Электронная библиотека » Джеки Д`Алессандро » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Лучшая жена на свете"


  • Текст добавлен: 3 октября 2013, 23:13


Автор книги: Джеки Д`Алессандро


Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Скажите, милорд, вы действительно хотите, чтобы я рассказала о том, что говорят ваши карты?

– Конечно. Я всегда рад испытать что-то новое, тем более столь невинное.

Она удивленно подняла брови:

– Значит ли это, что вы не верите в точность предсказаний по картам?

– Не помню, чтобы я когда-либо над этим задумывался. Но должен признать, что моя первая реакция была скептической. Как можно верить колоде карт?

– Вы бросаете мне вызов, милорд. Мне хотелось бы, чтобы вы изменили свое мнение.

– Уверяю вас, что изменить мое мнение будет нелегко. Мистика противоречит моему прагматичному характеру.

– Все же вы не против дать мне возможность убедить вас?

– Убедить в чем?

– В том, что карты могут рассказать о вашем прошлом и настоящем и совершенно точно предсказать будущее, если гадалка настоящая.

– И эта гадалка – вы.

– Разумеется.

– В таком случае скажем, что я готов разрешить вам разложить на меня карты. Посмотрим, – пожал он плечами, – сможете ли вы меня убедить.

– Должна вас предупредить, что для этого мне понадобится довольно много времени, потому что со скептиками работать гораздо труднее.

– Вы говорите так, чтобы я испугался.

– Возможно, так и случится. – Она улыбнулась. – Цена за мое гадание увеличивается каждые четверть часа.

– И каков же ваш гонорар?

Не моргнув глазом она назвала сумму в три раза большую, чем обычно.

– Такие гонорары, мадам, предполагают, что вы…

– Что я непревзойденная гадалка? – подсказала она, потому что он запнулся.

Он положил руки себе на колени, подался вперед и, глядя ей в глаза, произнес:

– Что вы – воровка.

Слава Богу, в карете было темно, и он не мог видеть, как кровь отхлынула от ее лица. Ее сердце замерло, и ей вдруг показалось, что в карете не осталось воздуха.

Прежде чем она пришла в себя, он откинулся на спинку сиденья и улыбнулся.

– Но я полагаю, что поскольку ваши услуги так востребованы, то и гонорары должны быть непомерными.

Несмотря на то, что выражение его лица оставалось совершенно невинным, у Алекс было ощущение, что она мышка, с которой играет кот. Она облизнула пересохшие губы и сказала высокомерным тоном:

– Да, при данных обстоятельствах надо рассчитывать, что придется платить немало.

– За такие деньги я, очевидно, получу много информации.

– Я расскажу вам все, лорд Саттон, даже то, о чем вы не хотите знать.

– Отлично. Мне действительно хочется услышать от вас, кого судьба предназначила мне в жены, с тем чтобы я мог начать ухаживать за юной леди. Я хочу, чтобы все произошло как можно скорее и я мог бы вернуться в Корнуолл.

– Как романтично, – сухо сказала она.

– Боюсь, что нет никакой романтики в том, что мужчина в моем положении ищет жену. На самом деле это всего лишь сделка. Думаю, что именно по этой причине в высшем свете так много несчастливых браков.

Она внимательно на него посмотрела:

– Похоже, вас это беспокоит.

– Это заметно? Вероятно, потому, что мой младший брат женился, а отец недавно женился во второй раз. И оба безумно счастливы. Я рад за них, но, признаться, немного завидую. Они оба женились по любви.

– И вы хотите того же? – Она не могла скрыть своего удивления.

– Не важно, хочу ли я или нет, потому что для меня непозволительная роскошь делать свой выбор по велению сердца. – Он повернулся, чтобы посмотреть в окно, и его губы немного дернулись. Она уловила в оконном стекле его отражение и поразилась, как мгновенно он нахмурился. – К тому же у меня нет на это времени.

Последние слова ее заинтриговали, и ей страшно захотелось спросить, что он имел в виду, но он уже снова обратился к ней. Его губы изогнулись в медленной улыбке.

