Текст книги "Богохульство"

– Но ведь Тони сказал: похоже, покинул. Значит, полной уверенности в этом нет? – спросил Форд.

– Мы все так решили, – невозмутимым тоном произнес Хазелиус. – Машина Петра исчезла, исчез чемодан и большинство одежды.

– Он что, никому не сказал ни слова?

– А чего ты так разволновался, Уайман? – спросил Хазелиус, пристально всматриваясь в Форда.

Тот одернул себя. Со столь чертовски умным и наблюдательным человеком следовало быть похитрее.

– Не разволновался, а просто удивился.

– Я чувствовал, что все идет к тому, – сказал Хазелиус. – Петр не годен для подобной жизни. Наверняка он даст о себе знать, когда доберется домой. Ты лучше расскажи нам про вчерашний визит к Бегею, Уайман.

Взгляды всех присутствующих устремились на Форда.

– Бегей очень зол. У него целый список претензий.

– Каких же?

– Если кратко, им много чего пообещали, но обещания эти не выполнили.

– Мы никому ничего не обещали, – сказал Хазелиус.

– По-видимому, это Министерство энергетики уверило их в том, что здесь появится масса рабочих мест и всяческих экономических благ.

Хазелиус в негодовании покачал головой.

– За Министерство энергетики я не в ответе. Но хотя бы от этой демонстрации ты его отговорил?

– Нет.

Хазелиус нахмурился.

– Надеюсь, ты все же что-нибудь придумаешь.

– По-моему, пусть они лучше соберутся и приедут сюда.

– Уайман, случись хоть малейшая неприятность, и о ней тут же узнает вся страна. Нельзя допускать ничего подобного! – воскликнул Хазелиус.

Форд посмотрел на него бесстрашно и строго.

– Вы поселились на этой столовой горе, работаете над секретным правительственным проектом и избегаете всяческого общения с местным населением. Само собой разумеется, что о вас пошли дурные слухи. Ты ожидал чего-то другого? – Он произнес эти слова чуть более резко, чем намеревался.

Остальные уставились на него так, будто Уайман прилюдно осыпал проклятиями священника. Но Хазелиус заставил себя расслабиться; расслабились и другие члены команды.

– Ладно, признаю, я получил выговор вполне заслуженно, – произнес он. – Ты прав. Нам следовало с самого начала подумать об этом. Но… что же делать теперь?

– Я навещу здешнего предводителя навахо в Блю-Гэп. Попробую устроить городское собрание. На котором должен появиться и ты, Грегори.

– Не знаю, смогу ли я выкроить время.

– Боюсь, тебе придется его выкроить.

Хазелиус взмахнул рукой.

– Побеседуем об этом серьезнее, когда ты с ними договоришься.

– Мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь поехал со мной и сегодня.

– Кто-то конкретный?

– Кейт Мерсер.

Хазелиус повернул голову.

– Кейт? У тебя сегодня ничего срочного?

Щеки женщины вспыхнули.

– Я занята.

– Если Кейт не может, тогда я поеду, – с улыбкой заявила Мелисса Коркоран, встряхивая светлыми волосами.

Форд посмотрел на Кейт, потом на Мелиссу. Он не желал появляться в Блю-Гэп с высокой, голубоглазой, сексапильной блондинкой-англоамериканкой, но прямо сказать об этом не мог. Черноволосая Кейт с полуазиатским лицом, по крайней мере, походила на коренных жительниц.

– Может, все-таки отложишь дела, Кейт? – спросил Хазелиус. – Ты же сказала, что почти покончила с нынешними расчетами. Этот вопрос тоже немаловажный, а ты, как-никак, заместительница руководителя.

Мерсер с невозмутимым лицом посмотрела на Коркоран. Та выдержала ее взгляд.

– Да, к расчетам я, пожалуй, вернусь позже, – произнесла Кейт.

– Отлично, – сказал Форд. – Через час я заеду за тобой на джипе. – Он встал с места и направился к выходу, почему-то радуясь.

