Текст книги "Королевство плоти и огня"

Глава 13

Аластир привел меня в комнату, где я еще не бывала, в противоположном от пиршественного зала конце крепости. По охране у двери я поняла, что Кастил, скорее всего, там. Как только двери раскрылись, в нос ударил запах плесени, который зажег радость в моем сердце.

Книги.

Целые ряды книг.

Я как в тумане двинулась вперед, почти не слыша, что говорит Аластир, и не сознавая абсолютно ничего, кроме возможностей, ждущих под разноцветными корешками. Я шла как завороженная…

Меня обхватили за талию, и я подавила возглас удивления. Рука потянула вниз, и во второй раз я очутилась на коленях Кастила.

Поглощенная видом книг, я даже не заметила, что он сидит на диванчике, мимо которого я иду. Я повернулась к нему, не обращая внимания на участившийся пульс, и встретилась с пристальным взглядом янтарных глаз, прикрытых ресницами.

– Это было необходимо?

– Конечно, – ответил он и ослабил хватку.

Несколько человек поспешно вышли из комнаты, глядя прямо перед собой, словно не осмеливались смотреть в мою сторону.

Дверь со щелчком закрылась, остался только Киеран. Он сидел в кресле, закинув ноги на кедровый сундук. Я попыталась освободиться, но не слишком преуспела.

Кастил сжал меня крепче.

– Как прошел разговор с Аластиром?

– Хорошо, – ответила я, и мои мысли сразу перенеслись к женщине, с которой Кастил был помолвлен.

Ши. Я хочу расспросить о ней. Хочу знать, что случилось. Хочу знать, почему он никогда не упоминал о ней, пусть и понимаю, что у него не было никаких причин говорить о ней. Мы с ним когда-то были друзьями. По крайней мере, я так считала. И думала, что мы можем стать больше, чем друзьями. Но тогда я еще не знала правды. И хотя мы заключили соглашение, я… что ж, я не так много для него значу, чтобы делиться со мной секретами.

«Но так ли это?» – прошептал мой внутренний голос.

Кастил поделился со мной подробностями того, что с ним делали в тюрьме Вознесшихся. Он не открылся Аластиру, отцу его бывшей невесты. Что это означает, если вообще что-то означает? Как бы то ни было, можно ли говорить о женщине, на которой он когда-то хотел жениться, без особых поводов, а только потому, что он когда-то ее любил? Это слишком личное. Такое обсуждение возможно только между настоящими влюбленными.

Мы не таковы.

Аластиру следовало бы возлагать надежды на кого-нибудь другого.

– Просто хорошо? – Он поднял темную бровь.

Я кивнула. В груди поселилась необъяснимая тяжесть.

– Следует задать уточняющие вопросы, – заметил Киеран. – Стоит ли нам волноваться, что Аластир попытается тебя умыкнуть?

Я бросила на него лукавый взгляд.

– С чего ты так решил?

– С того, что мы оба прекрасно знаем Аластира, – ответил Кастил, снова привлекая мое внимание. – Наверное, он беспокоился, что тебя принудили к этому браку, и, скорее всего, предложил помощь в побеге.

– Вчера вечером ты предложил мне выбор. Если бы я не согласилась на брак, ты бы меня не принуждал. Мы пришли к соглашению, – напомнила я. – Если бы я приняла предложение Аластира, разве сидела бы я здесь?

– Полагаю, что нет. – Он наблюдал за мной сквозь полуопущенные ресницы. – Или ты могла дождаться момента, когда я меньше всего ожидаю побега. Но, просто чтобы ты знала, я всегда жду от тебя неожиданностей.

Я сдвинула брови.

– У тебя паранойя.

– Как будто у меня нет на это причин.

– Я оскорблена тем, что ты считаешь, будто я могу не сдержать слово. Я же дала согласие, ваше высочество.

Я улыбнулась при виде того, как он стиснул челюсти.

– Аластир предложил помощь. Я отказалась.

Прошло мгновение.

– Тогда я прошу прощения за свою паранойю, принцесса.

Я фыркнула.

– Ну конечно просишь.

– А теперь я оскорблен тем, что ты сомневаешься в моей искренности.

