Текст книги "Машина смерти"

4

«В определенном смысле стремительное распространение человечества по галактике нужно считать регрессом цивилизации. На Земле, после тысячелетних усилий, люди пришли к общему мнению, что считать добром и что злом.

Когда люди покинули Землю, они утратили и общность мнений».

(Из книги Калвина В. Калверта «Моральная сущность цивилизации»)

«Обменный Пункт является одним из странных учреждений, необходимых для функционирования того, что мы определяем, как „общий механизм“. Общеизвестно, что похищение ради выкупа является широко распространенным преступлением благодаря легкости бегства на звездолете. В прошлом система выплаты выкупа часто давала сбои из-за взаимной ненависти и подозрительности, и множество мальчиков и девочек так и не вернулись домой. Отсюда и необходимость в Обменном Пункте, который находится на Сасани, планете в Глуши, но недалеко от Границы. Обменный Пункт функционирует как брокерская контора между похитителями и теми, кто платит выкуп, гарантирует безопасность и добросовестность процедуры. Похититель получает выкуп минус комиссионные Обменного Пункта; жертва спокойно возвращается домой. Обменный Пункт официально считают преступным учреждением, но практически смотрят на его деятельность сквозь пальцы, поскольку считается, что без него дело бы обстояло еще хуже. Время от времени разные группы обсуждают возможность нанять МПКК для рейда на Обменный Пункт; однако дальше разговоров дело почему-то ни разу не зашло».

(Из учебника Прейда для достигших десятой и одиннадцатой степени «Человеческие учреждения»)

Обменный Пункт представлял из себя скопление зданий у подножия скалистого холма в пустыне Даар-Ризм на Сасани, IV планете звезды СВ 1201 Орла (если использовать геоцентрическую номенклатуру Звездного Атласа). Когда-то, в далеком прошлом разумная раса населяла, по крайней мере, два северных континента Сасани, поскольку там были найдены руины монументальных замков и зданий.

Частным звездолетам было запрещено приземляться в Даар-Ризм, и кольцо сверхсветовых пушек вокруг Обменного Пункта подкрепляло запрет. Лица, желающие воспользоваться услугами Обменного Пункта, должны были приземлиться в Нике, на берегу мелкого Калопсидского моря, добраться самолетами до Сул Арсама – просто пересадочной станции в пустыне – а потом трястись наземным транспортом через двадцать миль пустыни.

Когда Герсен прибыл в Сул Арсам, шел холодный дождик, немного увлажнивший почву пустыни и на ней на глазах стали разрастаться лишайники. На полдороге от взлетного поля к автобусной стоянке небольшой жужжащий объект ударился в щеку Герсена и начал немедленно вгрызаться в кожу. Герсен выругался и смахнул его рукой. Он заметил, что другие пассажиры тоже отмахиваются от насекомых и обратил внимание на слабую ехидную улыбку на лице местного служащего, у которого явно был ультразвуковой отпугиватель насекомых.

Вместе с пятью другими пассажирами Герсен долго дожидался в депо (фактически, в длинном сарае без передней и задней стенки). Дождик превратился в отдельные изредка падающие капли, потом вовсе перестал, и внезапно солнце ярко осветило пустыню. Лужицы стали испаряться на глазах. Лишайник начал выбрасывать маленькие облачка розовых опор.

Прибыл автобус – раздолбанная конструкция на четырех огромных колесах. Он явно намеренно остановился как можно неудобнее для пассажиров

– метрах в пятидесяти от депо; Герсен и остальные пассажиры кинулись к нему, на бегу хлопая себя руками и увертываясь от назойливых насекомых.

В течение получаса автобус, дергаясь и подпрыгивая на ухабах, тащился по пустыне; наконец вдали показался Обменный Пункт – группа низких бетонных зданий, окруживших холм из крошащегося красного песчаника. Верхушку холма украшала роща желтых, коричневых и красных деревьев, посреди которой виднелось несколько коттеджей.

Автобус, грохоча, въехал на огороженную стоянку и остановился. Пассажиры вышли и, следуя желтым стрелам указателей, прошли в приемную. За барьером, делая отметки в журнале, сидел маленький грустный клерк с седыми волосами, аккуратно прилизанными вокруг серой шапочки с эмблемой Обменного Пункта – рукопожатием. Жестом пригласив вошедших присесть, он продолжал работать. Наконец, захлопнув журнал, он поднял взгляд и указал пальцем.

