Текст книги "Шторм и ярость"

А еще тем, что Миши не было в коридоре и он не закатывал истерику из-за Зейна.

Итак, я кивнула и понадеялась, что выгляжу лучше, чем чувствую себя, а затем подумала: то, как я выгляжу, честно говоря, не имеет значения.

Мэттью открыл дверь и проскользнул в коридор. Я услышала, как он заговорил, а затем, секунду спустя, в дверном проеме появился Зейн. Он переоделся в то, что, могу поклясться, было парой нейлоновых тренировочных штанов Тьерри и белой рубашкой. Его волосы были влажными и зачесаны назад.

Я вдруг вспомнила, что Зейн сказал перед тем, как я потеряла сознание. У меня такое чувство, будто мы встречались раньше. Неужели он действительно так сказал? Или это были наркотики, которые Мэттью вливал в мои вены? Я не была уверена, но когда Зейн прошел в комнату, ни разу не отведя от меня глаз, стало понятно: это было то, что я тоже чувствовала все это время.

Как будто я его знала.

Зейн остановился у изножья моей кровати.

– Рад видеть, что ты жива.

Мои губы дрогнули.

– Меня трудно убить.

– Приятно это знать. – Он повернулся к креслу, которое занимал Тьерри. – Можно?

– Конечно, – я проигнорировала легкое нервное жужжание в венах, когда он откинулся на спинку, и взглянула на дверь, все еще ожидая появления Миши.

– Как ты себя чувствуешь?

Я посмотрела на Зейна, и мое беспокойство вернулось с удвоенной силой. Я ошибалась насчет того, что это было. Это была не нервозность. Скорее похоже на глоток действительно мощного энергетического напитка, как дрожь от слишком большого количества кофеина.

– Тринити? – он склонил голову набок.

– Прости, – я моргнула. – Чувствую себя хорошо. Просто немного болезненно.

Его взгляд переместился на мое плечо, где, как я знала, были видны только края следов от когтей. А еще я знала, что через день или около того эти отметины почти заживут.

– Что с тобой случилось?

– Если честно, не знаю, – и это не было ложью.

Подвинув кресло поближе к кровати, Зейн наклонился вперед, упершись локтями в колени. Прядь влажных волос упала вперед, задев щеку.

– Тьерри и Мэттью мне мало что рассказали, но у меня сложилось впечатление, что тот, кто напал на тебя, мертв?

– Да, – признала я.

– Хорошо.

Я вздрогнула от неожиданности.

– Он пытался причинить тебе боль, – Зейн указал подбородком на мою руку. – Он сделал это. И получил по заслугам.

Вау!

Зейн был немного кровожаден.

Мне это даже понравилось.

– И это сделала ты? Убила Стража? – он продолжил, а я не отвечала. – Как?

Я медленно покачала головой.

– Клинками? – спросил он, а потом добавил: – Или ты просто более натренирована, чем показываешь?

Улыбка тронула уголки моих губ. Пора сменить тему.

– Ты действительно ждал в коридоре все это время?

– За вычетом того, что отлучался переодеться и сходить в душ? Да, – Зейн заправил прядь волос за ухо, и я понадеялась, что Арахис за ним не подглядывал. – Твоя тень была не слишком в восторге от этого.

– Ты видел Мишу?

– Недолго, – он потянул за ворот рубашки. – Он твой… парень?

– Что? – я рассмеялась. – Он – Страж.

– И что?

– И что? – повторила я, широко раскрыв глаза. – Стражи не встречаются ни с кем, кроме других Стражей.

Его брови сошлись вместе.

– Это неправда.

– Ты встречался с людскими девушками?

– Я встречался не только со Стражами.

– Оу, – я не знала, что делать с этой информацией, кроме как прижать к себе покрепче и пофантазировать об этом позже. – Мы с Мишей однажды поцеловались. Ну, я поцеловала его, и это было действительно странно, потому что он мне как брат – это было суперужасно, – я не знала, зачем это рассказываю, но Зейн слушал. – В любом случае он действительно похож на моего брата, за исключением одного поцелуя… который ощущался как инцест.

Зейн сжал губы.

– Это было чересчур откровенно, да?

– Немного. Я добавлю это к твоему списку качеств, – ухмылка прорезала его лицо. – Хотя он действительно беспокоился о тебе.

