Текст книги "Месть"

Глава 8

Джейк Сайке сидел в небольшом кафе на бульваре Сансет и, не торопясь приканчивая свой поздний завтрак, состоявший из чашки кофе и яичницы с беконом, размышлял о том, как ему не повезло. Ну почему красивая молодая женщина, в которую он влюбился с первого взгляда, оказалась проституткой?! Разве мало на него всего свалилось в жизни?! Гибель жены до сих пор отзывалась в нем живой болью.

Джейк воспользовался советом Мэдисон и позвонил Кристин, но ее не оказалось дома. Он оставил на ее автоответчике длиннейшее послание, в котором умолял связаться с ним как можно скорее. Но Кристин не перезвонила.

Потом Джейку внезапно пришло в голову, что Кристин, наверное, ненавидит его за то, что он сбежал, не дав ей сказать ни слова в свое оправдание.

Черт! Он сам все испортил! Нужно было остаться и выслушать ее, но вместо этого он разыграл оскорбленную невинность и пулей вылетел вон, выкрикивая какие-то глупости…

Как после этого он может в чем-то обвинять Кристин?

Так и не допив кофе, Джейк встал из-за стола, подошел к будке таксофона и снова набрал номер Кристин. На этот раз трубку взяла какая-то женщина; судя по выговору, это была филиппинка, и Джейк догадался, что имеет дело с ее горничной.

– Позовите, пожалуйста, Кристин, – сказал он с надеждой.

– Мисс нет. Я брать сообщение?

– Мне нужно срочно поговорить с Кристин. Когда она вернется?

– Моя не знать. Мадам не ночевать дома. Услышав это, Джейк чуть не застонал в голос. Кристин не ночевала дома, и это могло означать только одно: она занята с клиентом, который щедро заплатил ей за ночь безумного, сумасшедшего секса.

– Когда она вернется? – повторил Джейк свой вопрос.

– Вы извинить, но я не знать.

Тогда Джейк продиктовал горничной телефон в гостинице, постаравшись, насколько это было возможно, внушить ей, что Кристин должна перезвонить ему, как только вернется. Больше он ничего не мог сделать. Теперь ему оставалось сидеть и ждать, но это было невероятно тяжело, поскольку желание как можно скорее объясниться с Кристин затмевало все его мысли и чувства.

Потом Джейк вернулся за столик и заказал новую чашку кофе. Выпив ее залпом, он расплатился и вышел на улицу.

Приехав на студию, Натали заперлась в рабочей комнате, чтобы подготовить свой выход в эфир. Она очень старалась, потому что этот репортаж мог стать поворотным пунктом в ее карьере. Прощайте осточертевшие слухи и сплетни из мира шоу-бизнеса – Натали выходила на большую дорогу.

Тему для сообщения ей подкинул Гарт, у которого был свой человек в местном полицейском участке. Информации было совсем немного, и только от Натали зависело, как подать этот крошечный материальчик, чтобы он прозвучал как настоящая, полноценная сенсация.

Этой возможности Натали ждала уже очень давно. И когда ей предоставился шанс, она ухватилась за него обеими руками. Если она сумеет блеснуть, дальше все покатится само собой. Она станет подниматься все выше и в конце концов станет знаменитой.

Над репортажем Натали проработала всю ночь, и к двенадцатичасовой программе новостей все было готово. Она как раз вводила в компьютер последние поправки, когда в студии появился Джимми Сайке. Сверкая своей легендарной улыбкой, он обошел комнату по периметру, потом встал у Натали за спиной.

– Ходят слухи, крошка, что тебе крупно повезло, – сказал он, слегка растирая ей плечи. – Меня не обманули?

– Нет, Джимми, это правда, – ответила Натали, скидывая его руки движением плеча.

– Знаешь, мы тут с Гартом потолковали, – сказал Джимми небрежно. – И хотя твой репортаж имеет косвенное отношение к шоу-бизнесу, Гарт решил, что выйти с ним в эфир должен я.