Коркоран усмехнулась, бросила на него косой взгляд и пробормотала:

– Значит, в другой раз.

* * *

Вернувшись в дом, Форд запер дверь, взял портфель, прошел в спальню, занавесил окно, достал телефон и набрал номер Локвуда.

– Здравствуйте, Уайман. Есть какие-нибудь новости?

– Вы знакомы с Петром Волконским, инженером по программному обеспечению?

– Да.

– Вчера вечером он исчез. Его машина пропала; говорят, и одежда тоже. Не могли бы вы, когда он появится дома, узнать об этом и сообщить мне?

– Постараюсь.

– Только, пожалуйста, как можно скорее.

– Позвоню вам немедленно.

– И еще кое-что.

– Слушаю.

– Майкл Чеккини… В его досье сказано, что подростком он вступил в какую-то секту. Я хотел бы узнать об этом поподробнее.

– Понял. Что-нибудь еще?

– Рей Чен. Она кажется… гм… как бы объяснить? Слишком нормальной.

– А что конкретно вас в этом смущает?

– Еще раз поинтересуйтесь ее биографией, посмотрите, нет ли в ней каких-нибудь странностей.

Через десять минут на телефонном аппарате замигала лампочка. Форд тотчас же нажал на кнопку приема, и вновь услышал голос Локвуда. Теперь он звучал гораздо более напряженно.

– Что касается Волконского – мы позвонили его жене и коллегам в Брукхейвене… Он никому не давал о себе знать. Говорите, он исчез вчера вечером? В котором часу?

– По моим предположениям, около девяти.

– Мы отправим полиции данные о его машине. Он живет в штате Нью-Йорк, на дорогу домой у него уйдет часов сорок. Если он в пути, мы быстро его обнаружим. Что-нибудь случилось?

– Вчера я встретил его на улице. Он провел у «Изабеллы» целую ночь и, видимо, пил. Когда я его увидел, он был истерично весел. Сказал: «Раньше я переживать. А теперь все о’кей». Только мне показалось, что с ним творится что-то страшное.

– Что он имел в виду? У вас есть какие-либо предположения?

– Никаких.

– Осмотрите его жилье.

Форд секунду-другую поколебался.

– Хорошо. Сделаю это сегодня ночью.

Закончив разговор, Уайман взглянул на тополя за окном. Ложь, вынюхивания, ухищрения… А теперь еще и взлом с незаконным вторжением. Хорошо же он продолжал жить, вернувшись из монастыря.

Глава 14

Весь Блю-Гэп Форд мог окинуть единственным взглядом. Городишко лежал в пыльном углублении, окруженном зубчатыми скалами и скелетами засохших кедров, и представлял собой несколько построек да два перекрестка грязных дорог, асфальтированных лишь на ярд в каждую сторону от пересечения. Автозаправочная станция была отгорожена деревянной доской, рядом стоял универмаг с треснутым окном. На ограде сбоку станции хлопали на ветру пластиковые пакеты для продуктов. Чуть дальше располагалась средняя школа, опоясанная оградой из цепей. К северу и востоку от нее тянулись среди красной грязи неровные ряды домов, сооруженных Министерством жилищного строительства и городского развития.

Пурпурная Ред Меса, оставшаяся чуть в стороне, казалась художественным оформлением неприглядной сцены.

– Итак, – произнесла Кейт, когда джип въехал на асфальт и остановился. – Каков твой план?

– Заправиться.

– Заправиться? У нас еще полбака. К тому же мы получаем бензин бесплатно.

– Делай, что я скажу, договорились?

Форд приблизился к заправке, вышел, наполнил бак и постучал в окно, привлекая внимание Кейт.

– Деньги есть?

Она растерянно взглянула на него.

– Я не взяла кошелек.

– Прекрасно.