Я взглянула на дверь. Где был Миша?

– Я тоже беспокоился о тебе.

Мой взгляд метнулся обратно к нему.

– Почему?

Его брови приподнялись, улыбка исчезла.

– Ты действительно спрашиваешь меня почему?

– Да. Думала, ты находишь меня раздражающей и расстраивающей…

– Да, – быстрая улыбка мелькнула на лице Зейна. – Но это не значит, что я не могу беспокоиться.

– Ты же видишь, я в полном порядке.

– Никто не чувствует себя в полном порядке после такого сильного кровотечения, – сказал он, и я не могла с этим спорить. – Тьерри и Мэттью немного странно отреагировали на всю эту историю с кровью.

Дерьмо. Им следовало подумать об этом, прежде чем выходить из себя из-за крови.

– Они… очень брезгливы к крови и прочим вещам.

– Ага.

В Зейне не было ни единой части, которая мне верила.

– Мне встречалось много странных вещей. Я уже говорил тебе это раньше. – Зейн сделал паузу. – Я прошел через много странных вещей.

Ну, если он потерял часть своей души, это определенно считалось странным. Вероятно, это было на первом месте в списке странных вещей.

Зейн еще не закончил.

– Ты, этот клан и все, что произошло с тех пор, как я прибыл, соревнуются за первое место по странности. Мы пришли сюда не на Акколаду. Мы пришли за подкреплением, и Тьерри потребовал, чтобы мы остались. И это странно, потому что редко кому вообще дают разрешение приехать сюда, не говоря уже о том, чтобы остаться на некоторое время. А потом появилась ты.

– Я? – мой голос прозвучал не громче писка.

– Ты человек, живущий в региональном центре власти. Человек, который может убить Стража. А вся эта история с кровью? Да. Эта хрень максимально странная.

– Понятия не имею, что ответить.

– Что ж, приготовься, потому что я знаю о тебе кое-что еще, – сказал Зейн, и я напряглась так сильно, что тупая вспышка боли пронзила мою руку. – Николай рассказал, что ты можешь видеть призраков.

Мой рот открылся, а затем закрылся. Мне потребовалось мгновение, чтобы заговорить.

– Он не должен был рассказывать об этом.

– Существует очень мало того, чем Николай не делится со мной, – ответил Зейн, наклонив голову. – Значит, это правда?

Я слегка покачала головой, повторяя то, что сказал мне Мэттью.

– Я не единственный человек, который может видеть призраков и духов, Зейн. Многие люди могут. В этом нет ничего особенного.

Он тихо усмехнулся, опустив руки между колен.

– Только ты можешь подумать, что это не имеет большого значения. Имеет. Я не знаю никого другого, кто может это делать.

– Может быть, ты знаешь, а они просто тебе не сказали.

– Сомнительно, – пробормотал он. – Ты всегда могла их видеть?

– Да, – призналась я, и было странно, но приятно говорить с Зейном о том, что я могла видеть. – Всегда.

– На что это похоже? – спросил он с любопытством в голосе.

Я приподняла брови.

– Это трудно объяснить. Призраки и духи – совсем разные вещи. Ты знал об этом?

Он покачал головой.

– Да, призраки никуда не уходят. Они либо не знают, что мертвы, либо отказываются принять это. Обычно они находятся в состоянии смерти, так что иногда могут быть довольно грубыми. Духи уходят – отправляются туда, куда им положено, но возвращаются либо для того, чтобы проведать близких, либо передать сообщение.

– И это то, что ты делаешь? Передаешь людям сообщения?

– Когда я вижу духов, да, но я не видела их целую вечность, – призналась я, теребя одеяло. – Когда встречаю призраков, я… помогаю им выйти на свет. Чтобы они могли обрести покой.

– Звучит сложно, но в то же время… потрясающе, – сказал Зейн, и когда я подняла взгляд, то обнаружила, что он пристально смотрит на меня. – Некоторые люди, вероятно, предпочли бы игнорировать их или бояться.

– Я не могу этого сделать. Им нужна помощь, и если бы ты видел их, особенно призраков… они так растеряны. Их нельзя так оставлять, – сказала я, замолкая, когда провела зубами по нижней губе. – Однако есть и другие вещи, с которыми я не хотела бы взаимодействовать.

– Рэйфы?

Удивление пронзило меня насквозь.

