Текст книги "Клятва жаркого сердца"

Глава 3

Умар даже представить не мог, что разговор с потенциальными невестами окажется настолько тягостным, и очень сожалел, что ради него пришлось отменить все важные встречи, потому что ему всегда не хватало времени для государственных дел. В отличие от состоятельных холостяков Умар никогда не устраивал себе каникулы. С тех пор как он взошел на трон, он думал только о своих обязанностях и не хотел рисковать процветанием или безопасностью Самаркары, эгоистично нежась на пляже или вылеживаясь в кровати до обеда.

Он поклялся себе, что никогда не будет таким, как его отец, слабым и инфантильным. Отец позволил стране утопать в нищете и беспорядках и не обращал внимания на свою часто болеющую жену, американо-самарканку, ища удовольствий в объятиях очередной любовницы, а также отказался от своих королевских обязанностей, передав их в руки влиятельных олигархов, таких как Хассан аль-Абайи.

После гибели Фериды Умар понял, что также никогда не будет таким, как его дед. Да, этот человек был сильным, безжалостно уничтожая всех врагов, чтобы сохранить целостность государства и положить конец гражданской войне. Но цена его безграничной жестокости оказалась слишком высока.

Хороший правитель должен сочетать в себе силу и сострадание, что было довольно опасной тропинкой, вот почему Умар никогда не отдыхал. Вот почему жертвовал собственными нуждами ради своих сограждан.

И ожидал того же самого от своей королевы. Его потенциальной невесте следовало понимать, что члены королевской семьи были всего лишь слугами, работающими над тем, чтобы улучшить жизнь граждан Самаркары. Но многие из приехавших кандидаток рассматривали Умара исключительно в качестве бесконечного источника денег или гламурного трофея.

Он устроил ярмарку невест, чтобы найти себе жену и королеву. Проще говоря, он искал самую лучшую – умную, красивую женщину, благородную, сильную и целостную. Которой он будет гордиться, которая будет служить его народу и станет любящей матерью для его будущих детей.

Так было в теории. На практике Умару казалось, что он потратил целый день впустую за светской болтовней с женщинами, с которыми не представлял, как провести медовый месяц, не говоря уже о совместной жизни.

А ту, к которой его тянуло, он получить не мог.

Ближе к вечеру Умару хотелось махнуть на все рукой и отложить мысли о браке еще на несколько лет. Только он лишился даже этого варианта, потому что благодаря папарацци весь мир услышал о его ярмарке невест. Над ним уже смеялись, и если под конец он так и останется холостяком, не избежит позора ни он сам, ни его королевство.

Нет, нужно довести это дело до конца. С помощью совета он сделает правильный выбор. Его королева будет обожаема народом, и его решение организовать ярмарку невест больше не будет предметом насмешек, а станет предметом уважения.

Но сначала…

Умар глянул на свою спутницу, сидевшую рядом с ним на заднем сиденье шикарного внедорожника. Его водителю удалось убежать от папарацци, и Умар с Эдит смогли насладиться коротким визитом в Лувр, открытым специально для них. Ее лицо просияло, когда она увидела известную «Мону Лизу», а ему доставляло огромное удовольствие смотреть на нее саму.

Теперь они снова ехали по темным парижским улицам.

Перегородка, отделявшая их от водителя и телохранителя, была поднята, и Умар с Эдит остались наедине.

К лучшему. Или к худшему.

Умар снова посмотрел на Эдит, всю такую до невозможного желанную в этом прозрачном шелковом платье, которое идеально сидело на ее фигуре, прикрывая тонкую талию, широкие бедра и соблазнительно полную грудь. Она была хрупкой, женственной, восхитительной, и его тело реагировало на каждое ее движение. На каждый ее вдох. Умару стоило невероятных усилий, чтобы не повернуться к ней и не прижать ее своим телом к кожаному сиденью, впившись жадным поцелуем в ее соблазнительные красные губы.

Однажды он уже уступил своему желанию, когда был слишком молод и слишком самонадеян, чтобы быть умнее, и это привело к гибели одного человека и навсегда изменило жизни других, включая его собственную.

– Куда мы едем? Обратно в поместье?

Ее голос дрожал. Она взволнованно посмотрела на него, и ее длинные черные ресницы робко затрепетали на ее розовых щеках.