– Вы, сэр. Подойдите, и я займусь вами.

Избранный им индивидуум был черноволосым мужчиной, одетым в обычные для жителей Бернала белые брюки и облегающий черный пиджак. Клерк достал бланк и начал заполнять его.

– Ваше имя?

– Ренк Олгвин 92, Файл Меттьер 6.

– Кого вы хотите выкупить?

– Ренк Сетт 44, Файл Меттьер 7.

– Отменяемый взнос?

– Двенадцать тысяч пятьсот севов.

– Вы агент, первично заинтересованное лицо или посторонний?

– Я агент.

– Очень хорошо. Пожалуйста, внесите деньги.

Деньги были переданы; клерк тщательно пересчитал их, пропустил через щель своего фальшметра и убедился в их подлинности. Он написал расписку в получении денег и потребовал у бернальца встречную расписку, которую тот отказался выдать, пока сюда не приведут выкупаемого. Клерк при виде такого своенравия откинулся в кресле и неприязненно поглядел на бернальца.

– Вы не понимаете, сэр. Ключевое слово на Обменном Пункте – честность. Сам факт того, что я позволил вам уплатить деньги, является достаточной гарантией присутствия здесь выкупаемой особы, причем в добром здравии. Своими колебаниями и подозрительностью вы не только оскорбляете нашу репутацию, но и позорите себя.

Берналец пожал плечами, явно не убежденный этой риторикой. Тем не менее он написал требуемую расписку. Клерк сухо кивнул головой, нажал кнопку, и появился служащий в красном пиджаке, чтобы отвести бернальца в комнату ожидания.

Клерк осуждающе покачал головой и вновь указал пальцем на одного из посетителей. Это оказался полный ворчливый человек с темно-желтой тонировкой лица, одетый в более-менее стандартный костюм космонавта, такой же, как у самого Герсена, что не позволяло догадаться, откуда он прибыл. Его свирепый вид не произвел на клерка никакого впечатления.

– Ваше имя?

– Не ваше дело.

Клерк вновь откинулся в кресле.

– Бросьте! Что это значит? Я требую назвать ваше имя, сэр!

– Зовите меня мистер Неизвестный.

Клерк вспыхнул.

– Эта организация действует без обмана и околичностей и ценит подобное отношение и у наших деловых партнеров. Очень хорошо, запишем «мистер Неизвестный». Кто тот гость, чей взнос вы аннулируете?

– Я выкупаю узника! – взревел толстяк. – Вот ваша проклятая добыча; верните моего племянника!

Клерк неодобрительно поджал губы.

– Я упрощу это дело – в соответствии с нашими правилами. Кто ваш племянник?

– Кадер, лорд Саттербас. Доставьте его сюда, и быстро!

Клерк полуприкрыл глаза и вызвал служителя.

– Лорд Саттербас, квартира 14, для этого джентльмена.

Он помахал перед собой рукой, будто разгоняя дурной запах, и указал пальцем.

– Вы следующий, сэр.

Третий человек был стройным и спокойным. Лицо его было тонировано в шелковисто-зеленый цвет; он был одет в вышитый пиджак и кружевные гетры – наряд, модный в Диких Горах на Имидже, одной из планет Скопления. Он явно хотел сохранить свое дело в тайне, поскольку перегнулся через барьер и попытался говорить полушепотом. Клерку это явно не понравилось. Он отодвинулся и выкрикнул:

– Вы не могли бы говорить громче, сэр! Я ничего не разберу.

Спокойствие третьего клиента оказалось нестойким. Он вышел из себя и заорал:

– Незачем совершать эти позорные сделки на виду у всех! Вы должны обеспечить тех, кто еще не утратил стыд, отдельными кабинками!

– Простите, сэр, но вы нас с кем-то путаете! – оскорбленно заявил клерк. – Вы не должны проскальзывать сюда тайком – вы не в бордель пришли! Наша компания абсолютно респектабельна. Мы действуем как посредническая организация, совершенно беспристрастная, представляющая все интересы. Так что теперь, сэр, изложите толком ваше дело.

Лицо человека вспыхнуло от возмущения, так что тонировка стала грязно-серой.

– Раз уж вы так открыто откровенны, может, вы мне скажете, кому принадлежит эта лавочка? Кто загребает прибыли?

– Этот вопрос совершенно не относится к делу, – возразил клерк.

– Так же, как мое имя и адрес. Ну, выкладывайте, раз уж вы так кичитесь своей открытостью и респектабельностью.

