое-то время Дес заснул, утомленный боем и форсированным маршем. Он приходил в себя и отключался вновь. В первый раз он увидел свет и понял, что наступил день. Когда он проснулся опять, было снова темно.

Еду так и не принесли, и желудок протестующе ворчал, пожирая сам себя. В горле пересохло, язык настолько распух, что грозил задушить. При всем при том в мочевом пузыре росло давление, но облегчаться Десу не хотелось. В яме и так воняло.

Возможно, его просто оставили медленно умирать в одиночестве. Памятуя о том, что он слышал о пытках ситхов, Дес почти что надеялся на это. Но все-таки он не сдавался. Сдаваться было рано.

Услыхав звуки шагов, он вскочил на ноги и гордо воздвигся во весь рост, хотя руки его все еще были скованы наручниками. Сквозь силовое поле Дес увидел размытые силуэты нескольких охранников, стоявших на краю ямы, и еще кого-то в тяжелом темном плаще.

– Отведите его на мой корабль, – низким, скрипучим голосом протянул незнакомец в плаще. – Я разберусь с ним на Коррибане.

8

Дес не успел разглядеть того типа, который приказал его увести. Когда его вытащили из ямы, незнакомец в плаще уже куда-то делся. Узника покормили и дали воды, позволив помыться и привести себя в порядок. Наручники сняли, но на транспортник, который направлялся на Коррибан, его отвели под усиленной охраной.

В пути с ним никто не разговаривал, и Дес понятия не имел, что происходит. По крайней мере, руки его были свободны. Он посчитал это хорошим знаком.

На Коррибан они прибыли в полдень. Дес ожидал, что корабль сядет в Дрешдэ – единственном городе на этой мрачной и негостеприимной планете. Но приземлились они в космопорту, выстроенном на вершине древнего храма, который высился над пустынной равниной. Когда Дес ступил на посадочную площадку, налетел холодный ветер, но это нисколько не раздражало. После затхлого воздуха ямы любое дуновение казалось приятным. Едва его нога коснулась земли Коррибана, по спине пробежали мурашки. Дес слышал, что когда-то это место было средоточием могущества, от которого ныне осталась одна тень. В здешнем воздухе витала какая-то злоба, и он почувствовал ее, как только транспорт вошел в атмосферу угрюмой планеты.

С высоты были видны другие храмы, усеивавшие пустынную поверхность Коррибана. Даже издалека можно было разглядеть изъеденные скалы и растрескавшиеся каменные плиты некогда величественных порталов. Город Дрешдэ за стенами долины казался просто точкой на горизонте.

На посадочной площадке ждала фигура в капюшоне. Дес сразу понял, что это совсем не тот незнакомец, который вытащил его из ямы. Ни габаритами, ни впечатляющей манерой держаться эта личность не обладала; властную ауру своего освободителя Дес почувствовал даже сквозь силовое поле.

Личность, которую Дес определил как женщину, знаком велела следовать за ней. Она молча повела гостя вниз по лестнице, в недра храма. Они пересекли площадку и вышли к следующей лестнице. В таком порядке они миновали уровень за уровнем, спускаясь с вершины храма до самого основания. На каждой площадке были видны двери и уходящие в глубину коридоры, откуда доносились какие-то звуки и обрывки разговоров, хотя о чем шла речь, Дес разобрать не мог.

Провожатая молчала, а Дес заговаривать не решался. Формально он все еще был заключенным. Вполне могло быть, что его все-таки вели на суд. Он не собирался усугублять свое положение глупыми расспросами.

Когда они добрались до основания храма, женщина проводила Деса к каменной арке, за которой обнаружился еще один лестничный пролет. Этот, однако, отличался от предыдущих: ход был узким и темным, лестница закручивалась вниз, исчезая из виду в чреве земли. Не говоря ни слова, провожатая сняла со стены факел и, вручив его Десу, отошла в сторону.

Теряясь в догадках, Дес начал осторожно спускаться по крутой лестнице. Как глубоко она вела, сказать было тяжело: в узком туннеле перспектива терялась. Спустя несколько минут он достиг самого низа и увидел перед собой длинный коридор. В конце коридора оказалась комната.

