Текст книги "Только с тобой"

– Вижу, тебе не нравится Келси… – Уилл тяжело вздохнул.

– Не то чтобы не нравится… Видишь ли, просто я ей не доверяю. А это не одно и то же.

– Но она моя жена.

Уилл посмотрел на Джарреда с жалостью.

– Ну, знаешь ли, в этом можешь винить только самого себя, старина. Эта чертовка мигом тебя окрутила. Ты ведь совсем помешался на ней, верно? А теперь приходится расплачиваться, тут уж ничего не поделаешь!

Джарред молча переваривал информацию. “Забавно”, – внезапно подумал он. Он практически ничего не помнил из своего прошлого, однако интуиция ясно подсказывала ему, что он может доверять Келси. Только Келси и никому больше. И тем не менее Уилл до хрипоты твердит, что она, дескать, шпионит для Таггарта. Но хотя Джарред хорошо помнил, что Келси работала на Тревора Таггарта бог знает сколько лет, представить ее в роли этакой Маты Хари он не мог, хоть убей! Что-то подсказывало ему, что не в ее характере хитрить и изворачиваться.

– А почему я вдруг сказался на борту самолета, да еще с Ченсом Роуденом?

Уилл вздрогнул.

– Кто тебе сказал? – Повисло молчание. – Келси, наверное?

– А ты знал об этом?

– Нет. А хотел бы знать, черт побери. Это здорово могло бы нам помочь!

– Приходил детектив из полиции, сказал, что хочет побеседовать со мной, но доктор запретил.

Уилл понимающе кивнул:

– Детектив Ньюкасл. Знаю. Он разговаривал и со мной, но я сказал, что и сам чуть не сломал себе голову, пытаясь понять, на кой черт тебе приспичило подниматься в воздух, да еще в компании Ченса Роудена. С ума сойти – с Роуденом! Мы все просто сгораем от нетерпения услышать, как ты это объяснишь. – Взгляд Уилла жадно прилип к лицу Джарреда. – Неужели ты и в самом деле ничего не помнишь?!

… должен вспомнить… должен прийти в себя… О Боже милостивый, что, если этого не случится?!

… Забудь об этом. На такое счастье и надеяться глупо…

Джарред молча посмотрел ему в глаза. Тяжело вздохнув, Уилл покачал головой и рассеянным жестом взъерошил волосы. На какое-то мгновение в мозгу Джарреда вспыхнула Уверенность в том, что сводный брат испытывает нечто вроде облегчения, считая, что он потерял память. Но так ли это на самом деле? Этого Джарред не знал.

– Так что же, выходит, детектив считает, что авария вовсе не была несчастным случаем? – спросил он.

– Видел бы ты его! Сидит, сцепив зубы, с таким видом, словно скорее умрет, чем проболтается. Думаю, он и дома-то рта не раскрывает! Но, готов держать пари на что угодно, у него что-то на уме! Верно, дело все-таки нечисто, иначе для чего бы ему говорить с тобой, верно?

В его голосе не было угрозы, скорее это была досада человека, у которого понапрасну отнимают время. Джарред немного расслабился. Может, его страхи ни на чем не основаны?

И вдруг ему на память пришло одно из его же собственных правил: никогда никому не доверяй. Особенно членам собственной семьи…

“Какой же ты все-таки циничный сукин сын! ” – подумал он о себе. В эту минуту Джарред ненавидел себя. Вернее, то в себе, что упорно твердило ему, что он в опасности.

– Ладно, будем надеяться, что ты скоро поправишься, – бросил Уилл, заставив себя улыбнуться брату. – Когда мы услышали о том, что произошло… ну, в общем, можешь себе представить, что мы пережили. Сара едва не грохнулась в обморок, а ты ведь сам знаешь, что это на нее не похоже.

Сара Аккерман… Джарред попытался припомнить все, что мог, об этой женщине, и ему пришло в голову, что сказанное Уиллом вполне может оказаться правдой. Перед его мысленным взором встал образ жесткой, решительной, деловой женщины, для которой работа стояла на первом месте. И хотя он чаще видел ее в юбке, чем в брюках, во всем ее облике присутствовало что-то неуловимо мужское, что невольно отталкивало Джарреда. И это при том, что она по делу и без дела являлась в его кабинет и частенько беззастенчиво давала ему понять, что желала бы, чтобы их отношения вышли за рамки чисто деловых.