Я закатила глаза.

– У меня есть вопросы. Они важнее, чем то, что мы обсуждали с Аластиром.

– У тебя есть вопросы? – Тон Киерана сочился притворным удивлением. – Я поражен до глубины души.

– Я открытая книга, – ответил Кастил. – Что ты хочешь знать?

Открытая книга? Вряд ли.

– Каковы планы твоего отца?

Кастил развалился на кремовом диванчике в невероятно небрежной позе.

– У моего отца множество планов, Поппи. – Его взгляд скользил по моему лицу. До меня дошло, что он ни разу не назвал меня Поппи перед Аластиром. – Но если они касаются тебя, то быстро превратятся во всего лишь игру воображения.

– Мне показалось, что он счел твою деятельность плодотворной именно из-за меня.

– Не волнуйся насчет моего отца. – Кастил убрал руку с моего бедра и провел большим пальцем по моей нижней губе, отчего я ощутила непрошеный трепет в груди. – У него сейчас есть заботы поважнее, чем ты.

Я прищурилась и поймала его запястье.

– Например, проблема нехватки земель?

Его глаза стали цвета теплого янтаря.

– Уверен, этот вопрос отнимает у него много времени, но он не рискнет испортить со мной отношения, предприняв какие-нибудь действия против тебя.

Мне хочется в это верить. Я доберусь до Йена, только если останусь живой и невредимой. А если я попаду в планы короля, то, наверное, это не сулит мне остаться живой и невредимой.

Особенно если эти планы заключаются в том, чтобы отправить меня в столицу Солиса по частям.

– Похоже, ты забыл мне кое-что рассказать.

Кастил поднял брови.

– Можно об этом подробнее?

– Зачем? Разве есть много такого, о чем ты мне не сказал?

– У человека должны быть секреты. Разве это не добавляет привлекательности?

Стараясь не выйти из себя, я начала считать до десяти. Дошла только до трех.

– Твои секреты совершенно не привлекательны. Если в мире существует эликсир против привлекательности, то это как раз он.

– Проклятье, – пробормотал Кастил, сверкнув глазами.

– Ты после возвращения должен стать королем? – настойчиво спросила я. – Этого от тебя ожидают?

Насмешка пропала из его глаз.

– В том числе. Король с королевой могут править Атлантией только четыреста лет. Так заведено, чтобы происходили изменения. Если преемником не становится их ребенок, то с претензиями на трон может выступить кто-нибудь другой. Мои родители уже превысили срок правления. И поскольку они не верят в то, что Малик вернется, они считают, что эту роль пора принять мне.

– А кто-нибудь уже предъявил претензии на трон?

– Насколько я знаю, нет.

Но откуда он знает, если несколько лет не был дома?

– Тебе не приходило в голову рассказать мне об этом?

– Не очень хорошая идея.

– О боги! – начала я.

– Главным образом потому, что я знал: тебя это отпугнет, – добавил он.

– Так и случилось, – пробормотал Киеран.

– Тебя никто не спрашивает, – огрызнулась я, и вольвен захихикал. Я обратила сердитый взгляд на Кастила. – Отпугнет или нет, мне нужно знать, что…

– Это ничего не меняет, – перебил он. – Одно то, что, по мнению моих родителей, мне пора принять трон, не означает, что я должен или буду это делать. Они не могут меня заставить. Подлинный наследник трона Атлантии – мой брат. Не я. И он взойдет на него, когда я его освобожу.

Я сжала губы и глянула на Киерана, чтобы оценить его реакцию на слова Кастила, но вольвен смотрел прямо перед собой с непроницаемым выражением лица. Сомневаюсь, что мое чутье скажет что-то большее, но я знаю, что Кастил решительно настроен спасти брата. Он не хочет быть королем, даже если уже давно пришло время короновать нового. С учетом всего этого мне не стоит беспокоиться о том, что я стану королевой.

Я начала подниматься. Кастил стиснул меня крепче.

– Ты куда? Мне вполне удобно, когда ты сидишь у меня на коленях.

– Не сомневаюсь, но здесь нет зрителей.

– А как же я? – подал голос Киеран. – Я все еще здесь.

– Ты не в счет.