Натали развернулась вместе со стулом и посмотрела на него в упор:

– Ты, наверное, шутишь! Это мой репортаж, Джимми! Мой, понимаешь? Я бросила свое личное дело, я работала над ним всю ночь и все утро, а теперь появляешься ты и заявляешь… Нет, я никому не отдам этот материал. Не отдам – и все!

– Но если я сделаю это сообщение, оно прозвучит сильнее! – попытался уговорить ее Джимми, однако Натали не среагировала на его слова.

– А где сам Гарт?! – воскликнула она, гневно сверкая глазами. – У него что, не хватило пороха самому сказать мне об этом?

– Наверное, догадался, как ты заведешься, – пробормотал Джимми. – Но согласись, Нат, что это… мужской материал. Его нужно подавать так, как умею только я.

– Пошел к черту, Джимми! – в ярости выкрикнула Натали. – И то же самое я скажу Гарту, пусть только сунется. Я сама выйду в эфир с этой новостью, а ты не лезь!

– Но-но, не надо так сердиться!.. – пробормотал Джимми и попятился.

– А ты бы не рассердился, если бы тебе сначала дали эксклюзивный материал, а потом забрали обратно?

– Я только хотел помочь… – попытаться оправдаться Джимми.

– Помочь?.. – Натали прищурилась. – С чего ты решил, что мне нужна помощь?

– Понимаешь, – сказал Джимми проникновенным голосом, – ты просто не привыкла к настоящим новостям. То, что ты у нас делаешь, – ну, рассказываешь, кто с кем спит и так далее, – ведь это все несерьезно. Это же просто дребедень, а тут…

– Вот именно, что дребедень, – перебила его Натали, – От нее-то мне и хочется избавиться. Это мой шанс, и я его не упущу.

– О'кей, о'кей «. Только не зажевывай трусики попкой, красотка.

– Что-что? – с угрозой переспросила Натали.

– Я хотел сказать – не кипятись, не лезь в бутылку и все такое, – быстро сказал Джимми, на всякий случай отступая от нее еще дальше. – Пойду объясню все Гарту.

– Вот-вот, объясни… И еще можешь добавить, что в следующий раз, когда ему надо будет что-то мне сказать, пусть приходит сам, а не поручает это посыльным.

Джимми шутливо поднес два пальца к виску:

– Слушаюсь, сэр.

Он ушел, а Натали еще долго не могла успокоиться. Ей с самого начала нужно было догадаться, в чем подвох. Она понадобилась Гарту для того, чтобы сделать всю подготовительную, черную работу, в то время как слава, как всегда, досталась бы Джимми, который только и умел, что улыбаться с экрана своей обаятельной, слащавой улыбкой.

Нет, решила она, в этот раз все будет по-другому. С этим репортажем она выйдет в эфир сама, чего бы это ни стоило.

Глава 9

– ..Знаете, ничего подобного я не ожидала, – призналась Мэдисон, отбрасывая назад упавшую на лоб прядь волос.

Они с Фредди сидели на одной из крытых веранд Фермерского рынка, ели датские плюшки с вареньем и запивали чаем со льдом.

– Что вы сказали, Мэдисон? – переспросил Фредди, слегка наклоняясь к ней через стол. Мэдисон рассмеялась:

– Я сказала, что вы совершенно меня обезоружили. Вы совсем не похожи на тот образ, который сложился у большинства людей.

– Но мы с вами сохраним это в тайне, не так ли?

Мэдисон кивнула.

– Признаться, я кое-кого о вас расспрашивала, и каждый раз мне говорили, что вы холодный, рассудочный человек, могущественный делец с каменным сердцем, которого интересуют только крупные сделки, проценты, контракты. По-моему, большинство людей вас просто боится. И вот я, журналистка, запросто сижу с вами за чаем и булочками, и мы спокойно разговариваем обо всем на свете. Говоря откровенно, я уже давно не проводила время так приятно.