– Теперь я могу надеяться, что вы скажете о моей будущей жене, что она – просто образец, бриллиант чистейшей воды, леди знатного происхождения и безупречного воспитания, и скажете, что она не только идеально подходит мне, но что я смогу безумно в нее влюбиться.

При том, что она не была уверена, сможет ли он вообще влюбиться, она не сомневалась ни на минуту, что дорога к нему будет усыпана женскими сердцами.

– Значит, главное ваше желание – безумно влюбиться?

– На самом деле, если моя невеста была бы сносной и не была бы похожа на карпа, это меня бы вполне удовлетворило.

– Хм. Стало быть, если невеста богата, происходит из аристократической семьи, владения которой соседствуют с вашими, она вам подойдет?

– Вы немного упрощаете, но в общем-то да.

– Мне казалось, что человек, который считает себя – как это вы сказали? Ах да, прагматиком, оценит мою прямоту.

– А я и ценю. Просто я не привык, чтобы так говорила женщина. Леди предпочитают говорить загадками, а не высказывать прямо, что они имеют в виду.

– Как интересно! А я считала джентльменов гораздо менее откровенными, чем женщин.

Он покачал головой:

– Это невозможно. Мужчины по натуре прямолинейны. Женщины гораздо более…

– Умные?

– Я хотел сказать хитрые.

Он был по-прежнему невозмутим, а ей снова показалось, что он ведет какую-то игру. Если так, то она его разочарует. Она не даст ему добиться успеха.

– Для человека, который хочет завоевать свою жену, вы не слишком хорошего мнения о женщинах, милорд.

– Напротив. Я высоко ценю умение женщин вести уклончивые разговоры. – Он улыбнулся. – Я лишь желал бы обладать умением расшифровывать их скрытый смысл.

Настало время Алекс принять невинный вид.

– Боюсь, что я понятия не имею, что вы имеете в виду.

– В таком случае позвольте привести пример. Когда леди говорит, что она не расстроена, я очень часто замечал, что она на самом деле не просто сердится, а в бешенстве. Почему бы ей не сказать так, как ответил бы мужчина: да, я расстроена.

– В то же время вы, джентльмены, выпив изрядное количество бренди, начинаете драться или стреляетесь на дуэли. – Она фыркнула. – Да, это гораздо более цивилизованно.

– Это, по крайней мере, честно.

– Вот как? Это мнение, милорд, является следствием того, что вы мало разговаривали с джентльменами. А я считаю, что во всех их фразах полно скрытого смысла, который почти всегда амурного свойства.

– О, вот как! Например?

– Например, когда джентльмен делает комплимент женщине по поводу ее платья, его взор неизменно прикован к ее груди. Поэтому, когда он говорит: «Мне нравится ваше платье», он имеет в виду: «Мне нравится ваше декольте».

– Интересно. А что он имеет в виду, когда говорит: «Не хотите ли потанцевать»?

– Я уверена, что вы знаете это лучше меня, милорд.

– Возможно. Но меня страшно заинтересовала ваша теория насчет того, что мужчина, что бы ни говорил, подразумевает нечто другое. Как вы думаете, что он на самом деле имеет в виду?

– Когда спрашивает женщину, хочет ли она потанцевать? На самом деле это означает «Я хочу к вам прикасаться».

– Понятно. А «Вы выглядите прелестно»?

– «Я хочу вас поцеловать».

– А как насчет «Не хотите ли прогуляться по саду»?

– «Я надеюсь соблазнить вас». – Она засмеялась. – Все это вежливые эвфемизмы для того, чтобы вы поняли, что он на самом деле хочет. И все это для того…

– Чтобы затащить ее к себе в постель.

Тихо произнесенные слова повисли в воздухе. Очевидно, лорд Саттон тоже не гнушался прямолинейности.

– Да, – кивнула она.

– Для такой юной особы вы слишком циничны.

– Возможно, я старше, чем вы думаете. К тому же моя профессия позволяет изучать человеческие характеры.

– И вы пришли к заключению, что в речах мужчины всегда есть тайный смысл и он всегда связан с чувственностью.

