Текст книги "Королевство плоти и огня"

Глава 14

Когда Кастил повернулся ко мне, я уже стояла.

– Нам нужно идти, – отрывисто сказал он.

– Подожди.

Развернувшись, я схватила книгу и засунула туда же, где ее нашла, за другие хроники.

Кастил молча проследил за мной, а когда я обошла стол, взял меня за руку.

Как они узнали, что я пропала? Прошло слишком мало времени, тем более была метель. Хотя запад она захватила лишь слегка, Вознесшиеся могли бы предположить, что она нас задержит.

– Они уже въехали во двор, – сообщил Нейлл, когда мы вышли из библиотеки.

У меня упало сердце.

– Ведите себя разумно, – велел Кастил и обратился ко мне: – Идем.

Нейлл коротко кивнул и удалился.

Мы шли по тускло освещенным извилистым коридорам, словно блуждали в лабиринте. Кастил толкнул плечом старую деревянную дверь, и мы вошли в кухню. Лица людей, мимо которых мы шагали, сливались в размытые полосы. При виде принца они расступались и кланялись.

– Здесь Вознесшиеся, – сказал он, и несколько человек ахнули. – Спрячьте внизу самых младших и предупредите остальных. Не проявляйте враждебности к Вознесшимся.

Пожилой мужчина выступил вперед и ударил себя кулаком в грудь.

– Из крови и пепла.

Кастил коснулся кулаком сердца.

– Мы восстанем.

Люди разбежались еще до того, как мы добрались до двери, ведущей наружу. Мы находились недалеко от конюшен. Было холодно, но тихо. Я подняла голову кверху: уже опустилась ночь. Мы направились в лес и молчали, пока не оказались среди заснеженных деревьев. Только тогда до меня дошло, как сильно изменилась моя жизнь.

Я бегу от Вознесшихся.

А не к ним.

Не выпуская моей руки, Кастил шел к темнеющему лесу.

– Куда мы идем? – спросила я. Мое дыхание вырывалось облачком пара.

– Просто из крепости, пока я не узнаю точно, что происходит.

Он схватил низко висящую голую ветку и отвел с нашего пути.

Я старалась держаться ближе к нему. Мы двигались по опушке, потом, как я поняла, углубились в лес, обогнули крепость и начали опять к ней приближаться. Наверное, прошло полчаса, когда меня начал пробирать холод. Я поежилась и спрятала в рукаве кисть свободной руки.

– Прости, – сухо произнес Кастил. – Жаль, не было времени взять плащ или хотя бы перчатки.

– Все хорошо.

Он посмотрел на меня, но я не смогла разглядеть выражение его лица. Мы продолжили идти, еще больше приближаясь к крепости.

Кастил остановился.

– Подожди.

Его тон меня насторожил.

– Что такое?

Он дернул подбородком вперед.

– Что-то происходит.

– Что такое? – повторила я и проследила за его взглядом, силясь рассмотреть что-нибудь сквозь деревья. – У меня нет сверхособенного атлантианского зрения.

– И, уверен, ты здорово завидуешь.

Я и завидую.

– Нам нужно вести себя тихо.

Наверняка Кастил был потрясен тем, что я послушалась. Мы прокрались к краю леса, и когда деревья стали реже, я увидела, что двор крепости освещен как никогда ярко.

И он не пустовал. Ни в малейшей степени.

Кастил снова остановился и на этот раз опустился на колени, потянув меня за собой. Через ткань моих штанов просочился холод снега. Я встревоженно рассматривала всадников. Их несколько десятков, и по крайней мере половина из них столпились вокруг экипажа без окон, который в свете факелов казался почти черным. Но я не нуждаюсь в особенном атлантианском зрении, чтобы знать – экипаж вовсе не черный, – как и не нуждаюсь в лучшем освещении, чтобы заметить отчеканенный на нем символ. Накидки на закованных в доспехи плечах не белые, а черные.

А экипаж – багрового цвета.

Эмблема представляла собой круг, пронзенный в центре стрелой. Королевский герб.

Эти люди – не королевские гвардейцы, это королевские рыцари.

– Они взяли рыцарей, – прошептала я очевидное. Мне нужно было это произнести, чтобы поверить в то, что вижу. Я никогда не встречала рыцарей за пределами столицы.

– Да, они взяли рыцарей, – ответил Кастил ровным тоном, в котором, однако, звучали резкие ноты. Он отпустил мою руку. – Итак, принцесса, что ты будешь делать?