Внутри было темно, всюду лежали тени. На стене чадило несколько факелов, слабое пламя которых едва рассеивало мрак.

Дес задержался на пороге, давая глазам приноровиться к темноте. Он с трудом разглядел в комнате смутный силуэт. Незнакомец поманил его:

– Подойди.

Дес вздрогнул, хотя в помещении отнюдь не было холодно. Воздух был наэлектризован, насыщен энергией, которую он ощущал почти физически. К своему удивлению, Дес обнаружил, что не боится. То была дрожь предвкушения.

Войдя в комнату, Дес смог лучше разглядеть незнакомца в плаще. Тот оказался тви’леком. Несмотря на просторное одеяние, было видно, что он тучен и грузен. Ростом под два метра, незнакомец был, пожалуй, самым высоким тви’леком из всех, кого Десу доводилось видеть, – хотя и поменьше его самого.

Лекку спускались по широкой груди тви’лека и заворачивались вверх вокруг его мускулистой шеи и плеч. Глаза светились оранжевым, отражая мерцающий огонь факелов. Тви’лек улыбнулся, обнажив острые зубы, характерные для его расы.

– Я повелитель Копеж из Ордена ситхов, – представился он. Дес понял, что это и есть тот незнакомец в плаще, которого он видел, когда сидел в яме. Он слегка наклонил голову в знак приветствия.

– Я буду твоим инквизитором, – объяснил Копеж лишенным выражения голосом. – Твоя судьба зависит от меня одного. Будь уверен, решение мое будет окончательным.

Дес снова кивнул.

Тви’лек уставился на него пылающими оранжевыми глазами:

– Ты не друг джедаям и их Республике.

Это не был вопрос, но Дес счел нужным ответить:

– Что хорошего они мне сделали?

– Вот именно, – промолвил Копеж, недобро улыбнувшись. – Как я понимаю, ты участвовал во многих боях против Республики. Твои сослуживцы высокого мнения о тебе. Чтобы выиграть войну, ситхам нужны такие солдаты, как ты. – Тви’лек взял паузу. – Ты был образцовым солдатом… пока не нарушил приказ.

– Приказ был ошибкой, – заявил Дес. Пересохшее горло сдавило так, что ему стало трудно говорить.

– Почему ты отказался атаковать аванпост днем? Ты что, струсил?

– Трус не выполнил бы задание, – резко ответил уязвленный сержант.

Копеж ждал, склонив голову набок.

– Атаковать днем было бы тактической ошибкой, – продолжал Дес, пытаясь донести свою точку зрения. – Улабору следовало бы сообщить об этом командованию, но он побоялся. Это Улабор струсил, а не я. Он был готов рискнуть жизнью в бою с республиканцами, лишь бы не иметь дела с Братством Тьмы. Я предпочитаю не разбрасываться жизнями.

– Я уже понял это из твоего послужного списка, – произнес Копеж. – Кашиик, Трандоша, Фасира… Если рапорты не лгут, за время службы в «воинах сумрака» ты совершил немало подвигов. Подвигов, которые кое-кто назвал бы просто невозможными.

Дес ощетинился.

– Рапорты не лгут, – бросил он.

– В этом я не сомневаюсь. – Копеж либо не обратил внимания на его тон, либо ему было все равно. – Ты знаешь, почему я привез тебя на Коррибан?

Дес начинал понимать, что никакой это не суд. Его испытывали, но чего хотели добиться – он не представлял.

– Мне кажется, меня избрали для выполнения какой-то миссии.

Копеж снова зловеще улыбнулся:

– Хорошо. Ты быстро соображаешь. А что тебе известно о Силе?

– Не слишком много, – пожав плечами, признал Дес. – В нее верят джедаи: это какая-то могущественная энергия, которая где-то там витает во Вселенной.

– А что ты знаешь о джедаях?

– Я знаю, что они считают себя защитниками Республики, – не скрывая презрения, ответил сержант. – Они имеют большое влияние в сенате. Многие считают, что они наделены мистическими способностями.

– А Братство Тьмы?