– Да.

– Должен признаться, что я так не считаю.

– Видимо, потому, что вам не приходится говорить мужчине, что вы хотите с ним потанцевать или что вам нравится его платье.

– Понимаю. Вы хотите сказать, что с другими мужчинами джентльмен честен, а когда дело доходит до разговора с женщинами, тут-то и начинается обман.

– Я не знаю, честны ли друг с другом мужчины, но когда они имеют дело с женщинами, они определенно ходят кругами, и тут-то и начинается обман.

– А женщины говорят загадками, их слова по большей части – это вежливые эвфемизмы, за которыми скрываются их подлинные желания.

– И каковы же, по вашему мнению, эти желания?

– Деньги мужчины, его покровительство и его сердце – последнее на золотом блюде, украшенном бриллиантами.

– Так кто же из нас двоих циничен? – спросила она.

– Я просто считал, что соглашаюсь с вами, но с точки зрения моей принадлежности к полу.

– Стало быть, когда вы говорите, что женщины честны друг с другом, вы полагаете, что обман начинается тогда, когда они говорят с мужчинами, так, что ли?

– Полагаю, что так. Может быть, мужчинам и женщинам следует вообще говорить друг с другом лишь о погоде.

Она рассмеялась.

– Хотите исключить все нюансы и изысканность, милорд?

– Боже упаси! Только обман. – Откинув голову, он посмотрел на нее из-под полуопущенных ресниц. – Сам собой напрашивается вопрос: не стали ли мы с вами сегодня вечером жертвами такого обмана, мадам Ларчмонт?

Ее веселость сразу же пропала, и она стала нервно теребить край' бархатной накидки.

– Поскольку я не нуждаюсь ни в вашем покровительстве, ни в вашем сердце, а вы заняты поиском жены-аристократки, нам незачем обманывать друг друга.

Он внимательно изучал ее несколько секунд, так что она невольно задержала дыхание.

– Я заметил, что вы не сказали, что не нуждаетесь в моих деньгах, – тихо произнес он.

– Это потому, что рассчитываю увидеть, как вы расстанетесь с кругленькой суммой в обмен на мое гадание, – усмехнулась она.

– Вам не откажешь в честности, мадам. Ваша откровенность просто пугает.

– Вы не похожи на человека, которого можно легко запугать, лорд Саттон.

– Да, мадам. Так оно и есть.

Он сверлил ее взглядом, и Алекс снова почувствовала, что не в силах отвести глаза. Она не знала, что ответить, а он вдруг замолчал. Карета вскоре остановилась, и она была избавлена. от необходимости придумывать новую тему для разговора.

– Приехали, – сказал он.

Открыв дверцу, лорд Саттон вышел и подал ей руку. От прикосновения его сильных пальцев по ее руке пробежало тепло. Когда ее ботинки коснулись мостовой, он отпустил ее, и она непроизвольно сжала кулак, словно хотела сохранить это волнующее тепло.

– Спасибо, что подвезли, лорд Саттон.

– Не стоит благодарности. А что касается гадания… Вы свободны завтра днем? Скажем, около трех часов встретимся в моем доме на Парк-лейн?

Алекс колебалась, разрываясь между необходимостью прекратить общение, чреватое нежелательными последствиями, и желанием не только узнать больше об этом человеке, но и получить ту неслыханную сумму денег, которую он согласился ей заплатить. Деньги были нужны ей до зарезу.

– Боюсь, что в три часа я еще не освобожусь. Может быть, в четыре? – Она произнесла эти слова скороговоркой, чтобы не дать себе возможности передумать.

– Хорошо. Прислать за вами карету?

– Спасибо, но я сама позабочусь о том, как к вам добраться. И вам незачем провожать меня до самых дверей.

– Как пожелаете.

– До свидания, лорд Саттон.