– Как ты узнал?

– К сожалению, у меня есть опыт общения с ними.

Рэйфы были людьми, у которых перед смертью отняли душу. Они не могли пройти ни в Рай, ни в Ад. Они застряли, и чем дольше находились в оцепенении, тем дальше от людей становились.

– Есть еще… люди-тени, – сказала я, сжимая пальцами край одеяла. – Ты слышал о них?

– Демоны Низшего Уровня, – сказал он, и я кивнула. – Они не призраки и не духи.

– Знаю, но их часто за них принимают. Видела такого только один раз. Это было сверхъестественно. – Я сделала паузу. – Откуда у тебя опыт общения с рэйфами?

Зейн тяжело вздохнул и уставился на свои руки.

– За все время, что ты подглядывала, ты не слышала об этом?

– Я не подглядываю, – пробормотала я, – так много.

Его ресницы приподнялись, и тень улыбки коснулась губ.

– Это долгая история.

– У нас есть время.

– Уже поздно, и тебе следует отдохнуть.

– Я отдыхаю, – я указала на себя движением запястий. – Лежу в постели.

Когда Зейн ничего не сказал, мои глаза сузились.

– Или это история, которую, по-твоему, я не должна слышать, потому что я не Страж? Потому что ты меня не знаешь?

Зейн упрямо молчал.

Раздражение пульсировало.

– Ты задаешь мне тонну вопросов и все так же отказываешься отвечать на девяносто процентов моих. Это не круто.

Он прикусил нижнюю губу.

– У нас была Лилин в Вашингтоне.

Если бы я сидела прямо, я бы опрокинулась.

– Ты серьезно?

Он кивнул.

– Был демон, который хотел освободить Лилит, – объяснил он, и я сразу подумала о полудемоне, которого вырастил его клан. Предположительно – дочери Лилит.

– Он убедил себя, что влюблен в нее, и попытался провести ритуал, чтобы освободить ее. Его звали Паймон.

Теперь казалось, что мои глаза вот-вот выскочат из орбит. Паймон был древним демоном Верхнего Уровня, похожим на одного из древних библейских демонов. Король Ада, он правил сотнями потусторонних существ.

– Паймон был наверху?

– На самом деле у нас есть несколько крупных игроков в Вашингтоне. Учитывая, что все политики коррумпированы, их как бы заманивают туда, – сказал Зейн. – В любом случае мы думали, что вовремя остановили его, но мало что знали: ритуал был завершен. – Его челюсть напряглась, когда прошла минута молчания. – Была создана Лилин, и, к сожалению, она завладела несколькими людьми. Некоторых это сразу же лишило души. С другими она поиграла, взяв немного здесь и немного там, в результате чего нам пришлось иметь дело с рэйфами.

Обдумывая услышанное, я хотела узнать, действительно ли это случилось с его душой или это как-то связано с дочерью Лилит. Конечно, я была импульсивна и часто говорила не подумав, но все же я не была такой идиоткой, чтобы прямо задать вопрос кому-то, потерял ли он часть своей души.

Поэтому я спросила:

– Как ты справился с Лилит?

– Это было нелегко. Потребовалось много усилий, чтобы обезвредить ее. Много жертв, – ответил Зейн. – Лилит создала армию рэйфов, это каким-то образом привело их внутрь старых статуй горгулий, и они ожили. Это было… безумие. Один из них завладел моим отцом. Вот как он умер – сражаясь с Лилит. Я был там, но не смог до него добраться.

– Это не твоя вина, – сказала я.

– Откуда ты знаешь? – взгляд Зейна встретился с моим.

– Потому что уверена: ты сделал все, что мог, – сказала я, и все во мне верило в эти слова. – Мне жаль, Зейн. Знаю: то, что ты пережил, было нелегко.

Двигая челюстью, он кивнул.

– Мой отец погиб сражаясь, но он также умер, чтобы защитить тех, кто был ему очень дорог. Зная, что он сделал… это действительно облегчает горе. Позволяет ненадолго договориться с самим собой.

– Уверена, так и есть, – согласилась я, желая сказать что-нибудь получше, что-нибудь посильнее.

– Знаешь, ты первый человек, не считая тех, кто был там, с кем я поговорил о своем отце, – сказал Зейн, снова шокировав меня. На его лице появилась обаятельная улыбка, когда он покачал головой. – Меня это удивляет.