Джарред вдруг сообразил, что Уиллу вряд ли об этом что-нибудь известно. “Впрочем, и Келси тоже”, – с внезапным чувством вины подумал он. Он никогда не говорил ни с кем из них о Саре, не пытался ничего объяснить. Наверняка Келси решила, что они с Сарой любовники.

Сердце Джарреда сжалось. А вдруг они на самом деле были ими? Перетряхнув сохранившиеся у него воспоминания, которым, однако, он все же не вполне доверял, Джарред тяжело вздохнул. Его не покидало чувство неуверенности. Кроме собственной убежденности в том, что ему никогда не доводилось забираться к Саре под одеяло, у него . – ничего не было. Джарред помнил только, что все ее попытки пробудить к ней интерес ничего, кроме скуки, в нем не вызывали. Скуки, доходящей порой до отвращения… Однако он помнил, что по какой-то причине предоставил Келси вообразить самое худшее – стоило ему только подумать об этом сейчас, как жгучий стыд судорогой скрутил ему внутренности. Теперь Джарред многое отдал бы, чтобы этого не было.

– Отец был просто убит горем, – продолжал Уилл. – И Нола, конечно, тоже, но папа был просто раздавлен. Знаешь, я здорово беспокоился за него, но сейчас ему как будто лучше. Словом, всем нам пришлось пережить тяжелые времена. – Пожав плечами, он вдруг словно спохватился. – Между прочим, после меня к тебе собиралась зайти Сара. Есть несколько вопросов, которые нужно срочно обсудить. К сожалению, откладывать больше нельзя.

Джарред едва не застонал вслух. Единственным человеком, которого он сейчас хотел бы видеть возле себя, была Келси, а сегодня, как он догадывался, она вряд ли придет. Он заранее предвкушал, как увидит ее завтра. “То есть, конечно, если она захочет прийти”, – подумал он, и сердце его невольно сжалось. Скорее всего она не придет. И неудивительно, учитывая, что Ченс Роуден погиб под обломками того самолета, которым управлял он, Джарред.

– Что такое? – встревожился Уилл, заметив, как омрачилось лицо Джарреда.

– Ничего. О делах мне уже немного рассказала Нола. Уилл в изумлении вытаращил глаза.

– Ты сказал “Нола”?! Джарред нахмурился.

– Ты всегда называл ее только “мама”. По-другому она бы никогда и не позволила.

Перед глазами Джарреда вновь возникла изысканно одетая, безупречно накрашенная женщина, и он поморщился, не представляя, чтобы мог обращаться к ней столь интимным образом. С ним явно происходило что-то странное. Он, конечно, понимал, что все это было правдой, но кроме фактов в голове его теснилось столько обрывков и кусочков его прошлого, что он невольно терялся.

– А ты не знаешь, почему я в тот день решил подняться в воздух? – спросил Джарред.

Уилл покачал головой.

– Это было в воскресенье. А в четверг перед этим ты что-то говорил про уик-энд. Однако почему-то проторчал в городе до воскресного вечера.

– И при этом изменил план полета?

– Угу. Во всяком случае, днем в воскресенье он уже был готов. Да и Мэри Хеннесси утверждает, что ты вел себя совершенно нормально, так что… – Уилл озадаченно пожал плечами.

– Мэри Хеннесси? – переспросил совершенно сбитый с толку Джарред.

– Проклятие! – выругался сквозь зубы Уилл. – Твоя кухарка! Она готовила для всех Брайантов чуть ли не со дня сотворения мира! Только не говори, что ты ее не помнишь, Джарред! Мэри – один из столпов Вселенной!

Внезапно вспыхнувшее воспоминание просверлило его мозг, словно пуля, – и отозвалось острой болью, будто ему и впрямь выстрелили в голову. Мэри Хеннесси. Далеко за пятьдесят. Ни малейшего чувства юмора. Суровая, мрачная и безупречно честная все двадцать четыре часа в сутки. Она готовила ему и была в его доме вроде экономки с того самого дня, как уволилась от Нолы.