– Вы упоминали Эйфелеву башню.

– Вы не забыли? – растерялась она.

– Разве я мог?

– Я не привыкла к тому, что мужчины обращают внимание на мои слова, – пробормотала она, уткнувшись взглядом в свои сложенные на коленях руки.

Умар посмотрел на восхитительную россыпь веснушек у нее на носу.

– Вы проводите слишком много времени в своей лаборатории.

В ее глазах промелькнула досада.

– Эдит…

– Бет, – шепотом сказала она.

– Что? – нахмурился Умар.

– Мои друзья зовут меня Бет.

– Бет?

– Это… это прозвище.

В ее голосе послышалось что-то странное, но ее глаза светились искренностью. Еще больше загадок, подумал Умар и машинально подался вперед, чтобы поймать ее взгляд в залитой лунным светом парижской ночи.

– Как пожелаете. Бет.

На ее лице отразилось облегчение.

– А мне называть вас Умаром? – склонив голову набок, спросила она.

Неужели ей никто не сказал, что без его разрешения к нему нельзя обращаться по имени? Но потом он заметил озорной блеск в ее глазах и понял, что она дразнит его. Она ждала, что он начнет возражать. Она рассчитывала на это.

Первая из женщин, которая сегодня шутила с ним.

– Конечно, – так же невинно ответил он. – Умаром.

Он хотел шокировать ее и добился своего.

– Я пошутила! – растерялась Бет.

– А я нет.

– Но, ваше величество, я не могу…

– Вы назовете меня по имени. – Он отвлекся на кончик языка, показавшийся в уголке ее красных губ, и ему до смерти захотелось прильнуть к ним. – Позвольте мне еще раз услышать, как вы произносите его.

– Но, ваше величество… – судорожно выдохнула она.

– Умар, – горячо возразил он. Внезапно ему стало жизненно необходимо услышать, как его имя слетает с этих чувственных, восхитительных губ, которые она только что нервно облизнула.

– Умар, – прошептала Бет.

Звук ее голоса привел его в такое сильное возбуждение, что он чуть не застонал вслух. Что с ним творилось? Никогда раньше он не испытывал такого влечения.

Ему следовало развернуть машину обратно в поместье и сказать слугам, чтобы они проводили Бет в ее комнату, а потом отвезли в аэропорт. Потому что Умар не мог позволить себе переживать подобные чувства. Особенно когда он знал, что не сможет выбрать ее своей королевой.

Или сможет?

Эта мысль проникла в его сердце подобно тихому дуновению ветерка, проносившемуся над песчаными дюнами южного побережья Каспийского моря.

Может, он слишком рано сбросил ее со счетов, решив, что она не годится на роль его невесты?

Но, нет. Сексуального влечения было недостаточно. Из Бет получится ужасная королева. Она ни за что не откажется от своей работы. И она слишком прямолинейная, слишком независимая от мнения других. И ведет себя слишком неуклюже в высшем обществе.

А еще она слишком горячая. Слишком чувственная. Слишком веселая.

Разве захочет такая женщина оказаться запертой в позолоченной клетке королевского дворца?

– Я хотела бы задать вам вопрос, – тихо сказала Бет. – Можете не отвечать, если посчитаете его грубым.

– Я вас слушаю, – заинтригованно ответил он.

– Зачем вы устроили ярмарку невест? Вы красивый, обаятельный, богатый, влиятельный. Я хочу сказать, что если такой человек, как вы, испытывает трудности с поисками партнера, то что остается делать нам, простым смертным?

– Я не испытывал трудности, – уязвленный, ответил Умар. – Я просто выразил желание почтить традиции моей страны и быть эффективным при выборе королевы.

– Эффективным? – фыркнула она. – Вы тратите миллионы!

– Деньги значат для меня не так много, как быстрый способ найти подходящую женщину.

– Но… почему бы вам не жениться на девушке из местных?

Похоже, она имела в виду Лейлу.

– Мой дед женился на уроженке Самаркары. Но когда он возвысил одну благородную семью, недовольство остальных переросло в гражданскую войну. Погибло около полумиллиона человек, включая всех родных моей бабушки. Из моей семьи уцелел только отец. Ему на то время исполнилось восемь лет, и он учился в частной школе в Швейцарии.