– Почему? Со мной легко разговаривать.

Он ухмыльнулся.

– Серьезно?

– Серьезно, – я позволила себе улыбнуться. – Это еще одно из моих качеств.

– Я должен помнить об этом, – сказал он, и я знала, что это не имеет значения, потому что он уйдет. – Ты кое-что сказала, когда мы были в учебном центре. Сказала, что твою мать убил Страж.

О боже, мне действительно не следовало этого говорить.

– Да.

– А теперь на тебя напал Страж. Связаны ли эти события?

Хотелось ударить себя, но моя голова уже достаточно натерпелась, поэтому я сдержалась.

– Не знаю.

Зейн снова уставился на свои руки.

– Могу спросить тебя кое о чем и рассчитывать на честность?

– Да, – я надеялась, что получится честно ответить на вопрос.

Густые ресницы приподнялись.

– Ты здесь в безопасности?

Я открыла рот и тут же закрыла, потому что понятия не имела, как ответить. По какой-то причине я… не хотела лгать.

Это было глупо, потому что я лгала Зейну множество раз с тех пор, как мы впервые заговорили.

Вдоль челюсти Зейна вздулась мышца.

– Если ты здесь не в безопасности, мы можем взять тебя с собой, когда соберемся уходить. Я помогу тебе со всем, что бы ты ни попросила.

Эти слова меня шокировали, в груди поднялось волнующее чувство – словно воздушный шар, готовый взлететь к потолку.

– Это… мило с твоей стороны – предложить подобное.

– Я не пытаюсь быть милым, – ответил Зейн, не сводя с меня глаз. – Я серьезно. Если ты здесь не в безопасности, мы можем отвезти тебя туда, где есть надежная защита.

Отвернувшись, я сосредоточилась на покрывале, обнаружив, что трудно не быть полностью честной, встречаясь с ним взглядом.

– Со мной здесь все в порядке, но спасибо.

Зейн замолчал так надолго, что мне пришлось снова посмотреть на него. Он наблюдал за мной.

– Хорошо.

– Хорошо, – повторила я.

Он ухватился за подлокотники кресла и поднялся с присущей всем Стражам грацией.

– Мне пора идти.

Я ничего не сказала, потому что хотела, чтобы он остался.

Словно прочитав мои мысли, Зейн остановился. Даже не знаю почему, но у меня перехватило дыхание. Я снова ждала.

– Что ты делал на улице вечером? – выпалила я.

Брови Зейна сошлись вместе.

– Знаешь, это было чертовски странно. Я весь вечер чувствовал себя взвинченным. Беспокойным, хотя был с Дезом и Николаем. А потом у меня просто возникло внезапное желание подышать свежим воздухом, – он закашлялся от смеха. – Чертовски вовремя, да?

– Да, – сказала я. – Чертовски вовремя.

Глава 12

– У меня есть для тебя работа, – сказала я Арахису.

Через несколько секунд после ухода Зейна призрак проплыл сквозь стену спальни. Конечно, он не постучал, но я слишком устала, чтобы вести с ним этот разговор.

– Согласен на что угодно. Знаешь почему? «Жизнь движется довольно быстро. Если вы не будете время от времени останавливаться и оглядываться, вы можете пропустить ее»[5]5
  Цитата из фильма «Феррис Бьюллер берет выходной» (1986) – американской комедии режиссера Джона Хьюза.


[Закрыть].

Я медленно моргнула.

– Что?

Прозрачное выражение лица Арахиса вытянулось.

– Феррис? Феррис Бьюллер?

– Ага. Хорошо. Не мог бы ты обратить внимание на Мэттью и Тьерри? Послушать, о чем они говорят?

– Например, о чем?

Хороший вопрос, потому что я не была уверена.

– Например, если они говорят о наших гостях или… о том, что случилось со мной. Не знаю. Просто что-нибудь странное.

Арахис кивнул.

– Я могу это сделать. Могу слушать хоть всю ночь напролет. И начать прямо сейчас: они как раз были внизу и шептались о чем-то между собой и другим парнем, Николаем.

– Ладно. Да. Сейчас самое подходящее время пошпионить для меня.

– Потрясающе! – Арахис поднял два больших пальца вверх, а затем просто испарился.