Они вошли в магазин. У кассы стояла высокая женщина-навахо. На товар, разложенный по полкам, глазели несколько других посетителей – все местные. Форд взял упаковку жвачки, банку колы, пакетик чипсов и «Навахо таймс», подошел к кассе и положил их перед продавщицей. Та пробила чек, включив в него и стоимость бензина.

Форд засунул руку в карман, скривил гримасу и принялся шарить по остальным карманам, делая вид, будто что-то ищет.

– Проклятье. Забыл бумажник. – Он взглянул на Мерсер. – У тебя есть деньги?

Она посмотрела на него с упреком.

– Знаешь ведь, что нет.

Форд развел руками и извинительно улыбнулся кассирше.

– Представляете, не взял бумажник!

Она строго глядела на него.

– Вы должны заплатить. Хотя бы за бензин.

– А сколько с меня?

– Восемнадцать пятьдесят.

Форд снова пустился разыгрывать сценку, обшаривая карманы. Остальные посетители с любопытством наблюдали за ним.

– Нет, это немыслимо! Не взял ни цента! Мне ужасно неудобно.

Последовало напряженное молчание.

– Мне положено взять с вас деньги, – произнесла кассирша.

– Пожалуйста, извините меня. Мне крайне неловко. Послушайте, давайте я съезжу домой, возьму бумажник и тут же вернусь. Обещаю. Черт! Надо же было так оплошать!

– Я не могу вас отпустить, пока вы не заплатите, – сказала женщина. – Это моя работа.

К кассе подошел щуплый, высокий, нервного вида человек с черными, как вороново крыло, волосами по плечи, в тускло-серой ковбойской шляпе и мотоциклетных ботинках. Он достал из кармана джинсов видавший виды бумажник на цепочке и извлек из него двадцатку.

– Дорис? Вот, возьми.

Форд повернулся к незнакомцу.

– Как великодушно с вашей стороны! Я верну вам эти деньги.

– Конечно, вернете, об этом даже не волнуйтесь. А когда приедете в следующий раз, сразу платите Дорис. Сейчас я вам помог, а в следующий раз вы меня выручите, мм? – Индеец наклонил голову набок, подмигнул и указал на Форда пальцем.

– Само собой. – Тот протянул руку. – Уайман Форд.

– Уилли Беченти. – Они обменялись рукопожатиями.

– Вы хороший человек, Уилли.

– Ваша правда! Хороший я, а, Дорис? Скажи: лучший человек во всем Блю-Гэп!

Дорис подняла глаза к потолку.

– А это Кейт Мерсер, – сказал Форд.

– Здравствуйте, Кейт. Как поживаете? – Беченти наклонил голову, схватил руку Кейт и поцеловал ее.

– Мы ищем предводителя, – сказал Форд. – Хотели бы с ним побеседовать.

– Не с ним, а с нею, – поправил его индеец. – Ее зовут Мария Атситти. Ступайте вниз по дороге и поверните направо в том месте, где кончается асфальт. Там, возле водонапорной башни, увидите старое деревянное здание с жестяной крышей. Передавайте Марии привет.

Когда Форд и Кейт поехали прочь, Форд объяснил:

– С навахо этот номер проходит всегда. Они – самые щедрые люди в мире.

– За цинизм и артистичность ставлю тебе пять с плюсом.

– Я преследую благородные цели.

– А он и сам очень смахивает на жулика. Как ты думаешь, зачем он это сделал?

Они свернули на стоянку возле здания местного правления и остановились рядом с несколькими пыльными пикапами. К парадной двери кто-то прикрепил одну из листовок Бегея с призывом устроить демонстрацию. Второй такой же листок трепетал на ближайшем телефонном столбе.

Форд и Кейт вошли внутрь и сказали, что хотели бы видеть предводительницу. Ею оказалась опрятная полная женщина в бирюзовой блузке и коричневых брюках. Форд и Кейт обменялись с ней рукопожатиями и приветственными фразами.

– Уилли Беченти передает вам привет.