На этот раз Дес обдумал свои слова более тщательно:

– Вы – военачальники нашей армии и заклятые враги джедаев. Многие верят, что вы тоже обладаете сверхъестественными способностями.

– Но ты так не считаешь?

Дес замялся в поисках ответа, который удовлетворил бы Копежа. Так и не придумав, что хочет услышать инквизитор, он просто сказал правду:

– Я считаю, что эти истории сильно преувеличены.

Копеж кивнул:

– Достаточно распространенное суждение. Те, кто не понимает подлинной сущности Силы, расценивают такие рассказы как мифы и легенды. Но Сила реальна, и те, кому она доступна, обладают могуществом, какого ты даже представить не можешь. Ты побывал во многих боях, но настоящей войны не видел. Пока солдаты бьются за контроль над планетами и лунами, джедаи и ситхи стремятся уничтожить друг друга. Мы движемся к неизбежной решающей схватке. Сторона, которая одержит победу, – будь то ситхи или джедаи, – станет вершить судьбу Галактики в ближайшую тысячу лет. Истинную победу в этой войне принесут не армии, но Братство Тьмы. Наше величайшее оружие – это Сила и те, кто способен ее направлять. Такие, как ты.

Тви’лек замолчал, чтобы смысл его слов дошел до собеседника, и продолжил:

– Ты особенный, Дес. Ты обладаешь многими замечательными талантами. Все это проявления Силы, и в армии они тебе неплохо послужили. Но ты лишь едва вкусил свой дар. Сила реальна – она всюду вокруг нас. Ты чувствуешь ее мощь в этой комнате. Ведь чувствуешь, не правда ли?

Поколебавшись лишь мгновение, Дес кивнул:

– Чувствую. Она горячая. Как огонь, готовый взорваться.

– Это энергия темной стороны. Жар страсти и эмоций. Я вижу ее и в тебе. Она пылает под спудом. Пылает, как твой гнев. Делает тебя сильнее.

Копеж прикрыл глаза и запрокинул голову, будто наслаждаясь теплом. Кончики его головных хвостов слегка подергивались. Было тихо, слышалось только шипение факелов. Капелька пота скатилась по голому черепу Деса на затылок. Он не пытался ее смахнуть, только переступил с ноги на ногу, когда назойливая струйка потекла по спине. Это еле заметное движение, казалось, вывело тви’лека из транса.

Несколько секунд Копеж молчал, вперив в Деса пронизывающий взгляд.

– Ты уже отведал Силы, но твои способности – лишь искорка по сравнению с могуществом истинного мастера-ситха, – произнес он наконец. – В тебе есть огромный потенциал. Если останешься на Коррибане, мы поможем тебе раскрыть его.

Дес не нашелся, что ответить.

– Ты больше не будешь воевать на передовой, – продолжал Копеж. – Если примешь мое предложение, этот этап твоей жизни закончится. Тебя обучат темной стороне. Ты войдешь в Братство Тьмы. И к «воинам сумрака» уже не вернешься.

Сердце Деса бешено колотилось, перед глазами все плыло. Сколько себя помнил, он знал, что уникальный талант делает его особенным. А теперь ему заявили, что его способности – ничто по сравнению с тем, чего можно достичь.

Впрочем, Десу немного претила мысль о том, что придется оставить взвод, даже не попрощавшись. Аданар, Лючия и остальные были для него не просто сослуживцами, а настоящими друзьями. Можно ли вот так взять и бросить их, даже ради шанса стать мастером-ситхом?

Десу вспомнилось одно из последних напутствий Грошика: «Не жди помощи от других. В конечном итоге каждый из нас одинок. Выживают те, кто умеет позаботиться о себе сам».

Он сделал для своих солдат все что мог. Спасал их жизни столько раз, что уже и сам не помнил. А когда за ним явилась военная полиция, друзья не смогли его выручить. Вернее, попытались бы, если бы Дес разрешил, но ничего бы из этого не вышло. Молодой сержант осознал правду: его солдаты – его друзья – сейчас ничем не могли ему помочь.

Как всегда, он мог рассчитывать только на себя. И отказываться от такого шанса было глупо.

– Почту за честь, мастер Копеж. Принимаю ваше предложение с благодарностью.