– Достаточно указать, что это – корпорация, принадлежащая нескольким группам лиц.

– Ба!

Наконец человек уплатил деньги и ушел со служителем. Следующим вызвали Герсена. Он назвал свое имя и объявил себя посторонним – другими словами, независимым предпринимателем, который может «аннулировать взнос»

– специфический эвфемизм Обменного Пункта – любого «гостя», за которого не внесли выкуп в течение пятнадцати дней. Обычно это делалось в надежде запросить больший выкуп и на этом заработать. Клерк коротко кивнул.

– Вот список «доступных гостей». – Он вручил Герсену список из нескольких десятков имен с соответствующими суммами «взноса».

Почти в самом начале списка значились:

Аудмар, Даро, 9, муж.

Викс, 7, жен.

Взнос: 100.000.000 севов.

Несколькими строчками ниже он прочел:

Кроматри, Белла; 15, жен.

Взнос: 100.000.000 севов.

Дарбассин, Олег; 4, муж.

Взнос: 100.000.000 севов.

И наконец:

Эперже-Токай, Алюз Ифигения; 20, жен.

Взнос: 10.000.000.000 севов.

Герсен прочитал сумму взноса и протер глаза. Типографская ошибка? Десять миллиардов севов. Неслыханный выкуп, немыслимая сумма! Даже сто миллионов были беспрецедентной суммой, хотя в списке и было семь или восемь «гостей» с таким «взносом». Огромная сумма денег – но всего лишь сотая часть десяти миллиардов. В этом было что-то очень странное. Кто мог бы заплатить десять миллиардов? Эта цифра превосходила бюджеты большинства планет, не говоря уже об отдельных людях. Герсен стал просматривать список дальше. После восьми «гостей», оцененных по сто тысяч – это был:

Пэтч, Майрон; 56, муж.

Взнос: 427.685 севов.

Клерк, который обслуживал следующего клиента, пока Герсен изучал список, повернулся и спросил.

– Подходит ли вам кто-нибудь из «доступных гостей»?

– Разумеется, я желаю лично ознакомиться с ними, – ответил Герсен, – но из чистого любопытства – десять миллиардов – это опечатка или правильная сумма?

– Разумеется, правильная, сэр. Мы не позволяем себе таких ошибок.

– Могу ли я спросить, кто является спонсором этой юной леди? От чьего имени вы действуете?

Клерк неодобрительно заметил – вы должны бы знать, что подобная информация безусловно является закрытой, если только мы не получили прямого разрешения от спонсора.

– Я понимаю. Ну, а как насчет Аудмаров, Кроматри, Дарбассина и прочих по сто миллионов? Кто их спонсор?

– У нас нет разрешения разглашать это.

Герсен кивнул:

– Очень хорошо. Я пойду и погляжу.

– Еще одно замечание, сэр. В случае с Эперже-Токай мы не можем разрешить простого удовлетворения любопытства. Прежде чем вы сможете встретиться с ней, вы должны депонировать десять тысяч севов.

– Я не настолько любопытен, – отрезал Герсен.

– Как хотите, сэр. – Клерк вызвал служителя, который вывел Герсена из приемной и прошел с ним по коридору во двор. Там он остановился и поинтересовался:

– Каких именно «гостей» вы хотели бы увидеть?

Герсен оценивающе оглядел служителя. Судя по манере говорить врастяжку, он был родом с Земли или с одной из планет в Глуши. Он был ровесником Герсена или чуть моложе, с приятным лицом, подкрашенным в бледно-желтый цвет. Крупные черты лица гармонировали с широкими, чуть сутулыми плечами. Шапочка с эмблемой Обменного Пункта еле держалась на верхушке гривы желтых вьющихся волос, спускающихся за уши и переходящих в роскошный хвост.

Герсен задумчиво произнес:

– Как вы знаете, я посторонний.

– Да, сэр.

– У меня есть парочка севов, которые я хотел бы с толком вложить. Вы должны знать, что я имею в виду.

Служитель не был вполне уверен, но все же кивнул головой.

– Вы можете оказать мне большую помощь, – продолжал Герсен. – Я уверен, что вы знаете много больше того, что сообщено в списке. Если вы подскажете мне, как лучше всего заработать, будет только справедливо, если я поделюсь с вами.

Служителю явно понравился ход мыслей Герсена.