– Вы знакомы с Уилли? – Предводительница удивилась – и как будто обрадовалась.

– В некотором смысле – да. – Форд виновато усмехнулся. – Он одолжил мне двадцать долларов.

Атситти покачала головой.

– Эх, Уилли, Уилли! Отдаст последнюю двадцатку неизвестно кому, а потом вломится в магазин, чтобы возместить убытки… Входите, выпейте кофе.

Форд и Кейт подошли к столу, где стоял кофейник, получили по чашке с жидким местным кофе и проследовали за предводительницей в тесный кабинетик, битком набитый бумагами.

– Итак, чем могу быть полезна? – спросила она, широко улыбаясь.

– Наверное, вам будет не очень приятно услышать, но мы с горы Ред Меса.

Улыбка на губах Атситти растаяла.

– Понятно.

– Кейт – заместительница руководителя проекта «Изабелла», а я присоединился к ним только что. Моя задача – наладить контакт с местными жителями.

Навахо не ответила.

– Мисс Атситти, мне известно, что ваши люди хотят знать о ходе наших дел.

– Совершенно верно.

– Нам нужна ваша помощь. Если вы сможете собрать жителей здесь, в здании правления – допустим, как-нибудь вечером, на этой неделе, – тогда я приеду с Грегори Нортом Хазелиусом, и он лично ответит на все вопросы и объяснит, чем мы занимаемся.

Атситти долго молчала. Потом нехотя произнесла:

– На этой неделе не получится. Давайте на следующей. В среду.

– Отлично. Все переменится, обещаю. С сегодняшнего дня мы будем приезжать сюда и в Раф-Рок за продуктами и прочими покупками, будем заправлять у вас машины.

– Уайман, по-моему, мы не… – начала было Мерсер, но Форд остановил ее, мягко опустив ей руку на плечо.

– Что ж, это совсем другой разговор, – сказала Атситти.

Они поднялись со стульев и обменялись рукопожатиями.

Когда джип, сопровождаемый тучей пыли, поехал прочь из Блю-Гэп, Мерсер повернулась к Форду.

– В среду на следующей неделе – это слишком поздно. Значит, демонстрации не избежать.

– А я и не намереваюсь предотвращать ее.

– Если ты полагаешь, что мы станем закупаться в их магазинах и есть на ужин «Доритос», баранину и консервированную фасоль, значит, ты просто сумасшедший.

– Тут тебе не Нью-Йорк и не Вашингтон, – сказал Форд. – А сельская местность, Аризона. Эти люди – наши соседи. Следует показаться им, убедить их в том, что мы не кучка чокнутых ученых, задумавших уничтожить мир. Заодно принесем им какую-никакую прибыль.

Мерсер покачала головой.

– Кейт, – произнес Форд, – куда подевались твои прогрессивные взгляды? Что сталось с твоим сочувствием бедным и угнетенным?

– Только не читай мне нотаций.

– Прости, – сказал Уайман, – но в данном случае без них не обойтись. Ты принимаешь участие в крупной программе, которая на всех наводит ужас, и даже не знаешь об этом. – Он беспечно засмеялся, стараясь обернуть свои слова в полушутку, но понял, – увы, слишком поздно, – что оскорбил чувства Кейт.

Мерсер опалила его гневным взглядом, поджала побледневшие губы и уставилась в окно. Они молча поднялись вверх по Дагуэй и направились к «Изабелле».

На полпути Форд скинул скорость и стал во что-то всматриваться сквозь ветровое стекло.

– Что там еще?

– Как будто целое полчище канюков.

– И что с того?

Форд остановил машину и указал на асфальт.

– Взгляни. Свежие следы колес резко сворачивают на запад. Как раз туда, где собрались канюки.

Мерсер даже не повернула головы.

– Я схожу, взгляну, что там творится, – сказал Форд.

– Замечательно. А я буду целую ночь возиться с расчетами.