Я откинула голову на подушку. Не думала, что смогу заснуть, но, похоже, тот прилив энергии, который я испытала, когда Зейн вошел в комнату, ушел вместе с ним.

Это было особенно странно.

В итоге я довольно быстро отключилась.

Я проспала, как показалось, целую вечность и проснулась чуть позже десяти утра. Первое, что хотелось сделать, – найти Мишу. Но сначала я приняла душ, высушила и расчесала волосы. Рука немного побаливала, но покраснение уже начало спадать. Как и Стражи, я исцелялась довольно быстро. К завтрашнему дню швы, вероятно, рассосутся, а к выходным шрамы станут бледно-розовыми.

Натянув темные джинсы и рубашку, я надела шлепанцы и отправилась на поиски Миши. Мне не пришлось далеко идти. Он ответил, когда я постучала к нему.

– Привет, – сказала я, входя и закрывая дверь.

Его комната была тускло освещена, шторы задернуты, у кровати горела маленькая лампа. Миша сидел за своим столом.

– Привет, – он закрыл ноутбук и даже не повернулся ко мне.

Я остановилась в комнате, внезапно… почувствовав себя странно. Огляделась. Кровать была аккуратно застелена, и я знала, что он на ней не спал, потому что там всегда был беспорядок. Я ждала, что он обернется, и когда он этого не сделал, в животе зародилось беспокойство. Я открыла рот, закрыла его и попробовала снова.

– Все в порядке?

– Да, – последовал короткий грубый ответ.

Я сложила руки вместе.

– Тогда почему ты сидишь ко мне спиной?

Миша наконец развернул кресло. Он ничего не сказал, и было слишком тускло, чтобы можно было разглядеть выражение его лица.

Мой желудок сжался.

– Ты… злишься на меня?

– Почему я должен злиться на тебя, Трин?

Я не была уверена.

– Из-за прошлой ночи? Я же сказала тебе, что останусь в…

– Я не сержусь на тебя.

– Правда?

– Да. Я бы хотел, чтобы ты осталась дома, как и сказала, или написала мне, что хочешь выйти. Но ты не виновата в том, что случилось.

Почувствовав некоторое облегчение, я придвинулась ближе.

– Тогда почему… – Я замолчала, не зная, как спросить о том, что хотела знать.

– Что почему?

Я сделала глубокий вдох. Раньше мне никогда не приходилось сдерживаться с Мишей.

– Почему ты не пришел навестить меня прошлой ночью?

– Я хотел, но после того, как Тьерри надрал мне задницу, вряд ли моя компания была подходящей.

– Мне жаль, что тебе влетело. Я сказала Тьерри, что это не твоя вина.

– Знаю, но Тьерри все равно прав. Я должен был остаться дома, – сказал Миша, откинув голову назад. – И не спорь со мной об этом. Ты не изменишь то, что я чувствую.

– Миша…

– Послушай, моя работа – убедиться, что ты в безопасности. Прошлой ночью я облажался.

Я скрестила руки на груди и прикусила губу, чтобы держать рот на замке, но не смогла совладать с собой.

– Знаешь, прошлой ночью ты не был мне нужен.

Голова Миши поднялась.

– Я позаботилась о себе. Сама спасла себя.

– Ты использовала свою благодать, Трин. Вот как ты позаботилась о себе.

Раздражение покалывало мою кожу.

– Знаю, что не следовало делать этого, но это было прекрасно. И если бы я воспользовалась ею в прошлый раз…

– Ты все равно не спасла бы свою маму, Трин, – голос Миши был тихим. – Даже если бы ты использовала свою благодать, это ничего бы не изменило. Не взваливай это на себя.

Я сжала губы. Чувство вины, связанное со смертью матери, было… за гранью понимания, но Миша был не прав. Ее смерть была моей виной по нескольким причинам.

Он наклонился вперед в кресле.

– Так ты говоришь, я тебе больше не нужен?

– Это не то, что я говорю, и ты это знаешь, – я подошла к его кровати и плюхнулась на край. – Мы команда, но у тебя нет причин сидеть в своей комнате и дуться, потому что кто-то другой пытался причинить мне боль.

Миша напрягся.

– И у Тьерри не было причин надирать тебе задницу. Мы просто должны выяснить, кто пытался убить меня прошлой ночью.

