Текст книги "Паучья Королева"

Кара поднялась в воздух.

Она открыла глаза. Пол чердака остался далеко внизу. Голова упёрлась в деревянные стропила. Близнецы торжествующе смотрели на неё, в волосах у них таяли снежные хлопья. Прочие ведьмы разошлись по чердаку. Старая карга с ввалившимися щеками зажала в ладонях лицо Таффа, точно нелюбимая тётка, норовящая его расцеловать. Грейс лежала на полу, глаза у неё были открыты, но ничего не видели. Из раны на её голове струилась кровь.

– А ведь мы почти дочитали сказку! – воскликнул Тафф, бессильно стиснув кулаки. – Почти дочитали!

Близнецы, двигаясь абсолютно синхронно, приближались к Каре, держа между собой раскрытый гримуар. Щепки чердачной двери хрустели у них под ногами. Сёстры заговорили на понятном только им гортанном языке. От этих слов уши Кары зачесались, как от шерстяной шапки.

– Отпустите мою сестру! – заорал Тафф, пытаясь вырваться из рук старой ведьмы.

Близнецы ухмыльнулись и перевернули страницу гримуара. Они выдали поток непонятных слов, ни разу не заговорив в унисон, безукоризненно сплетая одно заклинание на двоих. Крыша дрогнула и загремела, будто клетка с бешеным зверем.

– Что происходит? – невнятно спросила Грейс, когда вокруг неё дождём посыпались щепки и железные скобы. Она обернулась к близнецам. – Вы что делаете?!

Кара почувствовала, как деревянные балки, к которым она прижималась спиной, потеплели, а потом и вовсе исчезли – взмыли в небо. Кара повернула лицо навстречу падающему снегу и увидела, что крыша зависла над ней, хлопая костлявыми стропилами, точно дракон-марионетка крыльями, и глядит вниз одиноким, пристальным глазом, возникшем на месте трубы. Невзирая на весь свой ужас, Кара поневоле восхитилась изяществом этого новорождённого создания: казалось, будто крыша до сих пор лишь дремала в своей неодушевлённой форме, а теперь возвратилась в своё естественное состояние. Кара попыталась проложить к ней мысленный мостик, но безуспешно, и напряглась, в полной уверенности, что драконокрыша сейчас спикирует на неё. Однако вместо этого тварь спланировала куда-то за дом и там рухнула, разлетевшись в щепки.

«Не могут близнецы создавать ничего по-настоящему живого, – подумала Кара. – Только уничтожать могут».

Теперь, когда её ничто не держало, она взлетела над домом.

Она слышала, как Тафф отчаянно зовёт её, но вскоре его крики заглушил свист ветра. Она тщетно крутилась и выворачивалась, но, как воздушный шарик без ниточки, была не в силах остановить свой подъём. Дом становился всё меньше и меньше. В тусклом свете ламп далеко внизу Кара разглядела, как близнецы одновременно хлопнули в ладоши.

И она полетела к земле.

Сердце бешено колотилось у неё в груди – она стремительно проваливалась сквозь метель. Кара отчаянно дрыгала ногами, ища опору, но какая уж тут опора! Она ухитрилась развернуться в воздухе как раз перед тем, как увидела пол чердака, приближающийся с тошнотворной быстротой. Кара выставила руки и… замерла всего в нескольких дюймах над ним.

Задыхаясь, она повернула голову и увидела, как близнецы злорадно хлопают в ладоши, издавая отрывистое бульканье, похожее на смех, из которого выскребли всякую радость.

– Ну перестаньте же! – со слезами на глазах взмолился Тафф. – Отпустите её!

Близнецы вскинули руки.

Кара снова устремилась вверх, ещё выше и быстрее, чем прежде. Она использовала магию, призывая на помощь всех крылатых существ, до которых могла дотянуться. Стаи бывших поблизости птиц принялись биться в фиолетовый барьер, окружающий дом, пытаясь помочь, но не в силах до неё добраться.