– Рад это слышать, – ответил Фредди, отпивая глоток чая. – Но, как я вам уже говорил, сегодняшний день для меня не совсем обычный. Вы, можно сказать, застали у меня врасплох… – Он немного помолчал, задумчиво глядя куда-то в пространство. – Видите ли, еще вчера я был совершенно уверен, что никогда больше не буду иметь никаких дел с Максом Стилом. А сегодня я только и думаю о том, как мы когда-то начинали вместе, как были дружны, как не спали ночами, стараясь создать успешное предприятие буквально из ничего. Так получилось, что я был мозгом, а Макс работал руками… Нет, я вовсе не хочу сказать, что он глуп: он прекрасный, энергичный работник, к тому же он, в лучшем смысле этого слова, пронырлив и знает мир шоу-бизнеса как свои пята пальцев. И эти его качества достойны всяческого восхищения.

– Я встречалась с ним только один раз, да и то мельком, – сказала Мэдисон, вспоминая, как Макс, широко улыбаясь, садится в свой ярко-красный» Мазерати «. – Но мне он тоже понравился. Макс, конечно, эгоцентрист, но он нисколько этого не стесняется. Я бы сказала, что это даже придает ему некоторый шарм.

– Кстати, как вы все-таки с ним познакомились? – спросил Фредди.

– Эту встречу мне устроил брат моей подружки по колледжу, – призналась Мэдисон. – Он знал, что я хотела расспросить Макса о вас, и пригласил меня на утреннюю пробежку. Там мы с ним столкнулись. Чисто случайно, разумеется.

– А откуда брат вашей подружки знает Макса?

– Коул – его персональный тренер. Да вы наверняка, тоже его знаете: его зовут Коул, Коул Дебарж. Такой чернокожий молодой парень…

Фредди пожал плечами:

– Не припоминаю. Вообще-то тренеры, массажисты и прочее – не по моей части. Этим занимается Диана.

– Понимаю, – кивнула Мэдисон. – Вы занимаетесь бизнесом, а ваша жена устраивает вашу личную жизнь.

Фредди посмотрел на нее с неожиданной холодностью:

– Уверяю вас, Мэдисон, моя личная жизнь принадлежит только мне, и никому больше.

« Гм-м, – подумала Мэдисон. – Нельзя сразу заходить слишком далеко. Фредди Леон – интересный, сложный человек, и в моих собственных интересах попридержать коней «.

– Вы пока не разрешили мне включить мой диктофон, – напомнила она, меняя тему. – А это значит, что я могу остаться без интервью.

– Ничего страшного, – возразил Фредди и снова поднес к губам чашку с чаем. – Как я уже говорил, сначала нам надо познакомиться поближе.

– Но, – с воодушевлением сказала Мэдисон, – из того, что вы только что мне рассказали, вышло бы прекрасное начало статьи. Показать вас живым человеком – нормальным человеком, который умеет чувствовать боль, который, как все, смеется и грустит, – это было бы свежо, это бы запомнилось.

– Возможно, из этого и вышла бы прекрасная статья для вас, Мэдисон, – спокойно возразил Фредди. – Ноя не хотел бы предстать перед вашими читателями таким, каким вы меня только что описали.

Мэдисон в упор посмотрела на него:

– Так когда же вы разрешите мне включить магнитофон?

– Быть может, в конце этой недели я приглашу вас на ленч и дам вам официальное интервью, какого я еще никогда никому не давал.

– Что ж, это мне, пожалуй, нравится, – озадаченно проговорила Мэдисон.

Фредди слегка улыбнулся.

– А мне нравится это словечко» пожалуй «. Не беспокойтесь, Мэдисон, я расскажу вам о том, как мы с Максом начинали, о наших первых клиентах, о людях, с которыми мне довелось столкнуться за эти годы. Это будет хорошее интервью, Мэдисон, и ваш редактор останется доволен. Но сегодня… сегодня я бы хотел просто обо всем забыть. Вы ведь понимаете меня, не так ли?

– Да, думаю, что понимаю. Даже наверное понимаю, – кивнула Мэдисон. – Когда я узнала об убийстве Салли Тернер, я испытала нечто подобное. Даже сейчас я еще не совсем успокоилась, хотя прошло уже почти два дня.

– Вы дружили с Салли? – заинтересовался Фредди.

– Скорее были просто знакомы. Сегодня Салли будут хоронить, и я хотела бы пойти на похороны. А вы ее знали?

Фредди отрицательно покачал головой:

– Нет.