Ощущая на себе его пристальный взгляд, я наблюдала, как открылись двери крепости. Оттуда вышли два рыцаря, держа руки на рукоятках широких мечей. Они вывели на холод обитателей крепости. Со смесью недоверия и оторопи я смотрела, как рыцари выстраивают их в шеренгу. Я сразу узнала Элайджу и Магду – они стояли рядом с факелами. В кои-то веки Элайджа молчал, скрестив руки на широкой груди. Я не видела Киерана, не видела Нейлла и Делано, но во дворе стоят по крайней мере две дюжины человек, и… о боги, среди них и дети. Они дрожат без плащей, а в воздухе продолжают кружиться хлопья снега. Что, если сейчас вернется Аластир со своими людьми? Они увидят гостей раньше, чем сами попадутся им на глаза.

– Пойдешь к ним? Закричишь и выдашь свое присутствие? – тихо спрашивал Кастил.

– Зачем мне это делать? – Я резко повернула к нему голову. – Я приняла твое предложение. Я отказалась от помощи Аластира.

– Но это было до приезда Вознесшихся. Они прямо перед тобой.

– Да, это было до их приезда. – Раздражение заставило говорить правду. – Но это не меняет того, что я решила. С тобой у меня больше шансов добраться до Йена, чем с ними.

На его лице отражались какие-то эмоции.

– Не могу поверить, что ты собиралась делать это сама, Поппи. В одиночку ты бы и близко к нему не подобралась. – Он наклонил голову и прищурился. – Разве что ты и не планировала искать его в одиночку. Боги богов, ты хотела, чтобы Вознесшиеся тебя нашли? Вот что ты хотела сказать первому же встречному, на которого бы набрела после побега? Что ты – Дева? Ты думала, тебя отвезут прямиком в столицу? К нему? Если так, то ты гораздо безрассуднее, чем я считал.

Во мне вспыхнула ярость, выбив из легких воздух.

– Я решила, что, когда я попаду туда, куда мне нужно, от них сбежать будет легче, чем от тебя.

Он воззрился так, словно у меня выросла вторая голова.

– Поппи, если бы ты попала туда, куда хочешь, тебя держали бы там, где хотят они, одну и без защиты.

– Как будто с тобой иначе.

Я сжала губы и повернулась к крепости. Один из рыцарей спешился.

– Со мной ты под защитой и никогда не будешь одна, – бросил Кастил.

Мое сердце дрогнуло, и я отчаянно старалась не обращать на это внимание.

– И, между прочим, если тебе интересно, твой план провалился бы точно так же, как и твоя небольшая прогулка в лес, – прорычал он.

– Ты решил, что сейчас подходящее время ворошить прошлое, которое даже не имеет значения? – возмутилась я.

– Я считаю, что оно имеет значение.

– Ну, тогда ты ошибаешься.

– Я вообще редко ошибаюсь.

– О боги! Я бы предпочла рискнуть с ними, чем простоять здесь с тобой еще хоть секунду.

– Что ж, сегодня твой день. Они тут. Иди к ним. Скажи им, кто ты.

– Как будто ты мне это позволишь, – бросила я, поворачиваясь к нему.

– Как будто ты знаешь, что я позволю, а что нет. – Его глаза практически горели от ярости. – Но ты права. Я не позволю, потому что не хочу высекать твое имя на той стене под землей.

Я содрогнулась и поймала его взгляд. Кастил повернулся к крепости и выругался.

Сошедший с коня рыцарь заговорил. Видимо, он не из тех, кто принял обет молчания.

– Это все, кто живет в этой крепости?

– Все, кто здесь живет, и не только, – ответил Элайджа. – Мы только что поужинали и решили немного поболтать.

– Интересно, – произнес рыцарь, останавливаясь перед ним. – А куда делся из крепости лорд, управляющий Новым Пристанищем?

Они… они явились не за мной? А проведать лорда Хальверстона? Я метнула взгляд на экипаж. Но зачем приехал Вознесшийся? С рыцарями?

– Как я уже сказал, лорд Хальверстон охотится с несколькими своими людьми, – ответил Элайджа, и я знала, что это ложь. Лорд Хальверстон, Вознесшийся, мертв, как и все Вознесшиеся, которые здесь когда-то жили. – Он уехал пару ночей назад и скоро вернется. У него есть охотничий домик…

– Мы проверили его охотничий домик в лесу, – перебил рыцарь. – Его там нет. И похоже, что там давно никто не бывал.