– Ой-ой, – пробормотал он.

– Но мы не наедине, принцесса. Разве мы не договорились, что на людях ты не будешь со мной сражаться?

Я прищурилась.

– В этой комнате больше никого нет. Двери закрыты, а в нашей договоренности не шла речь о том, чтобы сидеть у тебя на коленях.

– Знаю. – Он прикусил пухлую нижнюю губу, выставив кончики клыков. – Но мне это правда нравится.

Внизу живота потяжелело, но меня в самом деле не заботит, как реагирует мое тело на его горячий взгляд и вид этих клыков. Меня затопило жаркой волной, и я могу только надеяться, что это не так заметно, как ощущается. А еще возникла резкая и мощная пульсация в таком месте, что мне захотелось сжать ноги. Ненавистно сознавать, что он точно знает, как я на него реагирую.

Я отпустила его запястье.

– Мне плевать, если тебе нравится.

– Ложь, – прошептал он, убирая мои волосы. – Тебе это тоже нравится.

– А знаешь, что мне нравится больше?

Я наклонилась к нему и увидела, как в его глазах вспыхнуло удивление, быстро сменившееся жаром.

Потом вернулся ленивый взгляд из-под полуопущенных ресниц.

– Есть у меня несколько идей.

– Мне понравилось бы бросить в тебя нож и увидеть твою кровь, – сказала я, отдергивая голову от его прикосновения.

На этот раз я поднялась, и он не стал меня удерживать.

Кастил рассмеялся и опустил руку на подлокотник кресла.

– Это как раз была одна из идей.

– Вы сейчас гораздо убедительнее, чем были перед Аластиром, – заметил Киеран. – И если вы не можете убедить Аластира, что влюблены друг в друга настолько, что Кастил забыл десятилетия поисков брата, а ты простила ему планы отдать тебя за выкуп, тогда вы никак не сможете убедить короля. И тем более твою мать.

К сожалению, Киеран прав.

– Аластир нам не верит. Он не сказал этого прямо, но я вижу, что у него серьезные сомнения. Возможно, он думает, что я в тебя безумно влюблена, а ты просто меня используешь.

На лице Кастила медленно расплывалась ухмылка, не пропавшая, даже когда он увидел, каким взглядом я его наградила. Его глаза по-прежнему сверкали.

– Значит, надо лучше стараться, правда?

Я сложила руки на груди.

– Как нам кто-то может поверить, когда я всего пару ночей назад интересовалась, не сошел ли ты с ума?

– За пару ночей многое может случиться, Поппи. Особенно если ты со мной.

– Твое самомнение никогда не перестанет меня изумлять, – проговорила я.

Кастил проигнорировал мое замечание.

– Думаю, он нам поверит. У нас есть время, чтобы его убедить, но сейчас нужно его успокоить, прежде чем он уедет проверять дороги.

Он встал.

– Насчет чего успокоить?

– Он может быть… чувствительным. Следовательно, нужно успокоить его насчет того, что я не прикажу его убить до нашего отъезда, – пояснил он. Я не могла понять, говорит всерьез он или шутит. – Побудешь пока здесь? Тут много книг. Правда, ничего настолько интересного, как дневник мисс Уиллы.

Этот проклятый дневник.

– Я не против остаться здесь.

Кастил взглянул на Киерана, и тот ответил:

– Я за ней присмотрю.

– Вы правда все думаете, что я в большой опасности? По крепости уже должна была разнестись новость о нашей помолвке.

– Я не хочу тобой рисковать. – Кастил шагнул вперед и дотронулся до моей щеки под шрамом. – Спасибо.

– За что?

Прикосновение кончиков пальцев было легким, но по телу все равно пробежала дрожь.

– Что выбрала меня.

* * *

Остаток дня я провела в библиотеке. Мне принесли поздний обед, и я съела похлебку у потрескивающего камина, перелистывая пыльные страницы детских сказок и старых хроник, написанных людьми, которые некогда жили в Новом Пристанище. Переходя от одного книжного ряда к другому, я не думала ни о том, что рассказал Аластир, ни о том, чего от меня ожидают, когда мы уедем из крепости. Меня поглотила свобода выбирать любую книгу, какую хочется. В Масадонии мне позволяли читать только книги по истории, и, хотя Тони частенько притаскивала более интересные романы, этого всегда было мало.