Отвернувшись, он провел рукой по голове. Прошло несколько долгих мгновений.

– Ты права.

– Конечно, права.

Он фыркнул.

– Это просто… – Миша откинулся на спинку стула. – Это не имеет значения. Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, – я закатала рукав рубашки, зная, что он сможет это увидеть. – Видишь? Ничего особенного.

Он потер пальцами лоб.

– Останется шрам.

Опустив рукав, я приподняла другое плечо.

– Это был Клэй, – сказал Миша.

У меня перехватило дыхание.

– Серьезно?

– Я разговаривал с Тьерри сегодня утром. Все на месте, кроме него, – ответил он. – И Тьерри не думает, что Клэй покинул общину.

Я не знала, что сказать.

– Как они могут быть уверены, что Клэй не ушел? Он мог просто перелететь через стены.

– Да, мог бы, но у нас есть камеры. Они просмотрели отснятый материал и до сих пор не видели, чтобы кто-то бежал с корабля.

Выбитая из колеи, я уставилась на свои руки.

– Ты думаешь… он пришел за мной, потому что у него были неприятности с Тьерри?

– Да.

Я слегка покачала головой.

– Какой идиот.

– Более точной характеристики я не слышал, – сказал Миша.

Мой желудок скрутило. Это было не чувство вины. Я защищала себя. Если бы я не сопротивлялась и не убила Клэя, то могла умереть, и Миша бы тоже погиб. Но я чувствовала себя странно.

Это был не первый раз, когда я убивала.

И, вероятно, не последний.

Я подняла голову.

– Честно говоря, не думала, что это был он. Конечно, это имеет смысл, но… Как давно Клэй здесь? С самого детства, верно?

Миша нахмурился.

– Да.

– Значит, он должен был знать Райкера.

– Конечно, но это не значит, что он разделял… его убеждения.

Миша был прав: в поступке Клэя был смысл. Он был взбешен и сказал мне вещи, которые можно было воспринять как угрозу, но что-то во всем этом не клеилось.

– Знаешь, я тут подумал, – Миша откинул голову назад. – Я ничего не чувствовал прошлой ночью. Ничего, когда тебе было больно. Думаю, это неправильно.

Не зная, что сказать, я подняла руки, а затем опустила.

– Связь так не работает.

– Связь предназначена для того, чтобы предупредить меня, когда ты в опасности, – сказал он, глядя на меня. – Ты была в опасности, а я ничего не почувствовал.

Мне следовало отдыхать, но это было не то, чем я занималась. Меня даже не было в доме, и если Миша или кто-нибудь еще обнаружит, что я не в постели, придется чертовски дорого заплатить.

Но я была на задании – найти и вернуть Арахиса.

Называйте это шестым чувством, но я просто знала, что этот маленький извращенец-призрак прятался в комнате Зейна.

Я не видела его с тех пор, как он ушел шпионить за Мэттью и Тьерри, и предполагала, что он не услышал ничего примечательного, что бы стоило отчета.

И да, может быть, я хотела поговорить с Зейном, сказать ему спасибо за то, что он так быстро доставил меня к Тьерри. И за то, что проведал меня. Сомневаюсь, что поблагодарила его.

И, может быть, я не хотела оставаться наедине после разговора с Мишей, который снова и снова прокручивала в голове. После того как я узнала, что это Клэй пытался убить меня, а Миша не почувствовал, что я в опасности, мне следовало отвлечься.

Надев свои любимые большие солнцезащитные очки, которые все еще недостаточно защищали меня от ярких солнечных лучей, я направилась в Большой Зал, проскользнув внутрь через боковой вход. Поднимаясь по лестнице, я задавалась вопросом, как собираюсь выяснить, в каком номере остановился Зейн.

Я не думала так далеко вперед, а стучать в каждую дверь было не самым блестящим решением.

Наверное, следовало подумать об этом.

Но теперь уже слишком поздно. Я толкнула дверь и шагнула в широкий коридор второго этажа, выскочив прямо перед Николаем и Дезом.

– Вау! – я резко остановилась с легким смешком. – Простите. Не ожидала увидеть никого из вас.

Николай немедленно шагнул вперед.

– Почему ты не в постели? Как себя чувствуешь? Ты должна быть…

– Все в порядке, – сказала я, обрывая его скоропалительные вопросы. – Просто немного болит. Большое вам спасибо за помощь прошлой ночью.