– Если его там нет, значит, он охотится и решил разбить лагерь где-нибудь в другом месте, – не растерялся Элайджа. – Он так рвался на охоту. Несколько ночей только и говорил о ней. Сказал, что соскучился по охотничьему азарту.

Он лгал очень убедительно.

Но не убеждал.

– Неужели? – В тоне рыцаря прозвучало сомнение.

– Да, – ответил Элайджа. – И, буду с вами откровенен, мне не нравятся ваши намеки на то, что я говорю неправду.

Что ж, правды в его словах и близко не было.

– И еще мне не нравится, что вы и ваши рыцари в ваших превосходных черных доспехах и еще более превосходных черных накидках явились сюда ночью, – продолжал Элайджа. – Вытащили всех на холод, в том числе детей, как будто они могут вам помочь.

– Осторожно, Элайджа, – пробормотал Кастил.

Дверь экипажа беззвучно открылась, и раздался голос – спокойный и почти дружелюбный.

– Если правильно мотивировать, то любой житель Нового Пристанища с готовностью окажет помощь.

Магда положила руку на плечо Элайджи, скорее всего, чтобы заставить его удержать при себе то, что он собирался сказать.

– И любому подданному королевства Солис достаточно самой малой мотивации, если он или она преданы своим королю и королеве.

Вознесшийся появился в поле моего обзора. Я узнала это лицо с резким профилем и длинные волосы цвета воронова крыла.

– Лорд Чейни, – прошептала я, прижав ладони к коре дерева.

На Вознесшемся нет ни плаща, ни перчаток, только плотная туника и темные брюки.

– Он из Масадонии. Зачем ему Хальверстон?

Это не имеет смысла, если только… если только я ошиблась, и они приехали вовсе не к лорду Нового Пристанища.

Кастил не ответил, и, когда я посмотрела на него, моя тревога усилилась. Он опустил голову и крепко стиснул зубы, глядя прямо перед собой. Его рука сжала рукоятку короткого меча.

– Отсутствие лорда Хальверстона вызывает у меня беспокойство, и нам придется в этом разобраться, – заметил Чейни, и я переключила внимание на него. – Но я приехал сюда по гораздо более важному делу, которым нужно заняться в первую очередь. Знаю, мы никогда прежде не встречались, поэтому считаю своим долгом сообщить, что, в отличие от рыцарей, я не отличаюсь терпением, когда дело касается подданных, которые отказываются помогать.

– Я и ваших рыцарей не считаю терпеливыми, – ответил Элайджа.

Чейни засмеялся – смехом таким же холодным, как ветер, гоняющий поземку. Я плохо знала лорда Чейни, разве что видела на заседаниях Совета. Иногда, шныряя по замку Тирман, мне удавалось подслушать его разговоры с герцогом или герцогиней. Все Вознесшиеся навевали на меня жуть, но Чейни вел себя довольно любезно. Он всегда вежливо кивал, если мы встречались, не слишком на меня пялился и, насколько я знала, был добр со слугами.

– В таком случае вам следует знать, что я еще менее терпелив.

Вознесшийся остановился перед одним из детей – мальчиком, который бегал от дома к дому, когда мы только что прибыли в Новое Пристанище. Он же стоял возле конюшни в тот день, когда я узнала правду о Кастиле.

– Мне сказали, не так давно к вам приехали гости.

У меня одеревенела спина. Значит, они приехали за мной. Но как могли они так быстро узнать, что мы здесь?

– Вы не так поняли, милорд, – ответил Элайджа. – У нас не было никаких гостей. Только наши жители, которые вернулись в крепость.

Лорд прошагал мимо Элайджи, заложив руки за спину, и опять остановился, на этот раз перед пожилым мужчиной, который поддерживал другого, едва держащегося на ногах.

– Я приехал по поручению короны. – Лорд оглянулся через плечо на Элайджу. – Поэтому очень надеюсь, что ты мне не лжешь. Ибо это значило бы лгать королю с королевой и расценивалось бы как измена. Чаще всего они проявляют себя как наши милостивые благодетели, но все же они – правители. Это ясно?

– Кристально ясно, – стоически ответил Элайджа.

– Хорошо. – Чейни повернулся лицом к нему и расцепил руки. – Я прекрасно осведомлен о том, что недавно сюда приехала группа людей. Я могу назвать их гостями. Вы можете сказать, что это «жители, которые вернулись в крепость». Вопрос терминологии, опустим его. С ними ехала девушка. Где она?