– Мне жаль, – побледнела Бет. – Я не знаю историю вашей страны.

– Не сомневаюсь, – улыбнулся Умар. – Это вызывает у меня восхищение.

– Мое абсолютное невежество?

– Ваше абсолютное посвящение делу вашей жизни. Мой брат умер от лейкемии в детском возрасте.

– О… Я… Я сожалею.

– Я говорю так, чтобы вы поняли, с каким уважением я отношусь к тому, что вы делаете. – Медленно он потянулся к ней и убрал упавшую ей на лицо прядку волос. – Бет, я восхищаюсь вами. Очень.

Он почувствовал, как она задрожала, и осознал, что по-прежнему касается ее волос, таких мягких и таких шелковистых.

Ему хотелось провести пальцами по ее щеке и коснуться ее пухлой нижней губы. Он сходил с ума от желания поцеловать ее и, запустив руки под ее меховую накидку, гладить соблазнительные изгибы ее тела.

Машина остановилась у подножия Эйфелевой башни. Умар вышел первым и протянул руку Бет. Одно прикосновение ее ладони вызвало в нем жгучее желание прильнуть к ее губам. Когда машина отъехала, они пару секунд стояли вдвоем в темноте на пустынной дорожке и держались за руки.

– Почему вы не женились раньше? – прошептала Бет.

Его сердце мучительно сжалось, но он прогнал прочь ужасные воспоминания.

– Потому что не хотел.

– Это не ответ.

– Разве?

Умар подумал о своих бывших любовницах, холодных блондинках с холодным сердцем, быстро соблазненных, быстро забытых.

Они не имели ничего общего с ней. Такая женщина, как Бет, открытая, прямолинейная, добрая, была бы партнером на всю жизнь.

– Бет, вы спрашивали меня, зачем я устроил ярмарку невест. А я хочу спросить, почему вы согласились приехать?

Она покраснела и, прикусив губу, отвела взгляд.

– Я ведь говорила. Ради денег. И чтобы увидеть Париж.

Да, говорила. Но почему-то сейчас ее слова задели его.

А чего он ожидал? Что она вдруг признается, что устала от ответственности и постоянной занятости и тайно мечтает о настоящих отношениях, о постоянном партнере, а не временном любовнике? Что она так часто разочаровывалась в романтике и так и не смогла пережить опустошительную трагедию, случившуюся в прошлом?

Что ради своей страны она решила положиться на волю случая и принять то, что предложит ей вселенная?

Нет. Бет Фарадей была ученым. Она не верила в судьбу. Не так, как Умар, который в своей жизни видел слишком много совпадений, чтобы не обращать на них внимания. Как по велению судьбы ему пришлось стать королем, когда его старший брат умер слишком юным. И как той же судьбой ему было уготовано выбрать себе невесту, которая тайно любила другого и лишила себя жизни, только чтобы не стать его королевой.

Хотя, нет. В последнем случае судьба ни при чем. Все случилось по вине Умара, потому что он был настолько эгоистичен, что поставил свои желания превыше всего.

– Что случилось? – пристально посмотрела на него Бет.

Он собирался устроить ей допрос, но сам оказался на месте допрашиваемого. Ему показалось, что эта женщина видит его боль, скрывающуюся глубоко в сердце.

– Пойдем, – бросил он и отпустил ее руку. – Я приготовил для вас сюрприз.

Бет подняла голову и посмотрела на Эйфелеву башню.

– Никогда не видела ничего более красивого, – прошептала она.

Умар глянул на ее радостное лицо и на то, как восторженно заблестели ее карие глаза.

– А я видел.

Ему ничего не стоило привести ее сюда, но она, казалось, чуть с ума не сошла от счастья. Ради такой улыбки он мог бы сводить ее на тысячу Эйфелевых башен.

Удивительно, но Бет Фарадей не впечатлила возможность стать королевой, женой миллиардера, предметом зависти половины мира, а шанс увидеть туристическую достопримечательность, которую каждый год посещали миллионы людей, вызвал у нее дикий восторг.

– Жаль, что все уже закрыто.

– Не для нас.