А Мэдисон в эту минуту вспомнила рассказ Салли о том, как она подстерегла Фредди в подземном гараже. Что ж, возможно, он действительно ее не помнил. Наверняка его выслеживала не одна Салли, а десятки молодых актрис, мечтающих о головокружительной карьере кинозвезды или супермодели.

– А где будут похороны? – спросил Фредди.

– В Уэствуде, – объяснила Мэдисон. – Меня отвезет Коул – он когда-то хорошо знал Салли. Фредди снова улыбнулся:

– Похоже, этот ваш Коул знаком с доброй половиной голливудских знаменитостей.

– Он действительно знает многих известных людей и все их секреты тоже. В этом он чем-то похож на вас, хотя, конечно, ставить вас на одну доску было бы смешно…

Тут Мэдисон не утерпела и взяла с подноса еще одну плюшку. Фредди был прав – ничего подобного она еще никогда не пробовала.

– А как вы думаете, кто мог убить Салли? – спросила она, откусывая большой кусок. Фредди помолчал, размышляя.

– Трудно сказать, – сказал он наконец. – Эти девчонки приезжают в Лос-Анджелес, не имея ничего, кроме своей внешности и амбиций. Большинству не везет, но некоторые ухитряются подзаработать немного денег и прикоснуться к славе. Именно тогда они и выбирают себе не того мужчину. Это как закон, Мэдисон. Можно подумать, что все эти восходящие звездочки органически не способны отличить человека с будущим от обыкновенного альфонса. Я сам видел это тысячи раз. Например, среди моих клиентов есть отличная молодая актриса Анджела Мускони. Она действительно очень талантлива, но в ней есть что-то, что в конце концов ее погубит. Я в этом уверен, хотя и не могу пока сказать, какого рода катастрофа ее ожидает.

– Должно быть, наблюдать за всем этим со стороны бывает очень не просто. Не могли бы мы поговорить об этом подробнее?

– Не зарывайтесь, Мэдисон, – холодно отрезал Фредди.

Но она почувствовала, что он поддается – поддается, хотя она не прилагала к этому никаких усилий.

Или почти никаких.

– Я планировала взять интервью у вашей секретарши, у вашей жены, может быть – у двух-трех ваших самых близких друзей, – попробовала зайти с другой стороны Мэдисон. – Вы не будете возражать?

– Когда я буду готов, я пришлю вам список людей, с которыми вы можете говорить, – сказал Фредди неожиданно резким тоном, и Мэдисон не сразу нашлась что ответить.

– Я вижу, вы не упускаете ни одной мелочи, – промолвила она наконец.

– В этом секрет моего успеха, Мэдисон.

– О'кей, – со вздохом сказала она. – Вы устанавливаете правила, так что мне, наверное, придется играть в вашу игру.

– Вот именно, потому что в противном случае вы вообще рискуете оказаться вне игры.

Через час Фредди высадил Мэдисон в подземном гараже офисного здания МАА.

– Позвоните мне завтра, – сказал он на прощание.

– Право, не знаю, сумею ли я убедить мисс Сантьяго соединить меня с вами, – усомнилась Мэдисон.

– Если будете настойчивы, – серьезно сказал Фредди, и Мэдисон улыбнулась:

– Спасибо за совет, мистер Леон.

Потом она пересела в свою машину и поехала домой.

– А, вот наконец и ты! – встретил ее Коул. – Полчаса назад звонила моя сестрица – в двенадцать она выходит в эфир с каким-то сногсшибательным сообщением. Нат просила меня записать новости на пленку, а я не знаю, как обращаться с ее видеомагнитофоном. Ты случайно в этом не разбираешься?

– По-моему, нужно вставить пленку и нажать» запись «.

– А не нужно как-то его настраивать?

– Разумеется, нет, – улыбнулась Мэдисон. – Только, возьми на всякий случай чистую кассету. Кстати, Натали не сказала, что у нее за новости?

С этими словами Мэдисон заглянула в холодильник и вытащила оттуда бутылку минеральной воды.

– Что-то по поводу утопленницы, которую выловили в Малибу. Нат работала над этим материалом всю ночь.