Она намеренно не подала первой ему руки и удивилась, когда он протянул свою. Чтобы не показаться невежливой, ей пришлось подать ему руку. Глядя ей прямо в глаза, он сжал ее пальцы и поднес, их к губам. Она мельком взглянула на его рот и напряглась в ожидании. Но он повернул ее руку ладонью вверх и прижался губами к чувствительному месту на запястье. Сквозь тонкое кружево перчатки она ощутила тепло его дыхания, и ее обдало жаром. Разве это возможно, что от такого мимолетного прикосновения у нее задрожали колени?

Это длилось всего несколько секунд, но все равно явно не было приличным. Неужели он думает, что может рассчитывать на что-то большее, чем гадание на картах? Надо немедленно вывести его из этого заблуждения.

Отдернув руку, она вскинула подбородок.

– В случае если вы не знаете, лорд Саттон, вежливое обращение «мадам» не является частью моего необычного занятия, и оно не для того, чтобы произвести эффект. Существует месье Ларчмонт.

Он долго медлил с ответом, и ей пришлось выдержать его проницательный взгляд, который, кажется, проник прямо ей в душу, обнажив всю скрываемую ложь.

Он молча ей поклонился, а потом пробормотал:

– Он счастливый человек. До завтра, мадам Ларчмонт.

Не доверяя своему голосу, она кивнула и поспешила к боковому входу скромного кирпичного здания. Завернув за угол, она метнулась в переулок, нашла какую-то нишу и прислонилась к кирпичной стене, тяжело дыша. Она не пошевелилась до тех пор, пока не стало слышно цоканье копыт по булыжной мостовой. После этого она направилась в менее респектабельную часть города, узкие улочки которой были ей так хорошо знакомы.

Настало время возвращаться домой.

Глава 3

Колин открыл чугунные ворота, которые вели к его городскому дому.

Туман уже спустился на землю, но здесь, в районе Гайд-парка, он был не такой густой, как на другом конце города, где он час назад оставил мадам Ларчмонт.

Превозмогая боль в ноге, он поднялся по каменным ступеням, и как только он оказался перед дубовой дверью, она распахнулась, а на пороге появилась высокая фигура человека с канделябром в руке. Колин тут же стер с лица всякое выражение, хотя не был уверен, поможет ли это ему – дворецкий Эллис всегда замечал все.

– Добрый вечер, милорд, – все тем же звучным голосом, который Колин знал с детства, сказал Эллис. – Как только вы уехали, вам был доставлен пакет. Он ожидает вас на письменном столе в библиотеке. Там же накрыт, как обычно, ваш ужин. Не желаете ли чашку шоколада?

Эллис был в курсе всего, что происходило в доме, до мельчайших деталей, включая детскую привычку Колина спускаться с лестниц по полированным перилам и таскать сладости из кухни. С годами Колин отказался от катания по перилам, но его любовь к сладкому нисколько не уменьшилась. Эллис знал и то, что Колин никогда не отправлялся спать сразу после того, как возвращался домой.

– Нет, спасибо, – покачал он головой. – Боюсь, что сегодня мне больше подойдет бренди.

В глазах Эллиса мелькнуло беспокойство, а его взгляд скользнул по сапогам Колина.

– Может быть, согреть одеяло?

– Нет, Эллис. Спасибо. Достаточно бренди. Увидимся завтра утром.

– Доброй ночи, милорд.

Отказавшись от канделябра, Колин прошел по темному коридору в библиотеку. Слава Богу, он прекрасно ориентировался в доме и был рад тому, что в темноте можно было не смотреть на портреты предков, развешанные на обитых шелком стенах. Он не любил на них смотреть с самого детства, всегда чувствуя на себе их осуждающие взгляды. Они словно знали, что он задумал какую-то шалость, и все хором напоминали ему о его долге и обязанностях, предписанных его титулом. Как будто слова «долг» и «обязанность» и так не вдалбливались ему каждую минуту его жизни.

В библиотеке он сразу же подошел к столу с графинами, не обращая внимания на сильную боль в ноге. Он налил себе порядочную порцию живительной влаги, удивившись тому, что у него дрожат руки. Он был готов приписать эту дрожь усталости, или голоду, или чему угодно, только не тому, что было на самом деле и в чем он не хотел признаваться. Однако он уже очень давно понял, что лгать другим – это часть жизни, которую он сам для себя выбрал, а вот лгать самому себе – это бесполезная трата времени.