Киеран сидел молча, читая одну из отброшенных мной книг. Подозреваю, он доволен поручением только потому, что я слишком занята, чтобы заваливать его вопросами.

Я и не задавала, пока не прикончила миску тушеных овощей и не переворошила все полки, за исключением нижнего ряда за большим дубовым столом. Вот там я нашла особенно интересную книгу. Это был тонкий томик в золотом кожаном переплете, наполовину спрятанный за многочисленными толстыми хрониками, – как бриллиант в грязи. Я вытащила его и закашлялась от поднявшейся тучи пыли.

– Только не умирай, – попросил Киеран. – Кастил будет очень недоволен.

Не удостоив его вниманием, я вытерла обложку и принесла книгу на стол. Открыла ее и начала листать пергаментные страницы, выцветшие до тускло-желтого цвета. И замерла, увидев дату. Книга в золотом переплете тоже оказалась сводом записей, но гораздо старше остальных. Судя по дате, ей по крайней мере восемьсот лет.

Переворачивая страницы, я читала даты рождений и смертей, род занятий и номера домов, сразу заметив, что записи в этой книге очень сильно отличаются от других. Мое внимание привлекли промежутки времени между датами рождения и смерти.

Сотни лет.

Это сведения об атлантианцах, когда-то живших в Новом Пристанище. Я села в скрипучее старое кресло. Чернила выцвели, многие имена и род занятий оказались неразборчивы. Другие прочитать было легче. Пекарь. Владелец конюшен. Кузнец. Целитель. Ученый. Странно видеть такие обычные профессии рядом с датами, указывающими на то, что эти люди жили в десять раз дольше смертных. Но я решила, что, когда королевством правила Атлантия, долгие жизни были здесь обычным делом. Мне попались незнакомые слова и профессии, они повторялись в колонке рода занятий и в скобках рядом с именами, которые мне удалось разобрать.

– Что такое виверн? – спросила я, не уверенная, что произнесла правильно.

– Что? – Киеран оторвался от книги, лежавшей у него на коленях.

– Я нашла записи атлантианцев, которые когда-то здесь жили, – пояснила я. – Тут часто повторяется слово «виверн».

Киеран убрал ноги с сундука, встал и положил книгу туда, где только что покоились его ступни. Он подошел ко мне.

– Где?

– Видишь? – Я похлопала пальцем по блеклым черным чернилам. – Тут слова, которых я не знаю. Например, это. Серен.

– Проклятье. – Киеран наклонился и перевернул страницы до титульной. – Атлантианские записи.

Я выгнула бровь.

– Я так и сказала.

– Удивительно, что они здесь сохранились спустя столько лет.

Он перевернул страницы обратно до того места, которое я показывала.

– Они стояли за парой других летописей и были покрыты пылью. Наверное, про них забыли.

– Определенно забыли. Вознесшиеся уничтожили все до единой хроники атлантианцев, которые когда-то здесь жили, даже самые незначительные переписи.

– Так что же такое виверн?

– Виверн – это атлантианская линия, которую перебили во время войны, – объяснил он. – Они тоже принадлежали двум мирам, смертным и животным.

– Как вольвены и перевертыши?

Он кивнул.

– Виверны могли принимать облик больших котов, крупнее тех, что бродят в пещерах Пустошей. Вот. Дракен?

Его рука зацепила мою, когда он потянулся, чтобы показать что-то ниже на странице.

Из-за его стиснутых зубов вырвалось шипение, и он отдернул руку. Я повернулась – он стоял в нескольких футах от меня.

Я вскинула брови. Немного чрезмерная реакция на прикосновение.

– Ты в порядке?

Киеран уставился на меня. Я никогда не видела, чтобы он так таращил глаза. Они неестественно горели.

– Ты разве ничего не почувствовала?

– Ты коснулся моей руки. Вот и все, что я почувствовала. – Я с удивлением смотрела, как он потирает руку. – А ты?

– Меня как будто ударило молнией, – сказал он.

– Тебя раньше било молнией?