На Джарреда вдруг навалилась неимоверная усталость. И, будто почувствовав это, на пороге бесшумно возник доктор Алистер. Бросив взгляд на посеревшее лицо Джарреда, он повернулся к Уиллу.

– Прошу вас ненадолго выйти, – резко бросил он. – Я хочу осмотреть своего пациента.

Уилл кивнул. Перед тем как уйти, он повернулся к брату.

– Когда появится Сара, скажи ей, что я сегодня допоздна буду в офисе. Пусть зайдет ненадолго. Мне нужно поговорить с ней.

Тонкие губы доктора Алистера неодобрительно поджались, но он промолчал, ожидая, пока Уилл скроется за дверью. Джарреду с трудом удалось сдержать улыбку, так забавно ему было видеть, как охраняет его покой доктор Алистер. Конечно, действовал он из самых лучших побуждений, но смотреть на это было довольно смешно.

– Я созвонился с одним из лучших специалистов в Нью-Йорке. Он очень заинтересовался вашим случаем.

Теперь Джарред с трудом удержался, чтобы не рассмеяться. Закрыв глаза, он сосчитал до пяти.

– Вы имеете в виду мою амнезию? – Алистер кивнул.

– Выяснилось, однако, что вопреки моему прямому распоряжению некоторые члены вашей семьи только и делают, что наперебой стараются побыстрее заполнить провалы в вашей памяти.

Джарред вздохнул.

– Не стоит волноваться из-за этого. К счастью, у меня сохранились и собственные воспоминания.

– Вот как?!

– Просто мне нужно какое-то время. – Открыв глаза, Джарред пристально посмотрел доктору в глаза. – Видите ли, док, у меня, скажем так, нет особого желания прыгать с парашютом, пока я не буду уверен, что страховочный блок в полном порядке. Вы меня понимаете?

– Боюсь, что не совсем.

– Пусть они говорят, пусть говорят как можно больше, – пояснил Джарред. – Никакого вреда от этого не будет. Позаботьтесь, чтобы я побыстрее поднялся на ноги, док, об остальном же позабочусь я сам.

– Вы хотите сказать, что память вернулась к вам?

– Да… по крайней мере частично.

– Но из каких-то своих соображений вам бы хотелось некоторое время держать это в тайне от вашей семьи и деловых партнеров, я вас правильно понял?

– Я знаю, что сюда, в больницу, приходил детектив Ньюкасл, чтобы поговорить со мной об аварии самолета. И у меня возникло подозрение, что в случившемся виноваты вовсе не неполадки в системе подачи топлива. Я человек недоверчивый, док, а сейчас вообще никому не верю.

– Лично у меня нет никакой причины лгать ради ваших планов, мистер Брайант, – насупился доктор Алистер.

– Поймите меня правильно, док, – в моей памяти до сих пор есть провалы. Так, например, я ничего не помню о самой аварии. Может быть, это придет позже. А может, и нет. Так что, если вы скажете, что я ничего не помню о том, что со мной произошло, это будет чистая правда.

Алистер немного подумал.

– Детектив Ньюкасл сказал, что хочет побеседовать с вами, как только вы будете в силах это сделать.

– Вот и отлично, – вздохнул Джарред. – Вряд ли ему удастся выудить из меня что-нибудь полезное, но я готов с ним встретиться.

Доктор Алистер кивнул. В глазах его промелькнуло легкое разочарование, и Джарреду вдруг стало смешно: он представил себе, каково ему будет докладывать именитому нью-йоркскому коллеге, что к его пациенту неожиданно вернулась память, причем без каких-либо усилий с его, доктора, стороны.

– Да, вот еще что. Мне бы очень хотелось, чтобы, когда сюда придет детектив, здесь была и моя жена, – добавил Джарред, видя, что доктор повернулся, чтобы уйти. – Не могли бы вы это устроить? Мне не хотелось бы просить об этом кого-то еще.

– Я ей позвоню.

– Джарред?