Уайман поставил машину в тени тополей и пошел по странному следу. Под его ногами похрустывал сухой песок и мелкие камни. Было еще тепло, и от земли поднимался жар, скопившийся за целый день. Форд заметил вдали койота, ускользающего прочь с какой-то добычей в зубах.

Минут через десять он подошел к узкому глубокому оврагу и заглянул внутрь. На дне лежала перевернутая вверх брюхом машина. На сухом кедре, терпеливо выжидая, сидели канюки. Сквозь дыру в разбитом лобовом стекле показалась голова еще одного койота. Схватившись за что-то зубами, он дергался, пытаясь оторвать кусок. А заметив Форда, разжал окровавленную пасть, выскочил вон и помчался прочь.

Уайман спустился по булыжникам вниз, закрывая нижнюю часть лица краем задранной рубашки, чтобы в нос не била вонь смерти, смешанная с резким запахом бензина. Канюки вспорхнули и закружили над его головой, взволнованно хлопая крыльями. Он присел на корточки и заглянул в разбитую машину.

Тело лежало на боку, в неестественной позе. Глаз и губ не было. Не было и кисти и мяса на вытянутой в сторону лобового стекла руке. Однако Форд сразу узнал мертвеца.

Волконский.

Сохраняя спокойствие, Форд внимательно рассмотрел чудовищную картину, подмечая все до мельчайших подробностей. Потом выпрямился, отошел назад, стараясь ничего не нарушить, повернулся и взобрался наверх. Немного придя в себя, он несколько раз глубоко вздохнул и побежал назад к дороге, замечая в стороне двух койотов, вздорящих из-за куска мяса, что лежал чуть в стороне.

Добежав до машины, Форд наклонился к открытому окну. Мерсер сердито взглянула на него.

– Там Волконский, – выдохнул Уайман. – Так-то, Кейт… Он мертв.

Мерсер ахнула и часто заморгала.

– Боже мой… Ты не ошибся?

Форд покачал головой.

У женщины скривились губы.

– Авария? – спросила она хриплым голосом.

– Нет.

Подавив в себе приступ тошноты, Форд достал из заднего кармана брюк сотовый и набрал 911.

Глава 15

Локвуд неслышно ступил на толстый ковер, устилавший пол Овального кабинета. Мысль о том, что он соприкасается с высшей властью, правящей миром, как обычно, отзывалась в его душе приступом волнения.

Президент Соединенных Штатов вышел из-за стола и, как и подобает настоящему политику, в знак приветствия протянул руку.

– Стэнтон! Рад вас видеть! Как поживают ребята и Бетси?

– Хорошо, спасибо, мистер президент.

Обменявшись с гостем рукопожатиями, тот указал ему на ближайшее к столу кресло. Локвуд сел и положил на колени папку. За окнами, выходившими на восток, нежился в предвечернем тепле розарий Белого дома. В кабинет вошел и занял соседнее кресло глава администрации президента, Роджер Мортон. В третье кресло села секретарь, Джин, с блокнотом в руках, приготовившаяся делать заметки старомодным стенографическим образом.

Толстый человек в темно-синем костюме без приглашения расположился рядом с президентом. То был Гордон Гэлдон, руководитель президентской предвыборной кампании. Его Локвуд не переваривал. В последнее время Гэлдон мелькал повсюду, посещал каждую встречу, был вездесущим. Без его благословения не принималось ни единого решения.

Президент вернулся на свое место за столом.

– Что ж, Стэн, пожалуйста, начинайте.

– Да, мистер президент. – Локвуд достал тонкую папочку. – Вы знакомы с проповедником по имени Дон Т. Спейтс? Он каждую неделю читает телевизионные проповеди в Вирджиния-Бич. Его передача называется «Вечерние часы Господа».

– Это тот самый, который ублажался анальным сексом с двумя проститутками?

Все собравшиеся сдержанно хихикнули. Президент, бывший адвокат с Юга, умел высказаться хлестко и с юмором.