С телохранителем, следовавшим на почтительном расстоянии, Умар повел ее к частному входу и тихо переговорил на французском с ожидавшим их гидом. Сегодняшний визит был устроен для короля Самаркары в интересах международной дипломатии.

– Поднимемся по ступенькам или на лифте?

– По ступенькам.

– Их очень много.

– Я не боюсь.

Умару импонировало ее бесстрашие.

– Сюда, – улыбнулся он.

Сначала они поднялись на первую платформу, потом на вторую, и Бет не отставала от него, несмотря на свои высоченные шпильки. Когда они вышли на смотровую площадку, она восторженно ахнула, увидев раскинувшийся внизу город.

– Спасибо, – со слезами на глазах прошептала Бет. – Я никогда не забуду, что вы сделали для меня.

– Вы мне слишком льстите.

– Ошибаетесь. Я навсегда запомню этот момент, – горячо возразила она, и Умару захотелось, чтобы она говорила о нем, а не о культовом сооружении из груды металла.

Была ли это ирония или наказание, что он не думал так ни об одной из остальных девяти претенденток? Точнее, даже не девяти, а восьми. Умар игнорировал присутствие Лейлы после их короткого разговора в салоне. Она была единственной, с кем он отказался встречаться наедине.

С другими кандидатками он встретился в саду, или в библиотеке, или в салоне. Одни девушки краснели и нервно хихикали, словно их здравый смысл затуманился, когда они оказались в сказке о Золушке. Другие разговаривали так, словно находились на собеседовании при приеме на работу и делились своими деловыми планами в надежде, что он инвестирует в их бизнес, одновременно намекая, что можно было бы продолжить обсуждение в постели.

Ни одна из них не проявила интерес к политической и экономической ситуации в Самаркаре и к тому, как они лично могли бы повлиять на нее.

Ни одна не задавала ему вопросов, как потенциальному мужу. Неужели они не понимали всей серьезности его выбора?

Скорее всего, нет.

Последняя из претенденток по-настоящему шокировала его, когда прямо предложила ему оральные ласки в своей спальне, чтобы, так сказать, «скрепить сделку», словно это был какой-то незначительный договор: оральный секс взамен на королевскую корону!

Вспоминая холодные глаза Сии Лейн, Умар поежился. Он сразу же отказался, заявив, что по традициям ярмарки невест ему не позволено даже поцеловать какую-то из женщин, пока та официально не станет его невестой.

– Ладно, будем следовать протоколу, – пожала плечами Сиа. – Но я лучше всех. Вы выберете меня.

Возможно, ему следовало так и сделать, несмотря на отвращение, которое он испытывал к ней. Совет с легкостью согласится видеть в роли королевы мировую кинозвезду, которая принесет широкую известность их стране. И к тому же она не была Лейлой, сводной сестрой женщины, чью жизнь он так бездумно разрушил.

Когда Умар закрывал глаза, он по-прежнему представлял Фериду, уходящую в пустыню, чтобы умереть там.

– О чем вы думаете?

Бет смотрела на него. Сквозь него. Словно видела все его промахи и слабости, которые он, будучи королем, скрывал и подавлял, прилагая неимоверные усилия.

– Становится прохладно. Пойдем. – Он повернулся и протянул ей руку. – Нас ждет десерт.

Они сидели на самом лучшем месте шикарного ресторана внутри Эйфелевой башни и были единственными посетителями, потому что ресторан официально закрылся пару часов назад. Бет буквально светилась от счастья, а Умар смотрел на нее в мягком свете свечей и любовался тем, как тени падают на ее нежное личико, шею и округлую грудь.

– Так что вы… – Она запнулась, встретив его взгляд, а потом слегка покраснела и нервно облизнула губы. И Умар с трудом сдержался, чтобы не застонать. – Что вы решили?

«Что я хочу видеть тебя в своей постели», – мысленно ответил он.

– Насчет чего?

– Насчет потенциальной невесты. Как обстоят дела?

Ужасно. Поскольку единственной женщиной, которую он хотел, была та, которую он не мог заполучить. Хотя тело пыталось убедить его разум в обратном.

– Мне нужно подумать, чтобы выбрать из десяти пятерых, которые поедут в Самаркару для встречи с моим советом.

– Старейшины сделают выбор за вас? – ужаснулась Бет.