– Нет. Это образное выражение. – Он посмотрел на дверь и опять перевел на меня горящие глаза. – Ты правда ничего не почувствовала?

Я покачала головой.

– Наверное, это был статический заряд от того, что ты волочил ноги по ковру. – Я слегка улыбнулась. – Я все время так делала с Йеном.

– Почему это меня не удивляет? – Киеран опустил руку. – Принц идет.

Я открыла рот, но через мгновение распахнулась дверь. У Киерана такой хороший слух?

Вошел Кастил. Его волосы были откинуты с лица назад. Казалось, из библиотеки улетучился весь воздух, и она втрое уменьшилась в размерах. Это из-за него. Своим присутствием он словно заполняет все пространство.

Он перевел взгляд с Киерана на меня.

– Похоже, вам тут весело.

Я в этом сомневаюсь, учитывая, что у вольвена по-прежнему такой вид, словно ему примерещилось привидение.

– Я нашла книгу с записями атлантианцев, которые когда-то здесь жили.

– Звучит в самом деле весело, – протянул Кастил.

– Ты как раз вовремя. – Лицо Киерана приняло обычное выражение. – У твоей невесты есть вопросы.

От того, как он произнес слово «невеста», мне захотелось швырнуть книгу ему в голову.

– Возможно, у меня найдутся ответы. – Кастил наклонился над столом. – И да, предупреждая твой вопрос: ты свободен, можешь заняться чем угодно.

– Хвала богам, – пробормотал Киеран, отлипая от книжных полок и направляясь к двери. – С Аластиром все хорошо?

Кастил кивнул.

– Он с несколькими ребятами отправился проверять дороги.

– Ладно. – Киеран развернулся. – Желаю вам весело провести время.

Я проследила за ним, пока не закрылась дверь.

– Он странно себя ведет.

– Что такое?

– Его ударило статическим разрядом, когда он задел мою руку, а он повел себя так, словно я сделала это намеренно.

– Ты знаешь о замыкании электрических проводов? Об электрических разрядах?

Я кивнула, и он продолжил:

– Вольвены могут терять контроль над своим обликом, если соприкасаются с электричеством, даже безобидного уровня. Иногда на них действуют особенно сильные грозы с молниями.

– О, ну тогда ладно. – Я помолчала. – Но все равно он странный.

Кастил рассмеялся – таким глубоким, искренним и приятным смехом.

– Так о чем ты хотела спросить?

Я посмотрела на него и тут же об этом пожалела. Мне вспомнились слова, которые он произнес перед тем, как пойти к Аластиру. «Спасибо, что выбрала меня». Но ведь я его не выбирала. Не по-настоящему.

Тем не менее меня охватил трепет.

Я переключила внимание на книгу.

– Я нашла тут слова, которых не знаю. Киеран как раз объяснял, что виверны могут превращаться в огромных котов, и собирался рассказать, кто такие дракены.

– О, это старая книга. – Он наклонился, разглядывая страницу. К его собственному запаху примешивался запах древесного дыма. – Дракены были сильной линией, они могли расправлять крылья шириной с лошадь, а хвосты у них были острые, как клинки. Они умели летать. Некоторые даже могли выдыхать огонь.

Я вздернула подбородок и уставилась на него.

– Как… как драконы?

Кастил кивнул.

– Я думала, что драконы – это миф.

Я вспомнила, что читала о них в книгах, которые заимствовала в городской Библиотеке. В некоторых даже были рисунки страшных тварей.

– Каждый миф основывается на каких-то фактах, – ответил он.

– Если существовали дракены, которые могли летать и выдыхать огонь, то как смогли Вознесшиеся одержать верх над атлантианцами? – удивилась я.

– Потому что дракены практически исчезли еще до создания первого вампира. – Кастил ухватил прядь моих волос и принялся накручивать их на палец. – Если бы они были здесь, от Вознесшихся не осталось бы ничего, кроме выжженной земли.

Я поежилась.

– Что ты имеешь в виду под «практически исчезли»?

– Ну, моя очень любопытная принцесса, легенды утверждают, что многие дракены не умерли, а заснули вместе с богами, чтобы защищать их.