– Да, сэр, тот самый. В прошлое воскресенье, выступая в ток-шоу по кабельному христианскому каналу, он поднял вопрос о проекте «Изабелла». И твердил о нем все эфирное время. Его главная мысль: правительство потратило сорок миллиардов общественных денег на опровержение «Бытия».

– «Бытие» и проект «Изабелла» никоим образом не соприкасаются.

– Да, конечно. Но беда в том, что народ по-настоящему всполошился. Сенаторам и конгрессменам поступают электронные письма и телефонные звонки. Теперь эта волна докатилась и до нашего офиса. Она настолько мощная, что, боюсь, нам придется как-нибудь ответить.

Президент повернулся к руководителю администрации.

– А ваши радары что-нибудь улавливают, Роджер?

– Нам поступило двадцать тысяч сообщений, девяносто шесть процентов из них – враждебные.

– Двадцать тысяч?

– Да, сэр.

Локвуд посмотрел на Гэлдона. На его физиономии ничего не отражалось. Он всегда выжидал до последнего и говорил решающее слово. Локвуд ненавидел таких людей.

– Следует заметить, – сказал он, – что пятьдесят два процента американцев не верят в эволюцию. В том числе ее не признают шестьдесят восемь процентов тех, кто считает себя сторонниками республиканцев. Нападки на «Изабеллу» вполне объяснимы. Война может разрастись до небывалых размеров. И повлечь за собой весьма печальные последствия.

– Откуда вы взяли эти данные?

– От специалистов из Гэллапа. Они провели специальный опрос общественного мнения.

Президент покачал головой.

– Увы, мы не можем что-либо изменить. Проект «Изабелла» играет крайне важную роль в развитии американской науки и технологий. Мы много лет подряд не могли похвастать никакими особыми достижениями и вот наконец обошли и Европу, и Японию. «Изабелла» повысит уровень экономики, оздоровит бизнес, послужит значительным шагом вперед во многих областях. Кроме того, станет прекрасным решением энергетических вопросов, позволив нам значительно снизить поставки нефти из стран Ближнего Востока. Стэн, ваша задача – составить убедительное сообщение для печати, организовать пресс-конференцию. Поднимите шумиху. И докажите, что мы делаем это ради народа.

– Хорошо, мистер президент.

Настал черед Гэлдона. Он приосанился.

– Наша позиция значительно укрепилась бы, если б об «Изабелле» поступили хорошие вести. Вам известно, доктор Локвуд, когда закончится вереница проблем?

– Через неделю или даже раньше, – ответил Локвуд. – Мы почти нашли выход.

– Неделя – срок немалый, – произнес Гэлдон. – Особенно когда противник, вроде Спейтса, так рьяно бьет в тамтамы и запасается оружием.

Локвуд моргнул.

– Мистер Гэлдон, уверяю вас, мы делаем все, что от нас зависит.

Круглое лицо Гэлдона искривилось в неодобрительной гримасе.

– Неделя! Вы только подумайте – целая неделя!

Со стороны входа послышался чей-то голос. У Локвуда чуть не остановилось сердце, когда он повернул голову и увидел, что внутрь вводят его личную помощницу. Прервать его беседу с самим президентом могли лишь в случае крайней необходимости. Секретарша подошла к боссу, почти с комичным благоговением склоняя голову, быстро вручила ему записку и удалилась. Локвуд, не помня себя от страха, развернул листок.

Он попытался сглотнуть, но не смог. Задумался, стоит ли сообщать новость президенту, и решил: лучше сразу, чем потом.

– Мистер президент, мне только что сообщили, что одного из ученых, который входил в команду «Изабеллы», нашли в овраге мертвым. ФБР уже в курсе. Их поставили об этом в известность около получаса назад. Агенты направляются на место происшествия.

– Мертвым? От чего он умер?

– От выстрела в голову.

Президент без слов уставился на него. Локвуд в жизни не видел его с таким красным лицом. Его выражение повергало в ужас.