Я резко выдохнула, чувствуя нарастающий страх.

Ответила Магда:

– Милорд, здесь нет никаких недавно приехавших девушек.

Я вонзила ногти в кору. Чейни пристально смотрел на нее, но был слишком далеко, чтобы я могла видеть выражение его лица. И я уже знала, что будет, но все равно открыла чутье и протянула невидимую нить к лорду.

И ничего не почувствовала. Огромная. Бесконечная. Пустота. То же ощущали воины-эмпаты, которые были сильнее меня? У Вознесшихся вообще нет человеческих эмоций? У меня по коже побежали мурашки, и я перевела чутье на Элайджу. В момент, когда сформировалась связь с ним, я ощутила горячий, едкий ожог гнева и металлический привкус непреклонной решимости. Он не боится. Нисколько.

Чейни щелкнул пальцами, один из рыцарей вышел вперед и открыл дверь экипажа. Нахмурившись, я подалась вперед. Появилась стройная фигура с опущенными плечами и склоненной головой.

– О боги, – прошептала я и отшатнулась от дерева так быстро, что потеряла равновесие.

Кастил подхватил меня.

– Держись, – прошептал он.

– Это госпожа Тулис, – потрясенно вымолвила я.

– Ты должна идти в подземелье.

Он повернулся ко мне.

Я уперлась ногами.

– Нет.

– Тебе не нужно это видеть.

Но я должна.

Я должна это видеть.

Кастил выругался, но не стал настаивать.

Женщина, одетая только в поношенное платье, остановилась в нескольких футах от экипажа. Она дрожала так сильно, что я удивлялась, как она держится на ногах. Ветер трепал ее волосы, развевал выбившиеся пряди. Она сложила на груди руки – пустые руки.

– Где ее сын? – спросила я.

Кастил покачал головой.

– Скажите еще раз, госпожа Тулис, – произнес Чейни, опять остановившись. – Кто сюда приехал всего несколько дней назад?

– Это б-была Дева, – запинаясь, вымолвила она, и у меня упало сердце. – Из-избранная. Она приехала с остальными из Масадонии. – Женщина сделала робкий шаг к Элайдже. – Простите. Он…

– Этого достаточно, госпожа Тулис. – Как только Чейни это произнес, она замолчала и сникла. – Уверен, вы все знаете, кто такая Дева. Ее везли в столицу. И, я уверен, вы знаете, что Новое Пристанище находится в стороне от дороги в столицу. Остановка здесь не входила в планы.

– Девы здесь нет. Ни в каком значении слова, – сказал Элайджа, и некоторые захихикали.

– Язык когда-нибудь его погубит, – пробормотал Кастил.

Я боялась, что это «когда-нибудь» наступит очень скоро. Чейни сделал глубокий вдох и спросил:

– То есть ты говоришь, что она лжет?

– Я говорю, что в этой крепости нет никакой Девы, – ответил Элайджа, и это по сути не было ложью.

– Хорошо, – кивнул Чейни.

Он двинулся с присущей Вознесшимся быстротой, почти так же быстро, как атлантианец. Только что он стоял в нескольких шагах от госпожи Тулис, и вот уже он у нее за спиной. Он запустил пальцы в ее растрепанные ветром волосы и с ужасным хрустом свернул шею.

Я завалилась вперед и зажала обеими рукам рот, чтобы подавить нарастающий в горле крик. Элайджа двинулся было к лорду, но резко остановился, когда несколько рыцарей обнажили мечи.

Не веря своим глазам, я наблюдала, как лорд Чейни поднял руки. Госпожа Тулис безвольно рухнула на землю к его ногам. Даже после того, как я побывала в подземном зале со всеми именами на стенах, я не могла… не могла подготовить себя к тому, что увидела. Он свернул ей шею. Вот так. Убил, словно она ничего не значила, словно ее жизнь не представляла никакой ценности. Я медленно опустила руки.

– Зачем? – спросила Магда, прижимая пальцы к округлому животу. – Зачем вы это сделали?

Лорд Чейни перешагнул через тело госпожи Тулис, словно это было что-то совершенно никчемное.

– А зачем оставлять ложь безнаказанной?

О боги. Меня затрясло.

Она не лгала. Магда это знает. Все это знают.