– Легенды говорят правду?

Он размотал прядку.

– На это я не могу ответить. Как ни жаль, я никогда не видел дракена. Хотелось бы на него посмотреть.

– Мне тоже, – призналась я, представляя, что вид у дракена был бы свирепый, но величественный.

Глядя в книгу, Кастил опять принялся накручивать мои волосы на палец.

– И серены здесь были? Хм. Вот уж никогда бы не подумал.

– Почему?

Я выдернула из его руки мои волосы.

Он недовольно надул губы.

– Потому что поблизости нет ни моря, ни крупного водоема. Серены тоже принадлежали двум мирам: смертным и…

– Водный народ? – прошептала я. Сердце екнуло.

– Да, их можно назвать и так. У них тоже появлялись плавники… Не как у ламеи. – Он усмехнулся, и на щеке слегка обозначилась ямочка. – Их плавники были в подходящих местах, но эта кровная линия тоже угасла еще до войны.

Было ли совпадением то, что Йен написал сказку о двух детях, подружившихся с водным народом? Я думала, это всего лишь игра его воображения. Но что, если он нашел серен?

– Как они умерли?

– Об этом много спорят. Некоторые атлантианцы старшего поколения говорят, что серены впали в депрессию, когда уснул Сэйон, и утратили желание жить. Другие считают, что чистых серен просто не осталось после того, как они поколениями смешивались с другими линиями.

– Надеюсь, что верно последнее, – сказала я, хотя очень странно на это надеяться. – Если они вымерли потому, что бог уснул, то это очень печально.

– Да. – Кастил перевернул страницу. – А вот это тебе будет интересно. – Он ткнул пальцем в середину листа. – Сентурионы.

Я посмотрела в книгу.

– Что это?

– Общий термин для множества старых линий, которые рождались воинами и не нуждались в обучении. – Он положил ладонь рядом с моей. – Одно время их были дюжины, каждая линия отличалась особыми талантами, которые делали их опасными в бою. Многие воинские линии вымерли за сотни лет до появления Вознесшихся.

– Как?

– Все королевства построены на крови. Атлантия не исключение. Война, в которой погибли большинство воинских линий, началась с восстания первичных против правящей линии.

Вспомнив рассказы Киерана, я уточнила:

– Против… божеств?

– С тобой уже кто-то говорил об этом.

– Киеран рассказывал о некоторых из них, но я не понимаю. У меня сложилось впечатление, что божества обладали безоговорочной властью, они были детьми богов и создали первичных.

Кастил фыркнул.

– Не сомневаюсь, Киеран бы так и сказал. Да, они создали первичных и большинство воинских линий, но всегда приходит время, когда создания восстают против создателя. Первичные и несколько других линий устроили побоище, и им удалось убить некоторых божеств, что, я думаю, было очень нелегко. Часть воинских линий была на стороне первичных, другие остались с божествами. Война не продлилась так долго, как с Вознесшимися, но была гораздо разрушительнее. К ее концу почти все божества были перебиты, целые линии были уничтожены, но на троне по-прежнему сидело божество, пока его наконец не свергли и не убили – на этот раз не потому, что мои предки решили, будто они лучше подходят для роли правителей, а по совсем другой причине.

– Почему же?

– Я тебе об этом уже говорил. – Я подняла на него взгляд, и он наклонил голову. – Он создал первого вампира.

– Король Малек? Он был божеством?

Кастил кивнул.

Боги богов, это означает, что мать Кастила была замужем за божеством?

– Он жил с самого начала? Или был потомком линии?

– Он был сыном двух древних божеств.

Я потрясла головой. Мои мозги были готовы взорваться, но я не удержалась от новых вопросов:

– Какими талантами обладали те воины?

Ямочка на его щеке стала глубже.

– Некоторые могли использовать в бою силы стихий – насылать ветер или дождь. Это умели представители исконной линии, другие могли призывать души убитых. Видишь первое слово в списке? – Его мизинец задел мой, уколов разрядом энергии. А когда такой же разряд поразил Киерана, я ничего не почувствовала. – Прио? Они могли призывать огонь на свои клинки. А внизу записан представитель линии кимеров, видишь?