Высокая женщина с коротко стриженными светлыми волосами и решительным подбородком появилась на пороге. Коротким кивком поприветствовав доктора, она слегка улыбнулась Джарреду, но улыбка вышла такой холодной и натянутой, что тот мгновенно догадался, кто перед ним. Сара Аккерман.

Доктор Алистер бросил на Джарреда вопросительный взгляд. Видимо, усталость Джарреда была просто-таки написана у него на лице, потому что доктор тут же ринулся ему на помощь.

– Мистер Брайант попросил, чтобы какое-то время его не беспокоили. У него сегодня было много посетителей. Он устал.

– Я ненадолго.

Никакая сила в мире не могла остановить Сару Аккерман. Внезапно Джарреду вспомнились времена, когда она буквально вклинилась между ним и Келси, словно решив, что силой заставит его подчиниться своей воле. Ему было непонятно, почему он столько времени мирился с таким положением вещей. Ответ последовал незамедлительно – ему хотелось заставить Келси ревновать.

Мучительные воспоминания заставили Джарреда содрогнуться.

– Я… я чувствую себя… как-то странно, – пробормотал он.

– Но я ненадолго, – настаивала Сара.

– Думаю, будет лучше, если вы вернетесь завтра, – перехватив инициативу, вмешался доктор Алистер. Не слушая протестов Сары, он крепко взял ее под руку и чуть ли не силой выволок в коридор.

– Хорошо, я приду, – сказала Келси. – Завтра в два. Хорошо, спасибо. – Бросив трубку, она уставилась на нее с таким отвращением, словно перед ней была ядовитая змея. Что происходит? Джарред потребовал, чтобы она присутствовала при его разговоре с детективом Ньюкаслом…

Опустившись на диван, Келси обвела взглядом голые, выкрашенные в кремовый цвет стены своей маленькой квартирки. У нее так и не нашлось времени заняться обстановкой. Последние три года она работала как одержимая, возвращаясь сюда только для того, чтобы без сил рухнуть на кровать и погрузиться в сон. Ее нормальная жизнь, казалось, кончилась в тот самый день, когда она ушла от Джарреда.

И вот теперь он снова втягивал ее в свою жизнь.

Фелис, ее рыжая кошка, вспрыгнула к ней на колени и негодующе замурлыкала, требуя внимания. Почти механически Келси почесала ее за ушами. Мысли ее блуждали далеко, уходя в такие дебри, куда она давно не позволяла им забираться.

Выходит, она нужна Джарреду. Ее вдруг словно током ударило. Мысль о чем-то подобном казалась ей дикой… но, оказывается, она до смерти рада это слышать.

Глава 3

Дззииннь! Дззииннь!

В противоположном конце коридора настойчиво зазвонил телефон. Келси рванула ручку двери и помчалась на звонок. Массивная железная дверь, выкрашенная в зеленый цвет, отъехала в сторону с пронзительным скрежетом, являвшимся одной из прелестей этого дома, перестроенного из бывшего склада и расположенного в двух кварталах от залива Элиот.

Дззииннь! Дззииннь! – надрывался телефон.

– Не берите трубку! – завопила Келси.

Вихрем промчавшись до конца коридора по исцарапанному дубовому полу, она схватила трубку.

– “Таггарт интериорс”, – еле переводя дыхание, пробормотала Келси.

– Ну наконец-то. А я уж подумывал, не уволить ли тебя.

– О… привет, Тревор. – Келси, не глядя, принялась шарить по заваленному бумагами письменному столу в поисках ручки. Чашка с недопитым кофе стояла там, где она оставила ее во время утреннего совещания с представителями агентства, занимающегося дизайном металлической фурнитуры, любителями выжимать доллары из каждой дверной ручки. Учитывая, что уже на первом этапе нынешнего проекта Тревора по строительству комплекса жилых домов потребуется никак не менее двухсот дверных ручек на каждый блок, а построить таких блоков нужно будет около восьмисот, нетрудно себе представить, что в данном случае речь шла о целой куче долларов. И Келси ке намерена была их упускать.

Заметив остывший кофе, она сморщила нос, потом, решившись, поднесла бумажный стаканчик к губам и сделала большой глоток, стараясь не замечать, что кофе совсем ледяной, страшно горчит и вообще отвратителен на вкус.