– Совершенно не нужно меня благодарить, – ответил Николай, озабоченно нахмурив брови, когда я взглянула на Деза. – Рад видеть, что ты встала и двигаешься.

– Я чувствую то же самое, – улыбнулся Дез. – Дез. Не думаю, что мы встречались. – Он сделал паузу. – Также рад видеть, что с тобой все в порядке.

– Спасибо.

Улыбка на лице Деза стала немного шире.

– Сейчас та часть знакомства, где ты пожимаешь мне руку.

– Оу, извини, – покраснев, я посмотрела вниз: Дез протянул мне руку, а я не видела. Я пожала ее. – Хочу поблагодарить Зейна. Прошлой ночью у меня не было шанса. Вы не знаете, он в своей комнате?

– Думаю, да, – Дез оглянулся через плечо. – Его комната пятая справа.

Я улыбнулась, благодаря Деза за небольшую дозу проницательности.

– Спасибо.

Мужчины кивнули, и сразу после того, как я обошла их, Николай заговорил:

– Тринити?

Я обернулась:

– Да?

Его пристальный взгляд искал мой, когда он шагнул вперед, понизив голос.

– Зейн сказал, что он предложил тебе уехать с нами, если ты сочтешь это необходимым. Просто хочу, чтобы ты знала: я полностью поддерживаю его предложение.

Шок, который я испытала, когда Зейн сделал это предложение, снова вернулся.

– Я тоже, – сказал Дез. – Мы знаем, ты сказала, что здесь ты в безопасности, но если это изменится, даже после того, как мы уедем, – у тебя есть друзья в Вашингтоне, которые могут тебе помочь.

В моей груди образовался узел.

– Спасибо, – сказала я совершенно искренне. – Я буду… я запомню это.

Николай кивнул, и они с Дезом ушли, исчезнув на лестнице, по которой я только что поднялась. Я постояла там какое-то мгновение. Они были… хорошими людьми.

Улыбаясь, я пошла по коридору, щурясь, когда считала двери. Остановилась перед пятой справа, и улыбка дрогнула, а затем исчезла.

Что я собиралась сказать Зейну? Эй, в твоей комнате, вероятно, прячется жуткий подглядывающий призрак? Что ж, мне действительно нужно было поблагодарить его, но это могло подождать.

– Черт. Черт. Черт, – сделав шаг назад, я начала поворачиваться…

Дверь открылась прежде, чем я успела сдвинуться хотя бы на сантиметр.

– Тринити?

Отчаянно пытаясь придумать вескую причину, чтобы объяснить свое присутствие, – такую, которая не имела бы никакого отношения к Зейну, – я застыла.

Зейн был голый – голый и мокрый.

Мои глаза расширились. Ладно, он не был полностью голым. На нем было темно-синее полотенце, обернутое вокруг худых бедер, но это полотенце висело неприлично низко. По обе стороны бедер были линии, и я понятия не имела, как у него там появились мышцы.

Миша был хорошо развит физически, но у него этих мышц не было. Я знала. Я видела его полуголым миллион раз.

Также на теле Зейна была очень тонкая дорожка волос чуть темнее тех, что на голове. Она тянулась от пупка и дальше вниз…

Тепло расцвело у меня в животе, и я покраснела. Казалось, сейчас разгар лета, а не начало июня, и на мне были водолазка и куртка.

И одеяло.

Боже, он был… Он был сногсшибателен, и мне следовало перестать пялиться на него, но это было невозможно. В глубине души я знала: это нечто большее, чем интуитивная реакция. Он был не первым парнем, к которому я когда-либо испытывала влечение, поэтому тем более странно, почему он так сильно влиял на меня.

Бедра Зейна пришли в движение: казалось, он раздвинул ноги шире.

– Я начинаю чувствовать себя немного неловко.

– Хм?.. – я моргнула, переводя взгляд на его лицо. – Что?..

Только что из душа, его мокрые волосы были зачесаны назад.

– Ты пялишься на меня.

Тепло – еще более жаркое – хлынуло на мои щеки. Я была так же плоха, как Арахис.

– Нет, вовсе нет!

– Ты смотришь на меня так, будто никогда раньше не видела парня.

– Неправда! И я видела парней – многих вообще-то.

Одна бровь идеально приподнялась.