Осушив одним глотком рюмку, он закрыл глаза, чтобы насладиться теплом стекающей по горлу жидкости. Если бы он смог собраться с духом и мыслями, он непременно посмеялся бы над собой за то, что так расстроен. Он налил себе еще бренди и, прихрамывая, направился к камину. Там он сел на кушетку и, облокотившись на колени, стал смотреть на огонь.

Сразу же перед его мысленным взором предстала мадам Ларчмонт, и он снова испытал такой же шок, как на званом вечере сегодня, когда увидел ее. От леди Мэллоран он узнал, что ее зовут Александра. Наконец-то у него будет ассоциироваться с именем лицо, преследовавшее его в течение последних четырех лет.

Пока он без всякого интереса наблюдал за гостями леди Мэллоран, он невольно подслушал вежливую болтовню дам о том, что гадалка была нанята для развлечения гостей. Гадание по картам его не интересовало. Но тут его взгляд остановился на гадалке…

Он узнал ее сразу же. Впечатление было такое, будто ему нанесли удар в солнечное сплетение.

Потом она подняла голову. Он смог разглядеть ее лицо, незабываемое лицо, отпечатавшееся в его памяти с первой минуты, как он увидел ее в Воксхолле в тот летний вечер. Он смотрел на нее и не верил своим глазам. Ему показалось, что так же, как тогда, четыре года назад, его сердце, его дыхание, его кровь – все остановилось, а все остальное – толпа, шум, веселье и смех – исчезло, и они остались одни. Он смотрел на нее, а в голове стучала одна мысль: «Слава Богу, ты жива».

Она уже не носила лохмотьев, и ее лицо не было измазано грязью, как в Воксхолле, но все такими же были огромные темные глаза. Тот же упрямый подбородок с ямочкой, к которой словно прикоснулся палец Бога. Маленький прямой нос и невероятно полные губы, слишком большие на ее личике, по форме напоминающем сердце. Он не мог назвать ее красивой в обычном смысле – для этого черты лица были как бы несочетаемыми, слишком асимметричными. Все же ее внешность притягивала, завораживала. Но что тогда сбило его с толку больше, чем тот факт, что она хотела залезть ему в карман, так это то, как она на него посмотрела.

Он не ожидал, что встретится лицом к лицу с девчонкой, которую он сперва принял за грязного уличного мальчишку. Потом он безошибочно угадал эмоции, промелькнувшие на ее лице, когда схватил ее за руку. Сначала это был шок. В ту минуту, когда она хотела лишить его золотых часов, он поймал ее только потому, что у него выработалась молниеносная реакция на все, что происходило в подобных районах. Она была талантлива и не привыкла к тому, что ее могут поймать.

Шок сменился очевидным страхом. Она явно боялась, что он ее ударит. И шок, и страх были понятны. Но потом она заморгала и посмотрела на него своими огромными глазами так пристально, как будто узнала его, и прошептала: «Это вы».

Прежде чем он успел что-либо сказать, она вырвала руку и побежала так, словно за ней гнался сам дьявол. Он хотел догнать ее, но она растворилась в толпе. Он искал ее до самого рассвета, отваживаясь заглядывать даже в грязные притоны. Он не понимал, зачем ее ищет. Возможно, для того, чтобы поговорить.

Что означали эти загадочные слова? Он знал, что никогда прежде ее не видел, – он гордился своей зрительной памятью на лица, а ее внешность была не из тех, которую забывают. Что-то в ней манило его, тянуло так, как никогда в жизни, и он не понимал почему. Держа ее за руку в те немногие секунды, он почувствовал ее отчаяние и безысходность, а потом еще и страх. Они вместе с ощущением голода и бедности шли от нее волнами. Его сердце наполнилось жалостью. Это она хотела ограбить его, но непонятно почему, ему хотелось уверить ее, что он не причинит ей зла, а поможет ей. Проклятие! Как только он увидел ее глубокое отчаяние и страх, он пожалел, что не дал ей украсть эти чертовы часы.