– Хотела бы я знать, куда она девала Лютера? – проговорила Мэдисон и хлебнула воды прямо из горлышка.

– Насколько я понял, Нат объяснила ему ситуацию.

– Натали променяла Лютера на работу? Вот это да! – удивилась Мэдисон. – Во сколько мы поедем на похороны Салли? – спросила она немного погодя.

– Сразу же, как только посмотрим сестренку по телику. Нужно приехать пораньше, иначе нас просто затолкают.

– Понятно.

– А как твое интервью с Фредди?

– Он удивительный человек, – задумчиво сказала Мэдисон. – Цельный, целеустремленный, жесткий, и вместе с тем – внимательный, тонко чувствующий, я бы даже сказала – ранимый. Настоящий живой характер…

Коул удивленно приподнял бровь:

– Впервые слышу, чтобы о Фредди говорили такое. По-моему, он просто холодный и расчетливый сукин сын. В определенных кругах его прозвали Угрем, хотя лично я назвал бы его Гремучей Змеей. Фредди из тех, кто готов укусить тебя, как только увидит.

– Ты циник, Коул, – с упреком сказала Мэдисон.

– С кем поведешься… – откликнулся он, включая видеомагнитофон и вставляя кассету.

– У меня есть одна не очень веселая новость, – добавила Мэдисон, усаживаясь на диван. – Только ты, пожалуйста, никому не говори. Об этом пока мало кому известно, и люди, от которых я об этом узнала, просили меня молчать. Но тебе, я думаю, сказать можно и даже нужно… В общем, Макс Стил в больнице. Вчера на улице его подстрелил грабитель.

– Что-о-о?!

– Пожалуйста, никому не говори, – снова повторила Мэдисон.

– Та-ак… Мы можем чем-нибудь ему помочь?

– Вряд ли. Насколько я знаю, самое страшное уже позади, но Макс по-прежнему находится в палате интенсивной терапии.

Коул покачал головой и включил звук телевизора как раз в тот момент, когда на экране, сверкая своей фирменной улыбкой, появился Джимми Сайке. Джимми читал текущие городские новости.

– Джимми – ничего паренек, – заметил Коул.

– Но он не гей, – сухо ответила Мэдисон.

– Уж и помечтать нельзя, – шутливо насупился Коул.

– Если хочешь знать мое мнение, то его брат Джейк гораздо лучше. Он действительно очень и очень привлекательный человек. Должно быть, все дело в том, что Джейк просто не сознает, как он сексуален и хорош собой. А вот Джимми отлично это знает; не удивлюсь, если все свободное время он проводит перед зеркалом.

– Это потому, что он работает на телевидении, – объяснил Коул. – Если уж попал в ящик, просто приходится выглядеть на все сто, иначе тебя попрут с треском.

– Да я не о том, – досадливо поморщилась Мэдисон. – Просто Джейк… Ему я бы отдала предпочтение при любых условиях.

– У меня такое чувство, что ты все-таки в него втрескалась, – поддразнил ее Коул.

– Ничего подобного! – возмутилась Мэдисон. – Мы, пожалуй, друзья. Кроме того, я уже сказала тебе, что Джейк влюблен в другую девушку.

– Ну, меня бы это не остановило, – заметил Коул и подмигнул.

– Но я – не ты, – парировала Мэдисон. – Если парень занят, это все меняет. Я в состоянии поступиться самолюбием и отойти в сторону.

Коул хотел что-то сказать, но в этот момент на экране появилась Натали, и он только присвистнул.

– А сестренка-то выглядит ничего себе! – громко сказал Коул.

– Да, – согласилась Мэдисон.

В самом деле, белая шелковая блузка в сочетании с черным костюмом от Армани производит отличное впечатление. Отсутствие украшений лишь подчеркивали строгий, деловой стиль костюма, который стал своего рода визитной карточкой Натали.

« Добрый вечер, – сказала она, – с вами Натали Дебарж «.

Последовала короткая, хорошо рассчитанная пауза, после чего Натали продолжила»

«Голливуд – это райский уголок и страна мечты, где может случиться буквально все. И иногда здесь действительно кое-что случается. Вчера утром на пляж в Малибу выбросило тело молодой белокурой девушки, которую средства массовой информации быстро нарекли» Таинственной блондинкой из Малибу «. Что ж, все мы живем в Лос-Анджелесе – в городе, где слухи распространяются со скоростью теде – и радиоволн, и мы, журналисты, не можем игнорировать этот факт.

Найден труп молодой красивой женщины, погибшей насильственной смертью, и при обычных условиях этого было бы вполне достаточно, чтобы потешить страсть каждого журналиста к броским репортажам и заголовкам. Но у нашей» Таинственной блондинки» есть имя! Ее зовут, или, вернее, звали, Хильда Джейн Ливинс, и она приехала в Лос-Анджелес из Айдахо. Когда она погибла, ей было всего девятнадцать лет. Три года назад мисс Ливинс оставила родной дом и, как и многие ее ровесницы, перебралась в Голливуд в надежде стать звездой серебряного экрана…»

В этом месте камера переключилась на вставной фрагмент, и Мэдисон увидела рослую женщину с широким, ничем не примечательным лицом, стоявшую на фоне стены какого-то сельского домика.

« Хильда была очень хорошей девушкой, – говорила женщина. – Я тринадцать лет жила по соседству с семьей Ливинс. Ее родители были очень милыми людьми, и они сумели прекрасно воспитать дочь. Хильда никогда не шалила, помогала маме по дому и не лезла в чужие дела «.

Камера снова переключилась на Натали.

« Попав в Голливуд, Хильда решила попробовать себя в шоу-бизнесе, – продолжала Натали. – Она нашла работу кассирши в супермаркете, а в свободное время посещала актерскую школу или встречалась с подругами, которые тоже мечтали о карьере в кино или на подиуме. Одной из подруг Хильды была Мэвис Энн Фенвик, вместе с которой они снимали квартиру «.

Снова пошла вставка. Мэвис Энн Фенвик оказалась костлявой брюнеткой с непропорционально большим задом. Оператор запечатлел ее в шортах и майке на одной из улиц Голливуда; нервно моргая и заикаясь, Мэвис Энн Фенвик сообщила зрителям, что Хильда была» клевой девчонкой»и что она никогда не жаловалась, когда приходилось трудно.

«Однажды, – закончила ее подруга с дурацким смешком, – мы целых три недели питались одними суповыми концентратами Кэмпбелла, потому что ничего другого мы не могли себе позволить».

Снова на экране возникла Натали.

«В конце концов соблазны Голливуда оказались сильнее, – продолжала она трагическим голосом. – Хильда – эта невинная молодая девушка – встретилась с особой, известной в определенных кругах как Дарлен Лапорт. Настоящее имя этой женщины – Пат Смизинс. В прошлом она проститутка и неоднократно задерживалась полицией за сводничество. Как утверждают Мэвис Энн и другие подруги Хильды, Дарлен соблазнила девушку большими деньгами и близким знакомством с сильными мира сего, которые могли помочь ей в ее артистической карьере. Разумеется, это была ложь, и не успела Хильда оглянуться, как очутилась на панели. Дарлен Лапорт выступила в роли ее сутенерши, или, на жаргоне проституток, – в роли» мадам «.

Последовала еще одна длинная пауза, и Натали закончила:

« Теперь Хильда мертва. Ее утопили в бассейне или в ванне, а потом бросили в океан, чтобы инсценировать несчастный случай. Сама Дарлен Лапорт заявила по телефону нашему корреспонденту, что не хочет ничего комментировать. Но как сказать это убитым горем родителям Хильды?..»

– Господи Иисусе! – воскликнул Коул, поворачиваясь к Мэдисон. – Ну, что ты думаешь?

– Думаю, что это отличный репортаж, – ответила Мэдисон. – Надеюсь только, что Натали использовала только подтвержденные факты, иначе эта Дарлен, или как ее там, натравит на нее всех своих адвокатов. Такие дела обычно тянутся годами.

– Ладно, будем надеяться, что у моей сестры на плечах голова, а не кочан капусты, – сказал Коул, выключая телевизор и хватая со спинки стула пиджак. – А сейчас – идем. Нам надо торопиться на похороны.