– Все это вполне приемлемо – разумеется, если правила не будут нарушены. Правила очень жестки, а наказания – очень суровы.

– И речи быть не может о каких-нибудь подпольных сделках.

Герсен вытащил пару стосевовых банкнот.

– Будет еще несколько, смотря по тому, сколько у вас найдется полезных сведений.

– Я могу рассказывать часами; тут происходит много странных вещей. Но пойдемте. Если я правильно понял, вы хотите осмотреть всех гостей, которые сейчас доступны?

– Именно.

– Очень хорошо. В этой стороне расположены комнаты класса Е, предназначенные для тех гостей, чьи друзья и родные не смогли аннулировать взнос и которые, честно говоря, просто дожидаются, пока их купят работорговцы. Уровень комфортабельности повышается вплоть до так называемых Имперских Садов на вершине холма. Гости должны находиться в своих комнатах до обеда, когда их могут осматривать клиенты, но после обеда они могут проводить время по своему усмотрению, а вечером все обычно собираются вместе. Некоторые из гостей находят наши условия благотворно влияющими на нервную систему и даже в определенной степени благодарны за это своим спонсорам.

Сопровождаемый ныне словоохотливым служителем, Герсен посетил жалкие клетушки класса Е, а затем перешел к классам Д и Г. Перед каждой комнатой висела табличка с именем, статусом и суммой взноса. Служитель, чье имя было Арманд Кошиль, указывал различные варианты выгодных сделок и рискованных спекуляций.

– Совершенно невероятно. Посмотрите, ведь это старший сын Тивальда Фатцбиттки, самого богатого золотоискателя на Бонифасе. Что для него сорок тысяч севов? Он выложит сто тысяч, не моргнув глазом. Если б у меня были деньги, я б его сам выкупил. Это верняк!

– Почему же Тивальд его не выкупил до сих пор?

Кошиль недоуменно покачал головой.

– Он очень занятой человек; возможно, он просто не в силах выкроить время. Но раньше или позже, помяните мое слово, он будет здесь и денежки польются рекой.

– Вполне возможно.

Кошиль указал еще несколько гостей и выразил удивление тем, что Герсен остался глух к его предложениям.

– Я вам точно говорю, слишком долгие раздумья приносят разочарование. Вот, например, в этой самой комнате жила красивая молодая девушка, чей отец долго тянул с выкупом. Спонсор снизил цену до девяти тысяч севов и вчера ее выкупил посторонний клиент – работорговец с Варданапала. И – вы не поверите – как только бумаги были подписаны, появился отец с деньгами. Но его постигло жестокое разочарование, поскольку покупатель заявил, что он полностью удовлетворен и не откажется от сделки. Вышла очень неприятная сцена.

Герсен согласился, что откладывание со дня на день часто приводит к неприятностям.

– По моему мнению, – заявил Арманд Кошиль, – Совет Ойкумены должен был бы взять на себя оплату всех взносов. Почему бы и нет? Большинство гостей – граждане Ойкумены. Это позволило бы упростить процедуру и значительно ослабить ее неприятные и унизительные стороны.

Герсен предположил, что такой порядок поощрял бы похитителей, и Кошиль признал эту возможность:

– С другой стороны, у нынешней ситуации есть аспекты, которые меня озадачивают.

– В самом деле?

– Вы знаете Транс-Галактическую Страховую Компанию? У них есть филиалы почти во всех крупных городах.

– Я слышал это название.

– Они специализируются на страховке от похищений и контролируют шестьдесят-семьдесят процентов рынка, потому что их цены много ниже, чем у конкурентов. Почему у них низкие цены? Потому что их клиентов похищают очень редко, в то время как клиенты конкурирующих фирм неизбежно оказываются у нас. Я часто думал, что либо Транс-Галактическая владеет Обменным Пунктом, либо Обменный Пункт владеет Транс-Галактической. Мысль, конечно недостойная, но, вероятно, правильная.

– Недостойная, возможно, но интересная… А почему бы и нет? Эти два предприятия прекрасно подходят друг другу.

– Именно так я и думаю… Да, много странных вещей случается на Обменном Пункте.

Они дошли до квартирки класса Б, в которой обитали Даро и Викс Аудмар.

– А вот веселая парочка малышей, – указал Арманд Кошиль.

– Сумма, конечно, слишком велика. Эта парочка стоит тысяч двадцать-тридцать, в зависимости от ваших вкусов. Время выкупа первично заинтересованной стороной истекло, так что они «доступны», но ни один здравомыслящий человек такого выкупа не заплатит.

Герсен поглядел на детей через поляризованное стекло двери. Они сидели тихо; Даро читал, Викс развязывала узелок на ленточке. Они были очень похожи друг на друга: оба стройные, темноволосые, с такими же яркими серыми глазами, как у их отца. Герсен отвернулся.

– Странно. Почему за них назначен такой высокий выкуп? И я заметил еще несколько гостей с таким же выкупом. Что за этим кроется?

Кошиль нервно облизнул губы, моргнул, опасливо огляделся вокруг.

– Я бы не должен разглашать эти сведения, поскольку они касаются личности спонсора. Но я уверен, что этому спонсору наплевать на тайну. Это

– знаменитый Кокор Хеккус.

Герсен изобразил удивление.

– Что? Кокор Хеккус? Машина Смерти?

– Он самый. Он всегда давал нам неплохо подработать, но в настоящий момент он просто наш основной клиент. За последние два месяца он доставил сюда двадцать шесть человек и всех – за одним исключением – оценил по сто миллионов севов. И в большинстве случаев получил их. Этих детей тоже привез Кокор Хеккус.

– Но почему? – удивился Герсен. – У него на уме какой-нибудь грандиозный проект?

Кошиль таинственно улыбнулся.

– Вот именно. Да, да, именно так. Но это целая история. – Он вновь огляделся по сторонам. – Вы, наверное, знаете кое-что о Кокоре Хеккусе?

– А кто же не знает?

– Среди его характерных черт – приверженность к идеалу. Похоже, что он безумно влюбился в девушку – в самую красивую девушку во вселенной! Она просто несравненна!

– Откуда вы знаете?

– Потерпите. Эта девушка вовсе не разделяла чувств Кокора Хеккуса, от одной мысли о нем ее кидало в дрожь или тошнило. Куда ей было бежать? Где она могла укрыться? Галактика слишком мала. Ведь Кокор Хеккус неутомимо стал бы искать ее, куда бы она ни скрылась. Для этого прелестного существа не было убежища – кроме Обменного Пункта. Даже Кокор Хеккус не осмеливается нарушать наших правил. Во-первых, ему никогда бы не позволили пользоваться нашими услугами; во-вторых, администрация не пожалела бы никаких расходов, чтобы примерно покарать его. Возможно, Кокор Хеккус и презирает опасность, но он не сумасшедший. Так что эта девушка выступила в роли своего собственного спонсора. И сама установила взнос – десять миллиардов севов. Вообще-то она хотела назначить тысячу миллиардов, но ей не разрешили. Так что теперь у нас довольно забавная ситуация – девушка наслаждается покоем и одиночеством в безопасных Имперских Садах Обменного Пункта, а Кокор Хеккус рвет и мечет, сгорая от страсти. Но не стоит его недооценивать. Ему не хватает денег – надо где-то добыть десять миллиардов севов.

– Я начинаю понимать, – пробормотал Герсен.

– Кокор Хеккус нисколько не смутился, – увлеченно продолжал Кошиль. – Он решил вышибать клин клином. Девушка использовала Обменный Пункт, чтобы укрыться от него? Отлично! Он использует Обменный Пункт, чтобы добиться своего. Десять миллиардов – огромная сумма, но это всего лишь сто раз по сто миллионов. Так что теперь Кокор Хеккус прочесывает Ойкумену, похищая родственников ста богатейших людей в мире. И когда сотый из них заплатит сто миллионов, Кокор Хеккус предъявит свои права на Алюз Ифигению Эперже-Токай.

– Похоже, что Кокор Хеккус – крайне романтичный индивидуум, в полном смысле слова, – произнес Герсен.

Кошиль не заметил иронии в реплике Герсена.

– Конечно! Только подумайте! Она должна ждать здесь, день за днем, глядя, как уменьшается недостающая Хеккусу сумма. Он уже получил взносы за двадцать гостей, а каждый день прибывают новые и новые. А девушка не в состоянии сделать ничего – она попалась в собственную ловушку.

– Хм. Прискорбная ситуация – особенно с точки зрения юной леди? Откуда она родом?

Кошиль покачал головой.

– Что до этого, то по слухам – а слухи являются вообще существенным моим источником информации – она заявила нечто совершенно невероятное. Она сказала, что родом из Сказочной страны – с планеты Фамбер!

– С Фамбера? – Герсен действительно удивился. – Фамбер, мифическая планета ведьм и морских змеев, доблестных рыцарей и заколдованных замков, была излюбленным местом действия в сказках для детей. Правда, вспомнил он вдруг, и местом обитания хормагаунтов!

– Именно с Фамбера! – рассмеялся Кошиль. – Мне пришло в голову, что будь у вас десять миллиардов и достаточно отваги, это была бы отличная спекуляция! Кокор Хеккус безусловно уплатил бы любую назначенную цену, даже если б ему пришлось похитить еще тысячу человек!

– С моим везением, стоит мне выкупить эту несравненную красавицу, как она заболеет и умрет у меня на руках. И мы с Кокором Хеккусом понесем тяжелую утрату.

Разговаривая, они продолжал двигаться вдоль ряда апартаментов класса Б и А. Кошиль приостановился и показал рукой на мужчину средних лет, чертившего диаграмму в блокноте.

– А вот это – Майрон Пэтч, еще один гость, доставленный сюда Кокором Хеккусом. С взносом в 427.685 севов. По-моему он этого не стоит. Не то, что девушка с Фамбера! – Он игриво подмигнул Герсену и ткнул его в бок локтем.

Герсен, нахмурясь, разглядывал Майрона Пэтча – непримечательного мужчину среднего роста, полного, с добродушным лицом. Его заинтересовала сумма взноса. Почему именно 427.685 севов? За этим явно что-то крылось.

Он спросил у Кошиля:

– Могу я поговорить с этим человеком?

– Разумеется. Он в «доступном» списке. Так что если вы думаете, что можете помочь Кокору Хеккусу собрать десять миллиардов, выплатив эту забавную сумму – 427.685 севов, то пожалуйста, действуйте.

– Эти помещения, естественно, оснащены микрофонами и телекамерами?

– Естественно нет, и по очень веской причине – нам абсолютно незачем подслушивать.

– Тем не менее, – заметил Герсен, – мы примем меры предосторожности. Давайте я с ним поговорю.

Кошиль нажал кнопку, зазвенел звонок, указывающий гостю, что он нужен. Майрон Пэтч поднялся и медленно подошел к двери. Кошиль вставил ключ в гнездо; дверная панель отъехала в сторону и Пэтч взглянул на Герсена – сперва с надеждой, потом с недоумением. Герсен взял Кошиля за плечи и подвел к дверному проему.

– А теперь пойте. И пойте громко.

Кошиль глуповато улыбнулся.

– Я помню только колыбельные, которые мне пели в детстве.

– Тогда пойте колыбельные, но громко и с чувством.

Кошиль начал громко и фальшиво петь. Герсен повернулся к совершенно озадаченному Пэтчу.

– Подойдите поближе и расскажите, почему вы тут оказались.

Пэтч печально улыбнулся.

– Это длинная история.

– Расскажите ее настолько кратко, насколько возможно.

Пэтч грустно вздохнул.

– Я инженер и владелец фабрики. Я взялся сделать сложную работу для одного человека, который оказался преступником. Мы поспорили; он похитил меня и доставил сюда. Выкуп – это те деньги, о которых мы спорили.

Кошиль затянул новую песню. Герсен спросил:

– Этот преступник – Кокор Хеккус?

Майрон Пэтч скорбно опустил голову.

– Вы встречались с ним лично?

Пэтч пробормотал несколько слов, которых Герсен не смог разобрать из-за завываний Кошиля. Пэтч повторил чуть громче:

– Я сказал, что встречался с его агентом, который часто бывал на Крокиноле.

– Вы могли бы связаться с ним?

– На Крокиноле – да, здесь – нет.

– Очень хорошо. Я аннулирую ваш взнос. – Герсен хлопнул Кошиля по плечу. – Вы можете замолчать. Мы возвращаемся в приемную.

– Вы уже закончили? Но там же еще есть столько возможностей для сделок, выгоднейших сделок!

Герсен заколебался.

– Могу я взглянуть на леди, которую преследует Кокор Хеккус?

Кошиль покачал головой.

– Нет, пока вы не заплатите десять тысяч. Строго говоря, она вообще не хочет никого видеть – даже служащих вроде меня, которые с наслаждением помогли бы ей развеять скуку и вполне понятное напряжение.

– Ладно. – Герсен вытащил еще три сотни, которые Кошиль, несколько ошалевший от разговоров о миллионах и миллиардах, принял без большого энтузиазма. – Мы возвращаемся в приемную.