Его мизинец скользнул по моему, пока я смотрела на слово, написанное слишком выцветшими для меня чернилами. Я кивнула.

– Они умели насылать ночь, закрывать солнце, и ослепшие враги не могли видеть их передвижения.

– Все это… все это звучит слишком невероятно, – признала я.

Его палец прошелся по моим, отчего по мне пронеслась знакомая волна.

– Да, но вольвены большинству смертных тоже кажутся невероятными.

В этом он прав.

– Полагаю, как и эмпаты, – добавил Кастил.

– Эмпаты?

– Воинская линия, которая вымерла вскоре после войны, но они были особенно необычны, Поппи. Именно с ними все страшились столкнуться в бою. – Его пальцы опять скользнули по моим, и я подняла на него взгляд. – Они были любимцами божеств, поскольку только божества были способны на то же, на что и эмпаты, – читать чужие эмоции и делать их оружием, усиливая боль или страх. Они обращали в бегство армию еще до того, как воины успевали поднять мечи.

У меня перехватило дыхание.

– Поппи, я считаю, что ты происходишь от этой линии. По крайней мере, мне так кажется. – Его рука вернулась на стол. – Воины-эмпаты. Это единственный логичный вывод. Некоторые из них в конце войны могли затеряться в Солисе, не сумев вернуться в Атлантию, и их сочли погибшими. В какой-то момент один из них мог сойтись со смертным, или же спустя много лет это сделал их ребенок, либо создав первое поколение, которое дало тебе жизнь, либо…

– Либо один из моих родителей был… был воином-эмпатом. – Ошеломленная, я застыла на месте. – У них был определенный цвет глаз? Потому что у меня глаза не золотистые и не ореховые.

– Нет. У тебя глаза цвета атлантианской весны или умытой росой листвы.

Я заморгала.

Кастил отвернулся и прочистил горло.

– В любом случае воинские линии не имели каких-то отличительных особенностей.

Значит, моя мать или отец могли принадлежать такой линии или быть детьми их представителей.

– Может быть такое, что королева Илеана и король Джалара были с ними так близки и ничего не знали?

– Может. Но если бы твои родители были воинами-эмпатами, то поняли бы, кто такие Вознесшиеся. – Кастил оперся рукой на стол и опустил голову так, что наши глаза оказались почти на одном уровне. – Итак, я думаю, что они были первым поколением. И, как и ты, не понимали, почему не могут улавливать эмоции Вознесшихся.

– Но я не могу использовать это как оружие или вроде того.

– Когда примешивается смертная кровь, способности меняются.

Он обвел взглядом мое лицо.

– Как они вымерли? – спросила я, и до меня сразу дошел ответ. – Они не могли использовать свои способности против Вознесшихся, правда?

– Либо потому, что не могли чувствовать эмоции, либо не знали, как это делать. Но все равно они были исключительными бойцами. Это объяснило бы твой почти прирожденный талант в обращении с оружием. – Его голос смягчился. – Храбрее и отважнее, чем все остальные линии.

Мой взгляд упал на выцветшие чернила. Воины-эмпаты. Может ли такое быть, что я происхожу из линии настолько мощной, что они могли побеждать армии еще до начала битвы? От любимцев детей богов? Может ли быть такое, что я отношусь к этой линии? Это кажется верным. Как последний кусочек головоломки. Все верно.

Уголки моих губ поползли верх, и я улыбнулась.

– Прекрасная, – прошептал Кастил.

Вздрогнув, я повернулась к нему. Наши взгляды сразу встретились, и я не смогла отвести глаз. Его голова так близко к моей, а рот еще ближе – так близко, что стоит наклонить набок голову и подвинуться вперед на дюйм или два – и наши губы соприкоснутся. У меня заколотилось сердце. Хочу ли я этого? Или не хочу? Я не стала отодвигаться. Мои глаза начали закрываться…

Кастил подался назад и повернул голову к двери. Он убрал руки со стола в момент, когда раздался стук.

– Войдите.

Вошел Нейлл, держа руку на мече.

– Караульный просигналил, что у нас скоро будут гости. Едут по западной дороге.

– Кто? – резко спросил Кастил.

– Вознесшиеся.