Она рухнула. И взмыла снова.

«Они играют со мной, – думала Кара, пытаясь успокоиться. – Только и всего. Они не причинят мне вреда по-настоящему. Они не могут этого сделать. Риготт я нужна живой».

Однако когда Кара в очередной раз упала, – на этот раз почти коснувшись носом досок пола, – она заметила, как сёстры обменялись чуть заметными строптивыми кивками. Судя по всему, они намеревались воплотить заранее оговорённый ими план: мол, мало ли что нам приказали – эту девчонку мы в живых не оставим!

И то, что Кара нужна Риготт, уже не имело для них значения. Близнецы, снедаемые завистью, твёрдо решили её убить.

На этот раз она поднималась медленно-медленно, как будто сестрицам хотелось смаковать миг своего торжества как можно дольше. Кара обшаривала глазами чердак в поисках чего-нибудь, – хоть чего-то, – что могло бы ей помочь. Вдруг она заметила, что на неё смотрит кто-то ещё, кого тут раньше не было: средних размеров пёс с рыжим в чёрных пятнышках мехом. Вместо суставов у него были шестерёнки, а во взгляде – весёлое предвкушение, такое, будто у Кары в руке мячик и она выбирает подходящий момент, чтобы его бросить. Его хвост, равномерно ходивший из стороны в сторону, был похож на перевёрнутый маятник от часов.

– Врестой? – окликнула Кара.

Близнецы хлопнули в ладоши, и магия, что удерживала Кару в воздухе, испарилась. Она снова полетела вниз: на этот раз стремительнее прежнего, будто её тянули на незримой верёвке. Близнецы скрестили руки на груди, подтверждая то, о чём она и так догадывалась: на этот раз они её останавливать не собирались.

– Врестой! – заорала Кара. – Говори!

Йонстафф вздыбился на задних лапах, широко раскрыл рот и издал звук, вовсе не похожий на лай – скорее на удар гигантского колокола, отбивающего забытый час.

И мир замер.

4

За те недели, что Кара с Таффом провели, сочиняя историю про Врестоя, они немало спорили о том, что будет, если время и вправду остановится. Тафф, уверенный, что у всякой магии есть свои ограничения, полагал, будто природа станет заниматься своими делами, как ни в чём не бывало: всё так же будет дуть ветер, всё так же падать снег. И только люди – и, возможно, животные – замрут неподвижно, как статуи. Кара, со своей стороны, допускала, что вообще всё застынет на месте, словно картина, и лишь те, кто использовал заклинание, сохранят способность двигаться.

Оба они ошибались.

Окидывая взглядом чердак с высоты нескольких футов, повисшая в воздухе Кара видела, что текущий момент не то чтобы совершенно застыл, а словно бы запутался в сети, которая позволяла чуть-чуть шевелиться, но не давала вырваться на свободу. Муха зависла в воздухе, но крылышки у неё подёргивались. Снежинка вибрировала, точно задетый камертон. Тело Таффа застыло, но губы разинутого рта трепетали в немом крике. И воздух гудел от закольцованных звуков, повторяющихся снова и снова, сделавшихся неразличимыми, слившимися в единый гул, похожий на жужжание насекомых.

Врестой тихонько пыхтел, вывалив язык, и смотрел на Кару, слегка склонив голову набок. Хвост-маятник, видимо, регистрировавший движение времени, остановился и застыл.

– Хорооший мальчик! – произнесла Кара.

Врестой горделиво напыжился. Кара слышала у себя в голове слабый шёпот, как будто йонстафф пытался с ней разговаривать, но слов не различала. Мысленный мостик оказался достаточно крепок, чтобы привести Врестоя в этот мир, и всё же их по-прежнему разделяло непреодолимое расстояние.

– И как же мне теперь отсюда выбраться? – пробормотала Кара себе под нос.

Она задрыгала ногами, замахала руками, пытаясь плыть в воздухе. Ей удалось развернуться на месте, но дотянуться до земли она так и не смогла.

Врестой смотрел, как она трепыхается. Собачья морда выглядела насмешливой.

Кара подумала, что, возможно, эти невидимые узы порвутся, если дёрнуть как следует. Она ухватилась за столб, который раньше поддерживал крышу, подтянулась поближе – и оттолкнулась что было сил. Она пролетела по воздуху – и остановилась рывком, будто собака на слишком коротком поводке. Спустя ещё несколько попыток, Кара обнаружила, что всякий раз у неё получается отлетать всё дальше, словно магия, удерживающая её на месте, начинала слабеть. И вот наконец на шестом толчке что-то где-то лопнуло, и Кара с размаху грохнулась на деревянный пол.

Девочка перевернулась на спину, потирая левый локоть, и обнаружила прямо перед собой карие глаза Врестоя.

– Привет! – улыбнулась ему Кара.

Йонстафф смотрел на неё – ему явно было интересно, что этот забавный человек станет делать теперь.

«Тафф!» – подумала Кара.

Тафф застыл на середине прыжка – за миг до того, как время остановилось, он всё же сумел вывернуться из рук старой карги. Бабка тянулась за ним, на её руках, оплетённых сизыми венами, виднелись глубокие царапины и несколько укусов.

– Тафф! – крикнула Кара, встряхнув его за плечи. – Тафф, очнись!

Но лицо Таффа по-прежнему оставалось искажённым всё тем же жутким воплем – пока Врестой не лизнул его руку.

Глаза у мальчика тут же открылись, и он упал на пол.

– Ой! – воскликнул он, поспешно сев и потирая затылок. – Что за фигня?!

– Сработало! – воскликнула Кара. – Заклинание сработало! Мы остановили время!

И указала на Врестоя, чтобы пояснить свою мысль.

Тафф разинул рот.

– Это он, что ли?..

Кара кивнула.

– Врестой, это Тафф. Тафф, это Врестой.

Тафф расплылся в ослепительной улыбке и крепко обнял йонстаффа.

– Ты мне жизнь спас! – воскликнул он.

Кара увидела, как хвост-маятник дрогнул, словно Врестой боролся с неудержимым желанием им повилять. «Но хвостом ему двигать нельзя, пока время не пошло». В сочинённой ими истории этого не было, но, как уже выяснила Кара, когда наколдовала Джейбенгука, во время магического перехода от воображения к реальности многие мелкие детали меняются.

Тафф встал и огляделся.

– Вот это да-а! – воскликнул он. Судя по тому, как восторженно он взмахнул руками, возможно, Тафф это даже крикнул, но его голос в этом подвешенном мире звучал как-то приглушённо, как будто через закрытую дверь. – Я хочу сказать, ты и раньше делала всякие невероятные штуки, но сейчас ты и в самом деле остановила время!

Он подошёл к одной из близняшек и заглянул ей в глаза. Колдунья так и стояла, насупившись и глядя исподлобья.

– Как ты думаешь, она меня видит? – спросил он.

– Сомневаюсь.

Но Тафф всё равно показал ей язык.

– Не надо баловаться с застывшими людьми, – сказала Кара. – И я же не в одиночку это сделала. Это заклинание мы создали вместе.

– Да, наверное… – Тафф пожал плечами. – Но без твоей магии это была бы просто сказка. Так что я-то, на самом деле, ничего особенного не сделал.

Тафф уже не в первый раз преуменьшал свои заслуги. Помощь брата была бесценна, но ему всё казалось, что то, что он делает, – это пустяки.

«Надо будет с ним поговорить, но позже, – подумала Кара. – А то, кто его знает, сколько ещё протянет это заклинание». Обычно, когда Кара строила мысленный мостик, он возникал навсегда, и она могла воспользоваться им снова в любое время. Но этот, что соединял её с Врестоем, казался непрочным, как полузабытый сон. В любой момент он мог окончательно рассеяться, разрешив времени продолжать свой бег.

– Идём, – сказала Кара, развернулась и чуть было не налетела на ведьму с каштановыми волосами, у которой подёргивался нос, словно она застыла перед тем, как собиралась чихнуть. Кара обогнула её и принялась пробираться мимо прочих фигур, расставленных по чердаку. Врестой тихонько шлёпал следом.

– Надеюсь, мы сумеем преодолеть барьер, – сказала Кара, рассуждая вслух. – И надо будет ещё разбудить Дарно и Тенепляску. И припасы наши забрать. А то без еды мы далеко не…

– Кара! Ты ничего не забыла?

Тафф стоял рядом с Грейс. Глаза у неё были закрыты. Кара впервые в жизни видела, чтобы Грейс выглядела по-настоящему спокойной.

– Не можем же мы взять и бросить её тут, – сказал Тафф. – Они её убьют, как только время снова пойдёт вперёд.

– Что будет с Грейс – это не наши проблемы.

– Отчасти и наши тоже, – возразил Тафф. – Послушай, я ненавижу Грейс, как никто, но…

Кара подбоченилась и пристально посмотрела на братишку. «Да ну?»

– Ну, почти как никто. Но ведь она же нам и правда помогла! Она вернула папу, как и обещала, и если бы Грейс нас не предупредила о приходе близнецов, ты бы ни за что не успела сотворить заклинание!

– Ну да, и что теперь? – спросила Кара. – Просто возьмём её с собой? Ты же не думаешь всерьёз, что ей можно доверять, а?

Тафф покачал головой.

– Доставим её в какое-нибудь безопасное место, – ответил он. – А там разойдёмся каждый своей дорогой.

Кара выдохнула сквозь зубы. Да, оставить Грейс тут равносильно убийству. Но, с другой стороны, путешествовать вместе с ней, пусть даже недолго, означает подвергать себя множеству лишних опасностей…

«Никогда ничего не бывает так просто…» – подумала она.

– А потом, – продолжал Тафф, – ты же слышала, что она говорила. Она больше не владеет магией. Ну чем она может быть опасна?

Просмеявшись, Кара подозвала Врестоя и поднесла к его морде холодную руку Грейс. Йонстафф лизнул её ладонь. Грейс дёрнулась и очнулась – как будто пробудилась от кошмара.

И первым делом вытерла руку о рубашку.

– Тьфу ты! – возмутилась она, отпихивая Врестоя. – Откуда здесь эта шавка?

Тут Грейс осознала, как всё вокруг изменилось, и её голубые глаза изумлённо расширились. Она обернулась к Каре с разинутым ртом.

– Это всё ты?!

Кара пожала плечами.

– Да нет, в основном Врестой.

– Ну ладно, – сказала Грейс, покосившись на йонстаффа. – Врестой, значит… И надолго оно всё так застыло?

– Не знаю.

– Значит, надо пользоваться, пока есть возможность!

Грейс наклонилась, достала кинжал из ножен за голенищем и подошла к ближайшей из двойняшек.

– Ты что делаешь?! – спросила Кара.

– Что надо, то и делаю, – ответила Грейс и вскинула кинжал.

Кара перехватила её руку.

– Нельзя их убивать! – сказала Кара.

– Почему это?

– Они же беззащитны.

– Так это же и есть самый подходящий случай их убить! Неужели ты так ничему и не научилась? Они будут приходить за тобой снова и снова, если их не остановить прямо сейчас. Это разумно, и ты это понимаешь.

– Убивать нельзя, – ответила Кара.

– Ты что думаешь, эти ведьмы нас бы пощадили, будь они на нашем месте?

– Нет, конечно. Но именно этим мы от них и отличаемся. Задай себе вопрос, Грейс: какая ты ведьма? Скорее как они – или как я?

Грейс посмотрела на Кару, на близнецов, снова на Кару. Удручённо вздохнула.

– А что, других вариантов нет? – спросила она.

– Ты нам помогла, – сказал Тафф. – Ты не стала бы этого делать, не будь в тебе добра. Где-то там, в глубине души.

Он призадумался и уточнил:

– На самом донышке.

Грейс со стоном спрятала кинжал обратно в ножны.

– Не очень-то это практично, быть добрым, а? – заметила она.

Дарно они нашли на улице перед домом. Его зубы были жутко оскалены, он преграждал путь трём ведьмам. На кончике пальца средней из них искрилась чёрная молния, застывшая в воздухе. Врестой пробудил Дарно, и волк, уверенный, что он всё ещё в бою, яростно клацнул зубами на ничего не подозревающего йонстаффа, прежде чем Кара успела его успокоить.

– Всё хорошо, – сказала она, ухватив волка за уши и глядя ему в глаза. – Я тут. Ты в безопасности.

В одном месте шерсть у Дарно слиплась от крови. Кара поискала рану, но с облегчением обнаружила, что кровь не его, хотя на левом боку чернел ожог. Зазубренное жало на конце скорпионьего хвоста было ещё влажным – как видно, волк успел пустить его в ход.

Кара увидела нескольких ведьм, неподвижно лежащих в снегу. У неё сложилось впечатление, что, когда время продолжит бег, эти всё равно останутся лежать.

– Спасибо, что защищал меня, – сказала Кара.

Дарно посмотрел на неё странно, лизнул небольшую ранку на лапе.

«За что спасибо-то? Ветер дует. Солнце восходит. Им тоже спасибо?»

– Это же разные вещи, – ответила Кара. – Ты мог бы и сбежать, но рисковал жизнью ради меня.

«Не разные. Солнце светит и греет. Я защищаю Девочку-Ведьму. Как и все мы».

Проигнорировав ядовитое замечание Грейс, брошенное Таффу: «Она что, всё время так сама с собой разговаривает?» – Кара пересекла двор. Висящие в воздухе снежинки обтекали её тело и возвращались на своё место, когда она проходила мимо, как бывает, когда проходишь сквозь дверь с портьерами. Кара остановилась перед барьером, окружавшим дом. Вблизи он смотрелся ещё более впечатляюще: фиолетовая, полупрозрачная стена, казалось, доставала до самых звёзд. Однако на ощупь он оказался вполне преодолимым: когда они прошли сквозь него, он растянулся, как тянучка, и рывком сомкнулся за спиной. Они забрали из конюшни Тенепляску и вышли на большак. Кара с Грейс ехали верхом на кобыле, Тафф – на Дарно.

– Что у тебя с волосами? – спросил Тафф у Грейс.

– Вшей подцепила, – ответила она, проведя ладонью по щетине. – Пришлось состричь. А что у тебя с носом?

Тафф озабоченно схватился за нос.

– Ничего, а что?

– Ну, значит, ошибочка вышла, – пошутила Грейс. – Так какие у нас планы-то? Ехать и ехать, пока не рухнем от усталости?

Тафф расплылся в улыбке и принялся рассказывать:

– Есть один человек, который застыл во времени, и мы собираемся у него узнать…

– Наши планы тебе ни к чему, – перебила Кара, хлопнув братишку по спине. – Когда время двинется дальше, мы с тобой пойдём разными путями.

– Можно и так, – сказала Грейс. – Видит Клэн, мне и самой не очень-то хочется оставаться с вами. Но я не уверена, что это будет разумно.

– Почему же? – спросила Кара.

– Потому что мы могли бы помочь друг другу, – ответила Грейс.

– Нам твоя помощь не нужна.

– Но вы её уже приняли. Дважды. Я отменила заклятие, лежащее на вашем отце, как и обещала. И вот сегодня тоже.

– Это далеко ещё не сравняло наши счёты, Грейс.

– Я знаю, Кара. Я не могу изменить всё то, что я сделала. Просто… – тут она понизила голос до робкого шёпота, – просто Мир – место странное и пугающее. Тут столько всего, что я не понимаю. И он такой огромный! Кажется, можно идти и идти, и так и не дойти до конца.

Кара ощутила неуместное сочувствие к этой хрупкой на вид девочке. Несмотря на все их различия, они были неразрывно связаны общей родиной, а это значит, что Кара прекрасно понимала переживания Грейс.

– Здешние люди не называют его «Мир», – вполголоса пробормотала Кара. – Они зовут его «Сентиум».

– Сентиум? – переспросила Грейс.

– Нам это поначалу тоже казалось странным, – добавил Тафф. – Но потом привыкаешь.

– Мне не хватает Де-Норана, – спустя несколько секунд произнесла Грейс. – Там всё было намного проще!

– Потому что ты была дочкой фен-де Стоуна и могла делать всё, что захочешь, – буркнула Кара.

– Ну да, конечно, – сказала Грейс, как будто бы это само собой разумеется. – Но дело не только в этом. Де-Норан – мой дом!

Она скрестила руки на груди и выпятила подбородок, на секунду сделавшись похожей на себя прежнюю.

– И рано или поздно я туда вернусь! Теперь, когда Тимофа Клэна больше нет, народ Де-Норана будет в восторге, узнав, что их законная предводительница вернулась.

Кара только головой покачала, не веря своим ушам. «Неужто Грейс не помнит, как терроризировала всю деревню? Они её ни за что не простят!» Но, разумеется, Грейс никогда не смотрела на дело с такой точки зрения. Она была просто не способна задуматься о том, что чувствуют другие люди, кроме неё.

– У меня для тебя плохие новости, – отрезала Кара. – Перед тем, как покинуть остров, Тимоф Клэн уничтожил твою ненаглядную деревню. Де-Норана больше нет, возвращаться некуда.

Грейс ничего не ответила. Оглянувшись через плечо, Кара обнаружила, что глаза у неё блестят от слёз.

– Значит, видимо, кроме вас двоих, у меня никого не осталось, – печально улыбнулась она. – Странная штука жизнь, а?

Лицо у Таффа смягчилось, и он хотел было сказать что-то утешительное, но Кара зыркнула на него и покачала головой: не смей, мол! Дома, в Де-Норане, Грейс умело напрашивалась на сочувствие деревенских своим несчастным видом и жалобными вздохами. Именно так она скрывала свою подлинную натуру, и Кара не собиралась покупаться на эти старые уловки.

«Она что-то задумала! – решила Кара. – Чем быстрей мы от неё избавимся, тем лучше».

И тем не менее даже она не могла не заметить, какой хрупкой и сломленной выглядит сейчас Грейс.

«А вдруг она и в самом деле пытается измениться? Если я просто возьму и брошу её, кем я буду после этого?

Да не валяй дурака! Стоит ей довериться, она тебя предаст в ту же минуту».

– А это что такое? – спросил Тафф.

Кара сощурилась, пытаясь разглядеть силуэт, темнеющий во мгле, но увидела только тёмное пятно. Однако что бы это ни было, оно было высокое.

– По-моему, это башня, – сказала Грейс. – И ещё странная такая на вид. Как песочные часы.

Кара с Таффом понимающе переглянулись.

– Мы же ехали этой дорогой, когда направлялись к той ферме, – сказала Кара. – Но я не припомню здесь никакой башни, ни странной, ни даже самой обычной.

– Потому что она появляется только тогда, когда время останавливается! – просиял Тафф. – «Язычник, застывший во времени». Наверное, это он!

– Кто – он? – спросила Грейс.

Кара не ответила и пришпорила Тенепляску.