– Я оставил тебе никак не меньше десяти сообщений на автоответчике, – продолжал возмущаться Тревор.

– Ты всегда преувеличиваешь, – хмыкнула Келси, нажав кнопку автоответчика и убедившись, что ее дожидаются всего лишь два сообщения. – У меня сегодня была встреча с этими пиратами из агентства скобяных изделий, и могу похвастаться, что мне удалось добиться кое-каких успехов. – Келси внезапно пришло в голову сообщить ему о том, что сегодня ей еще предстоит встреча с Джарредом и детективом Ньюкаслом, но она тут же поспешила отбросить эту мысль. Тревор никогда не мог держать язык за зубами, и все это знали.

– Ладно. Хорошо. Счастлив, что ты наконец решила вернуться к работе.

Келси насмешливо скривилась.

– Джарреду намного лучше, спасибо. Он поправляется прямо на глазах. Как это мило с твоей стороны поинтересоваться самочувствием моего супруга.

Тревор растерянно шмыгнул носом и моментально притих.

Келси была благодарна Тревору, когда тот предложил ей работать у него. Естественно, это было задолго до того, как она влюбилась в Джарреда, вышла за него замуж и обнаружила, что работает на его главного соперника. Фирма ее мужа и компания Таггарта в те времена вели упорную борьбу за право получить городской заказ на строительство огромного жилого комплекса в районе Сиэтла и превратить участок унылой, запущенной, истощенной земли в этакий “городской рай” – сияющие великолепием офисы, удобные многоквартирные дома, грандиозные городские сооружения и роскошные особняки. Как только это выяснилось, Келси пришла в уныние. Она ждала, что Джарред тут же заставит ее бросить работу, но в те далекие дни ее работа и занимаемое положение скорее восхищали, чем пугали Джарреда. Прошло время, и выяснилось, что работа занимает в жизни Келси огромное место, давая ей куда больше удовлетворения, счастья и уверенности в себе, чем ее неудавшийся брак.

“Таггарт инкорпорейтед”, от которой со временем отпочковалась “Таггарт интериорс” – хотя несколько глупо, конечно, именовать фирмой такую крошечную контору, – за эти годы превратилась в огромный конгломерат, запустивший свои щупальца практически во все области городского строительства. Келси одно время носилась с идеей перейти работать в компанию, которую возглавлял ее муж, но Джарреду, похоже, идея нанять Келси пришлась не по вкусу. Теперь она благодарила свою счастливую звезду, что так произошло, ведь именно профессиональная карьера, а вовсе не муж и не семья стали для Келси опорой и поддержкой в трудное для нее время.

– Ну и каковы прогнозы? – помолчав немного, поинтересовался Тревор.

– Никто не знает. А я тем более. Все меняется каждый день.

– Но он ведь поправится?

– Надеюсь. Во всяком случае, обнадеживает, что внутренних повреждений у него нет. Так что соответственно нет и никаких причин, чтобы он не встал на ноги через пару недель, в крайнем случае – месяцев. А вообще не знаю. Конечно, все возможно…

– У тебя какой-то странный голос. Похоже, ты сама не уверена в том, что ты чувствуешь…

– Сейчас мне просто хочется, чтобы он поправился.

– Ну конечно, а то как же! Я, между прочим, ни минуты в этом не сомневался!

– Знаю, что не сомневался. И помню, что ты говорил.

– Что? Что я говорил? – встрепенулся Тревор.

– Не важно. Забудь об этом.

– Слушай, Келси, хватит хныкать. Лучше приезжай сюда Я на стройке, и ты мне нужна позарез. Митч тоже, может, появится, привезет с собой план второго этапа, а мне до смерти хочется обсудить с вами обоими парочку потрясающих идей.

– Тревор, побойся Бога! Я только что выдержала целых двенадцать раундов с этими кровососами из дизайнерской фирмы, а ты хочешь, чтобы я снова куда-то мчалась! Да и потом, сказать по правде, у меня до сих пор в голове черт знает что. Я чувствую… – И тут наконец до нее дошел смысл его слов. – Так мы что, уже приступаем к работе над вторым этапом?! – удивленно ахнула она. – Но когда же это произошло?