– Путь ситхов не для слабаков, – предупредил грузный тви’лек. – Те, кто оступается… нам не нужны. – Было в его тоне что-то зловещее.

– Я не оступлюсь, – невозмутимо ответил Дес.

– Посмотрим, – кивнул Копеж и добавил: – Для тебя это новое начало, Дес. Новая жизнь. Многие из учеников, которые приходят сюда, берут себе новые имена. Они оставляют прежнюю жизнь за порогом.

В той жизни ничто не было Десу дорого. Самодур-отец, каторжный труд на шахтах Апатроса – он пытался избавиться от всего этого, сколько себя помнил. «Воины сумрака» дали ему пристанище, но лишь на время. Теперь же появился шанс проститься с прошлым навсегда. Всего-то и нужно – вступить в Братство Тьмы и принять учение ситхов. Но все же, по какой-то необъяснимой причине, он почувствовал, как горло сжимают холодные пальцы страха. И этот страх поколебал его решимость.

– Хочешь ли ты взять себе новое имя, Дес? – спросил Копеж, видимо почувствовав его сомнения. – Хочешь ли переродиться?

Дес кивнул.

Тви’лек снова улыбнулся:

– И каким же именем мы должны тебя величать?

Страх был не в силах остановить Деса. Он мог сам схватить этот страх за горло, преобразить его и подчинить себе. Он обратит свою слабость в силу.

– Меня зовут Бейн. Несущий погибель.

Повелитель Кордис, достопочтенный глава Академии ситхов на Коррибане, задумчиво потер подбородок длинными, похожими на когти пальцами:

– Этот ученик, которого ты мне привез… этот Бейн… он нигде не обучался использованию Силы?

Копеж покачал головой, недовольно шевельнув своими лекку:

– Я же сказал, Кордис. Он вырос на Апатросе – планете, где заправляет «РВК».

– Но все же ты как-то разыскал этого молодого человека и привез в Академию. Все это очень… необычно.

Грузный тви’лек зарычал:

– Это не заговор против тебя, Кордис. Мы давно отказались от этого. Теперь мы Братство, забыл? Ты слишком подозрителен.

Кордис засмеялся:

– Не подозрителен, а осторожен. Эта черта помогает мне сохранять место здесь, среди молодых, сильных и амбициозных ситхов.

– Он не слабее любого из них, – заявил Копеж.

– Но он и старше. Мы предпочитаем брать учеников помоложе, когда они более… внушаемы.

– Ты говоришь как джедай, – презрительно оскалился Копеж. – Они тоже ищут все более и более юную поросль, им нужны чистые и невинные дети. Со временем они только одних младенцев начнут принимать. Надо быстро забирать к себе тех, кого они нам оставляют. Кроме того, – продолжал он, – Бейн слишком силен, чтобы так просто от него отказаться. Это ясно как день, даже джедаям. Нам повезло, что мы нашли его первыми.

– Да, повезло, – с нескрываемым сарказмом отозвался Кордис. – То, что он тут объявился, – просто невероятное стечение множества счастливых обстоятельств. Поистине удача.

– Кто-то может сказать и так, – признал Копеж. – Другие увидят в этом нечто большее. Возможно, перст судьбы.

Воцарилось молчание. Кордис размышлял над словами своего давнего соперника.

– Другие аколиты обучаются уже много лет. Он будет отстающим, – наконец молвил он.

– Он догонит, если дать ему шанс, – настаивал Копеж.

– Вот я думаю… а дадут ли ему шанс другие? Не дадут, если не дураки. Боюсь, мы лишь напрасно погубим одного из лучших солдат владыки Каана.

– Мы оба прекрасно знаем, что одними солдатами джедаев не победить, – бросил Копеж. – Я с радостью обменяю тысячу наших лучших военных на одного мастера-ситха.

Кордис, казалось, опешил от такой страстной отповеди:

– Он настолько силен, этот Бейн?

Копеж кивнул:

– Я думаю, он тот, кого мы ищем. Возможно, он сит’ари.

– Прежде чем назваться этим титулом, – хитро прищурился Кордис, – он должен будет пережить обучение.