– Или это вы лжете? – продолжил лорд. – И я не могу придумать для вашей лжи иной причины, кроме той, что некоторые из вас – или вы все – Последователи. Как и эта женщина, которую вы обвинили во лжи. Между прочим, она жила в Масадонии, но исчезла вместе с мужем и сыном незадолго до Ритуала, после того, как отклонили их публичную просьбу освободить их сына от Ритуала. Ее смерть была быстрой и справедливой.

Ее смерть была справедливой? Я не верю своим ушам. Как она попала в руки Вознесшегося, если жила в Новом Пристанище? И где Тобиас?

– Но вернемся к главному вопросу. Дева очень важна для королевства. Она гораздо дороже любого из вас, – заявил Чейни шеренге. – Где она?

Никто не промолвил ни слова.

Чейни глянул на единственного рыцаря, который мог говорить. Тот молча сделал выпад и вонзил меч в живот одного из мужчин в шеренге.

Меня объял ужас, а Кастил вскочил, но сразу остановился, негромко рыча. Воздух вокруг него вибрировал от ярости, а мое чутье рванулось, когда по двору пронеслось страдание раненого. Мне сдавило горло, когда я попыталась бороться с непреодолимым стремлением протянуть к нему связь. Я не могу этого позволить. Страдание окажется слишком сильным.

Мужчина пошатнулся, но не издал ни звука, даже не вскрикнул от боли. Я представила, как огромными ножницами отрезаю все нити, которые мой дар протягивал к нему… к Кастилу… ко всем остальным. Воздух наливался яростью, более густой, чем падающий снег, и я дрожала от усилий закрыться. Запереть дар, прежде чем потребность облегчить страдания раненого и унять страх и гнев остальных одержит надо мной верх.

Прежде, чем я сделаю все еще хуже.

Ни у одного обитателя крепости не дрогнул ни один мускул, а раненый поднял голову и плюнул рыцарю в лицо.

Рыцарь повернул меч, прежде чем вытащить его. Из живота мужчины хлынула кровь, густая и вязкая. Он упал на одно колено и процедил сквозь зубы:

– Да пошел ты.

Второй выпад меча был всего лишь взмахом и снес мужчине голову с плеч. На этот раз люди ахнули. По крайней мере, мне так показалось, потому что в ушах оглушительно стучало. Возможно, это я ахнула.

Кастил опять поднялся, сжимая и разжимая кулаки. На его челюсти ходили желваки, он размял шею и опять опустился на колени рядом со мной.

У меня в горле поднялась желчь, когда рыцарь тыльной стороной ладони вытер плевок со щеки.

– Я убью этого, – тихо пообещал Кастил. Его голос холоднее воздуха, которым мы дышим. – Убью его медленно и мучительно.

Вперед вышел еще один рыцарь и схватил мальчишку – того, который бегал от дома к дому, когда мы приехали в Новое Пристанище. Рыцарь прижал острие меча к шее ребенка.

У меня едва не остановилось сердце.

– Вот каковы они на самом деле. – Кастил взял меня за подбородок и повернул мою голову к себе. – Вот кем, ты считала, будет легче манипулировать, от кого будет легче сбежать.

Я содрогнулась.

Кастил поймал мой взгляд.

– Знаю. Понимаю. Даже после всего, что я тебе рассказал о Вознесшихся, и того, что тебе показал, видеть это все равно страшно. – Его голос смягчился, слегка оттаяв. – Когда видишь, это всегда воспринимается иначе.

Так и есть.

Чейни опять повернулся к шеренге.

– Если вы прячете где-то Деву, просто скажите где. Если Деву уже увезли, только скажите куда. Скажите, где она. Это так просто. Докажите, что вы дорожите своими жизнями.

– И что тогда? Вы отсюда уедете? Как будто вы оставите нас в покое, если мы вам скажем, – бросил Элайджа. – Может, я иногда бываю непроходимо глуп, но я не идиот.

Чейни усмехнулся.

– С этим можно поспорить.

– Возможно, – ответил Элайджа, и я практически слышала самодовольство в его голосе. – Но я не из тех, кто прячется за детьми.

Вознесшийся замер, и у меня по спине пробежал холодок.

– Намекаешь, что я трус?

– Ты сам это сказал. – Элайджа опустил руки. – Не я.

Кастил опять привлек мое внимание, свободной рукой потянулся к сапогу.

– Я хотел бы, чтобы ты ничего этого не видела.