Он сжал пальцами ножку хрустальной рюмки и, оторвав взгляд от огня в камине, с недоумением посмотрел на янтарную жидкость.

Сколько раз за эти четыре года он вспоминал о ней, не пересчитать. Его преследовали ее глаза, а совесть мучила его за то, что он лишил ее малозначащей для него безделушки, тогда как для нее она, возможно, была единственным средством, чтобы не умереть с голоду. Ему были прекрасно известны судьбы женщин, оказавшихся в таком положении, как она, и зарабатывавших на жизнь воровством, и., его сердце сжималось всякий раз, когда он думал о ней.

Особенно часто он вспоминал о ней бессонными ночами. Жива ли она? Или ее поймали и повесили? А может быть, убили в трущобах Лондона, где живут грабители и карманники? Или заставили заниматься проституцией? Эти мысли не давали ему покоя. Но еще больше его мучил тот неоспоримый факт, что она знает его. А он не сделал ничего, чтобы помочь ей. После той ночи он три раза объехал весь Лондон и каждый раз подолгу прохаживался по Воксхоллу и другим злачным местам Лондона, то разыгрывая легкую добычу для воров, то где-нибудь прячась и скрытно наблюдая за толпой в надежде увидеть ее или снова стать ее жертвой. Но все его усилия были напрасными.

Даже в этот приезд в Лондон он провел два вечера не в клубе, не в опере и не на званых вечерах в поисках невесты. Он опять отправился на ее поиски в трущобы, в плохо освещенные аллеи Воксхолла и Ковент-Гардена. Ему снова не повезло. Оба вечера он возвращался домой уставшим, угнетенным и расстроенным тем, что видел, – ужасающей нищетой, страданиями и насилием. Во второй вечер он чудом избежал столкновения с огромным мужчиной, который дал ему понять, что не остановится даже перед тем, чтобы перерезать ему горло, если Колин не отдаст ему деньги. К счастью, Колину удалось отнять у него нож и тем самым обуздать кровожадные намерения грабителя. К тому времени как он вернулся домой, он понял, что его поиски бесполезны, и решил их прекратить.

Он, конечно же, не ожидал увидеть ее на званом вечере в гостиной леди Мэллоран.

Он не сомневался, что она его узнает, и это доставило ему удовлетворение, потому что он-то точно ее не забыл. Однако она, видимо, преуспела в умении скрывать свои чувства – в умении, которое он легко распознал, поскольку сам уже давно им овладел. Он отметил, как блеснули ее глаза, когда она его увидела. При свете многих сотен свечей эти глаза были по-прежнему цвета шоколада. Узнавание, промелькнувшее в ее взгляде, было таким мимолетным и почти неразличимым. Но годы, проведенные на службе у ее величества, сделали его наблюдательным, особенно в части понимания людей. Надо отдать ей должное, она выглядела хорошо, но так же, как тогда в Воксхолле, она растворилась в толпе. Он искал ее, а она, как четыре года назад, опять ускользнула. Он вышел из дома в сад с твердым намерением не потерять ее на этот раз. Он знал, что ей рано или поздно придется выйти из дома. Что она и сделала – через, окно.

Он видел, как она висела, ухватившись за оконный карниз. В страхе он затаил дыхание Она собиралась что-то сделать, притом что-то нехорошее. Не успел он об этом подумать, как она спрыгнула на землю. Он сделал вид, что этого не видел, и придумал, что она якобы споткнулась.

Так началась их игра.

Колин сделал большой глоток бренди. Он был восхищен тем, как быстро она пришла в себя и включилась в игру. Она явно поверила, что он ее не узнал, и почувствовала себя в безопасности. Он решил не выдавать себя, по крайней мере, до того, как узнает, что она собирается делать.