– Значит, ты видела много голых парней?

Мои глаза сузились.

– Нет, я не это имела в виду.

– Это то, что ты сказала.

По правде говоря, я никогда не видела парня полностью голым… или настолько раздетым.

– Почему ты почти голый?

Он склонил голову набок.

– Я только что из душа.

Это было очевидно.

– Значит, ты всегда так открываешь дверь?

– Просто услышал шаги и подумал, что мне лучше проверить.

– Но на тебе полотенце, – заметила я. – И как, черт возьми, ты меня услышал? Я здесь не слонялась без дела.

– У меня действительно хороший слух, – ответил Зейн. – Ты должна это знать, поскольку живешь с кучей Стражей.

Он был прав. У Стражей были удивительно острые слух и зрение. Ненавижу их.

– Ты всегда открываешь дверь в полотенце, когда кого-то слышишь?

– Вовсе нет, – Зейн потянулся вниз, обхватив пальцами то место, где полотенце было сложено вместе. – Но ты стояла за моей дверью и ругалась, поэтому я решил, что должен посмотреть, что тебе нужно.

Что мне нужно? Во рту внезапно пересохло, и я сглотнула. Не было никакой уверенности в том, что мне нужно.

– И я подумал, когда услышал, как ты бормочешь проклятия себе под нос, что, конечно же, это не может быть Тринити.

Я растерялась.

– Почему нет?

– Потому что мне казалось, после того как ты чуть не истекла кровью до смерти…

– На тебе?

– Да, спасибо за напоминание. Я думал, после того, что случилось прошлой ночью, ты будешь отдыхать в своей комнате, а не бродить в одиночестве.

Во мне вспыхнуло раздражение.

– Я встаю с постели и брожу по дому, потому что мне позволено это делать. – Не совсем верно. – И то, что произошло прошлой ночью, не заставит меня прятаться в своей спальне.

– Очевидно, это также не заставило тебя использовать здравый смысл, – вздохнул Зейн. – Что тебе нужно, Тринити? Я бы хотел обсохнуть и переодеться.

Только потому, что Зейн снова упомянул, что на нем ничего нет, кроме полотенца, я опять посмотрела. На этот раз мой взгляд остановился на его груди, и мы были достаточно близко, чтобы даже с моим зрением я увидела капельку воды, бегущую вниз по плотно сжатым мышцам его живота.

– Ты опять пялишься.

– Я не… – ладно, на данный момент лгать было глупо. – Неважно.

Он уставился на ме ня на мгновение, а затем прикусил губу.

– Подожди секунду.

Зейн не оставил мне выбора. Он отступил назад, открыв дверь до конца. Я не видела Арахиса, но, похоже, это была не вся комната. Зейн повернулся, давая мне мельком увидеть свою спину, прежде чем исчез из поля моего зрения. Менее чем через десять секунд он вернулся, надев пару нейлоновых тренировочных штанов. Намного лучше, чем просто полотенце, но если бы он нашел рубашку, было бы вообще идеально.

– Что происходит? – спросил он, все еще находясь в комнате.

– Ничего. Просто хотела поблагодарить тебя за прошлую ночь, но передумала.

– Почему ты должна благодарить меня за прошлую ночь?

– Ты помог мне. Убедился, что со мной все в порядке, и вернулся к Тьерри и Мэттью.

И ты ждал, чтобы убедиться, что со мной все в порядке.

Но этого я не сказала.

– Тебе не стоит меня благодарить, – ответил Зейн. – Я просто делал то, что было правильно.

Да.

Но было ли это чем-то бóльшим?

Фу.

Это была такая глупая мысль. Конечно, это не было бóльшим.

– Почему ты передумала? – спросил он.

– Хм?..

– Ты сказала, что передумала благодарить меня.

– Оу, да, – я пожала здоровым плечом. – Потому что снова злюсь на тебя.

Зейн усмехнулся, и я вздрогнула, ненавидя и одновременно любя этот звук.

– Это не смешно, – проворчала я.

Он сел на кровать.

– Как ты себя чувствуешь?

– Почти идеально, – честно ответила я. – Рука практически не болит.

– Это удивительно. – Теперь он был достаточно далеко, чтобы его лицо превратилось в размытое пятно. – Эти следы от когтей были довольно глубокими.

Черт возьми!