Он не дал мне возможности ответить, вскочил так быстро, что в мгновение ока очутился уже на краю леса.

Я не сразу поняла, что место, где он только что стоял на коленях, не совсем пустое.

На ложе из опавших листьев и снега лежал клинок цвета крови с гладкой светлой рукояткой. Кинжал с рукояткой из кости вольвена – мой кинжал.

Медленно взяла его дрожащей рукой, ощутив знакомый приятный вес. Посмотрела туда, где Кастил двигался, как тень среди деревьев. Как долго он носил этот кинжал и почему вернул сейчас?

Потому что кровокамнем можно убить Вознесшегося.

Он оставил мне оружие, чтобы я могла им воспользоваться, если Вознесшийся доберется до меня.

– Вы ищете Деву? – выкрикнул Кастил, и лорд развернулся к нему.

Несколько рыцарей окружили лорда Чейни. Тот склонил набок голову, когда Кастил вышел из-за деревьев.

– Проклятье, кто ты такой?

– Кто я такой? – усмехнулся Кастил, словно происходящее его забавляло. – А ты как думаешь?

Медленно поднявшись, я прислонилась к стволу дерева и только потом его обошла. И остановилась, увидев, что возле конюшен мелькнул палевый мех. Киеран. Он прокрался вдоль стены и растворился в темноте.

– Не знаю, – ответил Чейни. – Но надеюсь, что ты – тот, кто может ответить на мой вопрос. Мне было бы неприятно смотреть, как обрывается юная жизнь.

Я сжала костяную рукоять и прокралась еще немного вперед, переключив внимание на рыцаря. Смогу я добежать до его спины, прежде чем меня увидят? Прежде чем лорд Чейни даст сигнал действовать и заберет еще одну жизнь? Один кивок – и с мальчишкой будет покончено.

Тихий хруст опавшей листвы заставил меня повернуть голову направо. Из-за дерева, за которым я только что пряталась, вышел большой белый вольвен, почти слившийся со снегом.

В голове вдруг всплыло воспоминание – я, истекая кровью, лежу в камере после нападения Джерико. В мою щеку ткнулся носом вольвен с белым мехом и завыл. Я приняла его за Киерана, но то был этот волк.

Делано.

Он посмотрел на меня, его бледно-голубые глаза ярко горели на фоне белого меха. Он негромко фыркнул и подошел ко мне. Его голова была выше моего пояса, и у меня возникло странное желание почесать его за ухом. Я сдержалась – это было бы неприлично.

Кастил остановился посреди двора, держа руки по бокам.

– Я могу ответить на твои вопросы. Дева здесь.

Я замерла на месте.

– Правда? – Лорд Чейни хлопнул в ладоши, оглядел двор и выстроившихся людей. – Видите, как просто? Я задал вопрос и получил ответ.

– Вам стоит спросить, откуда он знает, что Дева здесь, – произнес Элайджа со смешком. Магда сделала маленький шаг назад.

Четко сознавая, что Делано следует за мной по пятам, я опять двинулась вперед. Лорд Чейни уставился на Кастила. Я дошла до последних деревьев и остановилась, когда Чейни негромко поинтересовался:

– Ты не сказал, кто ты. На этот вопрос ответишь?

– Я родился в первом королевстве. – Голос Кастила разносился как ветер и снег, и все рыцари один за другим повернулись к нему. – Я создан из крови и пепла всех тех, что пали до меня. Я восстал, чтобы вернуть то, что мне принадлежит. Я – тот, кого вы называете Темным. – По моей коже пробежал холодок. – Да, Дева у меня. И я ее вам не отдам.

Лорд Чейни изменился.

Вся его внешняя учтивость разом исчезла. Лицо исказилось, скулы заострились, а нижняя челюсть опустилась. Глаза вспыхнули как угли – как глаза Жаждущих. Я отшатнулась назад, налетев на Делано, и увидела…

Еще раз увидела правду.

Вознесшийся оскалил клыки и, зашипев, как огромная змея, припал к земле.

– Мои больше твоих, – ответил Кастил и двинулся вперед.

Затем изменились рыцари, по крайней мере половина из них; они оскалились и выставили удлиненные клыки. Мне показалось, что земля ушла из-под ног, хотя весь мир словно замер. В королевской армии есть Вознесшиеся. Это… это неслыханно. Возносят только придворных. Так нам говорили…

И всем присутствующим открылась еще одна ложь. Вознесшиеся не собирались никого оставлять в живых на этом дворе.