– Вчера вечером, – хохотнул Тревор. – Счет один-ноль в пользу хороших ребят. Жаль, конечно, беднягу Джарреда, но не могу сказать, что очень скорблю по поводу того, что “Брайант индастриз” проиграла нам этот гейм.

– Но я считала, что проект у “Брайант индастриз” уже в кармане!

– Знаю, знаю. – Таггарт с трудом скрывал рвущееся из груди ликование.

– Я не сомневаюсь, что Джарред уже привык к мысли, что этот заказ достанется ему. – Брови Келси сдвинулись. Несмотря на все свои заявления о том, что ей глубоко безразличны и ее муж, и его дела, Келси было неприятно слышать, что кому-то удалось вырвать у него из рук то, что он уже считал по праву принадлежащим ему. Особенно теперь. Это… это было несправедливо.

Но хуже всего было то, что Джарред сейчас вообще вряд ли помнил об этом проекте.

– Не сомневаюсь, что в “Брайант индастриз” по этому поводу поднимется возмущенный вой и на нашу голову посыплются обвинения во всех смертных грехах, но это уже ничего не изменит. Я ведь встречался с владельцами этого участка несколько раз, месяцами обсуждал с ними 56 этот проект – и знаешь что, Келси? Они были отнюдь не в восторге от того, что предлагали им в “Брайант индастриз”.

– Но тем не менее они ведь подписали предварительное соглашение, не так ли? То есть, я хочу сказать, теперь на них могут подать в суд.

– Не подадут. Некоторые условия договора не были соблюдены, – уверенно отмахнулся Таггарт. – Так что проект теперь наш.

Наш… Келси было неприятно это слышать. То, что Тревор пышно именовал вторым этапом, должно было стать целым комплексом зданий, стоявших прямо на берегу залива Элиот, по поводу которых вот уже несколько лет шла непрерывная грызня. Последним, что Келси слышала, было то, что проект достался фирме “Брайант индастриз”, пообещавшей оставить нетронутыми фасады прежних строений, занимавших этот участок земли, но полностью выпотрошить их изнутри вплоть до металлических конструкций, сохранив, однако, сам архитектурный замысел и общий вид района. Даже члены Исторического общества города тогда горячо одобрили замысел Джарреда. И когда Тревор поднял шум, требуя, чтобы проект был передан ему, Келси только коротко бросила ему в утешение, что, дескать, уже слишком поздно что-то предпринимать.

К тому же стоило только заговорить о том, что лучше сохранить нетронутыми здания, имеющие историческую ценность, чем тратить дополнительные средства на возвращение им первозданной красоты, как Тревор немедленно приходил в бешенство.

Ко всему прочему ей было хорошо известно, что Джарред трудился над созданием этого проекта более двух лет. И какие бы отношения ни сложились у нее с Джарредом, она с куда большей радостью встретила бы решение поручить данный проект ему, а не “Таггарт инкорпорейтед”.

– Просто даже не знаю, что и сказать, Тревор.

– Послушай, надеюсь, ты не думаешь, что я вурдалак какой-то? Ты же ведь сама только что сказала, что Джарред поправляется, разве нет?

– Да.

– Ну и?..

– Для этого понадобится время, Тревор, много времени. И ему самому, и мне. Но я приеду на стройку. В любом случае мне надо чем-то заняться. Да и потом, я ведь по-прежнему работаю на “Таггарт инкорпорейтед”, а не на “Брайант индастриз”.

– Вот это верно, девочка. Давай-ка бери ноги в руки и бегом сюда. Да, и выкини из головы мысли о Джарреде – хоть ненадолго!

– Ладно, я постараюсь…

– Я и в самом деле считаю, что так будет лучше для тебя. – Тон, которым это было сказано, был лишь самую чуточку мягче, чем те бесцеремонные окрики, которые обычно были в ходу у Тревора.

– Я приеду, – пробормотала Келси. В горле у нее пересохло, ноги подкашивались, она была совершенно вымотана как морально, так и физически. Сейчас, когда Джарред оказался в больнице, а Ченс в могиле, она чувствовала себя слабой и беспомощной, словно хрупкий челнок во время бури.