– Да… и нет. Конечно, окончательное слово будет за мной. Но только дурак ослушается их совета. Потому что по законам моей страны с зачатием ребенка в королевской семье развод уже невозможен.

– Вообще? Такой закон кажется ужасным. И непрактичным. Что, если вы… – помедлила Бет, – разлюбите вашу невесту?

– Тут нечего волноваться, поскольку мы никогда не будем любить друг друга. Этот закон был принят для блага страны. В прошлом столетии сводные братья, воюющие за трон, стали причиной бесконечных войн.

– Сейчас у вас тоже идут войны?

– Они прекратились с тех пор, как я стал королем.

– Ого, – посмотрела на него с уважением Бет.

– Ого? – нахмурился Умар.

– Я просто подумала, насколько непросто быть королем. Вся эта ответственность. Предотвращение войн. Управление страной – это не только замки и короны.

– Нет. Все слишком серьезно.

– А где находится Самаркара?

– На южной границе Каспийского моря, на бывшем Шелковом пути. Наше маленькое королевство богато на нефть и специи и известно своей древней ученостью и радушием живущих в нем людей.

– Ваша экономика строится на нефти?

– Нефти и торговле. Наш финансовый сектор тоже разросся за последние пятнадцать лет. Но мы не вызываем интерес у туристов. Пока. А ведь у нас потрясающие пляжи и чудесный климат. Хотя в моем совете по туризму считают, что, если я женюсь на Сие Лейн, прибыль в этой отрасли увеличится на пятьсот процентов.

Он ожидал, что она начнет высмеивать такой практический подход, выразит ужас и отвращение, но она лишь задумчиво покачала головой.

– Это много новых туристов.

– Да.

Бет тихо вздохнула.

– Теперь я понимаю, почему благополучие вашего народа значит для вас больше, чем ваше собственное. В каком-то смысле, – печально добавила она, – вы, будучи королем, самый несвободный человек во всем вашем королевстве.

Никто никогда не говорил Умару подобных вещей. Ее слова взволновали его, и он поддался порыву и взял ее за руку.

– Я родился для этого.

– Понимаю, но… С кем вы можете поговорить, когда у вас возникают проблемы? У вас вообще есть друзья? Вы король. По определению, вам нет равных. Должно быть, вы чувствуете себя совершенно одиноким, – шепотом добавила Бет.

Его сердце дрогнуло.

Другие женщины сегодня обращались с ним как генералы, желавшие выиграть войну, словно он был кем-то, кого они должны завоевать, чтобы осуществить свои самые заветные мечты.

Но Бет не пыталась завоевать его. Она даже не взвешивала свои слова. У нее не было страха. Она разговаривала с ним, не как с королем, а как с обычным человеком.

Как с равным.

И она не старалась вовлечь его в инвестирование своих исследований – по правде говоря, она игнорировала все его попытки заговорить на эту тему. И она уже исключила себя из списка потенциальных невест.

Почему? Потому, что знала, что он не выберет ее?

Или потому, что сама не выбрала бы его?

– Из Сии Лейн получится красивая королева, – грустно заметила Бет. – Она такая известная личность. Вы правы. Каждому захочется приехать в Самаркару. – Она облизнула губы, и Умар взволнованно проследил за движением кончика ее языка. – Но…

– Но?

– Разве ваш выбор невесты не должен основываться на чем-то большем, чем рекомендации совета по туризму? Ваши советники отнесутся к этому с пониманием, не так ли? – Она скользнула взглядом по его губам. – Хоть вы и король, но вы также и мужчина.

Да. Из крови и плоти.

И сейчас он испытывал вожделение, которого не знал никогда прежде. Он хотел ее. И это желание сводило его с ума.

Он вцепился в край стола и боролся с собой. Ему хотелось смахнуть со стола ведерко с шампанским и тарелки с десертом и уложить на него Бет. Он думал только о том, чтобы почувствовать вкус ее соблазнительных губ и прикосновение ее мягкого и зовущего тела и услышать, как она стонет от удовольствия, когда он снимет с нее одежду и овладеет ею, с силой врываясь в нее, пока их не накроет волна наслаждения.

Но он был королем. Он не мог. И дело не только в чести, но в элементарной порядочности. Через несколько дней у него появится невеста. И Умар не мог соблазнить женщину, на которой не собирался жениться. Это навлекло бы позор на них обоих.

Он сделал глубокий вдох, потом еще один и посмотрел на Бет. Выражение ее лица изменилось. Ее пухлые, красные губы приоткрылись. Краем глаза Умар заметил, как качнулась ее полная грудь, когда Бет шумно вздохнула и начала наклоняться вперед…

В ту же секунду Умар резко отвернулся и вскочил на ноги.

– Уже поздно, – хриплым голосом выдавил он. – Доктор Фарадей, позвольте проводить вас обратно в поместье.

– Да, конечно, – смущенно ответила Бет, неловко поднимаясь из-за стола. – Я и так отняла у вас много времени.

На этот раз Умар не предложил ей руку. Он боялся, что если прикоснется к ней, то потеряет остатки грозившего покинуть его самообладания.

– Спасибо, ваше величество, – прошептала Бет, когда они вошли в лифт. – Я никогда не забуду этот вечер.

Как и он.

Черт бы побрал эту ярмарку и все остальное.

Нервы Бет были напряжены до предела. Ей следовало сказать Умару правду. Но Эдит попросила ее молчать. Сестра утверждала, что Бет может открыть их секрет только в том случае, если шейх будет рассматривать ее в качестве своей невесты. «Что, судя по всему, невозможно», – добавила она.

Бет не стала возражать, даже если посчитала замечание Эдит несколько грубым. Но та говорила правду. Какая из Бет королева? Смех, да и только.

К тому же, если она откроет Умару свою тайну, ее совесть немного очистится, но она потеряет целых два миллиона долларов, которые могут принести много добра больным детям. Ведь, узнав о ее лжи, шейх наверняка потребует деньги обратно.

Она и так рискнула, попросив его называть ее Бет. Даже сейчас, вспоминая, что она ощущала, когда с его чувственных губ слетало ее настоящее имя…

– Вот и пришли, – неуклюже сказала она, когда они подошли к двери ее апартаментов.

– Да, – тихо ответил Умар, и в его глазах полыхнуло такое пламя, что Бет на секунду показалось, что он сейчас поцелует ее.

Но он видел в ней всего лишь забаву. Мужчины относились к ней как к приятелю, с которым можно обсудить потрясающих женщин, вызывавших у них интерес. Разве Умар не спросил ее совета по поводу других кандидаток?

Но когда он взял ее за руку, ее охватило странное волнение.

– Бет, – хрипло сказал Умар. – Я должен задать вам один вопрос. Хотя я уже знаю ответ.

– Да?

– Возможно ли такое, что вы когда-нибудь откажетесь от своей карьеры?

Неужели он…

– Да, – недолго думая, выпалила Бет. – Ради любви.

– Любви? Она так важна для вас?

– Разве есть что-то важнее? – прошептала она, утопая в его черных как ночь глазах.

– Я потрясен. И вы бы бросили свои исследования? Лабораторию? Дело своей жизни? Ради такого непредсказуемого чувства?

– Любовь важнее этого, – запротестовала Бет, а потом осеклась, осознав, что озвучивает собственные мысли. – Прошу прощения, я… я не так вас поняла, – через силу выдавила она. – Я бы никогда не отказалась от своих исследований. Моя работа – это моя жизнь.

Умар в ответ коротко кивнул и отпустил ее руку.

– Как я и думал. Что ж, – после минуты молчания добавил он, – для меня было удовольствием посмотреть Париж в вашей компании.

У Бет упало сердце. Вот и все. Завтра она вернется в Хьюстон и больше никогда не увидит Умара, разве что прочитает о нем в новостях.

Она шумно вздохнула, сдерживая слезы, а потом через силу улыбнулась.

– Вы правы. Думаю, пора прощаться.

Он взял ее за руку, но выражение его глаз оставалось непроницаемым.

– Прощаться?

– Желаю вам удачи при завтрашнем выборе. Я очень рада, что познакомилась с вами. Знаю, вы с помощью ваших советников примете правильное решение. И кого бы вы ни выбрали, надеюсь, вы будете счастливы вместе. Я надеюсь, что вы полюбите свою невесту.