Он смотрел на огонь в камине, сожалея о том, что золотисто-красные языки пламени не могут помочь ему найти ответ. Ее появление на званом вечере и заинтриговало его, и испугало. Хотя он находился в Лондоне всего четыре дня, он уже был наслышан о невероятной популярности мадам Ларчмонт. О том, каким спросом в высшем свете – как на раутах, так и в домах – пользовалось ее умение читать по картам. Но знали ли аристократы, в дома которых она была приглашена, что четыре года назад мадам Ларчмонт обчищала карманы прохожих в темных аллеях Воксхолла?

– Вряд ли знали, – пробурчал он.

Вопрос, таким образом, был в том, перевернула ли она новую страницу своей жизни, или ее гадание стало обманом, которым она прикрывалась, чтобы выуживать деньги у богачей? Он ни на минуту не поверил в то, что она на самом деле может предсказывать судьбу. Он вообще не верил тем, кто предсказывает будущее с помощью колоды карт или без них.

Однако гадание было развлечением, а те, кто развлекал, получали за свои услуги деньги, и он, разумеется, не осуждал ни ее, ни кого-либо другого за то, что они используют возможность таким способом зарабатывать на жизнь честным путем. Впрочем, как подсказывал ему опыт, люди, занимающиеся честным трудом, обычно не сбегают из дома через окно, хотя, когда он был на службе ее величества, ему не раз приходилось исчезать тем же способом. Во всяком случае, он твердо решил узнать, является ли гадание по картам единственным развлечением, которое мадам Ларчмонт предлагает высшему свету. Ведь ему было хорошо известно, что у нее есть свои секреты. Например, она скрыла от него, где живет на самом деле.

Он подозревал, что она назвала ему не тот адрес, и его подозрения подтвердились. В ту минуту, когда она завернула за угол кирпичного здания, где она якобы жила, он вышел из кареты и пошел за ней. Было ясно, что она хорошо знает дорогу, впрочем, так же, как и он. Она шла очень быстро, и он еле поспевал за ней, потому что у него разболелась нога. Все же он не упустил ее и увидел, как она вошла в дом в квартале, населенном в основном торговцами. Район, конечно, не был фешенебельным – далеко не таким, где она якобы жила, но вполне респектабельным. Однако если она соврала насчет того, где живет, она вполне может соврать и в других случаях.

Он твердо решил выяснить эти и другие моменты лжи.

Принимая во внимание ее популярность, она наверняка уже приглашена на другие званые вечера, которые состоятся в ближайшее время, куда и он будет приглашен в качестве гостя – все знали, что он ищет невесту. Вот там-то их пути и будут пересекаться регулярно.

А на завтра они договорились, что она придет к нему домой, чтобы погадать, и он сможет понаблюдать за ней – в первый раз и при свете дня.

Волна жара, причиной которого не были ни близость к камину, ни выпитое им бренди, окатила его при мысли, что она будет в его, доме. Он нахмурился, вспомнив, что точно так же отреагировал на их общение в саду леди Мэллоран, когда она взяла его под руку и их плечи соприкоснулись. А еще когда она сидела напротив него в карете.

Ощущение было почти болезненное, потому что он обратил внимание на детали, которые предпочел бы не замечать. Например, на ее роскошную женскую фигуру, подчеркнутую вечерним платьем из золотистой парчи. На то, как в лунном свете блестели ее темные волосы, на россыпь веснушек на прямом носике и на то, как ее губы оставались полными даже после того, как она их сжимала.

А еще он запомнил, как чудесно от нее пахло апельсинами. Это был его любимый фрукт. Он со стоном закрыл глаза и сделал глубокий вдох, словно хотел поймать этот свежий запах, который преследовал его все то время, пока они ехали в карете. Когда они прощались, он не смог удержаться и поцеловал ее в запястье, чтобы убедиться, что на вкус она такая же восхитительная. Он не ошибся. Во время этого поцелуя он ощутил быстрое биение ее пульса, и это было единственным подтверждением того, что она вовсе не была так спокойна, как ей хотелось казаться. Это его немного утешило, потому что ему не нравилась мысль, что нервничает только он. Единственное, что удержало его от того, чтобы поддаться безумному желанию поцеловать ее в губы, было ее уверение в том, что существует месье Ларчмонт.