“Успокойся, Келси. Возьми себя в руки”.

Поспешно покидав в сумку то, что ей могло понадобиться, Келси помчалась к лифту. Это чудовищное сооружение из сварных конструкций она терпеть не могла – разъезжавшиеся двери то и дело заедало, а сам лифт двигался неровными толчками, от которых у Келси замирало сердце. Мысли ее вновь вернулись к Джарреду и к намеченной на два часа встрече с полицейским детективом. “Ладно, – решила Келси, – я ненадолго заскочу на стройку, выслушаю Тревора, потом постараюсь избавиться от него и как раз успею в; больницу”.

Все еще испытывая какое-то непонятное чувство нереальности происходящего, Келси нажала кнопку лифта, чтобы спуститься. Дьявольское сооружение издало мучительный, скрежещущий стон, судорожно дернулось и только потом двинулось вниз со скоростью запаленной лошади. Для человека, не привычного к подобным фокусам, это превратилось бы в китайскую пытку, но Келси со временем уже настолько притерпелась к постоянному взбрыкиванию упрямого лифта, что почти не замечала ни толчков, ни омерзительного скрежета. А уж сегодня и подавно – все ее мысли были заняты Джарредом и Ченсом, а сил у нее хватало только на то, чтобы кое-как справиться с тем смятением, какое творилось сейчас в ее собственной душе и о котором, честно говоря, ей не хотелось даже думать.

От старого склада, где помещался офис Келси, снимаемый и оплачиваемый руководством “Таггарт инкорпорейтед”, до стройки, куда она направлялась, было довольно далеко, особенно пешком. Тревор арендовал еще и другое помещение, где располагался второй офис – поближе к строительству, но тот находился на четырнадцатом этаже уродливого суперсовременного здания через квартал от того склада, где сидела Келси. Мечтая об окончательной победе над Джарредом, Тревор давно уже вел переговоры о том, чтобы купить это здание целиком, но пока что безрезультатно. Во всяком случае, бумаги еще не были подписаны.

Келси решила пойти пешком. Ей предстояло миновать здание “Брайант индастриз”, и она невольно окинула его долгим взглядом. Насколько ей было известно, Тревор имел виды и на это здание. В нем было всего шесть этажей – эдакий милый реликт начала века, со всех сторон теснимый современными небоскребами, за частоколом которых скрывался горизонт. Кроме ресторана и банка, располагавшихся на первом этаже, а также нескольких адвокатских контор, занимавших третий и четвертый, все остальное помещение целиком и полностью являлось собственностью “Брайант индастриз”. Поэтому само существование этого здания было источником непрерывных завистливых терзаний Тревора, заставляя его испытывать все муки ада. Зная все слабые места и недостатки своего босса, Келси прекрасно отдавала себе отчет, какая роль отводится ей в его честолюбивых планах. Ей не очень-то это нравилось, однако платил он хорошо, относился к ней с уважением, а кроме того, работа в его фирме давала ей восхитительное чувство независимости и уверенности в собственных силах, а следовательно, и силы, чтобы мириться с опостылевшим супружеством.

– О черт! – раздраженно буркнула Келси, отворачиваясь, когда ветер швырнул ей в лицо полную пригоршню дождя. Как обычно, она оставила зонтик дома. Перебегая от подъезда к подъезду, чтобы не промокнуть до нитки, она в итоге добралась до стройки на полчаса позже, чем предполагала. Тревор беспокойно мерил шагами строительную площадку.

– Ну, вот и ты наконец! – раздраженно рявкнул он. – Бога ради, Келси, когда ты научишься брать с собой зонтик?! Или уж тогда надевай шляпу! Вода с тебя так и льет! Того и гляди, намочишь модель!

Тара, одна из служащих Тревора, которая как раз в это время устанавливала модель, сочувственно подмигнула Келси. Им обеим было хорошо известно, какой шум может устроить Тревор из-за подобной ерунды, и обе они уже давно пришли к мысли, что лучше дать ему возможность поскандалить вдоволь и выпустить пар, чтобы потом можно было поступить так, как они считают нужным.

– Ты прав, прости, – пробормотала Келси, приглаживая рукой мокрые завитки волос. – А где Митч?

– Сейчас придет. – Тревор, казалось, уже и думать забыл, что Келси вымокла до нитки. Этот забавный, кругленький коротышка при всех смешных сторонах своего характера умел держаться с таким достоинством, так увлекать всех за собой, что это вызывало невольное уважение. – Кажется, ты сказала, что физически Джарред мало пострадал? А как обстоит дело во всем остальном?

– Прости, я не совсем понимаю…

– Хотелось бы знать, остался ли он таким же ублюдок, каким был до того, как грохнулся башкой об землю?

– Тревор, ну как ты можешь так говорить?! – с мягким упреком заметила Келси.

Сообразив, что снова сказал бестактность, Тревор состроил покаянную гримасу.

– Ты права, – с показной кротостью пробурчал он. – Прости, кажется, я увлекся. – И с легкой коварной усмешкой добавил: – Так как он?

– О, ради всего святого! – досадливо пробормотала Келси.

– Тревор, – вздохнула Тара, – по-моему, ты переходишь все допустимые границы.

– Да будет тебе, я ведь просто спросил. Люди не меняются в одну ночь, знаешь ли. Похоже, однако, что наш дорогой Джарред скоро станет самим собой. Что ж, ничего не попишешь.

Келси сделала вид, что не слышит. Раз уж сам Джарред заявил, что меньше всего хотел бы снова стать самим собой, так что же ей-то говорить?!

Пару минут спустя с чертежами под мышкой влетел Митч.

Просмотрев эскизы и убедившись, сколько сил, времени и труда вложил в них Митч, Келси только вздохнула.

Это было лишним подтверждением того, что прошло уже немало времени с тех пор, как у Тревора зародилась идея заняться этим проектом.

Ей стоило немалых усилий сосредоточиться на разложенных перед ней чертежах, и к тому времени, как она выслушала одного за другим и Митча, и Тревора, горевших желанием обсудить, как здание будет выглядеть с десяти разных направлений, Келси почувствовала, что валится с ног от усталости.

Украдкой бросив взгляд на часы, она решила, что пора удирать.

– Тревор, мне нужно ехать в больницу. Обещаю, что завтра с самого утра буду на работе.

– В больницу?! Что, прямо сейчас? – Тревор с трудом оторвал взгляд от разложенных перед ним листов.

– Но ведь он все-таки мой муж, – сказала она. И, не прибавив больше ни слова, направилась к выходу.

На лице детектива Ньюкасла застыло брюзгливое выражение, обычное для человека, который либо слишком многое успел повидать в жизни, либо слишком устал, чтобы изображать энтузиазм по поводу нового интересного дела. Слишком короткий галстук позволял любоваться его кругленьким брюшком, туго обтянутым белоснежной сорочкой, и синим пиджаком. Он развалившись сидел на стуле и внимательно разглядывал Джарреда.

– Я бы предпочел поговорить с вами наедине, мистер Брайант, – сказал он.

– А я предпочел бы, чтобы при этом разговоре присутствовала моя жена, – ледяным тоном отрезал Джарред, сделав вид, что не слышит, как зашелестела юбка Келси, когда она встала с твердым намерением выйти из палаты в коридор. Улучив момент, он обменялся с ней взглядом. “Не уходи”, – словно безмолвно умолял он.

И Келси почувствовала, что сдается. Не сказав ни слова, она уселась на стул, скрестив ноги и сложив руки на груди. Сегодня на ней снова был черный костюм, но выглядывавшая из-под пиджака шелковая, цвета корицы, блузка с пышным жабо оживляла это траурное одеяние и вносила свежую струю в строгую белизну больничной палаты. Еще не просохшие после дождя волосы завились и превратились в шапку каштановых кудрей. Словно подслушав мысли Джарреда, Келси рассеянным жестом попыталась пригладить волосы.

– Насколько я понял, вы ничего не помните о происшедшей аварии, – начал детектив Ньюкасл,

– Совершенно верно.

– А вы не помните, как условились с мистером Роуденом о том, чтобы лететь вместе? Как решили, на какой день назначить вылет?