– Я ведь говорил вам…

– Да, знаю. Вы думаете, что любовь тут ни при чем. Но сделайте мне одолжение. Когда будете выбирать себе жену, выбирайте сердцем. А не следуя рекомендациям совета по туризму.

– Я хочу, чтобы вы поехали со мной, – внезапно сжал ее руку Умар.

– С вами?

– В Самаркару. Я хочу, чтобы вы были там. В числе пяти оставшихся.

– Вы… Правда? – потрясенно посмотрела на него Бет.

– Да.

– Но я совершенно не гожусь на роль вашей королевы!

– Знаю, – помрачнел он.

– Тогда почему вы приглашаете меня?

Он притянул ее руку к своим губам.

– Вы нужны мне.

Он нуждался в ней?

Бет задрожала, почувствовав кожей его теплое дыхание и жаркое прикосновение его губ к своей руке.

Он всего лишь целомудренно поцеловал ее в руку, но ее охватило такое сильное желание, что она замерла, изумленно глядя на него.

– Скажите, что поедете, – потребовал Умар.

– Да, – прошептала она.

– Доктор Фарадей, вы необыкновенная женщина, – хрипло сказал он, коснувшись ладонью ее щеки, а потом развернулся и ушел.

Бет с улыбкой посмотрела ему вслед. А потом ее улыбка погасла. Если он в самом деле рассматривает возможность сделать ее своей женой…

О нет.

Тогда придется рассказать ему правду. И Эдит придется вернуть обратно эти деньги. Ну и пусть. Бет больше не могла обманывать его. Она не хотела причинить ему боль…

– Он даже не поцеловал тебя, – послышался чей-то насмешливый голос.

Обернувшись, Бет увидела стоявшую в коридоре Сию Лейн.

– Он поцеловал мне руку…

– Руку? – фыркнула кинозвезда. – Он шейх. Король с миллиардным состоянием. Если он поцеловал тебе только руку, тогда понятно, что он о тебе думает, не так ли? Думаешь, если он одну тебя повез прогуляться по Парижу, это что-то значит? – подойдя ближе, сказала она, а потом самодовольно заявила: – Мы провели наше свидание в моей спальне. В постели.

Бет показалось, будто ее ударили.

– Я не верю.

– Как хочешь. Все мужчины без ума от меня. И мы обе знаем, кто из нас рожден, чтобы править. А кто нет. – Она скривилась, глядя на Бет, а потом развернулась и направилась в свои апартаменты. – Увидимся в Самаркаре, – с деланой любезностью сказала Сиа.

Бет онемело закрыла за собой дверь своей спальни.

Всего секунду назад она была готова влюбиться в него только потому, что он поцеловал ей руку. Потому, что смотрел ей в глаза. Потому, что, пусть всего на один вечер, заставил Бет почувствовать себя по-настоящему особенной.

Но она не была такой.

«Извини, Бет. Но ты… слишком заурядная», – в ее сознании эхом пронеслись слова Уайетта.

А до этого ее отверг Элфи. Когда после полугода целомудренных «свиданий», она попыталась поцеловать его на выпускном вечере, он отшатнулся и сказал, что его никогда не влекло к ней по-настоящему.

И теперь это. Неудивительно, что Умар так поздно пришел к ней сегодня – он был слишком занят, соблазняя Сию. Бет судорожно вздохнула. Пока она красилась, причесывалась и принаряжалась, он целовал эту красивую кинозвезду. Более того, он занимался с ней любовью.

Ей стало дурно, и она закрыла лицо руками. Получается, Умар переспал с мисс Лейн, а потом пытался приписать свои предпочтения совету по туризму.

Ради всего святого, совету по туризму!

Господи, как ей в голову могло прийти, что между ней и Умаром возникла какая-то связь? Что он мог рассматривать ее в качестве своей жены? Ведь он видел в ней всего лишь друга, как все остальные.

Ну и пусть. Она вытерла слезы и напомнила себе о дополнительном миллионе, который получит для Эдит после того, как уедет из Самаркары. Теперь, когда Бет убедилась, что она всего лишь забава для шейха, у нее больше не было причин чувствовать себя виноватой.

Но ей не становилось легче от этого. Только что ей еще раз напомнили о том, что она и так всегда знала.

В ней не было ничего особенного. Вообще. И никогда не будет.

Бет прислонилась к двери и горько зарыдала.