«Что за человек ее муж? – подумал он. – Как давно они женаты? Интересно, он честный торговец или вор? Знает ли он, что она обчищала карманы? Или он тоже умеет это делать?» Колину хотелось получить ответ на эти вопросы и еще на многие другие. Притом как можно скорее, потому что охватившее его в прошлом месяце дурное предчувствие становилось все навязчивее, особенно с тех пор, как он приехал в Лондон.

Он открыл глаза, допил бренди, потом налил еще. Глядя на янтарную жидкость, он задался вопросом, мучившим его с тех пор, как сон о его собственной смерти стал повторяться почти каждую ночь.

Как долго ему осталось жить?

Тяжело вздохнув, он провел рукой по волосам. Он пытался убедить себя, что чувство надвигающегося конца было подсказано его воображением, которое вышло из-под контроля, или просто вызвано усталостью. Не более чем обычная меланхолия, которая всегда наваливалась на него при приближении годовщины смерти его матери. Но даже после того, как эта дата прошла, чувство тревоги осталось.

А потом начались ночные кошмары. Ему снилось, что он в каком-то узком тесном месте, сердце отчаянно колотится, дышать нечем, и он знает, что он в опасности. Смерть неминуема. Он просыпался в холодном поту, охваченный необъяснимым страхом замкнутого пространства, преследовавшим его с детства, и больше не мог заснуть.

Он уже давно научился прислушиваться к своим ощущениям и доверять своей интуиции. Интуиция не один раз спасала ему жизнь, когда он был на службе ее величества. Именно поэтому он сейчас не мог ее игнорировать: с ним что-то должно случиться. Нечто, чего ему не удастся избежать, чего он, скорее всего не сможет пережить. Чувство тревоги стало более отчетливым с тех пор, как он приехал в Лондон. Оно не исчезло после столкновения с вооруженным грабителем. Тогда ему удалось избежать беды, но будет ли он так же удачлив в следующий раз? Интуиция подсказывала ему, что нет, его и дальше подстерегает опасность.

Он подумал, что его состояние частично связано сейчас с его возрастом, таким, в каком была его мать, когда она умерла, но отмел эту мысль как глупое суеверие. Он не был суеверным человеком, хотя и прислушивался к своему внутреннему голосу.

Понимание, что он смертен, что его время заканчивается, угнетало его, отсюда его неотступное желание выполнить свой долг – и немедленно, пока не стало слишком поздно. Самыми настоятельными обязательствами были женитьба и рождение наследника.

Здравый смысл подсказывал ему, что он не прав, что все будет хорошо, и он доживет до старости. Конечно, он на это надеялся. Но он никак не мог избавиться от чувства обреченности и не хотел рисковать. Особенно если в случае его безвременной кончины титул и все, что с ним связано, перейдет к Нейтану. А он знал, что это никак не совпадало с желаниями его младшего брата, поэтому и Колин не хотел этого для него. Нейтан всегда сторонился развлечений высшего света, предпочитая сосредоточить свои таланты в области медицины. Он стал хорошим врачом, а титул для него, по его собственному выражению, был все равно как если бы он хотел, чтобы ему вырезали внутренности с помощью ржавого лезвия.

Нет, ответственность за наследника лежит не на Нейтане, а на нем. Сейчас он жалеет только о том, что не занялся этим раньше, до того, как чувство обреченности схватило ею за горло. Пока еще было время. Странно, но месяц назад ему казалось, что у него вся жизнь впереди.

Его взгляд остановился на письменном столе, и он вспомнил слова Эллиса, что на его имя пришло письмо. Он отставил рюмку с бренди, пересек комнату и взял запечатанный красной восковой печатью конверт. Имя на конверте было написано почерком Нейтана, и Колин удивился, что брат нашел время, чтобы написать письмо, ведь он был счастливый молодожен. Если бы Колину удалось найти такую жену, как красавица Виктория Уэксхолл, в которую Нейтан был страстно влюблен, видит Бог, Колин не стал бы тратить время на письма!


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации